Вземлероссийско й просиявши е
| Вид материала | Документы |
В З Е М Л Е Р О С С И Й С К О Й
П Р О С И Я В Ш И Е
(Р А С С К А З Ы О Р У С С К И Х С В Я Т Ы Х)
Памяти архимандрита
Иннокентия (Просвирнина)
посвящаю эту книжку
ОТ АВТОРА
Издавна, с первых веков христианства, особо почиталась память людей, причисленных церковью к «лику святых», прославившихся своими делами еще при жизни, или своей кончиной, или чудесами, происходящими после смерти у их могилы. Рассказы о жизни святых, о событиях и чудесах, происходящих вокруг них, которые называли «ж и т и я с в я т ы х», с давних времен были любимым чтением жителей нашей страны еще с детства.
В ранние годы христианства, в эпоху жестоких гонений на христиан властителей, видящих в учении Христа угрозу себе, святыми в основном становились мученики, казненные или замученные за Веру, об их жизни было известно очень мало или вовсе ничего не известно. Известно только об их мученической смерти и иногда о чудесах, которые происходили в связи с этим событием, как правило, ужасными, с леденящими душу подробностями. Их жития были часто фантазией, написавших их. Конечно, были также и святые, о т ц ы ц е р к в и, жизнь которых была примером другим, разработавшие церковные догматы и ритуалы, оставившие мудрые богословские труды. Но русские святые, святые нашей земли, большей частью были известными в истории людьми, не смерть, а жизнь составляла их главный подвиг! Владетели земель и уделов – князья, жизнь которых не могла быть безгрешной, монахи - основатели монастырей и иноческих общежительств, организаторы монастырской жизни, предстоятели русской Православной церкви, святители и просветители, несшие христианское учение и на русской земле и отдаленным народам, духовные писатели и иконописцы, строители церквей и монастырей, и с ними лишь немногие воины, павшие за Веру и Родину. Мучеников среди русских святых еще недавно было очень немного, христианство пришло к нам не так, как оно пришло в других странах, где крещение людей долго встречало яростное сопротивление властителей.
Лишь прошлый ХХ век явил сотни «новомучеников», людей пострадавших от большевистских гонений на Веру, расстрелянных и замученных в неволе священнослужителей; по-видимому эти списки будут еще увеличиваться, и много ли войдет в число новомучеников мирских имен, и где грань между мучеником и просто замученным: в бесчисленных лагерях дальнего севера и знойного юга, в тюрьмах, в смертоносных рудниках и на лесоповалах, на дорогах в ссылку и в изгнание, на жестоких допросах и в бесчеловечных условиях тюремных заключений и дальних ссылок - везде, где людей вела злая человеческая воля, - эти вопросы еще не имеют полного ответа.
Очень умный и образованный человек, вечная ему память, – архимандрит Иннокентий (Просвирнин) во время наших общений не раз сетовал на глубокую пропасть между русской светской литературой, с давних времен по преимуществу атеистической или недоброжелательно, по крайней мере равнодушно к религии настроенной, а потом тем более советской, - и духовной, написанной большей частью тяжелым, неловким языком, где рассказы о жизни святых взяты или из древних, подчас, впрочем, замечательных текстов, но часто уже в более поздних, очень приблизительных пересказах, или недостаточно хорошо переведенных со старославянского языка, или из более современных, написанных по одним образцам, или на странной смеси старинных или лишь кажущимися старинными оборотов речи.
Помню, моя тетушка, жившая в Америке и издававшая религиозный журнал для детей «Трезвон», в 80-х годах прошлого века сетовала, что в русской литературе прошлого, а тем более настоящего, почти нет текстов, рассказывающих хотя бы приязнено, а уж тем более восторженно о своем Отечестве. Бесчисленные русские дети в изгнании никогда не видевшие, а тогда казалось, что и невозможно им будет увидеть землю своих предков, о которой им с таким волнением рассказывали их бабушки и дедушки, не имели текстов великой русской литературы, где писательский или поэтический талант воспевал бы не несжатые полосы и топот пьяных мужиков, а щемящую красоту среднерусского пейзажа и лирику вечерних сумерек, таинственность лесных дебрей или ширь речных долин, героическую историю борьбы с иноземными завоевателями и вдохновенный труд безвестных монахов, строивших монастыри среди бескрайних лесов. «Критический реализм» требовал и тогда лишь вскрытия «язв» насущного времени.
Агиографы прошлого, митрополит Киприан, Пахомий Логофет как люди пришлые, мало знакомые с росийской действительностью, создали стиль «Житий святых» напыщенный и шаблонный, особой витиеватостью отличался русский их последователь Епифаний Премудрый. Митрополит Макарий в ХVI веке канонизировал многих русских святых и написал полное собрание текстов житий всех святых - Великие Четьи Минеи, которые и теперь - в основе Житий русских святых. В начале ХVIII века митрополит Димитрий Ростовский собрал все скопившиеся варианты житий и создал новый обширный свод Четий Миней всех русских святых.
Не чувствуя за собой прав на написание житийной литературы, хочется, однако, по завету архимандрита Иннокентия написать рассказы о замечательных людях Русской Истории, об их полной созидательного труда жизни – о Русских Святых, созидавших Лад на Русской земле. Но не по канонам агиографической (житийной) литературы, где важное место занимают чудеса, явления происшедшие и происходящие после их смерти, на могиле, при иконах святого - а рассказы о них как рассказы о людях истории России, об их месте и значении в этой истории; история жизни святых русской православной церкви, мне кажется, и сейчас должна быть очень интересна и поучительна.
Покойный отец Иннокентий говорил мне о своей мечте переписать свод Димитрия Ростовского современным литературным языком с привлечением последних исторических данных. Его слова, сказанные в 80-х годах, запали мне в душу, и под влиянием искренней, самозабвенной Веры, увиденной мной среди русских, живущих в изгнании в США, во Франции, в Канаде, помня о многих верующих в России, – я стал писать эту книжку, которая вначале мыслилась, как детская. Мной были задуманы 40 таких рассказов, я написал поначалу 11-12, хотел их сам иллюстрировать, некоторые были проиллюстрированы моими товарищами и мной, их собирались издавать в издательстве «Малыш» по 4 в год, еще другое издательство собралось их издавать в еще большем количестве, но в результате вся эта затея, вместе с издательствами, рухнула, и ничего из этого не получилось. И этот большой труд, пролежавший без движения много лет и теперь продолженный мной, я предлагаю вам, но к сожалению я по возрасту уже не могу осуществить их иллюстрирование. Да и мне, иллюстратору детской литературы по русской истории, русских былин и сказок, оказалось не просто соединить реалии прошлого с высокой духовностью описываемых мной людей и событий. но я решил продолжить литературную часть своей работы, и с радостью и ответственностью взялся за этот непростой труд. Предлагаю его вам.
Заслуженный деятель искусств России, Заслуженный художник России, профессор МГУП В.В.ПЕРЦОВ
СВЯТАЯ РАВНОАПОСТОЛЬНАЯ ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ