Итоги Государственного Совета. Новые направления развития профессионального образования в России
| Вид материала | Документы |
- Президент России Владимир Владимирович Путин в выступлении на расширенном заседании, 146.47kb.
- Торгово-промышленная палата россии, 690.5kb.
- Методические указания и контрольные задания для студентов-заочников образовательного, 161.98kb.
- Итоги рассмотрения проекта решения Оренбургского городского Совета «О бюджете города, 2466.36kb.
- Московское образование – основа качества жизни москвичей. Стратегические ориентиры, 203.46kb.
- Председателя Ученого Совета Гришина В. И. об утверждении повестки заседания. Повестка, 139.56kb.
- Проблемы подготовки рабочих кадров сельскохозяйственного профиля в учреждениях начального, 43.81kb.
- Юстиции Российской Федерации Утверждаю Проректор по учебной и воспитательной работе,, 665.5kb.
- Союзное государство россии и белоруссии в системе форм государственного устройства:, 895.2kb.
- Рабочая программа кандидатского экзамена для образовательных учреждений высшего профессионального, 397.2kb.
Дымов В.Г. Можно я поясню, что творится, например, в пищевых вузах. Просто поскольку это большая отрасль и, пожалуй, она самая современная и самая активная. Например, у нас тоже меньше 20% специалистов, даже процентов 10, которые приходят со средним специальным образованием. В основном, это взрослые переученные люди. И переучиваются они все у нас на производстве. И москвичи не работают, если говорить о Москве, или не работают в Красноярске красноярцы, а работают абаканцы или ачинцы, если говорить о Красноярске. Почему? Престижность в крупных городах, люди выбирают для себя, либо сами уходят в бизнес, либо работают на более престижной работе. Поэтому ничего плохого я здесь не вижу. Но есть очень прекрасная программа, допустим, в Москве, программа стимулирования молодых специалистов. Большое спасибо Юрию Михайловичу, как бы его ни ругали. В этом смысле он большой патриот своего города, и он просто субсидирует, фактически приплачивает компаниям, которые берут на работу молодых ребят, у которых не хватает квалификации. Я сторонник не политики штрафов, а политики стимуляции. Это всегда гораздо эффективнее.
Еще что хочу сказать. Директоры отраслевых вузов, например, мы работаем с Институтом прикладных биотехнологий, он, конечно, архаичный, не в обиду его ректору и президенту, он архаичный от коридора, от коридора уже страшно. Он финансируется, в основном, на те программы, которые они ведут с зарубежными компаниями-донорами, которые в принципе стимулируют, это везде, и в медицине то же самое, стимулируют применение биодобавок, биозаменителей, белков, все эти программы, которые по телевидению сейчас идут, белки, крахмалы. Колбаса, поверьте мне, или мясо, это просто ягодки по сравнению…
Карабасов Ю.С. Насчет модернизации. В «Программе-2020» слова «питание» нет.
Дымов В.Г. Я подумаю об этом. Я не писал «Программу-2020», к сожалению.
Карабасов Ю.С. Я к вопросу подготовки кадров. Говорить про модернизацию без «Программы-2020», без отраслевых программ, у нас они утверждены и актуализированы 2010 годом по всем отраслям Российской Федерации. Что касается пищевиков, то поскольку в «Программе-2020» слова «питание» нет, то что вы там готовите?..
Дымов В.Г. Я знаю, что каждый отраслевой союз, не отраслевой союз, а промышленники и предприниматели, «Опора России», «Деловая Россия», членом которой я являюсь, все по отдельности пишут программы, но было бы здорово действительно как-то их совместить. Может быть, на базе той же «Единой России» или как угодно. На самом деле это государственная потребность. Так вот, я продолжу, чтобы вы понимаете, что там происходит. Все эти вузы живут на добавки, на то, что они промоутируют программы по использованию, допустим, белков компании «АДМ» или «Протеин Технолоджиз». То, что говорят про колбасу, вся правда о мясе – это детский лепет по сравнению с печеньем, майонезом, по сравнению с конфетами, с жевательной резинкой. Это все просто ягодки. Если вы будете внимательно читать, сегодня все состоит из загустителей, заместителей, заменителей, эмульгаторов. Я вам просто клянусь, так оно и есть. У них нет никаких средств на эти программы. Более того, они не представляют, как их делать. Потому что никто сегодня не аттестует ректора или какого-нибудь руководителя вуза. Он сам, если у него есть интерес, если он сам соответствует своей должности, он вуз вытягивает, протягивает, и такие вузы есть по всей стране, какие-то отдельные сполохи. Причем, бывает так, какой-то непрофильный вуз резко отстраивает какую-то юридическую специальность, и у них она начинает блистать и зарабатывать деньги. И поэтому в этом смысле мы не знаем, с кем работать. В большинстве своем мы работаем с западными компаниями. Я сейчас очень активно работаю с Мюнхенской школой. Она называется «профессиональная школа», она обеспечивает мне качественных технологов. Раньше я брал немцев на работу, молодых мальчишек или взрослых ребят сорокалетних, а сейчас я отправляю своих ребят туда, они живут и учатся там, и работают в компаниях. Просто их компания бросает, работают за зарплату, встают в 3 часа ночи, работают и приезжают сюда супер-специалистами. Потому что там они не балдеют, никто их там по голове не гладит, не ругают, они там сразу зарабатывают свой хлеб. Как говорил Прохоров или не Прохоров, они просто сами знают, что они хотят.
Анисимов П.Ф. Это якобы русская компания выступает перед нами?
Дымов В.Г. Я просто говорю, что я отправляю туда своих русских ребят учиться, потому что уровень наших вузов не в состоянии дать того уровня образования. Они возвращаются сюда, я взаимодействую с вузом с нашим – Институтом прикладных биотехнологий, прошу их дать тоже мне пару каких-нибудь научных сотрудников, и включаю в рабочую группу, отправляю их за границу, и они быстро компенсируют методом догоняния. Сегодня отставание лет 50 в технологиях.
Яровая И.А. Уважаемые коллеги, поскольку у нас здесь присутствует Елена Владимировна Сартакова, директор Новосибирского химико-технологического колледжа, Елена Владимировна, что день грядущий нам готовит? Что с загустителями-то делать будем? Что наши химики говорят и кого готовят?
Сартакова Е.В. Кстати, мы, благодаря приоритетному национальному проекту «Образование» создали уникальный ресурсный центр, и в настоящее время мы проходим аккредитацию – испытательный центр, и будем заниматься контролем качества по некоторым видам продуктов и услуг. И по продуктам питания в первую очередь. Обращайтесь, я думаю, что уже в конце октября мы заработаем. Поэтому с добавками разберемся.
Яровая И.А. А где ваши ученики проходят практику, на чем они учатся, кроме теории?
Сартакова Е.В. Наши студенты проходят практику ежегодно более, чем в 50 предприятиях и научных учреждениях Новосибирской области и Сибирского федерального округа. Мы традиционно поддерживаем связи с огромным количеством предприятий, с кем-то постоянно, какие-то меняются, в зависимости от потребностей наших студентов. Поэтому здесь никакой проблемы для нас не существует.
Яровая И.А. А сколько у вас учащихся?
Сартакова Е.В. У нас небольшое учебное заведение, среднее по России. У нас 1300 студентов.
Яровая И.А. Востребованы очень хорошо, но зарплата на рынке не очень высокая. У нас востребованность превышает примерно в три раза количество выпускников, но примерно через три года на рынке остаются 50%. Остальные, по разным причинам – это армия, это молодые мамы, и это низкий уровень заработной платы – приходится себя искать. На сегодняшний день они очень высококвалифицированные.
Яровая И.А. С какой профессией они выходят? Кто они?
Сартакова Е.В. Есть группа профессий: химики-технологи, техники-технологи в разных направлениях. Сегодня химические технологии очень разноплановы, это и полимеры, и эластомеры, это фармацевтика, это биопрепараты, это строительная индустрия, это керамика, это Росатом, это «Газпром», это нефтепереработка. Все это включает химические технологии. И здесь наши химики-технологи как раз так или иначе трудоустраиваются, в зависимости от того, на каком предприятии они проходят практику. И вот, кстати говоря, у меня есть небольшое замечание к тексту нового закона. За последние год-два мы с вами заметили, что мы уже, и наше население, и наш бизнес, начали произносить такие слова как «рабочая профессия». Но в тексте закона удивительным образом про наших специалистов сказано «специалисты среднего звена». Такого не было никогда в прошлой нашей стране. У нас были рабочие кадры, мастера, были технологи, были инженеры, были техники. Они никуда не делись. И сегодня на них спрос по-прежнему большой. Может быть, потому что мы их называем «средним звеном», вот таким непонятным словом, поэтому они и являются непривлекательными для наших родителей, для наших потенциальных абитуриентов. Мне кажется, что надо вещи называть своими именами. Хорошего технолога сегодня днем с огнем не найти по разным направлениям.
Уж коли мне предоставили слово, я бы хотела поддержать здесь Федора Тимофеевича по поводу национальной системы квалификации, потому что без нее не будет ничего, запутаемся все. Запутается бизнес, запутаемся мы, наши абитуриенты и их родители.
Следующий очень важны момент – это система профориентации, консультирования, и вот та информационная среда, о которой тоже говорил Федор Тимофеевич. Но он уже просто на системе профессионального образования собаку съел, настолько профессиональный человек. И на нее надо обращать внимание прежде всего, ее надо создавать. И не в пику друг другу все-таки уровни образования ставить, а объясняя общественности…
Яровая И.А. Давайте ответим на вопрос, кто сегодня должен создать эту информационную систему? Когда мы говорим «надо», вот у нас здесь министерства присутствуют. Кому-то надо, а кто этот «кто-то»? Давайте определимся.
Прокопов Ф.Т. Периодически я пользуюсь Интернет-ресурсами, гуляю по разным странам и континентам, чтобы быть в курсе, что в мире происходит. И примерно раз в год я обязательно посещаю сайты, например, министерства труда США, торгово-промышленную палату США, Великобритании, преимущественно англоязычные.
Так вот, отвечаю на ваш вопрос. Поскольку я кроме русского и английского, к сожалению, не знаю языков, могу только про англоязычные страны говорить, но уверен, что в Германии и Австрии то же самое. В любой стране ведомство, отвечающее за вопросы труда и за вопросы здравоохранения, держит в руках портал на национальном уровне. Этот портал содержит всю необходимую информацию. Там не делится, кто производит информацию. Главное, чтобы она была своевременной, качественной и доступной потребителю. Потребителя два – человек и работодатель. Вся информация ориентирована на это. Информация, которая там содержится, делается разными организациями. Статистика предоставляется, например, Бюро статистики Министерства труда США, в том числе данные по безработице по профессиям, по длительности безработицы, потому что молодой человек должен понять риск выбора профессии. Профессия сокращается, безработица в текущий момент здесь большая или маленькая, если он выберет профессию, то когда ее надо менять. Данные по заработанной плате, берется обычно примитивный источник – это регистр безработных, поскольку в данных этого регистра фиксируется последняя заработная плата. Это оценки. Везде это и пишется, это примерная информация. Там очень много: где получить образование, в каких образовательных учреждениях; какие образовательные учреждения какие обучающие программы предлагают; набор компетенций, профессиональные стандарты, описание профессий. Все это там есть. Но, например, свой самостоятельный портал и свой Интернет-ресурс имеет штат Онтарио в Канаде. Или штат, возглавляемый господином Шварценеггером в США. Там идет уже привязка именно на региональный уровень. Но концепция, методика, структура основного содержания – это все диктуется сверху. Любой молодой человек или работодатель, зашедший, допустим, Минтруд России или Минобр России вот он найдет, он через этот вход может получить любую информацию в любой точке страны. Вот, кто это делает.
И еще один момент. Хотел бы обратить внимание в поддержку господина Дымова. Он спасибо мэру Москвы выразил, упомянув программу «Молодежная практика». Для сведения вам, эта программа действует, по-моему, с 1993 года. Она действовала, раньше, по крайней мере, на общефедеральном уровне, и была обязательна для всех региональных государственных органов занятости. После перераспределения полномочий эта программа ушла на свободный выбор субъекта Федерации. Смысл ее очень простой. Работодатель должен быть экономически заинтересован взять молодых людей. Он имеет право оставить у себя тех, кто у него приживется, кто ему нужен. Выигрыш молодых людей в том, что они приобретают первые трудовые навыки, и жизнь начинают не с безработицы, а с работы. Возможно, стоило бы подумать о том, чтобы подобные экономические, опять же не карательные стимулы сделать, если хотите, национальным стандартом и ввести в национальное законодательство.
И по поводу профориентации. Профориентация сегодня есть в школах. Но я напомню исторический факт. На 1991 год в Российской Федерации существовало 24 межрегиональных центра профессиональной ориентации молодежи. Евгений Викторович Ткаченко помнит эти истории нашей совместной в то время работы. после создания в Российской Федерации сети государственных служб занятости эта функция была раскручена именно в рамках службы занятости. В каждом региональном, районном центре занятости были специалисты обученные – психологи, профориентаторы, была техника, были профессиограммы. Была только одна проблема. Не деньги даже, и не люди. Это описатели профессий. Эта проблема на сегодняшний день, возвращаюсь, она стоит опять очень остро. Я напомню, р аз мы Госсовет вспоминаем, не случайно, я думаю, что уже Президент Российской Федерации знает слово ЕТКС и произносит его с соответствующим акцентом. Реформа мира профессий должна начинаться вот с этого.
Хотел бы законодателей и партии обратить внимание, что в России был, и тоже не нужно терять хороший исторический опыт. И возрождение национальной системы профессиональной ориентации молодежи и взрослого населения, наверное, должно встать в число приоритетных проектов. Но мы говорим мы об этом уже слишком долго.
И будет, конечно, большой ошибкой, если сейчас раз – и на Министерство образования эту проблему повесят или на Министерство регионального развития.
Яровая И.А. Вы правильно акцентировали внимание – Министерство труда. Наверное, говоря о трудовых ресурсах, такая комплексная проблема, и должно быть министерство, которое этим комплексно, системно занимается. И тогда, наверное, не будет вопросов к другим министерствам, которые во взаимодействии с этим главным, головным должны были решать эти вопросы. Это, кстати, может быть одним из предложений к тому, чтобы институционально выстроить. Потому что мы можем говорить: надо, надо, надо, надо. А кто это делать будет? Вопрос возникает.
Прокопов Ф.Т. Коллеги, наша позиция, которая неоднократно высказывалась, я имею в виду представителей бизнеса, деловых организаций. Первое. Дело не в названии, дело в делах. Как называлась бы компания господина Дымова – неважно, но это все равно была бы компания «Дымов». Как называется Министерство здравоохранения или Министерство труда, не в этом дело, главное – функционал, главное – дела. Это первый сюжет.
Судя по тому, что, видимо, кадровый ресурс Министерства здравоохранения и социального развития таков, каков он есть, нас сегодня больше беспокоит здоровье населения, чем интеллектуальное и профессиональное здоровье населения. Наверное, это так.
И следующий вопрос. Конечно, наименование и создание федеральных органов исполнительной власти – это прерогатива, по предложению, может быть, партии, Президента и Правительства Российской Федерации. Но то, что нет в Российской Федерации регулятора рынка труда, это однозначно. То, чем занимаются сегодня подразделения Министерства труда, наверное, это важные функции, но они какие-то подземные.
Балыхин Г.А. Год назад еще было агентство по труду. Он был руководителем агентства, сейчас заместитель министра, и он ведет только вот этот блок, связанный с трудовыми вопросами.
Прокопов Ф.Т. Там два человека ведут трудовые вопросы, до сих пор сложно разобраться. Я понимаю, о ком вы говорите.
Ивлиев Г.П. Я могу сказать, зная некоторые региональные министерства труда и занятости, если кто и работает в этой сфере, то только они. Есть системы, примеры, ярмарки, работа с конкретными предприятиями, все это есть. Наверное, надо только придать этому другую динамику. И чем важен Госсовет, он же потребовал встроить во все процессы профессионально-техническое образование, наверное, прежде всего. Ясно видно, что отдельные примеры кооперации, они не охватывают всей системы. Вся система профессионального образования, она оторвана от связи и с бизнесом, и с практикой. И каждый может привести примеры. Профтехучилище, ремонт телевизоров. Какие телевизоры ремонтируют, на каких учатся? Черно-белые. И у нас принципиально важно, чтобы было Министерство труда с той функцией, которую сейчас от нас требуют – встроить подготовку к труду человека в систему всех экономических и социальных отношений, которые есть. Сможем – хорошо. Но, что очень важно, расчистить основы для профессионального образования – это расчистить сознание наше нужно. Если нам удастся сформировать сейчас в обществе убеждение в том, что подготовка на самом высоком уровне обладания навыками трудовыми в той или иной профессии обеспечивает человеку уровень благосостояния, необходимый для его современной жизни в 21 веке, мы, наверное, сможем эту систему выстраивать по тем параметрам, о которым мы говорим. Если мы не создадим вот этого убеждения в нашем обществе, по-прежнему, какую бы прекрасную систему не создали, люди будут отбивать номер и устраиваться на работу. Помните, советская система тоже была, устроиться на работу не по профессии тоже было достаточно распространено. Сейчас – устроиться воровать, устроиться в какую-то коррупционную схему. Все это должно быть основано именно на этом положении. Могу сказать, как председатель Комитета по культуре, на идеологическом фронте, на культурном фронте пока мы образы «Бригады» будем популяризировать… Где-то сейчас мы ломаем эту систему и говорим, что нам нужны социально ориентированные фильмы, образы, сознание, это чрезвычайно важно, и должны мы это сделать.
Пример Дымова, который он привел по Германии, он нам однозначно показывает. Специалист высочайшего уровня нужен сейчас в любой сфере жизни. Обучаем за границей, мы представляем, каких это денег стоит и Дымову, но он на это идет, потому что качество навыков, которые даются тому или иному лицу. И уважительное отношение к профессии «рабочий» будет в том только случае, если оплата труда будет.
И еще один момент. Нам нужно смотреть на каждую систему образования отдельно. Я могу сказать, что пищевая – одно. Но подготовка тех же профессионалов в сфере культуры – совершенно другое. и мы сейчас пытаемся этот законопроект с Григорием Артемовичем провести, который бы обеспечил предпрофессиональную подготовку в сфере культуры и искусства, когда мы уже человека не только сориентировали на ту или иную сферу, а когда мы ему дали эти навыки. Это важно сейчас очень. Если молодой человек сейчас будет заниматься какой-нибудь сферой, и не владеет компьютером, не сможет он работать. И очень важно, конечно, сориентировать на созидание. Почему мы будем отстаивать культуру, и будем говорить, что каждый раз бюджета нам не хватает, средств не хватает, почему мы благотворительность будем освобождать от налогов сейчас в большем объеме? Потому что человек должен быть настроен на созидание. Он должен продавать продукт, который создается. И каждому мы должны дать этот навык на любом уровне. Кстати, если брать нашу сферу, мы с Григорием Артемовичем еще даже говорим о послевузовском образовании профессиональном, которое тоже очень важно.
Дымов В.Г. Можно вопрос по культуре? А есть ли какие-то механизмы, рычаги популяризации профессии? Потому что в советском периоде нашей истории значительная часть нашей жизни состояла из популяризации любой профессии. Я профессиональный военный – учился в Суворовском училище, потом в Высшем военном училище, потом юридический закончил, и попал случайно в пищевую отрасль. Сколько на меня родина тратила, но я пытаюсь все отдавать, как могу. Допустим, в той же Германии, я специально изучаю немецкое телевидение. Там важное место, даже не в прайм-тайм, а в полдень, занимает профессиональное какое-то телевидение, где показывают, как какой-то человек исполняет какую-то работу. Это документальный фильм. Я так думаю, что это проплаченная государством программа. У нас все смешивается в кучу, и человек приходит и говорит: а то, что показывали по телевидению, это правда или нет? Это ненормально, это отсутствие государственной политики на популяризацию любой специальности. Пускай человек сам выбирает.
Ивлиев Г.П. Совершенно верно. Мы проплачиваем на телевидении все практически. Часть государство, бюджет ВГТРК, у нас там несколько десятков миллиардов, а другую часть проплачивают рекламщики.
Вы понимаете, что информационные потоки живут сейчас по своим каналам. Мы должны это им сказать. Они пока себя расценивают только как сферу бизнеса и рекламы, а не как часть общества, которая должна ценности общества пропагандировать и формировать. Они только об этом говорят в дискуссиях. Как только доходит до практики – цена рекламы перебивает все. Все эти передачи уходят, потому что они не рекламные.
Яровая И.А. Что касается образования, у нас сформировано вполне конкретное предложение по специальному образовательному каналу, где не нужно было бы уговаривать ставить в прайм-тайм. Чтобы не получилось так, что заплатили деньги, а показали ночью как рекламу пива.
Что касается Первого канала и всех остальных. Еду сейчас на нашу встречу, радио включено. Просто дословно, девушка – диктор говорит: «Представляете, какая фигня, залажу себе в карман – а там такая штучка-дрючка!». Понимаете? Она, видимо, считает себя очень продвинутой, креативной, модной, современной. Вот радиостанция. И я так понимаю, что это некий стандарт. Нам нужно принимать закон вообще о защите русского языка, чтобы у нас все эти информационные потоки не сленговые были, не матерные. И Суворовские училища, вы знаете уже, что у нас их не будет? Мы уже написали Президенту и собрали 7 тысяч подписей, отправили, ждем ответа.
Балыхин Г.А. Ирина Анатольевна, я от имени комитета конкретные предложения внесу в наше решение сегодняшнее. Но перед этим я хотел бы сказать следующее. Вот Ирина Анатольевна была инициатором создания ровно год назад, чуть больше, Совета по качеству общего образования при Президиуме Генерального Совета нашей партии. И этот Совет успешно работает. Это была ее инициатива, она сопредседатель вместе с Виктором Антоновичем Садовничим. Надо подумать, может быть, нам что-то такое создать и по профессиональному образованию. Потому что то, о чем мы говорим, оно требует систематизации, анализа и принятия конкретных решений. Поэтому я хотел бы, пользуясь случае, поблагодарить Ирину Анатольевну за то, что она уделяет огромное внимание в своей работе образованию.
Что конкретно я хотел бы сказать? Анализируя итога Государственного Совета, две вещи, на которые я обратил особое внимание. Там было конкретно сказано о том, что двигать экономику без поддержки НПО и СПО просто невозможно. Это первое.
Второе. Было заявлено о том, что система образования сегодня не имеет возможности и не готова для того, чтобы обеспечивать модернизацию нашей страны.
Так вот для того, чтобы решать эти две задачи, что, на наш взгляд, необходимо конкретно сделать? Прежде всего мы предлагаем, и нас поддерживает и Виктор Михайлович Демин, и те, кто работает в профессиональном образовании, нам необходимо разработать стратегию развития профессионального образования с упором на начальное и среднее профессиональное образование. Вот должна быть такая стратегия. И такие же стратегии должны быть разработаны в регионах. Потому что сейчас практически все ПТУ переданы в субъекты Российской Федерации. Половина техникумов и колледжей тоже находятся в регионах, в субъектах. И сейчас решается вопрос, никто его не поднимает. Но в принципе, говоря об оптимизации, речь идет и о том, что делать с теми техникумами и колледжами, их порядка 800, которые находятся на федеральном уровне. Но такие стратегии должны быть разработаны.
Что эти стратегии должны предусматривать, и наша стратегия на федеральном уровне? Прежде всего это концентрация ресурсной базы. Как бы мы ни хотели, я 10 лет занимался профессиональным образованием, для меня это была первоочередная задача, это и капитальный ремонт, состояние материальной базы мы знаем, какое, это обновление оборудования. Это не выдерживает никакой критики, на чем мы готовим наши рабочие кадры и наших специалистов. Но мы старались, наращивали. Но, конечно, сейчас обеспечение потребностей составляет, по моему видению, примерно 40% от потребностей. Это никуда не годится. Пример здравоохранения должен распространиться и на систему профессионального образования. Те 460 млрд. рублей, которые сейчас выделены по программе модернизации здравоохранения, они идут на ремонт учреждений здравоохранения и на обновление оборудования. Мы считали в свое время и с Петром Федоровичем в агентстве, что нам для того, чтобы переоборудовать и переоснастить новым оборудованием, необходимо порядка 50 млрд. рублей. Это же не 460 млрд., которые получило Минздравсоцразвития. Поэтому порядок цифр нормальный, он никого не должен пугать. Мы должны об этом заботиться. Я предлагаю это отразить в цифрах или в целом как концентрацию ресурсов в нашем решении.
Дальше. Социальный статус наших работников начального и среднего профессионального образования. Он не выдерживает никакой критики. Мы вчера с Виктором Михайловичем эту тему обсуждали. Даже в его колледже, который известен не только в Москве, заработная плата преподавателя 8 тыс. рублей. Я думаю, что и в наших кулинарных техникумах, связанных с пищевой, смешанной промышленностью, там вообще катастрофа. Я не знаю, вы молчите, может быть, это всех устраивает. Но я считаю, что вопрос о повышении, может быть, не говорить конкретно о заработной плате, поскольку новая система оплаты труда работает, сейчас закон 83-ий принят, и в рамках этого закона мы переходим на госзадание, субсидии и т.д. Но расчет этой субсидии для обеспечения государственного задания, вот сейчас как раз министерство этим занимается, и мы должны порекомендовать министерству, чтобы этот расчет соответствовал тому, чтобы заработная плата у работников начального и среднего профессионального образования была на должном уровне. И сейчас большие возможности предоставлены руководителям.
И третий вопрос. Федор Тимофеевич, это по вашей части, это роль бизнеса. Мы говорим, что вроде бы все бизнес делает, и вы даже коснулись профессионального стандарта. Мы говорили, что прежде, чем разработать стандарты образовательные, должны быть разработаны стандарты профессиональные. Разработали эти стандарты всего две-три отрасли, больше никто ничего не дал. Как можно учить по образовательному стандарту, если работодатель не скажет, как и чему нужно научить. К этому нужно отнестись серьезно, чтобы эти профессиональные стандарты в Министерстве образования были, и министр этим лично занимался, совещания проводил и т.д. У нас есть закон, мы его приняли еще в 2007 году, бизнес сейчас, работодатели участвуют и в разработке образовательных программ, модулей и т.п., но сейчас мы должны подготовить закон, который дает возможность уже более детально поставить задачи перед бизнесом, как готовить и какое количество. Это все важно. Давайте мы запишем в наше решение вот эти вещи, у нас есть конкретный текст, которые касаются роли бизнеса.