Украшающая мир история сефевидов алам ара-и сефеви
| Вид материала | Документы |
- История средних веков, 187.1kb.
- История журнала «Новый мир», 413.18kb.
- Программа «Мир в зеркале культуры» (рекомендуется для использования в 8 11 классах), 2102.35kb.
- История жизни Андрея Болконского в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» Лев Николаевич, 63.16kb.
- А. Ф. Лосев история античной эстетики, 11502.35kb.
- Календарно-тематический планирование курса «Древний мир» 5 класс № п/п Название раздела, 33.67kb.
- Урок (литература-история) в 11 классе по теме «Этот мир очарований, Этот мир из серебра…», 155.5kb.
- Программа по курсу «Мир и Россия в новое время (xix-xxвв)» в 8 классе. Курс: «Новая, 71.58kb.
- Собрание сочинений в 4 т. Т. М., Мысль, 1993 с. 347 Основной, 749.26kb.
- Урок литературы «История двух платьев», 172.5kb.
Шах назначил главой [войска] Наджми Сани, а Мирзе Мухаммеду и Хасан-беку приказал: «Захватите Шарифа Суфи у крепости [Хавер]. /с.335/ Крепость передайте Барсу Илхану и возвращайтесь назад!» Три дня они были гостями шаха. На четвертый дет, взяв 3500 всадников и 1 тыс. стрелков, Наджми Сани [и другие] отправились в сторону Хавера.
Отправление шахом Исмаилом Наджми Сани, Мирзы Мухаммеда Талеша и Хасан-бека для захвата крепости Хавер
[Когда Ильбарс-хан прибыл с кизылбашами], в крепости [Хавер] уже шел бой. Агенты Шарифа Суфи донесли [ему], что Ильбарс-хан идет с шахскими войсками. Он [Шариф Суфи] уже бился, [стремясь] захватить свой край. Но [тут] прибыли кизылбаши и напали на 10 тыс. степных узбеков; из них 6 тыс. человек убили, а 4 тыс. — разбежалось. На поле битвы убили стрелой неопознанного Шарифа Суфи. Барс Илхан вновь стал падишахом Хавера и раздал милостыню в честь дома шейха Сефи 91. Наджми Сани возвратился, [Барс Илхан] отправил шаху достойные подарки, вознаградил его эмиров и остался его покорным слугой.
Прибытие падишаха Бадахшана Увейса-мирзы на поклон к шаху Исмаилу-бахадур-хану, встреча ею Наджми Сани [вместе] с эмирами кизылбашей
Когда его величество шах Исмаил-бахадур-хан хотел отправить свое пишхане в Балх, в это время прибыл [Увейс-мирза]. Увейс-хан — племянник отца [109] Бабура-мирзы, Омара-шейха-мирзы был царем Бадахшана. /с.336/. Шахи-бек был врагом их дому. [Он] лишил власти потомков Сахебгерана 92 в Туркестане. Узбеки сделали могола [Шейбани] нукером и ниспровергли авторитет чагатая. Узнав о позорной смерти [Шейбани-хана] от руки шаха Исмаила, [Увейс] поднялся с места, прибыл к Бабуру-падишаху и сказал [ему]: «Сын мой, почему не идешь к шиху-оглы?» [Бабур] ответил: «Боюсь, что он меня плохо встретит». [Увейс] сказал: «Позволь, сперва пойду я. Если [он] примет меня хорошо и будет считаться со мной, дам тебе знать и ты придешь. Если же будет наоборот, тоже сообщу и тогда ты не трогайся с места. [Эти слова пришлись по душе Бабуру-падишаху].
[На с. 336—342 рассказывается о прибытии Увейс-мирзы из Кабула в Мера. Шах хорошо встретил его. Увейс-мирза отправил гонца за Бабуром. Шах Исмаил торжественно встретил Бабура и обещал завоевать для него Мавереннахр. Однако дружба между шахом Исмаилом и Бабуром не понравилась везиру шаха — Наджми Сани. Весть об этих событиях вскоре дошла до узбекских ханов и они отправили посланца к Джанибеку в Отрар. Узбекские ханы начинают готовиться к войне с кизыл-башами. А Могаббеле-ханум советует помириться с шахом, написать ему письмо и отправить к нему посла с драгоценными подарками].
[Узбекские ханы] приготовили много подарков: киргизских коней, мускус с приятным запахом — халухи, чигили, галмаги и др.93 Все эти подарки отдали в руки аталикам и отправили [их] на берег реки Джейхун94.
[До этого] был [отдан] шахский приказ построить мост, а когда прибыли посланники, то мост уже был готов. Когда стало известно предложение [узбекских] послов, шах хотел было уже сказать эмирам кизылбашей: «Не хочу я с ним мира», но в это время Наджми Сани, воспользовавшись моментом, начал читать молитву. Он [110] [сделал это] потому, что был в плохих отношениях с Бабуром. [Наджми Сани] сказал: «О, господи, [мы] стали живыми свидетелями того, что потомки Чингиз-хана и цари Туркестана пришли просить пощады!» Когда Наджми Сани сказал эти слова его величеству, шах спросил: «Навваб 95 Наджми, что ты говорить?».
[Наджми Сани] сказал: «О, шахрияр! Если ваше величество, Муршиди-камел, договорится с падишахами Туркестана о мире, думаю, что это будет лучше, чем война. Пока мы вернемся, неприятель может завоевать наш край. Все шахи Туркестана, повесив сабли на шеи, без войны, без спора стали покорными и поднесли [нам] много даров. Это очень хорошо для его величества. Если они еще раз забунтуют, тогда обрушим несчастья на головы этих людей». [Наджми] привел примеры из дестанов, и, наконец, уговорил шаха заключить перемирие с узбеками.
На другой день пришли посланники и отдали письмо [шаху], а подарки — нукерам шаха. Когда прочитали [письмо], стало ясно, что письмо написано [от имени] четырех высокопоставленных [узбекских] парен. Шах в хорошем настроении осматривал подарки. Его величество сказал: «Я не верю словам узбеков. Если они будут верными данному слову, тогда и будет к ним милосердие с нашей стороны. Если же они придут с противоположной стороны реки Джейхун, то отправим войско и разобьем их».
Четыре аталикских царя [предводителей] сказали: «Если [хоть] один узбек перейдет с недобрыми намерениями реку Джейхун, то не будет греха, [если его] убьют».
Шах приказал: «Отправьте мое пишхане в Хорасан!» Бабур падишах понял, какую неприятность причинил ему Наджми Сани. Он, обратившись к шаху, /с.344/ сказал: «Его величество обещал весь Туркестан [мне], своему слуге; [он] пощадил из-за своего особого милосердия этих нетерпеливых людей. Его величество является потомком [халифа] эмира правоверных, [да будет мир над ним], верен своему слову. А эти узбеки 96, народ [...]. Клянусь [111] телом шахрияра, они не сдержат свое обещание больше года. Прошу [шаха], если узбеки перейдут реку и пойдут на Балх, то [пусть] шах-покровитель мира даст мне письменное разрешение и благословение и я сам завоюю Туркестан. Я знаю, эти люди нарушат договор».
Его величество приказал написать [следующее] письмо: «Если узбекские принцы нарушат договор, то, как условились раньше [с Бабуром], Самаркандское государство, Туркестан от реки Джейхун до степи Хота 97 перейдут в подчинение Бабур-падишаха». Он [Бабур] взял [это] письмо у его величества и направился в Кабул. /с.393/
Ага Ахмед 98 и Хесам-бек99 с обозом и своими родичами вышли из крепости Фаряб 100. Когда они приблизились к Мургабу, прибыл Беягу-бахадур с 3 тыс. узбеков. А еще 2 тыс. воинов, лошади которых устали, шли сзади. Показалась пыль от движущегося [войска] узбеков. Хесам-бек сказал: «Эй, Ага Ахмед, возьми свою и другие семьи и иди к берегам Мургаба, а я прегражу им дорогу». Но он не одобрил его мнения и сказал: «Возможно, узбеки узнают [об этом] и подумают, что мы отправили обозы, а сами остались встречать их. Я останусь с войском». Хесам-бек согласился с Ага Ахмедом. Взяв с собой 500 прославленных воинов, он быстро прибыл к берегу реки. Обоз кизылбашей перешел через реку и лишь 300 человек возвратились обратно. /с.397/.
Узбекское войско еле двигалось от усталости. В течение трех суток [оно] вело погоню и когда увидело пыль [от войска] кизылбашей, то погнало его.
Хесам-бек отправил [своего] человека на разведку и положение стало ясным. [Разведчик] сказал: «Беягу-бахадур прибыл с 3 тыс. воинов». Хесам-бек сказал: «Друзья, Беягу является старым опытным всадником. Он участвовал во многих битвах и не раз побеждал коварством. [112] Однако наши кони крепки, а их люди уже уморились. Наша сила — в руках Ядоллаха Али Валилуллаха101. Ничего не бойтесь, деритесь [соблюдая] дистанцию, Я знаю, Убейдулла послал 6 тыс. узбеков против 2 тыс. кизылбашей. Клянусь богом, они побегут обратно под ударами наших сабель и копий».
Беягу [приказал своим воинам] встать в ряд. Потом [он] отправил парламентера с целью выиграть время, дать передышку коням и людям, а также подождать [прихода] запоздавших узбеков.
Хесам-бек приказал: «Не обращайте внимания на парламентера, наступайте сразу». Эти скорбевшие от горя 1500 кизылбашей, которые из-за узбеков убили своих детей 102, в первом же бою расплатились с 1 тыс. узбеков. Узбеки сколько ни старались, не смогли поправить положение [дел]. Беягу-бахадур убил некоторых своих воинов, отступивших в бою. Он сказал: «Со мной идет 200 человек, посмотрите, что я сделаю». Но с ним никто не пошел. Вдруг он увидел, как двадцатилетний кизыл-баш, одетый в золотистую одежду, подошел к нему [встал] напротив и взмахнул саблей. Хесам-бек, [издав] страшный крик, ударил его в сердце. Пришедшие туда [узбекские] богатыри сказали: «Дай бог тебе здоровья» 103. /с.398/.
Хесам-бек сказал: «Друзья, вы хвалите меня. Если хотите, живыми вас оставлю и, попросив [разрешения] у благодетеля, возьму вас к себе в нукеры. Если хотите умереть, тогда свяжите руки друг другу».
Услышав эти слова, они сказали: «Кто может нас осилить? Если не оставите нас в покое, клянемся богом, нам поневоле придется сражаться». [Они] сражались до тех пор, пока не погибли все. Возможно, узбекские всадники, которые ехали сзади, услышали эти слова и вернулись обратно. Хесам-бек доставил голову Беягу-бахадура. Захватив коней и оружие узбеков, [кизылбаши] хотели ехать в Герат по дороге Меручака, но услышали, что Джанибек окружил Герат. /с.410/. [113]
Прибытие шаха Исмаила в Хорасан и сражение его с Убейдулла-ханом. Побег Убейдулла-хана в Герат 104
Мухаммед Тимур-хан с Убейдулла-ханом захватили Герат /с.410/. Некоторые враждебные жителям Герата люди указали [узбекам] на шиитов [города]. Узбекские воины убили многих шиитов, а остальные бежали и скрылись кто где мог.
Когда 4 тыс. кизылбашей прибыли из Туркестана в Бадхыз, население Бадхыза, осведомленное об их прибытии, напало на кизылбашей. Было убито 2 тыс. кизылбашей, а остальные бежали в Астрабад.
Прибыл Убейдулла-хан с войском из Бухары в Мешхед-мукаддес. Правитель Мешхеда, услышав о прибытии Убейдулла-хана, оставил Мешхед и направился в Ирак.
Даде-бек-курчи-баши пряехал в Мерв, а оттуда с войсками направился в Астрабад. /с.411/ Узбеки вновь захватили весь Хорасан до Пол Корли.
Приближался шахский новруз. Правоверный шах торжественно провел новруз в Султание. Спустя десять дней он собрал 40000 человек для похода на Хорасан. В Хорасак с пишханой отправился Мирза Мухаммед. Он прибыл в Казвин, а оттуда направился на Тегеран, в окрестностях Рея.
Когда [кизылбашское войско] прибыло в Пол Корпи, его величество шах приказал: «Див-султану Румлу 105, и Халил-султану, взяв 10000 воинов в качестве авангарда в Хорасан». Еще до того, как они приехали в Семнан, правитель Семнана убежал. Ни в одном из городов и сел Мешхеда-мукаддеса не осталось ни одного узбека. [Все они] собрались [вокруг] Убейдулла-хана. Див-султан и Халил-султан прибыли в Мешхед, Убейдулла-хан с 20 тыс. узбеков вышли из города для битвы [с кизылбашами].
Узбеки и кизылбаши напали друг на друга. Убейдулла-хан, узнав, что пало 4 тыс. его воинов, ахнул. Он про себя подумал: «Если не хочешь умереть на поле [битвы], [114] то нужно ехать в Герат, не сказав об этом никому ни слова». В тот же миг [он] нашел повод и сказал [своему] знаменосцу: «Пока я вернусь, держи флаг покрепче». Воины, посматривая, на флаг, видели, что Убейдулла-хан стоит, а флаги реют над его головой; они сражались до тех пор, пока не осталось 6000 воинов. Они сказали: «Убейдулла-хан хочет умереть и поэтому не бежит, а мы хотим остаться в живых, хотим выжить». После этого [они] разбежались.
Див-султан и правитель Шираза106 Халил-султан 3уль-кадар 107 подошли к знамени, но Убейдуллы-хааа там не оказалось /с.412/. После расспросов стало ясно, что он убежал еще в начале битвы.
Они завладели Мешхедом-мукаддесом, а живых, а также головы убитых узбеков, отправили к освободителю мира его величеству шаху. Головы [убитых] были доставлены шаху, когда он находился в провинции Себчивар. Его величеству показали и пленных. Шахрияр спросил: «Кто из них Убейдулла-хан?».
Эмиры, которые привели пленных, сказали: «Кроме хитрого Убейдуллы-хана все тридцать султанов схвачены. Один он бежал в начале сражения».
Его величество отвернулся от них и сказал: «Сколько я вам говорил, чтобы вы схватили всех узбекских султанов и Мухаммед Тимур-хана с его братьями. А эти — не в счет, пока не захватите или не убьете ту собаку, которая бунтовала десятки раз. У меня нет врага ненавистнее его». [После этого шах] приказал заковать узбеков [в цепи].
[Шах] приказал Кара Бири-султану Каджару 108: «Теперь я знаю, что Халил и Див ничего не могут. Возьми с собой 6 тыс. человек и отправляйся в Герат. Мухаммед Тимура и Убейда свяжи цепью, а сам встречай меня». Кара Бири-султан поклонился и направился с войсками [в Герат]. [115]
[Далее на с. 413—417 говорится, что кизылбаши, прибыв в Хорасан, победила всех узбекских ханов. Убейд-хан бежал из Мешхеда в Герат, а оттуда вместе с Мухаммед Тимур-ханом направился в Мавереннахр. Шах Исмаил, очистив Хорасан от узбекских войск, прибыл в Герат. Шах приказал сбрить бороду и покрасить лицо Даде-беку; его одели в женское платье и, посадив на осла лицом к хвосту, водили по городу]. После наказания Даде-бека, [кизылбаши] пожаловались шаху на то, что когда убегая из Туркестана от сабель Убейдуллы-хана /с.418/, они приехали в Бадхыз, то население Бадхыза жестоко расправилось с 2 тыс, кизылбашей.
Услышав это, Муршиди-камел сказал: «Кто бежал из сражения, [данного узбеками] Наджмом, тот мне не нукер, проклятье ему. Правильно они сделали, убив их». Шах Исмаил знал, что среди его войск [есть люди из бадхызцев]. Поэтому он был уверен, что если он скажет о них что-нибудь, то это им сразу донесут. [И действительно] им донесли то, что услышали. Населению Бадхыза стали известны его слова «о негодяях, получивших по заслугам» и о том, что шах простил [их]. Они уже задумали перекочевать, но [услышав эту весть] успокоились и остались на месте.
Поход Див-султана на гарави /с.419/ и истребление их 109
Шах Исмаил-бахадур-хан приказал Див-султану: «Возьми десять тысяч кизылбашей, отправляйся галопом по другой дороге и рано вечером напади на этих людей. Убивайте всех мужчин, а женщин и детей возьмите в плен. Захватите все их богатства и скот, а затем возвращайтесь».
Див-султан отдал честь и в тот же вечер отправился и, если бы у них были агенты, все равно они не смогли бы догадаться. Когда прошла треть ночи, все эти люди [гаравийцы] собрались вместе. Услышав ту весть 110 и [116] успокоившись, они хотели разойтись и, если бы они разошлись, то не нашли бы ни одного человека из них, так как там были густые заросли камыша величиной с копье.
Кизылбаши окружили их и [их] стрелы пронзили им грудь. Никогда еще падишахи Туркестана и Хорасана не нападали на них. Короче говоря, когда они узнали [о нападении] и кизылбаши окружили их, ничего они, не смогли сделать. Див-султан убил всех, а детей, скот, и остальное богатство захватил с собой и за десять дней прибыл к Муршиди-камелу.
[Далее отмечается, что после трех месяцев пребывания в Герате шахские войска двинулись в Туркестан, а Див-султап был отправлен с авангардом войск в Мерв]. Когда храбрый шах перешел воды Мургаба, то эта весть /с.420/ стала известна Джанибек-султану: «Шах Исмаил-бахадур-хан прибывает с огромными войсками, что сидите?». Услышав эту весть, обеспокоился и сказал: «Оставим [эту] область!» Он снова бежал в Отрар, оставив Балх кизылбашам.
[Далее описывается поход Исмаила на Мавереннахр и выступление против него узбекских ханов, обратившихся за помощью к казахскому хану Касиму],
Абулхайр-хан прибыл на берег реки Джейхун. Счастливый падишах назначил одного эмира присматривать /с.437/ за паромом и судном [на Амударье], а тот отправил своего человека к его величеству и передал ему: «Абулхайр-хан и узбекские султаны приближаются с огромным войском к берегу Джейхуна. Какие будут приказы Муршиди-камела о пароме и судне? Может быть, паром нужно отвести [к противоположному берегу], а судно вытащить из реки? Какой будет приказ шахрияра?».
Его величество шахрияр, получив весть от мирхабара 111, переданную через [своих] агентов, вызвал сердаров кизылбашей и стал советоваться. Каждый [из них] сказал, что мог. Его величество сказал: «Если оттянем паром и разобьем судно, будет большим позором для нашего великого царства. Они [враги] любым путем перейдут реку. А про нас скажут, что [мы] поступили так со страха и нам будет стыдно. Пусть паром останется на месте, а [117] судно надо отвести в другое место». Приказ шахрияра был исполнен нукерами Див-султана.
Затем прибыл Абулхайр-хан и приказал [войску] перейти реку; [воины, перейдя реку] собрали свое имущество и установили палатки.
Шах продвинулся на три фарсаха вперед. Убеидулла-хан сказал: «Эй, Хасан 112, хочу чтобы ты сегодня отгадал, есть ли какая-нибудь надежда [на победу]?».
Битва шаха Исмаила [во главе] с 30-тысячным кизылбашским [войском] с 160-тысячным узбекским войском Абулхайр-хана. Гибель Абулхайр-хана от руки шаха Исмаила /с.438/ и поражение войска тюрок 113.
Хасан посмотрел на свои гадальные [кости] и сказал: «Эй, шахрияр мира, хотите знать правду? Три дня тому назад Абулхайр-хан был еще жив. Однако доживет ли он до четвертого дня — неизвестно. А тебе улыбается много богатств [долгие годы царствования]».
[Убейдулла-хан] сказал: «Хорошо, отгадай — останемся ли [после битвы] живыми — я и Мухаммед Тимур-хан?».
[Хасан] сказал: «О, шахрияр, Мухаммед Тимур будет пока царем, а тебя ожидают радостные вести. Трудности будут только в этом году, а затем станете падишахом всего Туркестана и Хорасана, а также [земель] от пределов Хата и Хотана114 и до Пол Корпи».
Убейдулла-хан встал с места и вошел в меджлис. Увидев его, Абулхайр-хан спросил о самочувствии. Убейдулла-хан повернулся к Байраму Аталику и сказал: «Аталику [желаю] здоровья! Каково твое мнение об отправлении посредника [к шаху]?».
Тот сказал: «Отправлять посредника не обязательно. Остальное — дело Абулхайр-хана». Абулхайр-хан, поразмыслив, [118] пришел к выводу, что сначала необходимо отправить посредника с письмом и уговорить [шаха]. В [отправленном] письме [было] написано: «Да станет известно шаху Исмаилу-бахадур-хану, что прибыл благовоспитанный султан — сын Касим-хана, падишаха Дешта. Вы поступили храбро, выйдя за территорию границ своих владений. Вы уже несколько раз выгоняли из Туркестана [людей], назначенных Ханом келаном 115. Хан послал меня, чтобы схватить вас, но я ценю смелых людей /с.439/ и не хочу, чтобы отец повесил вас вверх ногами. Вы тоже цените [свою] жизнь и [поэтому] освободите [сей] край и передайте его [узбекским ханам], а сами возвращайтесь в Иран, а не то обрушу на ваши головы землю и всю вселенную. Пощади свою молодость и отстранись от бессмысленной жертвы. Это мой совет, а ты [там] как хочешь [так и поступай]».
Парламентер прибыл [к шаху] и вручил [ему] письмо.
Его величество сказал: «Если принц хочет продолжить [царствование] рода Чингиз-хана в Туркестане с помощью войны и проливать кровь с помощью сабель, то я против этой силы попрошу встать [на мою защиту] святого эмира правоверных мусульман Хайдара Али бин Абу Талеба — да будет мир над ним — покорившего Хейбер 116. Очень хорошо, нашим ответом будет война».
Парламентер принес ответ Абулхайр-хану и после этого был дан приказ идти в бой. В войске [Абулхайр-хана] было сорок два узбека: барабанщики и знаменосцы. Началась яростная битва.
Когда шах — прибежище мира убил Шахи-бека, на поле битвы нашли спаренные барабаны, названные «большим барабаном». Барабанщики [шаха], усевшись в большое кресло, стали бить по нему. Бой барабана, который назвали барабаном Шахи-бека, словно звон золота и серебра достигал [расстояния] в четыре фарсаха.
Шахрияр приказал: «Бейте по барабану Шахи-бек-хана!» Когда Абулхайр-хан услышал бой барабана, спросил: «Что за звук?»
Мухаммед Тимур-хан с горечью сказал: «Эй, шахрияр, [желаю] вам здоровья, этот барабан принадлежал [119] [моему] отцу — Шахи беку; /с.440/ его захватил ших-оглы».
Абулхайр-хан сказал: «Хочу преподнести Хану келану хорошие дары и одним из них будет этот барабан. В Дешти Кипчаке он нужен, чтобы быстро доносить вести войскам. Бой этого барабана быстро дойдет до воинов Дешти и они, услышав его, придут к хану. Другим [подарком] будет кобыла Мансур-бека, которая тоже пригодится Касим-хану».
Таким образом, на следующий день, сразу после восхода солнца, оба войска с двух сторон двинулись на поле битвы для того, чтобы истребить друг друга.
Убейдулла-хан умолял Абулхайр-хана: «Дайте мне остаться позади войска. Если ших-оглы начнет наступление, то я приду к тебе на помощь».
Абулхайр-хан посмеялся и сказал: «Вы боитесь, но вы правы. Я сам хочу выйти на поле ботвы и захватить его [шаха]. Правый фланг [войска] поручу Байрам Аталмку, лезый фланг — Сарл Адилу, а сам выйду на поле [в центре] и захвачу его». Но он [не вышел] и остался в центре войска. Мухаммед Тимур-хан с войсками Самарканда расположился позади левого фланга, а шахрияр с 12 тыс. кизылбашей расположился в центре, Дурмуш-хан с 3 тыс. воинов [стал] на правом фланге, а Сари Бири-курчи-баши расположился на левом фланге. Див-султан стал чархчи, а 30 тыс. человек находилось впереди шаха. Хотя у узбеков было много войск, храбрый шах взял с собой два — три сердара, поднялся на холмы /с.441/ и стал наблюдать. Он увидел, что войско Абулхайр-хана расположилось на пространстве около четырех фарсахов. Увидев такое огромное войско, его величество снял головной убор, приложился к земле [своим] благословенным лицом и взмолился к [богу]: «О, господи, ради благословенного [пророка] Мухаммеда и его потомков, дай свое победное напутствие кизылбашам». Он посыпал свое лицо землей и в таком скорбном виде заплакал. От слез, которые лились из глаз благословенного Муршкди-Камела, расцвели цветы. Бог дал ему силу и могущество. Он поднял голову. Эмиры тоже наблюдали за этим чудом. [Они] увидели, что побеждает войско кизылбашей, его [шаха] душа повеселела /с.442/, и он встал в центре войска у флага с изображением дракона.
Между тем Абулхайр-хан с несколькими высокопоставленными [120] эмирами тоже поднялся на холм, чтобы наблюдать за [сражающимися] войсками.
Он увидел, что один из флангов его войска, приблизительно в 30 тыс. человек только [начал] ставить свои палатки. [Абулхайр-хан] стал хохотать и сказал: «Жаль, что здесь нет Убейдуллы-хана. Я показал бы ему это войско. Кто они [кизылбаши] такие, чтобы пугаться их! Сейчас же сам один пойду, захвачу ших-оглы и брошу [его] перед флагом Чингиз-хана!». [Абулхайр-хан] чересчур возгордился, но потом вернулся обратно. Когда он внимательно всмотрелся в поле битвы, его настроение испортилось, так как он увидел, что они [его войска, проигрывая битву] таят... У него закололо сердце, ему хотелось смеяться, но он не мог. Его эмиры, даже не осмелились спросить почему хан так загрустил и ему стало невесело. От страха [он] сел на землю.
Первыми на поле [битвы] вышли чархчи. Див-султан с 6 тыс. воинов напал на 30-тысячное войско и начал бить дештских узбеков. Воины-чархчи [Абулхайр-хана] пытались напасть на центр, но не смогли [ничего сделать]. Байрам Аталик, увидев такое положение, сдвинулся с правого фланга на поле [битвы].
Дурмуш-хан, увидев, как правый фланг узбеков двинулся [вперед], вышел с 4000 воинов против 40 тыс. [узбекских] воинов. На левом фланге зашевелились воины Авлаб Аталика и Сари Бири-курчи-баши /с.443/ двинулся [против них]. С двух сторон [они] обрушились друг на друга. Государь увидел, что [его] правофланговые молодые [воины] словно утонули в массе узбеков. Его величество увидел, что со стороны Мешхеда-мукаддеса поднимается вихрь [пыль]; [шах] посмотрел на людей, которые находились в центре. [Кизылбаши] сказали: «Слава аллаху и его величеству». Государь поклонился и, вынув свою покоряющую мир саблю, погнал коня на поле.
Этот вихрь, собрав всю грязь с полей, наполнил [ею] глаза узбеков и ослепил сумасшедших [людей из] Дешти Кипчака. Молодые кизылбаши били повсюду узбеков. Таким образом, 60 тыс. узбеков пало на поле [битвы]. Абулхайр-хан, увидев такое положение, сказал: «Друзья, поднялся грязный вихрь. Это знак поражения. Какие новости с поля [битвы]?». Принесли вести «На правом фланге погиб Байрам Аталик от руки Дурмуш-хана, а [121] на левом фланге Сари-Бири-курчи-баши убил Авлаб Аталика».
[Абулхайр-хан] ахнул и хотел выйти на поле [брани], но все аталики и старшины сняли головные уборы и умоляли [его]: «О, наш государь, если вы не хотите, чтобы всех нас убил ваш отец, не выходите [на поле]. Хан наш, от предопределения всемогущего бога не уйдешь. Никто не сможет справиться с этим мальчишкой. [Кизылбаши] убили половину [наших] воинов. Они убивали всякого, кто выходил на поле [битвы]. Кизылбаши продвинулись на полфарсаха вперед по правому и левому флангам. Сейчас на поле [сражения] осталось в живых всего 10 тыс. узбеков».
Когда вихрь затих, узбеки увидели флаг шаха Исмаила-бахадур-хана с изображением дракона. Абулхайр-хан как ни старался выйти на поле [битвы], узбеки его не пустили. Держа за вожжи его коня, [они] с криками стали бежать. Его величество приказал воинам: «Бейте!» Государь эпохи вынул саблю и с криком погнал кобылу Мансур-бека: /с.444/ «Эй, узкоглазый сумасброд, тюрок [Абулхайр-хан], куда бежишь? Погоди, сейчас догоню тебя». Абулхайр-хан увидел румяного, черноволосого молодого [шаха]. Молодой человек [Абулхайр-хан] с темно-синими выпуклыми глазами стал бежать, государь быстро догнал его. Кобыла шаха опередила на голову коня Абулхайр-хана. [Шах] ударил саблей по щиту [хана] и от его удара щит раскололся на две части. [Абулхайр-хан] упал с коня. Войска Дешта потерпели поражение и, оставив свои палатки, имущество, барабаны и все вещи, начали бежать и переправляться через реку Джейхун. Хотя еще [воины] полностью не переправились, [люди Убейдуллы-хана] оттянули паром и 30 тыс. дештских узбеков осталось на другом берегу...
Его величество шах, убив Абулхайр-хана, приказал: «Наденьте его голову на острие копья». Узбеки, увидев это, побежали [еще] быстрее. Кизылбаши вернулись обратно и овладели имуществом узбеков.
[Убейдулла-хан, Мухаммед Тимур-султан и Джанибек-султан, посоветовавшись, решили отправить посредником к шаху Исмаилу Ходжу Абдурахима Накшбенди. Ходжу с многочисленными подарками переправили через Амударью. Исмаил I принял Ходжу Абдурахима. Шах взял с Шейбанидов клятву, что до конца его жизни они [122] не будут переходить через Амударью /с.451—452/ с враждебными намерениями.
В 1514 г. около Тебриза на Чалдыранской равнине войска Сефевидов /с.484—492/ столкнулись с армией османских турок. Султан Селим использовал в этой битве артиллерию и шах Исмаил потерпел поражение. Кизылбаши отступили, а гарем шаха попал в руки Селима. Сам шах спасся чудом, но распространился слух, что он попал в плен к Селиму.
Бедиуззаман-мирза, увидев, что шах потерпел поражение, перешел на сторону Селима /с.500—527/. Одержав победу, султан Селим прибыл в Тебриз. Шах Исмаил стал собирать новое войско для нападения на Селима, но турецкие войска, из-за нехватки продовольствия, вернулись в Стамбул].
Битва Див-султана с Джанибек-султаном /с.527/ и Убейдулла-ханом 117
Его величество, бежав из Чалдырамской степи, надумал отправиться в Тебриз. В голове Мухаммед Заман-мирзы зародилась мысль и про себя он сказал: «Наступил самый подходящий момент, чтобы уйти в Хорасан». После этого Мухаммед Заман-мирза ушел от его величества и направился в Астрабад. [Он] прибыл к туркменам 118 и сказал им: «Шах-оглы погиб в Чалдыранской степи в битве с султаном Селимом императором. Если вы меня поддержите, я стану государем и тогда исполню [все] ваши желания». Их [туркмен] военачальником был Гази-хан. [Туркмены] избрали своим правителем Мухаммед Заман-мирзу. Во главе с Мухаммед Заман-мирзой, сыном Бедиуззаман-мирзы, [они] направились к Пиргуб-хану [в Астрабад]. [Пиргуб]-хан. узнав, что молодые туркмены [во главе с] Гази-хечом и Мухаммед Заман-мирзой идут на него, отправился [вместе] с обозом и прибыл в Дамган. [123]
Услышав распространившуюся в Хорасане весть о том, что шах потерпел поражение в битве с султан Селимом, — все другие [противники шаха] обрадовались /с.528/ и сказали: «Если от его величества нет сведений — значит он умер». Одним словом, как только эта весть дошла до области Отрар, Джанибек с 20 тыс. войском направляется против Див-султана Румлу [в Балх] и пишет Убейдулле-хану: «С ших-оглы случилось такое [несчастье], я иду захватить Балх. Что скажете? Если хотите захватить Хорасан, [сейчас] самый удобный момент»
[Убейдулла-хан отправляет гонца к Мухаммед Тимур-хану, который, посоветовавшись с Ходжой Абдурахимом Накшбенди, отказывается идти на Хорасан].
Когда [Джанибек-султан] приблизился [на расстояние] в четыре фарсаха от Балха Див-султан с 3 тыс. войском вышел из крепости, оставив [там вместо] себя Мухаммеди-хана, сына Али Шукур-хана Туркмена Бахарлу с 1 тыс. воинов. Сам [Див-султан] отправился с 3000 воинов для сражения с Джанибеком.
[Убейдулла-хан с 30 тыс. воинов переправился через реку Джейхун, Див-султан направил к нему парламентера, который напомнил о заключенном между ними договоре и клятве. В ответ на это Див-султан сказал: «О смерти шаха мы ничего не знаем. Если эта весть окажется ложной, то вы опозоритесь, а если правда, тогда я сам вручу вам Балх». Переговоры не дали результатов и между кизылбашским и узбекским войсками произошло сражение. Див-султан потерпел поражение и направился за помощью к шаху].
Мухаммед Заман-мирза захватил Астрабад и с помощью войск /с.531/ туркмен выгнал [из Астрабада Пиргуб-хана], назначенного Хасан-беком Халвачиоглы119. Миса-султан Каседи 120 отправил гонца к его величеству и передал: «Мухаммед Заман-мирза поступил так-то».
Выше мы упомянули, что император [Селим] захватил Тебриз. Невежа Бедиуззаман-мирза ушел к императору [Селиму], поступив неблагодарно по отношению к его величеству [шаху]. Он забыл добро, сделанное ему [шахом Исмаилом]. [Бедиуззаман] сказал императору [124] много недостойных слов о его величестве. От его слов у императора и его приближенных поднялось настроение. [Селим] торжественно встретил его и сказал: «Если завоюю Иран с Хорасаном, тогда [правление] предоставлю тебе. Можете опять сесть на место [своего] отца». Когда император бежал121, Бедиуззаман-мирза тоже стал ему спутником.
Его величество падишах услышал, что Мухаммед Заман-мирза прибыл в Астрабад и стал покровителем туркмен и что он взбунтовался и захватил Астрабад. [Шах] был вынужден отступить от Тебриза к Султание. На следующий день шах сказал [своим] эмирам: «Я себя плохо чувствую. Возможно, узбеки напали на [Хорасан]. Положение критическое!» На другой день [шах] приказал Беленд-беку 122: «Выступай авангардным [войском]». Он [Беленд-бек] был йузбаши (сотником). Ему дали 700 человека отправили из Султание. [Шах ему] сказал: «Возьми с собой Пиргуб-хана из Семнана и побудь в Фирузкухе123. Я сам пойду [в Хорасан] или отправлю [туда] войско». Беленд-бек [тогда] еще не был султаном /с.532/
После перевала Кухе-хар124 начинается дорога в Фируз-кух. [Воины Беленд-бека] заметили как один пеший вышел из ущелья, но увидев кизылбашских всадников, вернулся сразу обратно. Беленд-бек приказал задержать его. Когда его схватили, кое-что прояснилось. Однако [сначала] этот пеший хитрил, уходил от прямого ответа на вопросы. Тогда Беленд-султан приказал: «Отрубите его голову!» Он сказал: «Не убивайте меня, все расскажу, как есть. Я агент Бедиуззаман-мирзы. Он отправил меня к Мухаммед Заман-мирзе. А сейчас везу письмо к его отцу в Стамбул». [Беленд-бек] отнял у него письмо и приказал его отправить к его величеству. Его представили излучающему свет [шаху] и отдали письмо. Его величество прочитал письмо, [в котором] от имени Мухаммеда Заман-мирзы говорилось: «Почему вы не стараетесь захватить Хорасан? Я завладел Астрабадом. Если вы [125] с 50 тыс. воинов направитесь в Ширван 125, то захватите весь Ширван, а оттуда по дороге на Гилян прибудете в Астрабад — тогда [мы] захватим весь Хорасан. Его величество император [Селим] тоже перейдет дорогу ших-оглы в Азербайджанец тогда окружим его с двух сторон. Он окажется в наших ладонях. Таким образом [мы] победим его».
Его величество [шах] сказал: «Браво, мирза нас считает зажатыми в кулак. Отпустите агента и дайте ему горсть золота. А Беленд-беку отправьте самый лучший халат». Халат от его величества доставили [Беленд-беку]. [Он] повернулся лицом к Пиргуб-хану и сказал: «О, хан, слава богу, Муршиди-камел такой щедрый человек! Пока мы всего лишь задержали агента и за это нам дают халат. Следующие поручения [шаха] выполним еще быстрее. Поскачем галопом в Астрабад. Там кроме 6 тыс. туркмен-трусов, все горожане — шииты126. Пошли. Будем сражаться. Если шах не прибудет, /с.533/ тебе можно здесь остаться, а если придет, то он накажет тебя. Мухаммед Заман-мирза вот какой кот [герой]; с 2000 воинов выгнал тебя из Астрабада?!» Пиргуб-хан понял, что он говорит правильно. Потом эти два сердара с 2700 кизылбашей отправились галопом из Фирузкуха и ранним вечером напали на Астрабад. Их [туркмен] кони были расседланными: их кормили [в это время] ячменем, а сами [туркмены] спокойно наслаждались покоем. Вдруг послышался звук кизылбашских труб [карнаев]. Тучи сгущались над головой Мухаммед Замана-мирзы, Туркмены [не успели] еще выйти из своих домов, как на них напали кизылбаши. Кизылбаши, имевшие здесь свои дома, разошлись по своим домам. Туркмены, увидев это, растерялись. Некоторые трусы из них попросили у кизылбашей, имевших свои дома [в Астрабаде], чтобы те спрятали их в надежном месте.
Они [кизылбаши] сказали: «Прячьтесь на сеновале под сеном». Они закрылись в сеновале, но когда пришли кизылбаши, хозяева дома выдали их, [а кизылбаши] начали ловить туркмен и убивать их. Число, убитых и обезглавленных туркмен достигло 4000 человек. Мухаммед [126] Заман-мирза с тысячью воинов бился до последнего дыхания, но из этого ничего не вышло. Оставшись без помощи, он задумал уйти в Герат, но в это время появился Музаффар-тупчи с 1 тыс. воинов и вступил [с ним] в бой. Ходжа ехал сюда, чтобы перерезать путь [Мухаммед Заману-мирзе]. В это время послышались громкие звуки карная султана127 и подоспел [сам] султан. Мухаммед Заман-мирза и еще два человека [с ним] погнали своих коней через перевал и сбежали.
[Кизылбаши] собрали отрубленные головы и сложили их вместе с ранее отрубленными головами [туркмен] 128.
Беленд-бек, победив туркмен, оставил Пиргуб-хана в Астрабаде, а сам отправился к шаху, в Казвин. Шах, услышав о происшедшем, /с.534/ наградил Беленд-бека титулом «султан», а его брата [назначил] сотником. Он доверил Беленд-беку управление Мешхедом. После этого шах спокойно возвратился в Тебриз.
Между тем Див-султан [после битвы с узбекскими ханами] прибыл в Меручак и продолжал [дальше] свой путь.
Мухаммед Заман-мирза по пути [своего] бегства из Астрабада представлял себя в каждом городе [думая, что его хорошо встретят], но [сторонники кизылбашей] хотели задержать и передать его в руки Зейнел-хана Шамлу129. Он понял, что не сможет остаться в Хорасане и направился в Гур и Гарчистан.
[Мухаммед Заман-мирза прибывает в Гарчистан к бывшему эмиру Бедиуззамана, Ордован-шаху. Там он собирает около 10 тыс. воинов и вместе с Ордован-шахом нападает на Балх и изгоняет оттуда Мухаммеди-хана. Между Мухаммед Заманом-мирзой и Ордован-шахом возникают разногласия. Происходит стычка, в которой гибнет Ордован-шах. Воспользовавшись этим, Бабур нападает на Балх и овладевает городом. Затем он передает [127] управление Балхом Мухаммед Заману-мирзе, который клянется в верности Бабуру 130].
В том же году 131 Убейдулла-хан окружил Герат. В это время беглербеги Герата был Эмир-хан Туркмен. Он управлял городом и всей провинцией, а также выполнял обязанности «лале» при сыне шаха Тахмасп-мирзе. Сад-ром города считался эмир Мухаммед ибн эмир Юсуф, назначенный и тимад-ад-доуле Мирзой Шахом Хусейном. Его назначение на этот пост не понравилось Эмир-хану Туркмену и учителю Тахмаспа — Мир Мухаммеду Таббеси. Мир Мухаммед Таббеси сам мечтал стать садром. Он вознаградил Эмир-хана Туркмена и натравил его против эмира Мухаммеда.
Эмир-хан, воспользовавшись тем, что войска Убейд-хана окружили город, клевещет на эмира Мухаммеда и убивает его, сказав: «Эмир Мухаммед, договорившись с Убейд-ханом, хотел открыть ворота крепости». Эмир-хан, боясь гнева шаха, посоветовался с Мухаммедом Таббеси и чтобы оправдать [это] преступление, подготовил ложное письмо, подделав почерк эмира Мухаммеда. На обратной стороне письма с печатью Убейд-хана [было написано о том, что] он обещал эмиру Мухаммеду высокую должность, если тот откроет ворота крепости.
Весть о смерти эмира Мухаммеда доходит до шаха Исмаила и Мирзы Шаха Хусейна. Они приказывают Дурмуш-хану Шамлу отправиться с войском на Эмир-хана и связать его.
Разжалование Эмир-хана Туркмена за убийство невинного Мир Сеид Мухаммеда132. Передача [управления городом] шахом Исмаил бахадур-ханом /с.592/ высокопоставленному Дурмуш-хану Шамлу.133
Эмир-хан Туркмен пожалел, что убил сеида. Астрологи ему сказали: «[Шах] отнимет у вас Герат». Он подумал: «Надо взять с собой принца и [128] поехать в Индию. Падишах может отомстить и убить меня за [убийство] Сеид Мухаммеда». Под предлогом поездки в Феррах134 он вышел с туркменами из Герата и направился к Гуряну. [После ухода Эмир-хана] из Герата, почтенные друзья шаха отправили, гонца к его величеству и сказали: «Возможно, Эмир-хан Туркмен, опасаясь мести шаха — прибежища мира, бежал в сторону Ферраха». /с.593/.
Пройдя два фарсаха по дороге от Герата, гонец встретился с Дурмуш-ханом, повернул коня и отправился за Эмир-ханом. [Он] прибыл на окраину Гуряна. В это время воины-туркмены спали. Дурмуш-хан окружил их лагерь и сказал: «Шах вам прислал халат. Желаю здоровья хану-брату. Нам известно, за что ты убил этого суннита!» Эмир-хан, поверив [его словам], вернулся. Когда они прибыли в Герат и туркмены разошлись по домам. Дурмуш-хан громким голосом зачитал шахский приказ. Там было написано: «Захватить Эмир-хана, привязать к позорному столбу и отправить к нашему почтенному дворцу. [Правление] Гератом поручаем хозяину [того] края» 135. Эмир-хан побледнел. Дурмуш-хан арестовал его и поручил Зейнел-хану Шамлу отвести его к его величеству. Его величество [в то время] находился в Соуджбулаке, что вблизи Казвина, и туда привезли Эмир-хана. Его величество приказал: «Не показывайте его мне, а то за смерть сеида могу его убить. Снимите его с позорного столба и отведите в столицу — Казвин. Теперь ему нет места в моем дворце». После этого его величество прибыл во дворец в Казвин и пробыл там три месяца.
Эмир-хан убедился, что Муршиди-камел не намерен принять его. В один [прекрасный] день он пришел во дворец. Когда его взгляд встретился со взглядом его величества, [шах] отвернул от него [свое] почтенное лицо.
Эмир-хан сказал: «Да стану я твоей жертвой! Если я убил сеида, то из-за этого письма». Он вынул подготовленное письмо и отдал его величеству. Шах пожалел и хотел его простить, сказав: «Я знал, Эмир-хан из-за пустяка этого не сделает, /с.594/ Хан увидел это письмо с [129] печатью, поэтому убил его». И [шах] повернулся к Мирзе-Шах Хусейну и сказал [ему]: «Мирза, вы напрасно настаивали на том, чтобы мы отстранили его и мы по твоим словам отстранили [Эмир-хана]». Мирза Шах Хусейн не понял, что хочет сказать шах. [Мирза Шах Хусейн] сказал: «О, падишах, мы Эмир-хана обвиняем [вот] по какой причине. Если он не виноват и Сеид Мухаммед убит обоснованно, то пусть святой Али будет мне врагом, а если это письмо поддельное — то [пусть он будет] врагом ему».
Эмир-хан сказал: «Я согласен». Но внезапно у него появились рези в животе, [которые] он не смог вытерпеть. Муршиди-камелу и другим высокопоставленным эмирам стало ясно, что правда на стороне Мирзы Шах Хусейна. Эмир-хан скончался в тот же вечер. Шах понял, что [аллах] покарал [Эмир-хана] за [убийство] сеида. Из-за [Эмир-хана] ухудшились отношения между туркменским населением и Мирзой Шах Хусейном.
Мехтер Шахкули был одним из высокопоставленных эмиров шаха. Он сказал: «Этот таджик сегодня враждует с туркменами и клевещет на нас Муршиду. Если мы не отомстим этому таджику за Эмир-хана, тогда мы не мужчины». [Туркменские старшины], договорившись между собой, поклялись; они выбрали своим старшиной Мехтера Шахкули. Тогда Мирза Шах Хусейн пришел к шаху и сказал; «О, падишах, если его величество шах назначит Гулаби-хана, сына Эмир-хана, предводителем туркмен, будет хорошо. Потому, что у них нет старшины».
Его величество сказал: «Гулаби-хан еще молод, у него нет той силы, чтобы можно было руководить людьми». Мехтер Шахкули подумал, что это дело рук Мирзы Шах Хусейна. На этот раз отношения между туркменами, текелу136 и Мирзой Шахом Хусейном еще больше ухудшились. Но Мирза старался не враждовать ни с кем /с.595/, особенно с туркменами. Однако Мехтер Шахкули сказал всем: «Я знаю, что Мирза Шах Хусейн не чист на руку. Он злоупотребляет имуществом дивана». На другой день [Мирза Шах Хусейн] все подсчитал, составил список, а потом принес его шаху и сказал: «Да стану я твоей жертвой! Из богатств Муршида 50 тыс. [130] туманов [я] раздал народу, на что имею на руках документы. Каков будет приказ?!».
Шах сказал: «Наше имущество — это ваше имущество. Все [это] в Вашей воле. Сколько отдали и хотите [еще] отдать — отдавайте, это ваше дело. Наше богатство полностью в ваших руках». Мехтер Шахкули, увидев эти, понял, что он не в силах спорить с Мирзой Шах Хусейном.
Мирза захотел известить шаха [о действиях Мехтера Шахкули], пришел к нему и сказал: «Пусть его величество живет вечно, вот уже 18 лет как Мехтер Шахкули пользуется особыми правами при шахском дворце. Нельзя ли подсчитать его долги? Как посмотрит на это Муршид?».
Его величество сказал: «Не надо спрашивать. Ты наш главный везирь и занимаешься всеми нашими счетами». Мирза получил разрешение и приказал счетоводам подсчитать его [долги]. [Когда подсчитали], то оказался задолжником на сумму 17 тыс. туманов — деньгами и товарами. Когда [Мирза Шах Хусейн] доложил об этом шаху, его величество назначил одного есаула в качестве сборщика податей и приказал [ему]: «От имени Муршида взыщи [долги] с Мехтера Шахкули с помощью [ударов] палки».
Есаул задержал его и хотел убить в то время, когда Мирза вышел из почтенного государева дома.
Мехтер сказал: «Мирза, пощади!» Мирза подошел к нему и сказал: «Мехтер! Клянусь богом, ты сам себе сделал [плохо]! Я ни с кем не хочу враждовать. Если уж ты просишь пощады, то я сам за тебя уплачу [долги]». Тотчас же [он] приказал, чтобы отдали сборщику податей деньгами и товарами [на сумму] 17 тыс. туманов. Он привел его к себе домой, подарил ему халат и сказал: «Завтра попрошу шаха, чтобы он назначил тебя на твою прежнюю должность». Он поклонился Мирзе.
[Мехтер] вышел [из дома везира], а встретив туркмен, сказал [им]: «Этот таджик нас боится, так как мои долги] уплатил он сам». Эти слова передали Мирзе. [Он] сказал: «Если Мехтер Шахкули говорит так, то он не человек. Сколько добра я ему сделал. Нет, не может быть. Враги придумывают нарочно». Не поверив [этому, Мирза] на другой день привел его [Мехтера] к его величеству я сказал: «Мехтер Шахкули честно и достойно уплатил свои долги. Будет благоразумно, если его величество [131] окажет ему милосердие и назначит на прежнюю должность». Он уговорил его величество, преклонил его [Мехтера] перед шахом и получил у шаха для него халат. [Потом Мирза] сказал [Мехтеру]: «Иди, аллах с тобой! Хоть теперь не слушай врагов». Тот трус сказал: «Этот таджик упрекает меня. Если я оставлю его в живых — буду трусом».
Через два дня после этого. Мирза вышел из райского [царского] меджлиса. Мехтер проводил шаха до дверей его гарема и вернулся к двери почтенного государева дворца. Шайтан сбил его с пути. Он пошел [вслед] за Мирзой и ударил его кинжалом в спину так, что конец кинжала вышел с другой стороны. [После этого Мехтер Шахкули бежал в Ширван к Шейх Шаху, но 137 тот схватил и передал его в руки шаха, который приговорил его к смерти].
(пер. О. Экаева)
Текст воспроизведен по изданиям: Туркменистан и туркмены в конце XV — первой половине XVI в. По данным «Алам ара-и Сефеви». Ашхабад. Ылым. 1981
© текст - Экаев О 1981
© сетевая версия - Тhietmar. 2004
© OCR - Halgar Fenrirrson. 2004
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Ылым. 1981