Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы
| Вид материала | Документы |
- Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 6027.56kb.
- Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 3616.34kb.
- Молодежь XXI века: шаг в будущее материалы, 5286.69kb.
- Приказ 28. 10. 2011 №164-7/о Об итогах XVIII научно-практической конференции «Шаг, 108.32kb.
- Положение о школьной конференции учебно-исследовательских работ обучающихся 1-11 классов, 140.62kb.
- Программы «Шаг в будущее Инникигэ хардыы» Начальникам муниципальных управлений образования, 359.34kb.
- Программа для молодёжи и школьников «шаг в будущее», 263.02kb.
- Основные тенденции развития мирового хозяйства в начале XXI века, 49.08kb.
- Методические материалы по проектной деятельности, 27.05kb.
- Секретариат программы «Шаг в будущее» Почтовый адрес, 1818.72kb.
Библиографический список:
- Бондарко Л. В. Фонетическое описание языка и фонологическое описание речи. Л.:1981
- Бондарко Л. В., Основы общей фонетики. СПб.; 2004
- Зиндер Л. Р. Общая фонетика. М.: 2009
- Ларина Т. В. Категория вежливости и стиль коммуникации: сопоставление английских и русских лингвокультурных традиций. М.: 2009.
- Моисеенко, А.В. Основные законы лингвоэкологии [Текст] /
А.В. Моисеенко // Сборник трудов молодых ученых. – Череповец, 2005. –
С. 10-11 (0,1 п.л.).
СЕМАНТИКО-КОГНИТИВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЦВЕТООБОЗНАЧЕНИЙ В ТЕКСТАХ ФРАНЦУЗСКИХ КЛАССИКОВ (XVII-XIX ВВ.)
Курбатова А. А. , аспирантка.
Научный руководитель: Плохотнюк О.С., к.ф.н., доцент.
ФГБОУ ВПО «Благовещенский государственный педагогический университет»
Основная задача данного доклада состоит в том, чтобы рассмотреть специфику употребления цветообозначений в классической французской художественной литературе в семантико-когнитивном аспекте. Интерес для классицизма представляет только вечное, неизменное: в каждом явлении он стремится распознать только существенные, типологические черты, отбрасывая случайные индивидуальные признаки. Мы постараемся рассмотреть, как эти принципы отражаются на использовании цветообозначений.
Цвет является одной из основных категорий культуры, фиксирующей уникальную информацию о колорите окружающей природы, своеобразии исторического пути народа, взаимодействии различных этнических традиций, особенностями художественного видения мира. Как было сказано выше, одним из важнейших правил классической литературы была акцентуация на существенных, типологических чертах, это правило в полной мере распространяется на использование цветообозначений. В сравнении с более поздними периодами, использование лексики со значением цвета беднее, цветообозначения употребляются только в наиболее существенных и важных описаниях, как правило, это образы основных героев, ключевые моменты повествования. Упоминания о цвете второстепенных объектов и персонажей встречаются очень редко. В отличие от современной литературы, авторы эпохи классицизма не часто используют цветообозначения для создания атмосферы в определенной ситуации.
Для данного периода можно считать основной отличительной чертой особую устойчивость метафорических употреблений цветообозначений, которые встречаются у различных авторов и несут оду и ту же семантическую нагрузку: Fi! Monsieur, elles (les mains) sont noires comme je ne sais quoi! где, кроме прямого значения цвета, черный служит для формирования образа девушки-простолюдинки, является критерием ее принадлежности к определенной социальной группе. В противоположность «черным рукам», белая кожа, белые руки (les mains blanches, blancheur de la peau), белые одежды служат в основном для описания благородных, высокорожденных особ. При всей подвижности и ситуативной относительности цветовое значение оказывается достаточно сильным и доминирует над остальными значениями, что создаёт одновременно ясность и многоплановость толкования.
Иногда цветообозначения, не утрачивая свои предметные связи с доминирующим цветовым значением, совершают семантические скачки в результате метафорических употреблений, способствуя созданию поэтических образов, выполняя стилистическую функцию. Наглядным примером может служить произведение Вольтера «Белое и черное», где противопоставление цветообозначений служит описанию борьбы доброго и злого гениев в душе главного персонажа.
Но возможен и иной путь: нецветовое прилагательное приобретает переносное цветовое значение. Так, например, у слов с исходным значением “сделанный из какого-либо металла” (золотой, серебряный, свинцовый и др.) цветовое значение всегда коннотировано и имеет дополнительную сему, выявляемую из контекста. Особенно характерным примером для классического периода во французской литературе можно назвать золотой, присутствие которого во внешности или описании одежды служит, как правило, для создания привлекательного образа успешности, благополучия и высокого социального статуса.
Необходимо добавить, что во Франции XVII века развивается не только классицизм, но и барокко. Именно классицизм дал во Франции всемирно известных классиков - Корнеля, Расина, Мольера, Лафонтена и др. Знакомясь с французской литературой XVII века, можно заметить, что, хотя барочные произведения преобладают в первой половине столетия, а классические доминируют во второй его половине, они не только не вытесняют полностью друг друга, но оказывают взаимное влияние, часто обогащают поэтику другого направления. В плане оценки семантики цветообозначений за указанный период можно выявить различия между произведениями, отнесенными к стилю классическому и барокко. В литературных произведениях стиля барокко заметно более частое употребление цветообозначений, не только важные моменты и основное герои заслуживают описаний в цвете, но и эмоции, природа, окружение. Разумеется, в классических произведениях авторы использовали цветообозначения при описании эмоций, но для сильных эмоций в ключевые моменты (побелеть от страха и т. п.). В барокко авторы позволяют себе окрасить красками и сделать более выразительными и менее существенные отрывки: «Telle qu’elle est, respondit Silvie, avec un peu de rougeur…» . Однако семантика цветообозначений в классической литературе и барокко в целом совпадает. Если мы встречаем черный цвет наделенным одним из значений печали, траура, бедного происхождения или темных намерений, то его употребление совпадает в произведениях Мольера, Расина и д. Юсфе: Madame, encore que le dueil que vous voyez en mes habits, soit beaucoup plus noir en mon ame…
А.А. Брагина утверждает, что “в абсолютных значениях цветовые прилагательные не смешиваются, в переносных смыслах обнаруживают возможности сближения, взаимно обусловливают семантические варианты” и делает вывод о том, что цветовые прилагательные по происхождению метафоричны, зачастую фразеологизируются [4, c.23]. Для нас интересен подобный взгляд на проблему “приращения смысла” у цветовых прилагательных, тем более что А.А. Брагина доказывает влияние культурно-исторической эпохи на возникновение новых ассоциативных и ситуативных значений слов, а классический период в литературе предлагает особенно устойчивые метафоричные употребления цветообозначений.
Библиографический список:
- Берлин Б., Кей П. Основные цвета: Их универсальность и видоизменения. - М.: «Знание», 1969.-169с.
- Бородина М.А., Гак В.Г. К типологии и методике историко-семантических исследований. - Л.: ЛФИзд., 1979.-275с.
- Брагина А.А. Лексика языка и культура страны. – М.: «Наука», 1997. – 174с.
- Брагина А.А. Цветовые определения и формирование новых значений слов и словосочетаний // Лексикология и лексикография. – М.: «Высшая школа» , 1997. – С.73-105.
- Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М.: «Веди», 1997.-370с.
- Фрумкина Р.М. Цвет, смысл, сходство: Аспекты психолингвистического анализа .- М.: «Наука», 1984. - 174с.
- Яньшин П.В. Психосемантика цвета. - М.: РИА, 2006.
Особенности реализации китайских согласных в спонтанной речи
Лобачева М. В., аспирант кафедры иностранных языков, филологический факультет.
Научный руководитель: Андросова С. В., к.ф.н., доцент.
ФГБОУ ВПО «Амурский государственный университет»
Начиная примерно с 30-х годов 20 века, в мире идет ускоряющийся, буквально обвальный процесс научного освоения восточных экзотических языков [1, c. 4]. Проблематика фонологических исследований восточного языкознания уже долгое время остается актуальной для многих ученых. Так благодаря работам Л. В. Щербы., Н. А. Спешнева, В. Б. Касевича решены ряд вопросов теории слога. Особый вклад в китайское традиционное языкознание был внесен В. Н. Солнцевым, Н. М. Солнцевой, В. Д. Поливановым и многими другими. Однако вопросы, касающиеся особенностей реализации сегментного состава китайского слога изучены недостаточно. Исследования варьирования китайского слога сводятся только к тональным модификациям. Для получения более полной картины реализации слога необходимо рассмотрение всех общеупотребительных модификаций сегментных единиц. Их неучет создает значительные сложности для решения ряда прикладных задач, включая адекватное распознавание естественной китайской речи (автоматическое, а также человеком, изучающим китайский язык). Выше исложенное обуславливает актуальность и новизну проводимого исследования.
Как известно, минимальной единицей китайского языка служит слог с многоуровневой системой внутренней организации (см., напр., работы М. В. Гординой, В. Б. Касевича [2, 1966: 181; 1, 1981: 76; 5, 2006: 13]). Традиционно слог китайского языка делится на согласную инициаль и вокалическую финаль, внутри которой различаются медиаль, слоговой гласный и конечный согласный, при этом только инициали и финали суть функционально равноправные единицы» слога, лежащие в основе его бинарной структуры [5, с. 13]. Объектом настоящего исследования выступила одна из указанных равноправных единиц – согласные сегменты. В качестве предмета исследования взяты общеупотребительные модификации согласных. Материалом для исследования послужила спонтанная речь 3 дикторов-мужчин (D1, D2, D3) в возрасте 20-26 лет, носителей Putonghua, являющегося своего рода произносительной нормой китайского языка. Общая длительность звучания записанной речи составила 55 минут (D1 – 30 мин., D2 – 15 мин., D3 – 10 мин.).
На первом этапе из звучащей речи с помощью слухового и акустического анализа были выбраны примеры слогов с модифицированными согласными. Общее количество таких слогов составило 76. На втором этапе сегментированные слоги были разделены на два блока и предъявлены двум группам аудиторам аудиторов-носителей китайского языка (10 и 14 человек соответсвенно). Количество прослушиваний не ограничивалось. Аудиторам была предложена анкета с вариантами ответов, один из которых являлся каноническим целевым слогом, другой – акустически близким к реализованному слогу, а третий – случайным вариантом. Например, в слове feichang (очень) второй слог –chang должен быть с глухой аффрикатой /tʃ/ – /tʃaŋ/ – канонический целевой слог – был реализован со звонкой аффрикатой /dʒ/ – /dʒaŋ /– близкий по звучанию, а в качестве случайного был предложен слог со звонким щелевым /ʒ/ – /ʒaŋ/, который отличается от реализованного согласного сегмента по одному признаку – звонкий щелевой вместо звонкой аффрикаты.
Перед аудиторами ставилась задача выбрать один из трех предложенных вариантов. Предполагалась возможность собственных комментариев и собственного варианта ответа.
Ответы аудиторов подверглись количественной обработке. Анализ полученных ответов показал, что стимулы (слоги) воспринимались неодинаково. Всего 6 % процентов слогов были восприняты как канонические целевые варианты 100% аудиторов. В частности, это такие слоги как /rang/, /mian/, /dzian/, /dʒuŋ/, /jou/, /wo/. Такое опознание объясняется отсутствием явных отклонений от канонической реализации согласных. Из этих стимулов был сформирован своего рода контрольный блок, который оказался самым малочисленным в экспериментальном материале.
Самым многочисленным блоком по итогам эксперимента стал блок фонетических изменений согласных, в котором, в свою очередь выделяются 3 подгруппы, модификации, затронувшие 1) придыхательными инициалями, 2) шипящие инициали, 3) носовые финали.
Первая подгруппа включает модификации фонологически придыхательных инициалей, которые составили около 4% всех модифицированных согласных сегментов. Примеры: распознание /h/ в /hao/ как /p/ в 60% случаях, /t/ как /k/ либо как /p/ в 60% случаях.
Примеров реализации непридыхательных как придыхательных и, соответственно, восприятия непридыхательных как придыхательных, оказалось крайне мало. Один из примеров – непридыхательная инициаль /g/ в /geng/, воспринятая как /к/ 60% аудиторов.
Во вторую подгруппу вошли модификации шипящих инициалей. Так ch в /ang/ было воспринято как /rang/ в 60% и как /ang/ в 40%, /i/ воспринималось как /ri/ в 100% аудиторов, // воспринималось как // 80% аудиторов. Количество таких слогов из общей выборки составляет 6%.Объяснить подобное восприятие можно процессами озвончения и ленизации (ослабления сильных согласных).
Модификации задне/переднеязычных финалей вынесены в 3 блок. Особенностью этого блока стал тот факт, что задне/переднеязычные характеристики финалей слога, согласно перцептивному анализу, либо приписываются аудиторами финалям в которых они исторически отсутствуют, либо заднеязычный конечный согласный вообще не воспринимается.
Случаи выпадения заднеязычного /ŋ/ представлены следующими примерами: /guaŋ/ был обозначен как /guan/ 71% аудиторов; /deŋ/ был распознан как /de/ 70% респондентов; /geŋ/ распознавался как /ke/ 42% аудиторов; /keŋ/ воспринималось как /ke/ 90%; аудиторов; /saŋ/ был восринят как /sia/ 70%; /eŋ/ при перцепции определялся как /a/ 80% аудиторов; /iŋ/ как /en/ 100% аудиторов; /nuŋ/ был воспринят как /nu/ 100% аудиторов. Количество слогов с выпадением заднеязычной финали /ŋ/ из общей выборки составляет 7%.
Очевидны и противоположные модификации (появление финали /ŋ/ в слогах, где она исторически отсутствует): /hen/ распознавался как /heŋ/ 65% аудиторов; /eŋ/ воспинимался как /a/ 70% респондентов; /ren/ был воспринят как /reŋ/ 42% респондентов. Количество таких модификаций слога из общей выборки составляет 7%. Таким образом блок задне/переднеязычных финалей является самым многочисленным из рассматриваемых, на него приходится 14% модификаций согласных.
Необходимо отметить, что такие случае уже были описаны в научной литературе, в частности, Н.А. Спешнев пишет о том, что носовые финали китайского языка могут терять индивидуальные характеристики [4, с. 14], однако случаи замены переднеязычных на заднеязычные описаны не были.
В четвертый блок включены слоги, опознание которых происходило с особыми сложностями. К таковым в частности относятся слог //, который был воспринят 10% аудиторов как /u/. К таковым отнесем, восприятие шипящего щелевого язычного // как среднеязычный глайд /j/, распознавание переднеязычного /z/ как переднеязычного носового /n/ у 100% аудиторов в обоих случаях.
Наряду с модификациями согласных сегментов в инициалях и финалях наблюдались случаи их выпадения. Слог /ren/ был воспринят как /en/ 100% аудиторов. Другим примером является выпадение /h/ в /hао/. Данный стимул был воспринят как содержащий только гласный 50% аудиторов.
Не удивительно, что только широкий контекст позволяет самим носителям языка восстановить канонический облик модифицированных слогов. Не сложно представить невозможность их адекватной интерпретации неносителями китайского языка. Системы автоматического анализа естественной китайской речи, не учитывающие этих и многих других модификаций, также обречены на неудачу. Именно поэтому необходимо дальнейшее более глубокое изучение общеупотребительных модификаций китайского слога, включая и модификации гласных.
Библиографический список:
- Гордина М.В. Линейные фонологические единицы неслоговых языков // Теория языка. Методы его исследования и преподавания. – Л., Наука, 1981.
- Гордина М.В. О различных функциональных звуковых единицах языка // Исследования по фонологии. – М., 1966. – С. 172-183.
- Румянцев М.К. Фонетика и фонология современного китайского языка. – М., «Восток-Запад», 2007. – 304 с.
- Спешнев Н.А. Введение в китайский язык. Фонетика и разговорный язык. – СПб.:КАРО, 2003. – 256 с.
- Касевич В.Б. Труды по языкознанию: В 2т.: Т. 2 // Под ред. Ю.А. Клейнер. СПб, Филологический факультет СПбГУ, 2006. – 664 с.
КОНТРАСТИВНЫЙ АНАЛИЗ КОНСОНАНТИЗМА
РУССКОГО И АРМЯНСКОГО ЯЗЫКОВ
Матвеева Е.В., магистрант I курса филологического факультета.
Научный руководитель: Киселёв В.В., к.ф.н.
ФГБОУ ВПО «Амурский государственный университет»
Статус русского языка как государственного и языка межнационального общения на территории Российской Федерации требует более полноценного овладения им со стороны представителей разных национальных меньшинств, в частности представителей национальных диаспор. Лица, родными для которых являются другие языки, овладевая устной русской речью, должны освоить характеристики произношения, близкие к нормативным. Главной преградой перед ними становится интерференция их родного языка.
В лингвистике интерференция рассматривается как «нарушение билингвом норм и правил соотношения двух контактирующих языков». Это явление описывается в трудах многих отечественных и зарубежных учёных (Л.В. Бондарко, Л.А. Вербицкая, Л.В. Щерба, У. Вайнрайх).
При взаимодействии русского и национальных языков неизбежно их взаимовлияние, поскольку русская речь в устах представителей национальных республик приобретает определённые фонетические свойства, связанные и с фонологическими, и с фонетическими характеристиками каждой из национальных звуковых систем. В результате такого взаимодействия возникает специфический «национальный» вариант русского литературного языка. (Бондарко, Вербицкая 1987) Наиболее общим объяснением такого явления можно считать те свойства билингва, которые определяются существующим в его языковом сознании фонологическим слухом.
Согласно У. Вайнрайху «наилучшим исходным пунктом для описания двуязычного поведения пока что остаётся сопоставительный анализ находящихся в контакте языковых систем». (Вайнрайх 1972)
Нами предпринята попытка сравнения контрастивного анализа систем консонантизма армянского и русского языков, являющаяся частью более обширного исследования интерференции армянского языка в русской речи армянских мигрантов в Амурской области.
Армянский язык образует особую группу в семье индоевропейских языков и лишь отдалённо родствен русскому языку. Основой современного восточного литературного армянского языка является араратско-ереванский диалект. Армянский алфавит состоит из 39 букв, а звуковая система содержит 36 фонем. Система согласных звуков армянского языка значительно больше отличается от русской, однако реализация армянских согласных нередко близка к реализации русских. В сравнении с русским языком система армянских согласных характеризуется наличием системы аффрикат, глухих придыхательных, гортанного придыхания, нет различия по твёрдости-мягкости. В отличие от русского языка, в армянском нет обязательного оглушения звонких согласных в конце слова.
Сравнение армянских и русских согласных
| Русский язык | Армянский язык |
| Отличительные признаки | |
| Переднеязычные смычные и щелевые /t,t’,d,d’,n,n’,s,s’,z,z’,l,l’/ яляются дорсальными. | Переднеязычные /tʰ, t, d, n/ описываются как апикальные с тенденцией к дорсальности, т.е. чуть более высокого образования, чем русские. |
| Отсутствие придыхания и придыхательных фонем. | Глухие аспираты pʰ, tʰ, kʰ, čʰ, cʰ произносятся с придыханием и являются самостоятельными фонемами. |
| | Переднеязычные шипящие /š, ž/ артикулируются как апикальные или дорсальные с подъёмом средней части спинки языка и звучат значительно мягче русских |
| | Заднеязычные / kʰ, k, g / несколько продвинуты вперёд по сравнению с русскими / k, g / |
| Наличие признака твёрдость-мягкость | Отсутствие признака твёрдость-мягкость |
| Одинаковые признаки:
|
Выводы:
- Сравнение консонантизма армянского и русского языков позволяет предположить, что интерференция в русской речи армян-билингвов происходит по причине различий звуковых систем данных языков.
- Особенности корреляции по мягкости-твердости в сопоставляемых языках составляют одну из важных причин акцента в русской речи мигрантов.
- Исходя из контрастивного анализа, можно предположить, что другими проявлениями акцента окажутся артикуляция некоторых согласные звуков с придыханием, замены русских аффрикат на армянские, отсутствие оглушения согласных в конце слов.
Библиографический список:
- Л. В. Бондарко, Л. А. Вербицкая Интерференция звуковых систем – Изд. Ленинградского ун-та, 1986
- У. Вайнрайх Языковые контакты – М., 1972
- В.В. Маркосян Учебник-самоучитель армянского языка – Изд.: Баллас, 2004
- А.А Хачатрян Об аффрикатах армянского языка – Известия АН Армян-й ССР, Общественные науки, 1962
- Т.В. Кабанова Интерферирующее влияние родного языка при восприятии звуков английского языка – Саранск, Мордовский гос. ун-т, 2001
Этимологический анализ лексемы Aufrichtigkeit
Некрасова А.В., студентка факультета иностранных языков.
Руководитель: Кравец Т.В., к.ф.н., доцент.
ФГБОУ ВПО «Благовещенский государственный педагогический университет»
В антропологической лингвистике, основной задачей которой является языковое моделирование человека на всех ипостасях его бытия, определенный интерес представляют семантические универсалии - константы человеческой культуры. Обращение к семантическим константам внутреннего мира человека в современных лингвистических исследованиях в области языковой коммуникации способствует изучению и пониманию процессов языкового общения [6, с.7].
Функционально-семантическая категория Aufrichtigkeit является одной из составляющих личностного бытия человека, понятийно-содержательная часть которой простирается в сферу жизнедеятельности человека в самых разнообразных горизонтах его бытия в рамках определенных социальных, культурных, морально - нравственных и этических норм [5, с.114]. Константа Aufrichtigkeit, составляющая основу одноименной категории, эксплицируется обширным комплексом лексических средств. Лексема Aufrichtigkeit представляется наиболее адекватной с точки зрения отражения исследуемой категории, так как она обладает наиболее общим значением и является стилистически нейтральной.
В данной статье ставится задача исследовать этимологию ключевого слова категории Aufrichtigkeit с целью показать эволюцию категории во времени, прохождения ею тех или иных этапов развития, обогащения содержания категории в процессе этого движения, фиксирование тех или иных оттенков исследуемой категории.
Имя категории Aufrichtigkeit переводится на русский язык как «искренность, откровенность, прямота» [5, с.98]. Лексема Аufrichtigkeit является производным словом, мотивированным по форме и значению производящим словом aufrichtig. Толковый словарь «Duden» дает следующее определение прилагательному «aufrichtig»: dem innersten Gefühl entsprechend, der eigenen Überzeugung, ohne Verstellung Ausdruck gebend (выражающийся согласно внутренним чувствам, собственному убеждению) [1, с.43]. Прилагательное «aufrichtig» произошло от «richtig», что значит «правильный, верный, настоящий, соответствующий действительности» [3, с.56]. В свою очередь лексема «richtig» является производным словом от прагерманской формы «rihtīg»- ‘gerade, ohne jede Abweichung, sich richtend’ (прямой, без расхождений, отклонений), от которой в числе прочего произошли англ., right, нем. recht, сканд. rettr, готск. raihts . Восходит к праиндоевропейскому корню reg- «выпрямлять; править». В средненемецком слово модифицировалось в . rihtec, rihtic, rihtig, ‘gerade, in die rechte Ordnung gebracht, gut, rechtschaffen’т.е. «прямой, приведенный в правильный порядок, хороший, правдивый, порядочный». Данные слова являются производным от глагола «выпрямлять, приводить в правильное положение» (18 век), который ранее обозначал «berichten»- исправлять, поправлять, вносить поправку. Также в средненемецком возникло слово ūfrihtic ‘gerade aufwärts gerichtet, aufrecht, emporstrebend, schlank, ohne Falsch, unverfälscht’ «прямой, честный, стремящийся к чему-либо., стройный, не фальшивый, неподдельный». В первой половине 15 века возникло прилагательное «aufrichtig» ‘ehrlich, anständig, offen, ohne Falsch’, т.е. «честный, порядочный, открытый, не фальшивый». В 18 веке оно стало общеупотребительным и общеизвестным [7].
Таким образом, прилагательное «aufrichtig» имеет длительную историю своего становления. При этом трактовка данного слова претерпела некоторые изменения. Помимо значений «честный, не фальшивый» были такие значения, как «прямой, стройный, стремящийся к чему-либо». Только в 18 веке прилагательное «aufrichtig» стало общеупотребительным и приобрело значение «искренний», которое используется до сих пор.