Geum.ru

Третий Всероссийский конкурс социальных рисунков-плакатов «Не укради!» Второй Всероссийский конкурс социальных детских рисунков «Человек труда»

Вид материалаКонкурс

Содержание


Брызгалова И.Н. (2 место)
Давайте общаться!
Я до сих пор понять не в силах, где я работаю
Мне странным образом, но почему-то нравится
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   22

От концепции «винтика» к концепции Человека!

Брызгалова И.Н. (2 место)

Республика Татарстан, г.Мамадыш

«Будущее любой страны создается за школьной партой». Слова Алексия II, Патриарха всея Руси, - напоминание учителю о высокой гражданской миссии.

Какой быть России завтра? Многое зависит от того, какой будет наша ШКОЛА. К какой жизни будет готовить человека? Какие идеалы и ценности формировать?

На дворе XXI век. Россия переживает очередной виток своего развития. Строительство демократического государства, восстановление былого авторитета России… А российская школа? Она в поиске. Развитие личности – такова ключевая идея современной реформы образования. Личность человека провозглашена высшей ценностью. На наших глазах происходит отказ от концепции «винтика» ради концепции Человека. «Ребенок – это исходная точка, центр и конец всего. Надо всегда иметь в виду его развитие, его рост, потому что только они могут быть мерилом» - идея Джона Дьюи легла в основу современной гуманистической педагогики.

Современные теоретики образования жарко спорят, какой продукт получать из школы: «начиненного» знаниями ученика или человека, творчески мыслящего. Вот вопрос, вот проблема! Это вам не гамлетовское «Быть или не быть?»

Да, сегодня сумма знаний не есть признак образованности. «Эрудиция. Пыль, вытряхнутая из книги в пустой череп» (Анроз Бирс). Трудно спорить с этим утверждением. Современный мир, динамичный, быстро развивающийся, держится на Творцах. Человек, мыслящий широко, свободно, созидательно, лучше справляется со сложностями жизни. Не поддается им. Не позволяет господствовать над собой. Именно за таким человеком будущее. Такой человек свободен.

Свобода! Вечная мечта и вечный идеал человечества. Помните у Пушкина: «Иная, лучшая потребна мне свобода…». И еще, и еще: «Свободы сеятель пустынный…», «В мой жестокий век восславил я свободу…»

Свобода – ключевое понятие в демократическом мире. Оно же, представляется мне, должно быть определяющим и в современной педагогике. Воспитать свободного человека… Что это значит? Состояние внутренней свободы. Право выбора и свобода ответственного выбора. Умение управлять собой. В конечном итоге, это способность к СА-МО-РЕ-А-ЛИ-ЗА-ЦИИ. Вдумаемся в глубокий смысл русского слова «образование». ОБРАЗование – создание своего ОБРАЗа своего «Я», ОБРАЗа жизни, ОБРАЗа судьбы.

Как наполнить жизнь наших детей глубоким содержанием – интеллектуальным, духовным, эмоциональным? Один из путей – максимально использовать потенциал урока.

Урок! Именно здесь происходит самое главное, самое важное для человека, пришедшего в школу, чтобы стать образованной личностью. Урок литературы в этом смысле – явление уникальное. Это единственный предмет в школьном расписании, который вводит ребенка в мир культуры – в мир смыслов и ценностей. Ни одна школьная дисциплина не обладает такими возможностями в воспитании духовности, в развитии креативности, какими обладает литература. А где же как не на уроке литературы помогать ребенку становиться личностью, поддерживать желание выразить свое мироощущение, поделиться о прочитанном...

Убеждена: дети должны иметь право выбора. Что читать? Бульварную прессу или Толстого. Куда идти? В «КиноТаНК» на американский боевик или в театр на Чехова. А чтобы иметь возможность выбора, надо быть готовым к нему. Это наука, которой надо учить. Процесс сложный, требующий от учителя любви, таланта, труда и терпения. Но свет в глазах, слезы восторга, потребность общения с искусством – достойная награда!

Удивительно, как не понимают люди, вершащие судьбы российской школы, что гуманизация без гуманитаризации немыслима! А между тем, кризис школьного гуманитарного образования очевиден.

Как бы в погоне за современными технологиями не уйти нам от главного – нравственно и духовно развитого человека. Так и хочется вслед за Обломовым воскликнуть: «А где же человек?» Единственный, уникальный, неповторимый, умеющий слушать и слышать, не иллюстрировать алгоритм примерами, а пропускать через душу знания, открытые на уроке.

Грустно… Сегодня снижается статус урока литература. В чем это проявляется? Отказ от школьного сочинения как формы итоговой аттестации выпускника. А ЕГЭ! Не вписывается великая русская литература в «прокрустово ложе» теста! Душа не вписывается в рамки схемы! А, между тем, школьное сочинение - традиция, формировавшаяся столетиями в русской школе. Именно оно обнаруживает способности личности размышлять – о жизни, о литературе, о себе…

«Единый» и «единственный»…По душе больше «единственный», потому что жизнь устроена так, чем больше единых, тем меньше единственных. Если бы при поступлении в Лицей был ЕГЭ, Пушкин мог бы «пролететь», обязательно на математике провалился бы, а Энштейн – на русском. А зачем нам Пушкин, Энштейн? Трудно с ними. Они ведь не единые, а единственные.

Печально сознавать, но складывается, мягко говоря, странная ситуация. В нашей некогда самой читающей стране идет негласное, но явное отлучение ребенка от настоящей литературы, которая, по выражению Солженицына, «сберегает национальную душу». Невольно вспоминаются знаменитые слова Энштейна, что Достоевский дает ему больше, чем математика.

Увы, уменьшается сфера влияния учителя на развитие личности воспитанника. Чтение перестает быть сегодня престижным занятием, показателем внутренней культуры. Мириться с таким положением дел нельзя и невозможно.

«Что делать?» Сегодня этот «вечный русский вопрос» - вопрос гражданской позиции учителя. Оставаться верным призванию Учителя. Несмотря и вопреки… Возрождать былой авторитет урока литературы - урока, который учит ребенка быть свободной личностью. Если мы воспринимаем образование как государственное дело. Если мы хотим воспитать поколения граждан своей страны, а не роботов. В этом суть моей педагогической философии.


Давайте общаться!

Курцев С.Н. (2 место)

Алтайский край, с.Крутиха

Два раза. Два раза уходил из школы. Первый – куда глаза глядят, в никуда. Второй – пригласили работать на серьёзное предприятие, где понадобились мои организаторские способности.

Росли, взрослели мои ученики. Без меня. Им, наверное, было всё равно. Школа для большинства не является местом, куда хочется бежать утром и откуда не тянет домой после уроков. А мне? Мне было не всё равно. Гены что ли покоя не давали… Мама и бабушка – педагоги, не изменяли профессии 40 лет каждая.

И я пришёл в школу в третий раз. К «третьему пришествию» школа и образование в целом изменились. Не стало многомесячной задержки заплаты, и, как следствие, коллеги вспомнили, что они УЧИТЕЛЯ, а не «выбивальщики» денег. Было это 9 лет назад.

Что я наблюдаю (да что там наблюдаю – вынужден в этом участвовать) за эти девять лет? Дети и учителя разучились общаться. Живой разговор, споры, дискуссии, обсуждение прочитанного (именно прочитанного, а не увиденного) – всё это постепенно сходит на нет. Жалуется коллега на моих девятиклассников (я у них классный руководитель), что не готовы к уроку литературы, не прочитали главы из романа. Объясняют это тем, что в интернете не нашли. Им даже в голову не пришло книгу в библиотеке взять и прочитать заданное.

А не мы ли сами виноваты в том, что наши ученики двух связанных предложений подряд произнести не могут? Словесники предлагают подготовить презентацию, вместо обсуждения литературного произведения. Это слово «презентация» звучит чаще, чем «А вот я не понял, почему Раскольников (Обломов, Базаров и т. д.) так поступил». Зато «Этапы падения и духовного воскрешения Раскольникова» уместились в 9 кадров презентации с выхваченными из романа цитатами, слабо связанными друг с другом. Это вижу я, преподаватель ОБЖ, видят коллеги-словесники, видят и возмущаются родители, а завуч рапортует на педсоветах, как выросла компьютерная грамотность учащихся. Да здравствует ИКТ!

Педагоги погрузились с головой в интернет и не хотят его покидать. Участвуют в дистанционных конкурсах и олимпиадах, посылают на всевозможные конкурсы свои работы, как я вам, например. А что делать, если за это комиссия начисляет неплохие баллы для расчёта стимулирующей части в зарплате. Мы не возим «живых» детей на конкурсы, а заполняем с ними различные опросники и отсылаем по электронной почте ради дополнительных баллов. Доходит до курьёзов: ребёнок выходит чуть ли не победителем всероссийского конкурса по русскому языку, а у меня на уроках ПДД в проверочной работе в слове «пешеход» делает три ошибки. Какие? Пишохот! А он так говорит, объясняет учитель, подготовивший победителя.

Я не признаю такую систему, не одобряю. Компьютер – это хорошо, но в качестве помощника, а не замены головы с мозгами. Поэтому выбрал свой путь – движение. Несколько десятков мальчишек удалось оторвать от экрана и поставить на коньки. Кроме того, что я преподаватель ОБЖ, я ещё и тренер хоккейного клуба «Русич».

Хоккей – высокоинтеллектуальная игра. Здесь мало гонять шайбу, надо много думать, уметь видеть и чувствовать всех членов команды, стратегически мыслить. Пятый год мы выходим на лёд, чтобы показать хорошую игру, и это стало получаться. Но не всё было так здорово с первых дней. Неумение общаться, договариваться, выразить свою мысль очень мешало на площадке, – тренировки заканчивались ссорами. Зато теперь «Русич» - команда. Нет, даже не так, а КОМАНДА. И коллеги-учителя заметили, что «русята» и на уроках ведут себя иначе, чем их одноклассники. В любой конфликтной ситуации только они могут аргументировано отстаивать свою точку зрения.

Скажете, это мелочи жизни? Но она, эта наша жизнь, к сожалению, складывается так, что мы совсем не умеем общаться. Нам так трудно стало подбирать слова для выражения своего мнения. И дети нас копируют, к сожалению.

Видел по ТВ передачу об учителе русского языка, который стал обладателем гранта в 200 тысяч рублей. С гордостью рассказывал он, что в его кабинете есть интерактивная доска, на партах перед каждым учеником – ноутбук. Не заметил я полок с книгами. Грустно.

Надо что-то делать с этой повальной компьютеризацией. И в первую очередь, не награждать учителя за «мёртвые души». Согласитесь, гораздо труднее подготовить хорошего вокалиста или спортсмена и свозить его для участия в конкурсе или соревнованиях. Или обнаружить в ученике математические способности и помочь ему ЛИЧНО блеснуть на городской или краевой олимпиаде. Но… мои коллеги с маниакальным упорством штампуют работы «от учеников» и выставляют их на конкурсы в интернете, получают сертификаты участников, а затем и баллы к зарплате.

И Бог бы с ними, с баллами. Пусть учитель получает высокую зарплату. Так ведь им не хватает времени заниматься своей основной задачей – учить детей. Быстрей бы уроки провести и опять – за компьютер. Замкнутый круг.

Так уж выходит, что любая хорошая инициатива в нашем обществе превращается в уродство. Как стремление повысить себе стимулирующую часть зарплаты. Да, учитель должен получать достойную зарплату. Но почему он должен из кожи лезть, чтобы её заслужить? Чиновникам её повышают без всяких условий, не спрашивая за результат работы. А с учителя спрашивают. Вот он и старается для себя. А страдают в конечном итоге дети, превращаясь для нас в средство пополнения личного бюджета.


Я до сих пор понять не в силах, где я работаю:

в раю или в аду...

Романычева Н.В. (2 место)

Краснодарский край, г.Краснодар

Вот они, смешные, маленькие, любопытные.... Бегают стайками или сидят на скамеечках в одиночку... Вот она — любовь безусловная, не потому что, а просто... Вот оно - беспечное и безоблачное детство... Хотя, настолько ли безоблачное?

Сегодня система образования переживает непростые дни перемен. И кто виноват, что ребенок — личность, стали понимать педагоги только сегодня. То, что ребенку нужно создавать условия для развития, не подталкивать его к воздвигнутым нами, взрослыми, рамкам. То, что для ребенка акцент на его ошибки в учебе порождает негативное отношение к обучению вообще. То, что невозможно заставить учиться, а можно только убедить ребенка, заинтересовать его увлекательной деятельностью познания. Все это сегодня становится очевидным для всех педагогов, потому что это сегодня декларируется в новых образовательных стандартах. Именно так. А ведь еще в середине прошлого века эти постулаты были не только выдвинуты теоретически, но и подтверждены практическими результатами. Я имею ввиду системы развивающего обучения Д.Б.Эльконина, В.В.Давыдова и Л.В.Занкова. И только спустя полвека наша система образования услышала этот голос разума.

Очень рада, что лед тронулся. Однако сопротивление старого очень велико. Это сопротивление во всем — в организации взаимодействия с ребенком, во взглядах на отметку и оценку, в отношении к ошибкам маленького мыслителя, и, в целом, в отношении к ребенку, как материалу для изготовления определенного рода продукции. Эти взгляды формировались на протяжении многих лет. Проценты, отчеты и всякого рода бумажки для образовательного учреждения в конце концов стали главней, чем ребенок. Но ведь детей не обманешь! Они чувствуют, знают, понимают, что мешают процветать родной альма-матер, что их там не любят, что они всего лишь неважный материал для достижения определенных успехов, и потому, отторгают все, что с ней связано. Идут туда, где принимают их такими, какими они есть, туда, где для них всегда есть время... И это, к сожалению, не школа.

Извечный вопрос — что делать? Что делать для того, чтобы ребенок опять стал главным в процессе образования, чтобы личность маленького гражданина нашей родины ценили, чтобы поддерживали такую важную функцию личности, как способность к свободе? Что сделать для того, чтобы захотелось ему творить, быть соучастником событий его родной школы?

Для того, чтобы перестроить систему образования, надо, прежде всего, перестроить систему мышления, перестать жить моралью двойных стандартов. Приезжая с проверками в школы, смотреть не на проценты качества, а на счастливые (или несчастные) лица участников образовательного процесса. Ведь, несмотря на декларирование новых принципов построения образовательного учреждения, сегодня по-прежнему эмоциональное, психическое состояние как детей, так и педагогов, никого, в общем то, не интересует.

Самый незащищенный в цепочке образовательного процесса — учитель. Ибо за ребенка могут вступиться родители, за учителя же бороться никто не будет. И сегодня учителю прежде всего надо учиться защищать самого себя. А для этого учитель должен ликвидировать юридическую безграмотность — изучить все нормативные акты и документы: Закон об образовании (особенно в части «Права и обязанности»), ФГОС (для того, чтобы понимать, что надо в себе перестраивать), СанПины (для того, чтобы правильно организовать образовательную среду) и другие документы регионального масштаба (для того, чтобы точно знать, как себя защитить от произвола проверяющего).

А еще учитель должен четко осознавать, что всегда есть выбор. Он выбирает между требованиями чиновников от образования и пользой для ребенка. Если учитель ориентирован на администрацию, родителей (внешние участники), скорее всего, он и дальше будет не задумываться, какую пользу приносит эта деятельность его детям. Если же учителю важнее изменения, происходящие в его детях (внутренние причины), то скорее всего, он будет получать массу нареканий со стороны административного аппарата.

И тому много подтверждений. Например, в методическом письме по оцениванию (1998 г.) в разделе «Русский язык» предлагается два исправления считать за ошибку и снижать отметку на 1 балл. Однако всем учителям известно также, что найти и исправить ошибку даже труднее, чем ее не допустить (регулятивные навыки еще не сформированы). И что же делать учителю? Большинство разводят руками и следуют инструкциям. Думающие учителя находят выход из положения. Они понимают, что снижая отметку за исправление, мы не только не стимулируем стремление их искать (как сказал один третьеклассник: «Если исправлю — снизит, а так может не заметит!»), но еще и бьем по рукам за то, что они развивают умение контролировать самого себя.

Мне кажется, что сегодня мы на пороге огромных перемен в образовании. Перемен к лучшему. Но они смогут произойти только в том случае, если все мы перестанем бояться. Помним, что личность может сформировать только личность. А значит все функции личности: избирательность, рефлексия, ответственность, креативность, саморегуляция, целеполагание, и способность к свободе, должны присутствовать в самом педагоге. И еще: научиться видеть детей чистыми и неиспорченными даже тогда, когда они вершат плохие поступки. Помнить, что ребенок всегда хорош, просто иногда он делает плохие дела, но все исправимо. Они разные. Как и мы сами.

Поэтому однажды и родилось у меня это стихотворение:

Я до сих пор понять не в силах:

Где я работаю — в Раю или в Аду?

Кого учу — иль ангелочков белокрылых,

Или чертят рогатых, миру на беду?

Бывает, в этих милых, добрых деток

Вселяется всесильный дикий бес!

Тут кровушки попьют, попортят клеток,

Беги хоть в омут головой, хоть в лес...

Всё! Кончено! Иду, ломая крылья,

Мосты сжигая, плача на ходу...

Расписываясь в собственном бессилии...

Всё! Точка! Ухожу! Я больше не могу!

А завтра — боже! Что за дети!

Не дети — ангелы, и что-то я могу!

Любимые, родные, Ленки, Петьки,

От вас, от ангелов, куда же я уйду?

Знать нам судьбина выпала такая:

Всю жизнь не знать — что есть покой.

А может это здорово, и старость

Они отодвигают слабенькой рукой?

Неправда, что учитель — это воин,

Что каждый день идем мы снова в бой...

Мы просто любим. Любим и не ноем.

И каждый день любить зовем с собой.


Мне странным образом, но почему-то нравится

работать в школе…

Сухова Т.В. (2 место)

Иркутская обл., р.п.Юрта

«Не дай вам бог жить в эпоху перемен», - наверное, опираясь на свой горький жизненный опыт, говорили древние. Мне легко вспомнить, как приветствовали мы эпоху перемен, даже не предполагая, насколько глубоких перемен в сознании потребует нынешняя эпоха. И вот уже год от года в школе мы живём в напряжённом состоянии постоянных перемен и полного отсутствия стабильности. Нельзя было не радоваться, когда в программу по литературе вводили возвращенную литературу, убирали навязшую до зубовного скрежета политическую идеологию, учили в первую очередь самих педагогов думать, размышлять, искать противоречия и т.д. Помнится, моим старшим коллегам всё это давалось не без труда – мне, только что окончившей университет, было ох как интересно начинать работать! Минуло более 20 лет, я в принципе состоявшийся педагог, и с гордостью могу сказать, что работать в школе мне нравится. Нравится, оттого что вижу результат: вот Семён Г. пришёл ко мне в 5-ый класс и на первом входном диктанте допустил 26 орфографических ошибок и получил «два». В конце девятого класса за диктант я опять-таки должна была поставить «неудовлетворительно» за пять орфографических ошибок! И никому буквально, кроме меня, не интересно, что для ребёнка это практически подвиг, а «личностный рост» ученика оказывается просто затёртым словами на педагогических советах. И как учителю доказать этот личностный рост ученика? Сохранить для проверяющих инстанций тетрадь Семёна за 5,6.. классы, и сколько таких тетрадей учителю русского языка нужно сохранить!? При этом не факт, что кто-то захочет просто выслушать бедного учителя…

Ярким примером такого отношения к педагогам являются проверки из управления образования, которых школьная администрация боится до дрожи. Конечно, заставляя дрожать и нас. За точку, случайно поставленную в журнале, и двойку за сочинение ученику, который даже не захотел найти сочинение по нужной теме, а безграмотно списал первое попавшее. «Двойку вы ставите себе», - так всегда говорит наш завуч. Мне интересно, так говорят все завучи во всех школах? Я имею в виду, самые обычные, где нет никакого отбора, где школа давно уже просто выполняет роль фактора, сдерживающего преступность. Представьте себе, что бы творилось на улицах больших и малых городов и посёлков, если бы с утра и до вечера педагоги из последних сил не занимали детей в школе. Уроки, факультативы, классные часы, мероприятия - вот наконец-то наши дети с облегчением пришли домой, но не тут-то было.. Сколько бы мы ни говорили об интеграции школьных предметов, снижении нагрузки на обучающихся, каждый педагог по-прежнему тянет одеяло на себя. А что остаётся ему делать, когда его зарплата (аттестация) напрямую зависит от результатов ГИА, ЕГЭ, различных мониторингов. Особенно, разумеется, стараются на этой почве учителя русского языка и математики, которых введение обязательного ЕГЭ поставило в неравное положение с другими преподавателями в школе. Никто, наверное, не сомневается, что научить русскому языку всех детей практически невозможно, зато педагог мог бы поставить перед собой реальную цель - научить не бояться русского (родного!) языка, научить его любить. Но традиционно довлеющий в школе знаниевый подход к образованию неизбежно ставит вопрос о результативности обучения, следовательно, избежать в нынешних условиях оценочной педагогики невозможно! А ни для кого не секрет, что так называемая пятибалльная система давно модифицировалась сама собой и механически усекает, и ограничивает возможный потенциал как ученика, так и самого учителя. Я вовсе не сторонник слепого копирования различных педагогических (заморских) опытов, но в некоторых случаях, мне кажется, имеет смысл кое-что и позаимствовать: введение многобалльной системы оценивания, возможно, приблизило бы нас к критериям оценивания тех же ГИА и ЕГЭ.

Представьте себе весьма непростую ситуацию, в которой нахожусь я при подготовке к ГИА по русскому языку в 9-ом классе. Начиная с 5-го класса, творческие работы: сочинения и изложения - оценивались двумя отметками: за содержание и соблюдение орфографических и пунктуационных норм в соответствии с критериями оценок, с которыми начинаем знакомить ребят, как только они приходят в среднюю школу. Но вдруг в 9 классе откуда ни возьмись возникают критерии оценивания этих пресловутых ГИА, в которых и педагогу поначалу непросто разобраться. Отлично помню работу в предметной районной комиссии по проверке пробных работ при введении ГИА 4 года назад. Несмотря на то что, перед проверкой педагоги, которым предстояло проверять работы, были инструктированы и обучены специалистом из областного Института повышения квалификации, а я тем временем параллельно отучилась на аналогичных курсах 1 сентября, тем не менее в первый день работы решились проверять только вдвоём с коллегой одновременно. А уж приехать и рассказать детям, по каким критериям оценивались работы, было ох как трудно... Родители, озабоченные введением этого экзамена, задали резонный вопрос: почему по таким критериям мы - педагоги не готовили детей раньше? Ответа не было и нет: в подобной ситуации находится каждый филолог и сейчас. Как до сих пор нигде не могу найти ответа: почему при оценивании изложения и сочинения в 9-ом классе оценка по орфографии, например, выставляется путем сложения ошибок в двух самостоятельных и немаленьких работ: достаточно в двух работах допустить свыше 4 орфографических ошибок, чтобы по критерию получить ноль баллов. В то время как до этого, обучая написанию сжатого изложения, я оценивала его отдельно. Где логика и как это объяснить себе, затем ученикам, их родителям?

Такое положение резко меняет отношение к традиционной оценке, чей рейтинг и так в последнее время невысок в связи с практикой, о которой «не знает» только Министерство образования: три пишем, два в уме. Так, может, отменить «два» - может, тогда положительный опыт станет превалировать над отрицательным, может оценка станет средством побуждения, а не наказания? Спорно, безусловно, но я и не претендую на решение многих и множественных противоречий в образовании, но не замечать их - становится невозможно, а в некоторых случаях - просто преступно. Невозможно по-прежнему жить иллюзиями: по поводу всеобщего (качественного) среднего образования, по поводу возможности создания рентабельной (малозатратной) школы, по поводу реального образовательного эффекта от введения профильного обучения.

Мне почему-то думается, что пора оставить школу в покое и выдать ей ОХРАННУЮ грамоту на её неприкосновенность. Иначе мы рискуем потерять целое поколение детей, воспитанных в иллюзорной школе, как бы нынешние наши ученики не стали поколением бесплодных мечтателей… Необходимость дать школе охранную грамоту, по-моему, продиктована еще и тем, что вся система образования испытывает не только кадровый дефицит педагогов, но и квалифицированных управленцев – менеджеров образования. И этот голод, возможно, и определяет многочисленные проблемы образования. Острота этих вопросов не видна только слепому или сознательно закрывшему глаза. Ведь проблемы образования затрагивают не только педагогов, а весьма значительную часть общества: детей, родителей, учащихся профессионального образования, студентов вузов и т.д. И только когда общество осознает не кажимую частность проблем современной школы, а принципиально важнейшую составляющую социальной ответственности общества за результаты столь необдуманного реформирования, только тогда школа начнёт достойно делать свое дело. Но, повторюсь, это возможно только при понимании банальной, на первый взгляд, истины: сфера образования - это стратегическая сфера, которая напрямую связана с национальными интересами, а значит, никакими кавалерийскими атаками проблем не решить. Но эту банальную истину, к сожалению, видят не многие.

А мне пока лишь остаётся быть вместе с детьми против целой системы, выживающей из школы умного, думающего учителя, которых с каждым годом там становится всё меньше. Ибо приходится изобретать свою маленькую «окопную» системку накопительных пяти плюсов в домашней или контрольной работе, дающей возможность повысить последнюю оценку на балл. Верите ли, работает: приучив детей с 5-го класса считать свои минусы и плюсы, по их справедливому требованию иду наперекор традиционным нормам выставления оценок. Что и делаю с большой радостью, особенно, если это касается Семёна Г., с его пресловутыми пятью ошибками в сложнейшем диктанте. Правда, теперь обнародовав одну из своих маленьких педагогических хитростей, слегка побаиваюсь, что вскоре не смогу по-прежнему с гордостью сказать: мне необъяснимым образом почему-то нравится работать в школе!