Geum.ru

Реферат срок выполнения

Вид материалаРеферат

Содержание


§2. Зарубежный опыт во взаимоотношениях властных структур и бизнес-сообщества
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   30
^

§2. Зарубежный опыт
во взаимоотношениях властных структур и бизнес-сообщества



Набор работающих инструментов государственной политики достаточно ограничен, поэтому необходимо знать, какие инструменты в конкретных обстоятельствах дадут нужный эффект, соответственно, какие не будут работать, и каков будет конечный результат. В этой ситуации ценен исторический опыт государственной политики, который указывает на существование моделей, объединяющих несколько инструментов.

К середине 1980-х гг. стало ясно, что экономическая политика социального государства, основанная на кейнсианской доктрине, себя исчерпала. Государство, которое рассматривалось как орудие защиты от произвола и угнетения со стороны крупного капитала, само постепенно начало превращаться в орудие бюрократического произвола и угнетения. К этому моменту средний класс окончательно стал большинством в Европе, и ответом на эти вызовы оказался новый консерватизм, представленный (привнесённый) М. Тэтчер и Р. Рейганом. Социал-демократы надолго перешли в оппозицию и занялись поиском адекватного ответа, но четыре основные модели социал-демократического устройства (взаимоотношения, взаимодействия) общества и государства – английская, немецкая, французская и шведская – к этому времени уже сложились.

Разница между ними связана прежде всего с историческими условиями. Например, Швеция долгое время была чисто крестьянской страной: городское население начало преобладать лишь с конца 1950-х гг. По сути, северное крестьянство, не знавшее крепостного права, было свободным и привыкло самостоятельно бороться за выживание в бедной стране: Швеция конца XIX века – это страна массовой голодной эмиграции в США. Можно сказать, мощная социал-демократия родилась на основе низовой солидарности, отсюда и характер шведского социализма: это страна с самым высоким в мире равенством в сфере распределения. Шведская модель зародилась в 1930-х гг., но к 1970-м уже начала сильно «давать сбои» (капитал всё энергичнее утекает туда, где ему комфортнее).

Германскую модель также отличает высокая степень огосударствления, корни которого уходят в социализм бисмаркского толка: именно «железный канцлер» начал вводить – не без оглядки на рабочее движение – и социальное страхование, и рабочее законодательство, и всё прочее. В целом немецкая модель в известной мере представляет собой более мягкий вариант шведской: «налоги поменьше, частной собственности побольше».

Великобритания в этом ряду отличается наименьшим огосударствлением, хотя там тоже были лейбористские национализации начиная с первого послевоенного правительства Эттли. Тем не менее новый лейборизм Блэра делает попытку найти некий общественный, а не государственный механизм регулирования этой солидарности.

Франция – очень огосударствленная страна, но в отличие от Швеции это государство создавали не социалисты, а правые в лице генерала де Голля; так или иначе, во Франции степень социальной защиты очень высока, и это – заслуга государства (в отличие от Швеции и Германии, где влияние социал-демократии проявлялось через низовое движение – прежде всего через профсоюзы либо через земельные правительства, или от Великобритании, где развивалась двухпартийная система). Есть ещё одна черта, которая отличает Францию и Великобританию от Германии и Швеции и роднит их друг с другом – это более конфликтный характер трудовых отношений. Если в Швеции и Германии мы наблюдаем классическое социальное партнёрство (в форме переговоров между профсоюзами и работодателями), то Франция и Великобритания это страны, где диалог работников носит довольно жёсткий характер.

Можно выделить три модели государственной инвестиционной политики, которые исходят из того или иного принципа активизации инвестиций и стимулирования инвестиционной деятельности в целом.

В первой модели, условно называемой «американской»2, ключевая роль в государственной инвестиционной политике отводится налоговым инструментам, при этом акцент делается, главным образом, на налоговом стимулировании частных инвестиций. Кроме этого, осуществляется последовательная либеральная макроэкономическая политика, направленная на стабилизацию с помощью рыночных инструментов цен и процентных ставок. Банкам в рамках этой системы отводится подчинённая роль. Ключевым механизмом контроля над эффективностью распределения инвестиционных ресурсов является фондовая биржа. Именно развитый рынок ценных бумаг – необходимое условие успешной реализации данной модели. Государство осуществляет инвестиции в инфраструктуру по мере необходимости, но эти инвестиции лишь в исключительных случаях становятся элементами общеэкономической стратегии (например, «новый курс» Рузвельта).

Вторая модель («японская») строится на активном партнёрстве между государством и частными инвесторами, при этом акцент делается на государственном финансировании частных проектов. Государство использует контроль над банковской сферой и самостоятельно мобилизует сбережения населения, предоставляя эти средства на льготных условиях корпорациям в обмен на сотрудничество и неукоснительное соблюдение принятых на себя обязательств. Инвестиции в инфраструктуру прямо «координируются» с нуждами конкретных частных фирм. Необходимым условием реализации модели является сильный частный сектор и сильное государство с высокоэффективным аппаратом. Преимуществом модели является возможность мобилизации существенных средств на «эффективные» инвестиции, недостатком – «политизация» процесса планирования инвестиций и возможное нежелательное изменение ключевых денежно-кредитных параметров.

Третья модель («тайваньская») сочетает ряд инструментов «японской» и «американской» модели; основным в ней становится преодоление недостатков координации и создание государством частных механизмов для координации (согласования) инвестиционных решений частных инвесторов; государство же только создаёт необходимую инфраструктуру и поощряет вложения в человеческий капитал. Модель опирается на то, что частные фирмы, работающие на экспорт, наилучшим образом знают рынок и потенциал инвестиционных проектов.

Естественно, все перечисленные модели включают более широкий набор инструментов, чем их классификация по фактору стимулирования инвестиционной деятельности в целом, вокруг которого группируются остальные.