И. Потанина пособие для начинающих шантажистов пролог

Вид материала

Содержание

27. Глава двадцать седьмая, в которой лишний раз подтверждается, что дура не пуля, а тот, кто стреляет.

Подобный материал:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15

^ 27. Глава двадцать седьмая, в которой лишний раз подтверждается, что дура не пуля, а тот, кто стреляет.

Офисную мебель для Виктории наверняка разрабатывали враги шпионажа. Ни одной достойной щёлочки, сквозь которую можно было бы рассмотреть происходящее в кабинете! Зато слышимость великолепная. Я уселась прямо на нижнюю полку, облокотившись на стенку шкафа, и вся обратилась в слух. Судя по клацанью заграничных каблуков, в кабинет возвратилась Виктория.

И эти туда же! – вслух проговорила она, - Всем нужны мои деньги… Гады! Одна Катька в этом сумасшедшем доме остается верным мне человеком, - я улыбнулась, ощутив некий прилив гордости, - Только, увы, верностью её достоинства исчерпываются. Бестолочь редкая!

Я поглубже забилась в своё укрытие и клятвенно пообещала себе прекратить всякие контакты с Викторией, после того, как покину её шкаф. Разум вновь победил на выборах в правление моим организмом, и я не понимала, зачем совершаю столь глупое и унизительное действо, как подслушивание. Мне не слишком-то нравилось тут сидеть, и я намеревалась покинуть это укрытие при первом удобном моменте. Я злилась и мысленно командовала Виктории: «Ну же! Вспомни, что тебе что-то нужно в комнате менеджеров! Уйди куда-нибудь! Захоти в туалет, в конце-то концов!» Полагаясь на то, что наши с Викторией внутренние «Я» являлись тёзками, я активно пыталась воздействовать на подсознание Силенской. «Ты забыла высказать нотариусу самое важное!» – внушала я, - «Немедленно вернись к ней в кабинет!» Виктория не слушалась.

Тут один молодой человек, который вчера звонил и записался на четыре, хочет вас видеть, - доложила секретарь в переговорное устройство.
Где он? – резко спросила Виктория, и по её озлобленности, я поняла, что Вика догадалась, кто этот человек.
Внизу у охранника. Впускать?
Жду.

В шкафу вдруг стало неимоверно душно. Тоже мне, супер офис! Могли бы установить здесь кондиционер! Я почувствовала, как капельки пота струятся по моему лбу.

— Приветствую,— услышала я несколько напряженный голос моего второго бывшего мужа через несколько минут.

А где же привычное «Как дела?», Александр, ты изменяешь традициям,—— судя по тону, Виктория таки заставила себя успокоиться.
Звучит, как заготовленная фраза, - прокомментировал Шурик, - Ты снова залезла в панцирь своего имиджа.
Помнится, я как-то уже пыталась сбросить панцирь. Ты же первый решил воспользоваться этим. Вообще, поражаюсь, как у тебя хватило наглости прийти сюда!
Не наглости, а смелости, - обиделся Шурик, - Тебя, судя по твоему взгляду, нужно опасаться сейчас. Похоже, ты напридумывала себе чёрт знает что. Я пришел, чтобы…
Еще вчера, прослушивая запись звонков, я сразу уяснила, зачем ты ищешь встречи. Ты хочешь, чтобы я отозвала опера, не так ли? Именно за этим ты трепал мне сегодня нервы исчезновением Дарьи…
Потрясающе! – только и смог выговорить Шурик, - Ты живешь в каком-то загадочном, придуманном тобою самой мире… Кстати, как ты узнала, что это именно я ищу встречи?
Не удивляйся, все телефонные разговоры, происходящие у меня или моего секретаря с незнакомыми людьми, записываются на плёнку. Положение обязывает, знаешь ли.
Понимаю, - отозвался Шурик, - Такая шикарная женщина, как ты, имеет все основания опасаться навязчивых поклонников, - Шурик говорил серьезно, и мне захотелось завыть от этих телячьих нежностей, - Кстати, ты великолепно выглядишь. Ты молодец.
Знаю... – Виктория несколько смягчилась, - А ты, к сожалению, просто идиот. Добровольно явиться ко мне в офис, после всего содеянного! Может, ты еще и сейчас начнешь требовать деньги? Будешь рассказывать, как тщательно перестраховался, прежде чем прийти сюда, да?
Ни в коем случае, - Шурик пытался выглядеть преисполненным собственного достоинства джентльменом. Интересно заметить, насколько меняется манера разговаривать одних и тех же людей, в зависимости от собеседника, - Я не стану этого рассказывать.
Что ж, - в интонациях Виктории неожиданно проскочили какие-то совсем нездоровые нотки, - Значит, умрешь, так ничего и не объяснив мне.

Я внутренне похолодела и слегка приоткрыла дверцу шкафа. Виктория в этот момент достала из ящика стола, нечто похожее на пистолет и направила его на Шурика. Такого поворота событий я никак не ожидала. Шурик молчал, ошарашено глядя на Силенскую.

Удивлён? – подсказала ему Вика.
Да, - Шурик быстро протер очки, - Чрезвычайно удивлен. У тебя есть разрешение на хранение оружия?
Не переживай. Есть.
И то хорошо, - облегченно вздохнул Шурик, - Я уж, было, подумал, что связался с преступницей.
Не стоит шутить со мной сейчас, - прошипела Виктория, - Говори, где плёнки? А также, где твой сообщник и где мои деньги!
Гхм, - выдавил из себя Шурик.
Не перебивай! – резко выкрикнула Вика, - Ещё меня интересует, какие свидетельства наших телефонных диалогов у тебя имеются? Что ты молчишь?

Вика стукнула рукояткой пистолета по столу и шкаф качнулся в такт моему вздрагиванию.

Так ты слова не даешь вставить, - обиженно проговорил Шурик, - Я как раз хотел тебе рассказать…

Вика явно нервничала, посему не могла молчать.

Меня не интересует, что ты хотел! – она снова направила дуло пистолета на моего бывшего мужа, - Меня теперь интересует, только то, чего хочу я! А я хочу засадить тебя в тюрьму за вымогательство. Понятно?
Что ж тут непонятного. Успокойся, - Шурик выставил руки вперед ладонями и попытался приблизиться к столу.
Не приближайся! Я стану стрелять! Ты думал, что я безропотно приму твои условия игры? Надеялся, что беспомощно буду ждать своей участи, да? Нет!- в глазах Вики блеснули слезы, - Я просто убью тебя!

Ты не сделаешь этого!— Шурик, медленно приближаясь к столу Виктории, заговорил тоном гипнотизёра, — В приемной полно народу, выстрел услышат, зачем тебе хладный труп в собственном кабинете? Слишком много будет свидетелей, не валяй дурака... Вика, да что с тобой? Успокойся, я не причиню тебе вреда... Я люблю тебя.

Я хотела, было, вмешаться и остановить это безумие, но последние слова бывшего мужа повергли меня в шок. Я замерла. Мне слово «люблю» Шурик говорил всего два раза в жизни. Первый – когда предлагал выйти замуж, второй – когда отговаривал меня разводиться. Вот, оказывается, как надо добиваться признания от мужчины! С оружием в руках, в буквальном смысле этого слова.

Поэтому ты решил испортить мне жизнь? – Виктория, тем временем, занималась самым жутким в данной ситуации делом – накручивала себя, - Поэтому ты шантажируешь меня и похищаешь моего ребенка? Поэтому ты вымогаешь из меня деньги?
Нет, не поэтому! – Шурик тоже повысил тон. Секретарша, привыкшая к тому, что в кабинете начальства иногда кричат, и не думала вмешиваться.
А почему?
Да не почему! – совсем запутался Шурик.
Перестань хамить, а то я и вправду пристрелю тебя! – проговорила Виктория.
Восхитительно! – Шурик почувствовал, что противник в замешательстве и перешел в наступление, - Человек, безоговорочно выкладывающий за чистоту собственной репутации двадцать тысяч долларов, собирается пристрелить честного гражданина прямо у себя в кабинете!

Что он говорит?! Что он делает?! Известие о том, что Шурик знает о шантажисте, явно утвердило Викторию в её намерениях.

Это уже не твоё дело! – нервно улыбнулась она, - Не переживай, твоя смерть никак не отразится на моей карьере!

И тут мое воображение зачем-то подкинуло мне следующий вариант дальнейшего развития событий.

Виктория зло щурится, сжимает пистолет обеими руками и хладнокровно нажимает на курок. Шурик мягко оседает обратно в кресло, охая и хватаясь за грудь. С уголка его губ вытекает алая струйка. «Убили! Убили!» – шепчу я, но, не в силах пошевелиться, продолжаю прятаться в этом проклятом шкафу. Виктория спокойно сдергивает штору с окна (наконец-то я поняла, почему в её кабинете не висят жалюзи) и накрывает ею труп. После чего делает несколько звонков и, деловито поплевав на пальцы, размазывает себе тушь под глазами. Через несколько минут приезжает Скорая Помощь.

Ужасный несчастный случай! – вздыхает Виктория, протягивая коротенькому врачу с длинными рыжими усами денежные купюры, вытаскивая их из сумочки по одной.
Ужасный! – соглашается врач.

Тело увозят.

Я даже не представляю, как мне дальше жить! Он умер от инфаркта прямо на моих глазах, прямо в моём кабинете! – сладко шепчет Виктория появившемуся тут же милиционеру невероятно огромного роста. Тот прижимает рыдающую Силенскую к груди, страстно вздыхает и, бешено вращая зрачками, бубнит что-то о соболезнованиях.
Он пытался нанести вред моему ребенку, я должна была обороняться! – пафосно заявляет Вика осуждающе качающему головой ангелу с фотоаппаратом, залетевшему в кабинет сквозь форточку незашторенного окна.

Ангел фотографирует Силенскую и угрожающе заявляет.

Теперь у меня есть, с чем выступить против вас на страшном суде, девушка!
Пятьдесят тысяч долларов вас устроят? – вскидывает брови Виктория.

«Нет! Нет! Нет!» – мысленно закричала я, мотая головой. «Я не собираюсь отдавать своё сознание всякой чуши!» «Этого не будет!» – приказала я мирозданию, вспомнив о своем пророческом даре. Оно и не думало подчиняться.

Итак, ты скажешь мне, где плёнка? – Виктория сощурилась и взялась обеими руками за пистолет. Без сомнения всё это происходило уже в реальности.

Я подумала о тяжком бремени дара и покрылась холодным потом.

Не могу сказать, - начал говорить Шурик.

В этот момент я не выдержала.

Нет! Нет! Нет! – вслух закричала я и выпрыгнула из шкафа.

От испуга и неожиданности Виктория нажала на курок. Шурик охнул и мягко осел обратно в кресло, прижав руку к груди. Дальнейшие события я видела, как во сне.

Он не шантажист! – орала я, забирая из рук бледной Виктории пистолет, - Он всю ночь просидел на работе! Я проверяла! Он мой муж! Бывший муж!
Это правда! – громко подтверждал Шурик, не отрывая руку от ставшего вдруг темно-красным пиджака.
Врача! Скорее врача! – кричала Виктория, распахивая дверь кабинета, - Скорее врача! – повторяла она в аппарат внутренней связи и даже, для верности, в форточку.

Виктория сорвала с окна штору и пыталась перевязать ею рану Шурика.

Со мной всё в порядке, не беспокойся, любимая, - голосом умирающего шептал Шурик и я, понимая, что реплика обращена не ко мне, в сотый раз порывалась обидеться и уйти, но оставалась, осознавая собственную необходимость здесь. Окончательно убедившись, что бывший муж жив, а значит, моё воображение ошиблось в своем пророчестве, я подняла голову к потолку и вдруг, совершенно неожиданно для самой себя, по-цирковому воскликнула «Оп-п!» и поклонилась, констатируя таким образом пространству свою локальную победу над мирозданием.
Хорошо, что Скорая сейчас приедет, отвезем тебя к психиатру, - отреагировала на моё поведение Виктория и снова склонилась над Шуриком.
Не, ну вас даже на полдня нельзя оставить одних! – громко выкрикнул, появившийся в дверях Жорик.
Ты?! – выкрикнула я, - Вернулся?!

Не вполне понимая, что делаю, я бросилась ему на шею и зарыдала.

- Зачем было вызывать Скорую, когда у самих полный таксопарк? – как обычно попытался всё рационализировать бывший опер.

Одной рукой опер гладил меня по волосам, другой пытался оттащить рыдающую Викторию от раненого Шурика. Скорая помощь приехала на удивление быстро. Коротенький врач с длинными рыжими усами (всё-таки моё воображение внесло свою лепту в происходящие события) замер на пороге и без лишних разговоров приказал санитарам погрузить всех нас в машину. Никто не сопротивлялся.

Запри кабинет на ключ! – зачем-то сказал Жорик Виктории. Та не стала вдаваться в подробности и подчинилась. Если бы опер сейчас приказал ей выкинуться из окна, она, наверное, тоже бы повиновалась.
Ой, а куда мне девать Форд? – растерянно спросила я.
Оставь тут под офисом, ничего с ним не случится, - быстро ответил Жорик, помогая мне залезть в Скорую Помощь.

По дороге в больницу врач, прежде всего, попытался вколоть мне и Вике успокоительное. Мы запротестовали, пообещав взять себя в руки. Я удивилась, как вдруг стало тихо, когда мы обе постарались подтвердить обещание действием. После этого врач дружески похлопал Шурика по плечу, отчего тот скорчил болезненную гримасу и потерял сознание.

Надо же! – удивленно воскликнул медик, - Я подбодрить хотел, а он…Может, не ел ничего? А может и крови много потерял…Кто его знает!

После этого врач туже затянул на Шурике Викину штору, нацарапал что-то на выдранном из блокнота листике и вручил его Жорику.

Это нужно купить немедленно, - сообщил он оперу.
Я! Я куплю! – хором закричали мы с Викторией, выхватывая у Жорика листик.

Врач недовольно зыркнул на нас глазами, отобрал у опера листочек и вписал туда еще пару позиций.

А это купите для дам, - пояснил он Жорику, - Лечит нервы навсегда, - загадочно охарактеризовал он выписанное лекарство.
Рана опасная? – наконец обрела способность здраво мыслить Виктория.
Нет, - с явным сожалением изрек врач, - Ничего интересного. Но, в любом случае, ранение огнестрельное, значит, милицию вызвать придётся.

Мы с Викой быстро переглянулись. Виктория уже полезла в сумочку.

Нет надобности, - Жорик профессиональным жестом предъявил удостоверение, - Дело под контролем.

Врач заметно погрустнел и, размотав штору, принялся озабоченно разглядывать Шурика.

Пуля прошла навылет. Задела только мягкие ткани. Кто так стреляет?! Не рана, а так, царапина.
Болит! – сообщил пришедший в себя Шурик.

Жорик тоже склонился над раненым.

Ничего, дружище, пройдёт. Тебе попали в плечо. Это не опасно.

Выяснилось, что, несмотря на лёгкость ранения, Шурику всё-таки придется с недельку проваляться на больничной койке.

Чёрт! – выругался Шурик, - Мне завтра надо на работу!
Зато выспишься! – наперебой подбадривали раненого мы.

В больнице Виктория проявила себя совершенно с неожиданной стороны. Оставив нас с Жориком ожидать на лестнице, она сразу же отправилась к главврачу и принялась договариваться.

Жорик озабоченно убрал прядь волос с моих глаз и заглянул мне в лицо. Я никак не могла остановить слезы.

Что случилось-то? – спросил он, наконец.
Я думала, ты уехал навсегда, - невпопад сообщила я.
Но я же не уехал. Чего реветь?
Я не специально.

«Ну, конечно!» – уже бранилось моё подсознание, - «Он думает, что ничто другое, кроме его отъезда, расстроить меня не может»

Кто стрелял? – снова спросил Жорик.
Не я.
Это радует. Ты бы попала в сердце.
Почему ты так думаешь?
Знаю на собственном опыте.

Я не могла не улыбнуться столь сомнительному комплименту.

Ты разбила моё сердце, Катерина Кроль, - Жорик решил не оставить мне вариантов для разнотолков.
Это на счастье, - зачем-то испортила всю романтику я, после чего уткнулась носом в плечо бывшему оперу и на одном дыхании проговорила, - Ты только не уезжай никуда, опер. Мне ругаться будет не с кем, и вообще…

Жорик крепко прижал меня к себе. Я слушала, как бьётся его оперское сердце, и впервые за долгое время чувствовала себя защищенной.

В этот момент на лестницу вышла Виктория.

Не стыдно, при живом-то муже! – пошутила она.
При полуживом, - поправила её я, - Так ты, оказывается, пыталась просто облегчить мне совесть?

Мы засмеялись. Викторию, как выяснилось, дико забавляло, что Шурик оказался моим бывшим мужем. «Всю жизнь мы с тобой, Кэт, в каких-то загадочных, полуродственных связях!» – смеялась она. При этом называла меня уже так, как звал Шурик, и улыбалась резко, одними губами, подражая Шуркиной привычке, и даже головой качала, совсем, как он. В общем, проявляла все признаки влюбленной женщины.

В результате Викиных хлопот, Шурика поместили в отдельную палату, молоденького санитара отправили за необходимыми лекарствами, а осмотр, которого обычные больные ждут очень долго, был произведен немедленно.

Слава Богу, ничего серьезного! – Виктория, наконец, переговорила со всеми врачами и теперь могла произносить эту фразу с полной уверенностью, - Пойдемте в палату, что ли. Катюш, ты, главное, знай, - кинула она мне, - Я всё понимаю и ни в чем тебя не виню.
Я тебя тоже, - выдавила я в ответ на дерзость подруги, но той было не до споров.

Шурик производил впечатление не только здорового, но и счастливого человека. Он, ничуть не смущаясь присутствия посторонних, гладил лежащую на его постели руку Виктории, норовил доказать, что он вполне хорошо себя чувствует, пытаясь подняться, и рассказывал, как удивился, увидев направленный на него пистолет.

Катерина, конечно, предупреждала меня, что ты настроена негативно, - смеялся Шурик, - Но, чтоб настолько!
Ой, я и сама не знаю, как такое получилось, - Виктория по-бабьи оперла подбородок на ладонь свободной руки и не сводила с Шурика улыбающихся глаз, - Я и не думала, что нажму курок. Просто Катерина так закричала… Я испугалась, и пальцы сами сжались.
Понятно! – я тут же оживилась, - Опять я во всем виновата!
Ну что ты! – хором сообщили мне Шурик и Виктория, - Совсем нет! Ты – молодец! Ты доказала свою верность…
Да, - хмыкнула я, - Причём обеим из враждующих сторон.
Александр рассказал мне всё, пока вы ждали на лестнице, - Виктория подняла глаза на меня, - Представляю, в какой ты оказалась ситуации. С одной стороны – лучшая подруга. С другой – бывший муж и лучший друг… Я бы на твоем месте совсем с ума сошла бы. То есть странно, конечно, что ты решила прятаться в шкафу. Но, с другой стороны, возможно в этой ситуации тебе ничего и не оставалась, кроме как подстраховывать наш разговор.
Как оказалось, не зря страховала, - быстро вмешался Шурик, показывая на своё плечо.

Я удивленно глянула на раненого.

Я объяснил, что ты ничего не говорила Виктории о моей невиновности, опасаясь, что она не сможет поверить тебе без веских доказательств, - разъяснил Шурик, - Рассказал, как мы решили искать преступника своими силами, чтобы доказать мою невиновность.
Главное, что ты рассказал, почему не звонил так долго! –Виктория улыбалась, глядя на Шурика, и во взгляде её сквозила откровенная нежность, - Визитка в букете с подснежниками! Надо же!

Неожиданно для себя я вдруг поняла, что мне приятно смотреть на эту пару. От них исходило почти физически ощутимое тепло. Жесты, слова, взгляды, - всё было обращено у них друг на друга и делалось друг для друга. Каждый сантиметр между ними и в радиусе метра вокруг был пропитан какой-то странной, щемящей радостью. Мне хотелось что-то говорить Шурику, что-то желать. Трясти Викторию за руку, с чем-то поздравлять. И закрывать глаза, пряча от друзей слёзы. А еще хотелось молить Бога, чтоб сохранил эту хрупкую гармонию, образовавшуюся вдруг между всеми нами. Но я боялась показаться навязчивой и лишь молча улыбалась.

Итак, вопреки всему, после встречи Вики и Шурика, а в особенности после благополучного их примирения, я почувствовала себя значительно легче. Всё-таки хорошо, когда близкие тебе люди счастливы. Приятно, когда любящие сердца встречаются и начинают биться в унисон. Это оставляет надежду, что мир наш еще не совсем скатился в бездну безразличия. Дарует уверенность в повсеместной победе добра и справедливости. Заставляет серые будни размыкать свои душные объятия. И наполняет мир светлой верой в сказку. Кроме того, это избавляет меня от изнурительной обязанности по два раза на день таскать Шурику в больницу еду. В общем, выпьем за любовь!

Пойдем, горюшко, - Жорик уверенно взял меня за плечи и слегка подтолкнул к выходу из палаты.

Я даже забыла обидеться на подобное обращение.

Погодите, - Шурик вдруг перешел на деловой тон, - Георгий, ты так ничего и не рассказал о шантажисте.

По лицу Жорика на миг пробежала тень растерянности.

А что рассказывать? – пожал плечами опер, - Сумку с деньгами я оставил в кабинете у Виктории. Под столом.

Мы с Викой тут же вспомнили, как опер попросил закрыть кабинет на ключ и понимающе закивали.

А шантажист?
Бежал, - развел руками опер, - Ныне вне зоны досягаемости.
А его сообщник?
Там же.

Я глядела на него широко раскрытыми глазами. Похоже, я одна из присутствующих понимала, что означают его слова.

А плёнки с моими фотографиями?! – Виктория аж отпустила руку Шурика от беспокойства.
В начале расследования, вроде бы, была одна плёнка? – хитро улыбнулся опер, намекая на Викину склонность к преувеличениям.
Ну, хоть одна! – Вика намеков на свою персону не понимала, - Где она?
Возможно, завтра принесу, - спокойно ответил опер, - Думаю я знаю, где их достать.
Подробнее! – потребовала Виктория.

Жорик поморщился.

Только без истерик, пожалуйста, - он склонил голову на бок и, четко выговаривая слова, произнес, - Подробностей не будет. Я обещал вернуть деньги? Вернул. Также гарантирую, что этими снимками больше никто не попытается воспользоваться для шантажа. Возможно даже, я принесу завтра эту пленку.
Но Георгий, я же должна знать, кто угрожал моей карьере, - робко начала Виктория.

Я вдруг решила, что личное счастье изменило её в лучшую сторону. Раньше она бы набросилась на Жорика разъяренной фурией, вымогая ответов.

Он прав, - вмешался Шурик, - У каждого существуют свои профессиональные тайны. Достаточно того, что тебе, Вика, больше ничто не угрожает…

Виктория недовольно насупилась, став вдруг ужасно похожей на собственную дочь. Нахмурилась, но смирилась. Странно, когда я была замужем за Шуриком, моей вспыльчивости это ничуть не мешало.

Ну вот, - моя вредность решила поддержать Викторию, - Я не согласна! Мы столько всего пережили, что теперь хотим хотя бы понимать из-за чего… Требую объяснений!
Начинается, - тяжело вздохнул Жорик, - Пойдем, а? Пожалуйста…

Я тяжело вздохнула и направилась к дверям.

Что-то ты стала подозрительно покладистой, - засмеялся вслед Шурик.

Я обернулась, как от удара, и густо покраснела. Бывший муж хитро подмигнул. Я, показав ему кулак, выскочила за дверь. Еще не хватало, чтобы он меня поддразнивал!

Господа! – прокричала нам вслед Виктория, - Я вам безмерно благодарна за работу. Не забудьте зайти завтра за окончательными расчетами.
Поразительно! Виктория сама заговорила о зарплате? – делилась я своим удивлением с опером уже в коридоре, - Видимо, это она раньше злой была, пока у неё велосипеда, точнее Шурика, не было.
А может, ты просто плохо её знала и неправильно о ней думала? – очень серьезно спросил Жорик.
Может, - быстро ответила я и отвела глаза.

Blog

И. Потанина пособие для начинающих шантажистов пролог

Содержание