Содержание раздел Общие вопросы права и другие актуальные проблемы Берзин В. А

Вид материала

Содержание

Некоторые вопросы регистрации актов гражданского состояния в семейных отношениях с участием иностранного элемента
Защита правообладателей от неправомерного использования принадлежащих им фирменных наименований
Н.М. Савельева

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 16

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ РЕГИСТРАЦИИ АКТОВ ГРАЖДАНСКОГО СОСТОЯНИЯ В СЕМЕЙНЫХ ОТНОШЕНИЯХ С УЧАСТИЕМ ИНОСТРАННОГО ЭЛЕМЕНТА

Одним из характерных признаков современной действительности является увеличение числа браков, заключаемых гражданами Российской Федерации с гражданами иностранных государств. Анализ статистических данных, предоставленных Министерством юстиции Российской Федерации, не позволяет утверждать о наличии какой-либо общей тенденции данного явления. В 2006 году было заключено 39438, в 2007 – 68499, в 2008 – 60627, в первом полугодии 2009 года – 29317 браков между гражданами РФ и иностранными гражданами.^¹ В то же время сохраняется устойчиво высокое число браков, заключаемых между гражданами России и Украины (2006 г.- 12929, 2007 г.- 18984, 2008 г.- 16143, 2009 г.- 7298), Армении - 3995, 9452, 8851, 4144 соответственно по указанным ранее годам; Азербайджана – 3073, 10163, 6888, 3033; Узбекистана – 3251, 6079, 5822, 2881; Молдовы – 3386, 5596, 4929, 2439. Интересно заметить, что наибольшее число браков заключается, таким образом, между гражданами бывших республик СССР.

Примерно на одном уровне находится число браков, заключаемых между гражданами России и Австралии (42, 33, 39 и 12 соответственно по указанным выше годам), Аргентины (2, 5, 4, и 2), Бельгии (38, 46, 45 и 22), Греции (108, 145, 144 и 72), Израиля (219, 255, 263 и 180), Италии (153, 164, 178 и 87), Нидерланд (72, 67, 67 и 33), Франции (108, 122, 130 и 64), Швейцарии (30, 31, 28 и 16).

В то же время наблюдается снижение числа браков, заключаемых между гражданами России и Германии (977, 841, 746 и 361), Испании (135, 111, 92 и 42). Заметно, что политические события последних лет и текущего года оказали влияние на процесс заключения браков между гражданами России и Грузии (1375, 1287, 1233 и 431), США (318, 319, 302 и 91), Эстонии (58, 77, 105 и 28), Японии (91, 96, 66 и 27), о чем свидетельствует резкое снижение числа браков, заключенных в первом полугодии 2009 года.

С другой стороны, благоприятные социально-экономические условия и адекватная политическая ситуация явились объективными предпосылками роста числа браков, заключенных между гражданами России и Сербии (10, 27, 49 и 41), Словакии (11, 5, 6 и 6).

В любом случае процесс глобализации нашел свое отражение и в данной сфере, в связи с этим достаточно острым и нуждающимся в скорейшем разрешении является вопрос обеспечения прав и интересов российских граждан при заключении так называемого «международного» брака. В рамках настоящей статьи не предполагается исследование всех вопросов, возникающих при применении семейного законодательства к отношениям с участием иностранного элемента. Эта тема заслуживает отдельного самостоятельного обсуждения.

На наш взгляд, в рамках обозначенной проблематики весьма актуальными являются вопросы обеспечения прав и интересов граждан РФ, состоящих или состоявших в браке с иностранными гражданами, при регистрации отдельных актов гражданского состояния.

Прежде всего, обратимся к такому акту гражданского состояния как регистрация заключения брака на территории РФ, ведь именно это служит основанием возникновения семейных правоотношений между гражданином РФ и иностранным гражданином. Заметим, что такой брак может быть заключен не только на территории РФ, но и за ее пределами (ст.158 СК РФ).

В соответствии с п.2 ст.156 Семейного кодекса Российской Федерации (далее – СК РФ) условия заключения брака на территории Российской Федерации определяются для каждого из лиц, вступающих в брак, законодательством государства, гражданином которого лицо является в момент заключения брака, с соблюдением требований статьи 14 настоящего Кодекса в отношении обстоятельств, препятствующих заключению брака.

Соответственно, у сотрудников органов записи актов гражданского состояния (далее – органы ЗАГСа) возникают определенные проблемы, связанные с установлением содержания норм иностранного права, предусматривающих условия и препятствия для заключения брака на территории соответствующего государства. Согласно ст.166 СК РФ органы ЗАГСа могут обратиться за содействием в установлении содержания норм иностранного семейного права в Министерство юстиции РФ. При этом не исключается, что сами заинтересованные лица предоставят документы, подтверждающие содержание норм иностранного семейного права в части заключения брака.

Однако СК РФ исходит из существования у иностранных граждан соответствующего права, а не обязанности по предоставлению указанных документов. В то же время ст.26 Федерального закона «Об актах гражданского состояния» (далее – ФЗ «Об АГС»), содержит исчерпывающий перечень документов, прилагаемых к заявлению о заключении брака. К сожалению, и на данное обстоятельство неоднократно обращают внимание сотрудники ЗАГСов, данный перечень не предусматривает представление иностранным гражданином документов, подтверждающих информацию об условиях заключения брака, установленных на территории иностранного государства, гражданином которого он является. Кроме того, необходимо учитывать, что применение права не может быть задачей гражданина.

Отсутствие данной информации может привести к нарушению прав и интересов гражданина РФ, вступающего в брак с иностранным гражданином. Так, например, в Дании браки с иностранцами разрешены только в том случае, если лицо, вступающее в брак, старше 24 лет. Датчанин, желающий вступить в брак с иностранкой, в частности, гражданкой РФ, должен иметь достаточную жилплощадь в Дании, постоянные доходы и банковскую гарантию на сумму не меньше 7000 евро.^¹

Аналогичные требования установлены постановлением Президента Туркменистана: иностранный гражданин, прежде чем вступить в брак с гражданами данного государства, должны, во-первых, внести на расчетный счет Государственной страховой организации «в обеспечение гарантий для несовершеннолетних детей на случай расторжения брака» страховую сумму в размере не менее 50 тысяч долларов США, во-вторых, предоставить справку о том, что проживает на территории республики не менее одного года и имеет в собственности жилую площадь.^¹

Кроме того, даже при соблюдении положений иностранного семейного права вполне возможна ситуация, когда иностранный гражданин на момент подачи заявления о заключении брака с гражданином РФ находится в нерасторгнутом браке. Дело в том, что документы, удостоверяющие личность иностранных граждан, не содержат сведений о семейном положении их владельцев.

С целью разрешения данной проблемы Министерство юстиции РФ предлагает закрепить в ФЗ «Об АГС» положение о предоставлении иностранным гражданином, желающим заключить брак с гражданином РФ в органе ЗАГСа РФ, документа, выданного компетентным иностранным органом и содержащего информацию о соблюдении условий заключения брака, предусмотренных законодательством иностранного государства, гражданином которого он является, а также подтверждающего его семейное положение.^² На наш взгляд, с этим следует согласиться, иного механизма обеспечения прав и интересов гражданина РФ, вступающего в «международный» брак, на сегодняшний день нет.

Но предъявление документа, подтверждающего семейное положение иностранного гражданина, в частности, то, что он в настоящий момент не состоит в браке, не решает проблему полностью.

В соответствии с п.4 ст.160 СК РФ расторжение брака между иностранными гражданами, совершенное за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства соответствующего иностранного государства о компетенции органов, принимавших решения о расторжении брака, и подлежащем применению при расторжении брака законодательстве, признается действительным в Российской Федерации. Это означает, что за иностранным решением признается такая же юридическая сила, как и за решением российских судов или органов ЗАГСа о расторжении брака. В ряде договоров о правовой помощи России с другими странами предусматривается взаимное признание судебных решений по семейным делам (с Азербайджаном, Болгарией, Венгрией, Вьетнамом, Грецией, Грузией, Ираком, Италией, КНДР, Кубой, Латвией, Литвой, Эстонией, Монголией, Польшей, Чехией, Финляндией).

Как полагает М.Галинок, «При наличии решения о расторжении брака, вынесенного компетентным органом иностранного государства, разведенный супруг может, ссылаясь на это решение, подлежащее признанию в РФ, вступить в России в новый брак. Прежний брак считается прекратившимся со дня вступления иностранного решения в законную силу. День вступления иностранного решения о разводе в силу определяется в соответствии с законодательством государства. Иностранный гражданин, вступающий в брак на территории РФ, должен предъявить решение иностранного суда о расторжении его прежнего брака. Органы ЗАГСа рассматривают это решение как подтверждение прекращения брака, удостоверившись в том, что решение вступило в законную силу».^¹

Оптимизм данного автора не разделяют сотрудники ЗАГСов, в частности, Управления ЗАГС г.Москвы. По их мнению, документом, подтверждающим прекращение брака, является свидетельство о государственной регистрации расторжения брака, выданное органами ЗАГСа. Однако, вправе ли российские органы ЗАГСа регистрировать расторжение брака на основании иностранного судебного решения?^²

На наш взгляд, при наличии соответствующих международных договоров органы ЗАГСа должны признавать решения иностранных судов о расторжении брака. Если же такое соглашение между Россией и иностранным государством отсутствует, то возникает необходимость в установлении содержания норм иностранного права с целью выяснения порядка прекращения брака и формы подтверждения данного акта.

Не менее значимым является вопрос обеспечения прав и интересов детей, рожденных в «международных» браках. Оставляя за пределами обсуждения вопросы, связанные с осуществлением и защитой родительских прав обоими родителями ребенка, обратимся к практическим проблемам, возникающим в сфере регистрации отдельных актов гражданского состояния.

Предположим, что гражданин РФ, воспитывающий на законных основаниях ребенка, рожденного в названном браке, возвращается на постоянное место жительства на территорию РФ, поскольку брак был расторгнут. Кроме названных выше проблем, связанных с признанием юридической силы документов о прекращении брака, может возникнуть и ряд других вопросов, механизм разрешения которых действующим законодательством не предусмотрен.

Например, ребенок был рожден в США, что подтверждается специальным документом, весьма отдаленно походим на российское свидетельство о рождении. Для того, чтобы данный документ имел юридическую силу на территории РФ, необходимо нотариальное удостоверение перевода текста, содержащегося в нем, и проставление апостиля. Таким образом, ребенок будет «идти по жизни» с целой пачкой документов, по сути представляющими всего лишь свидетельство о рождении. Выдача свидетельства о рождении образца, предусмотренного законодательством РФ, не представляется возможной, поскольку в данном случае будет иметь место повторная регистрация одного и того же акта гражданского состояния.

При желании родителей ребенка или даже его самого изменить имя, присвоенное ребенку при рождении, следует руководствоваться общими правилами, предусмотренными СК РФ и ФЗ «Об АГС». В принципе, ни что не мешает присвоить ребенку имя, более созвучное российской действительности, раз уж принято решение о постоянном проживании на территории РФ. Кроме того, и бланк свидетельства о рождении российского образца представляется более удобным в обращении.

Однако, органы ЗАГСа при государственной регистрации такого акта гражданского состояния как перемена имени должны руководствоваться ст.60 ФЗ «Об АГС», п.п.3 и 4 которой предусматривают: «3. При получении заявления о перемене имени орган записи актов гражданского состояния запрашивает копии актов гражданского состояния, в которые необходимо внести изменения в связи с переменой имени, от органов записи актов гражданского состояния по месту их хранения. 4. В случае, если записи актов гражданского состояния, в которые необходимо внести изменения в связи с переменой имени, утрачены, государственная регистрация перемены имени производится только после восстановления записей в порядке, установленном настоящим Федеральным законом для восстановления записей актов гражданского состояния».

Но ведь в данном случае, актовая запись о рождении ребенка не только не утрачена, она и вовсе не существует в архиве компетентных органов на территории РФ. Соответственно, возникает вопрос, возможна ли перемена имени ребенка, запись о рождении которого совершена компетентным иностранным органом? Очевидно, что нет, ведь российский орган ЗАГСа не может вносить изменения в такую запись.

По информации Управления ЗАГС г.Москвы, при попытке разрешения данной проблемы в судебном порядке заявители получали отказ в удовлетворении соответствующих заявлений.^¹

Несмотря на отсутствие в действующем законодательстве норм, регулирующих комментируемые отношения, в сфере правоприменительной практики был выработан один из способов, применение которого обеспечивает прав ребенка, рожденного на территории иностранного государства. Но необходимо отметить, что это применимо лишь при усыновлении данного ребенка, например, новым супругом его родителя.

Речь идет о возможности изменения даты рождения ребенка при его усыновлении (ст.135 СК РФ). В этом случае «может быть составлена новая запись о рождении ребенка органом записи актов гражданского состояния по месту рождения ребенка, указанному в решении суда. Сведения о составлении новой записи акта о рождении ребенка вносятся в ранее произведенную запись акта о его рождении. Орган записи актов гражданского состояния по месту хранения записи акта о рождении ребенка выдает новое свидетельство о его рождении на основании измененной или вновь составленной (выделено мной - Т.О.) в связи с усыновлением записи акта о рождении ребенка» (ст.44 ФЗ «Об АГС»).

Таким образом, лишь при усыновлении ребенка, родившегося в «международном» браке, возможно составление новой актовой записи о его рождении и выдача нового свидетельства о рождении.

Вышеизложенное позволяет обозначить актуальность лишь некоторых проблем, возникающих при регистрации актов гражданского состояния в семейных отношениях с участием иностранного элемента. Однако постановка данного вопроса не исключает дальнейшей дискуссии, а также разработки и обоснования предложений по совершенствованию действующего в этой части законодательства и практики его применения.

К.Ю. Питаев^{^}

ЗАЩИТА ПРАВООБЛАДАТЕЛЕЙ ОТ НЕПРАВОМЕРНОГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ПРИНАДЛЕЖАЩИХ ИМ ФИРМЕННЫХ НАИМЕНОВАНИЙ

Согласно п.3 ст.1474 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ)^¹ запрещается «использование юридическим лицом фирменного наименования, тождественного фирменному наименованию другого юридического лица или сходного с ним до степени смешения, если указанные юридические лица осуществляют аналогичную деятельность и фирменное наименование второго юридического лица было включено в единый государственный реестр юридических лиц ранее, чем фирменное наименование первого юридического лица».

Таким образом, законодатель выделяет следующие признаки неправомерного использования фирменного наименования:

тождественность или сходность до степени смешения с другим фирменным наименованием;
аналогичный характер деятельности обладателей таких фирменных наименований
включение фирменного наименования, имеющего приоритет, в ЕГРЮЛ.

Включение фирменного наименования, имеющего приоритет, в ЕГРЮЛ рассматривается нами с определенной долей условности, как простой приоритет фирменного наименования. Данное утверждение производится, в том числе, потому что обязательное включение фирменного наименования в ЕГРЮЛ для возникновения исключительного права на него не рассматривается нами как наиболее эффективный способ регулирования отношений по охране фирменных наименований. Данная позиция подтверждается, в том числе, в Информационном письме Высшего Арбитражного Суда РФ от 13.12.2007 № 122 описавшего в п.16 следующее дело:

«Общество с ограниченной ответственностью «УРАЛ Сахар» обратилось в арбитражный суд с иском о запрете обществу с ограниченной ответственностью «Урал - сахар 1» использовать сходное до степени смешения фирменное наименование.

Согласно положениям ГК РФ юридическое лицо, фирменное наименование которого зарегистрировано в установленном порядке, имеет исключительное право его использования.

Специальная процедура регистрации фирменного наименования не разработана. При этом право на него возникает с момента фактического начала пользования им. Следовательно, фирменное наименование считается зарегистрированным с момента регистрации самого юридического лица. Регистрация же истца осуществлена ранее регистрации ответчика.

Указание на то, что фирменное наименование ответчика не тождественно фирменному наименованию истца бесспорно, однако не означает отсутствия нарушения прав истца. Так, в силу статьи 10.bis Парижской конвенции запрещаются все действия, способные каким бы то ни было способом вызвать смешение в отношении предприятия. Поэтому суд, проанализировав фирменные наименования истца и ответчика, установил их сходство до степени смешения и удовлетворил требования истца».

Возвращаясь к признакам неправомерного использования чужого фирменного наименования необходимо отметить, что вышеприведенный перечень также дополняется сложившейся на протяжении последних 14 лет судебно-арбитражной практикой рассмотрения споров по защите прав на фирменное наименование.

Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем постановлении от 05.03.2002 № 4193/01^¹ указал следующее: «для признания использования средства индивидуализации незаконным следует определить не только степень сходства спорных средств индивидуализации, но одновременно сравнить сферы фактической деятельности сторон (деловой и территориальной). Кроме того, необходимо проверить, привели ли действия ответчика к реальному смешению или введению в заблуждение потребителей относительно того, какое лицо оказывает им услуги, а также допущены ли предпринимателем иные акты недобросовестной конкуренции».

Ранее Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ высказал аналогичную позицию в постановлении от 09.02.1999 № 7570/98:^² «…при исследовании вопросов о наличии сходства либо различия каждого фирменного наименования, возможности их смешения и введения в заблуждение потребителя также неправомерно анализировали лишь так называемую произвольную часть фирменного наименования. При новом рассмотрении необходимо уточнить использовалось ли чужое фирменное наименование либо имело место использование обозначения в целях недобросовестной конкуренции. Также надлежит исследовать вопросы о степени сходства полных фирменных наименований сторон (установив признаки сходства и различия), при наличии сходства установить возможность индивидуализации юридических лиц, а также вероятность их смешения при участии в хозяйственном обороте».

По другому делу Федеральный Арбитражный Суд Московского округа в постановлении от 08.02.2006 № КГ-А40/13292-05^³ определял столкновение интересов владельцев спорных средств индивидуализации на основании положений их уставов о видах осуществляемой ими деятельности».

Федеральный Арбитражный Суд Московского Округа в своем постановлении от 13 сентября 2001 г. № КГ-А40/4977-01^⁴ «пришел к выводу, что нет оснований говорить об использовании ответчиком сокращенного наименования истца, т.е. о преднамеренном введении в заблуждение потребителей (в целях недобросовестной конкуренции и т.п.)…».

Таким образом, среди признаков неправомерного использования чужого фирменного наименования российские арбитражные суды также выделяют следующие:

сходство фактической деятельности сторон, как деловой так и территориальной;
реальное смешение в глазах потребителей, их заблуждение относительно того какое лицо (предприятие) оказывает им услуги;
допущение иных актов недобросовестной конкуренции, предоставляющих правонарушителю несправедливые преимущества на рынке;
выпуск не только однородных, но и конкурирующих товаров, которые в глазах потребителя должны относиться к определенному производителю (продавцу) или предприятию.

Срок предъявления требований в отношении нарушения исключительного права на фирменное наименование. Несмотря на то, что срок действия исключительного права на фирменное наименование, в том числе в его негативном смысле, ограничен лишь сроком действия юридического лица (предприятия), закон не предусматривает для права на фирменное наименование специального срока исковой давности в связи с его нарушением. Таким образом, к нарушениям права на фирменное наименование применяется общий срок исковой давности в три года (ст.196 ГК РФ).

Обращает на себя внимание разность сроков предъявления претензий в случае нарушения прав на фирменное наименование в международной и зарубежной практике. Согласно с п.2 ст.5 Совместных рекомендациях относительно положений о защите общеизвестных товарных знаков от 20-29 сентября 1999 года^¹ (далее – Совместные рекомендации) такое требование может быть подано в течение не менее 5 лет с даты, когда владелец общеизвестного знака узнал об использовании конфликтующего фирменного наименования. При этом в п.3 специально подчеркивается, что если фирменное наименование использовалось недобросовестно в отношении общеизвестного знака, то срок исковой давности может быть не ограничен.

В целях определения недобросовестности нарушителя Совместные рекомендации предлагают компетентным органам использовать признак того, знал ли и должен ли был знать нарушитель в момент использования или регистрации фирменного наименования об общеизвестном товарном знаке.

Способы защиты при нарушении исключительного права на фирменное наименование. Согласно ст.ст.1251-1252 ГК РФ защита прав на фирменное наименование осуществляется, в частности, путем признания права, восстановления положения, существовавшего до нарушения права, пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, возмещении причиненного ущерба, компенсации морального вреда (ущерба деловой репутации), публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя. Причем, если требовать пресечения действий нарушающих право на фирменное наименование или создающих угрозу его нарушения можно требовать в административном порядке, то остальные меры защиты нарушенного права могут быть реализованы только путем обращения в суд. Таким образом, выделяются два основных способа защиты нарушенного или находящегося под угрозой нарушения права на фирменное наименование – административный и судебный.

На практике предприниматели заявляют несколько требований одновременно, в том числе, о прекращении использования спорного фирменного наименования, внесении изменений в учредительные документы нарушителя и принудительной регистрации таких изменений, публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя с целью восстановления деловой репутации и возмещения убытков. Примером подобных действий может служить постановление Федерального Арбитражного Суда Уральского округа от 21 марта 2006 № Ф09-1800/06-С5,^¹ согласно которому истец:

«Полагая, что ответчик использует в своей деятельности фирменное наименование истца, последний на основании ст. 54, 138 ГК РФ обратился в суд с иском об обязании ответчика прекратить использование фирменного наименования и товарного знака ЗАО «Аудиторская фирма «Аудит Классик», а также опубликовать судебное решение в целях восстановления деловой репутации. В обоснование заявленных требований истец указал на то, что ответчик неправомерно использует как фирменное наименование, так и товарный знак ЗАО Аудиторская фирма «Аудит Классик», нарушая исключительное право истца на использование фирменного наименования и товарного знака: аналогичные фирменные наименования истца и ответчика, осуществление ими одних и тех же услуг на одной территории, при наличии у истца «родственных» фирм, зарегистрированных ранее ответчика, фирменные наименования которых образованы по аналогичному принципу.

Удовлетворяя исковые требования, суд исходил из того, что в фирменном наименовании ответчика - ЗАО «Аудиторская фирма «Аудит Классик Центр» - полностью воспроизводится фирменное наименование истца - ЗАО «Аудиторская фирма «Аудит Классик» - с добавлением слова «Центр». Поскольку сферы фактической деятельности (деловой и территориальной) истца и ответчика идентичны, с учетом заключения экспертов ОГУП «Уралпатент», лингвистической экспертизы, суд первой инстанции сделал вывод о том, что сходные наименования способны ввести в заблуждение потребителей оказываемых ими услуг, фирменные наименования не позволяют индивидуализировать истца и ответчика и приводят к их смешению в хозяйственном обороте, что может быть использовано в целях недобросовестной конкуренции».

Административный способ защиты. Вопросы недобросовестной конкуренции полномочна разрешать Федеральная антимонопольная служба Российской Федерации и ее территориальные органы (далее – «ФАС РФ»), выдавая хозяйствующим субъектам обязательные для исполнения предписания об изменении или ограничении использования фирменного наименования. Для исполнения решения ФАС может обратиться в суд. При обращении в ФАС проверяется не грамматическая идентичность фирменных наименований, а «степень их смешения». Например, 17.10.2005г. ФАС РФ приняло решение о выдаче ООО «ПФ «Челябинский автоцентр «КАМАЗ» и ООО «УралКамазСервис» предписаний об исключении из своего фирменного наименования словесного обозначения «КАМАЗ» и «Камаз» соответственно, дело было возбуждено по заявлению ОАО «КАМАЗ» о неправомерном использовании ООО «ПФ «Челябинский автоцентр «КАМАЗ» и ООО «УралКамазСервис» в своем фирменном наименовании словесного обозначения «КАМАЗ», являющегося зарегистрированным фирменным наименованием ОАО «КАМАЗ».

Проблемой при обращении в ФАС РФ является то, что следует доказать наличие недобросовестной конкуренции. Если при разрешении дела в суде прецедентов, запрещающих использование фирменного наименования «недобросовестному» юридическому лицу не было (при грамматическом различии), то в ФАС РФ подобная практика существует, например, ООО «Ульяновская Молочная Компания» и ООО «Ульяновская молочная компания». Фирменные наименования по своему фонетическому составу полностью совпадают и отличаются от только заглавным написанием первых букв слов. Указанное может привести к формированию у потребителей услуг, реализуемых Обществами, ошибочного представления о взаимосвязи либо полной идентичности ООО «Ульяновская молочная компания» и ООО «Ульяновская Молочная Компания». Указанные компании осуществляют одну и ту же деятельность, а именно занимаются поставками молочной продукции. Таким образом, действия ООО «Ульяновская Молочная Компания», связанные с использованием фирменного наименования, сходного с фирменным наименование заявителя, противоречат действующему законодательству, направлены на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности и способны нанести ущерб заявителю (следует обратить внимание, что грамматически данные фирменные наименования различны).

Решение ФАС, как и любого иного государственного органа, можно оспорить в суде. Но в данном случае суд будет определять правомерность решения ФАС в соответствии с антимонопольным законодательством. Равным образом, будет приниматься во внимание «степень смешения», а не грамматическое соответствие. Так, например, Апелляционный суд подтвердил правоту ФАС России, который вынес решение и предписание о прекращении нарушения антимонопольного законодательства (в том числе – это запрет использовать фирменное наименование): в МАП (в настоящее время ФАС) России поступило заявление ООО «САН-ТУР» о нарушении ст. 10 Закона РСФСР «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» со стороны ООО «Сан Тур». Нарушение выразилось в использовании ООО «Сан-Тур», при осуществлении своей деятельности словесного обозначения САН ТУР, сходного с комбинированным товарным знаком, а также в использовании его фирменного наименования.^¹

Судебный способ защиты. Правообладатель, чье исключительное право на фирменное наименование нарушено, вправе обратиться за его защитой в суд. При этом согласно п.3 ст.1474 ГК РФ он вправе потребовать, как прекращения незаконного использования своего фирменного наименования, так и возмещения причиненных ему данными действиями убытков.

Это правило также подтверждается судебно-арбитражной практикой, например Постановлением Федерального Арбитражного Суда Волго-Вятского округа от 05.01.1999 № А29-2159/98,^² а также Постановлением Президиума ВАС России от 28.10.2003 № 6993/03,^³ в котором говорится о том, что «...основным нарушением права на фирменное наименование является непосредственное использование его как средства индивидуализации юридического лица».

При этом необходимо отметить особую роль суда при рассмотрении споров по поводу прав на фирменное наименование. Ведь именно суд определяет - имели ли место признаки нарушения исключительного права на фирменное наименование. Так Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в своем постановлении от 09.02.1999 № 7570/98^⁴ указал:

«…в качестве доказательства наличия определенного сходства, невозможности индивидуализации юридических лиц с указанными фирменными наименованиями и введения вследствие этого в заблуждение потребителей, суды учитывали экспертное заключение. Между тем арбитражный суд в нарушение требований статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации поставил на разрешение эксперта вопросы, которые не входят в его компетенцию или составляют сферу деятельности самого судьи (является ли организационно-правовая форма предприятия (организации) частью фирменного наименования)».

Отметим, что в целях предотвращения возможных нарушений права на фирменное наименование в российской и международной практике выделяются так называемые «превентивные» способы защиты.

Превентивные способы защиты. К одному из важнейших способов превентивной защиты от неправомерного использования средств индивидуализации, по-нашему мнению, следует отнести создание и ведение реестров средств индивидуализации организаций, предприятий, товаров (работ, услуг) и иных обозначений, ведущих регистрацию соответствующих средств индивидуализации. При этом необходимо отметить, что по смыслу положений Парижской конвенции регистрация средств индивидуализации в данных реестрах, в том числе фирменных наименований, не должна являться основанием для возникновения исключительного права на соответствующее обозначение. Единственным фактом, который может являться основанием для возникновения исключительного права на средство индивидуализации может быть его фактическое использование.

Тем не менее, как мы уже писали ранее, одна лишь регистрация фирменных наименований неэффективна, поскольку в процессе регистрации не производится проверка на индивидуальность фирменного наименования, что позволило бы обеспечить исключительность фирмы. Открытым в данном случае является вопрос о способе, который бы позволил эффективно имплементировать данный механизм. Как мы уже отмечали ранее, в Москве в недавнем прошлом была сделана первая попытка его имплементации. Так, согласно п.2.1. постановления Правительства Москвы от 16.11.1993 № 1043 «О создании московского регистрационного реестра»^¹ (далее – «Постановление о создании Реестра) с целью обеспечения полного учета вновь создаваемых, действующих и ликвидированных хозяйствующих субъектов в г. Москве, хранения, актуализации и оперативного доступа к полной информации о субъектах реестра, зарегистрированных в г. Москве, использования вышеуказанной информации органами государственной власти и управления Российской Федерации и г. Москвы, был создан Московский регистрационный реестр юридических лиц, хозяйствующих субъектов без права юридического лица и физических лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица (далее – «Реестр»). Согласно с п.4.1. Постановления о создании Реестра при первичной регистрации субъекта держатели Реестра осуществляют контроль идентичности его фирменного наименования и наименований субъектов, зарегистрированных и внесенных ранее в Реестр.

При этом субъект Реестра, фирменное наименование которого было зарегистрировано и внесено в Реестр в установленном порядке, имеет исключительное право его использования. Напротив, в регистрации субъекта может быть отказано, если ранее зарегистрирован и внесен в Реестр субъект с идентичным наименованием.

Данное постановление продолжало действовать вплоть до 17.12.2002 и было отменено в связи с созданием ЕГРЮЛ. При этом в процессе его действия в качестве одного из основных недостатков назывался его локальный характер, не позволявший эффективно и в полной мере защищать интересы как субъектов предпринимательской деятельности, созданных за пределами г. Москвы, так и московских хозяйствующих субъектов в их взаимоотношениях с субъектами, созданными в других регионах. К сожалению, с принятие положения о порядке ведения ЕГРЮЛ не воспроизвело правил п.4.1 Постановления о создании Реестра, и экспертиза индивидуальности фирменных наименований в настоящее время не проводится. Тем не менее, с переходом ЕГРЮЛ в электронный формат, когда актуальная информация о зарегистрированных субъектах обновляется с постоянной периодичностью, а доступ к нему открыт уполномоченным органам на всей территории РФ, возобновление дискуссии о восстановлении экспертизы фирменного наименования при регистрации юридического лица представляется обоснованным.

Как справедливо замечает Мэри Хэнсон (Mary Hanson), рассуждая о практике защиты средств индивидуализации предпринимателей и их бизнеса в США, регистрация любого обозначения в каком бы то ни было реестре лишь формально означает, что лицо является правомочным обладателем зарегистрированного им обозначения, поскольку данное положение является справедливым только до момента, когда данное положение не будет оспорено другим субъектом.^¹

Данное положение тем более справедливо потому, что любая регистрация средства индивидуализации не означает начала его фактического использования в предпринимательской деятельности. Поэтому в случае спора стороны будут обязаны доказывать приоритет своего право на основании даты первоначального использования соответствующего обозначения, и дата регистрации средства индивидуализации может служить лишь ориентиром при рассмотрении спора.

В США данная концепция сформулирована на уровне закона. Так при включении в реестр коммерческого обозначения (Doing business as) исполнитель не проводит сверку заявленного наименования с уже существующими обозначениями, а при регистрации юридического лица секретарь штата проводит проверку на наличие лишь полных наименований идентичных регистрируемому наименованию. Данная процедура не является 100% эффективной из-за существования различных организационно-правовых форм. Поэтому, несмотря на проведение формальной регистрации наименований организаций, на одном и том же рынке может действовать несколько организаций под сходным наименованием, равно как может существовать множество коммерческих обозначений сходных с зарегистрированным наименованием.

Напротив, в России регистрация фирменного наименования имеет правоустанавливающий характер. Тем не менее, на практике предприниматели сталкиваются с абсолютно идентичной ситуацией на выходе. Так налоговые органы при регистрации юридического лица на практике не проводят проверку оригинальности фирменного наименования и проверку существования тождественных или сходных с ним до степени смешения товарных знаков, не говоря о коммерческих обозначениях, реестр которых не ведется в принципе.

Единственная проверка на оригинальность, которая проводится в настоящее время в России, осуществляется Роспатентом при регистрации новых товарных знаков на предмет существования тождественных или сходных до степени смешения с ними фирменных наименований. При этом следует отметить, что данная проверка проводится с учетом видов деятельности заявленных организацией, зарегистрировавшей тождественное или сходное до степени смешения фирменное наименование. Тем не менее, и этот поиск не дает 100% результата, поскольку, как известно, учредительные документы юридических лиц, на основании которых в ЕГРЮЛ вносится информация о видах деятельности юридического лица, как правило, содержат открытый и приблизительный перечень видов деятельности юридического лица и указывают на то, что организация вправе осуществлять иные виды деятельности, не запрещенные законом. Таким образом, вполне реальна ситуация, когда организация, зарегистрировавшая фирменное наименование, тождественное или сходное до степени смешения с товарным знаком, по тем или иным причинам не заявляет в ЕГРЮЛ о виде деятельности, в отношении которого зарегистрирован или регистрируется товарный знак.

К сожалению, на этом проблемы российской правоприменительной практики не заканчиваются. Как мы упоминали ранее, российское законодательство вступает в противоречие с Парижской конвенцией в части момента возникновения исключительного права на средство индивидуализации. В силу данного обстоятельства вполне возможна ситуация, когда предприниматель, желающий зарегистрировать фирменное наименование или товарный знак, не находит зарегистрированных сходных или тождественных обозначений, но после регистрации своего средства индивидуализации может столкнуться с претензией от другого субъекта, основанной на праве первого использования средства индивидуализации. При этом основная проблема для такого предпринимателя будет заключаться в том, что его позиция может быть не поддержана в суде, поскольку согласно п.4 ст.15 Конституции Российской Федерации от 12.12.1993,^¹ «если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора».

Таким образом, поскольку государственная регистрация не дает гарантии обеспечения прав и законных интересов предпринимателей, использующих или собирающих использовать те или иные средства индивидуализации, считаем данный механизм неэффективным. В этой ситуации предпринимателю, намеревающемуся использовать определенные средства индивидуализации необходимо проверять помимо ЕГРЮЛ и реестра товарных знаков все иные источники информации (телефонные книги, бизнес справочники, информационные базы) о предпринимательской деятельности, осуществляемой на территории, на которой данный предприниматель планирует осуществлять свою деятельность.

Учитывая вышеизложенное, считаем необходимым внести изменения в нормы действующего гражданского законодательства, устанавливающие принцип возникновения исключительных прав на средства индивидуализации с момента государственной регистрации таких средств индивидуализации и гармонизировать данные нормы с положениями Парижской конвенции.

Неэффективность регистрационной системы фирменных наименований в Российской Федерации признается многими отечественными учеными-юристами (в частности В.И. Еременко^¹). Тем не менее, полагаем, что это не должно означать необходимость отказа от проведения подобной регистрации. В качестве варианта имплементации превентивных мер защиты прав на фирменное наименование, напротив, предлагается воспользоваться опытом ряда западных стран, где регистрация фирменных наименований носит обязательный характер, но не является основанием возникновения исключительного права на фирменное наименование. Сам факт регистрации фирменного наименования и последующей публикации данной информации в СМИ носит информативный характер и может быть использован как одно из доказательств начала использования фирменного наименования, подтверждение приоритета прав владельца фирменного наименования. Таким образом, институт регистрации в совокупности с иными средствами превентивной защиты может стать эффективным механизмом защиты прав и законных интересов обладателей прав на фирменные наименования.

На практике в качестве дополнительного превентивного средства защиты часто используется метод регистрации произвольной части фирменного наименования в качестве товарного знака. Таким образом, предприниматель получает двойную защиту, поскольку зарегистрированный товарный знак, закрепленный за определенными классами товаров, будет давать практически абсолютную гарантию неприкосновенности фирменного наименования со стороны тождественных или сходных до степени смешения товарных знаков по выбранным классам.

Выводы.

1. Признаки неправомерного использования фирменного наименования закрепляются как в законе, так и в сложившейся судебно-арбитражной практике. К ним относятся:

тождественность или сходность до степени смешения с другим фирменным наименованием;
аналогичный характер деятельности обладателей таких фирменных наименований
включение фирменного наименования, имеющего приоритет, в ЕГРЮЛ.

сходство фактической деятельности сторон, как деловой так и территориальной;
реальное смешение в глазах потребителей, их заблуждение относительно того какое лицо (предприятие) оказывает им услуги;
допущение иных актов недобросовестной конкуренции, предоставляющих правонарушителю несправедливые преимущества на рынке;

выпуск не только однородных, но и конкурирующих товаров, которые в глазах потребителя должны относиться к определенному производителю (продавцу) или предприятию.

2. Включение фирменного наименования, имеющего приоритет, в ЕГРЮЛ рассматривается нами с определенной долей условности, как простой приоритет фирменного наименования. Данное утверждение производится, в том числе, потому что обязательное включение фирменного наименования в ЕГРЮЛ для возникновения исключительного права на него не рассматривается нами как наиболее эффективный способ регулирования отношений по охране фирменных наименований.

3. К нарушениям права на фирменное наименование применяется общий срок исковой давности в три года

4. Защита прав на фирменное наименование осуществляется, в частности, путем признания права, восстановления положения, существовавшего до нарушения права, пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, возмещении причиненного ущерба, компенсации морального вреда (ущерба деловой репутации), публикации решения суда о допущенном нарушении с указанием действительного правообладателя.

5. Регистрация любого обозначения в каком бы то ни было реестре лишь формально означает, что лицо является правомочным обладателем зарегистрированного им обозначения, поскольку данное положение является справедливым только до момента, когда данное положение не будет оспорено другим субъектом. Данное положение тем более справедливо потому, что любая регистрация средства индивидуализации не означает начала его фактического использования в предпринимательской деятельности. Поэтому в случае спора стороны будут обязаны доказывать приоритет своего право на основании даты первоначального использования соответствующего обозначения, и дата регистрации средства индивидуализации может служить лишь ориентиром при рассмотрении спора.

6. Поскольку государственная регистрация не дает гарантии обеспечения прав и законных интересов предпринимателей, использующих или собирающих использовать те или иные средства индивидуализации, считаем данный механизм неэффективным. В этой ситуации предпринимателю, намеревающемуся использовать определенные средства индивидуализации необходимо проверять помимо ЕГРЮЛ и реестра товарных знаков все иные источники информации (телефонные книги, бизнес справочники, информационные базы) о предпринимательской деятельности, осуществляемой на территории, на которой данный предприниматель планирует осуществлять свою деятельность.

Учитывая вышеизложенное, считаем необходимым внести изменения в нормы действующего гражданского законодательства, устанавливающие принцип возникновения исключительных прав на средства индивидуализации с момента государственной регистрации таких средств индивидуализации и гармонизировать данные нормы с положениями Парижской конвенции.

7. В качестве варианта имплементации превентивных мер защиты прав на фирменное наименование, напротив, предлагается воспользоваться опытом ряда западных стран, где регистрация фирменных наименований носит обязательный характер, но не является основанием возникновения исключительного права на фирменное наименование. Сам факт регистрации фирменного наименования и последующей публикации данной информации в СМИ носит информативный характер и может быть использован как одно из доказательств начала использования фирменного наименования, подтверждение приоритета прав владельца фирменного наименования. Таким образом, институт регистрации в совокупности с иными средствами превентивной защиты может стать эффективным механизмом защиты прав и законных интересов обладателей прав на фирменные наименования.

Н.М. Савельева^{^}

Blog

Содержание раздел Общие вопросы права и другие актуальные проблемы Берзин В. А

Содержание