Geum.ru

Ббк 65. 9 (2)-96 В19 От редакции

Вид материалаКнига

Содержание


Строительство жилья
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   15

* Рассчитано по: Аргументы и факты. 1988. № 32.

162

Получается, что по мере улучшения жилищной ситуации расстояние между нуждающимися в жилье и обеспеченными им все более увеличи­вается. К такому же выводу приходишь и при анализе изменения удельного веса в совокупном населении лиц, получающих новое жилье. Если в 1960 г. в новое жилье въехало 4,4 % населения страны, то в дальнейшем удельный вес все вре­мя снижался и в 1988 г. составил 2,8 %.

В качестве лучшего средства против ажиота­жа в очередях у нас всегда считался разгон са­мих очередей. Поэтому существует целое зако­нодательство, не позволяющее многим реально нуждающимся встать в квартирную очередь. Да­же по оценкам специалистов, нормы получения жилья у нас крайне низки. Как сообщает дирек­тор ЦНИИЭП жилища С. Николаев, санитарной нормой являются 9 м2 жилой площади на чело­века. Санитарной эта норма называется потому, что при ее нарушении существенно ухудшается здоровье людей. Так, при увеличении жилпло­щади с 4 до 6 м2 на человека детская заболева­емость уменьшается на 12 %, а при ее увеличе­нии до 9 м2 число сердечно-сосудистых и нерв­ных заболеваний уменьшается вдвое. И хотя средняя обеспеченность жилой площадью в це­лом по стране на начало 1989 г. составила 10,5 м2 на человека, то есть все жители уже се­годня могли бы рассчитывать на обеспеченность жильем по санитарной норме, но оказывается, 100 млн. человек не имеют жилья по этой норме, что равносильно антисанитарным условиям их проживания. К тому же 43 млн. человек (15 % населения) вообще не имеют собственного жи­лья, а скитаются по общежитиям, баракам, по­луподвалам и чужим углам 27.

6* 163

Может, все это временно и стоит только наб­раться терпения и подождать? Наши люди отли­чаются особым долготерпением и ждать привы­кли. Мы ждали и по-прежнему ждем многого, что необходимо для нормальной жизни. Но по­чему-то людям невтерпеж решение именно жили­щной проблемы.

К. Маркс сделал красноречивое наблюдение: «Как бы ни был мал какой-нибудь дом, но, пока окружающие его дома точно так же малы, он удовлетворяет всем предъявляемым к жилищу общественным требованиям. Но если рядом с маленьким домиком вырастает дворец, то домик съеживается до размеров жалкой хижины... И как бы ни увеличивались размеры домика с про­грессом цивилизации, но если соседний дворец увеличивается в одинаковой или еще в большей степени, обитатель сравнительно маленького до­мика будет чувствовать себя в своих четырех стенах все более неуютно, все более неудовлет­воренно, все более приниженно» 28.

Конечно, любая социальная несправедливость порождает чувство неудовлетворенности и при­ниженности. Но, пожалуй, неравномерность жи­лищных условий в этом смысле занимает особое место, поскольку никакие ссылки на распределе­ние по труду не могут оправдать колоссальных различий в жизненных условиях подрастающего поколения. К тому же эти различия более фикси­рованы, более очевидны, чем, скажем, различия в питании. Кроме того, дифференциация жилищ­ных условий порождает комплекс негативных психологических факторов: напряженность вну­трисемейных отношений, чувство вины перед де­тьми за ненормальность жизненных условий, чув­ство социальной бесперспективности.

164

Раньше люди ютились в коммуналках и не ро­птали. Теперь же, когда жилищная ситуация яв­но улучшилась, мы все больше ею недовольны и нас почему-то перестали радовать достижения вроде первого места в мире по производству це­мента, а поражает тот факт, что СССР находится лишь в пятом десятке стран по обеспеченности жильем 29.

«Куда же девается цемент?» — этот сакрамен­тальный вопрос вспыхнул в нашем сознании при виде развалин жилых домов Кировакаиа, Лени-накана, Спитака... А заодно вспоминаешь пере­суды о чиновничьих хоромах, где «хоть конем гуляй» и масса всевозможных удобств, которые трудно себе даже представить. А уж рассказы о загородных виллах с бассейнами, саунами, тен­нисными кортами и тенистыми парками вообще смахивают на сказки Шехерезады.

Так или иначе, но пока одни стоят в квартир­ных очередях, другие имеют по две, а иногда и по три квартиры на семью. Квартиры размени-ватся и смениваются, сдаются в наем или пусту­ют, а их хозяева тем временем женятся и разво­дятся, съезжаются и разъезжаются, стремясь «расширять и улучшать». Трудно сказать, чего здесь больше — инстинктивного стремления че­ловека к расширению жизненного пространст­ва, желания превратить денежное богатство в материальное, жажды обогащения или просто беспомощности государства в распределении жилья, в контроле за его использованием, в рас­ходовании средств госбюджета на его содержа­ние, во взимании квартирной платы.

Не сомневаясь в том, что к 2000 г. в среднем на одну семью будет по одной отдельной кварти­ре, мы подозреваем, что многие реальные семьи

165

ак и не будут иметь ее или, даже имея отдель­ную квартиру, будут остро нуждаться в улуч­шении жилищных условий (если, конечно, у лю­дей не пропадет желание иметь детей). Осно­вания для такого скептицизма заключаются в уже отмеченном нами усилении дифференциа­ции населения по возможностям получения но­вого жилья. Каков же механизм этой диффе­ренциации?

На конец 1980 г. в СССР на душу населения приходилось жилья общей полезной площадью 13,4 м2. За 1981—1988 гг. в новые квартиры пло­щадью 936 млн. м2 въехало 59 млн. человек, то есть на каждого из них было получено в среднем по 15,9 м2, или на 2,5 м2 больше, чем средняя обеспеченность в 1980 г. Оказывается, если бы в течение каждого текущего года новоселы полу­чали площади не больше среднего уровня обес­печенности жильем на его начало, то только за 1981—1988 гг. новое жилье дополнительно полу­чили бы 6,5 млн. человек.

Практически применение одного только этого принципа распределения жилья остановило бы и в ближайшие годы заметно уменьшило бы дифференциацию в жилищных условиях. Но как быть с уже сложившимися диспропорциями в обеспеченности жилплощадью? Самое главное — развивать экономические методы установления социальной справедливости. Нужно сделать так, чтобы распоряжение чрезмерной жилплощадью стало невыгодным.

Сейчас в этом направлении уже сделаны пер­вые робкие шаги. Но на пути находится одно труднопреодолимое препятствие, которое еще не так давно со многих высоких трибун преподно­силось как социальное завоевание,— самая низ-

кая в мире квартплата. Так что же это — благо или зло?

Мы не будем говорить о том, что при сравне­нии нашего жизненного уровня с уровнем других ст.ран наша самая низкая в мире квартплата оказывается слабым утешением. Не будем мы говорить и о том, что трудно сыскать более бед­ную и беспомощную организацию, чем ЖЭК Мы поговорим о другом. Наша квартплата низ­ка настолько, что при самых различных жилищ­ных условиях мы платим почти поровну. Кроме того, поскольку плата взимается только за собст­венно жилую площадь, то бесплатными оказыва­ются и крохотная кухонька с узеньким коридор­чиком, и громадная кухня с вместительным хол­лом. По имеющимся оценкам, в новых домах площадь вспомогательных помещений (при той же жилой площади) в среднем на треть больше, чем в зданиях, построенных 25—30 лет назад30.

Наша квартплата низкая, одинаково низкая, практически одинаковая. Прикладывание же к неравным условиям равных мерок не устанавли­вает равенство, а, как отмечал В. И. Ленин, ос­вящает фактическое неравенство31.

В нашей квартплате одно из ярчайших прояв­лений находит мелкобуржуазный принцип урав­ниловки. Именно в полемике с мелкобуржуаз­ными социалистами Ф. Энгельс в работе «К жи­лищному вопросу» высказал ряд соображений о путях решения жилищной проблемы в будущем обществе. В противовес мелким буржуа он счи­тал возможным сохранение отношений найма жилья: «...Уничтожение земельной собственности не предполагает уничтожения земельной ренты, її передачу ее, хотя и в видоизмененной форме, обществу. Фактическое овладение всеми орудия-

166

167
ми труда со стороны трудящегося народа не ис­ключает, следовательно, никоим образом сохра­нения найма и сдачи в наем» 32. В. И. Ленин вы­сказался поэтому поводу еще решительнее: «Сда­ча квартир, принадлежащих всему народу, от­дельным семьям за плату предполагает и взима­ние этой платы, и известный контроль, и ту или иную нормировку распределения квартир» 83.

Это положение нелишне напомнить хотя бы потому, что сегодня предоставление государст­венного жилья зачастую рассматривается как по­дарок государства, а какой-либо государствен­ный контроль за его использованием расценива­ется в связи с этим чуть ли не как нарушение прав человека. Между тем юридическим собст­венником жилья остается государство, формаль­но вступающее с квартиросъемщиками в отно­шения найма.

Но разве это действительно наем? Посмотрите на обилие факторов, идущих в расчет при сво­бодном обмене: раздельность комнат и удобств, близость к центру, отдаленность от промышлен­ных предприятий, наличие зеленой зоны, обеспе­ченность телефоном, этаж, размеры кухни, кори­дора и балкона, обустройство подсобными поме­щениями и т. д. Могут ли действительные отно­шения найма игнорировать их?

Все это показывает, насколько удачно Ф. Эн­гельс сравнил наем жилья с арендой земли, а квартирную плату — с земельной рентой. Точно так же, как размер земельной ренты учитывает малейшие различия в плодородии почвы и место­положении участка, размер квартирной платы должен учитывать хотя бы наиболее важные из перечисленных факторов. И как выгода земель­ного собственника возрастает по мере увеличе-

ния выгоды арендатора, так выгода государства должна возрастать по мере увеличения выгод квартиросъемщика.

Следовательно, политэкономически совершенно оправдано не только взимание с жильцов всех расходов государства по содержанию жилья, но и прогрессивное увеличение взимаемой платы при наличии существенных излишков жилпло­щади и других дополнительных выгод. Более то­го, именно политэкономическии подход требует таких отношений, поскольку они будут способст­вовать выравниванию условий тех, кто построил жилье за свой счет, с условиями тех, кто полу­чил его от государства. Не входя в подробности, можно предложить следующие принципы опла­ты государственного жилья: сохранение нынеш­него уровня оплаты для нуждающихся; хозра­счетные отношения с основной массой жильцов, обеспеченных несколько ниже или выше средне­го уровня; прогрессивное обложение имеющих существенные излишки жилья, проводимое с целью побудить их отказаться от этих излишков (исполкомам следует активно содействовать об­менам, при которых выравнивается уровень обе­спеченности жилплощадью). Квартплата, что справедливо, должна взиматься с общей площа­ди (с исчезновением коммуналок теряет значе­ние и возникший вместе с ними принцип оплаты собственно жилой площади). В перспективе надо бы добиться такого положения, чтобы общая сумма платежей не только покрывала издержки на содержание жилья, но и обеспечивала окупае­мость жилищного строительства за 20-летний срок.

Выгоды от подобных мер для государства не­оспоримы; оно избавится от ежегодных дотаций

168

169













Таб
лица 17




^ Строительство жилья









в расчете на 1000
жителей,
м2 *






За счет
Коопера­тивными












государст-
предприя-



Жилкоопе-
Населе-

Год
венных капвложе­ний
тиями и организа­циями
Колхозами
рацией
нием




256
2
0
0
249

1960















190
1
0
0
292

1970
278
4
11
32
109

195
1
7
31
160

1980
291
5
18
19
60

219
1
11
22
93

1985
284
5
29
28
59

214
1
27
32
102

1988
321
6
25
30
79

244
1
24
35
100

* В числителе — в СССР, в знаменателе — на Украине.

на содержание жилья в размере более 11 млрд. руб. и получит средства для расширения госу­дарственного жилищного строительства. Но как все это повлияет на жизненный уровень основ­ной массы населения?

В 1988 г. на содержание каждого квадратного метра общей площади жилья государство выде­ляло дотацию в сумме 35 коп. в месяц. Следова­тельно, средний житель (имеющий 15 м2 общей площади) получал дотацию 5 руб. в месяц. Как видите, это — не бог весть какие деньги. При ны­нешней беспомощности ЖЭКов зачастую прихо­дится тратить намного больше.

При этом речь не идет о том, что средний жи­тель должен отдавать государству ежемесячно пять рублей. Просто те средства, которые госу­дарство тратит как дотации на содержание жи­лья, со всех точек зрения было бы правильнее использовать на новое жилищное строительство. Это увеличило бы средства государства, направ­ляемые на эти цели, более чем на 40 %, за счет чего можно было бы ежегодно дополнительно строить 39 млн. м2 общей площади жилья и да­вать новые квартиры 2,5 млн. человек.

А вопрос об изыскании дополнительных средств на строительство жилья отнюдь немало­важный. Нынешние объемы жилищного строи­тельства крайне неудовлетворительны. Действи­тельно, если в 1960 г. на каждую тысячу жителей страны было построено 505 м2 общей площади жилья, то в дальнейшем этот показатель все бо­лее снижался и в 1980 г. составил 395 м2. Лишь курс на перестройку привел к его некоторому повышению —до 465 м2 в 1987 г. (Сравните эти данные с аналогичными по ряду стран в 1986 г.: 1125 м2 в Норвегии, 1084 — в Японии, 1010 м2-— в США).

На вопросы «отчего?» и почему?» помогает ответить табл. 17. В 1960 г. в СССР половина всего жилья была построена населением, а дру­гая половина—за счет госкапвложений. Затем жилстроительство все более сосредоточило в своих руках государство, сворачивая индивиду­альное строительство. Монополия государства также не позволила развернуться жилкоопе-рации.

Как же в целом оценить ситуацию в жилищ­ном строительстве? Ведь достигнутая нами сей­час средняя обеспеченность жилой площадью

170

171
лишь немногим больше санитарной нормы. Спе­циалисты считают, что минимально нормальной является обеспеченность в 12—13 м2 на человека собственной жилой площади (или 20—21 м2 об­щей полезной площади жилья). Такую обеспе­ченность они называют нормой здорового жили­ща, а подлинно достаточной — обеспеченность в 28 м2 общей площади жилья на человека 34. Если считать это нормативом, то наши потребности в жилье сегодня — при обеспеченности в 15,5 м2 на человека — удовлетворяются в среднем на 55 %• Для желающих заглянуть в 2000-й год и дальше напомним, что за пятилетку обеспечен­ность жильем возрастает в среднем на 1 м2 на человека.

Ясно, что если сложившиеся в жилищном строительстве тенденции сохранятся, то ни о ка­ком существенном улучшении наших жилищных условий не приходится даже мечтать. Конечно, большую роль в изменении ситуации должно сы­грать резкое увеличение объема государствен­ных капвложений на жилищное строительство как за счет прекращения дотаций на содержание жилья, так и за счет переориентации инвестици­онной политики в целом — упорядочения мелио­ративных работ, сокращения рубки леса, произ­водства минеральных удобрений и т. п. Необхо­димо, безусловно, остановить удорожание жили­щного строительства, внедряя в отрасли полный хозрасчет и самофинансирование. Но особенно хотелось бы подчеркнуть необходимость резкой активизации самого населения в решении жили­щной проблемы.

Государство должно максимально содейство­вать этому: поощрять развитие кЪоперативных предприятий по производству стройматериалов

и различного бытового оборудования, кооперати­вов в самом строительстве, жилищной коопера­ции, кредитования населения. Ахиллесова пята государственной системы строительства жилья — чрезмерная концентрация мощностей в крупней­ших городах, что приводит к дальнейшему раз­растанию городов-гигантов и обострению связан­ных с этим проблем. Кооперативное же строи­тельство жилья послужит развитию малых горо­дов. Со своей стороны население охотно идет на развитие жилкооперации, что еще больше будет стимулироваться повышением квартплаты за го­сударственное жилье. Вообще же жилищный бум необходим и экономике, так как он приведет к рассасыванию инфляционных денежных накоп­лений, оздоровлению кредитно-финансовой си­стемы, формированию условий для превращения рубля в конвертируемую валюту.

А пока жилищный вопрос остается одним из главных источников социальной неудовлетворен­ности значительной части населения. Не прихо­дится всерьез рассчитывать на трудовую актив­ность, на реальное участие в перестройке со стороны тех, кто долгие годы ждет квартиры — ожидание квартиры делает людей зависимыми от бюрократов. Поэтому нельзя относиться к жи­лищному вопросу только как к проблеме потреб­ления. В еще большей степени — это проблема распределения и социальной справедливости. Она представляет собой узловую точку перепле­тения самых различных социально-экономичес­ких процессов, лакмусовую бумажку благополу­чия всегда общественного развития.

Жилищный вопрос во многом предопределяет отношение населения к местным органам власти и к государству в целом. В предшествующий пе-

173

172

риод это отношение, говоря дипломатическим языком, характеризовалось заметным похолода­нием. Но подобно тому, как болевые точки чело­веческого тела являются в то же время и стиму­лирующими все процессы жизнедеятельности, биологически активными точками, жилищный вопрос может также стать «сферой укрепления взаимного доверия и развития взаимовыгодного сотрудничества» между населением и государ­ством.

Резюме. Рассказав о самых различных проб­лемах удовлетворения потребностей людей, мы не открыли Америку. Конечно, приятно разобла­чать миф о «все более полном и всестороннем удовлетворении потребностей» как об основном экономическом законе всего предшествующего развития в СССР. Немаловажно, видимо, высту­пить и в защиту справедливости в удовлетворе­нии потребностей как основы преодоления за­стоя в обществе. Но все наши рецепты достаточ­но очевидны. Посмотрим поэтому на суть проб­лемы обобщенно.

Миф о направленности экономики на все более полное удовлетворение потребностей советских людей разоблачается положением дел в каждой из рассмотренных нами сфер удовлетворения потребностей. В целом сегодня они удовлетво­ряются не более чем на две трети от уровня ра­циональных норм потребления. Поэтому расту­щая социальная неудовлетворенность выглядит чем-то само собой разумеющимся.

Но, с другой стороны, нельзя не заметить, на­сколько существенно повысился уровень потре­бления за последние 25—30 лет. Почему же со­циальная неудовлетворенность растет вместе с удовлетворением потребностей? Если вдуматься

174

в этот парадокс, то станет ясно, что решающую роль играет наш разум, наше сознание. Раньше люди потребляли намного меньше, но их созна­ние было как бы выключено из процесса потреб­ления, и потому свой нищенский жизненный уро­вень они считали чуть ли не совершенно естест­венным и нормальным.

С развитием общества (с чем мы можем себя поздравить) все большее значение приобретает психологическое, эмоциональное состояние чело­века в процессе потребления, где удовлетворение физиологических нужд срастается с удовлетво­рением осознанного влечения. Тем самым отно­сительно стабильные физиологические потребно­сти все более превращаются в разумные потреб­ности, что определяет как их структуру, так и динамику. Если же производство не учитывает этого факта, расширение потребления может сосуществовать с ростом неудовлетворенности людей. И происходит это тогда, когда производ­ство ориентируется на количество, а не на каче­ство продукции, игнорирует эстетические факто­ры («фокусы покупателей»). А еще способству­ет этому усиление дифференциации населения по возможностям доступа к наиболее качественным и престижным товарам и жизненно важным услугам, повышение информированности насе­ления о жизни наиболее обеспеченных слоев со­ветского общества и жизни среднего человека на Западе.

Получается, что социальная неудовлетворен­ность людей столь же тесно связана с их предста­влениями о социальной несправедливости, как и с общей направленностью производства на коли­чественный рост продукции. Вывод один: если существующие тенденции в развитии производ-

175

ства и потребления, в имущественной дифферен­циации населения, в его расслоении по «кастам» и «сословиям» сохранятся и впредь, то в ближай­шей перспективе нас ожидают серьезные соци­альные потрясения, от которых частичные меры спасти уже не смогут. Поэтому свою задачу мы видели в том, чтобы обосновать необходимость «комплексного лечения»: наши «рецепты» помо­гут лишь в том случае, если будет переориенти­рована вся социальная политика государства.

Вообще же, как говорится, все добрые советы человечеству уже даны, и осталось только вы­яснить, как ими воспользоваться.