Вопрос Предмет философии религии. Философия религии
| Вид материала | Документы |
- Предмет философии религии, 110.16kb.
- Программа вступительного испытания по предмету религиоведение для поступающих на основные, 64.84kb.
- Программа вступительного экзамена в аспирантуру по специальности 09. 00. 13 «Философия, 284.76kb.
- Учебно методический комплекс учебной дисциплины «философия религии» федерального компонента, 627.49kb.
- Учебно методический комплекс учебной дисциплины «философия религии» федерального компонента, 577.19kb.
- Тематика курсовых и дипломных работ, 173.39kb.
- Вопросы вступительного экзамена по философии для поступающих на юридические специальности, 34.49kb.
- Природа религиозного сознания. Понятие религии понятие религии, ее сущность. Различные, 138.72kb.
- Т. А. Сулейменов Курс лекции по философии Шымкент-2010 г. 1-лекция, 1988.6kb.
- Гегель г. В. Ф. Лекции по философии религии, 9480.97kb.
Вопрос 28. Атеистический экзистенциализм Ж.П. Сартра
Свою позицию по отношению к религии Ж.П. Сартр рассматривает в работе «Экзистенциализм – это гуманизм». Под экзистенциализмом Сартр понимает такое учение, которое делает возможной человеческую жизнь и которое, кроме того, утверждает, что всякая истина и всякое действие предполагают некую среду и человеческую субъективность.
Существует две разновидности экзистенциалистов: это христианские экзистенциалисты (Ясперс, Марсель) и экзистенциалисты-атеисты (Хайдеггер, французские экзистенциалисты, Сартр). Тех и других объединяет лишь убеждение в том, что существование предшествует сущности, что нужно исходить из субъекта. Сартр приводит в пример ремесленника, который никогда не будет делать нож, не зная, что это такое или зачем он нужен.
Когда мы представляем себе Бога-творца, то это Бог по большей части уподобляется своего рода ремесленнику высшего порядка. Воля всегда следует за разумом (или сопутствует ему); поэтому и Бог, когда творит, прекрасно представляет, что именно он творит. Бог творит человека, сообразуясь с техникой и замыслом, точно так же, как ремесленник изготовляет нож в соответствии с его определением и техникой производства.
В 18 в. атеизм философов ликвидировал понятие Бога, но не идею о том, что сущность предшествует существованию. Атеистический экзистенциализм учит, что если даже Бога нет, то есть по крайней мере одно бытие, у которого существование предшествует сущности, бытие, которое существует прежде, чем его можно определить каким-нибудь понятием, и этим бытием является человек, или, по Хайдеггеру, человеческая реальность. Это означает, что человек сначала существует, встречается, появляется в мире, и только потом он определяется.
Для экзистенциалиста человек потому не поддается определению, что первоначально ничего собой не представляет. Человеком он становится лишь впоследствии, причем таким человеком, каким он сделает себя сам. Т.о., нет никакой природы человека, как нет и Бога, который бы ее задумал. Человек просто существует, и он не только такой, каким себя представляет, но такой, каким он хочет стать. Когда мы говорим, что человек сам себя выбирает, мы имеем в виду, что каждый из нас выбирает себя, но тем самым мы также хотим сказать, что, выбирая себя, мы выбираем всех людей. Действительно, нет ни одного нашего действия, которое, создавая из нас человека, каким мы хотели бы быть, не создавало бы в то же время образ человека, каким он, по нашим представлениям, должен быть. Таков первый принцип экзистенциализма; это называется субъективностью. Человек – это существо, которое устремлено к будущему и сознает, что он проецирует себя в будущее. Человек – это прежде всего проект, который переживается субъективно. Ничто не существует до этого проекта.
Если существование действительно предшествует сущности, то человек ответственен за то, что он есть. Экзистенциализм отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование. Но наша ответственность гораздо больше, чем мы могли бы предполагать, т.к. распространяется на все человечество.
Бога, по Сартру, нет, и отсюда следует сделать все выводы. Экзистенциализм противостоит той распространенной светской морали, которая желает избавиться от Бога с минимальными издержками. Отрицая существование Бога, подобная мораль говорит о необходимости существования априори некоторых ценностей (раньше же эти ценности обеспечивались моралью религии). Иначе говоря, ничего не меняется, если Бога нет. Экзистенциалисты, напротив, обеспокоены отсутствием Бога, т.к. вместе с Богом исчезает всякая возможность найти какие-либо ценности в умопостигаемом мире. Не может быть больше блага a priori, т.к. нет бесконечного и совершенного разума, который бы его мыслил.
Достоевский как-то писал, что «если Бога нет, то все дозволено». Это – исходный пункт экзистенциализма. В самом деле, все дозволено, если Бога не существует, а потому человек заброшен, ему не на что опереться ни в себе, ни вовне. Прежде всего, у него нет оправданий.
С другой стороны, если Бога нет, мы не имеем перед собой никаких моральных ценностей или предписаний, которые оправдывали бы наши поступки. Таким образом, ни за собой, ни перед собой у нас не имеется ни оправданий, ни извинений. Мы одиноки. Это и есть то, что Сартр называет словами: человек осужден быть свободным. Экзистенциалист не считает также, что человек может получить на Земле помощь в виде какого-то знака, данного ему как ориентир. По его мнению, человек сам расшифровывает знамения, причем так, как ему вздумается. Он считает, следовательно, что человек, не имея никакой поддержки и помощи, осужден всякий раз изобретать человека.
Возражение критиков на это положение звучит следующим образом: ваши ценности несерьезны, ибо вы сами выбираете их. Сартр отвечает, что так оно и есть; «но уж если я ликвидировал Бога-отца, то должен же кто-нибудь изобретать ценности». Кроме того, сказать, что мы изобретаем ценности, - значит утверждать лишь то, что жизнь не имеет априорного смысла. Пока вы не живете своей жизнью, она ничего собой не представляет, вы сами должны придать ей смысл, а ценность есть не что иное, как этот выбираемый вами смысл.
Нам говорят: "Значит, вы можете делать что угодно". Это возражение не точно, т.к. выбор возможен в одном направлении, но невозможно не выбирать. Я всегда могу выбрать, но я должен знать, что даже в том случае, если ничего не выбираю, тем самым я все-таки выбираю.
Наша теория – единственная теория, придающая человеку достоинство, единственная теория, которая не делает из него объект. Всякий материализм ведет к рассмотрению людей, в том числе и себя самого, как предметов, то есть как совокупности определенных реакций, ничем не отличающейся от совокупности тех качеств и явлений, которые образуют стол, стул или камень. Что же касается нас, то мы именно и хотим создать царство человека как совокупность ценностей, отличную от материального царства.
Экзистенциализм – это не что иное, как попытка сделать все выводы из последовательного атеизма. Экзистенциализм – это не такой атеизм, который растрачивает себя на доказательства того, что Бог не существует. Скорее он заявляет следующее: даже если бы Бог существовал, это ничего бы не изменило. Это не значит, что мы не верим в существование Бога, - просто суть дела не в том, существует ли Бог. Человек должен обрести себя и убедиться, что ничего не может его спасти от себя самого, даже достоверное доказательство существования Бога. В этом смысле экзистенциализм – это оптимизм, учение о действии.
Вопрос 29. Б. Рассел о религии.
Говоря о позиции Рассела по отношению к религии, прежде всего следует отметить его негативное отношение к христианству, которое он раскрывает в работе «Почему я не христианин». Основной вывод, к которому приходит Рассел, заключается в том, что религия является главным препятствием на пути человечества к прогрессу. Причинами возникновения феномена религии являются следующие факторы.
- Принимать христианство людей побуждает не интеллектуальные аргументы. Причины, которые в действительности побуждают людей верить в Бога, вообще не имеют ничего общего с интеллектуальными аргументами. Большинство людей верит в Бога просто потому, что эту веру в них вдалбливали с младенческих лет, и это – главная причина.
- Другой могущественнейшей причиной является желание иметь ангела-хранителя, своеобразное чувство, что у тебя есть старший брат, который позаботится о тебе.
Свою работу «Почему я не христианин» Рассел начинает с рассмотрения самого понятия «христианин» и тех характеристик, которыми с необходимостью должны обладать люди, называющие себя христианами. Некоторые люди имеют в виду под христианином всего лишь человека, старающегося вести добропорядочный образ жизни. Но, согласно Расселу, под эту характеристику с тем же успехом могут попасть и мусульмане, и буддисты и т.д. Поэтому прежде чем получить право называться христианином, необходимо разделять известное количество определенных верований. Рассел называет два разных пункта, характеризующих христиан. Первый пункт – догматического порядка – заключается в том, что человек должен верить в Бога и бессмертие. Во-вторых, как явствует из самого слова «христианин», вы должны разделять известного рода веру во Христа (ведь мусульмане тоже верят в Бога и бессмертие, но не называют себя христианами). Христианам необходимо, как минимум, разделять веру в то, что Христос был, если и не божественной личностью, то, по крайней мере, самым лучшим и мудрейшим из людей.
Именно по эти причинам Рассел и не может считать себя христианином – он не верит в Бога и бессмертие и не считает Христа самым лучшим и мудрейшим из людей.
Дальнейшее рассмотрение Рассел посвящает проблеме существование Бога и пониманию этой проблемы. Католическая церковь установила в качестве догмы, что существование Бога может быть доказано одним разумом, без помощи откровения. Ввести эту догму католическую церковь вынудило следующее обстоятельство. Одно время вольнодумцы завели привычку утверждать, что можно привести множество аргументов, при помощи которых один разум в состоянии опровергнуть существование Бога; для католической же церкви существование Бога, разумеется, было вопросом веры. Оттого она и установила, что существование Бога может быть доказано одним разумом, без помощи откровения, и ей пришлось выработать аргументы, которые, как она полагала, доказывают существование Бога. Рассел останавливается на рассмотрении некоторых из этих аргументов и демонстрирует их несостоятельность.
Аргумент первопричины. Приверженцы христианства утверждают, что все, что мы видим в этом мире, имеют причину; идя по причинной цепи все дальше и дальше вглубь, мы непременно должны придти к первопричине, и этой первопричине и присваивается имя Бога. Но, согласно Расселу, само понятие причины стало далеко не таким, каким оно было в прошлом. Если все должно иметь причину, то должен иметь причину и Бог. Если же может существовать нечто, не имеющее причины, то этим нечто сама природа может быть ничуть не хуже Бога, так что аргумент первопричины оказывается абсолютно недействительным.
Нет никаких оснований считать, что мир не мог возникнуть без причины; с другой стороны, нет никаких оснований считать, что мир не мог существовать вечно. Нет никаких оснований предполагать, что мир вообще имел начало.
Аргумент естественного закона. Особой популярностью этот аргумент пользовался на протяжении всего 18 столетия, главным образом под влиянием Ньютона и его космогонии. Люди заметили, что планеты вращаются вокруг Солнца в соответствии с законом тяготения. И люди решили, что это происходит вследствие того, что Бог повелел планетам двигаться именно таким образом, а не иначе. Это было в высшей степени удобное и простое объяснение, которое избавляло людей от заботы смотреть глубже, чтобы дойти до объяснения самого закона тяготения. В настоящее время мы объясняем закон тяготения довольно сложным способом, который был введен Эйнштейном. Другими словами, ныне мы обнаруживаем, что очень многое из того, что мы считали естественными законами, на самом деле оказывается человеческими условностями. Вся идея о том, что естественные законы предполагают наличие законодателя, обязана своим возникновением смешению естественных и человеческих законов. Человеческие законы являются предписаниями, повелевающими людям следовать определенной линии поведения, которую они могут избрать для себя, но могут и отвергнуть; естественные же законы являются описанием того, как в действительности ведут себя вещи. И так как они являются просто описанием того, как в действительности ведут себя вещи, то нельзя утверждать, что должен существовать некто, предписавший им вести себя таким именно образом. Если же объяснять это доброй волей Бога и отсутствием какой-либо причины, тогда обнаруживается, что существует нечто, не подчиненное закону, и, таким образом, цепь естественного закона оказывается прерванной. Правоверные богословы отвечают, что во всех тех законах, которые Бог предписал, он имел причину предписать именно эти законы, а не другие. Но если имелась причина для тех законов, которые Бог предписал, то в таком случае сам Бог был подчинен закону.
Аргумент целесообразности. Он состоит в том, что все в мире устроено таким образом, чтобы мы могли в нем жить; а если бы мир был устроен хоть немного иначе, то мы не смогли бы в нем жить. Но со времен Дарвина мы стали гораздо лучше понимать, почему живые существа приспособлены к окружающей среде. Дело вовсе не в том, что среда была создана таким образом, чтобы соответствовать живым существам; наоборот, сами живые существа изменились так, чтобы соответствовать окружающей их среде, и именно это является основой приспособления.
Нравственные аргументы в пользу существования Бога. С течением времени аргументы, используемые для доказательства существования Бога, меняют свой характер. На первых порах они были незыблемыми интеллектуальными аргументами, воплощающими известные, вполне определенные заблуждения. Когда же мы подходим к Новому времени, они становятся менее почтенными в интеллектуальном отношении и все больше отмеченными печатью морализующей неопределенности. Таким образом, мы подходим к тому, что называют нравственными аргументами в пользу существования Бога. В старину были в ходу три интеллектуальных аргумента, и все они были опровергнуты Иммануилом Кантом в его «Критике чистого разума». После их опровержения Кант приводит новый аргумент – нравственного порядка. Формы, которые принимает нравственный аргумент, весьма многообразны. Одной из них является утверждение, что если бы Бога не существовало, не было бы ни добра, ни зла. По Расселу, вопрос заключается в том, обязано ли это различие своим существованием божественному установлению или нет? Если оно обязано своим существованием божественному установлению, в таком случае для самого Бога нет различия между добром и злом, и, следовательно, утверждение, что Бог добр, утрачивает всякий смысл. Если же утверждать, что Бог добр, тогда необходимо признать, что добро и зло имеют какое-то значение, которое не зависит от божественного установления, ибо божественные установления являются добрыми, а не злыми независимо от того, обстоятельства, что они исходят от Бога. В таком случае приходится признать и то, что своим возникновением добро и зло обязаны не одному только Богу.
Аргумент искупления несправедливости. Нравственный аргумент принимает и другую форму: существование Бога необходимо для того, чтобы утвердить в мире справедливость. Приверженцы христианства утверждают, что должен существовать Бог и должны существовать ад и рай, чтобы установилось некое равновесие между несправедливостью посюстороннего и справедливостью потустороннего миров. Рассел предлагает посмотреть на этот аргумент с научной точки зрения. Мы знаем только этот мир и ничего не можем знать об остальной Вселенной. Наверное, этот мир является великолепным образцом, и раз здесь царит несправедливость, то, по всей вероятности, несправедливость царит и повсюду.
Следующая проблема, которую рассматривает Рассел, касается личности Христа. Рассел не верит в особое положение Христа, но говорит, что мог мы согласиться с ним гораздо в большем количестве пунктов, чем это делают многие из тех, кто называет себя христианами. Сюда можно отнести список некоторых заповедей Христа:
- «… не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую…» (Мф. 5:39)
- «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1)
- «Просящему у тебя дай и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (Мф. 5:42)
- «…если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим…» (Мф. 19:21)
Рассел соглашается, что все вышеперечисленные заповеди являлись бы прекрасным примером поведения, если бы соблюдались. Сам Рассел не соблюдает их, но он и не причисляет себя к христианам и не ставит перед собой цели следовать этим заповедям. Но он подчеркивают, что эти основополагающие принципы поведения практически никогда не соблюдаются христианами.
Рассел выделяет и некоторые изъяны в учении Христа. Во-первых, исторически вообще весьма сомнительно, существовал ли когда-либо Христос. То есть Рассел рассматривает того Христа, который изображен в Евангелиях. Во-вторых, Христос, несомненно, считал, что его второе пришествие произойдет в облаках славы еще до того, как смерть унесет всех людей, живших в его время. Это доказывают очень многие места из евангельских текстов. Но, как известно, этого все еще не произошло. В-третьих, в нравственном облике Христа, согласно Расселу, имеется один весьма серьезный изъян, и заключается он в том, что Христос верил в ад. Рассел же не может представить, чтобы какой-нибудь человек, действительно отличающийся глубокой человечностью, мог верить в вечную кару. Вся доктрина, будто адский огонь является наказанием за грехи, представляется Расселу доктриной жестокости.
Т.о., Рассел еще раз подчеркивает, что причина принятия людьми религии не имеет ничего общего с доводами рассудка. Люди принимают религию из эмоциональных побуждений. Часто нас уверяют, что нападать на религию весьма пагубно, ибо религия делает людей добродетельными. Опровержение этого постулата Рассел видит в примере инквизиции, которая отнюдь не демонстрировала добродетельность христиан.
«Взгляните на мир вокруг себя – и вы обнаружите, что каждая крупица прогресса в человеческих чувствованиях, каждое улучшение в уголовном законодательстве, каждый шаг, направленный на то, чтобы в мире было меньше войн, каждый шаг, сделанный с целью улучшить отношение к цветным расам, или любое смягчение рабства, любой нравственный прогресс, имевший место в мире, - все это неизменно наталкивалось на противодействие организованных церквей мира. И с полной ответственностью за свои слова я заявляю, что христианская религия в своей церковной организации была и все еще продолжает оставаться главным врагом нравственного прогресса в мире». Существует великое множество путей, при помощи которых церковь, настаивая на том, что ей угодно называть нравственностью, и в наше время причиняет различным людям незаслуженные и ненужные страдания.
С точки зрения Рассела, религия основана прежде всего и главным образом на страхе. Частью – это ужас перед неведомым, а частью – желание чувствовать, что у тебя есть старший брат, который постоит за тебя во всех бедах и злоключениях. Страх – вот что лежит в основе всего этого явления, страх перед таинственным, страх перед неудачей, страх перед смертью. А т.к. страх является прародителем жестокости, то неудивительно, что жестокость и религия шагали рука об руку. Потому что основа у них обеих одна и та же – страх. Только наука лишь может помочь нам преодолеть тот малодушный страх, во власти которого человечество пребывало в продолжение жизни столь многих поколений. Нам надо стоять на собственных ногах и смотреть прямо в лицо миру – со всем, что в нем есть хорошего и дурного, прекрасного и уродливого; видеть мир таким, как он есть, и не бояться его. Вся концепция Бога является концепцией, перенятой от древних восточных деспотий. Это – концепция, совершенно не достойная свободных людей.
Диспут о существовании Бога между Расселом и Коплстоном.
К: "бог" = верховное личное существо – отличное от мира и являющееся его творцом. Такое существо актуально существует и его существование может быть доказано философски.
Р: позиция агностика
К: согласны ли вы, что если бога нет, то человеческие существа и человеческая история не могут иметь никакой иной цели, чем та, которую они сами выбирают, а это означает, что цель навязывают власть имущие?
Р: да, хотя я не согласен полностью с вашим последним утверждением
К: Согласитесь ли вы, что если нет бога, нет абсолютного существа, то не может быть и абсолютных ценностей? Или – согласитесь ли вы, что если не существует абсолютного блага, то из этого следует относительность ценностей?
Р: Нет, я думаю, что эти вопросы логически отличаются друг от друга. Возьмите книгу Мура "Начала этики". Он считает, что существует различие между "добром" и "злом". Но ему не нужна идея бога для обоснования этой точки зрения.
Аргумент от зависимости
К: существуют некоторые вещи в мире, не содержащие в самих себе причину собственного существования. Мир – это просто реальная (или воображаемая) целостность или же агрегат из индивидуальных объектов, ни один из которых не содержит в себе единственную причину своего существования. Следовательно, так как объекты или события существуют и поскольку ни один объект опыта не содержит в себе причину своего существования, то сама целостность объектов должна иметь внешнюю для себя причину. Этой причиной должно быть существующее существо. И это существо или само есть причина своего существования, или же нет. Если нет, тогда мы должны продолжить рассуждение. Но, если мы так будем продолжать до бесконечности, тогда объяснения существованию нет. Поэтому я бы сказал, что в объяснении существования мы должны прийти к существу, которое содержит внутри себя причину своего существования, то есть не может не существовать.
Р: Слово "необходимое", по моему мнению, может быть осмысленно применено только к аналитическим суждениям.
К: Возьмите суждение "Если есть зависимое существо, то есть и необходимое существо". Я считаю, что это суждение является необходимым суждением.
Р: Я не допускаю идеи необходимого существа и не допускаю, что имеет какой-либо смысл называть другие существа "зависимыми". Эти фразы ничего не означают для меня, они значимы только в логике, которую я отвергаю.
К: "зависимое" существо – это существо, которое не имеет в себе полной причины для своего существования. "Необходимое" существо означает существо, которое должно существовать и не может не существовать.
Р: Сказанное вами возвращает нас к онтологическому аргументу, согласно которому есть существо, сущность которого подразумевает существование, так что его существование аналитично. Мне представляется, что это невозможно. Это поднимает, конечно, и вопрос о том, что мы имеем в виду под существованием, – думаю, что о лишь названном предмете никогда нельзя сказать осмысленно, что он существует; это можно сказать только о предмете, который имеет описание. А существование совершенно очевидно не является предикатом. Предположим, например, что вы берете в качестве субъекта "существующий круглый квадрат". Тогда суждение "существующий круглый квадрат существует" будет похоже на аналитическое суждение. Однако круглого квадрата не существует.
К: мы не знаем сущности Бога a priori. Только a posteriori, через опыт, который мы получаем о мире, мы приходим к знанию о существовании этого существа. А затем можно доказать, что сущность и существование должны быть тождественны. Потому что если бы сущность бога и существование бога не были тождественны, то тогда некоторое достаточное основание этого существования должно было бы быть найдено вне бога.
Р: все вращается вокруг вопроса о достаточном основании, и я должен сказать, что вы не определили "достаточное основание" так, чтобы я мог понять, что это такое.
К: Бог есть его собственное достаточное основание Под достаточным основанием я имею в виду адекватное объяснение существования некоторой отдельной вещи.
Р: вы ищете то, чего нельзя найти