Г. Б. Комарницкий. Мина замедленного действия румынский национализм: вчера, сегодня завтра? Заметки неравнодушного
| Вид материала | Документы |
- «эксперимент»: вчера, сегодня, завтра…, 2640.82kb.
- «Дизайн: вчера, сегодня, завтра», 10.01kb.
- «Рынок микрофинансирования : вчера, сегодня, завтра», 49kb.
- Итоги iоткрытой научно-практической конференции «Образование и научное творчество:, 781.08kb.
- Приказ 06. 03. 2011 г. № Об организации и проведении городского конкурса рисунков «Покорение, 59.27kb.
- Положение о республиканской научно-практической конференции для обучающихся «Строительство:, 61.05kb.
- Провести конкурс кроссвордов «Государственная Дума: вчера, сегодня, завтра». Утвердить, 35.48kb.
- Положение об областном молодёжном проекте «Комсомольские «вожаки»: вчера, сегодня,, 78.4kb.
- Положение о республиканском конкурсе «Почтовая связь в Коми крае: вчера, сегодня, завтра»,, 36.14kb.
- "Кадровик. Трудовое право для кадровика", 2010, n 8 аттестация рабочих мест мина замедленного, 308.79kb.
Г
.Б. КОМАРНИЦКИЙ. МИНА ЗАМЕДЛЕННОГО ДЕЙСТВИЯ
РУМЫНСКИЙ НАЦИОНАЛИЗМ: ВЧЕРА, СЕГОДНЯ... ЗАВТРА?
ЗАМЕТКИ НЕРАВНОДУШНОГО.
Автор и весь творческий коллектив, работавший над книгой, выражают глубокую благодарность и признательность спонсору за оказанную помощь.
НИКОГДА НЕ МИРИТЬСЯ СО ЗЛОМ!
За окном ночь. Затихает и погружается в сон Тирасполь. Чтобы утром, со светлыми надеждами и уверенностью в мирное будущее, встретить рассвет и новый день с его заботами и радостями, сбывающимися мечтами и планами, встречами со старыми друзьями и новыми знакомыми… Со всем тем многообразием, которое дарят нам Жизнь и Люди, вместе с которыми мы живем и трудимся в нашем непокоренном Приднестровье. На берегах седого Днестра 14 лет воины-миротворцы сохраняют мир, не дают разморозить «замороженный конфликт» и превратить его, по западному сценарию, в «горячий».
Но 6 июля 2006 года, в 7 часов 15 минут, мирная утренняя тишина была расколота взрывом страшной силы. В одно мгновенье оборвались семь человеческих жизней – жизней пассажиров маршрутного такси. Как и во время боевых действий 1992 года, врачи станции скорой помощи и Республиканской клинической больницы оказывали помощь искалеченным и раненым, делали все, чтобы они смогли выжить. Почему произошла трагедия? Какие нелюди стоят за этим чудовищным преступлением? Зачем они совершили злодеяние, на которое могли пойти только террористы типа Илие Илашку с его подручными из группы «Бужор»? Следствие даст ответы и на эти вопросы. Но приднестровцам этот взрыв напомнил то, что происходило на улицах городов Бендеры и Дубоссары летом 1992 года.
О причинах молдо-приднестровского вооруженного конфликта сказано и написано немало. По-разному. Но я не смогу назвать книгу, которая бы вызвала у меня больший интерес, чем та, рукопись которой мне дал прочитать Георгий Борисович Комарницкий.
Публикуемые в приднестровской прессе статьи этого неравнодушного, думающего человека и раньше привлекали внимание, но информационный материал и проведенный им глубокий анализ событий XX века в нашем регионе увлекает и заставляет на многое посмотреть в несколько ином ракурсе. В том числе на проявления румынского национализма на территории Бессарабии. В силу служебного положения 1-го заместителя министра госбезопасности ПМР я должен был знакомиться с информацией разной степени секретности, анализировать обстановку, прогнозировать и влиять на характер, направление и динамику её развития. Для этого существовал аппарат министерства и созданная система сбора, анализа и оценки сведений. У Георгия Борисовича таких возможностей не было.
Но было одно, причем самое главное – умение думать, не пройти мимо того, что происходит, и найти ответ на вопрос, почему это случилось. Не воспринимать все как данность, не мириться со злом, защищать добро, разумное и честное – его кредо.
За плечами Георгия Борисовича Комарницкого – без малого восемь десятков трудных и интересных лет. Коренной тираспольчанин, он был свидетелем освобождения Бессарабии от румынской оккупации и образования Молдавской Советской Социалистической Республики. В 13 лет он стал тружеником тыла, а после освобождения Кишинева от немецко-румынских захватчиков – участвовал в его восстановлении. На его глазах и при его непосредственном участии МССР превращалась в цветущий край. Уже тогда он столкнулся с проявлениями румынизма и сначала интуитивно, а затем осознанно стал бороться с этой разновидностью национализма – одной из самых агрессивных. В годы разгула прорумынского национал-фашизма в Молдове он, как участник Интердвижения, был вынужден вернуться в Тирасполь. Активная жизненная позиция позволила ему участвовать в создании Приднестровской Молдавской Республики, найти место в рядах защитников Приднестровья.
Когда началась агрессия Молдовы, в ополчении появился крепкий пожилой человек, которого вскоре уважительно стали звать «дед Комарницкий». Так он и сейчас представляется, когда звонит по телефону. И мне доставляет большое удовольствие встречаться и слушать этого мудрого, интересного человека, патриота-интернационалиста, с философским складом ума, которого волнует все, что происходит в Приднестровье и на просторах нашей возрождающейся Державы.
Очень символично и название книги – «Мина замедленного действия »! Действительно, заложенные в начале XX века на территории Бессарабии зерна румынского национализма дали в конце восьмидесятых ядовитые всходы и, подобно мине, разорвали Советскую Молдавию на части. Будет ли бессарабская Молдова поглощена Румынией или нет, уже не важно. Приднестровье состоялось как государство, и у ПМР есть будущее только вне рамок унитарной румынизированной Молдовы. Почему? Вдумчивый и заинтересованный читатель найдет ответ на этот вопрос у «деда Комарницкого». И, вместе со мной, поблагодарит Георгия Борисовича за его первую книгу.
О. ГУДЫМО,
депутат Верховного Совета ПМР, председатель Комитета по безопасности, обороне и миротворческой деятельности.
Основа НАЦИОНАЛИЗМА – идеи национального превосходства и национальной исключительности.
Румыны ничего не делают честно и открыто. Все свои подлые дела они обязательно маскируют подо что-то похожее, но совершенно не то. Свой захват власти в Молдавии в 1989-1991 годах они замаскировали под «молдавский национализм». Могу согласиться, что это – национализм (румынские идеи национального превосходства, национальной исключительности). Но не молдавский, а именно РУМЫНСКИЙ, замаскированный под молдавский, чтобы отвести обвинения от себя.
Вообще, все, что делают румыны при захвате власти в Молдавии (бывшей Бессарабии) в период с конца 80-х годов XX века, ими камуфлируется под «молдавское».
Это они политикам нынешнего поколения могут вешать «лапшу на уши»: молодые видят то, что им хотят показать. Мне же пришлось наблюдать Бессарабию в развитии. Я не могу смириться с навязываемой нам формулой «молдавский национализм». Никогда с этим не соглашусь, потому что на протяжении десятилетий мне пришлось близко узнать бессарабских молдаван. И я убедился, что от природы они не агрессивные. Агрессивными они становятся только под воздействием прорумынской идеологической обработки. Аналогичные явления мы могли видеть на примере Германии 30-х годов. Нацисты сумели оболванить немецкий народ, вдохнуть в него «озверин», превратить человека в зверя.
Все – от воспитателя и воспитания. Сегодня румынам нужна реальная сила для захвата власти. Они используют для этого малоразвитых молдаван.
Нельзя не вспомнить по этому поводу высказывание И. Сталина: «Гитлеры приходят и уходят, а государство германское, народ германский остается».
О событиях в Молдавии можно сказать: «Идеологи румынизма, оболванивающие молдавский народ, приходят и уходят. А народ молдавский остается».
Придет время, народ молдавский выздоровеет. Но ему нужно помочь. Нужно убрать оболванивающую его румынскую идеологию и ее носителей.
Автор.
«ПРИДНЕСТРОВСКИЙ КОНФЛИКТ» И ПУТЧ ПРОРУМЫНСКИХ ОБОРОТНЕЙ Тема румынизации мне уже смертельно надоела. Временами меня охватывает отвращение к этой писанине. Если бы я был настоящим писателем от природы, то приказал бы себе писать о цветочках, о бабочках и пр. Но я по природе не писатель, а работяга. Мне бы делать что-нибудь полезное, была бы ощутимая практическая польза если не для всего человечества, то, по крайней мере, «для дома, для семьи». И моральное состояние было бы хорошее. И я уже принимаю решение – все! Завязал! Больше писать не буду никогда и ничего.
Но вот беда: националисты-румыны не унимаются. Вот уже президент Румынии Траян Бэсеску пытается тоже влезть в «урегулирование приднестровского конфликта». «Куда конь с копытом, туда и он с клешней». И не он один. А сколько еще их, желающих погреть руки на этом мифическом «приднестровском конфликте». Видать, есть какая-то сторона, очень состоятельная и очень заинтересованная в разжигании этого пресловутого «приднестровского конфликта».
И тут возникает естественное желание разобраться в сути возникшего вопроса: а что же такое на самом деле это самый «приднестровский конфликт», кто с кем конфликтует и почему столько людей и столько государств потеряли покой и уже по меньшей мере полтора десятка лет не могут спокойно спать и спокойно жить? Почему они бросают все свои дела и слетаются как мухи на мед и все жужжат о каком-то «приднестровском конфликте»?
Почему государственные деятели различных стран и различных рангов – от рядового клерка до крупных дипломатических представителей и руководителей государств, включая руководителей супердержав – Российской Федерации и США – столько времени не могут найти покоя? И почему собираются они довольно часто на различных уровнях в различных точках планеты? И где бы ни собирались они, какие бы глобальные вопросы ни обсуждали, везде и всегда все непременно выплывает и обсуждается «бессмертный» какой-то вопрос об урегулировании «приднестровского конфликта».
Поневоле приходит в голову мысль, что за этим таким рядовым и будничным, на первый взгляд, вопросом скрывается какая-то глобальная проблема, о которой вслух говорить почему-то нельзя – «табу» (запрет).
Что такое конфликт, мы знаем. Например, энциклопедический словарь толкует это слово как «столкновение сторон, мнений, сил».
На первый взгляд, вроде все просто, однако, когда начинаешь разбираться детально, выясняешь, что понятие это очень емкое. Однако разобраться можно. Но вот что предполагает понятие «приднестровский», увязанное с «конфликтом», – непонятно. По крайней мере, у нас, в Приднестровье, конфликтов никаких ни с кем нет. Мы стремимся со всеми соседями если не дружить, то поддерживать деловые партнерские отношения.
Кого уже столько лет так беспокоит несуществующий, мифический «приднестровский конфликт»? А может, кому-то выгодно создать его на пустом месте?
Озабоченные господа политические деятели нам этого не говорят.
И не скажут, потому что «тайна сия велика есть».
Ну что ж, придется нам самим своим рабоче-крестьянским умом дойти до «тайн великих».
Итак, начнем с конфликтов. В бытность Молдавской ССР до весны- лета 1989 г. конфликтов явных тоже не было. Все шло по раз и навсегда заведенному порядку. Однако люди, чуткие к подспудным движениям, ощущали какую-то ненормальность, какое-то «шевеление недр».
Но вот конфликтная ситуация стала проявляться. Инициатором конфликта обозначились правящие круги республики. Через СМИ республики была обнародована необходимость каких-то реформ, о которых уже несколько лет талдычил Горбачев на союзном уровне.
Говорили о какой-то непонятной народу «перестройке» – кого-то не устраивал существовавший в стране порядок вещей. С высоких партийных и правительственных трибун призывали народ все перестраивать по-новому.
В Молдавии решили начать перестройку с введения «государственного языка». Мы тогда еще не подозревали, что это было только начало великих бед и страданий народа Молдавии, как и всего остального народа великой советской страны.
Это уже позже мы поняли, что к власти в республике пришли прорумынские националистические оборотни, до тех пор называвшие себя «молдавскими патриотами и коммунистами». И так было много лет. Тогда они тоже были у власти, но втайне, исподволь готовились со временем совершить государственный переворот и вернуть Бессарабию в качестве рабыни «Великой Румынии».
Они и раньше держали власть в республике в своих руках, находясь на различных постах вплоть до самых ключевых в руководстве партии и государства. Только раньше они не заикались о своем румынском происхождении и о своей прорумынской ориентации.
Организаторы путча (нем. Putsch – авантюристическая попытка группы заговорщиков совершить государственный переворот – прим. авт.) были сравнительно малочисленны. Для успешного проведения путча были нужны массы политически неразвитых маргиналов – слепых и нерассуждающих исполнителей воли руководителей путча. Где было их взять? А где берут строительный материал для строительства недолговечных жилищ в деревне? Используют местные материалы, главным образом – глину с добавлением соломы.
Смесь глины с соломой и есть местный строительный материал под названием «саман».
Откуда набирались римские легионы для завоевания мира? Из беднейших и неразвитых крестьян и бродяг. Их гнали, как массу быков, впереди себя легионеры для вытаптывания противника массой.
Их так и называли – «быки».
Этот опыт переняли правящие прорумынские оборотни – организаторы антигосударственного путча в Молдавской ССР. Они использовали малоразвитую бессарабскую молодежь, прошедшую предварительное прорумынское воспитание в учебных заведениях всех ступеней – от ПТУ до вуза – под руководством прорумынских учителей и преподавателей. Начиная с «хрущевской оттепели», с молодежью проводилась довольно свободно «воспитательная» прорумынская работа.
В период интенсивной подготовки путча идеологической обработкой молодежи вплотную занялись «члены Союза писателей» (не писатели, а именно «члены Союза писателей» – ЧСП), те же преподаватели и МНС (младшие научные сотрудники) из Академии наук МССР. Они после работы ходили по рабочим и студенческим общежитиям, где под видом «землячества» проводили «застольные беседы » с «земляками».
Основным оружием их была ложь. Большая ложь. Ложь о советской власти, ложь о Великой Отечественной войне, ложь о русских людях, ложь о периоде румынской оккупации Бессарабии, ложь о «сталинских репрессиях», ложь об искусственно организованном голоде 1946-1947 гг. Используя молодость своих слушателей и их незнание истины вследствие этого, доводя малоразвитых молодых людей до исступления, они призывали их на митинги, на борьбу против советского общественного и государственного строя, на борьбу против всего русского.
Так создавался «народный фронт Молдавии» – НФМ.
«Быки» нужны были для создания видимости массового протеста молдавского народа против советской власти в Молдавии, для организации массовых шествий орущих толп, все сокрушающих на своем пути, особенно в «часы пик», т.е. после работы, когда люди после трудового дня идут домой, нагруженные сумками продуктов и детьми из детсадов. И в этот «час пик» организовывались заторы, перекрывался центр Кишинева. Расчет был очень прост: все транспортные потоки, соединяющие между собою микрорайоны города, проходят через центр, пересекая его и разветвляясь в другие микрорайоны.
Центральную транспортную артерию – улицу Ленина (или, если хотите, вспомним ее старое историческое название – улица Александровская), пересекали две взаимопротивоположные улицы с односторонним движением – Пушкина и Гоголя. Стоило перекрыть два этих перекрестка – и все, город заблокирован, движение транспорта парализовано.
Как это делалось практически? Я не раз наблюдал техпроцесс организации блокирования города. На троллейбусах приезжают «вожачки» и одновременно подъезжают «знаменосцы» с триколорами и транспарантами. Выходя на перекрестки, по пути разворачивают флаги и транспаранты. Вся операция занимает считанные минуты.
Не успеваешь оглянуться, как уже построены шеренги манифестантов прямо на перекрестках. Транспорт останавливается, возмущенный народ высыпает на дорогу. Часть людей, негодуя, пробирается через орущие толпы домой, пешком через многие кварталы с сумками и с детьми. А другая часть сливается с митингующей толпой: они приехали на «митинг протеста» на этих же троллейбусах.
Очень удобно ребята устроились.
Одновременно начиналось движение шеренг фронтистов и «боевиков » от Штефана (от перекрестка Гоголя) к центру площади. Часть толпы, блокирующая перекресток, остается до конца «действа».
Аналогично и на перекрестке ул. Пушкина. Толпа от перекрестка Пушкина шла до Академии наук – «альма матер» «народного фронта», потом на площадь.
Таким образом создавалась нервозная и тревожная обстановка во всем городе. По ходу толпы НФМ сплошь и рядом происходили стычки между обозленными, возмущенными «пассажиро-пешеходами» и куражащимися фронтистами, часто переходящие в драки.
Заканчивались эти конфликты, как правило, победой одной стороны – многочисленной и наглой. Добиться справедливости было невозможно: органы «правопорядка» сами разжигали страсти и только ждали, когда можно будет волочить «русофона» в полицию (хотя тогда она еще называлась милицией).
Оставив «пикеты» на перекрестках, толпа заливала площадь, где и происходил основной шабаш. Здесь под рев толпы принимались все основополагающие решения о судьбе государства и народа.
Они, конечно, не имели законной силы, но для прорумынских правителей и их западных хозяев этого было достаточно. По-научному это называется «охлократия» – власть толпы, а западные хозяева называют это «демократией» и даже «народной демократией». Так принимались решения о смене государственного строя в стране, о смене законов государства и общества, о смене государственных символов, о принятии Закона о государственном языке.
Вот так, дикой, необузданной, но хорошо организованной и управляемой толпой распугивали, изгоняли «русофонов», вот так расчищали место для власти оборотней.
Намитинговавшись, нагорланившись, фронтисты расходились кучами (иначе не назовешь) по различным направлениям города, «воспитывая» попутно какого-нибудь припозднившегося (после семи вечера) «русофона».
Назвать происходившее безвластием нельзя: власть была и очень настороженно наблюдала за всем происходящим. Просто все было запрограммировано. Говорить с толпами невозможно и бесполезно.
Там воспринимали только своих главарей-румын, а еще – «гостей» из Прибалтики или из Румынии.
Пробовать говорить можно только на работе. Здесь еще иногда удавалось добраться до сознания «новорумына». Но не до конца и ненадолго. Сразу же подходит «идеологическое подкрепление» – «вожачок», и вся беседа кончается.
Но другого метода просто нет. И приходилось опять искать «слабое место» во «фронте». Все это было малоэффективно, а потом и вовсе сделалось бесполезно. Уже в конце 89-го стало невозможно добраться до сознания даже людей старшего поколения, родившихся, правда, уже после войны и не видевших румынского оккупанта «вживую». Прорумынская пропаганда работала безотказно.
Они делали из молдаван «новорумына», «молдорумын». Процесс, как я убедился, совершенно необратимый. Румынский язык был убедительнее всяких доводов и разума.
С помощью румынского языка, румынской идеологии и «румынского духа» молдаван превращали в румын. Это они потом разгоняли и избивали жителей города, не знающих «государственного языка», это они позже тысячами отправились на подавление гагаузского народа, это они ехали на бронетехнике на удушение непокорного приднестровского народа. Это они убивали, насиловали, грабили. Это – дети бессарабских молдаван, одурманенные, оболваненные прорумынской пропагандой, и именно они стали послушными исполнителями воли националистов из НФМ.
И в этом – главная вина, главное преступление прорумынских оборотней, морально искалечивших молдавскую молодежь.
Почему оборотни решили начать путч по захвату власти в республике с внедрения «государственного румынского языка»? Потому что язык – инструмент для разрушения государства. Как, например, лом или бульдозер. Это подтверждал бесценный опыт, оставшийся от «старой гвардии румынизма» – бывшей оккупационной администрации в Бесарабии: внедрение румынского языка в качестве единственного государственного языка в колонии. С этого началось установление единственной власти – румынской – на всей территории Бессарабии. Смысл внедрения в сознание местного населения румынского языка в качестве государственного очень глубок. На этом зиждилась основа политического и морального подавления сознания местного населения оккупационными властями.
Именно поэтому провозглашение националистической румынской власти в Молдавской ССР в 1989 г. оборотни начали с внедрения румынского языка. Поэтому первый, моральный, удар по сознанию граждан Молдавской ССР был нанесен именно внедрением в принудительном порядке румынского языка в качестве единственного государственного.
Румынский язык в свое время помогал организовывать прорумынское подполье в Молдавской ССР, помогал определять единомышленников.
Он был как кодовый замок на входе в подполье. Не владевший в совершенстве румынским языком не мог проникнуть в подполье ни в коем случае. Он был как электронный прибор для определения «свой-чужой». Даже бессарабский молдаванин своим произношением выдавал себя, не говоря уж о молдаванах левобережных, из МАССР. По этой же причине не могли проникнуть в прорумынское подполье и оперативники госбезопасности. Их сразу вычисляли.
Румынский язык оказался достаточно надежной защитой подполья.
Для конспирации ничего особого больше и не требовалось. В основном, благодаря разнице между молдавским и румынским языками прорумынское подполье было надежно защищено и до самой легализации оборотней даже не было замечено.
Румынский язык и по сей день служит средством конспирации метастазов кишиневского режима в Приднестровье. Именно поэтому так настойчиво кишиневский режим внедряет в Приднестровье румынские школы. Причем школы именно румынские, а не молдавские, как их весьма успешно камуфлируют прорумынские правители кишиневского режима.
Вполне естественно, что насильственное внедрение чужого и чуждого по моральным критериям румынского языка в качестве государственного, да еще и единственного, вызвало протест подавляющего большинства населения Молдавской ССР. Образовалось противостояние, т.е. столкновение сторон, мнений, сил. А это и есть конфликт.
Анализируя какие-то конфликтные ситуации, мы обязательно должны прояснить, дать четкий ответ на следующие вопросы: стороны конфликта, инициатор конфликта, цель, средства, последствия конфликта (конечный результат). В нашем случае сторонами конфликта стали: с одной стороны – прорумынские оборотни (они же инициаторы конфликта), олицетворявшие партийную и государственную власть в республике, а с другой стороны – подавляющее большинство многонационального населения Молдавской ССР – жертва конфликта.
Однако конфликтующие стороны не были равны даже приближенно.
Это особенно становится видно, если изобразить графически векторы сил на схеме. С одной стороны сгруппировались прорумынские силы, куда входили лидеры прорумынского националистического подпольного (до недавнего времени) движения, легально занимавшие и до сего времени занимающие ключевые посты в системе партийной и государственной власти в республике, с подконтрольными и подчиненными им административными и силовыми органами, включая исполкомы, Минюст, прокуратуру, МВД, КГБ, многих руководителей предприятий и госучреждений и учреждений науки (включая учебные заведения), учреждений культуры, все СМИ и т.д.
Взаимоотношения были отработаны у них в течение десятков лет совместной работы. Десятки лет они лицемерили перед обществом, изображая из себя деловых работников, патриотов-коммунистов, а фактически взаимодействовали между собой, работали на укрепление прорумынской подпольной организации и подготавливали к действию все наличные силы для предстоящего путча – проведения государственного переворота и открытого заявления о своем приходе к власти.
Мы еще не осветили деятельность пресловутой организации «НФМ» («народного фронта Молдавии»), работавшей в одной связке с КПМ. Формально эта организация называлась «движением», но фактически она напоминала партию левых эсеров, содержавшую в своих рядах группы боевиков, а по некоторым данным – им по договоренности подбрасывали на время уголовников из тюрем для выполнения особо щекотливых поручений.
Мне пришлось столкнуться еще в 1971 г. с фактом существования в одном строительном общежитии групп боевиков. Тогда еще ничего не было слышно о «народном фронте», но группы были. Они были разбиты на пятерки, у каждой свои обязанности. Руководили группами профессионально. Они были очень многочисленны, четко организованы, способны выполнить любую «грязную» работу, но при этом им было строжайше велено не оставлять следов.
Другую сторону конфликта представлял многонациональный почти неорганизованный народ Молдавской ССР, возмущенный таким к себе отношением правящей прорумынской «элиты» как к оккупированному населению оккупированного края. Мнением народа никто из правящих оккупантов не интересовался.
Видя такое к себе отношение, как к быдлу, как к рабам, в культурной инициативной элите «русскоязычных» стало возникать движение сопротивления румынизму. По примеру прибалтийских борцов с местными фашистами, в Молдавии родилось интернациональное движение сопротивления прорумынскому национал-фашизму (интердвижение «Единство», сокращенно «ИДЕ»). Учитывая участие в движении сопротивления большого числа граждан молдавской национальности (в основном, людей старшего поколения, еще помнивших румын во власти), в название было добавлено слово «Унитатя» – перевод слова «Единство».
Однако Интердвижению не суждено было оказать действенное сопротивление прорумынской власти оборотней, сработавшихся за десятки лет в госструктурах и понимавших друг друга не только с полуслова, но даже с полунамека. Не имевшее финансовой поддержки ИДЕ было блокировано и парализовано направленными против него оргмерами партгосаппарата.
На уровне КПМ, практически сросшейся с НФМ, было оказано административное и моральное воздействие на тех руководителей предприятий, которые «не поняли линию партии в вопросе роста национального самосознания молдавского народа». Давление на «русофонов» передавалось сверху вниз – от руководителей предприятий на подчиненных. Оказывалось и боковое повсеместное давление в коллективах предприятий, где верх взяли «фронтисты» – молодые молдаване, оболваненные прорумынской пропагандой, легализовавшиеся в период активизации НФМ повсеместно – на предприятиях, в учебных заведениях.
Непонятно с чьей подачи в Кишиневе в противовес движению сопротивления стали создаваться «русские общины», работавшие в направлении миграции «русофонов» в Россию. И если вначале в Интердвижении был сталинградский лозунг «на том берегу (Днестра) для нас земли нет», то впоследствии все, кто мог, стали уезжать.
В дальнейшем Интердвижение вообще трансформировалось в «Движение за равные права». Так закончились некогда славные страницы борьбы против румынизации Молдавии.
К счастью, не везде. Серьезное сопротивление наступающему румынизму оказал Приднестровский регион Молдавской ССР. Испокон веков на этой славянской российской земле, даже несмотря на усердное внедрение на протяжении последних десятилетий «специалистов коренной национальности», концентрация прорумынских сторонников НФМ была невелика. Этот фактор позволил нормальным здравомыслящим людям выстоять против оголтелого прорумынского национал-фашизма, не допустить на территорию Приднестровья пытавшихся прорваться беснующихся боевиков-фронтистов.
Параллельно с ИДЕ на предприятиях активизировать Советы трудовых коллективов – СТК, возглавившие политическую борьбу трудового народа за гражданские и просто человеческие права, против орумынивания народа. Стихийно собирались митинги на предприятиях, митинги многотысячные, общегородские. Не желавшие становиться румынами протестовали против насильственной румынизации.
Были многочисленные обращения митингующих трудящихся к руководителям партии и государства – МССР и Союза ССР.
От руководителей партии и правительства МССР желаемого результата добиться было невозможно. Да это и неудивительно: они и были идейными вдохновителями и организаторами этой вакханалии, этой организованной румынизации.
От руководителей Союза ССР тоже внятных ответов не было: они были заняты разваливанием государства на своем уровне.
В Тирасполе, а затем и в других городах и районах Приднестровского региона создавались Объединенные Советы трудовых коллективов – ОСТК — и рабочие комитеты, возглавившие политическую борьбу трудящихся. Была попытка создать в масштабах Молдавской ССР Союз трудящихся Молдавии – СТМ, но в Кишиневе партократы заблокировали решение съезда трудящихся из боязни утраты собственной власти.
Время шло, изменений к лучшему не происходило, хотя республику сотрясали многотысячные митинги протеста. Не для того партоборотни долгими годами готовили совместно с советниками от западных спецслужб этот путч, чтобы так легко сдать позиции.
Оставался один испытанный метод – массовые политические забастовки трудящихся. После предупредительной двухчасовой забастовки тираспольских предприятий руководство МССР дрогнуло, но не сдалось. Противостояние продолжалось. Не видя другого выхода, трудящиеся Молдавской ССР повсеместно начали забастовки.
«Они продолжались около месяца. Бастовали сотни предприятий – в Кишиневе, Бельцах, Гагаузии. Наибольший размах забастовки приняли в Приднестровье.
По республике в политических забастовках участвовали 191 коллектив и 200 тыс. человек. Наибольшие масштабы она имела с 28 августа по 14 сентября 1989 г., когда ежедневно в забастовке участвовали коллективы более 150 предприятий. При этом за весь период забастовки свыше половины бастующих составляли коллективы предприятий Тирасполя и Бендер, а с трудящимися Рыбницы – свыше двух третей. В Кишиневе наибольший размах забастовка имела в конце августа – первых числах сентября, затем официальные власти сумели переломить ситуацию в городе (на ряде крупных предприятий Кишинева имели место «физические столкновения на межнациональной почве».) (Из книги Г. Кодряну «Днестровский разлом».) На забастовки в Молдавии в знак протеста против румынизации «мировая общественность» не реагировала. Почему бы это? Уж не являются ли господа соучастниками организации этого конфликта и единомышленниками румынизаторов? А иначе как можно объяснить пассивность и безучастность в такой острой политической ситуации?
Это был только первый острый конфликт, инициированный прорумынскими выродками в чиновничьих мундирах, подтолкнувший трудящихся Приднестровского региона принять решение о необходимости дистанцироваться от румыноподобных. После проведения всенародного голосования (референдума) было решено вернуться к состоянию до 2 августа 1940 г., т.е. к прежней нашей государственности – МАССР.
А сколько их было, конфликтов, нагнетаемых прорумынскими заговорщиками за последующие годы… И никогда «мировое сообщество » не становилось на защиту обиженных и оскорбленных. Их почему-то привлекают только организаторы конфликтов, только интересы «Великой Румынии».
И вот мы вынуждены вернуться к началу статьи, где мы гадали, кто так заинтересован в разжигании на пустом месте этого мифического «приднестровского конфликта»? Тогда возникло подозрение, что, может, это и не румынский «рак с клешней» так заинтересован в разжигании пресловутого «приднестровского конфликта», а есть еще какая-то очень состоятельная и очень заинтересованная сторона?..
Ну, конечно, как же это сразу такая ясная и четкая мысль не пришла в мою старую лысо-поседевшую голову? Ну, конечно, это «властелин мира», это в его интересах, это проявление его стратегических планов – на территории Приднестровья оборудовать свою антироссийскую военную базу. А как же иначе? В Прибалтике базы есть, в Польше есть, и дальше вся Европа – его сплошная военная антироссийская база. И дальше – в Закавказье есть, в Средней Азии есть. Только два разрыва в едином антироссийском фронте –
Белоруссия и Приднестровье. Но этот пробел намечено в будущем ликвидировать: на белорусскую «оранжевую» революцию брошены все материальные и шпионско-диверсионные силы, а для Приднестровья диагноз – «приднестровский конфликт».
Вот какой он мудрый стратег, «великий и ужасный мистер Гудвин». И он посылает своих румынских и прочих холуев «навести порядок», разрешить «приднестровский конфликт» в кратчайшие сроки. Разумеется, в пользу хозяина, «великого и ужасного».
Но мы – приднестровцы, нас не запугаешь. Мы сорвем маску с «великого и ужасного мистера Гудвина». Мы хорошо знаем, что под этой маской скрывается маленький трусливый клоун-неудачник. Пора снять всем «зеленые очки» и увидеть, что «изумрудный город» «великого и ужасного мистера Гудвина» – это блеф, как и многое другое, рекламируемое Америкой в качестве «лучшего американского продукта» (ножки «великого Гудвина», например).
Все это – обычный американский блеф. Просто нужно не бояться его, а смелее срывать с него маску «великого и ужасного». И тогда все сразу увидят, что это просто актер-неудачник, напускающий на себя мнимое величие.
А если этот «американский Тарзан» пошлет к нам свою «американскую Читу» с их «американскими категорическими советами, как себя вести», мы встретим ее примерно так же, как в свое время встретили прорумынского «правозащитника» Штефана Урыту (лучшего друга нашей «родной вражеской оппозиции»).