Geum.ru

Украшающая мир история сефевидов алам ара-и сефеви

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   11
55. Разжигавшийся с обеих сторон религиозный фанатизм помог обманывать народ и вовлекать его в войну. Ослепленные религией воины неустрашимо воевали с противником, следуя заповеди: «Убьешь — станешь гази (борцом за веру), погибнешь — будешь шахидом (святым)».

На примере сефевидо-шейбанидских отношений хорошо видна реакционная роль ханской и шахской власти, стоявшей на страже интересов феодального класса. Приведенные факты еще раз подтверждают вывод В. И. Ленина о том, что идея о загробной райской жизни выгодна правящим классам антагонистического общества. [42] «...Религия, — отмечал далее В, И. Ленин, — учит благотворительности в земной жизни, предлагая ...очень дешевое оправдание для всего их эксплуататорской существования...» 56.

Непосредственным военным столкновениям Шейбанидов с Сефевидами предшествовала насыщенная религиозным фанатизмом переписка. В «Алам ара-и Сефеви» говорится, что Шейбани-хан написал шаху Исмаилу унизительное письмо, в котором он указывает, что шах должен хорошо принять его даругу 57 и подчеркивает, что он считает себя халифом эпохи, заместителем пророка. Шейбани-хан приказывает, чтобы шах Исмаил отремонтировал разрушенные мосты, по которым в ближайшее время он с войсками отправится в паломничество в Мекку, а также на каждом переходе приготовил продовольствие для войска. В ответ на это Исмаил написал хану, что он тоже вскоре отправится в паломничество в Мешхед к гробнице Имама Риза 58.

В качестве сравнительных материалов к рассматриваемым событиям, описываемым в «Алам ара-и Сефеви», можно привести некоторые данные из «Михман наме-йи Бухара». Рузбихан пишет, что после поражения от казахов Шейбани-хан 14 апреля 1509 г. со своими войсками направился в Хорасан. Далее он описывает места, через которые проходил хан. Из его рассказа видно, что в начале XVI в. была специальная переправа через Амударью под названием – Бурдалик 59, находившаяся между Чарджуем и Керки 60. К тому же Шейбани-хан имел огромные суда на реке, относительно которых Ибн Рузбихак пишет: «Каждое — будто гора Каф, плывущая [43] по морю, или (птица) анка, летящая на крыльях парусов поверх подобных волн» 61.

9 мая 1509 г, Шейбани-хан остановился в пригороде Мерва и после двух дней отдыха направился в Тахирабад, находившийся на расстоянии четырех фарсахов от Мерва. Здесь хан Встретился с войсками, прибывшими со стороны Талхатана 62. «На другой день, — пишет Ибн Рузбихан, — совершили переход из Тахирабада в Рабат и пошли с намерением пересечь Серахскую степь. Не доходя до Серахса, переправились через Гератскую реку, которую в этой местности называют рекой Тедженд. 63 Августейший кортеж оказал честь остановиться в местности Чахчах 64, находящейся на расстоянии четырех фарсахов от места Мейхене 65. Высокопоставленный кортеж из селения Чахчах вступил в долину Келата и несколько дней изволил потихоньку следовать по прекрасной местности. На подъеме (дороги) в Келат удостоились чести встретить и облобызать подножие престола наместничества накибы и шерифы священного Мешхеда (имама) Ризы...» 66.

Данные материалы для нас представляют значительный интерес, так как не во всех источниках отражаются эти сведения так подробно.

В 1510 г. Шейбани-хан находился в Герате. В это время Исмаил I напал на Западный Хорасан. Основная часть войск Шейбани-хана стояла в Мавереннахре, поэтому он, посоветовавшись со своими эмирами, отступил к Мерву. Все узбекские ханы, находившиеся в Хорасане, в том числе и Джан Вепа (Вафа), бежали от кизылбашей и прибыли в Мерв. Шейбани-хан отправил вестника к Убейдулле-хану и Мухаммеду Тимуру-султану за помощью 67.

Войска кизылбашей захватили Астрабад, Мешхед, а [44] также Серахс 68. Затем шах Исмаил окружил Мерв, произошли небольшие стычки, но овладеть городом он не смог. Тогда шах кизылбашей, решив обмануть узбекских предводителей, отступает к Махмудабаду (Талхатанбаба) и отправляет письмо Шейбани-хану: «Считая себя халифом эпохи, заместителем пророка, ты не давал мне покоя своими письмами; если у тебя есть мужество не прячься за стенами крепости, а выходи на поле битвы или же я сейчас ухожу, т. к. слышал, что сын турецкого султана Баязида Селим напал на Тебриз. Откровенно говоря, я и не хотел брать Хорасан. Я хотел этот край подарить сыновьям султана. К тому же твое унизительное письмо, которое задело мое достоинство, заставило меня прийти сюда. Теперь я отправляюсь в Азербайджан и у меня нет до тебя никакого дела. Хорасаном можешь распоряжаться как тебе угодно» 69.

В «Алам ара-и Сефеви» отмечается, что после этого шах Исмаил отступил от стен г. Мерва. Шейбани-хан удостоверившись в уходе кизылбашей, созвал совещание. На этом совещании аталыки 70 посоветовали хаш отступить в Мавереннахр и, собрав войско, в начала весны напасть на шаха Исмаила. Джан Вела и Камбар бек считали, что хан должен подождать в крепости до прибытия из Мавереннахра Убейдуллы-хана и Мухаммед Тимур-султана. Иного мнения была жена Шахи-бека Могаббеле-ханум 71: «Если ты, считая себя халифом эпохи, так поступишь, тогда потомкам Чингиз-хана не уйти от позора. Если вы не хотите воевать, тогда я сама буду [45] сражаться с шахом Исмаилом» 72. Аналогичные сведения приводятся в «Тарих-и шах Исмаил» 73 и в «Ахсан-ат-таварих» 74.

В «Алам ара-и Сефеви» при описании событий 1510 г. приводятся интересные сведения о тайных связях между Исмаилом I и ургенчским ханом Ильбарсом. Анонимный автор сообщает, что после двадцатидневной осады кизылбашами Мерва Ильбарс-хан отправил тайно человека к шаху Исмаилу I. Ильбарс-хан сообщил, что Мухаммед Тимур-султан с многочисленными войсками перешел Амударью и идет на помощь к отцу в Мерв. Он советовал Исмаилу до их прибытия расправиться с Шахи-беком 75. В сочинениях Хондемира 76 и Хасан-бека Румлу 77 об этом никаких сведений нет, а в «Бабур-наме» события того периода не освещаются 78.

Приводимые в «Алам ара-и Сефеви» сведения о связях между шахом Исмаилом и ханом Ильбарсом — уникальны. Эти сведения, на наш взгляд, заслуживают серьезного внимания. Дело в том, что Ильбарс-хан был врагом семейства Шейбанидов, так как известно, что в конце XV в. отец Ильбарса, Бурге-султан, был убит Шахи-беком 79. Рассказ анонимного автора о событиях под Мерном в 1510 г. наводит на мысль о том, что между Шейбани-ханом и другими вождями кочевых узбеков не было полного единства. Очевидно, между ними существовали определенные неприязненные отношения, в основе которых лежало соперничество за власть. Это обстоятельство — одна из причин разгрома Шейбани-хана под Мервом в 1510 г. Эти данные подтверждают мнение, высказанное несколько раньше на основании других источников 80.

Согласно «Алам ара-и Сефеви», отступление Исмаила I из-под стен Мерва преследовало цель ввести в [46] заблуждение и выманить Шейбани-хана из крепости 81. Войска кизылбашей перешли Мургаб и сделали остановку у селения Махмудабад.

Исмаил-шах оставил Эмир-хана Туркмена и Даде-бека курчи-баши 82 у канала селения Махмудабад и приказал им сообщить ему как только издали покажется войско Шахи-бека. Это поручение было выполнено Эмир-ханом. Шахи-бек, увидев джигитов Эмир-хана, подумал, что войска шаха ушли вперед. Поэтому Шахи-бек продолжал погоню. Когда хан со своим войском перешел через мост, кизылбаши разрушили его. 83 Произошло сражение, в котором войско узбекских ханов потерпело поражение.

Данные о действиях Эмир-хана Туркмена показывают, что это конкретный материал о втягивании туркменских вождей в межфеодальные войны.

Разумеется, анонимный автор «Алам ара-и Сефеви» враждебно относится к узбекским ханам и всячески восхваляет Сефевидов; он преувеличивает количество узбекского войска (до 30 тыс. человек) и, наоборот, уменьшает численность войска Сефевидов 84. Это делается для того, чтобы подчеркнуть храбрость и прославить победу шаха Исмаила над Шейбани-ханом в битве у деревни Махмудабад. По словам же Шараф-хана Бидлиси, войско Шейбани-хана было гораздо меньше и не превышало 15 тыс. человек 85; Хасан-бек Румлу приводит цифру в 10 тыс. воинов 86.

Сведения, приводимые автором «Алам ара-и Сефеви», несмотря на его тенденциозное отношение к противникам Сефевидов, имеют важное значение для изучения исторических событий рассматриваемой эпохи. [47]

Описание войны между узбекским ханом и кизылбашским шахом, как отмечалось выше, включено и в другие исторические источники, — прежде всего в «Хабиб-ус-сияр» и «Ахсан-ат-таварих». Однако при сопоставлении приводимых ими сведений с рассказами, содержащимися в «Алам ара-и Сефеви», выявляются интересные и важные подробности. Следует также отметить, что имеющееся в исследуемом сочинении описание событий 1510 г. — самое подробное и обстоятельное. В «Алам ара-и Сефеви» имеются интересные материалы, которые отсутствуют в трудах Хондемира и Хасан-бека Румлу. Так, например, анонимный автор отмечает, что когда шах Исмаил хотел отправить авангард своего войска к Мерву, то знаменосец шаха Дана Мухаммед-афшар выразил желание погибнуть за веру (стать «шахидом») во имя ордена «сефевийе». Поэтому Дана Мухаммед якобы просил шаха отправить его во главе авангарда к Мерву, находившемуся в руках Шейбани-хана 87. Этот факт свидетельствует о том духе слепого религиозного фанатизма, которым отличались сподвижники сефевидского ордена. Подобных сведений нет в сочинениях Хондемира и Хасан-бека Румлу, чьи труды считаются одними из важных первоисточников по истории первых двух Сефевидов — шаха Исмаила I и шаха Тахмаспа I (1524—1576).

Приводимые в «Алам ара-и Сефевч» исторические материалы представляют ценность и для уточнения ряда сведений, имеющихся и в других источниках. Так, например, в сочинении Хондемира говорится, что шах Исмаил в своем письме к Шейбани-хану писал, что он отступает из-под Мерва для того, чтобы провести зиму в удобном для себя месте, а затем, в начале весны, возвратиться обратно 88. Что же касается Хасан-бека Румлу, то он об этом письме даже не упоминает.

В отличие от Хондемира автор «Алам ара-и Сефеви» указывает, что Исмаил I в письме к Шейбани-хану писал о том, что он уходит из Мерва в Азербайджан для борьбы с турецкими войсками, которые напали на Тебриз. Эти сведения представляются более достоверными, [48] поскольку такая мотивировка имела большую убедительность и скорее могла усыпить бдительность хана. В пользу этого мнения говорит и описываемый анонимным автором эпизод, о прибытии мнимого (инсценированного шахом) посла, доставившего весть о вторжении войска султана Баязида в Южный Азербайджан. В этой связи необходимо отметить, что в «Алам ара-и Сефеви» постоянно подчеркивается, что как кизылбашский правитель, так и узбекский хан имели платных осведомителей в стане противника. Эти сведения хорошо передают дух эпохи, когда разведке уделялось большое внимание, так как успех сражения во многом зависел от верной информации о замыслах противника.

Анонимный автор «Алам ара-и Сефеви» приводит интересные эпизоды сражения при Махмудабаде (Талхатанбаба), о которых не рассказывается в других источниках. В частности, он говорит о том, что после разгроми в битве у Махмудабада остатки войска Шейбани-хана 89, отступившие под натиском кизылбашей, увязли в солончаке. При этом он приводит интересный исторический рассказ, согласно которому вокруг того места еще при Султане Санджаре 90 была возведена специальная ограда. Топкий солончак был окружен валом после того, как однажды Санджар во время охоты с трудом спасся оттуда, потеряв десять спутников 91. Эти данные проливают свет и позволяют уточнить те непонятные сведения, которые содержатся в трудах Хондемира, Хасан-бека Румлу и других источниках. В «Хабиб-ус-сияр» говорится, что Мухаммед-хан Шейбани, спасаясь бегством, оказался внутри какой-то стенной ограды (чар дивари). Кизылбашские воины окружили хана и находившийся при нем отряд в 500 всадников и стали их обстреливать из луков. «Узбеки падали друг на друга, — пишет Хондемир, — и многие из них погибли под копытами лошадей. Так как те, у которых еще оставалось дыхание [49] жизни, становились ногами на мертвецов и влезали на стены этой ограды, то воины валили их наземь ударами сабель» 92. Столь же мало понятен и рассказ Хасан-бека Румлу, который ошибочно пишет о какой-то «четырехстенной крепости» 93, а Зейнал Абидин Али говорит об ограде, стоя за которой шах Исмаил смотрел на гибнущих узбеков 94. Лишь в свете данных «Алам ара-и Сефеви» становится понятным, что речь идет о солончаке, окруженном валом, в котором увязли при отступлении Шейбани-хан и остатки его беспорядочно отступавшего войска. Эта деталь еще раз показывает компетентность и достаточную осведомленность анонимного автора в описываемых им событиях.

Согласно «Алам ара-и Сефеви», после битвы у Махмудабада везирь Шейбани, Ходжа Камал-ад-Дин Махмуд Сагерчи, бежал с поля сражения и приказал запереть ворота Мервской крепости. В это время сюда прибыл с войсками Убейдулла-хан из Бухары. Ходжа Камал-ад-Дин не пустил его в крепость. Убейдулла-хан долго уговаривал, но, убедившись, что Ходжа не откроет ворота крепости, просил отдать ему Могаббеле-ханум. Убейдулла-хан, посадив ее на коня, сказал: «Шахи-беку надо было раньше умереть». После этого они отправились в Бухару 95. Достоверность этих сведений подтверждается данными «Тарих-и шах Исмаил» и «Ахсан-ат-таварих» 96. В этих сочинениях также сообщается, что Убейдулла-хан прибыл в Мерв после того, как узнал о поражении Шейбани и гибели хана: он забрал Могол-ханум 97 у Ходжа Камал-ад-Дина и отправился в Бухару 98. [50] После их ухода в Бухару Мухаммед Тимур-султан и Джанибек-султан 99 прибыли с огромным войском в Мерв. Мухаммед Тимур, узнав о смерти отца, требует у везира его гарем и казну. Ходжа Камал-ад-Днн ответил, что прибыл вестник от шаха Исмаила и, передав приказ не отдавать казну, иначе шах истребит народ Мерва, а Могаббеле-ханум ушла с Убейдулла-ханом. Мухаммед Тимур отправляется в Бухару вслед за Могаббеле-ханум и Убейдулла-ханом.

Анонимный автор упоминает, что среди узбекских ханов был и правитель Ургенча Ильбарс с десятитысячным войском, но он тоже отправляется назад в Ургенч 100.

После разгрома Шейбани-хана под Махмудабадом шах Исмаил прибыл в Мерв. Состоятельные горожане во главе с Ходжа Камал-ад-Дином торжественно встретили его, причем у встречавших в руках были чаши, наполненные золотом 101. Шах отдал распоряжение не трогать население Мерва 102. Следует отметить, что эта деталь отсутствует в «Хабиб-ус-сияр», «Ахсан-ат-таварих» и «Шах Исмаил Сефеви» 103. Между тем это сообщение [51] имеет важное значение, т. к. позволяет видеть сдвиги в политике Сефевидов, почувствовавших под ногами более твердую почву в Хорасане после событий 1510 г. Шах Исмаил, как и многие другие феодалы этой эпохи, отличался жестокостью, любил сооружать башни из отрубленных голов противников 104. После одержанной победы он приказал обезглавить труп Шейбани-хана и отрубить ему руки. Кожа, содранная с ханской головы, была набита соломой и отправлена турецкому султану Баязиду II. Череп хана был позолочен и стал чашей, из которой шах пил вино. Правая рука была отправлена правителю Мазендарана Ага Руз Афзуну, который поддерживал Шейбани-хана, левая рука — Захир-ад-Дину Бабуру, которому было ведено передать следующие слова шаха: «Шахи-бек лишил тебя Самарканда, а я его лишил всего мира» 105.

Исмаил-шах вряд ли упустил бы возможность опустошить Мерв, отдать его своим воинам на разграбление, но он не сделал этого из чисто политических расчетов. Шах, скорее всего, хотел привлечь симпатии местного населения, особенно мервской знати. Кроме того, поскольку Мерв был сильно укрепленной крепостью на подступах к Мавереннахру, то шах, видимо, рассчитывал сделать эту крепость одним из своих опорных пунктов в Хорасане.

Описываемые в «Алам ара-и Сефеви» события имеют важное значение и для слабо освещенной истории Северного Туркменистана XVI в. Значительный интерес в этом отношении представляет рассказ анонимного автора о событиях в Ургенче после гибели Шейбани-хана. До сих пор данный период истории левобережного Хорезма изучали в основном по материалам хивинского историка Абу-л-Гази. Согласно его рассказу, а также «Фирдаус-ал-икбал», в 1505 г. Ильбарс-хан прибыл в Хорезм по призыву населения г. Везира. Жители этой крепости открыли ночью ворота и впустили Ильбарс-хана, войско которого перебило всех кизылбашей 106. Эти сведения уже с чисто хронологической точки зрения неверны, т, к. сефевидские [52] войска в это время не могли быть в Хорезме. Именно поэтому акад. В. В. Бартольд считал, что Абу-л-Гази ошибся в датировке и вместо 1505—1506 гг., следует подразумевать 1511 107. Подобная же точка зрения поддерживается авторами «Фирдаус-ал-икбал» Мунисом-и Агехи 108. Возможно, вышеупомянутые авторы использовали сведения Абу-л-Гази и повторили его ошибку.

Свидетельство Абу-л-Гази даже с вышеуказанной хронологической поправкой представляется нам маловероятным. Более верным можно считать рассказ автора «Алам ара-и Сефеви», который пишет, что Ильбарс-хан прибыл в Мерв и обратился за помощью к шаху Исмаи-лу. Как становится очевидным из этого рассказа, Иль-барс после битвы 1510 г. приказал читать в Ургенче хутбу на имя Исмаила I, что означало номинальное признание власти Сефевидов. Это не понравилось брату отца Шерифу Суфи, который получил военную помощь у Мухаммед Тимур-султана и окружил крепость. В ответ на просьбу Ильбарса шах дал ему войско во главе с Наджми Сани. Ильбарс, прибыв в Хорезм, стал правителем Ургенча 109.

В «Алам ара-и Сефеви» указывается, что Ильбарс-хан, воспользовавшись смертью Шейбани-хана, захватил Хорезм. Он назначил здесь даругой Купека Кушчи и возвратился в Дешт 110. Узнав об этом, эмир Хидирили Шериф Суфи отнял у Купека Кушчи г. Ургенч. Тогда Ильбарс возвращается снова в Хорезм, а Шериф Суфи бежит из города 111.

События, описываемые в «Алам ара-и Сефеви», позволяют говорить о том, что Ильбарс в борьбе с другими претендентами на Хорезм использовал поддержку шаха Исмаила. Поэтому нам представляется, что события, о которых пишет Абу-л-Гази, произошли не в 1511 г., а [53] гораздо позднее. В пользу такого взгляда говорит тот факт, что отношения между Ильбарс-ханом и Сефеви-дами стали враждебными уже после смерти шаха Исмаила в 1524 г.

В хивинских хрониках отмечается, что Ильбарс совершил поход на Хорасан и возвратился с большой добычей. «В это время, — сообщается в хронике Муниса, — умер шах Исмаил. Хан (Ильбарс) снова послал войско в Хорасан и подчинил себе северные районы этой области от Мейхене до Дуруна» 112.

Весной 917 г. х. (1511—1512) шах Исмаил с целью завоевания Мавереннахра подошел к Амударье и приказал построить мост для переправы через реку 113. Можно предполагать, что это место было на территории нынешних Чаршанга и Керки Чарджоуской области, близ селения Бурдалик. Как мы упоминали выше, описываемая в других источниках главная переправа того времени через Джейхун также находилась у селения Бурдалик.

Убейд-хан, Мухаммед Тимур-султан и Джанибек-султан, посоветовавшись, отправляют шаху письмо и многочисленные подарки. Согласно «Алам ара-и Сефеви» они пишут: «Муршиди Камел 114 убил Шахи-бека и поэтому всеми его владениями должен овладеть шах. Мы знаем, что шах хочет предоставить Туркестан нескольким султанам. Поэтому мы тоже считаем себя молазимами 115 шаха и на его имя будем читать хутбу и чеканить монеты. И пусть от наследственного имущества нам тоже выделят (доли). Под покровительством его величества мы тоже хотим дышать (жить) на этом свете» 116. Вскоре [54] парламентеры прибыли к шаху, но он не хотел принимать их. Однако Налжми Сани 117 просит шаха о примирении. Шах, послушав своего везира, идет на примирение, но ставит перед узбекскими ханами условие, чтобы они не переходили на левый берег Амударьи (т. е. на территорию нынешнего Туркменистана) с враждебными намерениями. Таким образом, весь Хорасан попадает под власть кизылбашей 118. Далее в изучаемом источнике говорится, что в это время вместе с Исмаил-шахом прибыл в Туркестан и Бабур, так как шах обещал завоевать для него Мавереннахр. Бабур, напомнив шаху об этом обещании, сказал, что если Шейбаниды нарушат договор, то пусть шах даст ему письменное разрешение и он сам завоюет Мавереннахр.

В «Ахсан-ат-таварих» 119 упоминается лишь о том, что Исмаил, прибыв к Амударье, заключил договор с узбекскими ханами и возвратился обратно.

В 1512 г. кизылбаши под руководством Наджми Сани совместно с Бабуром отправляются в поход на Мавереннахр. Истребив население Карши, они продвигаются дальше 120 и около Гиждувана вступают в сражение с узбекскими ханами. Сефевидское войско было разбито, а его предводитель — Наджми Сани взят в плен и убит по приказу Убейдуллы-хана 121. Бабур отказался от претензий на Мавереннахр и отправился в Кабул. После этих событий Шейбаниды вновь захватили территорию современного Туркменистана 122. [55]

После поражения кизылбашей в Гиждуване. многие эмиры Сефевидов бегут из Хорасана в Тебриз. Сын правителя Балха Байрам-хана 123 Хесам-бек с обозом кизылбашей покинул Балх и прибыл в Фаряб 124. Затем вместе с правителем Фаряба Ага Ахмедом он стал отступать в сторону Астрабада. Когда они дошли до Мургаба, Беягу-бахадур 125 со своими войсками догоняет их. Происходит сражение. Беягу-бахадур терпит поражение и погибает от руки Хесам-бека 126. Эти события, описываемые в «Алам ара-и Сефеви» и упоминающиеся в других источниках, свидетельствуют о жестокой борьбе, происходившей между двумя государствами за обладание землями современного Туркменистана.

Сефевиды не хотели примириться с потерей Хорасана. Поэтому шах Исмаил, как отмечается в «Алам ара-и Сефеви», выступает в поход на Хорасан. В происшедшем около Мешхеда решающем сражении войско Шейбанидов потерпело поражение. Много узбекских эмиров и султанов попало в плен к Сефевидам. Убейдулла-хан бежал с поля сражения и прибыл в Герат. Оттуда вместе с Мухаммедом Тимуром-султаном он отправился в Мавереннахр. Таким образом, в 1513 г. Шейбаниды не смогли удержаться в Хорасане и ушли за Амударью 127.

После разгрома Наджми Сани в сражении при Гиждуване. остатки его войска, насчитывавшие 4 тыс. человек, отступили в Бадхыз. «Когда 4 тыс. кизылбашей, — говорится в «Алам ара-и Сефеви», — прибыли из Туркестана в Бадхыз, население Бадхыза, осведомленное об их прибытии, напало на кизылбашей. Было убито 2 тыс. кизылбашей, а остальные бежали в Астрабад» 128. [56]

Бадхыз с его богатыми пастбищными угодьями издавна был пристанищем различных племен, занимавшихся в основном скотоводством. В XIII—XIV вв. здесь обитали смешанные группы кочевого тюркско-монгольского населения, вошедшего позднее в состав туркмен. Очевидно, к их числу относятся и гарави (вернее гаррави), потомки которых еще в XIX в. упоминаются в составе туркмен-йомудов 129.

Родоплеменные группы гэррави входили в состав туркменского племени емрали 130.

Автор «Алам ара-и Сефеви» свидетельствует о том, что когда воины Наджми Сани отступили в Бадхыз, то они занялись грабежом местных жителей. В ответ на это бадхызские гаррави восстали против Сефевидов и разгромили их.

В 1513 г. войска шаха готовились в поход на Туркестан, его эмиры напоминали шаху о расправе, которую учинили бадхызцы над кизылбашами. В ответ на их жалобу шах сказал, что они поступили с кизылбашами правильно. Шах тем самым решил ввести в заблуждение жителей Бадхыза, ибо он знал, что его слова могут быть переданы им. Под покровом ночи шах направил карательный отряд на гаррави под руководством Див-султана и приказал ему стереть с лица земли это племя. Див-султан на бадхызских гаррави напал в тот момент, когда они собрались и устроили совещание. Нападение было внезапным и гаррави оказались в окружении. Кизылбашские воины убили мужчин, а детей и женщин вместе с имуществом и скотом угнали в Герат 131. [57]

В «Ахсат-ат-таварих» 132 также есть сведения, что шах отправил свои войска против населения Бадхыза. Но в этом источнике не упоминается о том, что в Бадхыэе жили гаррави. Очевидно, автор «Алам ара-и Сефеви» пользовался в данном случае дополнительными сведениями из не дошедших до нас источников или сам принимал участие в этих событиях. Приводимые им сведения о племени гаррави, не встречающиеся в других средневековых источниках, имеют большое значение для истории Туркменистана, а также по данным «Алам ара-и Сефеви» можно сделать вывод, что в начале XVI в. Бадхыз был населен туркменами племени гаррави.

Согласно «Алам ара-и Сефеви», шах Исмаил I после расправы с гаррави направляется в Мерв и, захватив город, назначает там правителя. Оттуда он едет в Балх, правитель которого Джанибек-султан покинул город и бежал в Туркестан. После захвата Балха шах направляется к Амударье.

Шейбаниды отправляют Джанибек-султана за помощью к хану казахов Касим-хану. Касим-хан направляет в Мавереннахр огромное войско под руководством своего сына Абулхайр-хана. Узбекские султаны вместе с Абулхайр-ханом переходят через Амударью. Однако в завязавшейся с войсками Исмапла I битве султаны терпят поражение, а Абулхайр-хан погибает в бою. 133 После этого поражения войска Шейбанидов разбежались и перешли через Амударью. Убейдулла-хан, Мухаммед Тимур-султан и Джанибек-султан, посоветовавшись, решили отправить посредником к шаху Исмаилу Ходжу Абдурахима Накшбенди 134.

Ходжа Абдурахим направляется из Бухары с многочисленными подарками к шаху. Исмаил I принимает Ходжу Абдурахима и берет с Шейбанидов клятву, что до конца его жизни они не будут переходить через Аму-Дарью с враждебными намерениями 135.

В освещении этих событий чувствуется тенденциозность автора «Алам ара-и Сефеви», который враждебно относится к противникам шаха Исмапла. «Со стороны [58] Мешхеда, — пишет, например, анонимный автор, — поднялся вихрь. Этот вихрь, собрав всю грязь с полей, наполнил ею глаза узбеков и сумасшедшие (сыны) Дешти Кипчака ослепли» 136. Эти сведения, несмотря на тенденциозную манеру описания автора в «Алам ара-и Сефеви», представляют несомненный интерес для изучения шейбанидо-сефевидских отношений в Средней Азии в первой половине XVI в. Значение рассматриваемых событий важно и потому, что о них не говорится в «Хабиб-ус-сияр». «Ахсан-ат-таварих», «Такмилат-ал-ахбар», «Джавахир-ал-ахбар» и других источниках 137.

Перемирие между шахом Исмаилом и узбекскими правителями Мавереннахра дало возможность Сефевидам активизировать политику по отношению к османской империи. Исмаил I, желая ослабить Турцию, подстрекал Ахмеда против его брата Селима I, который сел на османский трон в 1512 г. Сефевиды воспользовалась шиитским восстанием в Малой Азии под руководством Шахкули для вторжения в пределы Османской империи. Войско шаха Исмаила, предводительствуемое Нурали-халифой Румлу, разгромило армию Селима I.

Как сообщается в сборнике документов «Шах Исмаил Сефеви», Исмаил I и султан Селим написали друг другу несколько оскорбительных писем 138, после чего начались активные военные действия. В августе 1514 г. около Тебриза, на Чалдыранской равнине, произошло столкновение войска Сефевидов и османских турок. Турки нанесли поражение Сефевидам. Кизылбаши настолько поспешно отступили, что даже гарем Исмаила I попал в руки Селима 139 и среди пленных оказалась жена шаха. Одержав победу при Чалдыране, Селим захватил Тебриз. Согласно «Алам ара-и Сефеви», в Чалдыранской битве, в составе войска Сефевидов, находился и Мухаммед Заман-мирза, внук Султана Хусейна Байкары. После разгрома турками Исмаила I юный тимурид (ему было в то время 17—18 лет) решил захватить Астрабад. Он направляется в Хорасан и оказывается среди яка-туркмен 140. [59]

Прибыв в Хорасан, Мухаммед Заман-мирза пустил ложный слух, что шах Исмаил погиб в битве с султаном Селимом Туркмены Астрабадской области (Гургена и А/грека), узнав о поражении Сефевидов, подняли восстание Во главе туркмен стоял Гази-хан, который вместе с Мухаммедом Заман-мирзой изгнал сефевидско-го ставленника в Астрабаде Пиргуб-хана. Астрабадом стала управлять туркменская знать, признавшая главенство Мухаммеда Заман-мирзы 141.

Сведения о восстании яка-туркмен против Исмаила I, приводимые в «Алам ара-и Сефеви», представляют большой интерес для истории туркмен первой четверти XVI в., значение их усиливается тем обстоятельством. что об этом восстании ничего не говорится в сочинении Будака Казвини «Джавахир-ал-ахбар» 142 и Зейнела Аби-дин Али «Такмилат-ал-ахбар» 143, где рассказывается только о битве 1514 г. при Чалдыране. А в труде Хасан-бека Румлу и Шараф-хана Бидлиси 144 это событие описывается лишь в сокращенном виде. Эти авторы о туркменах и об их восстаниях ничего не пишут, а в «Шах Исмаил Сефеви» 145 сообщается, что Мухаммед Заман-мирза около Астрабада вступил в сражение с войсками Сефевидов и, потерпев поражение, направился в Гарчистан 146 через Абиверд 147. В этом источнике о восстании туркмен также нет никаких сведений.

В «Хабиб-ус-сияр» говорится о том, что к Мухаммед Заману примкнули саин-хани и гирейли, но они не называются при этом туркменами. В противоположность Хондемиру автор «Алам ара-и Сефеви» рассказывает о прибытии мирзы к туркменам, причем в одной из рукописей указаны яка-туркмены. В «Алам ара-и Сефеви» содержится и ряд других подробностей, касающихся этих туркмен. Так, например, говорится и о шести тысячах яка-туркмен, поднявшихся на борьбу с Сефевидами. [60] Хотя эта цифра может быть и неточной, однако она позволяет говорить о сравнительно широком участии туркмен в восстании, возглавляемом Мухаммед Заман-мирзой. Кроме того, в изучаемом источнике говорится о вожде туркмен Гази-хане, о котором не упоминается в «Хабиб-ус-сияр» и других сочинениях. Анонимный автор приводит также подробный рассказ об истреблении шахскими войсками туркмен, восставших против Сефевидов. Таких сведений нет в труде Хондемира, который пишет лишь о разгроме Мухаммеда Замана-мирзы кизылбашами Исмаила I. Необходимо отметить, что при описании этих событий в «Алам ара-и Сефеви» чувствуется явно враждебное отношение к туркменам. Анонимный автор не скрывает своей антипатии и всячески старается очернить туркмен, осмелившихся «бунтовать» против шаха. Туркмены, участвовавшие в восстании во главе с Мухаммедом Заманом, изображаются в «Алам ара-и Сефеви» как трусы, спрятавшиеся в минуту опасности в домах горожан Астрабада. Несмотря на такую явную тенденциозность, сведения, приводимые анонимным автором, представляют несомненный интерес для изучения истории туркмен в первой четверти XVI в. Критическое сопоставление этих сведений с данными Хондемира позволяет судить о положении туркмен Атрека, Гургена и Прикаспия, которые находились под властью Сефевидов. Вместе с тем выясняется картина расселения западных групп туркмен, называвшихся яка и саин-хани 148. Очевидно, с ними были тесно связаны и гирейли — племя тюрко-монгольского происхождения, часть которого вошла в состав туркменского народа. Данные, имеющиеся в «Алам ара-и Сефеви», позволяют судить и о некоторых других обстоятельствах, связанных с восстанием туркмен.

В источнике намекается на то, что сефевидские власти, презрительно относившиеся к туркменам-суннитам, разжигали к ним вражду шиитов, особенно кизылбашей. Это делалось, по-видимому, с явным умыслом, для разделения и господства над различными [61] народами, оказавшимися под игом Сефевидов

Помимо «Алам ара-и Сефеви» описание восстания туркмен против Сефевидов приводится и в «Хабиб-ус-сияр» Однако содержащиеся в обоих сочинениях исторические сведения, несомненно, имеют разное происхождение. В «Алам ара-и Сефеви» кроме того, имеются такие сведения и детали, которые отсутствуют в труде Хондемира и, наоборот, в «Хабиб-ус-сияр» приведен ряд сведений, которых нет в описании анонимного автора. Главным образом это касается описания некоторых обстоятельств, связанных с захватом Мухаммедом Заман-мирзой Гургенской области. В «Хабиб-ус-сияр» говорится о торжественной встрече, устроенной Мухаммед Заману чиновной знатью Астрабадской провинции. Хондемир, кроме того, рассказывает об отправлении мирзой посланников «к улусам саин-хани и гирейли», которым было предложено подчиняться его власти. «Этот народ, — пишет Хондемир, — выразил готовность служить правдой. Многие из предводителей поспешили к нему и преподнесли подобающие подарки, за что получили благодарность» 149. Однако основной причиной восстания туркмен были не религиозные противоречия, а скорее всего, тяжелое положение трудового народа, непосильные налоги, от которых народ хотел освободиться. Туркменская знать в начале XVI в. воевала то на стороне узбекских султанов, то на стороне кизылбашей. Угнетенная часть трудового населения с оружием в руках выступала стихийно против своих угнетателей. Однако в эпоху феодально-патриархального строя руководила восстаниями аристократия туркменских племен, которая использовала эти выступления в собственных классовых целях. Простой же народ обычно верил в «хорошего шаха, хана», считая, что его положение может облегчить «законный» и «справедливый» царь. В этом отношении весьма характерно, что восставшие туркмены примкнули к потомку Тимуридов «законному» правителю Мухаммеду Заману-мирзе. Однако народные волнения нередко использовались представителями феодальной знати в их корыстных классовых целях. Другими словами, в результате крестьянских движений, как отмечает Ф. Энгельс, [62] «в выигрыше могли остаться только князья» 150, т.е. феодалы. Все это ослабляло движение и способствовало подавлению народных выступлений против угнетателей. После подавления этого восстания туркмены опять попали под господство Сефевидов.

Восстания туркмен продолжались и в дальнейшем. Одно из таких восстаний вспыхнуло в 1550 г. под руководством Аба-Сердара 151.

Согласно «Алам ара-и Сефеви», после Чалдыранской битвы слухи о смерти шаха Исмаила I распространяются по всему Хорасану и Мавереннахру. Услышав об этом, узбекские султаны в 1515 г. делают попытку вяовь завоевать Хорасан и нападают на Балх.

Правителем Балха в этот период был Див-султан Румлу, который оставляет вместо себя Мухаммед-хана — сына Али Шукур-хана Туркмена Бахарлу 152, а сам направляется с войском к Амударье и сражается с Убей-дуллой-ханим и Джанибек-султаном.

Проиграв битву, Див-султан отправляется в Тебриз. 153 Однако Шейбаниды вскоре оставили Балх и, услышав о походе шаха Исмаила в Хорасан, ушли обратно в Мавереннахр.

В 927 г. х. (1520—1521) Джанибек-султан с 20 тыс. воинов вновь направляется в Балх, а Убейдулла спешит в Герат. Однако Ханан-султан 154 нанес на берегу Аму-дарьи поражение Джанибеку, который был вынужден возвратиться обратно в Мавереннахр.

В том же году Убейдулла-хан окружает Герат, где в качестве беглер беги 155 управлял Эмир-хан Туркмен; но управлял также всей Гератской провинцией и выполнял обязанности лале — воспитателя Тахмасп-мирзы, [63] сына шаха Исмаила; садром 156 города был Эмир Мухаммед ибн Эмир Юсуф, который был назначен садром Мирзой Шахом Хусейном и тимад-ад-доуле 157. Это не понравилось Эмир-хану Туркмену и Мир Мухаммеду Таббеси — учителю Тахмаспа. Мир Мухаммед Таббеси сам хотел быть садром и поэтому натравил Эмир-хана Туркмена на Эмир Мухаммеда.

На основе данного материала можно сказать, что представители туркменской знати находились на службе у Сефевидов. Эмир-хан, воспользовавшись тем, что город окружили войска Убейдулла-хана, убил Эмира, обвинив его в сговоре с Убейд-ханом. Затем Эмир-хан, посоветовавшись с Мухаммедом Таббеси, изготовил подложное письмо, подделав почерк Эмира Мухаммеда. На обратной стороне этого письма Убейд-хана, в котором он обещал Эмир Мухаммеду большую должность, если он откроет ему ворота Герата 158. Когда весть о смерти Эмир Мухаммеда дошла до шаха Исмаила, то он приказал Дурмуш-хану Шамлу 159 схватить Эмир-хана и привезти его во дворец 160.

Эмир-хан не стал ждать, он собрал всех подвластных ему туркмен и отправился в Индию. Сторонники Эмира Мухаммеда направляют вестника к шаху, который в двух переходах от Герата встречает Дурмуш-хана и сообщает ему о происшедшем. Дурмуш-хан выступает в погоню за Эмир-ханом. Около Гуряна 161 он окружает лагерь Эмир-хана, воины которого мирно спали. Как сообщает анонимный автор, Дурмуш-хан обращается к Эмир-хану: «Шах знает, что ты не виноват и поэтому тебе ничего не грозит». Таким обманным путем Дурмуш-хан возвращает Эмир-хана в Герат, а туркмены расходятся по своим домам. Дурмуш-хан отдает затем [64] приказ об аресте Эмир-хана, которого доставляют в Казвин, где он умирает от болезни 162.

Согласно «Алам ара-и Сефеви», после смерти Эмир-хана туркменские аксакалы 163 выбирают своим вождем шахского мехтера 164 Шахкули. Мехтер обвиняет в смерти Эмир-хана шахского везира Мирзу Шаха Хусейна. Шахкули открыто заявляет, что Мирза Шах Хусейн клевещет Исмаилу I на туркмен и злоупотребляет имуществом шахского дивана 165. Отношения между везиром и туркменскими старшинами ухудшаются. В свою очередь, Мирза Шах Хусейн хотел напугать Шахкули, чтобы тот не натравливал туркмен против него и, поэтому, ища повод для обвинения мехтера, везирь приказывает своим подчиненным подсчитать его долги шахской казне. Узнав, что мехтер много задолжал казне, он докладывает об этом шаху, который поручает разбор дела Шахкули самому везиру. Везирь приказывает арестовать его, но, надеясь на улучшение отношений с туркменами, прощает мехтера и сам оплачивает его долги. Затем он просит шаха о предоставлении мехтеру прежней должности. Однако отношения Шахкули с Мирза Шахом Хусейном не улучшились и он в 1523 г., выбрав удобный момент, убивает везира 166.

Данные «Алам ара-и Сефеви» позволяют говорить о том, что гератские туркмены представляли внушительную силу и поэтому шахскому везиру приходилось считаться с ними.

Сведения о рассматриваемых событиях имеются не только в «Алам ара-и Сефеви», но и в сочинении Будака Казвини и в Других версиях. Он пишет: «В 927 г. х. (1521) Эмир-хан со своими друзьями убивает Эмира Мухаммеда. И шахские воины, привязав Эмир-хана к расщепленному столбу, доставляют его во дворец. Эмир-хан, заснув вечером, утром был найден мертвым» 167. А Хасан-бек Румлу указывает, что в 1521 г. Эмир-хан [65] продал свою душу дьяволу 168. В «Джавахир-ал-ахбар» 169, «Хабиб-ус-сияр» 170, «Ахсан-ат-таварих» 171, «Хуласат-ат-та-варих 172». «Шараф-наме» 173, упоминается также о мехтере Шахкули и его казни. Однако в этих источниках нет сведений о туркменах Герата. Кроме того, эти краткие описания не идут ни в какое сравнение с подробным рассказом анонимного автора.

Содержащиеся в «Алам ара-и Сефеви» фактические данные свидетельствуют о том, что туркменские племена были разбросаны в этот период на сравнительно большой территории. Значительная часть туркмен обитала в междуречье Атрека и Гургена и на восточном побережье Каспия. Эти туркменские племена оказывались то под властью Сефевидов, то узбекских ханов Хорезма. Туркмены обитали также и в Хорасане, Бадхызе и долине Мургаба, а также Балхской и Гератской областях. Среди туркмен особенно выделяются и часто упоминаются родоплеменная верхушка (аксакалы), а также влиятельная и богатая аристократическая знать. Представители этой знати находились на службе у Сефевидов и других феодальных династий. Эти данные имеются только в «Алам ара-и Сефеви», что еще раз подчеркивает значимость данного источника.

Материалы, содержащиеся в «Алам ара-и Сефеви», представляют также значительный интерес для характеристики политической структуры и некоторых черт общественного строя Туркменистана в конце XV — первой половине XVI в. Как видно из исследуемого источника, в правление Тимуридов в городах и провинциях страны правили сыновья султанов или близкие к нему люди 174. Если правителем был юный принц, то ему назначали для опеки «лале» или «атабека» 175.

Как указывается в «Алам ара-и Сефеви», в правление Султана Хусейна сыновья и родственники верховного [66] султана назывались мирзами. Этот термин использовался также в значении «принц» («шах-заде») 176. Вопите правители были подвластными хозяевами провинций и городов. В их подчинении находилось войско, гражданские административные власти, они часто не считались даже с центральным правительством. В правление султана Хусейна Байкары правителями областей были также султаны, эмиры, беки 177.

В государственных делах при последних Тимуридах в Хорасане важную роль играла и туркменская аристократия. Каждое племя имело своего вождя или старшину (аксакала). Султан Хусейн для своих походов собирал войско из туркмен 178.

В исследуемом источнике имеются некоторые сведения по социально-экономическим отношениям при Тимуридах. В «Алам ара-и Сефеви», к сожалению, кроме «пишкеш» (подарок вышестоящему лицу), другие виды налогов не упоминаются. Этот вид налога считался добровольным, но фактически был обязательным, т. к. в случае неуплаты его взимали силой 179.

Исторические данные говорят о том, что трудовое население облагалось завоевателями огромными итогами. Шейбани-хан опирался на поддержку влиятельных и зажиточных слоев местного населения: феодалов, купцов, мусульманского духовенства. В то же время он отдавал предпочтение родоплеменной знати кочевых узбеков, занимавшей привилегированное положение в государстве Шейбанидов. Окружавшие Шейбани-хана светские и духовные феодалы и другие представители господствующего класса жестоко грабили население покоренных [67] стран. В этом отношении от них нисколько не отличались и сефевидские шахи, которых поддерживали местная феодальная аристократия и вожди кочевых племен кизылбашей.

При последних Тимуридах существовали различные формы землевладения и земельного пожалования. Наибольшее распространение при Тимуре и Тимуридах получил союргал. И. П. Петрушсвский 180 отмечает, что в XVI в. союргал фактически заменил икта. В «Алам ара-и Сефеви» имеются некоторые сведения о феодальном землевладении. Земли, отданные в союргал, в большинстве случаев переходили по наследству из поколения в поколение. Иногда в качестве союргала давалась не только земля, но и имущество, которое предоставлялось во временное пользование. Так, Султан Хусейн Байкара пожаловал каждому из своих сыновей в качестве союргала город или область в Хорасане. Однако когда сыновья ему не подчинялись или же возникала иная необходимость, то он отбирал союргал у одного сына и передавал другому. Например, в 903 г. х. (1497) Султан Хусейн отдал Балх Бедиуззаману, но отнял у него Астрабад и передал его Музаффару Хусейну-мирзе 181. Доходы от союргалов владельцы присваивали и часто из-за этого между сыновьями Султана происходили ссоры 182. Наряду с союргалами существовал и обширный фонд государственных земель. Султан Хусейн-мирза, уделяя много внимания прибылям, получаемым от земли, приказывал обрабатывать государственные земли.

Духовные феодалы тоже имели свои земли, они увеличивали их за счет земель, отдавшихся под их покровительство крестьян. Вакфными землями и имуществом ведали специальные управители-мутавалли, которые при последних Тимуридах контролировались шейх-ал-исламом 183.

В исследуемом источнике содержатся также некоторые материалы о торговле и ремеслах. Крупным центром [68] торговли при последних Тимуридах был Герат, куда прибывали посланцы из разных стран 184. В Герате и на рынках других городов продавались и покупались самые различные товары. Сюда доставлялись изделия из различных стран, в том числе из Рума 185. В свою очередь в эти страны вывозилась местная ремесленная продукция, Торговые отношения с другими государствами содействовали развитию различных видов ремесла. Ремесленники Хорасана, Гургена, Хорезма, Мавереннахра были искусными мастерами 186.

Однако развитие городской жизни и ремесел тормозилось феодальным произволом и междоусобицами. Феодал, назначенный центральным государством, старался собирать побольше налогов. Он думал лишь о своем обогащении за счет эксплуатации трудовых слоев населения.

В 1507 г. в Средней Азии, в том числе и Туркменистане, было ликвидировано государство последних Тимуридов 187. Основная причина падения этого государства — междоусобные войны и острые социальные противоречия. Правитель каждой области считал себя самостоятельным государем и не подчинялся центральному правительству. Возрастало недовольство народа. Все это привело в конечном итоге к падению династии Тимуридов. Анонимный автор «Алам ара-и Сефеви» осуждает сыновей султана за сепаратизм и отмечает, что в результате бесконечных междоусобиц между принцами пало государство последних Тимуридов в Хорасане 188. Об [69] этом говорят в исторических сочинениях и Захир-ад-Дин Бабур 189, и Хондемир 190, и Хасан-бек Румлу 191 и др.

В начале XVI в., как отмечалось выше, Хорасан захватывают Шейбаниды. Они разграбили богатства султана и его сыновей. Шейбани-хан, разгромив Тимуридов и их сторонников, перетянул на свою сторону крупных феодалов и представителей духовенства. Фактически произошла лишь смена династии, а государственный строй в основном остался прежним. Шейбани-хан, как и последние Тимуриды, поставил во главе провинций и городов своих родичей 192. Помимо них, важную роль в управлении государством играли султаны и эмиры 193.

Многолетние шейбанидо-сефевидские войны имели тяжелые последствия. В эти годы почти перестали функционировать торговые пути, проходившие через Туркменистан и соединявшие Среднюю Азию со странами Ближнего Востока и Передней Азии.

В 1510 г. Туркменистан попадает под власть Сефевидов. Однако в течение XVI в. между узбекскими ханами и Сефевидами проходили постоянные стычки. В правление Сефевидов, как и при предыдущих династиях, городами и областями управляли крупные феодалы 194. Важную роль в управлении играли эмиры кизылбашей, опиравшиеся на войска из кочевых и полуоседлых племен. Они эксплуатировали местное население, грабили трудовой народ. Междоусобные войны Шейбанидов и Сефевидов особенно разоряли крестьян и ремесленников. Также были недовольны и местные феодалы, особенно купцы, так как почти прекратились торговые отношения между Мавереннахром и Хорасаном.

В начале XVI в. после смерти Шейбани-хана образовалось Хорезмское (Хивинское) ханство, которым управлял пришедший из Дешти Кипчака Ильбарс-хан (1511—1538). К Хорезму относились также Ургенч, Везир, Кят и Хазарасп, причем каждый из этих городов имел своего правителя. Правителю Хорезма подчинялись туркмены [70] Абулхана 195, Адака, Тирсака, в основном разводившие скот. Туркмены Хорезма частично занимались и земледелием. В первой половине XVI в., когда Суфиян-хан стал правителем Хорезма, туркмены были в его подчинении и платили ему налоги. Абу-л-Гази говорит о размере налогов, уплачиваемых туркменами хорезмскому хану. Он пишет, что хорасанские салоры обещали дать 16 тыс. овец, поколение теке-сарык и йомуд — 8 тыс., а туркменские эрсары — 16 тыс. овец. Все названные здесь туркменские поколения составляют один урук: всех их называют внешними салорами. Поколение Ички-Салур доставляло хану 16 тыс. овец и сверх того 1600 овец на ханскую кухню. Эту последнюю дань называли котловыми овцами, а 16 тыс. — податными овцами и отдавали их на содержание нукеров. Но сверх количества податных овец, которых доставляло каждое поколение туркмен, нукеры брали себе десятую часть из котловых овец. Истратив казенных овец, они дополнительно брали овец, говоря: «Ужели не дашь ты овцу для зареза к государеву столу?» Поколение хасан-или доставляло 16 тыс. податных овец и 1600 котловых, по 10 тыс. давали поколение игдир и човдур, они же давали по 400 податных и 400 котловых. Гоклан давали 12 тыс. податных овец и 1200 котловых. Адак-или — 12 тыс. податных и 1200 котловых овец. На берегах реки Аму жили поколения туркмен, занимавшихся земледелием, которых называли уч-иль (три поколения), именно хызр-или, адак-или и али-или. С их земледельческих промыслов брали десятину. Тивечи (занимавшиеся верблюдоводством) и али-или платили также и скотом; адак-или поставляли воинов 196. Остальная часть территории Туркменистана оставалась под властью Сефевидов.

В царствование шаха Исмаила в государстве Сефевидов областями, городами, провинциями управляли эмиры кизылбашских племен. Например, в 1510—1513 гг. Мервом правил эмир кизылбашей Даде-бек-курчи-баши 197, а до 1514 г. Астрабадом управлял Пиргуб-хан 198 и т. д.

В первой половине XVI в. в Сефевидском государстве существовали следующие виды землевладения: государственные [71] (ливанские) земли, удельные или доменные земли (хассе), аллодальные земли (мюльковые), вакфные земли, союргальные земли. На государственных землях трудились крестьяне, а прибыль шла в государственную казну.

Земли хассе, занимавшие огромные площади, контролировались государством, а прибыль с них шла в пользу султапа или, вернее, Сефевидской фамилии. Владельцы мюльков, составлявших частную собственность, платили налоги, но некоторые из них пользовались налоговым иммунитетом. Вакфными землями распоряжались мутавалли.

В государстве Сефевидов в управлении городами и областями важная роль принадлежала садру. В «Таз-кират-ул-мулюк» 199 указывается, что садр должен был заниматься делами шариатских судов, следить за доходами и расходами вакфов, т. е. контролировать мутавалли 200. Назначать на духовные посты и должности или освобождать от них мог только садр. Вмешиваться в его дела никто не имел права.

В правление Сефевидов, как и при Тимуридах, было распространено дарение земель в качестве союргалов. По данным изучаемого источника шах Исмаил своему сыну Тахмаспу, когда ему было три года, отдал в союргал весь Хорасан. В союргал, с условием платить налоги, он давал своим эмирам управление той или иной провинцией, городом или областью, но он мог и отнять союргал 201.

Анализ содержащихся в исследуемом сочинении материалов свидетельствует о том, что «Алам ара-и Сефеви» — один из важных источников по истории туркмен и Туркменистана конца XV — первой половины XVI в. Здесь имеются интересные сведения о расселении туркмен, некоторых чертах их общественного строя, об их положении под властью феодальных династий Тимуридов и Сефевидов. Большую ценность представляет описание анонимным автором борьбы туркменских племен против кизылбашских правителей в начале XVI в., а также участия туркменских предводителей на службе [72] тимуридских и кизылбашских правителей. Эти сведения уникальны, т. к. не встречаются в других средневековых источниках.

Немаловажное значение данные «Алам ара-и Сефеви» имеют и для выяснения характера сефевидо-шейбанидских отношений и их роли в истории Средней Азии и Ирана. Сопоставление данных, содержащихся в «Алам ара-и Сефеви», со сведениями других источников позволяет воссоздать картину одного из слабо освещенных периодов истории Туркменистана конца XV — первой половины XVI в.

Текст воспроизведен по изданиям: Туркменистан и туркмены в конце XV — первой половине XVI в. По данным «Алам ара-и Сефеви». Ашхабад. Ылым. 1981

© текст - Экаев О 1981
© сетевая версия - Тhietmar. 2004
© OCR - Halgar Fenrirrson. 2004
© дизайн - Войтехович А. 2001
© Ылым. 1981