И. Потанина пособие для начинающих шантажистов пролог

Вид материала

Содержание

14. Глава четырнадцатая, в которой у героини, вопреки её желаниям, снова появляются новые роли.
15. Глава пятнадцатая, в которой новые факты и аспекты безжалостными тучами сгущаются над героиней.

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 15

^ 14. Глава четырнадцатая, в которой у героини, вопреки её желаниям, снова появляются новые роли.

У меня давно уже возникли кое-какие собственные планы на сегодняшний день. Необходимо было, как минимум, остаться наедине и тщательно обдумать всё узнанное. После сцен у Клюшки, я несколько сомневалась в психическом здоровье и добром отношении Жорика, посему обсуждать что-то с ним казалось теперь не вполне рациональным ходом. С другой стороны, Виктория сделала нас с этим опером напарниками, и я просто обязана была выслушать его.

Знаешь, мне ведь еще в редакцию свою надо появиться, - неопределенно проговорила я.
Появишься через час. Сейчас обо всем договоримся. А понадобишься ты мне только на ночь.

Наткнувшись на мой ошарашенный взгляд, Жорик искренне расхохотался.

Я имел в виду, - наконец, снизошел до трактовки он, - Работа у нас будет сегодня ночная. Позже объясню.
Боюсь, что когда настанет это «позже», нам придется посвятить разговорам всю оставшуюся жизнь, - не выдержала я, - Ты уже столько всего натворил, открещиваясь этим своим «позже объясню», что я уже вообще ничего не понимаю! Чувствую себя совершенно безмозглым, запутавшимся существом…
Ну, - Жорик улыбнулся, и я твердо решила, что сфотографирую эту его улыбку, с целью повесить картинку на стену, как мишень для метания дротиков, - Для женщины это не удивительно.

Я круто развернулась и пошла в противоположном от нужного Жорику направлении. Гори оно всё синим пламенем! Я, в конце концов, тоже человек. Надоело! «Сдаешься, не вступив в игру?» - мысленно подтрунивали надо мной Азарт и Самолюбие. «Правильно, правильно, уходи отсюда, не лезь в это сумашествие», - поддерживал Здравый Смысл.

Эй, - кричал опер мне в след, - Ты что, обиделась? Вернись!
Ни за что! – громко выкрикнула я, обернувшись. Потом, послушавшись доводов Самолюбия, добавила, - Пока ты не пообещаешь мне объяснить всё по-человечески, я ни на шаг к тебе не приближусь!
Катерина! –Жорик осторожно пытался подойти. Синхронно с его передвижениями, я отходила всё дальше, дабы расстояние между нами не уменьшилось, - Ты нужна мне!

Проходящие мимо пожилые дамы многозначительно переглянулись и захихикали как-то совсем по-девчоночьи.

- А мне нужны твои объяснения! – не уступала оперу я.

На миг лицо Жорика сделалось серьезным. Он чуть присел. Потом вдруг рванул с места и в два прыжка оказался возле меня. Невзирая на массу визгов, он перекинул меня через плечо и понес в сторону ближайшего кафе. Прохожие косились на нас подозрительно, но, сочтя происходящее милой игрой, не вмешивались. Через несколько минут я притихла и смирилась. Частично ради того, чтобы выбрать удачный момент для побега, а, в общем, просто осознав тщетность попыток вырваться.

- Знаешь, - Жорик помог мне снять куртку и пододвинул стул, - Все достижения сегодня основываются на шантаже. Клюшка открывается, опасаясь, что клиенты узнают о его притоне. Кошка, перепугавшись собственной ответственности… А я вот нарушаю традиции: не поддаюсь на твой шантаж…

Где же тут шантаж?
Ты нужна нашему делу. И пытаешься использовать этот факт с выгодой.
Точно. Я прямо-таки зверски корыстна! Совершаю ужасное преступление: не могу позволить себе не ведать, что творю и вымогаю объяснений.

Сформулировав последнюю мысль, я вдруг почувствовала себя значительно легче. «Именно так. Я пытаюсь сейчас забросить дело Виктории не ради лени, не от страха, не из-за неприязни к методам Жорика… А просто потому, что не могу делать то, в чем ничего не понимаю. И трактовать это, как «сдалась, не вступив в игру», будет неправильным», - твердила я себе.

Так вот. Если тебя начинают шантажировать, есть только два пути: устранить причину шантажа или устранить шантажиста. Любые другие действия лишь затянут туже петлю на твоей шее.

Я не понимала, к чему он ведет, но слушала очень внимательно.

Я не устранил ни тебя, ни потребность в тебе, - задумчиво продолжал Жорик, - Боюсь, ты не отстанешь и не прекратишь пить кровь, вымогая у меня разъяснения.
Не прекращу, - не стесняясь, подтвердила я.
В таком случае, - Жорик оставался предельно серьезен, - Правильнее будет удовлетворить твою просьбу. Спрашивай!

Я совершенно растерялась. Настроившись немного повоевать за информацию, и, не получив таковую, с чистой совестью выбыть из игры, я была не готова к подобному повороту событий. Когда не знаешь чего-то конкретного, то вопросы задавать легко и полезно. Сейчас же сложилась ситуация иного характера – я не понимала вообще ничего, включая то, какие вопросы нужно задавать.

Ну, - понимая, что другого такого случая может и не представиться, я все же вынудила себя к разговору, - Прежде всего, объяснись по поводу себя. Зачем тебе всё это нужно?
В смысле?

Гениальный ответ! Похоже, Жорик собрался просто потрепать мне нервы.

В том смысле, что ты, нормальный человеческий мент, - я спохватилась и густо покраснела, - Извини, я не то хотела сказать.
Ничего, я ожидал чего-то подобного. Продолжай.
Зачем тебе вообще впутываться в какое-то частное расследование? По сути, ты ведь и вправду можешь нагрянуть с какой-нибудь хиленькой группой захвата сначала в Клюшкин притон, потом на дом к Кошке… Можешь посадить всех за решетку и подождать, пока они согласятся дать показания по поводу Александра сами. Можешь устроить грандиозную бучу с громким захватом преступника, получить повышение по службе и деньги Виктории. Зачем тебе я? Зачем вообще устраивать весь этот цирк с личными беседами? И главное, зачем было подставлять меня перед Клюшкой? – по мере продвижения монолога, я все больше и больше заводилась, - Тебе, видимо, просто нравится унижать людей! Играешь в крутого, совершенно не задумываясь об окружающих. Я ведь не знала, что веду к другу в офис милицию. Как я теперь буду Клюшке в глаза смотреть, ты подумал?!
Нет, - Жорик старался говорить спокойно, но чувствовалось, что мои слова его задевают, - Про то, как ты будешь смотреть в глаза содержателю притона, я не думал. Думал про то, как он мог смотреть тебе в глаза. Наверняка прикидывался другом и подсчитывал, при этом, хватит ли у тебя денег, чтобы сделать у него заказ. Прикидывал, стоит ли ловить тебя на крючок. Ты ведь барышня одинокая. Николаша не мог не заподозрить в тебе потенциальную клиентку…
Глупости! Даже если так, он предложил бы, я бы отказалась.
Катерина, поверь, я хорошо в своё время изучил методы Николая. Ты не смогла бы отказаться, – он открылся бы только тогда, когда ему стало бы за что тебя зацепить. Хочешь пример? Одна особа, известная как женщина семейная и порядочная, жена одного выдающегося бизнесмена, стала клиенткой Клюшки. Почему? Да потому, что один из агентов Николая соблазнил её и пригрозил обнародовать сей факт. Пришлось согласиться оплачивать его услуги в течение всего последующего, проводимого ею на курорте, времени.
Опять шантаж?! – во мне крепла уверенность, что других средств достижения целей в мире просто не существует.
Ну да. Только в очень ненавязчивой форме. Парень шептал особе слова любви, жаловался на собственное подневольное положение. Мол, «я б и не хотел, но шеф». В общем, пудрил мозги по полной программе.
Ко мне бы Клюшка приставать не стал, - неуверенно заявила я, - Мне нечего терять. Я не слыву порядочной и семейной, - почему-то затрагивать эту тему было до крайности неприятно, - Кстати, ты по-прежнему не отвечаешь на вопросы.
Ладно. Буду отвечать. Ты говоришь, что я издеваюсь над людьми… Возможно. Это у меня, знаешь ли, профессиональное. Никуда не денешься. Но в данной ситуации это был единственный метод добиться правды. С тобой бы Клюшка перестал откровенничать, едва узнав об опасности, угрожающей Кошке. Эти люди могут помогать кому-то, только если трясутся от страха.
Ну, шел бы к Клюшке без меня!
Кто б меня туда впустил! Охрана бы радостно сообщила, что Николаша спешно смылся по делам, или еще что-то…
Тогда вызвал бы его к себе!
Рядовому оперу не так-то легко вызвать к себе известного бизнесмена. И группу захвата, - Жорик покрутил пальцем у виска, - Даже самую, как ты говоришь, «хиленькую», под такое дело никто не даст. Кроме того, удостоверение моё липовое. Из органов я действительно вылетел, причем еще год назад, - я мысленно прокричала «Ура!», - Понимаю, что подпортил тебе отношения с Николашей, но, мне казалось, после того, как ты узнаешь, кто он на самом деле…
Все равно! – не унималась я, хотя уже находилась гораздо в более миролюбивом расположении духа, - Кем бы он ни был - он мой друг. Ты не имел права так подставлять меня. Мог бы рассказать мне все с самого начала, и мы бы придумали вместе, как вытянуть информацию.

В глазах Жорика вдруг промелькнула искренняя растерянность.

Ты знаешь, я не подумал, - он пожал плечами, как бы извиняясь, - Я вообще не привык делиться с кем-то планами. Тем более с женщиной…-памятуя мою реакцию на подобные высказывания, Жорик быстро схватил меня за руку, - Только не вздумай опять обижаться и уходить. Я не хотел тебя задеть. Я помню, что ты привыкла видеть в себе личность…

Не совсем поняв, была последняя фраза издевательством или оговоркой, я на всякий случай вырвала руку. И раздраженно поправила.

Я говорила не о себе! Я привыкла, что окружающие видят во мне личность, а не…
Какая разница! – отмахнулся опер.

Я отвернулась.

- Кстати, я как раз собирался рассказать тебе, почему взялся за это дело, - намеренно интригующим шепотом проговорил Жорик, многозначительно вскинув брови.

Рассказывай, - Любопытство моментально приглушило во мне все остальные чувства.
Изначально, когда Силенская только-только изложила суть проблемы, я согласился помочь, потому что в деле фигурировал Клуб Знакомств. С Николашей, как ты знаешь, у меня давние счёты. Он все-таки существенно подпортил мне в своё время отношения с начальством.
Ты хотел отомстить?
Не знаю, - Жорик нехорошо прищурился, и я на всякий случай отодвинулась чуть подальше, - Просто не люблю я его. И, конечно, с радостью помешаю нагло наживаться на чужом одиночестве… А может, я сам себе вру. Знаешь, есть внутри меня некто, кто страстно хочет быть хорошим и постоянно ищет оправдания собственным недостаткам. Может, действительно просто хотел отомстить…

Мне вдруг стало приятно, что не одна я состою из массы враждующих между собой персон.

Так вот, потом, когда я услышал требуемую шантажистом сумму и понял, что это не Клюшкин уровень…
Почему? – перебила я, - Думаешь, на своих мальчиках он зарабатывает больше?
Клюшка умный человек. Кроме того, он прекрасно разбирается в оценке дел такого рода. Репутация Силенской стоит значительно дороже десяти кусков. Кроме того, Николаша прекрасно понимает, насколько рискованно подобное мероприятие, и насколько плохо для шантажиста оно может закончиться… У Силенской солидная крыша…
Зачем тогда она обращается за помощью к нам, а не к ним?
Вот уж не знаю… Но уверен, что шантажист на это рассчитывать не мог. В общем, когда стало ясно, что это не Николаша, я мог бы смело забросить это дело, но…
А кто? – решилась напрямую спросить я.
Тьфу! – разозлился Жорик, - Ты дашь мне договорить? Я тут, можно сказать, душу открываю… Что «кто»?
Шантажист кто? Выходит, что напарником Александра была Кошка, значит она и шантажист…
Не знаю, - Жорик нахмурился, - Думаю, что Александр действовал сам или с каким-то другим напарником. Кошка ничего о шантаже не знает.
Может, врет?
Вряд ли. Ей этот Александр мешает не меньше, чем нам. Она его просто боится до смерти. Если мы умудримся убрать брата, не подставив Леру, она будет просто счастлива. К тому же, я пригрозил засадить её за решетку. А в случае поимки Александра обещал оставить на свободе. Если братец сам, конечно, её не заложит.
Послушай, - меня идея о полной реабилитации Кошки как-то не вполне устраивала, - Звонил мне вчера этот самый Санька из кабинета Клюшки. Выходит, впустила его туда Кошка, она же и проинформировала преступника о моем расследовании. Можно ли ей доверять после такого?
Таким как она, в принципе нельзя доверять… - «утешил» меня опер, - Они действуют только так, как им выгодно… И потом, баба - она существо подневольное… Ей Санька пригрозил, что со свету сживет в случае чего. Вот она и была «на шухере». А потом я пригрозил, что засажу её за решетку, а ребенок в детдом попадет. Думаю, Кошка справедливо рассудила, что мои угрозы страшнее. Да и выгоды от сотрудничества со мной для неё явно больше. Пока будем считать, что она рассказала всё. Так вот, я все хотел сказать, не бросаю я это дело потому…
Постой! – меня вдруг осенило, - А если Кошка этот шантаж сама придумала, сама шантажировала, и всё еще надеется получить деньги…

Жорик задумался, потом с сомнением покачал головой.

Не похоже! Она безынициативна… И потом, у неё просто времени бы не было подбросить письмо. Я узнавал, она весь день на глазах у Клюшки была, на работе.
Александр подбросил, а она деньги хочет себе забрать, - настаивала я.
Ладно, - Жорик жестом остановил меня, и почему-то перешел на сухой деловой тон, - Разберемся. Первоочередная задача - схватить Саньку с поличным. Ты будешь работать поличным.

Вот это уже начинало быть интересным!

Это как?
Элементарно! Сегодня вечером ты выступишь в роли одинокой барышни, жаждущей случайных объятий.

Ошарашив меня окончательно, Жорик преспокойненько направился к барной стойке. Вредность вынудила меня сделать как можно более равнодушное лицо. Я безразлично отодвинула краюшек тяжелой гардины и принялась рассматривать прохожих.

Всё обдумала? – мне показалось, что прошла целая вечность, пока Жорик, наконец, принес кофе, и продолжил разговор.
И не думала даже ничего обдумывать, - полная Чувства Собственной Значимости отозвалась я, - Потрудись корректно поставить задачу. Что именно я должна буду сделать?

На секунду мне показалось, что громкость моего сердцебиения превышает все нормы приличия и перекрикивает играющий по радио блатняк.

Сегодня вечером ты отправишься в Клуб Знакомств господина Клюшки, дабы иметь честь пообщаться с нашим Александром. Более того, ты с радостью согласишься поехать с ним за город, и, якобы распив там бутылку шампанского со снотворным, позволишь ему снять с тебя все драгоценности.
Как это «якобы распив»? – зачарованно спросила я.

«Вот оно! Настоящее приключение! С благородной целью, с риском, с возможностью по-настоящему проявить себя!» – счастливо причитала худшая половина меня. Вторая половина выражалась грубо и нецензурно, вопила что-то о детстве, играющем в местах для этого не приспособленных, о времени, убитом безжалостно и в упор, а также о других недостатках готовящегося мероприятия. Как всякий нормальный индивидуум, я слушала ту половину себя, которая говорила приятные вещи.

Не переживай, снотворное в бутылки Александра всегда подмешивала Кошка. На этот раз она этого не сделает.
Сомнительное поручительство, - нахмурилась я. Потом вспомнила о собственном мужестве и деланно бодро пробормотала, - Ладно. Рожденный ползать разбиться не может. Сомневаюсь, что мне на роду написано отравиться снотворным. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
И наоборот, - добавил бывший опер.

Я от души расхохоталась. Удивительно, насколько удачная шутка может изменить отношения между смеющимися. Бывший опер уже не казался мне бесчувственным и жестоким. Бармен окликнул Жорика и тот пошел забирать кофе и коньяк. Мне вдруг стало очень смешно. Странно, но между мной и Жориком потихоньку восстанавливалась дружеская атмосфера. Хорошо, когда у людей общие задачи. Я сообразила, что мне такие отношения вполне выгодны, и решила поддерживать их в дальнейшем.

А Александр захочет со мной общаться?
Опять же угнетаемая братом Валерия выступит в роли прекрасной феи. Едва ты переступишь порог Клуба, она моментально позвонит Александру и сообщит, что пришла подходящая ему по всем требованиям «жертва».
Каким таким требованиям? – подозрительно прищурилась я.
Ну уж уровень интеллекта и личностные качества его явно не интересуют, - Жорик приподнял рюмку, - Договоримся с Силенской, приоденем тебя, понавесим дорогих побрякушек. Кроме того, Лера скажет, что видела у Клюшки досье на тебя, и знает, что ты очень дорожишь своей репутацией. За успех! – Жорик улыбнулся и залпом выпил содержимое рюмки.

Меня подобное обращение с коньяком слегка покоробило. Впрочем, мало ли у кого какие странности. Я тоже улыбнулась и сделала маленький глоточек. Коньяк оказался хорошим.

Всё это здорово, - улыбка почему-то никак не хотела сползать с моего лица, - Но я никак не могу понять зачем. Почему бы тебе просто не узнать у Кошки, где можно найти преступника?

Честно говоря, я опасалась, что подкидываю сейчас отличную идею. Жорик вполне мог принять её на вооружение и немедленно лишить меня возможности совершать подвиги.

А толку?! – судя по выражению лица Жорика, я проявляла чудеса глупости, - Привлекать-то Саньку не за что! Кошка давать официальные показания против него боится. Причем не безосновательно. Вдруг за Саньку вступится кто-нибудь из сильных мира сего и его не посадят?
А твои методы убеждения на что? – я покосилась на карман Жорика, в котором, как выяснилось ранее, он таскал наручники, - Не можешь, что ли, поймать этого Александра, да признание из него сам вытянуть?
Не могу, - честно признался Жорик, - Клюшка и Лера – народ невежественный. О том, что подобное моё поведение противозаконно, они не задумываются. А Санька явно человек бывалый, с ним по всем правилам действовать нужно. Эх, не были б бабы такими трусливыми существами, - тяжело вздохнул Жорик.

Я моментально поклялась себе, что во имя чести всех женщин буду теперь делать вид, что вообще ничего не боюсь.

- Ни одна из потерпевших, - объяснил причину своей скорби бывший опер, - Не согласится дать показания. Все побоятся признать, что посещали Клуб Знакомств. Они все женщины порядочные…

А я, значит, нет?! – не то, чтобы меня интересовало мнение Жорика, но спросить явно следовало.
А кто говорил, что не слывет «семейной и порядочной» и репутацией своей не дорожит? – ехидно напомнил опер.

Вот же ж. И ничего не попишешь.

То есть, ты хочешь, чтобы я позволила ему обокрасть меня, и потом написала заявление в милицию?
Именно, - подтвердил Жорик, - Ты не дрейфь. Я с собой возьму одного хлопца – он действующий мент. В смысле в органах он и по сей день работает. Мы с ним этого Александра сразу после совершения ограбления возьмем. И доказательства все на месте, и ты цела, и преступник пойман. А потом я с нашим Санькой о шантаже потолкую. И о напарнике. Когда вина уже доказана, для выяснения подробностей можно обрабатывать преступника любыми методами, - Жорик многозначительно вскинул брови, - Думаю, Виктория сможет больше не беспокоиться.

От последних фраз мне стало заметно не по себе.

Будем считать, что сам ты человек не жестокий, просто работа у тебя такая, - прошептала я вдруг осипшим голосом.

Жорик утвердительно кивнул, даже не попытавшись оправдаться. Я никак не могла определиться со своим отношением к Георгию. С одной стороны – еще неизвестно кто хуже, обворовывающий богатых дур или потаскух Санька (дамы другого рода с посторонним мужиком в лес не поедут), или Жорик, «обрабатывающий с применением методов» всех, от кого требуются показания. С другой – нельзя не считаться с тем, что некоторые средства всё-таки оправдываются целями. Устав метаться между этими двумя сторонами, я раз и навсегда решила остановиться на сухом тоне в общении с бывшим опером.

Значит, встретимся вечером? – я привстала, давая понять, что у меня сегодня еще масса своих дел.
Хорошо. Предлагаю в семь у тебя. Я пока поговорю более предметно с Кошкой, и заскочу к Силенской в офис, выпрошу для тебя какие-нибудь драгоценности.

Я скривила недовольную гримасу, и, тут же забыв о холодном тоне, принялась возмущаться.

Что значит, «выпрошу»! Это кому надо, мне или ей?!
Ну и характер, - проворчал Жорик, помогая мне одеть куртку, - Не придирайся к словам, если можно!

Я вдруг вспомнила свой вчерашний разговор с вторым бывшим мужем и развеселилась.

Сам так за дамами ухаживаешь, а чужих мужей от этого отучаешь!
Я?! – Жорик честно попытался припомнить, - А, ну да, - он улыбнулся, - Знаешь, чтобы стать самым высоким, можно вырасти самому, а можно укоротить окружающих. Это я так соперника устранял.

Я округлила глаза в знак непонимания.

- Шучу! – быстро оправдался Жорик, - Я не про тебя говорил, а вообще про женщин…

Уж не знаю почему, но мне его высказывание показалось изысканным комплиментом. Я даже перестала обижаться и благосклонно оперлась на подставленный опером локоть при выходе из кафе. Конечно, сегодня я опять напялила свои супермодные «шпильки», вспомнив об их непригодности к гололеду только уже на улице. Посему, я тотчас же поскользнулась и, не выпуская Жорикиного локтя, растянулась на льду. Несчастный опер еще несколько мгновений пытался поднять меня и удержаться на ногах сам, но не тут-то было.

Всегда говорил, что хорошие манеры до добра не доводят! – пробурчал Жорик, приземляясь прямо на меня.
Просто ты неправильно подавал локоть! – вступилась за всемирный этикет я, потом случайно окунулась глазами в магический взгляд Жорика и почему-то перешла на шепот, краснея, - Надо было крепче меня держать!
Как не стыдно! Взрослые же люди! – вмешалась проходящая мимо старушка.

Мы оба как-то уж слишком поспешно подскочили.

До вечера, - сухо бросила я, и, поминутно хватаясь за стену дома, дабы не поскользнуться вновь, покатилась в сторону метро.

^ 15. Глава пятнадцатая, в которой новые факты и аспекты безжалостными тучами сгущаются над героиней.

Жорик недоуменно пожал плечами и остался стоять на месте. Похоже, нам было по пути, но что-то заставило его оставить меня в покое. Сама я никак не могла объяснить, почему сбежала так поспешно. Ну не привыкла я, чтобы кто-то влиял на меня подобным образом! Я бы даже сказала, что боюсь и такого поворота событий и вообще этого человека, и даже жалею, что судьба столкнула нас… «С каких это пор ты стала теряться и краснеть от чьих бы то ни было прикосновений?!» - мысленно подтрунивала я сама над собой, пытаясь обсмеять и успокоить, - «Может, это старость? А может просто неудовлетворенное самолюбие? Мол, как это так, холостой мужик в ближайшем окружении и до сих пор не влюблен без памяти? А может, просто случайная реакция… И, что самое обидное, на кого? На охранника- неудачника с садистскими наклонностями и полным отсутствием интеллигентности. На работника милиции! Нет, для разнообразия, конечно, неплохо. Но ты же вроде решила вчера искать стабильность? Зачем тебе теперь разнообразие?» Я тут же вспомнила о Шурике, лишний раз порадовалась его невиновности в ограблении, и решила заехать к нему посоветоваться. Все-таки я собиралась совершить весьма серьезное дело. Конечно, я не стала бы рассказывать второму бывшему всё о деле Виктории. Но кое в чем Шурик, как существо неимоверно разумное, мог быть очень полезен. К примеру, я не совсем понимала, чем чревато для меня участие в сегодняшней поимке преступника. Не то чтобы Шурик мог отговорить меня от участия, но, по крайней мере, я бы знала, каких именно подвохов можно ожидать. Рассуждения о Жорике представлялись мне совсем не важными в сравнении с предстоящим мероприятием. Подумать только, еще вчера жизнь казалась бессмысленной, а собственная миссия в ней выполненной. Ан, нет. Есть еще задачи и по мою душу. «Надо же!» – искренне радовалось моё доброе «я», - «Теперь я, вдобавок ко всем прочим занятиям, заделалась еще и в защитницы Виктории. Забавно превратиться вдруг в борца со злом. Поражаюсь собственной многогранности! А что? Александр действительно ведет себя по-свински и должен быть наказан. Почему бы не с моей помощью?» «Идиотка!» – не соглашались внутри меня остальные, - «Ты думаешь, вообще, куда лезешь?!» Усилием воли я прекратила дебаты, предложив и доброму внутреннему «я» и злому внутреннему «мы» оставить меня в покое.

Очень скоро мой внутренний мир обуяла диктатура Здравого Смысла, посему к офису второго бывшего мужа я подошла вполне успокоившейся. Бросив исполненный надежд взгляд на стоянку, я мысленно поздоровалась с любимым Фордом и зашла в подъезд. На месте охранника восседал начальник Шурикиного отдела.

Ну что вы все на меня так смотрите?! – вместо приветствия закричал он, - Уже язык устал объяснять! Один охранник в срочном порядке уволился, а другому поздно позвонили, и он еще не доехал.

Я мысленно поаплодировала Жорику. Так легко распоряжаться местами своих работ не могла даже я. Нашлось дело поинтересней – позвонил – уволился. Во дает! Правда, может Виктория ему как-то особенно хорошо платит….

- А к нам самый главный шеф с проверкой вот-вот ожидается, - продолжал поддельный охранник, - Ребята отвлечься не могут, срочно нужно одну штуку дописать, вот я тут и сижу, делаю вид, что охрана работает.

Ну, иногда и Вам полезно чем-то заняться, - премило улыбнулась я. Непосредственного начальника мужа я, как и все порядочные жёны, слегка недолюбливала. Считала, что Шурик на его месте приносил бы намного больше пользы и коллективу (что несущественно), и мне. К счастью, все свои дерзости в отношении начальника отдела я обычно проговаривала очень тихо, производя впечатление робкой девушки, которая тихо говорит и громко улыбается. Посему Шурик до сих пор пребывал у начальника на хорошем счету.

В предвкушении грядущей массы событий, я находилась в весьма приподнятом настроении, и, не дожидаясь лифта, кинулась к лестнице. Шурик работал на третьем этаже. Я моментально переключилась на мысли о Виктории, которая на третьем этаже жила. Пока у них там единственной мыслью о том, каким образом письмо шантажиста попало в квартиру, оставались рассуждения Дарьи об окне. Останавливать процесс на этой версии не хотелось. Но какую можно найти альтернативу? Я решила привлечь к поискам ответа Шурика. В комнате программистов, как всегда, было неимоверно накурено.

Второй бывший муж, явно с трудом сдерживая хохот, объяснялся по телефону. Я поскребла его пальцами по плечу и показала глазами на входную дверь, мол, ожидаю в коридоре. Шурик кивнул мне.

Да. Просто нажмите кнопку. Указания компьютера всегда рекомендую выполнять, - проговорил он телефонной трубке и, опустив её на рычаг, расхохотался, - Глеб? – крикнул он коллеге, - Ты зачем меня к телефону позвал, сам не смог справиться?
Просто это же твой телефон. А что? – насторожился в другом конце комнаты Глеб. Он как раз в этот момент намазывал майонез на ломтик свежего черного хлеба. Дело в том, что в целях борьбы с беспорядками начальство этой конторы недавно издало указ, о «запрещении персоналу потреблять пищу на своих рабочих местах». Программисты, как всегда, восприняли всё буквально. Поэтому на время обеда пересаживались на чужие места.
Что, что? – передразнил Шурик, - Девушка купила у наших менеджеров недавно компьютер и теперь звонит сообщить, что он завис. Говорит, «Ах, надпись: «Теперь питание компьютера можно отключить», висит на мониторе уже сорок минут и не хочет никуда исчезать».
Весьма распространенный «глюк»! – давясь бутербродом, заявил Глеб.

Я прикрыла за собой дверь. Шурик тут же вышел ко мне.

Слушай, я дико рад тебя видеть! – заявил второй бывший муж, как ни в чем ни бывало. К счастью, он уже привык к моим странностям, и не придал нашей вчерашней ссоре никакого значения, - Мне надо с тобой посоветоваться. Как думаешь, каким образом можно подкинуть кое-что в квартиру, расположенную на третьем этаже старинного особняка? Вариант с окном не подходит.

Я изо всех сил постаралась не упасть в обморок.

Почему? – только и смогла спросить я.
Потому что высоко, - как ни в чем не бывало, ответил Шурик, - Нет, залезть на карниз под окном можно. Через подъезд. В нём рамы обычные, легко открывающиеся. И расстояние между окнами подъезда и квартиры небольшое. Но только попасть в квартиру все равно не получится, потому как окно само по себе очень высокое. К форточке подобраться невозможно, - возбужденно объяснял мой второй бывший муж, - А рама в той квартире – металлопластик, насильно её не вскроешь.

Я больно ущипнула себя, дабы проверить, не сплю ли я.

Зачем тебе залазить в квартиру?! – тоном умирающего лебедя, спросила я.

Второй бывший муж, похоже, слишком привык к моим странностям, потому как мой страдальческий тон ничуть его не насторожил. Раньше это безразличие доводило меня до белого каления. «Ты не удивился бы, даже если б я предстала в твоем офисе стоя на четвереньках, голая и в мотоциклетном шлеме!» – кричала когда-то я ему. Шурик тогда неизменно делал заинтересованное лицо и просил подтвердить обвинение практически.

Действительно! – счастливо изрек в ответ на мой вопрос второй бывший муж, -Ты, как всегда, наводишь меня на мысль! Мне самому совершенно не обязательно проникать в квартиру. Я ведь просто хочу закинуть в квартиру нужный предмет! Закинуть его в приоткрытую форточку не составит никакого труда. Какая ты молодец, что подсказала мне решение! А я уже начал всерьез подумывать о проникновении в квартиру через дымоход…

Похоже, когда люди долго живут вместе, их мысли еще очень долго развиваются в одинаковом направлении. Этим вполне логично можно было бы объяснить повышенный интерес Шурика к окнам третьего этажа… Да, если не учитывать, что есть еще одно, столь же «правдоподобное» объяснение.

Шурик, мне срочно надо позвонить! – выпалила я, всерьез опасаясь, что он начнет расспрашивать кому и зачем. К счастью, мой второй бывший муж не стал бы приставать с вопросами, даже если бы я заявила, что мне срочно нужно созвониться лично с президентом. Разве что, если бы речь шла о главе компании Microsoft. Тогда бы Шурик попросил добавить кое-что лично от своего отдела. Хотя нет, и добавлять ничего бы не стал, зная, что я не переношу матов.
Алло? Сестрица? – к счастью, трубку взяла именно Настасья, и мне не пришлось в очередной раз втолковывать кому-нибудь из родителей, что я так давно не появлялась по причине крайней занятости, а никак не ввиду досрочной смерти.
Я тебе уже весь день звоню, а тебя нет! – возмутилась Сестрица, - Есть новости!

Я внутренне содрогнулась, предчувствуя самое худшее.

Говори! – прошептала я.
О, тут мама тебе привет передает, - беспечно сообщила Сестрица.

Это, конечно, не было ужасной новостью, но разозлило меня необычайно. Значит, мамочка стояла у Настасьи над душой. Эта привычка наблюдалась у нашей родительницы с детства. С моего детства, разумеется. Как только звенел телефон, у мамы срочно находились какие-то дела в коридоре. Зато не оставалось сомнений, в кого я такая уродилась, и откуда во мне столько любознательности. Итак, ребёнок не мог сейчас свободно разговаривать.

Давай так, - быстро проговорила я, - Я буду тебе что-то говорить. А ты отвечай только «да» или «нет». Только ты не удивляйся, я могу ляпнуть любую глупость.
Да, - серьезно произнесла Настасья.
Что «да»? – не хватало еще, чтобы Настасья сейчас решила надо мной поиздеваться, - Ощущение, будто я только и делаю, что говорю глупости!
Я имела в виду «договорились», - сдавленно хихикая, оправдалась Настасья.
Ладно, поверю тебе. Итак, ты узнала, кто расспрашивал Дарью о матери под видом журналиста?
Да.
Это был мой муж?
Нет.

Фу-у-ух. У меня прямо отлегло от сердца. Всё-таки есть такие постулаты, в случае опровержения которых, мир переворачивается с ног на голову. Непричастность Шурика к творящимся кошмарам относилась именно к таким аксиомам.

Спрашивай дальше! – настойчиво проговорила Настасья.
Ну, - я не знала, что спросить.
Как я могла ответить по-другому? Ты же не замужем! – почему-то вдруг напомнила Сестрица.

О, нет!

Настасья, перестань меня запутывать! Ну и что, что не замужем… Отвечай по-человечески, please.
Don’t worry, - радостно вставила Настасья, которую я раньше активно обучала английскому.
Тьфу!
Не плюйся! – правилам хорошего тона я её тоже обучала.
Настуся, - взмолилась я, - Скажи мне, ведь человеком, который под видом журналиста выпытывал у Даши всякие сведения о тете Вике был не Шурик?

Настасья замолчала, напряженно засопев. Я мысленно повторила свой вопрос. Осознала, что и «да», и «нет» в качестве ответа выглядели бы запутывающими.

Извини, - как можно скорее сняла с ребенка не решаемую задачу я, - Вот сейчас я точно спрошу правильно. Скажи, лжежурналистом был мой бывший второй муж, Шурик?
Да!
Ну, наконец-то мы смогли договориться, - обрадовалась я.

Настасья на том конце провода тоже радостно вздохнула. И тут до меня дошел смысл сказанного. Мир пошатнулся и перевернулся вверх дном.

Спасибо, ты мне очень помогла, - нашла в себе силы проговорить я. Интонация получилось какой-то уж совсем пессимистичной.
Не за что. Звони еще, - как ни в чем не бывало, проговорила Сестрица. Видимо, она тоже давно привыкла к моим странностям.

Я попыталась собраться с мыслями. Понятно было только то, что теперь все стало вообще непонятным. Ну не могла я поверить, что Шурик был сообщником Александра! Хотя еще пять минут назад, я была также уверена, что лжежурналистом он тоже не мог быть. «Пойди и спроси всё напрямую!» – приказывал Здравый Смысл. Но его тут же свергли остальные мои качества и принялись наперебой давать противоречивые советы. «Беги, пока он не заподозрил, что ты его раскусила, и не убил тебя, как свидетеля!» - кричала Склонность К Панике. «Если он тебя за столько лет, как жену, не убил, значит, уже не убьет. В свидетелях ты ему вредишь намного меньше,» – авторитетно заявляла Самооценка. «Сделай же что-нибудь! От всего этого Ум за меня заходит! И ты рискуешь совсем меня лишиться!» – ныл умирающий Разум. Ноги, между тем, не слушались никого и, объявив о суверенитете, преспокойненько направились на лестничную площадку, где дожидался меня Шурик.

Позвонила? – спросил он, и мне померещилось что-то фальшивое в его заинтересованности.
Угу, - только и смогла произнести я, - Слушай, если бы ты вдруг узнал, что я преступница, чтобы ты сделал?

Шурик недоуменно хмыкнул и задумался.

Ну, смотря, как бы я это узнал. Если, к примеру, ты бы рассказала сама и спросила совета, то, конечно, стал бы с тобой это обсуждать, - Шурик присел на корточки, облокотившись спиной о стену.
Пиджак выпачкаешь! – совершенно автоматически заметила я, после чего махнула рукой и приземлилась аналогичным образом возле противоположной стены.
Если бы узнал случайно, я бы, наверное, не стал расспрашивать. Надо будет - сама расскажешь. Но для собственного спокойствия я, конечно, узнал бы все подробности дела и попытался бы максимально обезопасить твое положение, - продолжал теоретизировать Шурик, - Если мы с тобой в каком-то временном слое являемся семьёй, то наши отношения должны основываться на взаимопомощи и поддержке.

Я воспринимала его слова, как руководство к действию. От появления у всей этой катавасии хоть какого-то смысла мне становилось легче. Ну, кончено, как же я сама не догадалась, я просто обязана подстраховать Шурика. Что бы он ни совершил, он все равно остается близким мне человеком, и я не имею права бросать его в беде. А может, он еще и не натворил ничего серьезного, может, только обдумывает подробности предстоящего?.. Тогда, я, возможно, смогу отговорить его.

Скажите, Шура, - я старалась не упустить ни одного движения бывшего мужа, втайне кляня себя, что не научилась по мимике определять его настроение, - А, если бы ты что-нибудь такое совершил, ты бы стал мне рассказывать?
Я – нет, - не задумываясь, ответил Шурик, - Я не могу себе позволить взваливать на тебя переживания за свои проблемы. Но я не показатель. Я - личность самодостаточная. А ты нет. В тебе живет потребность выговориться. И лучше уж реализовывай её со мной, чем с чужими людьми. Выкладывай, что ты натворила?
Я?! Ничего. Просто спрашиваю. Проверяю реакции. Мне для нового романа нужно, - поспешно солгала я.

Появившееся вдруг дополнительное, более тонкое и глубокое, значение моей миссии в деле Виктории несомненно облагораживало как меня, так и мероприятие в целом. Я твердо решила во что бы то ни стало позаботиться о безопасности Шурика. Ну и что, что без его ведома? Дело-то благое… Для этого предстояло выяснить массу подробностей, посему я поспешно кинулась прощаться.

Погоди, - остановил меня второй бывший муж, - Ты не знаешь, случайно, где можно в наше время купить чёрные розы?

Отрицательно мотая головой, я была вынуждена отметить, что отвисшая нижняя челюсть при этом остается недвижимой. Должно быть, со стороны я выглядела очень смешно, потому что, даже привыкший к моим странностям Шурик улыбнулся и спросил:

Эй, ты чего? Сама ж говорила, что это очень красивые цветы и что ухаживать надо красиво.
Это ты о чем?– все эти загадки начинали катастрофически действовать мне на нервы, - О том свидании, на которое убегал вчера?
Да нет, - неопределенно пожал плечами Шурик, - То свидание не состоялось ввиду неподготовленности сторон.
Так! – я начинала закипать, - Если ты считаешь, что мои нервы существуют, как твой тренировочный инструмент, то ты крупно ошибаешься! Немедленно рассказывай, какое свидание? - я тут же вспомнила, что собиралась превращать второго бывшего мужа в действующего третьего и разозлилась еще больше, - Почему ты все в этой жизни делаешь так не вовремя?!

Шурика моя реакция откровенно забавляла.

Кэт, давай успокоимся, а? Вот посмотри на себя со стороны, - назидательным тоном начал он, - Ну на кого ты похожа?!

Я последовала его совету и заглянула Шурику в очки. Придирчиво рассмотрев отражение моего силуэта, я расстроилась еще больше. Зрелище действительно было довольно жалкое. Этакий всклокоченный подросток, по бабски упирающий руки в боки.

Ну, чего ты злишься? – продолжал Шурик, - Сама не гам и другим не дам, да?
Нет, - попыталась оправдаться я, - Просто переживаю, что ты мне ничего не рассказываешь…
Ну, - Шурика такой ответ вполне удовлетворил, - Я расскажу позже. Если будет что рассказывать, конечно. Пока боюсь сглазить.
Ты что, влюбился? – видимо в голосе моем сквозил откровенный ужас, потому что Шурик вдруг взял меня за руку.
Перестань себя накручивать, - проговорил он, - Ты сама не знаешь, какое бы несчастье себе выдумать, чтобы качественнее пострадать. И раздуваешь из мухи слона.

Отчего-то его тон и прикосновение подействовали успокаивающе. Я пробормотала что-то о том, что со мной все в порядке, и поспешила удалиться. На улице я первым делом купила в киоске сигарету и жадно принялась успокаивать нервы. Затяжке, этак, на третьей я закашлялась окончательно. Ну что за невезение! Даже пострадать, как положено, и то не получается. Я нервно рассмеялась и побрела в сторону метро. Эх, как мне не хватало сейчас любимого Форда… После того, как по моей вине сорвалась встреча Шурика с покупателем, просить машину я не решалась. Я вспомнила, что так и не посоветовалась с Шуриком относительно предстоящего мне подвига, но, почему-то, не огорчилась, а мстительно сжав губы, принялась мечтать о том, как преступник рассекретит меня и тогда Шурик никогда не простит себе, что в последнюю встречу, вместо того, чтоб выслушать, наговорил мне всяких глупостей. «И это твое пророчество!» - вдруг ясно вспомнилась фраза Виктории. О нет! Я стала активно направлять собственное воображение на какие-нибудь другие картинки. «Я и не думала представлять, что преступник рассекретил меня!» – на всякий случай вслух сообщила внешнему миру я. Но страх уже поселился в душе и предъявил свои права на руководство моими последующими действиями. Из вредности я решила делать всё ему назло. Даже дорогу я перешла на красный свет, чем неимоверно разгневала чуть не сбившего меня водителя Москвича. Чудом выскочив из-под колес, я обворожительно улыбнулась и вдруг узнала водителя. Еще вчера я загораживала ему проезд Фордом. «Похоже, служу Черным Ангелом бедному водителю. И не только ему, судя по всему,»- не без гордости подумала я, и, сгорая от стыда, вспомнила про работу, - «Ой, а мне ведь еще и в редакции нужно появиться. Вот бы меня там убили насмерть за задержку материалов, тогда бы и никаких преступников ловить не пришлось, и никаких Шуриков подстраховывать... Я бы, на месте главного редактора, точно меня б придушила. Эх, ну если уж мне на роду написано причинять всем неприятности, то чего я должна судьбе-то сопротивляться?», - с этими мыслями я, не без энтузиазма, отправилась подчиняться этой самой судьбе.

Blog

И. Потанина пособие для начинающих шантажистов пролог

Содержание