А. Н. Моховиков ттелефонное консультирование

Вид материала

Документы

Содержание 22.3. Игровая зависимость Вячеслав Иванов Смеющийся игрок. Плачущий игрок Отчаявшийся игрок Рекомендуемая литература

Подобный материал:

• Семейное консультирование Семейное консультирование, 27.52kb.
• Развитие персонала через развитие организации. Организационное развитие: истоки, технологии,, 506.68kb.
• Рабочая учебная программа дисциплины «школьное консультирование» для студентов, обучающихся, 165.03kb.
• Рабочая программа по дисциплине пасторская психология и консультирование (очное отделение), 293.19kb.
• I. введение в психологическое консультирование, 1557.64kb.
• Учебно- методический комплекс По дисциплине «Психологическое консультирование» Специальности:, 736.42kb.
• Учебная программа дисциплины «Социально-психологическое консультирование семьи» Специальность, 159.13kb.
• Кубанский Государственный Университет, факультет переподготовки, Специальность практическая, 33.49kb.
• Гончарук Валерий Анатольевич Содержание. Предисловие консультирование на российском, 3583.34kb.
• Программа учебной дисциплины «Психологическое консультирование в организации», 228.93kb.

^

22.3. ИГРОВАЯ ЗАВИСИМОСТЬ

Снится мне притон игорный, На столе — не злата слитки, А голов кровавых груды. Бесы вкруг стола; их черный Казначей — с казной Иуды.

Светлый гость, игрок задорный, Разоряется до нитки; Ставка чести погибает, Проигрыш крупье проворный — Смерть — лопатками сгребает.

^ Вячеслав Иванов

В русском языке однокоренным с древнегреческим словом «агон», означающим «игровое состязание, по­единок, борьбу, соревнование», а позднее, во време­на Платона, «душевную борьбу, страх», является сло­во «агония». Его значение не нуждается в дополнитель­ном толковании. Возникает вопрос: ограничивается сходство областью сравнительного языкознания или между игрой и предсмертным состоянием существует глубинная психологическая связь?

Было бы заблуждением полагать, что это лишь слу­чайное совпадение. Язык часто выражает то, что чело­век скрывает или не замечает. Это тождество относится к тем совпадениям, которые К.Г.Юнг называл синх­ронией: когда два внешне различных явления на самом деле идентичны для коллективного бессознательного и, очевидно, в данном случае связаны с влиянием архе­типа возрождения.

Бессознательное привлекает наше внимание к общно­сти между игрой и смертью. Выше мы уже упоминали «игроков со смертью» — людей, сознательно приближа­ющих свой конец. Н.Фарбероу полагал, что они склон­ны оказываться в ситуациях (или создавать их), в кото­рых возможность выживания отличается малой вероятно­стью, то есть ставкой в игре является жизнь. Несомненно, что чаще всего это стремление неосознанно.

Последнее время в западных странах внимание к болезненному пристрастию к играм очень возросло. По свидетельствам периодической печати, более 10 мил­лионов шведов являются зависимыми от игр. В США 3 миллиона игроков обращаются за помощью и наблю­даются психотерапевтами. Курс лечения этой зависи­мости, обходящийся в одной из шведских клиник в 200 тысяч долларов, имеет вероятность излечения не более 50%. Недавно ВОЗ отнесла патологическое при­страстие к азартным играм — людоманию, гэмблинг — к числу психических расстройств в группе аддиктивного поведения. Его следует считать проявлением теневой стороны технологического прогресса.

Проблема игрового пристрастия становится актуаль­ной и для постсоветских государств: еще 10 лет назад игровые автоматы были исключительной редкостью, а ныне их салоны и многочисленные казино стали непре­менным атрибутом большинства городов.

«Центры кристаллизации» игровой зависимости по­чти бесконечно разнообразны. Кроме игровых автома­тов, к ним относятся картежные игры (покер, Блэк Джек и др.), домино и рулетка. Многие азартно уча­ствуют в лотереях. Поразительна страсть, с которой обнищавшее население дарит сбережения множеству трастовых компаний. Более состоятельные предпочита­ют бои животных — от состязаний на ипподромах, известных с античных времен, или корриды, ставшей своего рода визитной карточкой испанской нации, до соревнований собак, петухов или других животных. Чувство азарта владеет поклонниками («фэнами») звезд современной масс-культуры, готовых часами дежурить возле стадионов, театров или концертных залов, что­бы на мгновение лицезреть своего кумира, или, заб­росив дела, путешествующих вслед за ним. Чувство азар­та работает и в политике: при слабости демократичес­ких институтов власти болезненное пристрастие успешно конкурирует с профессионализмом. Игровая зависимость распространена в местах заключения. Тю­ремные игры являются основным источником пополнения «заправил» зон, входя, как свидетельствовал Варлам Шаламов, в «рыцарский кодекс» блатного мира.

Азарт относится к обычным человеческим чувствам, которые по одному из определений, являются опред-меченными эмоциями. От всех других чувств азарт от­личается тем, что его предметом являются сами поло­жительные эмоции. Человек стремится к власти, побе­де и превосходству, они рождают престиж, торжество или триумф. Если эталоном являются деньги, то следу­ет добавить страсть к обогащению. Вначале человек стре­мится испытать эти эмоции, а затем неуклонно движет­ся к тому, чтобы они им овладели. Тогда чувство азар­та становится аффектом — глубокой и длительной эмоцией — при котором рациональный контроль су­щественно уменьшается. Аффект сужает восприятие, воля концентрируется на одной-единственной цели. Ею является экстаз, в котором полностью растворяется лич­ность. Это своего рода транзиторный суицид.

Как и при алкоголизме, игровая зависимость пре­вращает жизнь человека в игру. В детском возрасте игра является главной деятельностью, с ее помощью ребе­нок осваивает окружающий мир. По мере взросления сферы игры и продуктивной деятельности расходятся. Наслаждение, которое приносит игровое пристрастие, заменяет жизненную активность. Сила азарта соответ­ствует степени регрессии личности на более ранний уровень развития в виде ухода от реальных действий в иллюзорное прошлое, где существует немедленное на­слаждение, волшебное разрешение проблем и нет обя­зательных законов или ограничивающих правил.

В психоанализе природа игрового пристрастия свя­зывается с преобладанием инфантильных побуждений, свойственных орально-сенсорной стадии. В конкретном контексте культуры они, как писал Э.Эриксон, пре­вращают воодушевляющую веру в счастливый случай в пристрастие к азартным играм и другие самоубийствен­ные испытания судьбы. Аналитическая психология ви-Дит в игровой зависимости деструктивное проявление архетипа возрождения, проявляющееся переживаниями субъективной трансформации в виде сужения и изменения внутренней структуры личности. В конечном сче­те, одержимость приводит к «потере души». Не азарт­ный человек чувствует, а чувства владеют им, и таким образом он реализует конкретный способ бытия — модус обладания по Э.Фромму: подчиненность власти игры превращает человека в нечто безжизненное.

Чувство азарта имеет также онтологическое измере­ние. Ставка в различных играх различна. Поначалу она бывает символической, затем — вполне материальной, а в конечном итоге становится экзистенциальной. Иг­ровое пристрастие в своем логическом завершении ста­вит человека перед выбором между жизнью и смертью, и тогда ставка ни на что другое уже не возможна. Вы­бор сужается до двух вероятностей — жить или умереть, быть личности или состоянию экстаза, что, как писал Э.Шнейдман, является типичным для суицидальной ситуации. Становится понятным, почему игровая зави­симость относится к саморазрушающему поведению. Кроме того, известно, что смысл жизни человека на­ходится вне его личности и не может быть описан ка­ким-то одним или несколькими феноменами. В азарт­ном пристрастии кажется возможным отвергнуть эту аксиому, то есть испытать смысл жизни, в какой-то момент насильственно овладев им. Тяга к инкорпори­рованию смысла жизни является наиболее опасной эк­зистенциальной иллюзией при игровой зависимости.

Если азарт достигает степени пристрастия, то в ме­дицинской системе координат это именуется аддиктив-ной зависимостью. Она характеризуется тем, что чрез­мерное игровое стремление существует, а его удовлет­ворение не наступает. Поскольку переживание экстаза уходит в прошлое, он перестает быть целью, которой становится теперь процесс игры. Саморазрушение про­грессирует: чувство азарта трансформируется в инстинкт смерти — Танатос, описанный талантливым последо­вателем З.Фрейда Вильгельмом Штекелем: человека на­чинают манить не карты или горы, а... собственная смерть. Болезненное пристрастие становится неудержи­мым и неизбирательным: человек наслаждается не пред вкушением опасности или выигрышем, а неминуемым поражением. Существование сосредоточивается на игро­вом пространстве: важно быть там, где играют. К ос­тальной жизни проявляется холодное безразличие. По­этому обычно зависимые игроки равнодушны, переста­ют следить за собой, не замечают близких. Гоголевский игрок говорил: «С тех пор не имел я практики в про­должение месяца. Представить не можете, какую испы­тал я скуку во все это время. Скука, скука смертная»⁵³.

Есть основания говорить о существовании личност­ной предрасположенности к игровой зависимости. Ей обычно подвержены нарциссические личности, ориен­тированные на получение немедленных удовольствий без каких-либо затрат. Они способны удивительно бы­стро и глубоко регрессировать, если отсутствует проч­ная система духовных ценностей, что особенно опасно в молодом возрасте. Нарциссический компонент встре­чается и при других личностных акцентуациях, напри­мер неустойчивой, истероидной и даже конформной⁵⁴.

Распознавание игровой зависимости в телефонном консультировании проводится с использованием актив­ного выслушивания. Беседа включает выяснение следу­ющих обстоятельств, касающихся пристрастия:

• Как часто абонент играет?
  
• Зарабатывает ли он деньги, чтобы потратить их на игру?
  
• Как долго он играет, теряет ли ощущение прост­ранства и времени, проигрывает ли больше, чем наметил?
  
• Проявляется ли тревожное беспокойство, если нет возможности реализовать азарт?
  
• Как велико желание отыграться за проигрыш?
  
• Думает ли об игре дома, на работе и т.д.?
  
• Наносит ли игра ущерб его занятиям, благополучию семьи?
  
• Продолжает ли абонент играть, несмотря на долги?
  

Существует три типа проблемных игроков (этот тер­мин широко используется в зарубежной литературе и аналогичен по смыслу «проблемному пьянице»):

^ Смеющийся игрок. Для него игровая зависимость еще является развлечением. Этому способствуют воодуше­вление, эмоциональное возбуждение и случайные вы­игрыши. Постигающие неудачи находятся в контроли­руемых пределах. Поскольку выигрыш со временем ста­новится все более важным, то ставки в игре постоянно увеличиваются. Финансовая потеря воспринимается не как личная неудача, а как повод для обвинений: «Они плутовали» или «Автомат специально испортили». Чув­ствуя вину, смеющиеся игроки рационализируют: «Это был не мой день», «Я был недостаточно внимателен» или «Был не так одет».

^ Плачущий игрок начинает занимать деньги для игры. Выигрыш для него означает прежде всего необходимость отдать долг, который, несмотря на это, неуклонно ра­стет. Игровое пристрастие доминирует над остальной жизнью. Плачущий игрок много времени проводит за игрой, забывая о существовании значимого окружения, жизнь в котором уходит в прошлое. Но его еще не по­кидает иллюзорная вера, что в какой-то счастливый миг все проблемы благополучно разрешатся.

^ Отчаявшийся игрок все время занят игрой. Обычно не имеет друзей, постоянной работы или учебы. Он по­нимает, что идет по дороге от плохого к худшему, но не в состоянии остановиться. Прекратив играть, он чув­ствует явные признаки нервно-психического расстрой­ства: головные боли, нарушения сна и аппетита — ко­торые весьма напоминают алкогольное похмелье. Кро­ме того, часто появляется скука, чувство вины, тревога или депрессия. В фазе отчаяния широко распростране­ны суицидальные тенденции.

В телефонном консультировании следует уделять вни­мание следующим обстоятельствам. Во-первых, очень важно выявлять степень суицидального риска абонента и обсуждать его эмоциональные переживания. Они характеризуются почти полной неосознанностью и ни­как не связываются с игровой зависимостью или само­разрушающим стилем жизни. Вместе с тем страх и от­чаяние являются его постоянными спутниками, поэто­му психическая боль может появиться внезапно и сделать суицидальные действия импульсивными. Во-вто­рых, следует со всей серьезностью относиться к самим по себе проявлениям игровой зависимости как формам саморазрушающего поведения и способствовать возник­новению этого осознания у абонента. В-третьих, сти­мулируя его работу над эмоциональными переживани­ями в настоящем, важно обеспечивать его навыками описания (вербализации) своего состояния, обуслов­ленного игровой зависимостью. В-четвертых, следует принимать во внимание мощность психологических за­щит (отрицания, вытеснения, регрессии), которые, безусловно, встретятся в беседе. В-пятых, следует под­черкивать, что возможные позитивные результаты те­лефонной беседы являются только началом в длитель­ном пути совладания с игровой зависимостью и тре­буют от абонента дальнейших усилий и настойчивости. Наиболее эффективной формой помощи при игро­вой зависимости являются «Анонимные Игроки», ко­торые действуют на основе принципов групп «АА». Та­ким примером является программа «Жесткая любовь» («Tough Love»), предназначенная для компульсивных игроков и членов их семей, разработанная в США бо­лее четверти века назад Филлис и Дэвидом Йорком и получившая международное признание. Можно реко­мендовать обращение за консультацией к психотерапев­там или психиатрам. Существуют данные об эффектив­ном лечении игровой зависимости с помощью психо­фармакологических средств — антидепрессантов⁵⁵.

^ РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

Попов Ю.В. Концепция саморазрушающего поведения как проявление дисфункционального состояния личности // Обозрение психиатрии и мед. психологии им. В.М.Бех­терева, 1994. № 1. С. 6—13.

Самохвалов В.П. Людомания и компьютерная болезнь // Психический мир будущего. Симферополь: КИТ, 1998. С. 377-386. .Фромм Э. Иметь или быть? / Пер. с англ. М.: Прогресс, 1990.

Хейзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня / Пер. с нидерланд. М.: Прогресс, 1992.

Custer R., Milt H. When Luck Runs Out: Help for Compulsive Gamblers and Their Families. New York: Facts on File Publications, 1985.

Farberow N. (Ed.) The Many Faces of Suicide: Indirect Self-Destructive Behavior, New York: McGraw-Hill Book Company, 1985.

Sullivan S. Do You Want to Reduce Your Gambling? A Self-help Manual. Auckland: The Tindall Foundation, 1998.

Westerhout R., Wetser P. What You Can Expect of Gambling. Groningen: Wolters-Noordhoff, 1994.