Предлагаемый конспект опорных лекций отражает традиционный набор тем и проблем курса «Введение в языкознание» и, разумеется, с разной глубиной их освещения. Лекция 1 Предмет и задачи языкознания
| Вид материала | Конспект |
- Тема: Введение. Предмет, цель, задачи курса "Общее языкознание", 74.47kb.
- Программа курса лекционный курс языкознание как наука и «Введение в языкознание» как, 1533.82kb.
- Предмет и задачи языкознания, 503.46kb.
- Текст лекций н. О. Воскресенская Оглавление Лекция 1: Введение в дисциплину. Предмет, 1185.25kb.
- Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
- Краткий конспект лекций по теоретической грамматике современного английского языка, 709.42kb.
- Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
- Календарный план лекций и практических занятий по дисциплине «Электронный документооборот», 108.53kb.
- А) тест по курсу «Введение в языкознание» (30 вопросов); б) развернутый ответ на вопрос, 77.34kb.
- Учебно-методическое пособие по курсу «языкознание», 574.91kb.
^ 8.2 Грамматический способ
Любое значение слова, сочетания слов или предложения так или иначе выражено. Не выраженных теми или иными средствами значений язык не знает. Грамматические значения не дают исключения из этого общего правила. И одна из главных задач науки о языке – понять, как именно, какими средствами материально выражается грамматическое значение, какими разновидностями этих средств пользуются различные языки мира.
Уже говорилось о том, что главным средством выражения лексического значения является основа слова и образующие её морфемы. Главным средством выражения грамматического значения (по крайней мере, в таких языках, как русский, английский, французский, турецкий, узбекский и подобные) является не основа, а формообразовательные аффиксы. Так, грамматические значения русского глагола выражаются 1-окончаниями и 2-формообразовательными суффиксами –л и –ть: Чита-ю, Чита-ешь, Чита-ет, Чита-л-и, Чита-л-а, Чита-л-о, Чита-л, Чита-ть и т.д., окончаниями выражаются и грамматические значения глагола английского, французского, немецкого, итальянского, испанского и многих других языков. Грамматические значения падежа, рода и числа имён существительных, прилагательных и причастий выражаются в русском языке также при помощи окончаний.
Всё это понятно. Однако сразу же может и должен возникнуть вопрос: достаточны ли сами по себе формообразовательные аффиксы для выражения грамматического значения? Очевидно, нет. Аффиксы «работают» на грамматику только при условии присоединения к определённым основам. Аффиксы без основ (-а, -у, -ой, -ишь, -ить) ничего решительно не выражают.
Грамматическое значение выражается в каждом отдельном слове не только аффиксом, но и всем составом морфем (разговаривать, разговаривали и т.д.). это естественно: ведь грамматическое значение слито с лексическим и отдельно от лексического не существует. Но если все морфемы, входящие в основу слова, безразличны для выражения грамматического значения (в том смысле, что в разных словах они разные), то формообразовательные аффиксы не безразличны, так как один и тот же аффикс «сопровождает» своё значение во многих и различных словах: во многих и разных глаголах (меняющих наборы морфем в основах) значение прошедшего времени выражается одним и тем же аффиксом –л, значение второго лица выражается одним и тем же аффиксом –ешь (-ишь) и т.д., получается, таким образом, что определённые аффиксы как бы закреплены историей языка в роли спутников и выразителей определённых грамматических значений, независимо от того, в каких конкретных словах эти значения появляются. Вот почему получается, что в каждом отдельном конкретном слове грамматическое значение выражается не только аффиксом, но и его связью с другими морфемами основы, и это не мешает тому, что в языке в целом каждому аффиксу соответствуют «свои» грамматические значения, что и позволяет науке говорить об аффиксах как выразителях грамматических значений, не вспоминая каждый раз о том, что сами по себе, отдельно от основы, аффиксы ничего выразить не могут.
Но как бы ни велика была роль аффиксов в выражении грамматических значений, нельзя забывать о том, что существуют и другие выразители этих значений.
Каковы же они? Это, прежде всего, так называемые служебные слова (предлоги, союзы, артикли, связки). Их место в ряду средств, выражающих грамматические значения, очень заметно, а в некоторых языках очень велико. В более знакомых нам индоевропейских, в частности славянских языках предлоги и союзы применяются для выражения грамматических значений во многих случаях построения высказываний. Например, очень часто видоизменения падежных значений не могут быть выражены без участия предлога (сравним: книга ученика и книга для ученика; подошёл к дому и вошёл в дом). В английском и французском языках падежные значения почти не сохранились и замещаются значениями, выражаемыми при помощи предлогов.
Союзы, сочинительные и подчинительные, выражают различные грамматические значения, свойственные сочетаниям слов и предложенениям (значения одновременности, последовательности, совместности, раздельности, чередования, противопоставления, причины, следствия и т.д.).
К числу средств, выражающих грамматические значения, нужно отнести и словопорядок. Правда, в разных языках роль словопорядка в выражении грамматических значений очень неодинакова. В русском языке она сравнительно невелика. У нас грамматическое значение слов, как правило, не зависит от того, в каком порядке они следуют друг за другом: Мальчик пишет диктант, Диктант пишет мальчик, Пишет мальчик диктант и т.д. – грамматическая роль и грамматические значения слов в предложении не меняются. Лишь в таких сравнительно редких случаях, как Бытие определяет сознание, Мать любит дочь, Троллейбус задел автомобиль и подобные, словопорядок небезразличен для грамматики.
В нашем языке роль словопорядка прежде всего стилистическая, а не грамматическая. Это значит, что изменение порядка слов меняет оттенки выражаемого высказыванием значения, оттенки реального содержания высказывания, но не меняет грамматические значения членов высказывания.
Зато в таких языках, как, например, английский, роль словопорядка очень заметна, и именно в грамматике. Так, если в английском предложении The student study the map – Студенты изучают географическую карту изменить словопорядок, поставив на первое место слово the map, а на последнее – слово the students, то получится бессмыслица (Географическая карта изучает студентов). Это произойдёт потому, что английское предложение имеет твёрдый порядок слов, в соответствии с которым на первом месте стоит подлежащее, на втором – сказуемое, на третьем – дополнение, на четвёртом – обстоятельство. А это и значит, что грамматические значения подлежащего, сказуемого, дополнения и обстоятельства выражаются прежде всего местом, на котором стоит слово в высказывании, и место, таким образом, оказывается средством, выражающим грамматическое значение наряду с аффиксами и служебными словами.
Материальным средством выражения грамматического значения может служить интонация. В некоторых языках Юго-Восточной Азии (вьетнамском, аннамском, китайском, и др.), в языках некоторых индейских племён Аляски существует не только интонация предложения, но и интонация слова, используемая для различения разных значений, в частности и грамматических. В более близких и знакомых нам языках Европы (славянских, германских, романских) интонация слова не играет заметной роли, зато очень влиятельна как средство выражения различных языковых значений интонация предложения и частей предложения. Возьмём два-три хорошо понятных примера. Сравним: а) Что ты купил? – Книгу. б) Книгу мне, книгу! в) Тебе – книгу? Три высказывания, главным смысловым элементом которых оказалось одно и то же слово в одном и том же падеже (книгу), ясно различаются по грамматическому значению: в первом высказывании – это значение повествовательности, во втором – побудительности и в третьем – значение вопроса. Нетрудно заметить, что различия трёх этих значений переданы, выражены тремя разными интонациями. К числу средств выражения грамматического значения принадлежит и словесное ударение. Сопоставим такие формы, как руки и руки, окна и окна, дома и дома, города и города, вёсны и весны и т.д. Кстати, можно заметить, что ударение может в нашем языке использоваться и как средство выражения разных лексических значений, т.е. служить одним из показателей различия слов: кружки и кружки, пары и пары, замок и замок и т.д.
В некоторых языках для выражения грамматических значений используется редупликация (от лат. Reduplicare - удваивать), или удвоение слов (а также частей слов – корней, основ). Так, в армянском языке повторение может выражать значение множественного числа (gund – полк и gund gund – много полков); то же в японском, малайском, шумерском и др.
Принято думать, что в русском языке редупликация не применяется в качестве средства выражения грамматических значений. Может быть, это не совсем верно. Дело в том, что русский язык знает и использует такие факты, как шёл-шёл и устал; думал-думал и решил; рыбки были маленькие-маленькие; а день оказался тёплым-тёплым; высоко-высоко в небо поднялась птичка; мы его очень-очень любим.
Возможно, что в русском языке существует особое грамматическое значение усилительности. Это значение и выражается повторением слова, обозначающего усиливаемый признак.
Грамматические значения могут выражаться при помощи звуковых чередований в корне. Для русского языка это средство выражения грамматических значений не характерно. Оно используется нашим языком редко, например: наладить-налаживать, упросить-упрашивать, пересмотрит-пересматривает, заточит-затачивает, наловит-налавливает и тд. Очевидно, что для выражения значений совершенного и несовершенного видов глагола использованы и чередования звуков в корне.
Заметнее роль звуковых чередований в передаче грамматических значений в английском, арабском, древнееврейском языках, а также в языках индейцев Северной Америки, языках Африки и т.д.
Падеж несклоняемых слов русского языка выражается не формальными приметами самих этих слов, а чем-то другим, сравним: Радио передало важную новость, Все внимательно слушали радио и В деревне не оказалось радио. Какими средствами выражены различия между именительным, винительным и родительным падежами? Слово радио выражено синтаксической связью, т.е. связью слов в высказывании, в предложении. Выразителем грамматического значения слова могут стать формальные признаки другого слова, сочетавшегося с тем, которое своими собственными средствами не сумело передать свои грамматические значения: Вкусное какао, Вкусного какао, Вкусным какао; Яркий какаду, Маленькая колибри и Яркие какаду, маленькие колибри.
Одним из главных внешних показателей значений действительного и страдательного залога в русском языке оказывается способность или неспособность соответствующих глаголов присоединить к себе винительный падеж, обозначающий предмет, воспринимающий действие, или творительный падеж, обозначающий предмет, производящий действие. Так, глаголы Писать, читать, рисовать, петь, слушать, говорить, пить мы признаём глаголами действительного залога потому, что каждый из них способен сочетаться с именем существительным в винительном падеже без предлога и со значением зависимого предмета (писать стихи, читать объявление, петь песенку, слушать анекдот, пить чай и тд.).
Глаголы же подметаться, вытираться, вставляться, охраняться, покупаться, и подобные признаются глаголами страдательного залога потому, что каждый из них способен присоединить к себе имя существительное в творительном падеже и со значением действующего лица (полы подметаются сторожем, стёкла вставляются стекольщиком, заводы охранялись рабочими, машины покупались нами заграницей.)
Основные выводы:
Таким образом, к числу выразителей грамматических значений можно отнести аффиксы(1), служебные слова(2), словопорядок(3), интонацию(4), ударение(5), редупликацию(6), звуковые чередования(7), синтаксические связи (8), сочетаемость со словами определённых разрядов и определённых форм (9) и т. д. Совокупность этих и подобных средств материального выражения грамматических значений особая в каждом отдельном языке и на каждом этапе языкового развития.
Лекция 9
^ 9.1 Грамматическая категория
Грамматические формы объединяются в грамматические категории.
Грамматическая категория – это система противопоставленных друг другу грамматических форм с однородным (общим) значением.
Например, в русском языке грамматические формы существительного выражают значение числа. Существительное имеет форму единственного числа и форму множественного числа, которые противопоставлены друг другу и образуют грамматическую категорию числа. Члены одной грамматической категории объединяются общим грамматическим значением (например, значением числа).
Грамматические категории одной части речи взаимосвязаны и образуют определенную систему. Например, русский глагол обладает категориями вида, наклонения, времени, залога, лица, числа и рода. Вид показывает, как протекает во времени или распределяется во времени действие или состояние: совершенный вид – начальную или конечную точку во времени. Например, зашел – дошел; несовершенный вид показывает действие безотносительно такой точки: идешь - шел.
Грамматическая категория наклонения истолковывает действие в аспекте его реальности – нереальности: изъявительное наклонение интерпретирует действие как реальное, прочие наклонения (повелительное, условное, сослагательное) выражают разные оттенки нереального действия.
Грамматические категории различаются по количеству объединяемых ими членов, по характеру форм, по функции:
1) по количеству членов выделяются двучленные (бинарные), трехчленные (тринарные) и многочленные грам. категории. Например, бинарные объединяют две грам. формы: это категория числа сущ-х и категория вида глагола. Тринарные - глагольное время (наст., прош., буд.). Многочленные - категория падежа;
2) по характеру грамматических форм различаются словоизменительные - и несловоизменительные грамматические категории. Словоизменительные - это формы одного и того же слова; самостоятельные лексические единицы, которые не изменяются, а распределяются по формам данной категории;
3) по функции грамматические категории различаются как содержательные, так и формальные.
^ 9.2 Грамматическая форма.
Языковой знак, в котором грамматическое значение получает своё регулярное выражение, называется грамматической формой. Грамматическая форма есть единство грамматического значения и средств его выражения. Например, в русском языке форма 1 лица ед.числа глагола представляет собой единство морфологического значения (отнесённость действия или состояния к говорящему) и средств его выражения→окончание: у-пишу, ю-читаю, юсь-надеюсь.
Грамматическая форма может выражать одно или несколько грамматических значений. Например, в предложении « Жаворонок запел в полях»: грамматическая форма существительного «жаворонок» выражает несколько грамматических значений: значение мужского рода, единственного числа, Им.п; грам.форма глагола «запел» выражает значения совершенного вида, действительного залога, изъявительного наклонения, прошедшего времени, мужского рода, ед.ч. Таким образом, конкретное слово в определенной грамматической форме называется словоформой.
Совокупность грамматических форм, присущих какой-либо части речи, называется парадигмой(от греч. «образец», «пример»). Различают три основных типа парадигмы:
1)полные парадигмы-парадигмы, включающие все возможные в данном языке грам.формы (обладают русские существительные дом, река, село);
2)неполные или дефектные парадигмы-парадигмы, в составе которых отсутствуют одна или несколько форм, присущих данной части речи; дефектную парадигму имеют, например русские глаголы «столпиться, сбежаться», у которых нет форм ед.ч, «победить», у которого нет формы 1 лица ед.ч, «таять», от которого не образуются формы страдательного причастия. В ряде случаев дефектность парадигмы представляется немотивированной и определяется традицией. Таково, например, отсутствие словоформ родительного падежа мн.ч. у существительного «мечта»;
3)изобилующие парадигмы-парадигмы, включающие избыточные грамматические формы, см, например, тихо капает дождик-яд каплет сквозь смолу.
Грамматические формы объединяются в грамматические категории (это уже другой пункт).
^ Лекция 10 О критериях установления частей речи
Иерархия признаков, лежащих в основе выделения частей речи, по-разному понимается в разных лингвистических школах. Традиционно на первый план выдвигались морфологические признаки, что обусловлено ориентацией европейского языкознания на флективные и агглютинативные языки. Расширение типологической перспективы привело к осознанию неуниверсального характера морфологических признаков. При типологическом анализе универсальное определение частей речи основывается на синтаксических характеристиках, тогда как морфологические параметры выступают в качестве дополнительных, значимых для флективных и агглютинативных языков. В качестве дополнительных выступают и семантические свойства, существенные прежде всего для идентификации частей речи в разных языках.
Морфологический подход к выявлению частей речи полностью удовлетворить не может. При выявлении частей речи по грамматическим формам даже в языках, богатых формами словоизменения, за пределами остаются слова, лишенные этих форм, так как во всех известных науке языках имеются неизменяемые, неоднородные по составу слова (среди них, например, наречия, частицы, междометия).
Даже в языках, богатых формами словоизменения, установление частей речи через частнограмматические категории не всегда возможно. Например, можно ли говорить, как мы привыкли, что существительному свойственна категория грамматического рода, если в большинстве языков мира этой категории нет. Или еще пример: при бесспорном наличии прилагательных в русском и турецком языках по частнограмматическим категориям и по морфологической структуре они различны. Частнограмматическими категориями прилагательного в русском языке являются категории падежа, числа и согласовательного класса (как соединение грамматических категорий рода и одушевленности-неодушевленности), т.е. те же частнограмматические категории, которые характерны и для русского существительного. Турецкое же прилагательное не имеет ни одной частнограмматической категории, свойственной существительному русского языка (например, категории рода, числа, определенности -неопределенности).
Морфологические признаки частей речи могут в известной мере являться опознавательными знаками частей речи, но не общим критерием их установления.
^ Критерий словоизменения при установлении частей речи оправдывает себя частично в морфологически развитых языках, прежде всего в индоевропейских, семитских и тюркских. Этот критерий непригоден для китайско-тибетских и некоторых других языков Дальнего Востока, так как приводит некоторых исследователей даже к отрицанию частей речи в этих языках. В китайском, тайском, вьетнамском языках имеются слова, не различающиеся морфологически, о которых обычно говорят, что в зависимости от синтаксической функции одно и то же слово выступает то как существительное, то как прилагательное, то как глагол.
В подобных случаях перед нами различные слова-омонимы. Распространенные в китайском, вьетнамском и других языках, они сопоставимы с редкими для русского языка, но все же возможными для русского языка случаями грамматической омонимии: Рабочий и колхозник или Шестичасовой рабочий день; Печь топится, можно печь пироги и т.д. Они обладают различными общеграмматическими значениями и, кроме того, имеют некоторые дополнительные опознавательные признаки.
^ Словообразовательные процессы не всегда влияют на принадлежность слова к той или иной части речи. Разные по производству слова могут относиться к одной части речи (лес, лесник, лесничий, перелесок, лесничество и др.), а слова, подобные по словобразованию, могут не принадлежать к одной части речи {хороший, зрячий, большая - прилагательные; рабочий, лесничий, столовая - существительные).
^ Синтаксические критерии установления частей речи основаны на том, что члены предложения и части речи выявляются по одним и тем же грамматическим категориям. Но если, например, существительное как часть речи связано с категорией грамматического подлежащего, а через него и с категорией субъекта логического суждения, то следует заметить: субъект выражается в речи чаще всего формой грамматического подлежащего, а функции существительных шире и разнообразнее. В большинстве языков существительные могут выступать в качестве любого члена предложения. При этом у различных частей речи наблюдается сходство в синтаксических функциях. Так, в русском языке обстоятельство образа действия может выражаться наречием или конструкцией с существительным. Или, например, прилагательные китайского языка сходны по синтаксической функции с глаголами, существительными и особенно с числительными.
Таким образом, ни частнограмматические формы и значения слов, ни их типы словообразования, ни их синтаксические функции сами по себе не выступают определяющими при отнесении слова к определенной части речи. Части речи - каждая по-своему и в различных языках по-разному -морфологичны или неморфологичны, синтаксичны, в известном смысле логичны.
Какие же критерии выделения частей речи могут быть общими для всех известных науке языков?
Природа частей речи лингвистическая и общая для всех языков, как общи пути развития человеческого мышления. Некоторые ученые связывали общеграмматические значения частей речи с некоторыми категориями мышления (субстанция, качество, количество и др.). Наиболее ярким опознавательным признаком частей речи выступает лексическое значение слов. Например, если мы знаем, что какаду - название птицы, то мы не ищем формальных признаков для того, чтобы сказать, что это слово является существительным. По лексическим значениям путем подведения их под одно из общеграмматических значений слов, объективно данных в языке, определяется принадлежность слова к той или иной части речи. Как свидетельствуют исследования частей речи в самых различных, родственных и неродственных, языках, части речи при всем их своеобразии в языках различных типов выступают как наиболее общие и универсальные явления в грамматической системе языков. Общеграмматические значения частей речи безусловно связаны с общечеловеческими формами и законами мышления, отразившимися в наиболее существенных явлениях языковой системы.
Определение специфики частей речи сводится, таким образом, к определению их общеграмматических значений, получивших в лингвистической науке свои терминологические обозначения, как "предмет" или "предметность", "действие" или "процессуалъность", "качество" или "атрибуция" и т.п.
Критерии выделения частей речи в трудах различных ученых
По Ф. И. Буслаеву в языке девять частей речи: глагол, местоимение, имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, наречие, предлог, союз и междометие. Последнее Ф. И. Буслаев выделяет в особый отдел. Остальные части речи делятся на знаменательные (существительное, прилагательное и глагол) и служебные (местоимение, числительное, предлог, союз и глагол вспомогательный); наречия по этой классификации (как, впрочем, и глаголы) попадают в две группы: произведенные от служебных частей речи относятся к служебным частям речи, а произведенные от знаменательных - к знаменательным. Тем самым получается, что членение слов на знаменательные и служебные не совпадает с их делением по частям речи.
Интересно наблюдение Ф. И. Буслаева над закрытым характером списка служебных слов и открытым характером списка глаголов, существительных, прилагательных и наречий, которых, по его словам, "бесчисленное множество"; но он отрицает открытый характер списка числительных. Хотя признаки, характеризующие слова той или иной части речи, не совпадают в разных языках, они обусловлены общим значением данного класса слов, т.е. обусловлены некой общей категорией, под которую подводится лексическое значение слова.
В некоторых случаях главным формальным признаком определенной части речи является та или иная сочетаемость соответствующих слов с другими.
Синтаксические функции частей речи обнаруживают при сравнении языков гораздо большее сходство чем типы словообразования и формообразования. Все же ведущим и определяющим моментом является общее грамматическое значение. Остальные моменты так или иначе подчинены ему и должны рассматриваться как прямые или косвенные его проявления, специфичные для каждого языка.
Принцип общего грамматического значения и лежит в основе традиционной классификации частей речи. Только этот принцип не проведен в ней последовательно, не разграничены разные типы общих грамматических значений. Задача состоит не в том, чтобы отбросить традиционную систему частей речи и заменить ее какой-то совершенно новой классификацией, а в том, чтобы выявить противопоставления, зафиксированные традиционной классификацией, отчистить эту классификацию от непоследовательностей, отделить в ней существенное от случайных черт, изменяющихся от языка к языку.
Таким образом, современное языкознание выдвигает на первый план описание системы частей речи по таким принципам, которые, будучи едиными, охватывали бы все известные структурные типы языков, сведя их описание к общим исходным представлениям.