Geum.ru

Учебное пособие для студентов лесотехнических вузов Санкт-Петербург

Вид материалаУчебное пособие
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

Начало строительства военно-морского флота на Балтике не только расширило географию морского кораблестроения России, но и резко повысило значение лесных ресурсов страны. Корабельный лес отныне становился важнейшим военно-Фтратегическим сырьём. Заслуга Петра состоит в том, что он отлично сознавал это и сумел обеспечить соответствующее отношение к лесу со стороны государства и населения. Заложенная Петром система обеспечения военно-морского судостроения корабельным лесом просуществовала до середины XIX века, пока Крымская война не показала, что деревянные суда должны уступить своё место в истории стальным кораблям.

Каковы же были основные черты этой системы?

1. Лес, где бы он ни произрастал, в казённых или частновладельческих дачах, рассматривался как государственная собственность. Управление лесами, порядок лесоэксплуатации определялся государственными законами, указами царя.

2. Пётр I впервые в истории России создал систему государственных органов и должностных лиц, специально предназначенных для проведения в жизнь государственной политики в отношении лесов и следивших за соблюдением лесного законодательства.

3. Пётр I добивался наиболее рационального использования лесных ресурсов с общегосударственной точки зрения. Он наладил учёт лесов , описав их вдоль сплавных рек, строго запретил рубить деревья, годные для кораблестроения, на любые другие нужды, боролся с нерациональным использованием древесины в быту. Он ввёл систему лесорубочных билетов и клеймление деревьев, отведённых в рубку, что позволило государственным лесным органам довольно жёстко контролировать лесозаготовки. Особый указ Петра I запрещал хоронить покойников в толстых колодах, рекомендуя изготовлять для этой цели дощатые гробы. Другой указ требовал, чтобы московские дровосеки в течение двух лет научились пилить дрова, раньше в России деревья разрубались на дрова без применения пилы, одним лишь топором, и Пётр хотел сократить количество щепок, получавшихся при этом.

4. Впервые в истории нашей страны Пётр I придал государственное значение проблемам лесоводства, охране лесов от пожаров и других стихийных бедствий, лесоразведению и лесовыращиванию. 16 ноября 1703 г. был принят указ "Об описи лесов во всех городах и уездах от больших рек в сторону по 50, а от малых - по 20 вёрст". Описи лесов составлялись для того, чтобы взять на учёт наиболее ценные деревья и запретить их рубку впредь до особого разрешения. "Где леса есть,- говорилось в указе,- и в тех лесах: дуба, клёна, илема, вяза, карагача, лиственницу, сосны, которая в отрубе 12 вершков и более, рубить никому не велеть. А буде кто сему указу чинить противно: и на них за всякое срубленое дерево, кроме дуба, доправлено будет пени по 100 рублёв, а за дуб, буде кто хотя бы одно дерево срубит, также и за многую заповедных лесов посечку учинена будет смертная казнь; а для нужд рубить леса: липу, берёзу, осину, ольху, ель, орешник, ивняк, осокорь, сосну, которая в отрубе меньше 12 вершков" 1

Таким образом, семь наиболее ценных лесных культур объявлялись заповедными и предназначались исключительно для государственных нужд, для строительства военно-морских судов, пушечных станков и т.д. Однако некоторые потребности гражданского населения без использования заповедных деревьев удовлетворить было невозможно, и уже в следующем лесозаготовительном сезоне царь делает некоторое уточнение. 19 января 1705 г. издаётся указ, озаглавленный: "О рубке леса насани, телеги, оси, полозья и обручи без особенного позволения". Однако фактически содержание этого указа несколько шире, чем сказано в названии. В нем говорится: "Во всех городах и уездах всяких чинов людям и крестьянам на свои нужды, не на продажу, из новописанных заповедных лесов, на сани и телеги, на оси и полозья, и к большим чанам на обручи рубить заповедные леса: дуб, клён, вяз, карагач, лиственницу, а на мельничные потребы, на пальцы и на шестерни, рубить клён всем, кроме засек, без челобития и безьявочно невозбранно; а на иное домовое и ни на какое строение никаких заповедных лесов отнюдь не рубить; также самого большого заповедного деревья, которы годные на корабельные строения, отнюдь никому не рубить же, а буде кто те леса, кроме вышеписанных нужд, станут рубить на дворовое и хоромное, или на мельничное строение, и тем людям, у кого такие леса в таковом вышеписанном строении где явятся, учинена будет смертная казнь, без всякой пощады, кто б ни был, а за иные заповедные деревья править цена, за всякое срубленное дерево по сТО рублей, а за дубовый валежник сосланы будут на каторгу" 2

Таким образом, этот указ продолжает ранее принятую линию на рациональное использование лесных ресурсов путём точного указания, на какие нужды какие лесные культуры использовать. Потребности кораблестроения по-прежнему остаются главными, но к ним по сути дела приравнены некоторые потребности тележного и санного промыслов, а также мельничного оборудования. На третье место поставлено удовлетворение потребностей в строительной древесине,а для дров предназначался валежник, бурелом, сухостой и малоценные лесные культуры, в изобилии произраставшие в русских лесах. Интересно отметить, что из семи заповедных лесных культур разрешалось рубить на телеги и сани пять. Илем по-прежнему оставался под запретом. Это, видимо, потому, что его древесина по своим качествам близка к вязу, но в лесах он встречался редко, уже тогда был на грани исчезновения . Сохранение запрета на рубку мачтовой сосны понятно само собой, для изготовления телег и саней крупномерного леса не требуется.

Меры наказания, содержащиеся в приведённых указах, вовсе не были лишь угрозами, а приводились в исполнение. В качестве примера можно привести такой случай. В первые годы существования Петербурга на месте нынешнего Гостиного Двора была красивая берёзовая роща. Пётр I запретил рубить эту рощу, но жители украдкой продолжали рубить берёзы на дрова. Петр I спохватился, когда от рощи почти ничего не осталось. Он пришёл в ярость и велел изловить порубщиков. Был пойман один сотник, который в своё оправдание заявил, что многие рубят дрова в этой роще, а не он один. Пётр велел сотника повесить, и только вмешательство Екатерины, в то время ещё невенчаной царицы, спасло жизнь сотнику. В последний момент Пётр "сжалился" и заменил смертную казнь на битьё батогами и ссылку в каторжные работы.

В отношении эксплуатации лесов петровское законодательство носило общий характер, т. е. не делало разницы между казёнными лесами и частновладельческими, монастырскими, казачьими и всякими иными лесами вообще. Например, в 1719 г. Пётр I издал указ, в котором разрешил в частновладельческих лесах, расположенных по Неве и другим рекам, кроме Славянки и Тосны, рубить лес на дрова, не платя ничего владельцам леса. "А ежели кто в дачи свои для рубки лесов и дров пускать не будет,- говорится в указе, - и о том будет на них челобитье, и у тех данные им земли взяты будут на Его Царское Величество бесповоротно" 3

Обобщающим документом, в котором подведён своего рода итог всей законотворческой деятельности Петра I в отношении лесов, явилась инструкция обервальдмейстеру, изданная 3 декабря 1722 г., за два года до смерти Петра. Основные её положения сохранялись в русском лесном законодательстве до конца XIX в. В том числе они были включены в Лесной кодекс, принятый при Александре I.

Рассмотрим теперь, какие государственные органы, созданные Петром I, занимались лесным хозяйством и лесной промышленностью.

- В 1696 г. это были уже упоминавшийся Владимирский судный приказ и Адмиралтейство.

- С 1700 по 1707 г. существовал Приказ Военно-морского флота.

- с 1707 по 1718 г. корабельные леса и кораблестроительная промышленность находились в ведении Канцелярий Военно-морского флота.

- В 1703 г. в документах упоминается о Приказе лесных дел, которым заведовал СТОЛЬНиК Лука Фёдорович Долгорукий.

- В 1718 г. Пётр I упраздняет все Приказы и вместо них учреждает 18 коллегий, в том числе Адмиралтейств-коллегию. Первым президентом Адмиралтейств-коллегии стал генерал-адмирал граф Фёдор Матвеевич Апраксин, который возглавлял различные учреждения по строительсву кораблей военно-морского флота, начиная с адмиралтейского двора в Воронеже.

- 17 июля 1718 г. принят особый указ, поручавший адмиралтейств-коллегии заведовать всеми лесами в государстве. Адмиралтейств-коллегия подразделялась на части, в том числе кораблестроительную и вальдмейстерскую.

- По указу от 6 апреля 1722 г. Была учреждена должность обервальдмейстера, который состоял при Адмиралтейств-коллегии в качестве главного заведующего всеми лесами государства. При этом лесами Казанской и других низовых (более южных) губерний он должен был заведывать вместе с казанским вице-губернатором Кудрявцевым. Он наблюдал за лесами, расположенными по Волге. В помощь обервальдмейстеру в 9 городах, в том числе в Казани, назначались вальдмейстеры, а в помощь вальдмейстеру – унтервальдмейстеры. Один унтервальдмейстер осуществлял надзор зa двумя – тремя тысячами дворов.

Это значит, что ответственность за нарушение закона наступала не только в момент рубки дерева, когда нарушитель был пойман на месте преступления, но и по следам преступления, при обнаружении свежесрубленной древесины заповедных пород в чьём-либо дворе или в стене постройки. Действовал институт вальдмейстеров на основе особой инструкции4

Жалованье вальдмейстерам и унтервальдмейстерам платили из штрафов, взимаемых с нарушителей лесных законов.

Первым обервальдмейстером был Глебовский, которому Пётр I 3 декабря 1723 г. дал именную инструкцию5 Просуществовал институт вальдмейстеров недолго. В 1726 г. императрица Екатерина упразднила его, поручив охрану лесов местным воеводам.

Кроме Адмиралтейств-коллегии, заведование лесами при Петре I поручалось Государственной Камер-коллегии, которая должна была заботиться о сохранении лесов и "во всех местах, где возможно, добрые и притом другие потребные вещи насаждать и возращать" 6

Как уже говорилось, Пётр I вводил строгие запретительные законы, чтобы рационально использовать лесные ресурсы страны и, прежде всего, чтобы сохранить лес для кораблестроения, Рассмотрим теперь подробнее самую систему заготовок корабельного леса, которая постепенно сложилась при Петре I и просуществовала почти без изменений полтора столетия после Петра, вплоть до отмены крепостного права.

Основополагающим документом этой системы является указ о лашманах, принятый 25 августа 1717 г. 7

Термин "лашман" Пётр I заимствовал из нижненемецкого диалекта. На русский язык его можно перевести как "человек, занимающийся обрубкой, обтёсыванием, обделкой дерева". По этому указу в низовых губерниях: Казанской, Симбирской, Пензенской, Нижегородской, Тамбовской, Оренбургской и Вятской- было выделено 300 лучших дубовых рощ в качестве корабельных и к ним "приписано" около 720 тыс. душ казённых крестьян. Это были в основном татарские волости, расположенные недалеко от этих рощ, В Тамбовской губернии лашманы были из мордовских волостей. В 1729 г. корабельными объявили ещё и лучшие дубовые рощи Косьмодемьянского и Чебоксарского уездов. Лашманы обязаны были производить работы в корабельных лесах в порядке феодальной повинности. Им начислялась зарплата, но на руки они получали не деньги, а квитанции, которые сдавали потом своему волостному начальству. По этим квитанциям Адмиралтейство перечисляло деньги местному казначейству в счёт государственных податей, причитавшихся с тех волостей, откуда были взяты лашманы.

За несение лашманской повинности население соответствующих татарских и мордовских деревень освобождалось от службы в русской армии. Вместо рекрутов эти деревни "поставляли на государственную службу" 200 "показателей", т. е. 200 человек, которые, пройдя определённую подготовку, зачислялись на службу в вальдмейстерскую контору Адмиралтейства и занимались отыскиванием в лесу деревьев, годных для кораблестроения. Во время лесозаготовок показатели показывали, какие именно деревья нужно рубить. В дополнение к этому лашманские сёла обязаны были поставлять также плотников второго и третьего класса, которые заготовляли корабельные деревья "сколько когда потребуется по нарядам». Они рубили деревья, обрубали сучья, вывозили деревья из лесов к пристаням и на поляны. В среднем лашманы заготавливали по 28 тыс. дубовых деревьев общим весом около 1,5 млн пудов. Сверх того они должны были заготавливать мачтовые сосны, штуки /деревянные заготовки/ для артиллерии и строительный лес для адмиралтейских построек.

Корабельный лес из низовых губерний шёл для балтийского флота, в Санкт-Петербург, для Каспийской флотилии и Архангельскому адмиралтейству. Для черноморских флотов лес шёл с бассейнов Днепра и Южного Буга.

Непосредственно на лесозаготовительные работы лашманские селения обязаны были выставлять в среднем в год по 8 тыс. работников, мужчин в возрасте от 18 до 55 лет, в том числе около 2,5 тыс. пешими в качестве рубщиков деревьев, а остальных конными, на вывозку. Направляли крестьян на лашманские работы поочерёдно, по спискам, хранившимся в волостном правлении. Из числа направляемых волостное правление избирало сотников и десятников, которые отвечали за то, чтобы все направленные прибыли на работы в назначенные места. Во время лесозаготовок сотник исполнял работу буравщика, а десятник – долотчика. Кроме того, и тот и другой наблюдали за работой своих подчинённых. Избрание на постоянную службу в качестве "показателя" производилось правлением лесного округа из тех лашманов, которые проработали на лесозаготовках не менее двух - трёх сезонов "и замечены были способными в познании качеств и обделки лесов в корабельные члены".

К каждой из 300 корабельных рощ из ближайших лашманских селений избирались 300 семей в переменные /сменяемые/ лесные сторожа. Причём, требовалось, чтобы в семье было не менее четырёх мужчин, способных нести сторожевую службу. Oсoбo отмечалось, что в лесные сторожа желательно назначать семьи с их добровольного согласия и чтобы такое согласие обеспечить, сторожа освобождались от всех других мирских /общинных/ повинностей, и подати за них платило всё население лашманских деревень.

Как же. был организован производственный процесс заготовок корабельного леса?

Весной в леса направлялись партии /группы/ "приищиков и заготовщиков". Правление лесного округа снабжало их особыми картами лесов и инструкциями. Они должны были "приискивать и отличать со всевозможным тщанием и верностию... приспевшие деревья" и "доставлять замечания, в каком состоянии находится лес для будущих заготовлений". Окончить эту работу партии "приищиков" должны были в июле, чтобы оставалось достаточно времени для составления разнарядки на выделение нужного количества лашманов и другие подготовительные мероприятия. В инструкциях "приищикам" указывалось, что нужно искать для вырубки большемерные деревья, однако не оголять места вырубок, "делать вырубку уравнительно, чтобы не было вреда от ветролома и от стужи". В этом отношении рекомендовалось особенно беречь опушки лесов.

Начинали рубку корабельного леса осенью, когда в деревьях прекращалось сокодвижение, а заканчивали при наступлении глубоких снегов, "чтобы не оставлять высоких пней". Поэтому пешие лашманы начинали работы первого октября, «если не пожелают сделать это раньше в связи с погодными условиями». Они обязаны были проработать 60 дней, не считая праздничных и выходных, и закончить валку деревьев к 8 декабря.

Работали они партиями по 12 человек. Каждая партия делилась на три артели /по четыре человека/. К партии прикреплялся один "показатель" из числа "приищиков". Контроль за качеством работ и качеством вырубаемых деревьев осуществлял корабельный мастер или один из его помощников, которые находились в штате правления лесного округа и периодически объезжали все лесосеки.

С 10 декабря к работам приступали конные лашманы, которые вывозили заготовленную древесину к пристаням на реках и на особо выделенные лесные поляны для первичной обработки. Они работали по 20 марта, если весенняя распутица не наступала раньше этого срока. Возили лес по зимним дорогам, которые назывались "сабанными", от татарского слова "сабан", что означает "кряж, бревно, дерево". Петровский указ предусматривал, чтобы вывозка производилась по кратчайшему расстоянию, поэтому сабанные дороги прокладывали прямыми, как струна, не считаясь ни с посевами на крестьянских полях, ни с местоположением других дорог и окрестных селений.

В одну упряжку запрягали 20 - 40 лошадей и рысью гнали их к ближайшей пристани. Остановить такой "сабан" на полпути считалось недопустимым. Полозьа саней сразу же примерзали, и чтобы потом "сабан" тронуть с м'еста, требовалась дополнительно ещё такая же упряжка. Поэтому за версту впереди "сабана" ехал верховой лашман, которого называли "шишкой". Он предупреждал всех встречных, чтобы уступили дорогу. Подчиниться этому предупреждению вынужден был всякий проезжий, любого чина и звания, иначе лошади с корабельным бревном могли разнести в щепки его повозку.

Срубленное дерево ещё раз тщательно осматривали, нет ли каких-либо повреждений, дупел, гнили, искривлений ствола и других фаутов, не замеченных ранее. Некоторые из обнаруженных фаутов обрубали тут же в лесу, для удаления других недостатков дерево вывозили на особую поляну, где сдавали фаутной части- /особому производственному подразделению лесозаготовителей/ для дальнейшей обработки. Фаутная часть определяла, куда можно использовать это дерево: на другой корабельный член, меньших размеров, для нужд артиллерии или пустить на продажу в качестве строительного леса. Для первичной распиловки заготовляемого леса правление лесного округа устраивало на полянах лесопильные ямы, а близ пристаней - пильные мельницы. Сучья и вершины, остававшиеся на месте вырубки, отдавали бесплатно казённым крестьянам окрестных деревень, но вывозить их крестьяне должны были под присмотром лесного начальства, «чтобы не было злоупотреблений и вреда для корабельных лесов".

Интересна форма стимулирования труда лашманов. Она органически соединяет поурочную, сдельную и повременную оплату, так что одна форма оплаты труда дополняет и усиливает другую, но при этом решающая роль остаётся за руководителем работ, осуществлявшим непосредственный надзор за работниками. "Каждые четыре пешие работника,- говорится в указе,- должны приготовлять дубовые деревья по урокам: указаное дерево с кроной- в полтора дня, квиT с корнем от 7 до 10 футов - в один день, авансе дерево без корня и брус прямой от 13 до 35 футов - в один день, такое же дерево большемерное от 33 до 52 футов - в полтора дня...За таковые работы плата полагается по числу выработанных уроков... Если же урок установить нельзя, например, если деревья, отведённые в рубку, находятся на большом расстоянии, или когда выделывают годные штуки из фаутного дерева, то производство работы считать по числу заработанных дней, а не уроков". За один выполненный урок пешим лашманам полагалось 40 коп. на человека. Если нужно было перейти на новую делянку, то плата за переход полагалась 12 коп. в день, если в этот день пройдено 25 вёрст, "считая по кратчайшему пути". Конному лашману на один урок полагалось вывезти 15 пудов поклажи на одну лошадь на 25 вёрст и вернуться к вечеру за новой поклажей. За это ему начисляли 80 коп.

После окончания лесозаготовительных работ корабельный мaстeр сдавал заготовленный корабельный лес и другую продукцию доверенному чиновнику Адмиралтейства. При этом древесина проходила ещё один контроль на качество. На годные лесоматериалы ставилось клеймо корабельного мастера с указанием года заготовки и названия реки или пристани и клеймо доверенного чиновника Адмиралтейства, а на брак ставилось клеймо Адмиралтейства с буквами "брк". В дальнейшем, уже после Петра I, Морское министерство издало особое постановление, в котором перечислялось, какие фауты в досках и брусьях допустимы при строительстве корабля, а какие-нет. В случае разногласий между корабельным мастером и чиновником Адмиралтейства спорное место выпиливалось, на нём ставились оба клейма, и оно отправлялось в Адмиралтейств-Коллегию для принятия решения относительно спорящих сторон. Корабельные деревья и "штуки" , Принятые адмиралтейским чиновником, тут же на пристани сдавались комиссионеру, который обязан был доставить их к Адмиралтейству или порту.

Корабельный лес везли по рекам и озёрам в судах, при этом его обязаны были укрывать так, чтобы он не мог намокнуть, а если он на судне помещался под крышу, то чтобы не мог "дремать". В ожидании отправки хранить корабельный лес полагалось в сарае или под прочным навесом на толстых поперечных подкладинах, чтобы его свободно обдувал ветер. Эти меры показывают, насколько ценным материалом считался тогда корабельный лес и как бережно к нему относились.

Эксплуатация корабельных рощ во многих отношениях может служить образцом для подражания. В рубку отводились только спелые деревья. Место вырубок очищалось от порубочных остатков: вершин, сучьев, пней и даже корней срубленых деревьев. Во время вывозки обеспечивалось бережное отношение к молодому подросту. Определённое количество элитных деревьев оставлялось на вырубке для самозасева семенами лучших пород и для защиты леса от ветролома, сильных морозов, засухи и других неблагоприятных погодных факторов.

В то же время мероприятия Петра I в отношении других лесов были отнюдь не безупречными. Например, в вальдмейстерской инструкции Пётр I требовал, чтобы все леса, приписанные к заводам для обеспечения их топливом, были разделены на годичные лесосеки с Tем, чтобы вести рубку лишь на одной, очередной годичной лесосеке. В многолесных районах, например, на Урале, это приводило к тому, что на остальных годичных лесосеках запрещалось рубить даже перестойные деревья, которые не только не дают прироста древесины, но портятся на корню и зачастую служат носителями лесных болезней. Принятая 5 лет спустя после указа о лашманах, эта инструкция свидетельствует о том, что Пётр I не считал возможным и необходимым распространить лашманскую систему на все леса государства, но для менее ценных лесов искал иные, может быть,более дешёвые и менее обременительные формы ведения лесного хозяйства.