Тыла Красной Армии по обеспечению войск в советско-финляндской войне 1939-1940 гг. Исследованы положительные стороны и проблемные вопросы организации и осуществления тылового обеспечения войск, отмечены урок

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 17

Боевая задача 7 армии ЛВО, обозначенная в оперативной директиве НКО от 17 ноября 1939 г. № 0205/оп, состояла в том, чтобы «мощной атакой, во взаимодействии с авиацией, разгромить войска противника, овладеть его укрепленным районом на Карельском перешейке, выйти на фронт Кяки-Салми (Кексгольм), Антреа, Виипури (Выборг)… и во взаимодействии с частями 8 армии развивать наступление в направлении Лахти, Хюзинцая, Хельсинки». На всю операцию отводилось 10-12 дней.

В результате боевых действий 7 армии в течение трех недель финская оборона так и не была прорвана, а советские части так и не смогли выйти на оперативный простор.

20 декабря 1939 г. Военный Совет 7 армии направил в Ставку Главного Командования Красной Армии донесение, в котором доложил о том, что без разрушения основных долговременных сооружений противника и без проведения инженерных работ по расчистке подступов к его переднему краю успешная атака пехоты и танков не возможна. Рассмотрев представленные соображения, Ставка Главного Командования Красной Армии утвердила их и разрешила 7 армии с 26 декабря 1939 г. перейти к позиционной обороне⁷.

После стабилизации линии фронта в конце декабря 1939 г. на Карельском перешейке установилось длительное затишье, лишь изредка прерываемое артиллерийскими обстрелами и разведывательными поисками.

Итоги боевой деятельности войск 7 армии за декабрь 1939 г. по существу оказались неудовлетворительными: наступление как на главном, так и на второстепенном операционных направлениях провалилось. Причин случившемуся было много, в т.ч. плохое знание оборонительных возможностей финской армии, недооценка природно-климатических условий на театре военных действий, явная переоценка собственных сил и ряда другого, о чем упоминалось ранее.

13 армия

25 декабря 1939 г. согласно приказу Ставки Главного Командования Красной Армии № 069/оп из оперативной группы комкора В.Д.Грендаля была образована 13 армия, в которую вошли 49, 150, 142 и 4 стрелковые дивизии, 116 гаубичный артиллерийский полк, 311 пушечный полк и 39 легкая танковая бригада, а также один скоростной бомбардировочный авиаполк и один истребительный авиаполк. Командующим армией был назначен В.Д.Грендаль с поручением сформировать Управление армии на основе управления 3 ск, переброшенного из Белорусского особого военного округа, и прейти в непосредственное подчинение Ставки в 18 часов 26 декабря⁸.

Следует отметить, что при образовании 13 армии не было уделено должного внимания организации ее тылового обеспечения. Это подтверждается обращением руководства армии в штаб ЛВО: «До сего времени Военный Совет армии не имеет организационных указаний в отношении выделения армии тыловых учреждений и частей (какие выделяются и где находятся) … Сообщите точный состав всех передаваемых армии тыловых частей и учреждений и сроки их прибытия … Необходимо определить для армии границы тылового района и наличие на головных складах станций снабжения, передаваемых армии.»⁹.

Северо-Западный фронт

7 января 1940 г. директивой Ставки Главного Военного Совета № 0977/оп для объединения действий 7 и 13 армий был образован Северо-Западный фронт (СЗФ). Командующим СЗФ был назначен командарм 1 ранга С.К.Тимошенко. Фронтовое управление следовало развернуть на базе управления ЛВО. С 8 января 1940 г. 7 и 13 армии поступали в подчинение командующему СЗФ¹⁰.

Для усиления штабов СЗФ, 7 и 13 армий, а также обобщения боевого опыта на фронт было направлено большое количество преподавателей, адъюнктов и слушателей военных академий. Например, из академии Генерального штаба из числа преподавателей были направлены: комбриг Г.С.Иссерсон, получивший должность начальника штаба 7 армии, дивизионный инженер Д.М.Карбышев, комбриг П.П.Чонов и др.¹¹.

11 февраля 1940 г. на СЗФ в составе 7 и 13 армий находились 27 дивизий, 6 танковых бригад и 13 артиллерийских полков РГК, а также имелись в резерве фронта 2 дивизии и в резерве Ставки 3 дивизии¹².

Основной задачей сформированного командования СЗФ являлась разработка, подготовка и осуществление операции по прорыву главной укрепленной полосы «Линии Маннергейма». Операция, как считало командование СЗФ, должна была преследовать две основные цели:

1) прорвать укрепленную полосу и разгромить обороняющие ее силы противника;

2) уничтожить основную группировку противника на Карельском перешейке, не допустив ее отхода в Западную Финляндию, и выйти на рубеж Кексгольм – станция Антрея – Выборг (Виипури)¹³.

Итоги боевой деятельности 7 и 13 армий, а впоследствии СЗФ, могут быть охарактеризованы следующими показателями:

если исходить из оперативной директивы НКО от 17 ноября 1939 г. № 0205/оп, изданной в ноябре 1939 г., то получается, что обозначенная в ней задача 7 армии осталась по сути дела невыполненной. Финскую армию «Перешеек» так и не удалось окружить и уничтожить, а из указанных районов удалось занять, да и то не полностью, только район Виипури. О наступлении на Хельсинки и говорить не приходится;

если же рассмотреть директиву Ставки Главного Военного Совета от 3 февраля 1940 г. № 0012сс, то задача, поставленная в ней, - «прорвать укрепленную полосу и разгромить силы обороны противника на участке от озера Вуокси до Кархула; в дальнейшем уничтожить всю группировку противника на Карельском перешейке, не допустив ее отхода на запад, и выйти на фронт Кекисалми (Кексгольм) – станция Антреа – Виипури» - выглядела уже более реалистично, но и она осталась реализованной лишь частично. С одной стороны, была выполнена основная часть плана: главная и тыловая укрепленные полосы финнов были успешно прорваны войсками СЗФ на всем своем протяжении, после чего был взят район Выборга и прилегающее побережье. С другой стороны, ни Кексгольм, ни Антреа захвачены не были, а окружить финские войска, находившиеся в восточной части Карельского перешейка, так и не получилось.

Следует отметить, что во втором периоде войны СЗФ при проведении наступательной операции имел весьма значительный расход боеприпасов. Только в первый день наступления 7 армии израсходовано 149 085 снарядов, при этом отдельные артиллерийские подразделения и даже части расходовали до 12 боекомплектов.

Потери, понесенные советскими войсками на Карельском перешейке, оказались достаточно высокими и значительно превзошли таковые у финнов.

Так, 7 армия К.А.Мерецкова за весь период своей боевой деятельности потеряла 99 919 человек (59 % от первоначальной численности), из которых безвозвратные потери составили 18 459 человек, а санитарные потери – 81 460 человек. Потери этой армии в абсолютном исчислении наибольшие среди всех остальных советских армий в советско-финской войне. Но это обстоятельство объясняется ее наибольшей численностью, а также тем, что именно в полосе действий этой армии были достигнуты самые существенные успехи и решена наиболее важная стратегическая задача. Потери 13 армии В.Д.Грендаля составили 89 160 чел., в том числе безвозвратные – 20 704 чел¹⁴.

Общие потери по СЗФ составили 190 116 человек (27 % от первоначальной численности), из них безвозвратные – 39 830 человек, санитарные 150 286 человек¹⁵.

Потери всех финских армий «Перешеек» за время войны составили в целом 38 996 человек (29 % от первоначальной численности), из них безвозвратные – 12 237 человек, санитарные – 26 759¹⁶.

8 армия

В ноябре 1939 г. на Петрозаводском направлении была развернута 8 армия (командующий – комдив И.Н.Хабаров, 4 декабря его сменил командарм 2 ранга В.Н.Курдюмов, а затем с 14 декабря – командарм 2 ранга Г.М.Штерн).

Управление 8 армии и армейский узел связи располагались в Петрозаводске. Тыловые части и армейские учреждения базировались на Кировской железной дороге, станциях Петрозаводск и Лодейное Поле. Эвакуация раненых и больных предусматривалась на полевой эвакопункт № 24 с дальнейшей их отправкой в военные госпитали, развернутые в Медвежьегорске, Петрозаводске, Лодейном Поле и в ряде других населенных пунктах Карелии.

В общей сложности численность воинской группировки, сосредоточенной против Финляндии в Северном Приладожье, составляла свыше 70 тыс. человек.

Оперативная задача, стоявшая перед 8 армией, заключалась в следующем. После получения приказа о переходе советско-финляндской границы следовало «решительным наступлением главными силами на Сердобольском направлении разгромить противостоящего противника, имея ближайшей задачей выйти на фронт Корписелькя-Вяртаиля-Сортавала (Сердоболь). В дальнейшем во взаимодействии с 7 армией наступать в направлении Миккели, обеспечивая свой правый фланг в направлении Куопио, установив живую связь с 9 армией»¹⁷.

Утром 30 ноября артиллерия произвела короткий огневой налет с целью подавить противника на переднем крае и в глубине. В 8.30 через советско-финляндскую границу двинулись стрелковые части 8 армии. Изначально наступление развивалось успешно, без особого сопротивления финских войск. Однако дальнейшее наступление армии проходило достаточно медленно, так как финны при отступлении стали более активно вести арьергардные бои, взрывать мосты и минировать пути отхода.

12-17 декабря 1939 г. 139 и 75 стрелковые дивизии в ожесточенных боях без продвижения вперед потерпели поражение и по финским сведениям понесли большие потери: 3000 тыс. человек убитыми и 600 пленными, а также 60 танков, 3 бронеавтомобиля, 30 орудий, 200 станковых и 140 ручных пулеметов.

В двадцатых числах декабря фронт на правом фланге, где наступал 1 стрелковый корпус, надолго стабилизировался.

На левом фланге, где действовал 56 стрелковый корпус, продолжались ожесточенные бои.

Наступавшая вдоль побережья Ладожского озера 168 стрелковая дивизия овладела рядом населенных пунктов и 14 декабря вышла в район, где ее продвижение было остановлено. В первых числах января 1940 г. финны развернули наступление против этой дивизии и уже 11 января вышли на побережье Ладожского озера, тем самым, окружив советскую дивизию в районе Кителя.

Уполномоченный особого отдела 168 дивизии младший лейтенант К.И.Огарков оставил следующие воспоминания о той чрезвычайно тяжелой ситуации, в которую попала его дивизия:

«Сложилась тяжелая обстановка. Участок дороги, перерезанный финнами, составлял примерно 8-10 км, и чтобы проникнуть в расположение окруженных войск, нужно было преодолеть этот участок под большой охраной. Первоначально это удавалось, но постепенно финны наращивали мощь и, в конце концов, полностью изолировали передовые части от тыла»¹⁸.

В 168 стрелковой дивизии подходили к концу боеприпасы, продовольствие и медикаменты. Пробиться в «котел» по дороге Питкяранта-Китель было невозможно. Единственный путь пролегал по льду Ладожского озера мимо занятой финнами группы небольших островов. Дорога эта проходила от 0,5 до 1,5 км от берега и получила название «Дорога смерти». Первыми на лед за разведкой по Ладоге двинулись тяжело груженые конные обозы. Они доставили окруженцам боеприпасы, продовольствие и медикаменты. Обратным рейсом вывезли раненых, обмороженных и больных. Но очень скоро проводка обозов сделалась очень сложной, сопряженной с большими потерями. Красноармеец А.Ф.Тюкаров из 168 стрелковой дивизии вспоминает:

«Когда поехали в другой раз, то дорога оказалась перегороженной. В лед были вморожены столбы и натянута колючая проволока в два ряда, и сделано это, как рыбу ловят сетью - обоз в нее попадал. Чтоб вперед ехать под пулеметный огонь, чтоб назад - под пулеметы. Поехало 106 подвод, а прорвалось только 5»¹⁹.

Драматичную картину сложившейся обстановки рисует старшина 402 стрелкового полка 168 стрелковой дивизии А.В.Крутов:

«Для людей продовольствие кончилось, им – голодный паек. Фуража для лошадей не стало, они объедали друг у друга хвосты, всю кору у хвойных деревьев съели до предельной высоты, насколько достает лошадь. Командование решило оставшихся забивать и сдавать на кухню. Когда и этот резерв кончился, питались, кто чем. Смотришь, красноармеец, еле сам идет, винтовку по снегу тянет и тащит найденную голову, ноги, или копыта какой-нибудь павшей лошади. В общем, кто что найдет – все в ход идет. Люди окончательно ослабели, валились с ног, все стало безразлично. Бродили в поисках пищи, рылись в снегу в надежде найти пищевые остатки, уши или копыта от лошади. Жуткая картина: боец Красной Армии бредет оборванный, закоптелый, грязный, ткни его, и упадет. А в землянках тепло. Тело разогрелось, распарилось, зачесалось, зудит, ползают вши. Выйдешь из землянки, снимешь штаны до колен и давай вшей в снег встряхивать, навалится их, как льняного семени на снег набросано. Личный состав в отчаянии: «Да когда же все это кончится! Неужели у нас не будет выхода из создавшегося положения?! Где высшее военное командование, где правительство?! Знают ли они о нашем положении, что хотят предпринимать?!»²⁰.

В конце декабря финские лыжники блокировали 18 стрелковую дивизию и 34 легкотанковую бригаду со стороны Петрозаводска. Последней в сторону Петрозаводска сумела проскочить автоколонна старшего лейтенанта Золотарева из автовзвода 34 легкотанковой бригады, накануне доставившая в расположение бригады боеприпасы и продовольствие.

На участке окружения 18 стрелковой дивизии и 34 легкотанковой бригады обстановка сложилась еще сложнее и безнадежнее, чем в 168 стрелковой дивизии, т.к. эти соединения были блокированы финнами в тринадцати разобщенных «котлах» (финны называли их «мотти» - мешки окружения). Каждая из блокированных групп была вынуждена сражаться самостоятельно, надеясь лишь на собственные силы. Связи между «котлами» не существовало, и о том, что соседний батальон или полк еще сопротивляется, бойцы узнавали только по звукам боя.

В первых числах января 1940 г. из состава 8 армии была выделена Южная группа войск под командованием командарма 2 ранга М.П.Ковалева. Основной ее задачей была деблокада окруженных соединений, положение которых стало к тому времени просто угрожающим.

В январе 1940 г. в соответствии с директивой № 003/0093, подписанной К.В.Ворошиловым и Л.П.Берия, в 8 армии приступили к формированию восьми контрольно-заградительных отрядов НКВД из состава погранполков (численность каждого отряда 100 человек)²¹. В задачу отрядов входила организация на фронтовом направлении заслонов и застав, проведение облав в тылу действующих частей, а также проверка документов «у всех одиноко и неорганизованно следующих военнослужащих и граждан, направляющихся в тыл, и задержание диверсантов»²².

В докладе 8 армии начальнику Генерального штаба выводов из опыта боевых действий армии в период с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г. отмечалось:

«Крайняя ограниченность дорожной сети (на дивизию приходилась лишь одна дорога), ее полная неподготовленность для массового передвижения войск и осенняя распутица представляли большие трудности для сосредотачивающихся к госгранице войск. Части с огромным перенапряжением продвигались вперед по мере постройки и улучшения и существовавших дорог. По таким дорогам предстояло пройти от 130 до 150 км, вследствие чего походные колонны в процессе продвижения сильно растягивались. Величина суточных переходов в течение 10-12 дневного движения в среднем выражалась в 5-20 км.

Выводы:

а) в дорожном отношении ТВД вовсе не был подготовлен. В результате боев части пришли фактически ослабленными, измотанными, со значительно испорченной обувью, протертым обмундированием, изношенной матчастью и худоконностью.

б) ограниченность дорог на ТВД не позволила строить боевые порядки дивизий, расчлененных по нескольким дорогам.

в) отсутствие баз продфуража…, да еще при скверных дорогах, приводило к частым перебоям даже в текущем снабжении войск.

Части армии развернулись на направлениях: иломантском - 155 сд, пойосварском - 139 сд, лоймоловском - 56 сд, питкярантском - 18, 168 сд. Их среднее удаление от границы составляло 4-7 км.

Имевшаяся в дивизии артиллерия могла при наступлении на противника создать нормальную плотность огня лишь на фронте 1-1,5 км, в то время как ширина фронта наступления дивизии превышала уставные нормы в 3-4 раза.

…При переходе границы применение артиллерии было централизовано, но это ничего не дало, так как артиллерийский огонь велся по карте в отсутствии разведывательных данных. Такой огнь в течение 10-15 минут ничего существенного не дал.

На первых порах войскам при действиях в лесу было неясно как осуществлять взаимодействие. Пехота теряла уважение к артиллерии, так как ее огонь был малоэффективен и часто запаздывал.

Точные карты отсутствовали (карта 100 000 устарела), но положение облегчалось в связи с наличием трофейных карт, несколько более точных. Поэтому действие артиллерии по дорогам и мостам для воспрещения увоза противником матчасти и подвоза резервов были несколько удачнее.

Перегрузка и беспрерывные пробки на однопутных дорогах приводили к перебоям в питании боеприпасами.

…Расчеты на девятидневное наступление армии не оправдались. Продвижение по дорогам на отдельных направлениях должно было составлять:

155 сд – 150 км, со среднесуточным продвижением 16 км;

139 сд – 140 км, со среднесуточным продвижением 13 км;

56 сд – 150 км, со среднесуточным продвижением 16 км;

18 сд – 150 км, со среднесуточным продвижением 11 км;

168 сд – 125 км, со среднесуточным продвижением 14 км.

При этом среднесуточный темп наступления армии составил бы 14 км.

Однако фактически соединения продвинулись:

155 сд – 70 км, со среднесуточным продвижением 7 км;

139 сд – 78 км, со среднесуточным продвижением 7 км;

56 сд – 52 км, со среднесуточным продвижением 6,5 км;

18 сд – 42 км, со среднесуточным продвижением 2,4 км;

168 сд – 70 км, со среднесуточным продвижением 4,1 км.

В итоге среднесуточный темп наступления армии реально составил 5 км.

Таким образом, показатели продвижения армии достигли лишь около половины намеченных.

Опыт показал, что понятие ударности дивизии не может быть оторвано от понятия ее подвижности. С этой точки зрения отсутствие в дивизии с началом войны лыжных частей и массовой лыжной подготовки делали дивизию непригодной к действию в лесной местности зимой, она была прикована к дорогам. Лес «принадлежал» финнам, благодаря их хорошей лыжной подготовке.

Тактические действия всех родов войск страдали рядом крупных недочетов даже элементарного порядка. Причины этого лежали как в слабой практической подготовке комначсостава и бойцов, так и в их полном незнании финского театра и присущих ему методов действий.

Имевшиеся в составе конные подразделения совершенно не приспособлены к ТВД. Полки перегружены конным транспортом при недостатке машин»²³.

15 армия

В соответствии с директивой Ставки Главного Военного Совета от 11 февраля 1940 г. № 01663 Южная группа войск была преобразована в 15 армию под командованием командарма 2 ранга М.П.Ковалева (с 26 февраля командарм 2 ранга В.Н.Курдюмов) с передачей ей из состава 8 армии 11, 18, 37, 60, 72, 168 стрелковых дивизий и некоторой части других войск²⁴. Важно отметить, что к началу формирования 15 армии ее соединения были «разбросаны отдельными полками, батальонами и даже ротами на различных направлениях и участках фронта и фактически оказались связанными противником»²⁵.

Блокированные группы частей 18 сд и 134 лтбр оказались в более безвыходном положении, чем 168 сд.

Красноармеец П.А.Осветимский, служивший в те дни в комендантском взводе 18 сд, рассказывал впоследствии:

«Кухня не работала, варить было нечего, ходили с котелками туда, где раньше стояла кухня, тогда варили больше всего пшенку или перловку, а то, что оставалось после раздачи вываливали в снег, вот эти остатки нас некоторое время спасали. Наберешь в котелок, поставишь на огонь и греешь, перевариваешь, а потом ешь. Потом пришло время, когда раскапывать снег и искать что-нибудь съестное стало бесполезно. Финны начали забрасывать в наше расположение листовки. Мина разрывается, и оттуда вылетают листовки, напечатанные в несколько красок. К примеру, стоят длинные столы, за ними сидят красноармейцы, их кормят, и написано: «Следуйте примеру некоторых ваших товарищей, которые сдались в плен и спасли свою жизнь, иначе вас ждет неминуемая голодная смерть, мы знаем: что вам нечего есть!»²⁶.

Младший командир 18 сд Л.П.Горобченко вспоминал:

«Когда кончились продукты и живые кони начали подбирать побитых лошадей, а когда кончилась и эта еда, то принялись искать кто что – кожу, копыта, кишки, кровь, а кровь то неизвестно чья, конская или людская. Сваришь кровь, а она с еловыми иголками, пихаешь в рот, а она лезет обратно»²⁷.

В первых числах марта войска 8 и 15 армий наконец-то перешли в решительное наступление, осуществлявшееся до 13 марта 1940 г.

За период боевых действий с 30 ноября 1939 г. по 13 марта 1940 г. общие потери 8 и 15 армий составили: 94 674 человек, из них 31 136 убитыми, умершими на этапах санитарной эвакуации и пропавшими без вести, 63 538 ранеными, обмороженными, заболевшими²⁸.

Согласно финским данным IV армейский корпус в ходе ликвидации «котлов» в районе Лемерри, Лаваярви и Саариярви захватил в качестве трофеев 55 полевых орудий, 47 противотанковых орудий, 17 гранатометов, 132 танка, 12 бронеавтомобилей, 108 ручных, 66 станковых и 13 зенитных пулеметов 285 грузовиков, 36 тракторов и 35 легковых автомобилей²⁹. Финская группа П.Тальвела в ходе боев захватила 90 танков, 5 бронеавтомобилей, 16 полевых орудий, 21 противотанковое орудие и другое боевое и техническое имущество³⁰.

По тем же данным общие потери финской стороны в полосе действий 8 и 15 армий составили 17 822 человека, из них безвозвратные – 5 843 человека³¹.

В этом случае следует отметить, что соотношение по общим и безвозвратным потерям на участке Питкяранте-Толваярви составило 5,3:1 в пользу финнов.

9 армия

15 ноября 1939 г. Народный комиссар обороны СССР К.Е.Ворошилов издал директиву № 0200/оп, переданную на имя командующего войсками ЛВО командарма 2 ранга К.А.Мерецкова. Директива «для руководства и объединения действий группы войск, расположенной в районе Кандалакша-Кемь» предписывала сформировать «армейское управление сокращенного состава», наименованное 9 армией³².

В задачу армии вменялось, действуя главными силами в направлении Каяани, разгромить войска противника, выйти на берег озера Кемиярви, к станции Кантномяки и в кратчайший срок овладеть Оулу - стратегически важным финским портом в Ботническом заливе, следствием чего явилось бы расчленение Финляндии на северную и южную части³³.

17 ноября 1939 г. в командование армией вступил комдив М.П.Духанов.

21 ноября 1939 г. он отдал приказ № 1, которым определялся состав армии на начало формирования: Особый стрелковый корпус (163 и 54 стрелковые дивизии), 122 стрелковая дивизия и 44 стрелковая дивизия, разгружавшаяся в 30-35 км от госграницы, управление 47 стрелкового корпуса, 51 корпусной артиллерийский полк.

Штаб армии 20 ноября находился в Кеми, а после начала боевых действий переместился в Ухиту³⁴.

На всю операцию армии отводилось 20 суток (иными словами Финляндию предполагалось разгромить к 60-летию И.В.Сталина).

Оперативный план 9 армии обрекал войска на переброску в колоннах по узким дорогам, показатели проходимости которых никто не знал. Плотность движения войск, транспорта и обозов изначально не исключали образование постоянных «пробок», любая из которых грозила параличом боеспособности каждой дивизии. Основным видом оперативной деятельности становилось передвижение частей и соединений на марше в крайне неблагоприятных климатических условиях, к которому войска 9 армии были совершенно не подготовлены.

Вместе с тем, зима 1939-40 гг. оказалась самой суровой с 1828 года, снежный покров достигал от 90 см до 2 м.

Применение войск 9 армии сводилось к элементарному «пробиванию» территории Финляндии массированными колоннами пехоты и техники, способными, как казалось разработчикам плана, раздавит любые заслоны. Кардинальными ошибками стало распыление сил армии по трем расходящимся операционным направлениям, полное игнорирование проблемы боевого обеспечения тыловых зон и недооценка важного железнодорожного узла Кантиомяки-Миэслахти на северо-западном направлении к Оулу, овладение которым предвосхитило бы и падение Оулу.

По оценке оперативного отдела 9 армии к 30 ноября реальное соотношение сил на ее фронте складывалось следующим образом³⁵.

Соединения или части	9 армия	Силы Северо-Карельской и Каяанской групп
Стрелковые дивизии	4	1 дивизия (3 полка)
Стрелковые батальоны	27	16
Стрелковые роты	16	-
76-мм орудия	129	-
122-мм орудия	76	-
107-мм орудия	24	-
152-мм гаубицы	12	-
Всего орудий	273	48
С орудиями ПТО	408	-
Авиация	39 самол.	-
Танки	191	-

Blog