А. С. Селищева Последнее обновление 16. 02. 2012 = Приложения «Е» к лекции
| Вид материала | Лекции |
- А. С. Селищева Последнее обновление 28. 01. 2012 = Приложения «Г» к лекции, 3466.33kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 24. 0 2012 = Приложения «В» к лекции, 888.58kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 0 0 201 2 = Приложения «Б» к лекции, 1799.31kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 16. 0 2012 = Приложения «Д» к лекции, 932.1kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 2 02. 2012 = Приложения «Б» к лекции, 3482.02kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 05. 0 201 2 = Приложения «Б» к лекции, 1864.05kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 16. 03. 2012 = Приложения «А» к лекции, 1345.63kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 01. 01. 2012 = Приложения «В» к лекции, 2020.29kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 28. 09. 2011 = Приложения «В» к лекции, 1737.2kb.
- А. С. Селищева Последнее обновление 01. 12. 2011 = Приложения «Б» к лекции, 1095.75kb.
Нефедов Павел. В России появится свой Nasdaq. Точнее, сразу два1
Две крупнейшие фондовые биржи, РТС и ММВБ, сообщили о намерении создать специализированные секции для торговли акциями высокотехнологичных компаний. Все формальности планируется завершить в мае, после чего на обеих площадках можно будет проводить первичные размещения (IPO) российских компаний, работающих в сфере высоких технологий, в том числе интернет-проектов.
О своих претензиях на звание «русского Nasdaq» вчера заявила ММВБ, которая открывает у себя специализированный сектор «Высокие технологии». В тот же день президент РТС Дмитрий Пономарев сообщил «Ведомостям», что на РТС планируется открыть аналогичную секцию под названием «Новый рынок».
Прежде чем в России произойдет первое IPO в области высоких технологий, обеим биржам нужно внести изменения в правила листинга. Они уже подали в ФКЦБ соответствующие заявки, которые, как предполагается, будут рассмотрены до конца мая. Изменения нужны в силу специфики нарождающегося рынка. Для высокотехнологичных компаний (интернет-сайтов, интернет-провайдеров, разработчиков программного обеспечения) необходимо установить более мягкие условия по допуску их ценных бумаг к обращению. Дело в том, что такие компании не могут предъявить большие объемы физических активов или значительные объемы прибыли. К тому же, как правило, эти роекты в отличие от компаний реального сектора задумываются о выходе на фондовый рынок в очень «юном» возрасте.
С появлением специализированных торговых площадок инвесторы смогут определять стоимость интересующих их проектов, используя некоторый стандартный инструментарий, а не со слов самих продавцов. Для компаний-эмитентов российские биржи смогут стать первым этапом на пути к вожделенному американскому фондовому рынку.
Роль инвестиционного консультанта в проекте ММВБ будет играть группа «Русские фонды», уже имеющая опыт работы с российскими интернет-проектами (в составе холдинга IHC эта группа приобрела пакеты акций в интернет-портале Rambler и новостном сайте Lenta.ru). «Когда компания торгуется на ММВБ, то хотя бы понятно, кому она принадлежит, что у нее за активы. Естественно, все глядят на богатый Nasdaq, где рост акций обеспечивают не рисковые игроки, а небольшие брокерские компании. Им нужны серьезные гарантии эмитент должен пройти аудит в одной из компаний «большой пятерки» и по крайней мере провести IPO на своем национальном рынке.
Для них ММВБ будет своеобразным знаком качества«, — говорит вице-президент «Русских фондов» Михаил Ханов.
Как считает Пономарев, различия между двумя системами скажутся, когда после первичного размещения начнутся торги акциями на вторичном рынке. «Система РТС — это дилерский рынок, вы видите, с кем заключаете сделку. При такой системе вы можете договариваться о сделке в ситуации, когда спрэды (разница между предложениями о покупке и продаже) велики. Это значительный плюс по сравнению с системами, которые используют анонимную торговлю, — говорит Пономарев. Мы считаем, что новые высокотехнологичные компании после первичного размещения могут оказаться в ситуации, когда спрэды будут достаточно велики. Мы опасаемся, что в недилерских системах по этим бумагам просто может не быть сделок. При торговле такими акциями надо видеть контрагента».
Со своей стороны начальник отдела листинга ММВБ Леонид Саввинов заметил, что ему неизвестно, что делает РТС, и сравнивать два проекта он не может. «На ММВБ высокотехнологичные бумаги будут торговаться по общей схеме. Отличия только в правилах доступа, говорит Саввинов. — На наш взгляд, эти бумаги будут достаточно ликвидны».
Александр Потемкин (президент ММВБ). Внимательно смотреть вперед2
Российский фондовый рынок становится все более заметным элементом как российского, так и международного экономического ландшафта. Даже, несмотря на то, что в 2007 году индексы российского рынка явно не расположены к активному росту и двигаются по своеобразной кривой вокруг своих значений на начало года. Но рынок прирастает участникам торгов и их активностью. Если в 2004 году среднегодовой оборот торгов был около $600 млн., то в 2006 году составил около $2,5 млрд., а за 6 месяцев уже порядка $5 млрд. Постоянно увеличивается число инвесторов на фондовом рынке. Постоянно увеличивается количество инвестор на фондовом рынке. Частных инвесторов, имеющих брокерские счета, уже около 500 000 (в 2006 году их было вдвое меньше). Растет доля иностранных инвесторов – по итогам мая 2007 года их доля в обороте торгов акциями на ФБ ММВБ достигла 32% против 17% в мае 2006 года.
Российская рыночная инфраструктура пока с успехом противостоит попыткам зарубежных тр6ейдеров перевести большую часть активности по акциям российских компаний на свои биржевые площадки. Несмотря на популярность российских IPO в Лондоне, в соревновании «локальные акции против депозитарных расписок» Россия сегодня вернула себе лидерство – на ФБ ММВБ заключается более 70% сделок от общего объема операций с российскими бумагами (в 2005 году соотношение было 50 на 50).
Сейчас можно смело утверждать, что иностранные инвесторы готовы нести риски российской инфраструктуры. Ведь именно нерезиденты сыграли немаловажную роль в процессе развития внутреннего фондового рынка РФ, постепенно уходя от торговли GDR/ADR в пользу локальных акций.
Российский биржевой рынок занял достаточно прочные позиции в мировом сегменте торговли российскими ценными бумагами, но одновременно стал и весьма привлекательным объектом для международного биржевого и инвестиционного бизнеса. Что ждет российский рынок в среднесрочной перспективе? Конкуренция с мировыми структурами неизбежна, и поэтому отсутствие ясного видения перспектив и четкого плана действий вполне может привести к утрате российской рыночной инфраструктурой её нынешнего положения.
Мировой опыт: два пути
Сегодня мир вступил в полосу непрекращающихся попыток радикальной трансформации фондового рынка. Просматриваются два основных направления этих действий. Первое – это консолидация крупнейших инфраструктурных организаций и создание глобальных бирж. Этот процесс только начался: завершена сделка по созданию NYSE-Euronext, в процессе создания альянс NASDAQ-OMX. В общей сложности рассчитанный синергетический эффект от слияния NYSE-Euronext составит примерно $275 млн. в год, при этом львиная доля экономии расходов ($270 млн.) будет достигнута за счет объединения торговых платформ и центров хранения данных. Окончательно создать гибридную торговую платформу планируется к 2009 г. Бюджет этого амбициозного мероприятия составит всего $140 млн.
Должно пройти еще немало времени, прежде чем сформированные наднациональные биржевые империи дадут ясный ответ по поводу своей эффективности. Большие сомнения в создании глобальных альянсов остаются у ряда акционеров ведущих бирж. К примеру, крупнейшие акционеры Deutsche Boerse и- фонды TCI и Atticus, вместе владеющие 20% акций биржи, настаивают на сокращении расходов и считают, что биржа должна стремиться не к экспансии, а к органическому росту.
Немало сторонников и у второго направления трансформации инфраструктуры - развития национальных рынков и создания на их базе международных финансовых центров. Нас вдохновляет пример Лондонской фондовой биржи (LSE), которая смогла на базе развитого и богатого местного фондового рынка сформировать условия для концентрации оборотов международного рынка капиталов и стать притягательным центром для IPO только европейских, но и американских, китайских, южно-африканских и, накоонец, российских компаний.
Говоря о Лондоне, важно отметить, что всего каких-то 20 лет назад перспективы этого финансового центра были весьма туманными, и оставались бы таковыми, если бы не проведенная в 1986 году кардинальная реформа регулирования Лондонского Сити и Лондонской биржи, именуемая в истории Big Bang. Принятые изменения были направлены на ослабление государственного контроля за биржевой деятельностью, поощрение саморегулирование в рамках биржи. Основные пункты реформы также предусматривали предоставление банкам, страховым обществам и зарубежным компаниям, занимающимися торговлей ценными бумагами, права становиться членами биржи и приобретать участвующие в ее работе фирмы. Нововведения открыли дорогу конкуренции и инновациям и заложили основы одной из самых эффективных систем регулирования финансового рынка. И именно изменившаяся система регулирования в первую очередь позволила Лондону стать ведущим мировым финансовым центром.
Или пример Немецкой биржи, которая не только сумела вернуть себе рынок деривативов на немецкие государственные облигации, переместившиеся было в Лондон, но и создала крупнейший в мире биржевой рынок производных финансовых инструментов – биржу Eurex.
Создание в России финансового центра евразийского рынка, объединяющего в первую очередь рынки стран СНГ, является вполне реальной перспективой, если исходить из текущих тенденций глобализации. Трансконтинентальные альянсы формируются пока только между мировыми биржами, что оставляет возможность крупнейшим биржам развивающихся рынков (Бразилия, Россия, Индия, Китай) сохранить свои ниши на рынке капитала.
По какому пути пойти, в какие процессы встраиваться – вопрос, открытый для российской биржевой инфраструктуры: либо принять участие в создании национальных биржевых империй, либо продолжать активно строить национальный центр биржевой торговли, способный стать региональным финансовым центром и привлечь международных инвесторов и акции эмитентов-нерезидентов.
Что есть и чего нет у России
У каждого пути есть свои плюсы и минусы. Участие в альянсах позволяет получить последние технологии развитых рынков, предоставить участникам прямой доступ на глобальные рынки. Одновременно возникают серьезные риски для локальной инфраструктуры. Ведущие биржевые структуры, придя на российский рынок, неизбежно приведут с собой не только торговую систему, но и пострейдинговую инфраструктуру: клиринг, депозитарные услуги, расчеты. Дискуссия о том, где проводить клиринг и расчеты, уже ведется участниками проекта по созданию международной нефтяной биржи в Санкт-Петербурге с участием NYMEX, которая предлагает проводить клиринг для российской биржи с помощью своей системы в Нью-Йорке1.
Однако именно клиринговая система превращает электронную торговлю условными ценностями в реальный обмен активами (акциями, облигациями, товарами), вовлекая в процесс денежных расчетов по заключенным торговым сделкам локальный финансово-банковский центр, что требует также адекватной системы управления рисками. Отказ от построения собственных пострейдинговых систем и перенос их на уже имеющуюся депозитарно-клиринговую базу в международных центрах даже при организации биржевой торговли в России фактически означает виртуализацию национальной биржевой инфраструктуры.
Продолжение активного наращивания мускулов существующего локального финансового рынка, расширение спектра услуг в направлении международных стандартов является существенно более затратным и длительным процессом. Значительные средства требуются не только на современные IT-технологии, но и на повышение капитализации, прежде всего, централизованных клиринговых структур, с тем, чтобы на них могли лимиты зарубежные инвестиционные банки.
Создание эффективного национального рынка, претендующего на статус международного, требует построения эффективной национальной структуры «бэк-офиса». Центральным вопросом в этом смысле для России является принятие закона о центральном депозитарии и создание ЦД во всех своих положениях (монопольного присутствия ЦД в реестре, количество уровней номинального держания, состава участников и структуры собственности) вызывает острейшие дискуссии среди участников рынка2. Перед регулятором стоит задача определить приемлемую точку консолидации мнений наиболее авторитетных специалистов профессионального сообщества, прежде чем двинуть законопроект на второе чтение в Государственной думе.
Не менее важно и само практическое воплощение в жизнь идеи единого центродепа. Сегодня уже действует технологическая модель центрального депозитария – речь идет о междепозитарном мосте НДЦ-ДКК (Национальный депозитарный центр – расчетный депозитарий ММВБ, Депозитарно-клиринговая компания – расчетный депозитарий биржи РТС). В первом полугодии 2007 года объем операций по нему составил 1,8% оборота рынка акций на ФБ ММВБ. Этот мост мы развиваем. Скоро будет продлено время его работы с 13.30 до 16.00. Затем на очереди увеличение числа передаваемых по мосту бумаг и перевод его в режим online.
Однако эта модель ЦД не защищена от возможных деструктивных действий владельцев депозитариев. Одним из вариантов решения проблемы может стать законодательная защита действующей модели. Ведь любой конфликт между собственниками этих двух структур может привести к разрушению технологического моста и дезинтеграции рынка. Быстро развивающийся фондовый рынок не может позволить себе наличие такого риска. Вторым вариантом, вполне естественно, может стать путь создания единой корпоративной структуры. В этом направлении нельзя продвинуться без серьезных переговоров между ведущими участниками рынка.
Развитие национального рынка требует преодоления избыточной внутренней конкуренции между национальными биржами. Сейчас конкуренция на внутреннем рынке заметно усиливается, увеличивается число параллельных продуктов – большинство российских акций торгуется одновременно на двух и более площадках, рассчитывается два семейства фондовых индексов, уже два альтернативных деривативных продукта на фондовые индексы. Сейчас пока трудно сделать однозначный вывод, хорошо это или плохо. Конкуренция ведет к снижению биржевых комиссий и издержек участников рынка. Но в любом случае российский фондовый рынок не столь велик, чтобы всего было по паре.
Недавно регулятором была высказана мысль о приоритетности решения вопроса по биржам, которое будет основой для практического создания центродепа. В любом случае трансформация биржевой и депозитарной структуры российского рынка должна проходить таким образом, чтобы в этом бизнесе появились ответственные стратегические акционеры, считающие этот бизнес основным и в деталях представляющие его состояние и перспективы.
Сегодня настало время критического анализа альтернатив дальнейшего развития инфраструктуры российского фондового рынка. Регулятору и участникам рынка необходимо определить вектор развития инфраструктуры рынка в целом, а не только бирж или депозитариев по отдельности и разумные сроки приступить к ее реализации. Иначе мы можем оказаться не готовыми к экспансии мировых биржевых грандов.
Анатолий Гавриленко: «Западного инвестора обмануть намного легче». Интервью. Основатель группы «Алор», президент Российского биржевого союза Анатолий Гавриленко рассказал «Ф.» о туманном будущем товарных площадок, коварных форексниках и инвестбанкирах-путешественниках. Беседовал Олег Мальцев1.
● Анатолий Григорьевич, когда в 1992 году создавался Российский биржевой союз (РБС), действовали сотни площадок. Теперь на слуху две. Чем эта организация занимается?
● В РБС состоит порядка 20 бирж – московские и региональные. Организация анализирует работу биржевых структур, смотрит, какое выходит законодательство, участвует в подготовке нормативных актов, старается понять и обобщить точку зрения бирж на ту или иную проблему, донести ее до регулятора и до заинтересованных ведомств. Правда, не всегда получается: государство развивает биржевую торговлю так, как ему кажется правильным, игнорируя уже имеющийся в России опыт. Члены РБС взносов пока не платят, работа идет на общественной основе. По крайней мере, мы строим взвешенный институт, который не лоббирует интересы какой-то одной коммерческой структуры, а пытается выразить мнение рынка в целом.
Гавриленко Анатолий Григорьевич, родился 20.07.1946 года в Симферополе.
Образование: МГИИЯ им. М. Тореза (1969), Академия внешней торговли СССР (1984).
Карьера:
2004 – н.в. – президент ГК «Алор».
1997-2009 – председатель совета директоров ЗАО «Алор Инвест».
1993-1997 – генеральный директор ЗАО «Алор Инвест».
1990-1993 – генеральный директор АО «Алор».
1986-1990 – работал в секретариате Совета экономической взаимопомощи
1976-1986 – работал в Госплане СССР.
● А с какими инициативами союз выходил к государству?
● Например, мы говорили, что для решения задач на товарном рынке неоправданно создание новой биржи без рассмотрения уже имеющихся биржевых структур. Но консультации не проводились ни с РБС, ни с руководителями действующих площадок. Другая тема – госзаказ. С самого начала, чтобы уйти от коррумпированности, госзаявки предлагалось размещать только на биржевых рынках. Но потом термин «биржа» подменили «электронной площадкой». Биржа – организованный рынок, который регулируется целым набором нормативных актов и у которого существует много ограничений. А электронная площадка – лишь технология торгов, которая никого ни к чему не обязывает, просто помогает выставлять цены на покупку и продажу. Государство, проигнорировав наши предложения, поставило между этими терминами знак равенства. Из последнего варианта нормативного документа о госзакупках, насколько я знаю, понятие биржи вообще изъято, остались одни электронные торги. То есть опять взяткоемкость, непрозрачность и, как следствие, возможные убытки государства.
● Биржевая торговля товарами тоже не всегда получается прозрачной. Например, были претензии к бирже «Юмекс» и МФБ, на которых продает свою продукцию «Фосагро».
● Не вина биржи, что у нас монополизированы очень многие области производства сырья. А когда на биржевой рынок приходит монополия, это отдельное явление. Проблема торговли нефтью в том, что у нас один большой государственный распределитель – «Транснефтепродукт». То же самое с удобрениями. Компания, которую вы назвали, пришла на биржевой рынок с честными намерениями. Но у государства очень странное отношение к монополистам и биржам. С одной стороны, оно активно помогает создавать многие монополии, с другой – одновременно выступает за развитие биржевой торговли. Хотя эти понятия трудносовместимые. К тому же, когда цена растет, чиновники говорят, что виноваты участники торгов. А когда падает – ничего не замечают. Наверно, на упомянутых биржах действительно были определенные недоработки, связанные, в том числе, с монопольным положением некоторых участников торгов на рынке. Но такую конкурентную среду задало само государство. И было бы целесообразно помочь рынку решить эти проблемы по-рыночному. Биржа – только зеркало этих процессов, которые происходят в экономике.
● Вернемся к нефти. Что же, до тех порт, пока транспортная инфраструктура монополизирована, нормальная биржевая торговля невозможна?
● Почему же, нужно договариваться с монополистом, такая возможность есть, но в первую очередь у чиновников. Руководство страны пытается построить нефтяную биржу, не понимая, что биржевое движение демократично по сути (Вот это и есть та самая суть! Выделено нами – С.А.). Налицо противоречие с существующими механизмами госрегулирования. Я лично только приветствую участие государства в деятельности биржи, особенно в стране с развивающейся экономикой. Но уж, по крайней мере, не в большей степени, чем на той же ММВБ, где государство в консервативном, спокойном виде, и то участники торгов постоянно опасаются принятия нерыночных решений. Когда речь идет о нефти – тем более. Если руководителей компаний вызывают «наверх» и говорят им, где торговать – разве это рынок? Еще одна проблема в том, что нефтедобытчики пытаются выйти на биржи напрямую. Хотя во всем мире используются биржевые посредники, специальные структуры, создаваемые, в том числе, самими нефтяными компаниями. Еще можно самостоятельно участвовать в спотовых торгах, но очевидно, что следующим шагом будет развитие фьючерсного рынка. Общемировой опыт показывает, что лишь 2-3% сделок с фьючерсами доходит до поставки (sic. – Выделено нами. С.А.). Цивилизованную биржевую торговлю сложно построить без цивилизованного института биржевых посредников.
● Нефтедобытчиков интересуют реальные поставки, насколько понимаю.
● Это лишь одна из точек зрения. Биржа в первую очередь служит для определения прозрачной и справедливой цены, а не для обеспечения поставок той жен нефти. Как только появляется прозрачная цена, остальная цепочка выстраивается очень легко.
● Но цена будет объективной, если, в конечном счете, основана на реальных сделках?
● В том числе на реальных сделках. Главное – вы просто знаете, что можете в любой момент продать или купить нефть по биржевой цене. И только ваш выбор, где именно это сделать – на бирже или там, где вам удобнее. Но обязательно по рыночной стоимости. Тогда все понятно с налогами, с трансфертными ценами, с откатами и т.д.
● В России формально существует 37 товарных бирж, судя по количеству лицензий. Сколько из них реально существует?
● Пять-шесть. ММВБ продает зерно на дочерней Национальной товарной бирже; РТС – фьючерсы на ряд товаров. Межрегиональная биржа нефтегазового комплекса занимается нефтью и нефтепродуктами. Несколько бирж также работают в регионах с госзаказами, участвуют в проведении интервенций по зерну. Остальные биржи по большому счету, выживают, беря на себя проведение различных аукционов, распродаж, в том числе, недвижимости. Число товарных бирж будет и дальше сокращаться. Хотя, если государство все-таки выведет закупки на биржевой рынок, у них появятся перспективы.
● Слышали о детище Германа Стерлигова – Антикризисном расчетно-товарном центре (АРТЦ)? Как вам идея бартерной электронной торговли?
● Когда мы в последний раз разговаривали с Германом, я рекомендовал ему получить лицензию биржи, не ограничиваться только электронными торгами, если он уверен, что проект будет работать. Но одна из ключевых тем АРТЦ – заключение сделок с наличным золотом. На мой взгляд, чисто по-чиновьичьи, очень сложный вариант. Потому что по большому счету торговля золотом является привилегией государства и банков. С другой стороны, АРТЦ – обыкновенная электронная площадка, где компьютер выдает в режиме онлайн различные предложения, связывает цепочки бартерных сделок. Проект в таком виде имеет право на существование, правда, идея-то антикризисная, а кризис подходит к концу, как мы все слышали. Мне кажется, что большой прибыли Герман сегодня от этого центра не получает. Но вообще он харизматичный человек с незашоренным сознанием, умный, увлеченный, российский патриот. Насколько я понимаю, он пытается заинтересовать в своем антикризисном центре какое-нибудь из государственных учреждений. Но пока безрезультатно. Все и так довольны. Думаю, Герман был бы очень полезен на государственной службе, а уж его там нашлось бы кому.
● Что вы думаете о проекте «Биржевой форекс», который форексные компании реализуют на бирже «Санкт-Петербург»?
● В России «Форекс» - это не просто серая схема, которая не во всем даже отвечает законодательству. Это сектор, который во многом людей вводит в заблуждение. Попробуйте поискать в Интернете что-нибудь о бирже – первыми увидите ссылки на сайты о «Форексе». Когда создатели таких компаний только начинали заниматься бизнесом, весь российский финансовый рынок был наполовину серым. Но с тех пор биржевая торговля далеко шагнула в развитии, а «Форекс» оказался вне регулирования, как, кстати, и в некоторых других странах. Беда в том, что очень многие россияне ошибочно считают «Форекс» реальной биржей. Мы тут ведем ожесточенные споры с регулятором по поводу плеча по акциям – 1 к 1 или 1 к 3, а на «Форексе» тебе дают плечо 1 к 100, и никто ничего не запрещает. Естественно, подавляющая часть населения, которая приходит на «Форекс», деньги проигрывает. Подавляющая – это даже мягко сказано. Зарабатывают там исключительно компании, которые и обслуживают население. Таким образом, выхолащивается сама идея биржевого рынка, а у многих потерявших деньги граждан вырабатывается устойчивый иммунитет к бирже. На Дальнем Востоке вообще никакого биржевого рынка у нас нет, один «Форекс». За последние пять лет он превратился в этакую напасть для развитого инвестиционного общества. (Выделено нами, как весьма важное – А.С.)
● На бирже «Санкт-Петербург» происходит попытка легализации «Форекса?
● На сколько я знаю, во главе многих форексных компаний стоят умные, грамотные люди. Их тоже не устраивает ситуация, когда бизнес находится вне закона. С одной стороны, они могут делать что угодно, но с другой – сами понимают, что «что угодно» могут точно также делать не только они, умные и грамотные, но и любые пацаны, пришедшие на этот рынок. Поэтому в рамках РБС мы ведем переговоры с ними и собираемся выходить на регулятора с предложениями. Может быть, стоит наделить их ассоциацию какими-то функциями саморегулирования. Проект «Биржевой Форекс» был одной из попыток отдельных компаний придать цивилизованность «Форексу». С другой стороны, и биржа «Санкт-Петербург» получила новое направление развития. Но решающее слово по «Форексу» остается за ФСФР.
● Вам не кажется, что повод для недавней приостановки лицензии Московской фондовой биржи (МФБ) во многом формален?
● Что такое «во многом формален»? Мы разбирались, в том числе в рамках совета директоров МФБ. Да, нарушен ряд требований, которые предъявляются к биржам. Этим биржи и отличаются от электронных площадок – более жесткими требованиями. ФСФР нашла нарушения и приостановила фондовую лицензию. Если бы речь шла о товарной лицензии, тут еще можно было бы искать какой-то подтекст. А кому МФБ мешает как фондовая площадка? Да никому. Я полностью поддерживаю ФСФР в этом плане. Работая на фондовом рынке, мы должны строго соблюдать законодательство, которое сами же и создавали. Нарушили – постараемся исправить, и тогда, надеюсь, лицензию вернут.
● МФБ выглядит странной биржей: буквально несколько участников гоняют по кругу какие-то непонятные, никому не известные акции, которые еще и входят там в высший котировальный лист… На схему похоже.
● Бирже тем и хороша, что если соблюдать все правила, то схему очень сложно выстроить. Бумага может торговаться, например, в маленьких объемах, но цена останется достаточно прозрачной. Для того и придуман биржевой механизм, который у нас соответствует всем правилам, в том числе западным. Кстати, сечас МФБ преобразована в ОАО. Мне кажется, что это даст ей новый стимул, все-таки ОАО как биржевая площадка имеет больше возможностей для развития. И государство вроде бы приветствует, чтобы биржи существовали в форме ОАО, правильно? А вот новую Санкт-Петербургскую международную товарно сырьеву биржу государство почему-то создало в форме ЗАО.
● Пару лет назад брокеры обсуждали учреждение межброкерской площадки. Идея заглохла?
● Идея существует, просто участники рынка чутко реагируют на внешнюю среду. Например, два года назад поднимался вопрос об объединении РТС и ММВБ. Я это приветствовал, но только на рыночных условиях. А как сделать условия рыночными для объединения этих бирж? Не думаю, что кто-то знает. Вообще же участникам рынка объективно выгодно существование как минимум двух биржевых площадок в России. Если три – было бы еще легче. Потому, что монополия в биржевой торговле вредна. Там, где исчезает возможность выбора, заканчивается рынок. На Западе ведь множество площадок, правильно? Сейчас у нас можно торговать акциями в РТС и на ММВБ. И я уверен, что на ММВБ со временем будет хороший срочный рынок, не меньше, чем в РТС.
● Как же быть с аргументом, что размывается ликвидность между биржами?
● Это один из множества аргументов. Еще никто не видел, размоется ликвидность или нет. Работает же срочный валютный рынок на ММВБ. Это как-то размывает ликвидность в РТС? Нет. И я не уверен, что ММВБ захочет отдать фьючерсные торги на свой индекс другой площадке. Это эксклюзивный продукт, который должен торговаться на ММВБ. Другое дело, сможет ли биржа сделать продукт интересным для участников рынка. Я думаю, все предпосылки для этого есть.
Что касается внебиржевой системы, то я знаю, по крайней мере, о двух проектах, которые потихонечку продвигаются. Если вдруг государство или одна из бирж выставит какие-то нерыночные, на взгляд участников, условия, то работа сразу активизируется. Возьмем ММВБ. Кроме банков, там присутствуют восемь брокеров. Они акционеры ОАО ФБ ММВБ. Сейчас идет разговор о переходе на единую акцию. Если процесс будет понятным, прозрачным и справедливым для всех участников, то разработка внебиржнвых систем по-прежнему будет идти неспешно. Если вдруг будет принято решение, при котором отдельные участники пострадают, то создание альтернативной площадки сразу получит ускорение. А эти восемь брокеров контролируют значительную часть оборота по акциям. Что им мешает договориться и создать свою систему? На Западе ведь инвестбанки договариваются. Работу пока тормозит только одно: комфортные отношения с биржей.
В РТС в последнее время идут разговоры о том, что брокеры, которые занимаются срочным рынком, зарабатывают мало денег – выходят почти в ноль. Думаю, что при участии биржи будут созданы условия для увеличения маржи. За счет ли клиентов, за счет ли биржи – не знаю. Но вопрос о тарифах стоит. Брокеры у нас одновременно занимаются и спотовым рынком и срочным, поэтому в целом не бедствуют и вопрос пока не критичен. Думаю, рыночным путем мы решим эту проблему.
● А рынок RTS Standard доходен для брокеров?
● На сегодня да. РТС создала выгодные условия для компаний, которые работают в секторе. Именно этим объясняется тот успех, который уже достигнут. Ну не может Роман Горюнов вызвать, предположим, Вадима Беляева и приказать ему торговать в RTS Standard. Приходится создавать подходящие условия. И надо отдать должное совету директоров РТС, гибкости того же Романа Горюнова, Жака Дер Мегредичана. Они сумели привлечь участников рынка. А вот ММВБ, учитывая, что она полугосударственная структура, к этому относится спокойнее: мол, ничего с ними не произойдет, все к нам придут.
Хотя на уровне топ-менеджмента там тоже есть понимание, что биржа существует для клиентов, в этом отношении все нормально.
Вадим Беляев –
гендиректор
ФК «Открытие»
Жак Дер Мегредичан – главный исполнительный директор по управлению бизнесом (Chief Business Officer) ГК «Тройка Диалог»
● Инвесторы, пользующиеся Интернет-трейдингом, часто жалуются на нестабильную работу торговых систем. Заявки выставляются с задержками или вообще не исполняются. Кто чаще бывает виноват: брокер или биржа?
● Чаще крайними оказываются биржи, и не только российские. Вот недавно Лондон стоял три с половиной часа – у всех бывают сбои. Но зачастую вина наших бирж состоит не в том, что они по каким-то причинам не справились с обработкой объема поступивших заявок. А в том, что со стороны биржи не выстроен механизм технологического взаимодействия с брокерами. На мой взгляд, любая техника, любые каналы связи, которые используют брокеры, должны проходить сертификацию и аттестацию. То есть биржа должна предъявлять определенные требования к «железу», программному обеспечению и людям, которые обеспечивают работу техники. Система сертификации у нас не выстроена по многим причинам. Во-первых, биржам просто не до того: других забот хватает. Во-вторых, биржевики все-таки боятся выставлять жесткие требования, потому что не уверены, что все брокеры смогут им соответствовать. А если не смогут, то как бы сборы не уменьшились из-за ухода некоторых компаний. Мы по крайней мере в рамках РТС, пытаемся все-таки прийти к сертификации, но пока не очень получается. Биржа и брокер – это единый механизм. Если что-то происходит на бирже, это еще не значит, что виноват не брокер.
● Может, государству следовало бы регулировать цепочку «биржа-брокер»?
● Мне кажется, здесь участие государства точно не нужно. Организованные рынки потихонечку взрослеют, персонал набирается опыта, требования повышаются. Повторюсь, если сейчас жестко ввести те стандарты, которые в идеале нужны для работы, то вполне возможно, что какой-то процент брокеров им просто не будет соответствовать. Придется применять к ним меры, которые могут привести к оттоку клиентов, другим последствиям. Не думаю, что кто-то детально эту проблему анализировал, но ей нужно заниматься. Это в том числе элемент риск-менеджмента самой биржи, потому что из-за одного неграмотного брокера может пострадать весь рынок.
● Когда ФСФР возглавлял Олег Вьюгин, постоянно говорилось о создании Центрального депозитария. Надуманная была проблема?
● У нас ведь власть вертикальная, да? По мнению Олега Вьюгина, главной проблемой российского рынка было как раз отсутствие Центрального депозитария. Пришел новый регулятор – и посчитал этот вопрос не первоочередным. Если Олегу легко говорить как ученому, что должен быть один депозитарий, то Владимир Миловидов как профессиональный чиновник понимает, что, может быть, централизация и полезна, но как ее добиться, если уже сложилось у биржевых площадок два расчетных депозитария? И тот был прав, и этот прав.
● РТС ввела вечернюю сессию, а в перспективе возможны круглосуточные торги. Целесообразно ли ММВБ двигаться по тому же пути?
● На ММВБ я не вхожу в совет директоров. А в РТС в рамках совета директоров и комитета по срочному рынку как попугай не один год повторяю, что российская биржа должна торговать для всех регионов, что отсутствие подходящих по времени торгов для Дальнего Востока – это выталкивание части россиян на «Форекс», на японский рынок. Молодые люди, проживающие там и желающие посвятить себя фондовому рынку, не имеют такой возможности, появилось что-то вроде заперта на профессию. Они же не будут ходить в ночное. От ММВБ, кстати, мы в свое время добились продления торгов на час именно потому, что договорились с другими брокерами об организации собственной вечерней сессии. ММВБ, когда об этом услышала, сразу пошла нам навстречу. Поэтому я и говорю, что рынку полезны две биржи.
● Почему, располагая двумя замечательными биржами, российский рынок не может переварить, например, IPO «Русала»?
● Почему не может, размещение Сбербанка, ВТБ и «Роснефти» ведь переварил. Необязательно IPO «Русала» должно полностью проходить в России, но значительную часть акций можно продать и здесь. Мне кажется, что все разговоры о том, что деньги надо собирать за рубежом – это песня менеджеров и инвестбанкиров, которые хотят ездить по миру за корпоративный счет. Я все время говорил: хотите продать акции в России – поезжайте по крупным городам, расскажите о своей компании. Вы хоть один пример такого роад-шоу видели? Ни одного. Зато постоянно слышим о различных российских компаниях, которые организуют бесконечные роад-шоу в Цюрихе, Лондоне, Нью-Йорке и т.д.
● «Русал» выбрал Гонконг и Париж. Складывается впечатление, что корпорации уже готовы размещаться где угодно, лишь бы не в России.
● Правильно. А чего здесь интересного? Помимо незаинтересованности менеджеров есть еще одна тема: наш российский инвестор плохо подготовлен к нормальному крупному IPO. Но с другой стороны, западного инвестора обмануть намного легче. Российские покупатели акций после ВТБ и Сбербанка будут по десять раз на воду дуть.
● На Западе такие уж неподкованные инвесторы?
● Не то чтобы неподкованные. Но они охотнее покупают акции по формальным критериям. Какая-нибудь контора выставит правильные рейтинги, и будет покупать. Западный инвестор воспитан на рейтингах. А наш будет смотреть, узнавать. Иной не поленится, поедет на этот «Русал». У нас инвесторы умные, грамотные – те, у кого есть деньги. К тому же, мы о российских компаниях читаем каждый день, знаем, кому что принадлежит. На том же «Русале» работают люди знакомые. Разве сравнить это с информацией, которой обладает западный инвестор? Нам горазда проще оценить ту справедливую стоимость акции, которую выставит Goldman Sachs или еще кто-то. И вполне возможно, мы скажем: извините, вы цену задираете. А как было с размещением акций ВТБ? Американские инвестбанки задрали цену предложения, руководство банка осталось этим довольно, а государство на словах поддержало, и наши граждане поверили всем и купили эти акции. Вряд ли такое повторится, да и наши инвесторы не позволят. Они у нас умные, я в них верю и их уважаю.
Е.5.2. Регулирование биржевой торговли
