Ю. П. Гармаев, доктор юридических наук

Вид материала

Содержание

Понятие объекта преступления в китае и в рф
Положение и правовое регулирование безопасности продуктов провинции цзилинь
Борьба с коррупцией в россии и кнр

Подобный материал:

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 40

ПОНЯТИЕ ОБЪЕКТА ПРЕСТУПЛЕНИЯ В КИТАЕ И В РФ

Павлова М.О.

Россия, г. Улан-Удэ

Определение понятия «объект преступления» является одной из наиболее актуальных проблем науки уголовного права. Правильное определение этого понятия влияет не только на правоприменительную практику, что само по себе свидетельствует о важности изучения этого элемента состава преступления, но и на деятельность законодателя. Объект преступления представляет собой фундамент уголовного закона, так как именно он указывает законодателю на необходимость создания уголовно – правовой нормы, призванной защищать наиболее важные личные или социальные блага. Оценка объекта посягательства как самой важной ценности, способной поддерживать в обществе надлежащую стабильность, оказывает прямое воздействие на решение законодателя о создании уголовно – правовой нормы (криминализация) или об исключении уже имеющейся нормы из законодательного сборника (декриминализация). [6, с.120]

Именно поэтому определение данного понятия до сих пор является дискуссионным в науке уголовного права. На сегодняшний день ученые – правоведы выделяют несколько основных точек зрения на определение рассматриваемого нами понятия.

Согласно первой точке зрения, объектом преступления признаются не общественные отношения, а отдельно взятый человек или какое-то множество лиц, которые представляют собой в любом цивилизованном обществе наивысшую ценность и поэтому охраняются от преступных посягательств и иных правонарушений. Такая точка зрения на объект преступления в теории уголовного права Китая пока не воспринята. Однако необходимо иметь в виду, что данное понимание объекта преступления трудно признать правильным. [1, с. 16]

Вторая точка зрения, имеющая название теории объекта преступного деяния как правового говорит о том, что объектом преступного посягательства являются жизнь, здоровье, собственность и другие ценности (блага) на которые посягает преступление и которые поэтому охраняются уголовным законом. В частности, профессор Чжан Минкай в качестве объекта преступления рассматривает правовое благо. В своей монографии «Начальное учение о правовом благе» он пишет: «Правовое благо – это, согласно основным принципам Конституции, охраняемые законом жизненные интересы, на которые посягает преступление или ставит их под угрозу посягательства. Охраняемые уголовным правом жизненные интересы в уголовном праве называются правовым благом».[3]

Третья точка зрения, в настоящее время наиболее распространенная в России и наименее востребованная в Китае, говорит о том, что объектом преступления является совокупность общественных отношений, поставленных под охрану уголовного закона в силу их особой ценности, преступное нарушение которых способно причинить наиболее существенный вред общественным и личным интересам. [5, с.109]

Так, ещё в 1925 г. российский ученый А. А. Пионтковский отмечал – исходя из общего марксистско-ленинского учения о преступлении объектом всякого преступного деяния выступают общественные отношения, охраняемые аппаратом уголовно-правового принуждения, данный тезис был особо популярен с советское время, так как полностью согласовывался с концепцией К. Маркса и Ф. Энгельса.[1, с.17]

Четвертая же точка зрения стоит на позиции того, что объектом является одновременно и сам человек, который подвергается причинению вреда в результате преступного посягательства, и правовые блага (жизнь, здоровье, собственность и т.д.). [5, с.109]

Анализируя приведенные выше точки зрения можно сформулировать и основное противоречие учения об объекте преступления – одни утверждают, что объектом преступного деяния может быть только человек; другие говорят о том, что объект есть не что иное, как правовые блага (ценности); третьи полагают, что объектом являются общественные отношения; четвертые называют объектом и самого человека и правовое благо одновременно.

Теоретики – правоведы России и Китая долгое время придерживались четвертой точки зрения, считали, «объект преступления – социалистические общественные отношения, охраняемые уголовным правом и на которые направлены преступные посягательства». Также учеными подчеркивалась зависимость между важностью общественного отношения и серьезностью наступления общественно – опасных последствий, ведь чем важнее общественные отношения, на которые происходит посягательство, тем выше его общественная опасность. К примеру, если какое-нибудь деяние не причиняет вред общественным отношениям, которые охраняются уголовным законом Китая, то оно не считается преступлением.[3] Однако в наше время в Китае большинство правоведов отказалось от идеи признания объектом преступления общественных отношений. В теории уголовного права Китае трактовка объекта преступления как элемента состава преступления вызывает много споров.

Прежде всего, необходимо выяснить, принадлежит ли объект преступления к элементам состава преступления или его необходимо исключить из системы состава преступления? Отдельные ученые полагают, что объект преступления не является элементом состава преступления. Господствующая же позиция, которой придерживаются сторонники учения о четырехчленном составе преступления, заключаются в том, что объект преступления – это те охраняемые уголовным правом общественные отношения, на которые посягает преступное деяние. [6, c. 121]Отсюда любое преступление неизбежно посягает на какой-либо объект. Хотя, как отмечают многие авторы, не может быть общественно опасным и преступным деяние, не затрагивающее интересы людей и не нарушающее нормальные общественные отношения, так как участники общественных отношений выступают их материальным субстратом, и уголовный закон, охраняя общественные отношения, тем самым охраняет «реальные» личности, из действий которых и складываются общественные отношения.[2, c.29] В ответ приверженцы противоположного мнения указывают, что если объект преступления признается необходимым элементом состава преступления, то это нарушает пределы законодательства и практику применения уголовного права. С их точки зрения любое деяние направлено на определенный предмет. Если нет предмета, то преступное деяние не будет воздействовать на окружающий мир. Таким образом, объект и предмет преступления совпадают. При этом не возникает необходимости различать объект и предмет преступления. Недостаток такого подхода заключается, на наш взгляд, в том, что его сторонники практически полностью растворяют объект преступления в предмете посягательства. Между тем это разные категории в учении о составе преступления. Они выполняют разные функции: объект - функцию элемента состава преступления, а предмет - функцию его признака. [4, c. 38]

Далее, также подвергается спорам, вопрос о том, являются ли объектом преступления исключительно социалистические общественные отношения или в качестве таковых могут рассматриваться и другие отношения, существующие в обществе?

Согласно традиционной трактовке под объектом преступления долгое время понимались именно социалистические общественные отношения, охраняемые уголовным правом. Из-за развития экономики и изменения социальных отношений теория о социалистических общественных отношениях в качестве объекта преступления была подвергнута критике. [4, c.39] Если в России смена законодательства наступила в связи с распадом СССР, в Китае этот процесс наступил позднее, только в начале 80 гг. прошлого века из – за того, что в стране появились такие общественные отношения, которые не имели социалистических свойств (частное предпринимательство и др.). Уголовное право стало охранять и данные общественные отношения. Поэтому господствующая в Китае позиция изменилась следующим образом: объект преступления – это охраняемые отечественным уголовным правом общественные отношения, на которые посягает преступление или ставит их под угрозу причинения вреда.

Идеология оказала сильное влияние на теорию объекта преступления как совокупность общественных отношений в обоих государствах. Деидеологизация уголовного права в большей степени заметна в России и в меньшей степени – в Китае. Разница объясняется тем, что по Конституции Китайской Народной Республики идеи марксизма - ленинизма и Мао Цзэдуна до сих пор признаются господствующими. Из-за этого в настоящее время еще трудно полностью отказаться от теории об объекте преступления как общественных отношениях, однако китайские ученые-юристы также борются за облегчение влияния идеологии на теорию уголовного права. В этой связи они на основе отказа от тезиса «общественные отношения как объект преступления», выдвинули ряд новых идей об объекте преступления.[3]

На основании всего вышесказанного, заметим, что с течением времени понятие объекта преступления изменилось. Если в конце 20 века точки зрения ученых – правоведов обеих стран разительно отличались друг от друга, сейчас блага (интересы) как объект преступления является доминирующей позицией в современной теории уголовного права, как в Китае, так и в России.

Литература:

Винокуров В. Понимание объекта преступления как общественных отношений и применение уголовного закона/В. Винокуров//Уголовное право.-2011.-№1.-С.15-20
Зателепин О. К вопросу о понятии объекта преступления в уголовном праве / О.Зателепин // Уголовное право.-2003.-№1.-С.29-31.
Лун Чанхай. Учение об объекте преступления в теории уголовного права КНР и [Электронный ресурс]/Лун Чанхай//Режим доступа :plusgarantiya.ru › doc/konk/lunchanhai.doc
Расторопов С. Понятие объекта преступления: история, состояние, перспектива/С. Расторопов // Уголовное право.-2002.-№1.-С.37-40
Уголовное право зарубежных стран: Учебник/ Под ред. Г. А. Есакова. - М.: Юристъ, 2009. - С. 108-110
Уголовное право России. Общая часть: Учебник/ Под ред. И.Э. Звечаровского. - М.: Юристъ, 2004. - С. 120-121

吉林省食品安全现状及法律对策研究

ПОЛОЖЕНИЕ И ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ ПРОДУКТОВ ПРОВИНЦИИ ЦЗИЛИНЬ

张南 zhang nan

Китай, г. Чаньчунь

[Abstract] China is facing a very important food safety question, from the existing legislation, there are some main problems, the institutional division of duties is not clear, food safety incidents are not the responsibility of government, the victim's damages remedies are inadequate.As a result, those thing must be done in legislation, making clear supervisory duties, eliminating the blind area of regulation, establishing State liability of food safety incidents ,improving the assistance mechanisms of food safety accident victimers.

[Key words] Food Safety Law State liability

Product Liability Compulsory Insurance

“民以食为天，食以安为先”，食品安全直接关系到人类的健康及长远的生存与发展，近年来，中国的食品安全事件频繁发生，其危害性难以尽数。作为一个法治国家，法的规制机能的欠缺不能不被认为是导致诸多此类事件发生的至关重要的原因。

一、吉林省食品安全现状

（一）食品安全的概念

世界卫生组织将食品安全（foodsafety）视为“食物中有毒、有害物质对人体健康影响的公共卫生问题”。食品质量的要求包括：第一，有营养价值；第二、有较好的色、香、味和外观形状；第三、无毒、无害，符合食品卫生质量要求。

我国《食品安全法》第九十九条的定义：食品安全，指食品无毒、无害，符合应当有的营养要求，对人体健康不造成任何急性、亚急性或者慢性危害。对食品安全的理解包括两个主要方面：一是“有毒有害物质”。二是“对人体健康影响”。它是指食品及食品相关产品不存在对人体健康造成现实的或潜在的侵害的一种状态，也指为确保此种状态所采取的各种管理方法和措施。

（二） 吉林省食品安全的监管现状

1．食品安全立法体系来看，吉林省食品安全方面的法律较健全

吉林省食品安全方面法律依据包括国家层面的立法和地方层面的立法，在一定程度、一定范围内基本上能够做到有法可依。国家层面的法律法律主要有《食品安全法》、《产品质量法》、《标准化法》、《进出口商品检验法》等法律为基础，以《食品生产加工企业质量安全监督管理办法》、《进出口食品标签管理办法》、《食品添加剂卫生管理办法》，从食品本身、包装标识、安全标准与控制体系、责任追究等各个环节做出规定。从地方层面的立法来看，2004年，吉林省人民政府就颁布了《吉林省人民政府贯彻落实国务院关于进一步加强食品安全工作决定的实施意见》，2009年9月19日出台《2009—2010年全省食品安全整顿工作实施方案》。省政府正在积极协调省人大制定《吉林省食品生产加工小作坊和食品摊贩管理条例》。除了省级的法律、法规之外，吉林省的很多市地也在探索食品安全方面的立法，2006年，延边州政府发布《进一步加强农村食品安全工作的指导意见》，2007年吉林市政府发布《产品质量和食品安全专项整治行动实施方案》，2008年松原市政府发布《松原市食品安全信用体系建设工作方案》等。

2．从监管的整体情况来看，吉林省已初步建立起食品安全监管体系，能够做到突出重点

吉林省食品安全的监管机构的设置较为齐全，目前我省食品安全监管部门有工商、卫生、商务、农业、质量检测、检验检疫、行政执法、食品药品监督等，形成了多部门管理格局，统一在省政府的领导下，不同部门仅负责食品链的不同环节，分段监管为主、品种监管为辅的监管体制。吉林省人民政府办公厅于2009年9月19日出台的《2009—2010年全省食品安全整顿工作实施方案》，对具体监管体制做出了进一步的改革。

吉林省食品安全方面存在的主要问题及原因分析

（一）主要问题

1．初级农产品生产过程存在安全隐患

吉林省种植的粮食作物主要有：玉米、水稻、大豆、高粱、谷子、小麦、薯类以及杂粮杂豆等。农药是保障农业丰收的重要物质，经调查，吉林省农村的农药使用方面还存在一定的问题，一方面体现为毒性较大、残留较高的一些农药由于价格低廉，。另一方面，农药的使用不规范，存在过量使用的情况，而且刚刚施用过农药的作物，特别是蔬菜，直接拿到市场上销售，对食品者的危害可想而知。

就畜产品的情况来看，使用饲料添加剂、兽药、激素的情况非常普遍。肉鸡第1-3日龄就开始给药，则进雏时，通过用药降低枝原体在雏鸡体内的数量，选择甲磺酸培氟杀星（海王星），免疫增强剂提高雏鸡机体内的特异性免疫机能。在整个饲养过程中，一直用药物及激素控制。其它提供肉类的动物的养殖情况也大体如此，只是所用的制剂有一定的区别。长期及大量的使用制剂，会在动物机体中残留，在人们食用时，造成一定的危害。

2．食品加工环节安全状况堪忧

吉林省在食品生产加工领域问题比较严重，食品加工企业绝大多数规模比较小，运行不规范，大多数没有达到行业标准，添加有毒有害物质，超量使用食品添加剂的现象比较严重，食品营养指标达不到要求等。而这些小企业、小作坊所生产的产品又是普通市民餐桌上的最为常见的食品，以下将本课题组调查了解的近期出现的食品安全问题予以展示。

近来出现的有地沟油、毒豆芽和黑心豆腐事件，足见食品加工环节问题的严重程度。地沟油是家庭或饭店、宾馆等洗刷餐具过程中随水流入下水道中的各种油脂、食品残渣(包括米饭、面条、各种菜叶、辣椒、花椒等)以及木筷等形成的组成复杂的混合物。这些物质经过生物发酵，形成一种褐色、粘稠、具有恶臭的粥状体。目前，一些不法商贩却将隔油池垃圾简单加工成食用油，再流通到市场上，直接威胁了人们的身体健康。毒豆芽是经过高级激素的特效无根豆芽素、保险粉(又名漂白粉)和防腐剂等化学药剂生出来的豆芽。专家已经证明吃了这种豆芽危害健康并容易致癌。黑心豆腐是在劣质黄豆买回来后，在水里加入双氧水、工业烧碱，再对黄豆进行长时间的浸泡，之后做成豆腐，卖到市面上。工业烧碱是化工原料，是种很强的腐蚀剂，人如果长时间吃添加烧碱的豆腐，会损坏消化系统，甚至导致昏迷、休克或癌变。

3．食品流通环节安全问题也较为突出

第一，食品在流通环节受污染的情况严重。小食杂店、小型食品批发单位问题很多，仓库散装食品摆放杂乱，通风防潮条件差，小食杂店经营场所卫生条件差，散装食品没有专门的贮存容器，覆盖产品上会直接污染食品；销售完成后也不及时盖上防尘盖，销售裸装食品存在手抓习惯，没有专用工具；散装食品拆包销售，存在二次污染、变质腐败的卫生安全隐患等。

第二，食品身份信息残缺不全。当前流通的散装食品是采用大包装或包装简单化，食品贮存容器外部只写明食品名称，散装食品的标签内容不清晰、不完整，食品信息仅有产品简单说明、提供的电子秤标签只写着产品名称、重量、售价、包装日期，没有配料表、生产日期、保质期、食品生产厂的名称、地址、保存条件、食用方法等，残缺不全的食品身份信息对食品安全构成威胁。

第三，餐饮消费环节食品卫生条件较差，一些餐饮业经营者不具备经营资格，几乎所有的餐饮部门都不会对食品原料进行科学检查，缺乏对疾病预防的控制措施，特别是广大农村地区，问题更为严重。　　　　

（二）原因分析

1．立法上的原因

第一，法律高度概括、抽象，从而使其在特定的食品安全监管领域操作性差。《食品安全法》实施之后，而着眼实际操作的实施细则迟迟不出台，而食品安全法相关条款过于粗线，在面对监管工作时可操作性不强；二是相关部门规定迟迟不出台，如质监部门、工商部门和食品药品监督管理部门的许可核准办法、卫生行政主管部门的相关指导规定等等均未明确，让《食品安全法》成一纸空文，形同虚设；

第二，立法工作滞后。许多食品安全领域的管理无法可依，缺少必要的法律规章，由此使这些领域的管理无法可依，无章可循，造成了执法的低效率，无序和混乱；此外，已制定的颁布的法律规章又不够协调，影响了法律法规的实施及其作用的发挥。各监管部门职责难以明确划分，只能衔接上存在漏洞，容易出现监管的空白地带。

2．执法上的原因

1、监管技术手段不足，监管资金保障不足。目前，在基层工商部门对食品的监管检查，主要还是停留于感官和快速食品箱的检测。同时，监管所需经费紧张。《食品安全法》要求县级以上工商部门应当建立食品的定期和不定期抽捡制度，并且每月不能少于40次且在进行抽样检验时，应当购买抽取的样品，并不得收取检验费和其他任何费用，这项工作要长期有效开展，就需要大量的经费，需要财政在经费和政策上给予强有力的保障。

2、利益驱动，地方保护主义影响执法力度。消费者一旦碰上食品安全问题，要么投诉无门没人搭理，要么过程繁琐维权成本高，最终只能自认倒霉。常常是大批群众受害了、问题严重了，才能看到部门查处的身影，监管上的“慢半拍”一览无遗。中国社会传统历来是讲究人情关系，有事情不是通过正常程序办理，而是托人找关系，有关系有人情就能解决问题；权力观念严重，长官意志大于一切思想长期存在。

3、执法者素质不高，难以有效实现其执法的职能。一是思想道德及政治素质不高，没有很好地解决执法指导思想问题，明法律、懂业务、善执法的业务骨干非常少，能办案，有执法经验的更少，这样在执法上容易产生偏差或腐败；二是执法队伍自身执法素质不适应执法要求。一方面表现在对所执行的食品安全法等相关法律法规研究不深，执法者主动学习《食品安全法》以适应执法需要的人很少；另一方面表现在对食品相关知识研究不够。

3．司法上的原因

第一，消费者维权成本高、维权困难，食品安全违法成本低。消费者要维权必须举证，这就牵涉到产品的抽样检验，一次维权成本至少1000元左右，到头来得不偿失，从而影响消费者的维权。根据《食品安全法》，消费者要求10倍赔偿金的前提是经营者“销售明知是不符合食品安全标准的食品”，但并没有对“明知”的概念做出明确解释。而在实际中经营者恐怕很少会主动承认是 “明知”销售的。这显然会增加消费者维权难度。

第二，刑事司法对食品安全犯罪的威慑力未能有效发挥。我国刑法在破坏社会主义市场经济秩序罪中设定多个罪名，很多食品安全方面已经构成犯罪的案件，在行政处罚之处就戛然而止。但实际上，只有在造成了严重损害人身安全的恶性事件才动用刑法。如果行政执法部门不认真履行职责，不能先期全面调查取证，或者查处后不主动移交刑事司法机关，司法机关也难于对此类案件予以查处。刑事司法程序的启动难以实现。

三、保障吉林省食品安全的法律对策

（一）立法对策

1．从国家立法来看

《食品安全法》的颁布和实施使食品安全这一领域有了较为全面的法律依据，相对以前法律体系更完善。2010年2月，国务院设立食品安全委员会，根据规定，它是国务院食品安全工作的高层次议事协调机构，包括卫生部、农业部、质检总局、工商总局、工信部等15个部门参加，该机构的性质应当是决策机构，其地位高于其它任何食品卫生监督机构。在这一机构的统领下，国务院还应当进一步制定行政法规，明确其质量监督、工商行政管理等部门的监管职责。

食品安全法虽然对食品安全问题作出了较为全面的规定，但总体而言，抽象性很强，国家有必要尽快制定食品安全法实施细则，使得过于抽象的法律具有现实的可操作性。

2、从吉林省地方立法来看

吉林省应当尽快制定地方法律法规，与国务院设立食品安全委员会相对应，县级以上人民政府也应当设立本地方的食品安全委员会，作为决策、协调机构，负责本行政区域的食品安全监管工作的决策、组织、协调工作，通过该机构的工作，消除监管中的漏洞，提高监管的效率。

在国家食品安全法实施细则未出台之前，吉林省可以根据本省食品安全的现实情况，以《食品安全法》为依据，在不与上位阶立法相抵触的情况下，制定保障食品安全的地方法律，从而有效实现食品安全方面有法可依。

（二）执法对策

1．执法机关进行必要的食品安全的宣传工作，加大宣传力度，从而造就良好的执法环境。一是面向消费群体做好食品安全相关认知的宣传；二是面向食品生产、经营者开展责任意识宣传，从源头上堵住不安全食品流入市场；三是面向社会做好维权工作宣传，利用媒体进行发布，让广大消费者树立起自我保护意识。

2．加大食品安全监管投入，向基层执法一线倾斜。一方面，建议逐渐倾斜监管资金和人员配备，为基层工商部门充实监管的硬件设施，合理选配专业人员，对相关食品内含的主要成份及有害物质能迅速准确的进行检测。另一方面，建议积极争取地方政府和财政部门支持，加大食品抽检专项经费投入和食品抽检的覆盖面，切实保障食品市场尤其是农村食品市场消费安全。

3、加强维权网络建设。第一是要加强维权网的横向联网建设。一方面达到食品安全信息资源共享的目的，另一方面可以形成重大食品安全事件的整体联动作用；第二是要加强维权网纵向深度建设。真正做到把《食品安全法》的宣传进农村、进社区，进校园、进市场、进企业，同时进一步完善“一会两站的建设”。

4．完善执法人员的责任追究制度。对于食品安全监管机关及其工作人员行政不作为或玩忽职守、滥用职权、徇私舞弊行为，决不姑息。对有关责任人必须依法给予行政处分，对食品安全问题严重危害的地区，直接追究单位主管领导或直接责任人员的行政责任。涉嫌犯罪的依法移交司法机关，追究其刑事责任。加强行政执法部门与刑事司法部门相互之间的沟通和有效的交流机制，畅通行政执法部门将涉罪案件移送司法机关的渠道。

（三）司法对策

1．严格司法，提高食品安全违法者的违法成本，加强对消费者权利的救济

严格打击食品安全方面的违法行为通过建立民事赔偿优先制度，大幅提高惩罚性赔偿标准。对于企业生产或销售不符合食品安全标准的食品，不管其行为是否对消费者造成了损害，消费者除了要求一般性赔偿外，还可以要求其支付价款 10倍的赔偿金。

2、加强行政执法与刑事司法的衔接，有效打击食品安全犯罪

食品安全方面的犯罪多属于行政犯，成罪以违反相关的行政法规为前提，问题出现时先追究相关人员的行政责任，如果发现社会危害性严重，已经成为触犯刑法，必须移交刑事司法机关，并将收集到的案件证据一并移交，刑事司法机关要与有关行政机关做好交接工作，发现属于刑事案件必须移交，如不移交，可按照刑法规定追究其相关人员徇私舞弊不移交刑事案件罪的刑事责任。

保障食品安全是一个系统的社会工程，不可能通过一个环节彻底解决问题，只有在建立一个完善的食品安全法律体系的前提下，健全上下连动、部门协调的监管体系，在全社会范围内形成一个有效的对食品安全的监督网络，才能最大限度地打击食品安全方面的违法及犯罪行为，才能保障食品安全，维护人民群众的利益，保障社会的长治久安。

БОРЬБА С КОРРУПЦИЕЙ В РОССИИ И КНР

Шабаганов С. В.

Россия, г. Улан-Удэ

Испокон веков во всех государствах мира ведется борьба с коррупцией. Россию эта проблема тоже не обошла стороной. Ещё в конце XVIII века на вопрос «Как дела в России?» Н.М. Карамзин ответил лаконично: «Воруют-с…». Подобные преступления регулирует гл. 30 УК РФ «Преступления против государственной власти, интересов государственной власти и службы в органах местного самоуправления».

Коррупция подтачивает государство изнутри, мешает функционировать общественным механизмам, снижает эффективность национальной экономики, затрудняет проведение социальных реформ, а главное, подрывает авторитет власти у российского общества и создаёт негативный имидж России на международной арене. Именно поэтому борьба с коррупцией заслуженно рассматривается как один из приоритетов Российской Федерации.

С вступлением на пост главы государства РФ Дмитрия Анатольевича Медведева в стране был объявлен национальный план противодействия коррупции. План включает в себя целый ряд системных мер. Во-первых, обеспечение законодательной основы для борьбы с коррупцией. Во-вторых, меры по совершенствованию государственного управления. В-третьих, меры по повышению профессионального уровня юридических кадров и правовому просвещению, т.е. выработке общественного правосознания, которое будет рассматривать коррупцию как нечто непозволительное и вредное для государства [1].

Кроме того, Россия ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции и Конвенцию Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, а также стала участницей объединения государств против коррупции.

С другой стороны, хотя антикоррупционная кампания запущена, уровень коррупции в нашей стране по-прежнему остается довольно высоким. Только в 2007 году согласно официальной статистике, расследовано более 10,5 тыс. дел в этой сфере. Однако эти показатели, как подчеркнул президент России Д.А. Медведев, являются лишь «вершиной айсберга» [1].

«Бороться с коррупцией и при этом опираться на бюрократию – это так же бессмысленно, как перетягивать канат, один конец которого привязан к бетонной стене. Результатов не будет, но сам по себе процесс занимательный. Но даже самое занимательное зрелище утомляет. Не случайно в последние месяцы уровень недовольства населения действующей Властью растет (пока в арифметической прогрессии).
Понятно, что за один день проблему с коррупцией в стране не решить. Но и отсылать решение этой проблемы к будущим поколениям, наверное, не стоит. Потому что, если рассуждать категориями Истории, то отдельная человеческая жизнь – это всего лишь миг. Но с точки зрения конкретного человека, каждый прожитый им миг – это история его жизни. И эту жизнь он хочет прожить, по крайней мере, достойно» - пишет Дмитрий Анатольевич [1].

Для борьбы с коррупцией применяются различные по своему содержанию методы. Укажем, что есть две точки зрения и соответственно два способа того, как бороться с коррупцией – западный и восточный. Прозрачность финансовых институтов, независимость судебной системы и ротация кадров – вот западные методы борьбы.

Восточный метод заключается в правовом воспитании общества, в формировании в общественном сознании жесткого негативного отношения к экономическим преступлениям. В частности такой точки зрения придерживались древний мудрец и философ Конфуций и величайший китайский реформатор XX века Дэн Сяо Пин.

Современный Китай взял на вооружение оба способа.

Китай принято рассматривать как государство с развивающейся динамичной экономикой и стабильной четко функционирующей внутриполитической и социальной системой. Довольно часто обсуждаемые коррупционные скандалы в КНР создают впечатление активной и результативной борьбы с этим проявлением преступной деятельности государственных служащих. Тем не менее, достаточно сложно представить, каким образом руководству страны удалось выработать эффективную систему противостояния коррупции в государстве, управляемой в настоящее время коммунистической партией, и имеющем тысячелетнюю традицию существования привилегированной бюрократии. Подобный интерес усиливает тот факт, что проблема борьбы с коррупцией стоит на повестке дня в большинстве развитых и практически во всех развивающихся странах.

В январе 2007 года генеральный секретарь ЦК КПК Ху Цзиньтао на 7-м пленуме Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины выступил с речью, в которой подчеркнул приоритетные направления в построении «неподкупных партийно-правительственных органов и в борьбе с коррупцией». Среди них:
1) необходимость наладить работу по воспитанию кадров и по контролю за их деятельностью;

2) повышенное внимание к расследованию крупных и важнейших преступных дел и строгому наказанию коррупционеров;
3) выявление и исправление «пагубных отклонений, наносящих ущерб интересам народных масс»;
4) упор на обновление системы и механизма борьбы с коррупцией [5].

В настоящее время в КНР существует два вида обозначения коррупции и, соответственно, два уровня ее восприятия:
• Уголовно-правовое значение. Коррупция-взяточничество. Обозначается терминами «тань’у» (хищение, казнокрадство) и «хуэйлу» (взяточничество, подкуп). Чаще всего, коррупцию таким образом обозначают в нормативных документах, именно так она обозначена в Уголовном кодексе КНР, где рассматривается как уголовно-наказуемое деяние.
• Политико-нравственное значение. Коррупция-разложение. Обозначается словом «фубай» (разложение, загнивание). Считается, что этот термин пришел в китайский политический лексикон из работ классиков марксизма-ленинизма, где он служил для обозначения явлений, присущих западным капиталистическим режимам. Сейчас это понятие распространяется практически на все антиобщественные и корыстные действия чиновников всех уровней, которые используют свое служебное положение для приобретения чрезмерных и неоправданных привилегий, выгод и льгот, присвоения или вымогательства товарно-материальных ценностей, получения лично или через посредника материальных ценностей, выгод имущественного характера и т.д. [5].

В Китае удается эффективно обуздывать коррупционные действия в процессе управления и использования финансовых ресурсов и денежных средств, указывается в Белой книге "Усилия Китая по борьбе с коррупцией и формированию неподкупного партийного и правительственного аппаратов", обнародованной 29 декабря 2010г Пресс-канцелярией Госсовета КНР [3].

Как отмечается в Белой книге, с 1998 года в Китае активно проводится реформирование системы финансового управления. К настоящему времени в бюджетную систему или режим "отделения доходных статей от расходных" были включены административные сборы, правительственные фонды, доходы от возмездного использования государственных ресурсов, поступления от эксплуатации государственного капитала и др.
В стране осуществляется преобразование режима служебных расходов, включая расходы на приобретение служебных автомобилей, на прием гостей в служебных целях, регламентируются служебные расходы партийных и административных кадровых работников, говорится в документе [3]. Принятые меры послужили усилению прозрачности финансового управления и эффективному обузданию коррупции в ходе управления и использования финансовых средств, сообщает газета «Жэньминь Жибао» со ссылкой на агентство Синьхуа.

Стоит отметить, что до недавнего времени за тяжкие экономические преступления в Китае назначалась смертная казнь, и лишь сейчас ведутся переговоры о том, чтобы заменить её пожизненным заключением (заметьте, тоже не мягкая мера).

Считаем, что России следует перенять положительный опыт борьбы с экономическими преступлениями в Китае, ведь такой продуманной со всех сторон методике уровень коррупции в России может основательно снизиться.

Литература:

Указ «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010–2011 годы» [Электронный ресурс] Режим доступа: президент.рф/ref_notes/518 Дата обращения: 24. 03. 2011
Указ Президента Российской Федерации от 21 июля 2010 г. N 925 "О мерах по реализации отдельных положений Федерального закона "О противодействийци коррупции" [Электронный ресурс] Режим доступа: ссылка скрыта (Дата обращения: 24. 03. 2011)
Белая книга: Борьба с коррупцией в Китае [Электронный ресурс] Режим доступа: ссылка скрыта (Дата обращения: 23. 03. 2011)
Журавлев М.П., Никулин С.И. Уголовное право: учебник для вузов / М.П. Журавлев М.:Норма, 2008 – 475-479 стр.
Каукенова Т.В. Борьба с коррупцией в КНР: создание новой системы [Электронный ресурс] Режим доступа: ссылка скрыта (Дата обращения: 24. 03. 2011)

Blog

Ю. П. Гармаев, доктор юридических наук

Содержание