Политическая коммуникация

Вид материала

Документы

Содержание Типология логических аргументов 3. Аргумент к программе 5. Аргумент к причине 7. Аргумент к объективно настроенному третьему лицу 8. Аргумент к составу партии Образный портрет тони блэра Малюкова Д.С. Putin is using the project as a bargaining chip Прецедентные феномены Михайлова Ю.Н. Функции метафор Вперед, а не назад!» таков лозунг блестящей компании лейбористов. Сколько старых солдат понадобилось, чтобы включить эту лампочк Если военные инспекторы докладывают о существенном нарушении со стороны Саддама, то пусковой механизм, запускающий серьезные пос Фигуры повтора We're the party of Jackson, who took back the White House for the people of this country.” [1] We can't keep It's not about Политика как актуальный объект иронии Концепты « Концепт «Путь» ... Полное содержание

Подобный материал:

• Список литературы по курсу «международная коммуникация», 66.69kb.
• Политическая Коммуникация, 5126.96kb.
• Н. С. Хрестоматия по курсу «Политическая имиджелогия», 4312.46kb.
• Коммуникация в структуре человеческой цивилизации. Политическая коммуникация как общение, 59.12kb.
• «Коммуникация в современной парадигме социального и гуманитарного знания\ (Коммуникация-2008), 153.96kb.
• Политическая коммуникация в российском Интернете, 140.9kb.
• Политическая Интернет-коммуникация в современном региональном пространстве (на материалах, 335.25kb.
• Политология справочные материалы для подготовки к тестированию содержание, 784.53kb.
• Тенденции современной медиаглобализации в условиях идентичности казахстанских сми, 486.26kb.
• «Политология», 92.72kb.

Култышева И.В.

Нижнетагильская государственная

социально-педагогическая академия,

г. Нижний Тагил

^ ТИПОЛОГИЯ ЛОГИЧЕСКИХ АРГУМЕНТОВ

В АГИТАЦИОННОЙ ЛИСТОВКЕ


Общепризнанным является тот факт, что существует два типа аргументов и аргументации: ad rem (к делу) и ad hominem (к человеку). Эти два типа противопоставлены функционально: с помощью первых «устанавливается истинность тезиса», с помощью вторых – «целесообразность его принятия» [Ивин 2007: 206]. Заметим, что аргументация ad rem служит доказательству тезиса, в то время как доводы ad hominem используются для продвижения тезиса.

По определению Е.Н.Зарецкой, «всякая корректная аргументация включает в себя доказательство как обязательный, причем основной элемент» [Зарецкая 2007: 13]. Аргумент ad rem, или рациональный аргумент, представляет собой довод к логосу, является ой объективным доказательством.

Проведенное исследование позволило выделить следующие виды логических аргументов в агитационной листовке:

1. Аргумент к биографии. Данный аргумент представляет в нужном свете биографические данные кандидата.

1.1. Модель и антимодель. В листовке создается образ политика, в котором нравственные качества, характер действий и решений этого политика представлены как достойные избрания. Модели строятся обычно как перечень биографических данных, но цель данного типа аргумента от фактов перейти к обобщениям.

1.2. Аргумент восхождения. В листовке показываются несколько фактов биографии, в которых логика выстроена таким образом, что следующий этап – этап политической карьеры.

2. Аргумент к опыту является частотным для кандидатов, которые баллотируются на повторный срок. При обосновании повторного выдвижения политик обращается к тем способам решения существующих проблем, которые дали положительный результат, т.е. правильность их применения подтверждена опытом.

^ 3. Аргумент к программе служит для того, чтобы продемонстрировать деятельность кандидата после его избрания.

4. Аргумент к проблеме указывает на определенное негативное положение состояния дел (как правило, проблемы ЖКХ, пенсий, стипендий, преступности, наркомании…) и логическое решение этой проблемы в случае избрания именно этого кандидата.

^ 5. Аргумент к причине излагает причины, обусловившие участие кандидата в выборах. В современной практике аргумент к причине нередко приравнивается аргументам к проблеме.

6. Аргумент к политическому авторитету представляет собой обращение к авторитетному суждению другого политика, часто политического лидера партии, от которой выдвигается кандидат.

^ 7. Аргумент к объективно настроенному третьему лицу. Апелляция к таким аргументам иногда именуется аргументом к свидетельству. В качестве третьих лиц привлекаются не конкретные известные люди, а скорее незнакомые люди, но с узнаваемой профессией: врачи, рабочие…

^ 8. Аргумент к составу партии представляет собой перечень основных кандидатов партии, сопровождается характеристикой каждого кандидата.

9. Аргумент к закону апеллирует к общепризнанным правилам поведения, нравственным принципам и законам РФ: «Вы должны прийти на выборы», «Конституция дает вам право голосовать, как вы этого хотите».

Существуют и другие виды логических аргументов, употребляемые значительно реже.

В докладе будут проиллюстрированы как часто употребляемые, так и редкие виды логических аргументов.

ЛИТЕРАТУРА

Зарецкая Е.Н. Логика речи. – М.: Дело, 2007. 424 с.

Ивин А.А. Теория аргументации: Учеб.пособие. – М.: Высшая школа, 2007. 319 с.

© Култышева И.В., 2009


Лекарева Е.В.

Филиал Уральского государственного

педагогического университета,

г. Новоуральск

^ ОБРАЗНЫЙ ПОРТРЕТ ТОНИ БЛЭРА

В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ РОССИЙСКИХ СМИ


Какой личностью является тот или иной политик, какие чувства, символы и идеи ассоциируются с ним, имеет для публики первостепенный интерес. В полной мере удовлетворить общественную потребность в информации о лидерах призваны материалы, в центре которых политический деятель со своим духовным миром, характером, раскрывающихся в общественно значимых действиях, конфликтных ситуациях, в биографических эпизодах, в мыслях, речи и даже внешнем портрете героя.

Проводя лингвистические исследования выступлений политических лидеров в рамках лингвопрагматики, ученые описывают речевое поведение политика, изучают риторические стратегии в политической деятельности, реконструируют языковую личность политика. Основным предметом подобного исследования становится персональный дискурс, анализ которого позволяет создать речевой портрет, модель идиостиля, отражающую уникальную картину речевого поведения человека в разных коммуникативных условиях. Анализ типа речевой культуры позволяет выявить социолингвистические особенности речевой биографии личности, атрибутировать влияние социального окружения на процесс становления ее коммуникативной компетенции. Лингвостилистическое направление изучает стилистически маркированные элементы языковой системы и свойственные им эмоциональные и экспрессивные компоненты содержания, коннотации и ассоциации с точки зрения их соотношения с симпатиями и антипатиями пользующегося ими лица и тем самым с его системой ценностей.

В политике важно не только, что говорится, но также как и какие речевые ресурсы применяются говорящим. Язык действует как неотъемлемая часть политического сообщества не только для поддержания необходимого информационного уровня, но и является важным средством коммуникации. Оценочные метафоры представляют собой эффективный инструмент воздействия на сознание электората, так как адресат метафоры воспринимает манифестируемый ею оценочный компонент опосредованно через определенные возникающие у него ассоциации. В данном случае речь идет о создании оценочного и ассоциативного портрета. Важным средством реализации имиджа являются самооценочные высказывания, с их помощью индивид передает определенные сведения, хранящиеся в когнитивной структуре Я-концепта, снабжая их личностной оценочной интерпретацией. Именно поэтому самооценочное высказывание оказывается важным коммуникативно значимым действием, посредством которого индивид может презентовать с заданной для окружающих перспективой восприятия те или иные грани своей личности в соответствии со своим коммуникативным намерением и складывающимися условиями коммуникации. Избегая напрямую оценивать политических лидеров, современный дискурс масс-медиа активизирует целые системы метафор при характеристике мировой политической элиты.

Неожиданное появление на мировом политическом небосклоне новой фигуры – премьер министра Тони Блэра, которому удалось продержаться на своем посту чуть более 10 лет, нашло своё вербальное выражение в дискурсе британских и российских СМИ через активизацию новых метафорических моделей с большим прагматическим потенциалом, путём использования отдельных метафор с яркой эмотивной окраской, посредством прямых номинаций, содержащих объективно-логическую информацию, но имплицитно передающих оценку. К числу последних относятся попытки воссоздать физический портрет премьер-министра, через который британские и российские стремятся понять психические качества нового представителя лейбористской партии: в чем политик силён, а в чем слаб; какой будет его стратегическая линия, кто сможет влиять на данного человека. Слоту «возраст», «рост», «улыбка» уделяется большое внимание во всех лингвокультурах, поскольку именно возраст политика часто рассматривается в качестве одного из основных критериев его работоспособности. Набор характеристик, использованных при описании внешности премьер-министра, создает в сознании адресата положительный образ человека целеустремлённого, полного сил, однако необходимо отметить, что за период в десять лет изменилась не только внешность политика, но и эмотивная окраска в метафорах СМИ и оценочная характеристика. Более того, метафорическое представление Тони Блэра в российской прессе не ведёт к формированию однозначно положительного образа премьер-министра в концептуальной картине мира адресата. В рамках каждой новой метафорической номинации «заимствованное» из сферы-донора слово в сочетании с другими лексическими единицами приобретает особое звучание. Таким образом, в зеркале периодических изданий Тони Блэр предстаёт как лидер партии, реформатор, революционер (в начале своего правления), миротворец (во время регулирования конфликта в Северной Ирландии), агрессор и преступник (во время иракской компании), спортсмен, актер. Особенно ярко эти метафорические модели разворачиваются в свете Иракских событий, которые сыграли решающую роль в карьере Тони Блэра, разделив его политическую жизнь на «до» и «после».

В настоящее время перед языкознанием стоит социальная задача: необходимо выработать нормы русского политического дискурса и описать риторический идеал политического деятеля. Для этого необходимо изучить коммуникативные портреты выдающихся политиков, детально описать их метафорические, речевые, оценочные, ассоциативные компоненты.

© Лекарева Е.В., 2009


^ Малюкова Д.С.

Томский государственный университет,

г. Томск

Применение языковых средств

манипулирования

при создании образа политика

в современном дискурсе


Манипулирование общественным сознанием можно рассматривать как сложно организованную деятельность. Предметом анализа является использование метафорического моделирования в составе средств языкового манипулирования. Цель – реконструкция речевых портретов видных политических деятелей в американских средствах массовой информации.

С опорой на работы С. Кара-Мурзы, характеризуются основные манипулятивные технологии, используемые в современной системе массовых коммуникаций. К ним относятся: искажение информации; манипулятивная семантика или изменение смысла слов и понятий; политические эвфемизмы; принцип демократии шум; упрощение; стереотипизация; утверждение и повторение; наклеивание ярлыков; перенос положительного образа; победившая сторона; техника «создания негативных ассоциаций; использование юмора.

В работе доказывается, что языковые средства активно применяются для создания общественного мнения, формируются образы ведущих политических фигур современности. На проанализированных примерах показано, каким образом языковые инструменты манипулирования способны создать полноценный психологический портрет, который призван сформировать то или иное отношение к политику у читателей. Для анализа используются материалы следующих информационных источников: the Times, the Sunday Times, the Guardian (2006, 2007, 2008). Объектом нашего изучения стал газетный образ В. Путина. Отмечается, что, несмотря на обилие различных инструментов языкового манипулирования, наиболее продуктивным способом является использование метафорических моделей.

Как показал анализ, в названных источниках в качестве базовых реализуются следующие метафорические модели.

А) Метафоры игры.

^ Putin is using the project as a bargaining chip in his negotiations with Russia’s European energy customers. (В. Путин использует проект как козырь в переговорах с европейскими потребителями российской энергии). The Times, 11.07. (Языковые средства манипулирования в нижеследующих примерах выделены курсивом.)

Б) Метафоры шпионажа.

Mr. Putin's image as a cold-eyed former spy and judo black belt compensates for his relative lack of stature at 5ft 7ins. (Образ хладнокровного В. Путина, бывшего шпиона и обладателя черного пояса в дзюдо, немного смягчается небольшим ростом, всего 170 см.). The Times 05.08. Использование негативных ассоциаций “a cold-eyed former spy” призвано усилить впечатление и закрепить за политиком отрицательную оценку. Кроме того противопоставление «черный пояс», «бывший шпион» – «небольшой рост» говорит об ироничном отношении автора.

В) Метафоры театра.

Some believe, however, that after installing a puppet successor he will make a triumphant return as president in 2012. (Некоторые считают, однако, что после утверждения приемника-марио­нетки, он с триумфом вернется к президентству в 2012 году). The Guardian, 04.08. Очевидно использования приема наклеивания ярлыков: Д. Медведев – марионетка, В. Путин – шеф, начальник.

Г) Метафоры войны.

Mr. Putin has promised the EU that Russia will not use oil and gas supplies to blackmail other countries. (В. Путин пообещал ЕС, что не будет использовать поставки энергоносителей в качестве орудия для шантажа других стран). The Guardian, 08.06.

Д) Зооморфные метафоры.

A. Merkel will have to tame the Russian tiger. (А. Меркель придется приручить русского тигра). The Guardian, 04.06.

В результате анализа приемов манипуляции общественным мнением, можно реконструировать портрет политика, который должен сформироваться у среднестатистического читателя. В. Путин обладает силой и влиянием на свою страну, пытается расширить круг своего политического влияния, причем власть его имеет диктаторский оттенок, прошлая должность агента КГБ дает о себе знать, сходна с характером власти лидеров СССР. В. Путин очень целеустремленный политик, умеет использовать «козыри» и «рычаги управления» для достижения цели, как и многие деятели нашего времени, играет в социальные и политические игры. Западноевропейские обозреватели предлагают читателям относиться к нему с опаской и настороженностью, потому что он непредсказуем и плохо поддается давлению со стороны, многим хотелось бы видеть во главе России не такого руководителя, а более мягкого и податливого, отсюда следует негативное и критичное отношение. Заметим, что с появлением на российской политической арене нового президента, отношение к В. Путину заметно окрасилось в мрачные цвета, чаще стало упоминаться его прошлая должность агента КГБ, появилось огромное количество статей, сравнивающих бывшего и настоящего президентов. Для достижения этого эффекта журналистами были использованы такие средства манипулирования, как наклеивание ярлыков, повторение, создание негативных ассоциаций, трюизмы, апелляция к конкретным фактам, а так же манипулятивная семантика, через использование огромного количества метафорических моделей.

© Малюкова Д.С., 2009

Миняева А.С.

Уральский государственный

педагогический университет,

г. Екатеринбург

^ ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ

В ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕКЛАМЕ


В настоящее время в когнитивной лингвистике нет определенного и четкого перечня единиц, которые могут выступать в качестве прецедентных. По нашему мнению, к числу основных видов прецедентных единиц следует относить:

• прецедентное имя собственное;
  
• прецедентное наименование;
  
• прецедентное понятие;
  
• прецедентное высказывание;
  
• прецедентная ситуация;
  
• невербальный прецедентный культурный знак.
  

Прецедентное имя собственное – один из наиболее часто встречающихся видов прецедентных единиц. Прецедентное имя собственное – это индивидуальное имя, имя, связанное или с широко известным текстом (Тарас Бульба, Обломов, Плюшкин), или с ситуацией, знакомой и понятной носителям языка (Колумб, Иван Сусанин, Данко, Прометей).

К прецедентным единицам – именам собственным в широком смысле относят прежде всего прецедентные антропонимы (собственные имена людей), теонимы (собственные имена божеств), идеонимы (собственные имена объектов духовной культуры) (Илюшкина 2005: http).

Прецедентное имя – это сложный знак, при употреблении которого в коммуникации осуществляется апелляция не к собственно референту, а к набору дифференциальных признаков данного прецедентного имени. Прецедентное имя может состоять из одного (например, Ломоносов, Кутузов) или более элементов (например, Павлик Морозов, Баба Яга) и обозначать при этом одно понятие.

Прецедентное имя обладает определенной структурой, ядро которой составляют дифференциальные признаки, а периферию – атрибуты. Дифференциальные признаки прецедентного имени могут включать характеристику предмета по чертам характера или по внешности, а также актуализироваться через прецедентную ситуацию. Атрибутами прецедентного имени называется то, что тесно связано с означаемым прецедентного имени, но не является необходимым для его сигнификации (например, кепка Ленина, маленький рост Наполеона). В качестве атрибутов могут выступать детали одежды или внешности, которые принадлежат денотату и по которым можно идентифицировать денотат. Подобная «идентификация» называется номинацией по атрибуту, посредством которой в коммуникации осуществляется апелляция к прецедентному имени.

Прецедентные имена собственные участвуют в выражении не рациональной, а эмоциональной оценки, т.е. претендуют не столько на выражение объективных свойств того или иного феномена, сколько на выражение субъективного отношения автора к указанному свойству (комплексу свойств).

Прецедентное наименование – это неличное имя собственное, связанное с каким-либо широко известным текстом, ситуацией, культурным объектом и недвусмысленно отсылающее к этому прецедентному феномену. В категорию прецедентных наименований можно отнести названия географических объектов (Бермуды); архитектурных сооружений (Лувр, Версаль, Кремль); городов (Москва, Нью-Васюки и др.); животных, птиц, насекомых и пр.

Особой разновидностью прецедентных наименований являются прецедентные понятия, не относящиеся к категории имен собственных, но являющихся отсылкой к той или иной культурной ситуации, тексту и пр. (например, прецедентными понятиями следует считать слова «ковчег», «король-лев», «яблоко раздора», «закон джунглей» и т.п.).

Следующей разновидностью прецедентных единиц следует считать прецедентное высказывание. Высказывание можно считать «речевым знаком, означающим которого является лексико-грамматико-интонационная структура предложения, а означаемым – соотносящийся с ним отрезок действительности со всеми его элементами, характеристиками, связями, условиями общения и т.п.» (ЛЭС 1990: 90).

Прецедентное высказывание – это репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности; законченная и самодостаточная единица, которая может быть или не быть предикативной. Это сложный знак, сумма значе­ний компонентов которого не равна его смыслу: последний всегда «шире» про­стой суммы значений.

Прецедентное высказывание неоднократно воспроизводится в речи носителей одного ментально-лингвального комплекса. К числу прецедентных высказываний принадлежат:

• пословицы и поговорки;
  
• «крылатые выражения»;
  
• афоризмы;
  
• призывы, девизы, лозунги;
  
• фразеологизмы;
  
• разнообразные узнаваемые тексты-цитаты и др.
  

Особый вид прецедентных единиц составляют прецедентные ситуации (сюжеты) – то есть некие «эталонные», «идеальные» ситуации, связанные с набором определенных коннотаций, дифференциальные признаки которой входят в когнитивную базу. В ряде случаев оправданно говорить не только об использовании прецедентных вербализируемых ситуаций, но и о прецедентных сюжетах. Если вербализация прецедентной ситуации происходит через упоминание прецедентного факта, фиксирующего эту ситуацию (например, Ходынка), то представление прецедентного сюжета предполагает развёрнутое повествование о протекании событий.

© Миняева А.С., 2009


^ Михайлова Ю.Н.

Уральский институт экономики,

управления и права,

г. Екатеринбург

Отношение к «советскому»

в политдискурсе президента


Сегодня в современной России мы наблюдаем переосмысление ценностных установок. Складывающаяся российская культура формируется из рефлексивного переосмысления традиционной культуры, советского наследия и активного освоения культурных образцов западного мира. Проблема создания нового общества, формирования новых национальных идей напрямую связана с идеей преемственности, с идеей сохранения русской, в том числе советской, культуры, общества и государства. Проблемы культурно-исторической памяти как устойчивой системы представлений о прошлом являются актуальными в современных условиях, поскольку культурно-историческая память непосредственно включена в систему современного политического сознания и содержит в себе систему координат в оценке настоящего и будущего, в установлении соотношения прошедшего и настоящего. Постоянная сопоставительная оценка советского и постсоветского времени типична для переходного периода современной России. Обращение к советскому наследию встречается достаточно часто в политическом дискурсе. Нами была предпринята попытка проанализировать высказывания президента РФ, в которых встречаются упоминания о советских реалиях, в аксиологическом аспекте. Отношение президента к советскому можно представить в виде биполярной шкалы. Некоторые объекты советской действительности воспринимаются со знаком «+», и можно прогнозировать их сохранение и развитие, в то время как другие реалии оцениваются негативно, тем не менее о них вспоминают для иллюстрации отрицательного опыта нации.

Положительно оцениваются следующие советские реалии:

1. советская коррупция значительно ниже по сравнению с современностью;
   
2. советское образование – лучшее в мире;
   
3. высокий уровень развития оборонной промышленности.
   

Отрицательно оцениваются следующие советские реалии:

1. разрыв между идеальным и материальным;
   
2. советская модель экономики с сырьевой ориентацией;
   
3. главенство единственной политической партии (КПСС);
   
4. советская модернизация;
   
5. отсутствие свободы мнений;
   
6. советская социальная сфера.
   

© Михайлова Ю.С., 2009


Наумова И.А.

Челябинский государственный университет,

г. Челябинск

^ ФУНКЦИИ МЕТАФОР

ИЗ СФЕРЫ-ИСТОЧНИКА «ТЕХНИКА»

В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ ВЕЛИКОБРИТАНИИ


Феномен метафоры является одним из уникальных культурно и социально значимых явлений художественной, публицистической и научной речи. Метафора – универсальный способ познания и оценки окружающего мира и явлений общественной жизни. Метафора – это сочетание настоящего и прошлого, известного и неизвестного, внешнего и внутреннего смыслов. Метафора – один из актуальных и распространенных речевых приемов, придающих – высказыванию меткость, образность и выразительность [Стилистика и литературное редактирование 2004:496].

Функции метафоры варьируются в зависимости от речевой разновидности, в которой этот прием используется.

В политическом дискурсе метафора выполняет эвристическую функцию и служит средством осмысления постоянно меняющейся политической реальности и формулирования новых политических программ и аргументирующую функцию и является средством убеждения аудитории в правильности политических взглядов. Близкой к этим функциям является номинативно-оценочная функция метафоры в политическом контексте – одновременное называние и оценка какого-либо политического явления или процесса.

Политическая метафора благодаря своей фигуральности, небуквальности, выполняет прагматическую функцию, сглаживает наиболее опасные политические высказывания, затрагивающие спорные политические проблемы, минимизируя ответственность говорящего за возможную буквальную интерпретацию его слов адресатом. Данная функция метафоры особенно актуальна в современное время – время свободы мыслей и «разгулявшейся» гласности. Кроме того, поскольку метафора в политическом дискурсе (в отличие от поэтического) всегда апеллирует к фонду общих знаний, она тем самым создает у партнеров по коммуникации общую основу, опираясь на которую субъект речи может более успешно вносить в сознание адресата необщепринятые мнения [Стилистика и литературное редактирование 2004:228].

Предметом нашего анализа являются отрывки политических статей периодических изданий Великобритании, в которых использованы метафоры со сферой-источником «Техника». Мы проанализируем эти тексты с точки зрения основы «метафоризации», смысловой нагрузки метафоризированного слова или словосочетания, его стилистической и художественной функций.

Обратимся непосредственно к анализу.

«Совет безопасности, который успешно тормозит этот конфликт, не должен быть подачкой для нестойкого общественного сознания. Единогласие получено потому, что Франция желает военной добычи, Россию можно купить, а воздержавшиеся китайцы не предлагают никакого морального одобрения» (The Guardian).

В данном контексте метафоризирован глагол тормозит. Переносное значение этого слова основано на сходстве с автомобильным тормозом, с помощью которого можно замедлить или остановить движение транспорта. Использование данного глагола в метафоризированном виде позволяет усилить ощущение значимости действий Совета безопасности – тормозить в данном случае приобретает значение «уберечь, спасти от возможных неприятных последствий». Таким образом, глагол-метафора тормозить в анализируемом тексте выполняет познавательную, причем с усиливающим значимость называемого действия эффектом, активизационную и аргументирующую функции.

««^ Вперед, а не назад!» таков лозунг блестящей компании лейбористов. Сколько старых солдат понадобилось, чтобы включить эту лампочку гениальности?» (The Guardian).

В этом контексте метафоризировано словосочетание включить лампочку гениальности.

Метафоричность данного словосочетания основана на сходстве действия включающейся лампы и действий солдат. В данном контексте включить лампочку гениальности – значит зажечь, активизировать. Но при этом чувствуется авторская ирония в отношении лейбористов: это подчеркивает бессмысленный и вызывающий улыбку лозунг «вперед, а не назад» и эпитет блестящей со значением, противоположным словарному. Таким образом, в данном тексте – основная функция словосочетания-метафоры номинативно-оценочная, с акцентированием иронического отношения.

«Если финансово-бюджетная и кредитно-денежная политика не будут соответствовать требованиям устойчивости, то скоро начнет процветать параллельный рынок, с фактически плавающим валютным курсом. Как правило, растет параллельная премиальная выплата, затормаживается регулирование капитала, а сам официальный курс вынужден изменяться» (The Observer).

Данный отрывок носит явный финансовый характер, и поэтому использование в нем слов-метафор плавающий и затормаживать «смягчает» официальность высказываемых мыслей. Функционально данные метафоры использованы как художественный прием, придающий тексту дополнительную образность и выразительность. Метафора в данном случае более точно и метко выражает суть содержания – так реализуется аргументирующая функция метафоры. Интересна здесь грамматическая форма глагола затормаживается именно с точки зрения «технического» происхождения: в разговорном обиходе не употребляется глагольная форма затормаживать – есть только притормозить, где приставка при- имеет значение «замедлить движение». В форме затормаживать же приставка за- вносит дополнительный смысловой оттенок «замедляется процесс регулирования капитала, что имеет негативные последствия для всей экономики».

«^ Если военные инспекторы докладывают о существенном нарушении со стороны Саддама, то пусковой механизм, запускающий серьезные последствия, приведен в действие» (The Independent).

«Давно, во времена обоюдных разрушений, казалось, что мир в любую минуту может взорваться при нажатии кнопки» (The Independent).

В этих двух обособленных отрывках налицо сходство характера метафоризации, поэтому проанализируем их вместе.

«Техническое» происхождение данных метафор актуализировано и именно ассоциация с некой машиной, от одного нажатия кнопки которой может начаться война и разрушения на земле, с максимальной силой передает значимость и серьезность возможных последствий политической деятельности оппозиционных государств. Таким образом, эти метафоры имеют подчеркнуто прагматический характер, апеллируя к человеческому чувству самосохранения и предостерегая от возможных страшных последствий. И именно источник происхождения рассматриваемых метафор помогает передать всю значимость авторского высказывания. Кроме того, данные метафоры помогают «сгладить», обойти острые политические углы.

Таким образом, метафора в политическом дискурсе выполняет номинативно-оценочную, эвристическую, аргументирующую, прагматическую функцию.

«Техническое» происхождение метафор усиливает убедительность высказывания, помогает наиболее полно и метко передать мысль и придает речи большую образность и символичность.

ЛИТЕРАТУРА

Стилистика и литературное редактирование [под ред. проф. В.И. Максимова]. – М.: Гардарики, 2004. С. 496с.

Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации – Екатеринбург, 2003. С. 59-67.

© Наумова И.А, 2009

Парфени М.В.,

Сургутский государственный университет,

г. Сургут

^ ФИГУРЫ ПОВТОРА

В ВЫСТУПЛЕНИЯХ Б. ОБАМЫ


Речи выступлений Б. Обамы как представителя политики нового времени занимают достаточно большой объем в лингвистических исследованиях. Одним из интереснейших фактов столь массового изучения, возможно, является огромная дань Б. Обамы ораторскому искусству римлян.

В настоящей статье представлен анализ девяти речей кандидата в президенты Б. Обамы с точки зрения наличия фигур повтора, их вариативности и состава.

В речах Б. Обамы часто звучат имена Томас Джефферсон Авраам Линкольн, Джон Кенеди и Мартин Лютер Кинг, которые знали как использовать слова и соответственно чьи речи эхом слышны в его речах:

“We are the party of Jefferson, who wrote the words that we are still trying to heed - that all of us are created equal - that all of us deserve the chance to pursue our happiness.

^ We're the party of Jackson, who took back the White House for the people of this country.” [1]

Один из наиболее частотных и действенных приемов, встречающихся в предвыборных речах Обамы – использование одной из самых известных техник Цицерона – триколон - форма членения речи, при которой возникает трехчлен, где сопоставляются три вещи.

“We can't keep spending money that we don't have in a war that we shouldn't have fought. ^ We can't keep mortgaging our children's future on a mountain of debt. We can't keep driving a wider and wider gap between the few who are rich and the rest who struggle to keep pace. It's time to turn the page.” [2]

В тоже время весьма убедительную и неменее действенной структурой выступает тетраколон (четырёхчлен):

“^ It's not about rich versus poor; young versus old; and it is not about black versus white. It's about the past versus the future. It's about whether we settle for the same divisions and distractions.” [3]

Как видно в приведенном примере происходит варьирование структуры внутри тетраколона, что в свою очередь позволяет усилить эффект воздействия на аудиторию и добиться желаемого восприятия произносимой речи.

Также в речах Б. Обамы наблюдается высокая частотность и других видов повторов. И самый распространенный по своему составу вид повтора – лексический тавтологический повтор. В анализируемых выступлениях – повторы представлены следующими стилистическими приемами: анафора и эпифора. Приведем примеры анафоры: “We're up against the conventional thinking …We're up against decades of bitter partisanship that cause politicians to demonize their opponents… We're up against the idea that it's acceptable to say anything and do anything to win an election … And this election is our chance to give the American people a reason to believe again.”[3]

Следует отметить правильные комбинации анафоры и эпифоры, которые имеют очень сильный убедительный эффект в других речах: анафора – 1) “It's a dream shared in big cities and small towns; across races, regions and religions – …That is the American Dream. It's the dream of the father… It's the dream of the woman … It's the dream of the senior … It's the dream of the teacher …” [2] 2) “It's the answer told by lines that stretched around schools ... It's the answer spoken by young and old ... It's the answer ...” [4] – и эпифора – “Yes we can” – фраза-лозунг, завершающая многие речи Б. Обамы. Рефрен “Yes we can”, заимствованный из церковных проповедей, быстрей встретит отзыв со стороны аудитории и будет иметь больший эффект, чем классическая риторика.

Риторическая аргументация присутствует во всех видах коммуникации, но наиболее яркое выражение получает в публичной речи. В аргументации Б. Обамы также можно найти немало примеров повторов.

Аргументация, – подчеркивает Перельман, – всегда адресуется лицом, называемым оратором, ... к аудитории слушателей или читателей. Последний ставит своей целью получить или усилить согласие аудитории с некоторым тезисом, который он надеется подкрепить. Новая риторика, подобно старой, стремится также склонить или убедить слушателей, чтобы получить их согласие, которое может быть сначала теоретическим, хотя оно может выражаться в предрасположенности к действию, или же практическим, провоцирующим либо непосредственное действие, либо решение или обязательство действовать. [5]

Параллелизм, являясь по сути повторяющейся структурой, представляет собой структурное сходство между предложениями, которые выражают равные идеи равными терминами, например, “embracing the burdens of our past without becoming victims of our past.”[6] Таким образом, параллелизм может быть использован для создания напряженности, тем самым отражая чувство равновесия.

Аргументация в речах Б. Обамы реализуется за счет многократного использавания фигур повтора, представленных в этой статье.

Таким образом, повтор – это одно из наиболее эффективных средств усиления речевого воздействия, причем наиболее действенным является не просто повтор в «чистом виде», а повтор частичный: с варьированием форм и содержания, дополненными другими риторическими и стилистическими средствами. И, как видно из представленного выше исследования, фигуры повтора в выступлениях Б.Обамы довольно разнообразны и частотны, что, несомненно, придает его риторике художественность и убедительность.

ЛИТЕРАТУРА

Obama’s speech to Virginia’s Jefferson-ackson dinner” 9.02.2008; ссылка скрыта.

Barack Obama’s Potomac Primaary Speech 12.02.2008; ссылка скрыта.

Barack Obama's South Carolina Victory Speech 26.01.2008; ссылка скрыта.

Barack Obama – Changes come to America 4.11.2008; ссылка скрыта.

Perelman Ch. The New Rhetoric and the Humanities, Dordrecht 1978. С.10-11

“A more perfect union” ссылка скрыта. 18.03.2008;

© Парфени М.В., 2009


Попкова Н.Н.

Уральский государственный

университет им. А.М.Горького,

г. Екатеринбург

^ ПОЛИТИКА КАК АКТУАЛЬНЫЙ ОБЪЕКТ ИРОНИИ

(на материале поэтических текстов Игоря Иртеньева)


Творчество поэта-ирониста И. Иртеньева приходится на переломный период развития нашей страны. Последнее в значительной степени определяет принципы отбора автором конкретных объектов иронии.

Выбор поэтом политики (и политиков) в качестве объектов иронической авторской оценки обусловлен их внутренней противоречивостью, неустойчивостью, несоответствием традициям, ценностям культуры. Очевидная динамика названных объектов иронического оценивания позволяет автору установить реальное состояние общества и общественных нравов в реальном времени с возможными ретроспективными отсылками и авторским прогнозированием будущего. Кроме того, современное (перестроечное, постперестроечное, постсоветское) общество политизировано [см.: Стризое 1999], поэтому выбор объекта иронии из политической сферы обеспечивает обратную связь с адресатом (читателем, зрителем, радиослушателем). При этом изучение сферы политического в качестве актуального объекта позволяет фиксировать полюсность иронической оценки И. Иртеньева: от дружеского подшучивания до открытой агрессии.

Принцип выбора и репрезентации объекта иронии у И.Иртеньева, по нашим наблюдениям, с одной стороны, определяется нравственными, мировоззренческими установками автора, с другой, – текущей событийной действительностью.

Объект иронии в текстах И. Иртеньева, как правило, оказывается обобщённым: это либо социально значимое политическое явление, событие либо неперсонифицированная обобщённая или коллективная деятельность органов государственной власти, политических партий, субъектов власти и др. Наблюдается разная степень конкретизации адресности иронии. Объект иронии может называться прямо (Правительство («Мы с тобой, Правительство родное» – (1997), депутаты («Дорогие наши депутаты» – 1999; «Когда душа угрюма» – 2003), Семья («Вновь общественность гадает» –1999), законодательные власти («Привет, избранники народа» – 2003), политики («Политиков на дух не выношу» – 1999), начальники («Напрасно целых две недели» – 2004)), номинироваться при помощи общеоценочных выражений (избранники страны, избранники народа («Привет, избранники народа» – 2003), такие люди («Да что ж они там делают…» – 1998)), прямых «лобовых» оценок (жестокая власть («С властью жестокой боролся не я ли» – 2002), кровавая власть («Опять закон антинародный» – 2005), бездушная власть («Закончен творческий простой» – 1999), постылая власть («Летело время, мчались годы» – 2006), федеральные бандиты («Напрасно мы одним их миром мажем» – 2001), холеные тела («Когда душа угрюма» – 2003)).

Устойчивым средством выражения иронии автора являются оценочные метафоры игры и театра, цирка [см.: Чудинов 2006: 187-204], подчёркивающие театрализованность происходящего, теневую сторону политических действий, неискренность политиков. Метафорическая модель политика – это театр, политика – цирк особенно характерна для оценки времени правления Президента Б. Ельцина («Листья жёлтые медленно падают» (1999), «Отморозок-воевода» (2001), «Отгремели залпы кононады» (2001), «Нам открыты все пути-дороги» (2001), «Когда не клеится игра» (2001) и др.). Например, в стихотворении «Листья жёлтые медленно падают» (1999) развёрнутая метафора цирка содержит образно-оценочную характеристику Госдумы РФ как цирка (локус-конкретизатор Охотный ряд), образно-оценочную характеристику депутатов как союза циркачей, элементы образно репродуцированного в виде циркового шоу сценария заседаний Госдумы. Отсутствие общегосударственной стратегии, подмена стратегии зрелищем для народа, лживость политики – объект горькой «прикрытой» иронии: <…> Ничего меня больше не радует / Даже цирк на Охотном ряду. / Ощущение общей усталости, / Да и вид у артистов несвеж: / Не любому под силу до старости / Выходить колесом на манеж. / Но, боюсь, не придется расстаться нам: / Вопреки уговорам врачей, / Снова рвется к цветам и овациям / Нерушимый союз циркачей. / Боевой их накал не снижается, / Предстоят нам веселые дни, / Наше шоу, друзья, продолжается, / Новый цирк зажигает огни.

Уровень обобщения объекта может быть разным. Так, обличительное по своей направленности отношение к актуальному политическому событию нередко подменяется ироническим отношением к личности самого политика. Последнее подтверждает характерную для русской культуры тенденцию к персонификации политики. Объектом иронии становится лицо, представляющее власть. Узнавание «жертвы» обеспечивается нейтральным употреблением имени собственного политика (имя, отчество, фамилия). Ироническая оценка в подобных случаях «прикрыта» и формируется контекстом. Например: <…> Василий Иваныч Шандыбин / Как дуб одинокий стоит. / В борьбе за народное дело / С него облетела листва, / Культура его не задела, / Ну разве коснулась едва. («Среди поэтических глыбин…», 2002).

Незавуалированная насмешка автора может быть связана с фамильярным употреблением имени (фамилии, прозвища) политика, эвфемистическими метонимическими номинациями, включением в текст намёков и выразительных деталей, использованием обидных ярлыков-обзывалок. Этически недопустимые способы номинации лица делают иронию открытой и одновременно провоцируют межличностный конфликт: Для того ли «Челси» мы купили, / Деньги собирали всей страной, / Чтобы вдруг какому-то Живиле/ Наш бы клуб достался бы родной! / Или, Миша, ты нахапал мало/ На своём неправедном веку? (о М. Живило) («Для того ли «Челси» мы купили», 2003).

Смеховой эффект в текстах И. Иртеньева зачастую граничит с агрессией, а ироническая стратегия воспринимается как личностный выпад (Ср.: «Видно, правда дело плохо», 2003) и «Зря обидел я Альфреда», 2003)). Автор как субъект иронии вступает в открытую конфронтацию с персонифицированным объектом иронического отношения. Напротив, наблюдатель, в роли которого выступает читатель (телезритель, радиослушатель), в случае, если его оценочное восприятие социальной действительности совпадает с авторским, испытывает чувство превосходства над объектом иронии.

Связанное с образным представлением объекта иронии нарушение этических норм в ироническом тексте не только провоцирует агрессивную реакцию реального лица как объекта иронии, но и формирует агрессивное отношение к этому лицу целевой аудитории. Анализ корпуса текстов И. Иртеньева, включённых в реальное коммуникативное пространство, подтверждает правомерность вывода о позволительности выбора вербализованного объекта иронии и зависимости коммуникативного результата от образного воплощения этого объекта.

Наши наблюдения показывают, что следует, тем не менее, различать степень представленности объекта иронии из сферы политики в тексте И. Иртеньева. Так, на первый план читательского восприятия выдвигаются объекты, которые непосредственно представлены в языковой структуре текста: имя действующего политика, актуальное в момент написания стихотворения политическое событие. Такие объекты-поводы обеспечивают публицистическую злободневность иронического произведения. Глубинный смысл текста (Н.А. Купина) связан с обнаружением скрытых универсальных объектов иронии: нравственность политика и политики, моральные устои общества, государственное устройство, народ, власть и др.

ЛИТЕРАТУРА

Стризое А.Л. Политика и общество: социально-философ­ские аспекты взаимодействия. – Волгоград., 1999. 248 с.

Чудинов А.П. Политическая лингвистика. – М., 2006. 256 с.

© Попкова Н.Н., 2009


Рябкова И.П.

Удмуртский государственный университет,

г. Ижевск

^ КОНЦЕПТЫ «ПУТЬ» И «WAY»

В РУССКОЯЗЫЧНОЙ И АНГЛОЯЗЫЧНОЙ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ РЕЧИ:

СОПОСТАВИТЕЛЬНО-ПЕРЕВОДЧЕСКИЙ АСПЕКТ


Концепт «Путь» является одним из основных и универсальных для всех языков мира. В его основе лежит когнитивная константа – идея физического перемещения человека и окружающих его объектов в пространстве. Этот концепт используется в разных культурах для описания процессов, действий, планов, жизни человека в целом. Неудивительно, что политические деятели достаточно часто прибегают к данному концепту, пытаясь охарактеризовать текущую ситуацию в стране, перспективы на будущее, а также давая собственную оценку происходящему.

Сопоставление особенностей вербализации рассматриваемых концептов в русском и английском языках проводилось нами на материале выступлений российских (М.С. Горбачев, Б.Н. Ельцин, В.В. Путин) и американских (Р. Рейган, Б. Клинтон, Дж. Буш) политических лидеров. Всего было рассмотрено 52 речи общим объемом 350 стандартных страниц (1800 печатных знаков). Нами были также рассмотрены английские переводы речей российских политиков, размещенные на официальном сайте Президента РФ, сайтах ведущих англоязычных СМИ (БиБиСи, Гардиан, СиЭнЭн, Нью-Йорк Таймс), ряде новостных сайтов. Исследование позволило выявить следующие расхождения в языковой репрезентации русского концепта «Путь» и английского «Way»:

^ Концепт «Путь» в политической речи на русском языке	Концепт «Way» в политической речи на английском языке
Преобладающим средством актуализации концепта являются принятые в политическом языке клише: пойти по пути, избрать путь, действовать в направлении, направление ра­боты и т. д.	Частотными средствами вербализации концепта являются стилистические средства, например метафора (нередко развернутая): ^ Start on this journey of progress and justice, and America will walk at your side.
Клишированные языковые средства актуализации концепта отличаются большим разнообразием.	Состав клишированных средств актуализации концепта (по сравнению с русским языком) ограничен, например: to have a long way to go, to move forward, to set on a course.
В сочетаемости лексем, образующих ядро концепта, наблюдается высокая произвольность, например, глагол «идти» может сочетаться практически с любым существительным, местоимениями, наречиями: процесс идет, идет новое поколение политиков, дискуссия идет, все идет нормально и т.д.	В сочетаемости лексем, образующих ядро концепта просматривается явная ограниченность, например, глагол to go используется преимущественно с одушевленными существительными, называющими лицо или группу лиц, личными местоимениями (nation, leaders, we). Встретились лишь единичные примеры окказиональной сочетаемости данного глагола: There is plenty of blame to go around in both branches of the Government and both parties. В подобных случаях, как правило, глагол to go сопровождается так называемым постпредлогом, меняющим его основное значение «идти, двигаться».
Частота обращений к концепту зависит от индивидуальности политика. Среднее число обращений к концепту в речах В.В. Путина (из расчета на 1 стандартную страницу) – 2,2; в выступлениях Б.Н. Ельцина – 3,3; в речах М.С. Горбачева – 4,2. Не наблюдается выраженной зависимости частоты обращений к концепту от типа речи.	Средняя частота обращений к концепту в речах трех американских президентов одинакова и равна 4 употреблениям на одну стандартную страницу. Число употреблений может значительно возрастать (до 6-8), если речь идет о серьезных переменах, ожидающих американское общество. Максимальное число обращений к концепту «Way» наблюдается в инаугурационных речах: 6 употреблений на страницу у Дж. Буша, 8 у Р. Рейгана и 10 у Б. Клинтона.
Особенно значимыми в репрезентации концепта являются фреймы «субъект движения», «движимый объект», «локус», «направление движения», «динамика», «трасса». Были выделены также фреймы «начало движения» и «транспорт».	Выявлена отличная от русского языка логика членения действительности, выделены незначимые для русского языка фреймы: «движущая сила», «багаж» «характер движения». Более значимым, по сравнению с русским языком, является фрейм «транс­порт», меньшее значение имеют фреймы «субъект движения», «движимый объект», «локус», «направление движения», «динамика», «трасса».

Английские переводы речей российских политиков свидетельствуют о том, что переводчики нередко остаются в рамках русской языковой картины мира, заменяют лексемы, вербализующие концепт «Путь» лексемами, вербализующими концепт «Way», не учитывая культурных и языковых особенностей функционирования концептов в двух языках. Как ни странно, это в большей степени свойственно переводам, опубликованным на англоязычных сайтах. Приведем пример:

«Я всегда говорил, что не отступлю от Конституции ни на шаг» (Б.Н. Ельцин – 31 декабря 1999, Новогоднее обращение). – (1) “I always said I would not take a single step away from the constitution” (Перевод опубликован на сайте Гардиан). (2 )“I have always said that I would not take a single step away from the constitution” (Перевод опубликован на сайте БиБиСи). (3) “I have always said that I would not depart one bit from the Constitution” (Перевод опубликован на сайте Нью-Йорк Таймс).

По мнению опрошенных нами информантов ни один из переводов не является удачным, поскольку в них присутствует произвольная сочетаемость лексем, типичная для русского языка: английское существительное “step” не сочетается с наречием “away”, обозначающим направление (переводы 1 и 2). Что касается перевода 3, то, по мнению информантов, разговорное выражение “one bit” не соответствует общему стилю официального публичного выступления. Кроме того, информанты отмечают предпочтительность утвердительного высказывания, например: “I will always uphold the Constitution.”

Проведенный анализ переводов выступлений российских политических лидеров на английский язык позволяет рекомендовать переводчикам следующие стратегии репрезентации русского концепта «Путь» на английском языке:

1. Использовать при переводе клишированных средств вербализации концепта «Путь» клише на английском языке. При этом, учитывая ограниченность клишированных средств выражения концепта «Way», при необходимости использовать английские клише, не опирающиеся на образ пути (например, «проделать значительный путь» – to make good progress; «выйти из кризиса» – to resolve the crisis).

2. Избегать произвольной сочетаемости английских эквивалентов лексем, формирующих ядро концепта.

3. Использовать такие переводческие трансформации, которые позволяют реализовать в переводе логику членения действительности принятую в английском языке.

© Рябкова И.П., 2009


^ Ряпосова А.Б.

Нижнетагильская государственная

социально-педагогическая академия,

г. Нижний Тагил

Агрессивность политической коммуникации

в ходе предвыборной борьбы

(на примере выборов Главы города Нижний Тагил

Свердловской области в 2008 году)


В исследованиях, посвященных современной политической коммуникации, постоянно отмечается усиление в российском политическом дискурсе концептуальных векторов агрессивности. Наблюдения специалистов за динамикой агрессивности в политическом дискурсе показывают, что постоянно наблюдаются своего рода «пики» и спады агрессивности, причем «пики» очень часто совпадают со временем выборов, референдумов, массовых митингов и демонстраций.

Осенью 2008 года в городе Нижнем Тагиле проходила избирательная кампания, посвященная выборам мэра. Наши наблюдения показали высокую степень агрессивности политической коммуникации в ходе предвыборной борьбы. В обсуждении кандидатов на пост Главы города самое активное участие приняли городские СМИ (к сожалению, у нас нет сведений о том, что двигало авторами публикаций: обостренное чувство справедливости, материальное вознаграждение либо другие факторы…). Материалом для нашего исследования послужили публикации в газете журналистских расследований «Объективно», городские издания «Тагильский рабочий» и «Тагилка», а также печатный агитационный материал предвыборного периода. Тексты отбирались методом тематической выборки за период сентябрь-октябрь 2008 года.

Главными претендентами на мэрское кресло являлись следующие кандидаты: Алексей Чеканов – официальный кандидат от партии «Единая Россия», глава «Тагилбанка»; Валентина Исаева – вице-спикер Городской думы; Вячеслав Погудин – исполняющий обязанности главы города. Именно между этими тремя политиками и развернулась самая ожесточенная предвыборная борьба.

Традиционно вербальную агрессию связывают с использованием бранных инвектив, но в современной политической коммуникации такой тип мало востребован, так как может привести к судебным разбирательствам, отстранению кандидата от участия в выборах и т.п. Для дискредитации оппонентов существуют менее рискованные, но не менее действенные способы влияния на сознание электората.

Например, в политическом дискурсе можно таким образом охарактеризовать оппонента, чтобы «своим представлением предмета речи вызвать или поддержать в адресате агрессивное состояние» [Майданова 1997: 10]. Рассмотрим несколько примеров подобной подачи материала в исследуемом нами предвыборном дискурсе.

Ср.: ^ Вячеслав Погудин – это продолжение политики старой администрации, многолетнее нерешение проблем города, неумение отстаивать интересы граждан (//Предвыборная политическая листовка А.А. Чеканова). Планируемый эффект: читатель, возмущенный бездействием городской администрации, переносит свои негативные эмоции на кандидата.

Ср.: Практически всю предвыборную кампанию господин Погудин как бы открещивался от поддержки человека, на которого заведено уголовное дело и которого с очень неприличной формулировкой «за дискредитацию», т.е. «за подставу», выгнали из партии Путина (//«Тагилка» от 4 октября 2008 года). В публикации речь идет об экс-мэре города Н.Н. Диденко, который 14 лет находился на этом посту, но весной 2008 года оказался под следствием и был исключен из партии «Единая Россия». В. Погудин долгое время был его первым заместителем, а затем стал исполняющим обязанности главы города. Планируемый эффект: актуализировать агрессивные эмоции, которые испытывали жители города во время скандала с бывшим мэром, и перенести их на личность В. Погудина.

Накануне выборов многие жители города обнаружили в своих почтовых ящиках извещения за подписью первого заместителя главы города В.В. Погудина следующего содержания: «Уважаемые пенсионеры! Доводим до вашего сведения, что в соответствии с Решением Территориальной Энергетической комиссии (ТЭК) от 17.09.2008 г. № 418/35-т с 1 января 2009 г. бесплатный проезд в общественном транспорте для льготных категорий граждан будет отменен. Первый заместитель Главы Нижнего Тагила, В.В. Погудин».

Не нужно объяснять, что подобного решения никто не принимал, что это «грязные» технологии, используемые политическими оппонентами. Планируемый эффект: поднять волну возмущения, негодования действиями местной власти в лице В. Погудина.

Ср.: Уже сейчас господина банкира и кандидата в мэры (А. Чеканова) можно уличить в обмане. Бюджет Нижнего Тагила не вырос, а уменьшился на полтора миллиарда рублей и будет составлять в 2009 году всего три с половиной миллиарда. Спасибо, господин Чеканов, друг Губернатора и председатель бюджетного комитета! (//«Тагилка» от 13 сентября 2008 года). Планируемый эффект: вызвать у читателя агрессивное состояние от того, что богатый банкир на посту председателя бюджетного комитета обманывает людей, бюджет города сокращается в миллиардных (!!!) размерах, а при этом сам банкир хочет стать мэром.

Ср.: ^ Или самому владельцу банка (А. Чеканову) выгодно, чтобы работники его бухгалтерии не знали всех секретов, поэтому он их постоянно меняет. Уж не черная ли это бухгалтерия? Или там есть такие нарушения, что при их обнаружении Алексей Архипович не сможет откупиться от правоохранительных органов даже своими огромными деньгами?

А представьте, если такой человек, как пресловутый глава «Тагилбанка», станет мэром города? Начнутся продажи муниципального имущества или перевод их в свою собственность, увольнения непокорных бюджетников, распределение имущества между своими. Только в этом случае обратиться за помощью в суд будет намного сложнее – судьи вряд ли захотят переходить дорогу новому мэру (// Газета журналистских расследований «Объективно» от 2 октября 2008 года, статья «Каким должен быть новый мэр?»).

Отметим, что в данном тексте автор не допускает прямых обвинений в адрес кандидата, а только задает риторические вопросы и просит читателя подключить воображение, помогая ему нарисовать мрачное будущее города, в котором к власти придет А.Чеканов. Планируемый эффект: читатель возмущен действиями А. Чеканова и напуган картинами «черного» будущего.

Ср.: ^ Но не только сам Алексей Архипович Чеканов имеет много (даже слишком для Нижнего Тагила). Не остался обделенным и его брат – Сергей. (//«Тагилка» от 13 сентября 2008 года). Планируемый эффект: вызвать у читателя злость, раздражение, зависть и другие отрицательные эмоции по отношению к чужому богатству.

Как отмечает Н.Б. Руженцева, одна из особенностей российского национального сознания заключается в том, что россиянин привык верить, прежде всего, негативной информации и скептически относиться к позитивной. Более того, национальная интерпретация того или иного факта или события имеет чаще всего первичный негативный характер [Руженцева 2006: 52]. Возможно, эта национальная черта тоже в какой-то степени влияет на агональность политической коммуникации.

Итак, проведенное исследование показало, что в предвыборной борьбе за электорат наши политики, журналисты, политтехнологи намеренно накаляли обстановку, поднимали градус агрессивности агитационно-политического дискурса, чтобы воздействовать преимущественно на эмоциональную сферу адресата, добиваясь необходимого эффекта.


Литература

Майданова Л.М., Амиров В.М., Енина Л.В., и др. Речевая агрессия и гуманизация общения в средствах массовой информации. – Екатеринбург: УрГУ, 1997. 117 с.

Руженцева Н.Б. Дискредитирующие тактики и приемы в российском политическом дискурсе: Монография. – Екатеринбург: УрГПУ, 2004. 294с.

© Ряпосова А.Б., 2009


^ Соловьева С.В.

Уральский государственный

университетим. А.М.Горького,

г. Екатеринбург