Geum.ru

Законодательная

Вид материалаЗакон

Содержание


Литература и примечания
Роль избирательных систем
Проблемы закона
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   27

Литература и примечания


1. Дюверже М. Политические партии. – М., 2005; Лейкман и Дж.Ламберт. Исследование пропорциональной и мажоритарной избирательной систем. – М., 1958; Голосов Г.В. Партийные системы России и стран Восточной Европы: генезис, структуры, эволюция. – М., 1999; Rae D. The political Consequences of Electoral Laws. – New Haven, 1971 и др.

2. ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации», «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации», «О выборах президента Российской Федерации» и др.

3. Были приняты такие Федеральные законы, как «О политических партиях» от 10 июля 2001 г. (в ред. Федеральных законов от 21 марта 2002 г. № 31-ФЗ, от 25 июля 2002 г. № 112-ФЗ, от 23 июня 2003 г. № 85-ФЗ); «О выборах Президента Российской Федерации» от 10 января 2002 г. № 19-ФЗ; «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации» от 20 ноября 2002 г. (в ред. Федеральных законов от 23 июня 2002 г. № 82-ФЗ, от 23 июня 2003 г. № 83-ФЗ, от 23 июня 2003 г. № 84-ФЗ, от 23 июня 2003 г. № 85-ФЗ) «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» от 22 мая 2002 г. (в ред. Федеральных законов от 27 сентября 2002 г. № 119-ФЗ, от 23 июня 2003 г. № 83-ФЗ, от 4 июля 2003 г. № 97-ФЗ, от 4 июля 2003 г. № 102-ФЗ, с изменениями, внесенными Федеральным законом от 24 декабря 2002 г. № 176-ФЗ).

4. Голосов Г.В. Сфабрикованное большинство: конверсия голосов в места на думских выборах 2003 г. // Полис. – 2005. – № 1. – С. 108.

5. Труд. – 2004. – 19 нояб.


А.Д.Кривошапкин


РОЛЬ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ СИСТЕМ

В ФОРМИРОВАНИИ

ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ВЛАСТИ


Избирательная система – система общественных отношений, связанных с выборами органов публичной власти. От выбора избирательной системы зависит то, кто будет избран в тот или иной орган власти. Поэтому политические силы ведут борьбу за наиболее выгодную для себя избирательную систему. Избирательных систем, которые исполь-зуются в мировой практике, много. В России распространение получили мажоритарная, пропорциональная и смешанная системы, когда часть представительного органа избирается по мажоритарной, а другая – по пропорциональной системе. Каждая избирательная система имеет свои положительные и отрицательные стороны, поэтому законодатели должны выбрать ту избирательную систему, которая даст возможность избрать в представительный орган такой депутатский корпус, который бы отражал весь спектр политических сил, реально действующих на соответствующей территории. Было бы ошибкой, если бы по итогам выборов победила одна политическая сила.

Остановимся на выборах депутатов Государственного собрания (Ил Тумэн) РС(Я) и представительных органов муниципальных районов и муниципальных образований поселений.

Избирательная система на выборах народных депутатов Республики Саха (Якутия). Законом республики «О выборах народных депутатов Республики Саха (Якутия)» от 25 декабря 2003 г. № 198-III установлена смешанная система, где 35 народных депутатов избираются по мажоритарной системе относительного большинства, когда избранным считается кандидат, набравший наибольшее число голосов избирателей, остальные 35 народных депутатов республики избираются по пропорциональной системе, согласно которой депутатские мандаты получают политические партии, преодолевшие четырехпроцентный барьер.

В мажоритарной системе применяется принцип примерного равенства числа избирателей в одномандатных избирательных округах, т.е. территория республики будет поделена на 35 округов, имеющих примерно равное число избирателей. Таким образом парламент республики будет представлен в основном от городских территорий, где проживает большинство избирателей. Конечно, при этой избирательной системе выборов ущемляются права северных, малочисленных улусов республики в избрании своих представителей в парламент республики.

При пропорциональной системе выборов желательно участие большого количества политических партий, только тогда в парламент могут быть избраны представители различных политических течений. Сегодня, согласно избирательному законодательству, политические партии не могут скооперироваться, т.к. избирательные блоки сейчас не образовываются. Но эти политические партии могут выдвигать своих кандидатов по одномандатным избирательным округам и мобилизовывать усилия по поддержке своих кандидатов.

Пропорциональная система, которая будет применена на выборах народных депутатов республики в 2008 г., – это пропорциональная система с закрытыми списками с разделением на территориальные группы. Каждая политическая партия, его региональное отделение имеют право выдвинуть список кандидатов из не более 50 человек, в общереспубликанской части списка кандидатов должно быть не более трех кандидатов, территориальных групп должно быть не менее двух третей от общего числа списка кандидатов, в каждой территориальной группе должно быть не менее двух кандидатов. Таким образом, предусмотрен механизм избрания кандидатов от улусов и районов республики. В наиболее выгодном положении окажутся те территориальные группы (улусы, районы республики), которые получат наибольшую поддержку в процентном отношении своей политической партии на своей территории. Таким образом, будем надеяться, что по итогам выборов в Государственное собрание (Ил Тумэн) РС(Я), которые состоятся 2 марта 2008 г., в парламенте республики более широкое представительство получат представители от улусов и районов республики.

В этой связи важно, чтобы кандидаты в народные депутаты заранее установили, как они планируют работать в парламенте: на постоянной основе или на неосвобожденных началах. Это важно и для избирателей, которые будут голосовать за того или иного кандидата, и для самого кандидата, т.к. от этого будет зависеть программа агитационной работы. Соглашаясь с мнением народного депутата республики А.С.Уарова, подчеркнем, что депутаты, избранные по партийным спискам, должны работать на постоянной основе, т.к. они представляют интересы как партии, так и всей республики. Народные депутаты, избранные от одномандатных избирательных округов, должны исполнять депутатские полномочия на непостоянной основе, поскольку они представляют интересы конкретных территорий и с большей отдачей смогут работать в своих избирательных округах, оказывая большую помощь развитию улусов и районов республики.

Избирательная система на муниципальном уровне. В республике выборы на муниципальном уровне проводились по мажоритарной системе относительного большинства, которая наиболее отвечает требованиям местного уровня. Это голосование за конкретного кандидата, которому избиратель доверяет решение местных вопросов и к которому можно обратиться для решения возникших проблем. На муниципальном уровне, особенно на уровне поселений и городов, это наиболее оптимальный путь формирования представительного органа. В больших городах и городских округах возможно проведение выборов по пропорциональной и смешанной системам, особенно, где есть местные отделения политических партий, где есть электорат, поддерживающий ту или иную партию.

Впереди предстоят выборы представительных органов муниципальных районов. Так, в этом году заканчивается четырехгодичный срок полномочий представительных органов муниципальных районов Нижнеколымского, Верхоянского, Оймяконского и Томпонского улусов. В следующем году, 29 января 2007 г. заканчиваются сроки полномочий остальных представительных органов муниципальных районов. При проведении следующих выборов мы столкнемся с проблемой «две пятых». В чём же она заключается?

В соответствии с ч. 4 ст. 35 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» представительный орган муниципального района может формироваться двумя путями:

1) состоять из глав поселений, входящих в состав муниципального района, и из депутатов представительных органов указанных поселений, избираемых представительными органами поселений из своего состава в соответствии с равной, независимо от численности населения поселения, нормой представительства;

2) избираться на муниципальных выборах на основе всеобщего равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. При этом число депутатов, избираемых от одного поселения, не может превышать две пятых от установленной численности представительного органа муниципального района, т.е. число депутатов от одного поселения не может быть больше, чем 40%, от общего числа депутатов.

Впервые мы с этой проблемой столкнулись после проведения выборов в представительный орган муниципального района «Аллаиховский улус» 16 октября 2006 г., где по итогам выборов из 11 депутатов Совета восемь были избраны из самого пос. Чокурдах. На основании вышеуказанной нормы Федерального закона гр. В.Н.Стрюков обратился в суд о признании итогов выборов недействительными. Однако эта норма начинает работать только с 1 января 2006 г., поэтому улусный суд отказал ему в удовлетворении его заявления.

Между тем эта проблема с 1 января 2006 г. встала перед некоторыми муниципальными районами. Нами был проведен анализ распределения депутатских мандатов в представительных органах муниципальных районов для улусных, районных центров (см. таблицу). Данные численности избирателей взяты по состоянию на 16 октября 2006 г. по итогам муниципальных выборов. Численность депутатского корпуса представительных органов муниципальных районов взята по состоянию на настоящее время. Из таблицы видно, что более 40% от общего числа депутатов будет в 18 муниципальных районах из 34, в остальных же данное соотношение соответствует норме федерального закона. Таким образом, только в этих муниципальных районах можно провести выборы депутатов представительных органов муниципальных районов по мажоритарной системе, а в остальных придется проводить выборы только по смешанной или пропорциональной системам.


Распределение депутатских мандатов в муниципальных районах

Республики Саха (Якутия)




Однако проведение выборов по смешанной или пропорциональной системам предполагает наличие большого числа политических партий, которые могли бы реально бороться за депутатские мандаты. Таким образом, проведение выборов по смешанной или пропорциональной системам в муниципальных районах нашей республики остается очень проблематичным, т.к. в республике ещё не развита политическая система, на местах нет местных отделений партий, да и из 22 зарегистрированных региональных и местных отделений политических партий реально за депутатские места муниципальных районов могут бороться только три–четыре региональных отделения политических партий, и то в промышленных районах республики, например в Ленском, Мирнинском, Нерюнгринском и Алданском, а для остальных остается только вариант формирования представительных органов муниципальных районов из представителей от каждого муниципального образования поселений улуса, района, в соответствии с п. 1 ч. 4 ст. 35 ФЗ № 131. Но данный вариант требует большой подготовительной работы всех муниципальный образований улуса, района республики. Такая инициатива должна быть поддержана не менее двумя третями муниципальных образований, входящих в состав муниципального района, и должно быть внесено изменение в Устав муниципального района. Также в соответствии с ч. 3 ст. 23 ФЗ № 131 «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» конкретный вид избирательной системы, который будет применяться для выборов депутатов представительного органа муниципального района, должен быть отражен в Уставе соответствующего муниципального района. Центральная избирательная комиссия республики подготовила проект закона о выборах депутатов представительных органов муниципальных районов, где предусмотрены различные виды избирательных систем, которые могут быть использованы на этих выборах:

1) мажоритарная избирательная система относительного большинства;

2) смешанная избирательная система с закрытыми списками кандидатов;

3) смешанная избирательная система с открытыми списками кандидатов, в которой мандаты внутри списков кандидатов распределяются с использованием рейтингов кандидатов;

4) смешанная избирательная система с открытыми списками кандидатов, в которой мандаты внутри списков кандидатов распределяются с использованием избирательных сумм списков кандидатов;

5) пропорциональная избирательная система с закрытыми списками кандидатов;

6) пропорциональная избирательная система с открытыми списками кандидатов, в которой мандаты внутри списков кандидатов распределяются с использованием рейтингов кандидатов;

7) пропорциональная избирательная система с открытыми списками кандидатов, в которой мандаты внутри списков кандидатов распределяются с использованием избирательных сумм списков кандидатов.

Все эти варианты избирательных систем в законопроекте подробно описаны. Конечно, для использования они сложноваты, но зато представительные органы муниципальных районов могут принять к использованию любую из вышеперечисленных избирательных систем. Поэтому представительные органы муниципальных районов должны очень внимательно подойти к выбору системы выборов, т.к. от этого зависит, каким будет представительный орган.


П.А.Слепцов


ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНА

«О ЯЗЫКАХ В РЕСПУБЛИКЕ САХА (ЯКУТИЯ)»

И ЯЗЫКОВАЯ ПОЛИТИКА


В нашем правовом демократическом государстве законы, гарантированные конституциями, далеко не всегда работают эффективно. Ярким примером является Закон «О языках в Республике Саха (Якутия)», принятый Верховным Советом Республики Саха (Якутия) 16 октября 1992 г.

Обычно говорят, что после принятия закона его надо претворять в жизнь без особых рассуждений и дебатов («закон плох, но это закон»). Однако Закон «О языках в Республике Саха (Якутия)» требует особого подхода, т.к. он имеет дело с совершенно необычным объектом, характеризующимся объективными внутренними закономерностями. Объективные трудности проистекают из самой природы языка и обусловленных ею особенностей Закона «О языках в Республике Саха (Якутия)». Как известно, основная функция языка – средство общения. А это, прежде всего, предполагает общепонятность, которая для всех прошлых, настоящих и будущих поколений обеспечивается его стабильным, постепенным, медленным, как бы спонтанным, развитием. Еще великий филолог А.А.Потебня говорил, что язык должен расти, но незаметно, как трава. Мы говорим: язык – общественное явление. В прагматическом плане это означает, что развитие языка обеспечивается коллективными усилиями массы носителей. Поэтому, к сожалению, усилия отдельных энтузиастов не дают достаточного эффекта, хотя, имея доступ к средствам массовой информации, они могут оказывать известное позитивное влияние на нормализацию литературного языка, культуру речи и развитие терминологии.

Сущность и природа языка как психофизического явления – это спонтанность и автоматизм техники речевого поведения и в то же время общепонятное эффективное средство общения, неразрывно связанное с тонкой эмоционально-психической сферой и ранимым чувством национально-языкового самосознания. Все это предполагает сильнейший заряд прагматизма и на деле означает, что в языковых отношениях при функционировании языков очень часто берут верх не «научные соображения» ученых-филологов и политиков или чаяния патриотов родного языка, а житейское «так удобнее», «так легче», «так привычнее» массы потребителей. Очень существенно и то, что языковые изменения, особенно в наше время, в чистом виде не происходят. Они обычно находятся в неразрывной связи с национальными, социальными, демографическими процессами. Поэтому законы о языках, языковая политика и языковое строительство всегда имеют свои морально-этические, нравственные аспекты. Имея в виду подобные объективные факторы, вся практическая созидательная работа по внедрению в жизнь закона о языках в принципе должна вестись постепенно, шаг за шагом, продуманно. Все должно происходить как бы само собой, естественно, по мере созидания или появления реальных и благоприятных условий. Попытка какого-либо искусственного и, тем более, силового форсирования может только навредить делу. В этом отношении закон требует основательной доработки, серьезных корректив и максимального учета изменяющейся языковой, культурной и социальной ситуации в республике.

Таким образом, внедрение в жизнь Закона «О языках в Республике Саха (Якутия)» обладает своей стратегией и тактикой и должно иметь продуманный и долговременный характер, чего не понимают многие, в том числе филологи.

Сказанное вовсе не означает, что все должно быть пущено на самотек. Наоборот, требуется выверенная, упорная систематическая работа соответствующих государственных структур, министерств и ведомств, средств массовой информации, филологов и широких слоев национальной интеллигенции, особенно учительства и научных работников. Но все же, как показывает история мировой социолингвистики, созидательная языковая политика и языковое строительство эффективно внедрялись в жизнь, даже в относительно короткие сроки, только тогда, когда эту работу возглавляла поддержанная широкой общественностью сама государственная власть в лице ее лидеров. Примеров тому много. Самый яркий из них – деятельность на этом поприще первого Президента Республики Турция Кемаля Ататюрка, который, в упорной борьбе сломив сопротивление мусульманских фундаменталистов, перевел турецкую письменность с арабского алфавита на латинский, встав во главе, как принято считать, «языковой революции» по очищению турецкого языка от засилья арабо-персидских слов (в литературном языке их число доходило до 90%), приближению литературного языка к турецкому народно-разговорному и развитию терминологии на основе собственных ресурсов языка. За последние 40 лет в Турции было создано около 40 тысяч новых терминов [1]. Наш собственный опыт первого этапа языкового строительства (1917 – конец 1930-х гг.), когда общественные функции языка саха расширились настолько, что он стал практически универсальным средством общения в якутоязычной среде и приобрел основные черты государственного языка, также говорит о том, что эти успехи стали возможными, прежде всего, благодаря тому, что тогдашнее руководство республики проявило решительность, волю и возглавило эту широкомасштабную работу. Лидером движения, к счастью, стал выдающийся писатель, филолог, крупный государственный деятель П.А.Ойунский. На высоте также оказались и партийные руководители республики тех лет. Недавно в газете «Кыым» была напечатана передовая статья тогдашнего первого секретаря Якутского обкома РКП(б) Е.Г.Пестуна «Дорогу якутскому языку» [2]. И это понятно: язык – средство общения всего народа, и только государственная власть, имеющая всеобъемлющий характер и воздействующая на все стороны жизни общества, способна реально и эффективно влиять на направление общественных и культурных функций языка (языков).

В последние годы в этом отношении произошли существенные позитивные сдвиги. Важнейшими из них стал указ первого Президента РС(Я) М.Е.Николаева от 8 февраля 1996 г. об объявлении дня родного языка и письменности, основная цель которого – повышение культуры письменной и устной речи, поиск талантливой молодежи. Возглавили эту масштабную созидательную работу лидеры движения по языковому строительству – проф. Е.П.Жирков и проф. И.Е.Алексеев.

Указом Президента РС(Я) В.А.Штырова «О языковой политике в Республике Саха (Якутия)» от 19 ноября 2002 г. создан Совет по языковой политике при Президенте РС(Я). В его состав вошли все ведущие ученые, министры, передовые учителя, общественные деятели. Возглавил Совет вице-президент РС(Я), что очень важно с точки зрения упомянутого опыта мировой социолингвистики.

По распоряжению Президента РС(Я), в Институте гуманитарных исследований АН РС(Я) создан отдел по языковой политике. Несмотря на малочисленность, он в короткие сроки развернул оживленную работу.

Достаточно продуктивно работает ответственный секретариат Совета по языковой политике. Можно надеяться, что со временем все эти структуры укрепятся кадрами, наберутся опыта и Совет по языковой политике развернет большую созидательную работу.

Однако, говоря о законах о языках, следует с сожале- нием констатировать, что внедрение их в жизнь в многонациональном государстве сопряжено с неимоверными трудностями, т.к. фактически не поощряется и не поддерживается центральными властными структурами. Тут действует целый клубок объективных и субъективных факторов.

Так, из 21 республики, субъекта Российской Федерации, уже к 1991 г. были приняты законы в 15. Такие законы собираются принять еще четыре республики. В них имеется 80 литературных языков и все они объявлены государственными (в том числе в Дагестане – семь). Однако на сегодняшний день ни один региональный государственный язык не работает достаточно эффективно, с охватом важнейших общественных сфер (конечно, кроме русского). Это касается таких старописьменных языков, как татарский, башкирский, чувашский, которые достаточно эффективно работают в сфере школьного образования, СМИ, художественной литературы и театров. Даже в школьном образовании башкирский, чувашский языки не охватывают все ступени среднего образования. А в Республиках Алтай, Хакасия, Бурятия говорить о функционирующих государственных языках не приходится, а если и можно, то весьма условно. Очевидно, зная подобное положение дел, создатели нового варианта (1998 г.) Закона «О языках в Российской Федерации» прежние императивные формулировки статей, касающихся местных государственных языков, сменили на рекомендательные. Так, в первом варианте закона (1991 г.) 12-я статья сформулирована следующим образом: «Тексты законов РСФСР и других правовых актов... публикуются на государственном языке РСФСР и государственных языках республик в составе РСФСР, имеют официальный характер и равную юридическую силу». Эта же статья в новом (1998 г.) варианте закона звучит так: «Федеральные конституционные законы, указы и распоряжения Президента и Правительства официально публикуются на государственном языке Российской Федерации. В республиках указанные правовые акты, наряду с официальным опубликованием, могут публиковаться на государственных языках республик». Таким образом, последний вариант закона еще больше укрепляет позицию русского языка как государственного языка России.

Язык, языковые отношения всегда густо замешаны с большой политикой. К тому же известные социолингвисты, как наши, так и зарубежные, постоянно нагнетают атмосферу в этом вопросе. До сих пор не сходит со страниц газет, журналов тема «Законы о языках и языковые конфликты на территории бывшего СССР», где муссируется положение дел в Молдавии, Латвии, Эстонии, что, видимо, вызывает беспокойство властей. Поэтому в последние годы вышли законы о кириллице и о русском языке, где имеются положения, явно или неявно противоречащие и Конституции РФ, и Всемирной Хартии о языках, под которой в 2002 г. подписалась Россия.

Имеются, конечно, свои, республиканские проблемы.

Если говорить о языковой ситуации, предпочтениях и компетенциях большей части якутского населения, то следует признать, что они не в пользу государственного языка саха. Поэтому мы общими усилиями, в том числе частью депутатского корпуса, «благополучно» почти свели на нет так хорошо начатую концепцию национальной школы.

Следует также признать, что наших парламентариев не особенно заботит судьба Закона «О языках в Республике Саха (Якутия)». Нам уже надоело напоминать (впрочем, не только нам, но и прокуратуре республики) о необходимости обсуждения и принятия нового варианта закона о языках. Поэтому мы вносим предложение об организации парламентского слушания по этому вопросу.

В силу всего сказанного приходит крамольная мысль: а не отменить ли этот почти мертворожденный закон, реанимировать который Ил Тумэн, видимо, не собирается, и вместо этого в языковой политике и языковом строительстве руководствоваться Конституциями РФ и Республики Саха, которые, как известно, имеют прямые действия? Ведь в Конституции РФ в п. 2 п. ст. 26 сказано: «Каждый имеет право на пользование родным языком, на свободный выбор языка общения». А в п. 2 и 3 ст. 68 говорится: «Республика вправе устанавливать свои государственные языки. В органах государственной власти, органах местного самоуправления, государственных учреждениях республик они употребляются наряду с государственным языком Российской Федерации». Статья 46 о языках Конституции РС(Я) имеет декларативный характер, и потому при пересмотре (редактировании) ее можно было бы дополнить в духе Конституции РФ. На основании положений Конституций наши Президент, Государственное собрание (Ил Тумэн), Правительство и Совет по языковой политике могли бы принимать более действенные и эффективные решения.

Если считать, что закон «О языках в Республике Саха (Якутия)» все же нужен (необходимость такого закона может возрастать с вводом местного самоуправления) и может быть востребован, то его следует переработать и составить новый вариант, максимально учитывающий новые реалии, языковую и социокультурную ситуацию, имеющий вполне осуществимые цели и механизмы для их практического осуществления.

Теперь о проблемах языковой политики (ЯП). Языковая политика представляет собой сознательное воздействие государства на функционирование языка в обществе, и в конечном счете она всегда есть отражение политики государства. Каждый этап развития общества выдвигает свои актуальные проблемы в ЯП. В 20-е гг. XX в. наиболее актуальной была политика ликвидации неграмотности и расширения письменности на якутском языке, затем – коренизации и якутизации, в 30-е гг. – политика внедрения начального, неполного среднего и среднего образования, развития литературы, политического просвещения масс на родном языке и т.д. В настоящее время наиболее актуальным и сложным является воплощение в жизнь двуединой задачи – укрепление и развитие государственного статуса языка саха. Задача эта двуедина в том смысле, что языковая политика должна быть направлена на то, чтобы создать все условия для свободного и равноправного функционирования живого современного языка, дать ему возможность развиваться, проявить себя, закрепиться в любых языковых состояниях и в любых ситуациях (газета, радио, телевидение, художественная литература, официально-деловая сфера, школа), а в ряде случаев – обеспечить государственную поддержку преимущественному развитию государственного официального языка [3]. С другой стороны, отмеченное расширение общественных и культурных функций государственного языка саха может быть успешно осуществлено только в том случае, если он является литературным языком национального типа. По своей функциональной и структурной организации государственный язык – это национальный литературный язык, высшая обработанная форма общенародного языка с развитыми престижными нормами, стилями, терминологией. Следует прямо заявить, что без литературного языка национального типа (т.е. общенародного с универсальными функциями) нет и быть не может полноценного государственного языка. Кроме того следует особо подчеркнуть, что родной язык в своей высшей форме – форме национального литературного языка – является воплощением интеллектуального развития нации по пути цивилизации и средством ее неповторимого художественно-эстетического самовыражения, фактором национальной консолидации и самосознания и в то же время – языковой и национальной толерантности, мощным средством преодоления национально-языкового нигилизма, без которого невозможно успешное поступательное развитие нации, ее языка и культуры. Однако в настоящее время якутский литературный язык не может считаться достаточно зрелым национальным языком. Поэтому острие языковой политики должно быть направлено на развитие и совершенствование литературного языка. И сегодня актуально звучат слова замечательного якутского филолога П.С.Афанасьева, сказанные в 70-х гг. прошлого века, что у нас «в настоящее время нет других более важных задач, как способствовать росту и совершенствованию литературного языка» [4].

В совершенствовании литературного языка особо важными являются вопросы орфографии, терминологии и культуры речи.

Институтом гуманитарных исследований АН РС(Я) издан «Большой орфографический словарь якутского языка» («Сахалыы таба суруйуу тылдьыта»), содержащий около 41500 слов и словоформ, составленный по новым Правилам орфографии, утвержденным Постановлением Правительства Республики Саха (Якутия) от 14 февраля 2001 г. В разработке орфографии и капитального словаря приняли участие все ведущие языковеды.

Новый орфографический словарь является концентрированным выражением принципиально нового отношения к родному языку, в конечном итоге практическим воплощением новой языковой политики и языкового строительства по оздоровлению литературного языка саха как языка государственного.

Это выражается, во-первых, в том, что орфографический словарь стремится охватить практически все лексемы, словоформы, имеющие или могущие иметь те или иные орфограммы (разнописания). А как известно, истиной является то, что высокая культура языка общества начинается с единообразного, орфографически выверенного стабильного письма – гаранта устойчиво развивающегося национального литературного языка.

Во-вторых, выпуск орфографического словаря знаменует собой первый, довольно решительный шаг по очистке литературного языка от огромного количества наводнивших его совершенно не освоенных или дублирующих якутские слова русизмов. Все это давалось сплошь в русском же начертании, хотя в разговорной речи народа оно обычно употреблялось в фонетизированном виде. И эту якутско-русскую смесь ни читать, ни воспринимать было невозможно. Ко всему этому следует добавить засилье буквализма, дословщины из-за боязни малейшего отхода от идеологизированного, сугубо политизированного оригинала. Все это привело к тому, что литературный язык стал уподобляться искаженному стилю газетной и политической публицистики, а творческие потенции языка – заглушаться. Орфографический словарь направляет процесс развития литературного языка по руслу его естественных внутренних законов. Основной корпус необходимых, заимствованных из русского языка слов, не имеющих якутских дублетов, орфографический словарь предписывает писать в фонетизированном виде. Часть заимствованных слов, еще недостаточно освоенных языком и потому имеющих варианты, рекомендуется писать в двух вариантах (фонетизированном и русском начертании – это около 630 слов) и только около 280 слов – в русском начертании (эти слова не имеют реальных функционирующих фонетизированных вариантов). В этом пункте орфографический словарь вводит элементы эксперимента: вариантные слова, исходя из практики письма, во втором издании словаря будут сокращены или сведены на нет.

К сожалению, словарь имеет погрешности и, несмотря на большой объем, не охватывает все лексемы, имеющие орфограммы (разнописания). Кроме того, как и всякий орфографический свод, пытающийся внедрить нововведения, словарь встретил неоднозначное отношение (возможно, многие не восприняли или не поняли его новую ориентацию). Следует подготовить новое, дополненное и исправленное издание словаря и укрепить орфографический режим в республике, поднять культуру письменной формы литературного языка. Все это благоприятно отразится на устной литературной речи.

В наше время совершенно невозможно представить литературный язык, претендующий быть государственным, без развитой и стабильной терминологии.

Дружными усилиями энтузиастов терминология учебных дисциплин, а также отдельных областей знаний в настоящее время разработана. Однако терминологическая работа в республике не имеет единого координирующего и апробирующего центра и потому идет полукустарным способом. Терминологической работе следует придать первостепенное значение: по многим отраслям знаний терминология еще не разработана или имеет неустойчивый, нестабильный характер. Многие терминологические словари не работают, не доходят до адресата. Таким образом, совершенно неотложным делом является создание работоспособного правительственного терминоорфографического комитета (комиссии), как это имеет место во многих странах, республиках.

Следует ужесточить требования к культуре письменной и устной речи в СМИ, редакциях, издательствах. В этом вопросе организация контроля и помощи со стороны Совета по языковой политике, ЯГУ – пока еще благое пожелание.

Рассмотрим другие наиболее актуальные проблемы языковой политики в республике. В нашем регионе наиболее сложным и в то же время жизненно важным для судеб языков коренных народов, и даже для социальной гармонии и межнационального согласия, является характер развития двуязычной (многоязычной) ситуации. В современной социолингвистике двуязычие (многоязычие) рассматривается как наиболее сложный и основной объект языковой политики в полиэтнической, многоязычной среде.

Как известно, в Якутии доминирует национально-русское двуязычие. Этот тип двуязычия, казалось бы, не может быть предметом особых дискуссий. Знание общего государственного языка Российской Федерации, одного из мировых языков, имеющего универсальную общественную и культурную функцию, носителя мировой цивилизации – русского языка – безусловно, благо для личности и всего двуязычного социума.

Однако имеется тенденция как бы противопоставлять оба компонента двуязычия: только знание русского языка на уровне обыденного общения якобы может способствовать развитию потенциальных возможностей родных языков. При этом утрата этнических родных языков прямым образом связывается с национально-русским двуязычием. Такой взгляд на этот вид двуязычия широко распространен. Многим филологам двуязычие представляется переходным этапом к одноязычию, к ассимиляции языков малых народов. Такой подход является упрощением, даже вульгаризацией очень сложных процессов и неоднозначных взаимодействий языков.

Языковая ситуация в различных регионах мира свидетельствует о том, что двуязычие далеко не всегда приводит к фатальной ассимиляции одних языков другими. Даже в условиях так называемого спонтанного «этнографического» двуязычия среди малочисленных островных этносов, живущих вперемешку и в плотном окружении иноязычного населения столетиями, оно (двуязычие) не приводит к ассимиляции островных языков (например, нижнеудинские буряты – около 400 чел., ессейские якуты в Красноярском крае – около 550 чел.).

Также известно, что во многих странах мира население практически сплошь двуязычно, и это считается явлением нормальным, а в условиях овладения литературными языками – признаком интеллектуального развитого цивилизованного социума.

Мы считаем, что в условиях новой языковой политики и научно обоснованного языкового строительства, которые в перспективе будут постоянно совершенствоваться, фатальной зависимости ассимиляции языков коренных народов Якутии от развития национально-русского двуязычия не существует.

Таким образом, по-прежнему актуальным остается и экстенсивное и, главным образом, интенсивное развитие национально-русского двуязычия. И более того мы – люди XXI в., обречены на многоязычие.

Однако государственная языковая политика должна быть также направлена не на одностороннее двуязычие, а на двустороннее, т.е. на развитие русско-национального двуязычия.

В настоящее время среди российских социолингвистов, филологов и социологов распространены различные взгляды на проблему русско-национального двуязычия.

Распространение получает точка зрения, согласно которой местные языки должны быть включены в систему регионального образования в качестве обязательного, а не факультативного предмета. Известный московский социолог и социолингвист, проф. М.В.Дьячков неоднократно подчеркивал: «Введение местного языка в качестве одного из основных компонентов регионального стандарта образования для всех средних школ с русским языком обучения независимо от этнической принадлежности учащихся является необходимым и обязательным условием эффективной языковой политики вообще и в образовании, в частности» [5].

В условиях Якутии для достижения подлинного двуязычия М.В.Дьячков считает необходимым «включение якутского языка как предмета обучения в школах с русским языком обучения в качестве одного из основных компонентов в республиканский стандарт образования и также, как русский язык, являющийся компонентом федерального стандарта» [6]. По его мнению, «обучение якутскому языку в русских школах следует начать с 1-го класса, и через 10–12 лет дать знание этого языка на необходимом функциональном уровне всем выпускникам средней школы и целесообразно, и необходимо» [7].

Это положение проф. М.В.Дьячкова вполне согласуется с повсеместной практикой изучения языков. Государственный язык принято везде и всюду изучать.

Для претворения в жизнь программы расширения русско-национального двуязычия требуется хорошо продуманная, последовательная, деликатная, но настойчивая работа. Спешка без соответствующих условий может только навредить делу. Но, с другой стороны, чутко улавливая настроения людей, изменения социальной ситуации, ни в коем случае нельзя упускать благоприятный момент. Так, когда в 1989 г. началось стихийное движение за изучение языка саха русскоязычным населением и появилась тем самым возможность расширить очень важное и нужное русско-якутское двуязычие, ни общество, ни руководство республики оказались не готовы ни поддержать, ни тем более распространить движение – благоприятный момент был упущен, и оно заглохло. Теперь наверстать упущенное трудно.

У якутских социолингвистов, да и у общественности есть понимание жизненной важности для судеб языков коренных народов широкого развития двустороннего (или обоюдного) двуязычия. М.В.Дьячков совершенно прав, когда утверждает, что русскоязычное население, не приобщенное к местным языкам, невольно навязывает русский язык, а это, безусловно, не способствует полноценному функционированию местных языков [8].

Активная созидательная языковая политика должна иметь надежную научную базу. Без этого в наше время и в будущем трудно вести научно обоснованное языковое строительство, выработать оптимальную стратегию и тактику введения в жизнь закона о языках. Необходимо держать под контролем изменяющуюся социальную и языковую компетенцию различных групп носителей языков, рост национального самосознания, характер языкового сосуществования, языковых отношений и т.д. Для этого, прежде всего, нужно развернуть в республике социолингвистические исследования. Следует открыть специальную межведомственную научно-исследовательскую группу (отдел, лабораторию) по социолингвистике или, по крайней мере, существенно усилить и расширить новый отдел языковой политики, открытый по указу президента республики в ИГИ АН РС(Я), а также готовить специалистов по социолингвистике в ЯГУ.