Государство и религия в дагестане
| Вид материала | Бюллетень |
- Сулаев И. Х., кандидат исторических наук, доцент Дагестанского государственного университета, 269.06kb.
- Методические рекомендации по преодолению кризисных ситуаций в образовательной среде, 304.66kb.
- Древнейшие государства Двуречья, 137.36kb.
- Ф. Ф. Зелинский религия эллинизма томск: "Водолей", 1996 Глава I "Древнегреческая религия", 2169.76kb.
- А. С. Хомяков Северные славяне, призвавшие Рюрика с братьями, призвали в его лице Государство, 36.45kb.
- Билет №1 Религия, ее роль в жизни современного общества, 2948.96kb.
- Билет №1 Религия, ее роль в жизни современного общества., 170.22kb.
- Виктор Михайлович Чернышев. Пкк при кдаис су кпл, г. Киев лекция, 1845.06kb.
- Аннотация программы учебной дисциплины «Религия и право» Цель и задачи дисциплины, 27.29kb.
- Анализ и религия План: Введение. З. Фрейд. Краткая биография. Психоанализ что это?, 333.16kb.
Комитет Правительства Республики
Дагестан по делам религий
ГОСУДАРСТВО И РЕЛИГИЯ В ДАГЕСТАНЕ
Информационно-аналитический бюллетень № 1 (4)
Махачкала 2003
ББК
УДК
Г
Главный редактор – Магомедов А.М.
Редакционная коллегия:
Омарова М.М. (ответственный редактор), Ханбабаев К.М., Шихзадаева И.Р.
Государство и религия в Дагестане.
Информационно-аналитический бюллетень №4 Комитета Правительства РД по делам религий.
Махачкала: Изд-во ……….,2002. 136 с.
Суфизм имеет многовековые традиции и является одной из основных форм бытования ислама в современном Дагестане. Он стал одним из основных объектов идеологических атак со стороны религиозных экстремистов. Поэтому четвертый номер информационно-аналитического бюллетеня Комитета Правительства РД по делам религий посвящен освещению проблем истории, культа, психологии, теологической мысли и современного состояния суфизма в Дагестане.
К подготовке материалов бюллетеня привлечены представители государственных органов, религиозных организаций, специалисты-религиоведы, историки.
Издание рассчитано на государственных служащих, работников государственных и муниципальных органов, занимающихся проблемами урегулирования государственно-конфессиональных отношений, на широкий круг читателей.
ББК
© Комитет Правительства РД по делам религий, 2002
С О Д Е Р Ж А Н И Е
I. СУФИЗМ В ДАГЕСТАНЕ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Курбанов Г.М. Психологический опыт суфизма. Рациональное и иррациональное в мусульманском мистицизме.
Ханбабаев К.М. Ритуальная практика накшбандийского тариката.
Пашаева Ш.Ю. Предтеча суфийской реформации на Северном Кавказе.
Шихалиев Ш.Ш. Из истории появления в Дагестане последователей накшбандийского и шазилийского тарикатов.
Абдурахманов М.А. Мухаммад-Эфенди Ярагский - шейх и верховный мюршид Дагестана и Чечни. (Первоначальный этап деятельности).
Абдуллаев М.А. Шейх Джамалудин из Казикумуха.
Якубов М.Г. Шейх накшбандийского тариката Абдурахман ас-Сугури.
Гусейнова М.Р. Источники суфизма в Дагестане.
II. СУФИЗМ. ТЕОЛОГИЯ.
Гаджиев М-Г.М-А. Тарикат о нравственном воспитании.
Джамалутдин Казикумухский. Адабуль-Марзия.
Ильясов И. О возникновении суфизма.
III. ИНФОРМАЦИЯ.
"Круглый стол" в ДНЦ РАН.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
I. СУФИЗМ В ДАГЕСТАНЕ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ.
Курбанов Г.М.
Психологический опыт суфизма
Рациональное и иррациональное в мусульманском мистицизме.
Процессы секуляризации современного мира основательно пошатнули позиции суфизма и очевидно, что мистические братства уже никогда не сумеют восстановить свое былое влияние. Но это вовсе не означает, что произошедшие перемены усыпили силы, прежде вдохновлявшие суфиев. Суфизм (араб. тасаввуф), шейхизм, мюридизм, тарикат – эти и другие не привычные для слуха слова сегодня снова прочно входят в нашу жизнь. Республики Северного Кавказа последнее десятилетие буквально заполонили многочисленные суфийские братства. В одном лишь Дагестане общее число мюридов, являющихся последователями 15 шейхов, составляет 25-30 тысяч человек. Высок в республике и связанный с тарикатом культ святых. Сегодня в республике действует более 850 святых мест. Религиозные праздники, зикр и посещения зияратов стали собирать тысячные толпы.
Невольно задаешься вопросами: в чем сила этого учения, почему столь непреходящ интерес к мистическому учению и ритуалу суфизма?
Поиск ответа на эти вопросы высвечивает множество факторов. Жизнеспособность суфизма как идеологической системы, о чем в последнее время писалось много раз, обусловлена рядом специфических черт, порожденных конкретными социально-историческими условиями его становления. Говоря о социологической стороне проблемы, важно отметить то, что суфизм привнес в ислам во многих регионах местное этническое своеобразие. Возникнув вне официальной религии и обслуживая более глубокие духовные потребности верующих, братства отвечали на запросы той социальной среды, внутри которой находились. Кроме того, суфизм старался объединить и широкую разнообразную религиозную практику. С помощью суфизма были исламизированы более древние священные традиции, предания, национальные песни, музыка.
И все же, на наш взгляд, не это главное, определяющее в популярности суфизма. Непреходящий интерес к феномену суфизма обусловлен, в первую очередь, его традиционной этико-психологической культурой, методами совершенствования человека, суфийской системой медитации. Суфизм пытается предоставить верующему возможность созерцания и общения с Богом. Именно эта особенность суфизма составляет ту притягательную силу, которая вот уже на протяжении столетий привлекает к себе симпатии многочисленных его последователей во всем мусульманском мире от берегов Атлантики до снежных вершин Кавказа.
Разве это возможно, - спросит нас скептик, основывающий свое мировоззрение на рациональном опыте. Пытливый ум хочет понять, каким образом суфизму удается перемещать своих адептов в ирреальный мир богов и ангелов и постичь непостижимое. Существует ли линия, объединяющая рациональное и иррациональное? Для суфизма, как и для большинства религиозно-мистических учений, здесь нет вопросов. Нам же, чтобы ответить на этот вопрос, следовало бы вернуться к определению религии, но полагаю, что в этом нет необходимости, поскольку вряд ли кто станет отрицать то, что, с точки зрения психологических процессов задача, реализации постижения, созерцания или «опьянения» Богом вполне возможна.
Этим обусловлен особый интерес суфизма к психологии. Психология, а именно теория сознания, составляла главный предмет суфийского религиозно-философского учения с самых начальных этапов его развития. Сущностная проблематика суфизма, которая целиком определялась целями и задачами спасения, всегда рассматривалась через призму психологии. Кроме того и сама психология носила в суфизме сущностный характер и суфии не рассуждали о мире как о внеположном сознании, а рассматривали его исключительно как равнозначное психологическим образам и представлениям.
Самое поверхностное знакомство с практикой психологических опытов суфизма показывает, что он вобрал и адаптировал эффективные методы индивидуального и коллективного внушения. Эти методы определяют внутреннее содержание тайных, скрытых знаний всех суфийских братств. Специфичность методов психосоматического воздействия заключается в использовании в качестве ведущего феномена - групповой индукции, в которой главными средствами религиозной коммуникации, к примеру, в братстве мавлавийя, является музыка и танец. Установлено, что отдельные элементы мелодии и музыки вызывают психические и физиологические сдвиги в организме человека.
Идея возможности достичь посредством психологического опыта непосредственного интуитивного общения с богом вылилась в разработанную систему. Объявив постижение, или приближение к Богу необходимым компонентом всей человеческой жизни, формой существования индивида, суфизм предлагает свой путь - тарикат.
В суфийской психотехнике, включенной в тарикат, реализуемой на мюридах, можно выделить ряд очень важных компонентов. Первый - подготовка неофита, добровольно принявшего решение переиначить свою жизнь, и объяснение понятий, терминов суфизма, мусульманской теологии и догматики, т.е. введение информации. Второй - процесс общения мюршида и учеников, создание религиозных образов и усиление религиозной внушаемости. Третий - формирование общности братства с помощью коллективных обрядов. Четвертый - поддержание и усиление религиозных образов с помощью двигательной экспрессии, дыхательных упражнений, мелодекламации. Эта дорога фактически сводилась к самоусовершенствованию индивида. Суфии полагают недостаточными лишь знания о том, что ставшие для человека привычными и его образ жизни, мысли, чувства, отношения с внешним миром основаны на ложном представлении, а необходима долгая и упорная работа над собой с целью очищения нафса, подавления в себе различного рода эмоций, чувств и т.п. Для этого нужно пройти семь ступеней совершенствования. Поднимаясь с одной духовной ступени на другую, с одного макама на другой, суфий приближает себя к состоянию «фана» - нечто схожее с буддийской нирваной. Поэтому центральное место в суфийской концепции «спасения» от мирских заблуждений и страданий заняло учение о достижении состояния «фана» - «опьянение» Богом, которое стало высшей целью всех суфийских школ. А это обусловило важное значение в суфизме не только этической теории достижения просветленного состояния, но и практических методов изменения исходного морального и психологического состояния человека. Эта система включает: погружение в себя, фиксацию позы, контроль за дыханием, ритмические движения и изустное повторение религиозных формул. Речь идет о религиозной медитации, которая ритуализируется в суфизме через зикр. Подобная система позволяет производить направленное, однозначное, а главное строго контролируемое воздействие на личность. Некоторые исследователи пишут о том, что постоянное многократное поминание Бога стирает память о всех иных объектах, и та энергия, которая ранее растрачивалась на бесполезные и суетные волнения, теперь фокусируется на Боге. В процессе зикра суфий сосредоточен как на самом имени, так и на его значении. Это необходимо, поскольку людям свойственно воспринимать мысли посредством слов. Таким образом, когда вспоминается слово, в сознании всплывает соответствующий образ. Конечно, в начале у ученика нет иного выбора, кроме как сосредоточиваться на реальных образах. Лишь постепенно он начинает ассоциировать слова с религиозным значением, пока, наконец, не обретет способность полностью отказаться от слов.
Стержнем суфийской практики является наставничество - отношения шейха и мюрида. Как пишет Д. Нурбахш, «настоящий ученик видит сердцем Духовную Красоту учителя и сразу же влюбляется в эту Красоту. Влюбленность такого рода является источником Благодати. Пока ученик не влюблен в Божественную Красоту учителя, он не может подчиниться воле учителя. Поистине, ученик — это тот, кто подчинил себя воле учителя, а вовсе не тот, кто остался учеником своей собственной воли». «Возникновение отношений между учеником и наставником относится к среднему этапу Духовного Пути. Прежде чем войти в круг Духовной Нищеты, искатель берет на себя пять обязательств по отношению к наставнику. Только тогда, когда искатель понимает и принимает важность этих обязательств, наставник берется вести его или ее по праведному Пути Единства»1.
Большинство шейхов предписывают своим ученикам вирдовые зикры. Так, к примеру, Кунта- Хаджи своим мюридам предписывал вирдовый зикр - произношение после каждого намаза 100 раз формулы «Ла–ил- лаха илл-Аллах». Для коллективного зикра кунта-хаджийцы становятся плотным кругом и знаку руководителя начинают раскачиваться на месте и протяжно петь известную формулу. Далее медленным шагом начинается плавное движение по кругу, сопровождающееся ритмичным хлопаньем в ладоши. Движение постепенно переходит в бег, а бег все ускоряется. По свидетельству участников, в какой то момент происходит отрешение зикриста от собственного Я и «душа наполняется таинственным чувством божественного света»2. Цель Духовного Пути состоит в том, чтобы подвергнуть путника преображению, трансформировать «приказывающее Я» в «осуждающее Я» и в конце концов в «успокоенное Я».
Д. Нурбахш считает, что, продвигаясь по Пути и соблюдая его правила и обычаи, ученик обретает свободу от психологических конфликтов. Он очищается от эгоистических качеств, и та энергия, которая ранее растрачивалась в мирских заботах, теперь используется для «полировки» сердца и ума. В конце Пути у ученика не остается личностных атрибутов, он преображен Божественными Атрибутами3. Говоря научным языком, подобные методики позволяют сформировать у учеников глубокие медитативные способности, уменьшить порог чувствительности медитативных рецепторов и усилить религиозную суггестивность (внушаемость). Практика мистического просветления по сути – не что иное, как вариативный набор различных психологических и психотерапевтических приемов, сведенных в единую религиозно-мистическую систему.
Надо сказать, что суфии полагают, что во время медитации ученик должен забывать не только этот мир или иные миры, но также и себя самого. Пока ученик осознает себя во время вспоминания, он пребывает в состоянии неверности. Зикр суфиев, таким образом, подобен дождю, который смывает эгоцентрические качества ученика и обнажает Божественные Атрибуты в его сознании. В конце концов сама иллюзия существования «Я» смывается этим наводнением. Здесь кончается Путь и начинается океан отсутствия «Я». Можно сказать, что проявление медитативного доминантного образа и продолжительность его во время ритуала подчинены параболическому закону. Чем дольше продолжительность ритуала, тем ниже порог медитативных рецепторов мюридов.
Современная медицина и психотерапия широко использует такую методику суггестивного, медитативного образа. Первое научное исследование по психофизиологическим эффектам медитативности провел физиолог из США Роберт Кейт в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе в 1968 году. Его диссертация "Физиологический эффект ТМ: предполагаемое четвертое, фундаментальное состояние сознания" принесла ему звание доктора философии и была опубликована в журнале "Science" ("Наука") за 1970 год. С 1975 года медитация уже прочно вошла в сознание прогрессивно мыслящих психологов Западного мира (в том числе спортивных психологов). По данным американского психолога Роберта Ротха, ныне в странах Западного полушария уже существует более 1500 центров ТМ, организованных в городах более 100 государств. Обучающие центры ТМ занимаются пропагандой и обучением медитации. В США, по официальным данным, техникой медитирования владеют более 6 тысяч врачей, более тысячи должностных лиц высокого и среднего ранга, многочисленные военные специалисты и спортивные тренеры. Медитацией занимаются адвокаты, следователи, программисты, учителя, студенты, спортсмены, бизнесмены, архитекторы, полицейские, летчики, повара, художники, домохозяйки и др.4. Конечно же, следует понимать разницу между лечебной, психотерапевтической и религиозной медитацией. Феноменология суфийской медитации отличается удивительным и необычным полиморфизмом. Наши эксперименты подтверждают, что методика, используемая многими суфийскими братствами, позволяет воспроизводить практически любые психологические состояния: как имевшие место в жизненном опыте субъекта, так и гипотетически возможные. Здесь моделируются самые разнообразные превращения личности и иллюзии.
Опыт показывает, что в глубокой стадии суггестии субъект способен «видеть» себя и свои действия со стороны, возможны регрессии и прогрессии возраста, дезориентация во времени: экспериментируемый «будет присутствовать» на событии 500-летней давности или же «превращаться» в царя, ангела, в кого-либо из известных людей. В состоянии глубокого транса возможно общение с мертвыми, вознесение на небо, общение с Богом, превращение атеиста в священника, а духовного лица - в атеиста. В глубоких стадиях религиозного транса воспроизводимые состояния основываются на чрезвычайно ярко «видимой» и находящейся вне критики медитирующей ситуации, получившей в психотерапии название «парашютирование». Именно в этой стадии медитации, получившей в суфизме название фана, суфий приобретает возможность переживать собственную смерть и лицезреть потусторонний мир во всех его мыслимых красках. Послушник трансформируется в фанатика. Бог, своим волением лишивший суфия собственной воли, одаряет его своей Волей. Теперь любое волеизъявление фанатика становится проявлением Божественной Воли. Эксперимент показывает, что после 6 недель обучения ученик приобретает способность самопроизвольно впадать в религиозный транс.
Одним из критериев глубокого медитативного состояния, вызываемого религиозными методиками, является отсутствие чувствительности к логическим противоречиям. Речь идет о возможности глубокой трансформации самосознания. В состоянии фана, как говорят наставники, сняты и сами завесы окружающего нас мира, представляющие собой временную сущность, и атрибуты «Я», свойственные суфию. Здесь «ни Бог не скрывает творения, ни творение не скрывает Бога». Завеса теперь окончательно сброшена, и двойственность преображена в Единство. Это состояние многие исследователи называют началом «странствия в Боге».
Каков нейрофизиологический механизм методики суфизма? Ответить на этот вопрос удается лишь посредством изучения общего звена, присущего всем формам суфийской практики - объекта, предназначенного для концентрации внимания. «Объект сосредоточения» является принципиальной характеристикой медитативного процесса. В суфийских братствах таким объектом для начинающих очень часто служит образ наставника - шейха. Роль объекта для концентрации внимания заключается в том, чтобы дать возможность интуитивному, неэгоцентрическому типу мышления (который соотносят с активностью неокортекса правого полушария) занять в сознании доминирующее место - место, которое обычно занимает аналитический эгоцентрический тип мышления (соотносимый с активностью левого полушария). Объект для концентрации внимания обеспечивает, очевидно, возможность такого сдвига путем монополизации нервной активности левого полушария, что позволяет правому полушарию стать доминантным. Объект для концентрации может монополизировать активность левого полушария, вовлекая его в какую-либо монотонную деятельность (например, сосредоточение на произношении определенных религиозных формул, дыхании или на определенных позах). Кроме того, объект для концентрации может приводить в состояние перегруженности и фрустрации левое полушарие. Это происходит в том случае, когда медитирующий размышляет над внешне парадоксальной проблемой (собственная смерть или собственные похороны) или, когда он занят интенсивной физической деятельностью, как это практикуется зикристами («танцующими дервишами»). Когда объект для концентрации используется эффективно, характер процесса обработки информации мозгом изменяется, «рациональный (аналитический) ум затихает, интуитивный путь приводит к исключительному познанию или сверхсознанию».
Данные более ранних работ свидетельствуют в пользу того, что в состоянии сверхсознания на электроэнцефалограмме уменьшается частота волн с одновременным увеличением их амплитуды. Недавние нейрофизиологические исследования медитационного процесса указывают, как это уже упоминалось, на переход при медитации доминирующей роли от левого мозгового полушария к правому. Возможно, что это состояние является результатом понижения активности неокортекса в доминирующем правом полушарии.
Необходимым условием для возникновения произвольных и не самовнушенных визуализаций, считает автор работы «Мозг и сознание» Х.Дельгадо, служит максимально возможное отвлечение всех пяти органов чувств от объектов внешнего мира. Дельгадо рассматривает случаи, когда у больных, надолго прикованных к постели, появлялись психотические симптомы, в том числе бред и галлюцинации, которые не поддавались обычному медикаментозному лечению, но быстро исчезали после общения с людьми или после сенсорной стимуляции при помощи радио и телевидения. Эксперименты по сенсорной депривации также показали, что через несколько часов изоляции у испытуемых возникают зрительные и слуховые галлюцинации — подчас настолько реальные, что мешают заснуть. Из вышеприведенных фактов автор делает однозначный вывод: «Коре головного мозга для поддержания нормальной поведенческой и психической деятельности необходим сенсорный приток; при изоляции же от внешнего мира психические функции нарушаются». Логично предположить, что при суфийской практике сосредоточения на религиозной информации и повторении коранических формул при изоляции от внешнего сенсорного потока кора переходит на внутреннее самообеспечение, раскрывая себя информации, идущей изнутри организма, компенсируя таким образом недостаток информации из перекрытых внешних источников. Известно, что "возбуждение так называемых ассоциативных зон мозга может вызвать во входных каналах динамические возбуждения, аналогичные тем, которые вызываются сенсорными раздражителями". И если образы, которые, предположительно, возникают при таком возбуждении в обычных условиях (например, образы памяти и воображения), легко отличить от образов внешнего мира, то "в таких особых условиях, как временная сенсорная депривация, дифференциация внутреннего и внешнего механизмов формирования образов нарушается, вызывая появление различных иллюзий и религиозных видений.
"Мистические образы" (равно как и любые другие визуалируемые образы) не могут возникать "из ничего", "сами по себе": возникая в результате возбуждения ассоциативных зон коры мозга, они всегда что-то отражают. Вот только что? Основная выдвигаемая здесь гипотеза состоит в том, что "мистические образы" представляют собой субъективное отражение в сознании нового типа корковой активности, которая обусловлена интерорецепторной информацией, поступающей из внутренней среды организма.
Отражение при этом осуществляется в форме так называемых "транскрипций" или, как говорил И.М.Сеченов, "небывалых комбинаций бывалых впечатлений". Сознание по инерции воспринимает события "внутренних пространств" в формах, присущих событиям внешнего мира: иные формы ему неизвестны. "Мистическое путешествие" очень напоминает сновидение, однако, поскольку в этом сновидении мы сохраняем бодрствующее сознание и не растворены в происходящих событиях, это "сновидение" представляется гораздо более реальным, чем апатичное восприятие приевшегося внешнего мира.
В связи с этим шейхи (мастера визуализации) предостерегают начинающих мюридов от дилетантских экспериментов. "Практиковать визуализацию — все равно, что ложиться спать рядом с беременной тигрицей. Среди ночи она может проголодаться и съесть вас". Надо помнить, что драконы в заколдованных лесах там, — сила не менее реальная и опасная, чем грузовики на улице здесь. Речь идет о том, что мистическая визуализация может приобретать характер «самозапускания», выйти из под контроля сознательной воли суфия. Феномен неконтролируемости астральных образов служит серьезным аргументом в пользу их, как "телесного", так и "умственного" происхождени того , что мы называем вегетативная жизнь тела.
Надо иметь в виду, что нейрофизиологические аспекты суфизма, как и других подобных систем, во многом определяют и стиль жизни, и поведения своих последователей. Братства могут оказывать влияние на «братьев» не только потому, что объединяют их под главенством наставника, шейха или устаза, а потому, что последние владеют душами этих людей. Истории известны факты, когда среди руководителей братств оказывались люди, которые рвались к власти, и слепое повиновение мюридов отвечало целям шейха, делая его главой фанатичных и запрограммированных сторонников. Самый значительный пример такого движения - братство сефевидов, основавшее в Иране сефевидскую династию. Подобным было движение дервишей под руководством шейха Нура Суфи, основавшего династию Караманоглу в Турции. Эвлия Челяби пишет и о последователях накшбанди, поднимавших дух воинов при осаде Константинополя. В XIX в. братства суфиев превратились в передний край антиколониального сопротивления в Дагестане и Чечне, Западном Судане, Марокко и Алжире.
Все это говорит о том, что суфизм, или «рефлекторный ислам», достаточно сложный и неоднозначный феномен. И только учет всех составляющих и, в первую очередь, психофизиологических аспектов позволит более полно и адекватно рассмотреть вопросы сравнительно-исторической и этносоциальной характеристики народов, исповедующих суфизм, определить их поведение в свете диалога культур Востока и Запада.