Geum.ru

Михаил Мухамеджанов

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   14   15   16   17   18   19   20   21   ...   47

Ибрагим никогда бы не решился на такой шаг, если бы четко и уверенно ни почувствовал, что именно это сейчас нужно, но и отчасти безопасно для всех, в том числе и для него. Не смотря на то, что он почувствовал себя хозяином положения, он ни на минуту не расслаблялся, пристально и внимательно наблюдая за реакциями двух следователей. Ожидание, терпеливость и ум его не подвели и не обманули. Ему удалось уловить в этих двух достаточно опытных в своем деле людях те слабые струнки, которые выдавали их человеческие качества и характеры. Сказались усталость и некоторая растерянность от этого абсолютно абсурдного, трагикомичного, да еще непонятного своими перспективами дело. А это позволило ему подобрать к ним ключики, пусть не совсем правильные, но вполне достаточные для того, чтобы открыть души. Оставалось только настроиться на правильную волну, начать игру и, главное, не переиграть самого себя. В какой-то степени это было очень рискованно, но очень заманчиво. К тому же сладко наполняло сердце адреналином и тешило самолюбие. Это была своеобразная компенсация за тот ужас, который он пережил, когда попадал в эти устрашающие стены. И предвкушение сладостного предчувствия победы его не обманули.

- Все!.. Довольно! – воскликнул добитый «до конца» майор и, обращаясь к коллеге, стал быстро выплескивать где-то наигранные, а где-то и серьезные эмоции. – Я не могу этого больше слушать!.. Умоляю, Алексей Витальевич!.. Отвези это чудо туда, откуда привез!.. Поблагодари от души нашего благодетеля!.. Заплати, все отдай, чтобы забрал его обратно!.. И упроси, чтобы никогда, слышишь, никогда его больше не присылал!.. Иначе я сам, сейчас же, своими руками развалю эти стены и выпущу на волю этого восточного, благородного витязя – землекопа, упаду ему в ноги и буду целовать его следы, чтобы он нас простил.

Ибрагим дождался, пока он немного успокоиться, быстро поднялся, подошел с боку, по-военному вытянулся и, сдерживая улыбку, уставным голосом быстро проговорил:

- Разрешите отбыть к постоянному месту прохождения службы? Был рад оказать помощь и познакомиться!

Майор поднял на него уставший, чуть перекошенный, как от зубной боли, взгляд, перевел его на сдерживающего улыбку коллегу, протянул руку Ибрагиму и, не глядя на него, выдохнул:

- Валяйте!.. Спасибо за помощь!

- Есть, валять! – ответил Ибрагим, пожимая протянутую ладонь майора. – Служу Советскому Союзу!

Тот скосил на Ибрагима уже собранный привычкой, с появившейся иронией взгляд и, не отпуская руки, спросил:

- Хотелось бы узнать, вы случаем не собираетесь заняться адвокатской практикой?

- Никак нет!

- Интересно узнать, почему? – повернувшись всем туловищем к Ибрагиму и делая взгляд еще ироничнее, добавив немного притворного изумления, снова спросил окончательно успокоенный и взявший себя в руки майор.

- Образования нет и желания тоже.

- Ну, что же, это немного радует и оставляет нам со старшим лейтенантом надежду на то, что мы не останемся без работы и спокойно дослужимся до пенсии. Так что за это особое наше спасибо! Ну, что же вы стоите? Ах, да забыл, вольно! Присаживайтесь, пожалуйста! Не обижайтесь на нас! Как можно обижать такого благодетеля? Сейчас мы быстро утрясем все необходимые формальности, напишем вам благодарность и, конечно же, доставим вас в целости и сохранности к месту прохождения службы.

По мере того, как майор произносил свою тираду, не отпуская руки и усаживая Ибрагима на место, стало очевидным, что приятельские, даже к какой-то мере дружеские отношения установлены окончательно и, видимо, надолго. Ибрагиму удалось завоевать их расположение, симпатию, может быть, даже доверие.

Расставались они уже чуть ли ни друзьями. Старший лейтенант подарил матросу трофейную, оригинальную зажигалку, а майор даже пожалел, что Ибрагим наотрез отказался служить во внутренних войсках киевского гарнизона, что могло обещать им новые встречи, но оставил Ибрагиму свой телефон, попросил не забывать и хоть изредка напоминать о себе. Тот же ни разу так и не позвонил. Захотелось навсегда забыть этот странный и нелепый случай. Да и новые события полностью увлекли его так, что времени уже практически не оставалось.

Абдулло, как и предполагал Ибрагим, без последствий отпустили на свободу, но перевели в другую часть, чтобы он, наконец, дослужил уже за себя. Произошло это утром того дня, которым уже вечером Ибрагим садился в поезд, увозивший его в Москву, откуда он должен был уехать на Север. Поэтому землякам удалось увидится еще раз, пообщаться и выразить друг другу признательность. Во время этой недолгой встречи Абдулло радостно сообщил, что врачиха забрала все свои заявления, пригласила в гости и со слезами на глазах умоляла ее простить. На прощанье они обнялись, как братья. К сожалению, они так больше и не увиделись, хотя Абдулло регулярно присылал посылки родителям друга, благодаря их за такого сына. Они их с благодарностью принимали, но не понимали - за что? Ибрагим запретил другу даже им рассказывать подробности киевских событий, опасаясь, что они будут неправильно истолкованы. Никто бы не поверил, что простому матросу удалось вытащить земляка из следственного изолятора Комитета госбезопасности. А объяснить такое было просто невозможно.


- Ну, что вспомнил? – улыбался Леонид Сергеевич. – Сначала я подумал, что мои киевские коллеги просто бредят. Но когда я прочел еще один отзыв о том, как тебе удалось разоблачить, да еще задержать милиционера- взяточника в Северодвинске, я понял, что ты прирожденный аналитик. У тебя просто поразительные способности вникать и распутывать сложные дела. Твои мозги соображают так, как многим и не снилось. Теперь тебе понятно, почему наши органы от тебя не отставали? Твои способности, знания, да еще умение довольно лихо постоять не только за себя – это оружие, причем довольно мощное. А раз это оружие, то очень важно, в каких руках оно окажется. КГБ и другие специальные службы всегда собирали, и будут собирать таких людей. В этом их сила и залог успеха. Причем, у нас у всех существует жесткая конкуренция, поэтому каждый стремится первым заметить и завербовать таких людей. Не зря твои друзья милиционеры «рыдают от радости», когда ты им помогаешь. Когда ты попросил освободить тебя от нашей дружбы, мне с огромным трудом удалось убедить начальство, что ты не пойдешь служить в ГРУ или МВД. Можно сказать, я головой поручился, что ты хочешь оставаться простым физиком-ученым и добропорядочным гражданином. Так что ты теперь мой должник. Я двум генералам обещал, что не спущу с тебя глаз. Так-то вот, бесценный ты мой таджик, как ты теперь понимаешь, твое личное дело с начала нашей дружбы перестало пополняться твоими подвигами. Зная тебя, думаю, что даже очень предостаточно. Твои милиционеры от тебя не отстают, так что будь очень осторожным, иначе громкая слава превысит мои скромные возможности и нам с тобой здорово достанется.

- Неужели органы так никогда и не отпускают свои жертвы? – спросил пораженный Ибрагим.

- Конечно, никогда. Только в случае какой-нибудь серьезной болезни или смертью. Личное дело для того и заводится, чтобы наполнять его сведениями, а человек, попавший в поле зрения, уже никогда не выпускается из вида. Даже однажды встретившись с нами, он уже обладает секретом, который другим знать не обязательно.

- Получается так, что практически все советские люди находятся в поле зрения органов, - задумчиво стал размышлять Ибрагим. – Ведь каждый когда-нибудь да сталкивался с каким-нибудь секретом. Значит, органы обладают такой властью, которая не снилась даже нашим членам Политбюро. Это же страшно. Никто не может даже чихнуть, чтобы это не стало известно вашей конторе. А уж, не дай Бог, кто-то подумает как-то иначе, чем разрешают ваши начальники? Выходит так, что все мы «под колпаком», как выражаются мои друзья милиционеры, и никуда не рыпнешься. А что тогда мешает какому-нибудь из ваших начальников, который мечтает о господстве, скинуть все наше правительство вместе со всеми членами Политбюро и самому сначала занять место в Кремле, а потом уже и подумать о мировом господстве? Для чего же тогда создавалась огромная сеть резидентуры? Причем, сделать это без особых усилий. Ваша организация – это огромный монстр, да еще опутанный туманом секретности. Затеряться в нем ничего не стоит. Вот вы жаловались, что меня было трудно отбоярить от вашего руководства. Да нет ничего проще. Вы же сами говорили, что мной заинтересовались несколько управлений. Вот вы и убедили бы руководство вашего, второго управления, что меня, например, увело из-под носа первое управление – разведка, или третье – военная контрразведка. А еще лучше пятое. Туда уж точно никто не сунется, даже ваши генералы. Вопросы идеологии в нашей стране незыблемы. Учитывая все это, что помешает какому-нибудь генералу взять власть в стране? Причем, все вы и ваши коллеги будут думать, что действуют в интересах нашей многострадальной родины, а не в интересах маньяка или властолюбца. А если генсек и члены правительства будут особо сопротивляться, на них и компромата найдется достаточно. Не на них, так на их родных, друзей. Совершенных людей и людей без пороков не существует. И все! Все под колпаком, причесаны одинаково и ходят одним строем под ту музыку, какую пожелает повелитель. Теперь начинаешь понимать Сталина, который держал органы в страхе и менял их руководителей, как перчатки. Даже своих соратничков не так трогал, как этих, истинных властителей человеческих душ.

- Да! – выдохнул пораженный Леонид Сергеевич. – И в правду, ты абсолютно прав – нельзя тебе к нам! Уж больно быстро ты докапываешься до самой сути, до самого главного. Тебя или возвысят до небес, или пристрелят в самом зародыше. Ты мне очень нравишься, поэтому по-дружески заклинаю, постарайся думать о чем-нибудь другом, но только не о политике! Так, поверь, будет лучше для всех и, прежде всего, для самого себя!

Уже потом Ибрагим часто задумывался и задавал себе один и тот же вопрос: «А может, хватит играть в супермена и пора остановиться? Забыть и эти проклятые органы, друзей ментов, как советовал отец, начать жить нормальной духовной жизнью, игнорируя эту грязную политику, в которой ничего, абсолютно ничего невозможно изменить, как не изменишь сущность человека. Сущность жалкую, алчную, глупую, ленивую и трусливую».

Но, вспоминая этот разговор с Леонидом Сергеевичем, тут же себе отвечал: «Нет, Ибрагим, придется тебе всю жизнь нести этот крест! Раз уж ты вляпался в такое дерьмо, да еще так наследил, придется продолжать в том же духе. Теперь тебе никто, а в первую очередь ты сам, не поверит в то, что ты сможешь жить другой жизнью. Ты уже научился обманывать, грешить налево и направо. Так не лучше ли уж грешить по принципу: «спать – так с королевой, воровать – так миллион». Все равно Аллах или Бог, если они есть, накажут, а люди не поверят в твою чистоту».


-5-

Первый ощутимый положительный результат деятельности «империи» Ибрагим получил после одного случая, начало которого послужило весомым толчком к ее организации и активной дружбе с органами власти.

Еще в начале своей самостоятельной жизни в Москве, сразу же после его ухода из Славкиной семьи, он столкнулся с хорошо организованной группой мошенников. Это произошло еще перед началом занятий в институте, в начале работы в таксомоторном парке. Естественно, что тогда его «империи» еще не было даже в замыслах.

Одержимый идеей задержаться в Москве, он неосторожно поверил одному из сотрудников Госавтоинспекции, что тот может помочь ему в этом деле. Владислав, так звали этого веселого, респектабельного и общительного лейтенанта очень располагал к себе и все время намекал на весьма влиятельные связи в вышестоящих кругах. Он пообещал Ибрагиму за приличное вознаграждение выхлопотать письмо, подписанное заместителем министра о том, что он, как ценный работник, приглашался в Москву. Ибрагим проверил. Такая практика существовала и давала возможность «приглашенному» без проблем устроиться в столице.

Через две недели он, наконец, собрал требуемую сумму, оставшись практически «голым», да еще с долгами. Для того чтобы собрать две с половиной тысячи рублей, пришлось занимать деньги у нескольких своих новых знакомых, друзей по службе, даже у командира своей лодки.

Все это время он внимательно наблюдал за Владиславом и ничего подозрительного не заметил. А может, и не хотел замечать, слишком хотелось решить вопрос с пропиской. Короче, он отдал деньги и стал ждать.

Прозрение наступило довольно быстро.

Случайно он явился свидетелем того, что его «благодетель» обманул какую-то приезжую женщину с постановкой на учет на кооперативную квартиру. Попытки разобраться с аферистом закончились приводом в милицию. У Владислава все-таки были покровители, но оказалось, что они принимали самое непосредственное, активное участие в его аферах. К своему ужасу Ибрагим понял, что ни денег, ни обещанного письма он уже никогда не увидит. Вместо этого он в кабинете дознания снова увидел нахальную, откровенно смеющуюся физиономию мошенника. Моложавый лейтенант, проводивший дознание, улыбнулся и вышел.

- Я вижу, ты немного поумнел, - шутливо улыбался Владислав. – За учебу тоже надо платить. Видишь, как я здорово тебя поучил? Но знаешь, а я ведь могу и помочь. Мы же не звери. Короче, парень ты смышленый, поэтому быстро поймешь, как не только отработать свои деньги, но и прилично заработать. Желающих что-то быстро и незаконно получить в этой стране огромная армия. Кому-то нужен диплом, кому-то, как тебе, прописка, вот и думай! Приведи несколько таких жаждущих и считай свои денежки! Ты же понял, как это делается. Чисто, со вкусом и никаких трений с законом. Уголовный кодекс надо чтить. Это свято! Ты можешь хоть с трибуны мавзолея кричать, что тебя ограбили, тебе никто не поверит. Кому ты отдал деньги? Мне? А может, это я дал тебе взаймы, а ты их пропил в ресторане, и теперь придумываешь разные небылицы. А главное, за что? За то, чтобы устроиться в Москве лучше других. К твоему сведению, дача взятки так же наказуема, как и ее получение. Так что предлагаю тебе десять процентов от сделки. Ну, и получи свои ученические за вычетом твоих кулаков. Советую следующий раз руки не распускать, иначе будешь еще и должен! Надеюсь, ты все понял?

Он бросил перед Ибрагимом сто пятьдесят рублей, еще раз оскалился своей наглой улыбкой и вышел из комнаты.

Можно себе представить, какие чувства овладели оскобленным, униженным и ограбленным Ибрагимом? Но все это продолжалось недолго. Он понял, что отчаяние, злость и ярость горю не помогут, и начал напряженно думать, как вернуть деньги и отомстить обидчику?

Решение пришло неожиданно и как-то сразу.

Проклиная своего обидчика и обзывая его разными самыми ужасными прозвищами, он несколько раз обзывал его ядовитой змеей, скорпионом и шакалом. Себя он тоже сравнивал с животными, но не хищниками, глупым бараном, ишаком. Неожиданно он прекратил ругаться и задумался. У многих животных, за которыми ему доводилось наблюдать, была одна интересная особенность. Когда их загоняли в угол и заставляли осознавать свое поражение, они начинали искусно притворяться. Кто-то притворялся мертвым, кто-то мгновенно сдавался на милость победителю, а иные выказывали такое дружелюбие и подобострастие, что победитель терялся и прекращал преследовать жертву. Особенно этим отличались хищники, боровшиеся за приоритет. Иногда приходилось удивляться долготерпению побежденного, с которым он ждал, когда победитель даст слабину, чтобы мгновенно ею воспользоваться.

Ибрагиму не хотелось быть глупым бараном или упрямым ишаком, наоборот, он чувствовал настоящим хищником. Значит, и действовать надо было как хищник, умно, хитро и осторожно. Он улыбнулся, представив себя змеей, превратившейся в покоренное и прирученное животное, терпеливо ждущее своего мгновения, чтобы ужалить своего расслабленного и ничего не подозревающего «хозяина» в самое слабое, больное место.

И он решил, прежде всего, на время забыть о деньгах и осторожно втереться в доверие обидчика, чтобы выяснить все его слабые стороны. Смирить свою плоть, улыбаться при встречах и слушать бесконечные поучительные беседы, к которым этот мерзавец имел большую слабость. И, конечно же, ждать подходящего случая, чтобы вернуть деньги и сурово наказать. В том, что это свершится, он нисколько не сомневался. По крайней мере, пока он жив, а умирать он, естественно, не собирался.

Ждать подходящего случая пришлось почти два месяца.

За это время, может быть даже ради этой мести, у него появились влиятельные друзья в милиции. Одновременно с этим он неплохо изучил организованную шайку мошенников. Да, это оказалась именно целая шайка со своим центром, системой безопасности и довольно большим количеством рекрутов. Владислав был довольно близок к центру, но не входил туда и страшно мечтал о возвышении. Это было еще одной его слабостью.

Дело было поставлено на «широкую ногу». Удовлетворяя потребности нечистоплотных просителей, шайка изготавливала поддельные документы, начиная с простых справок, паспортов, военных билетов, прав для вождения автомобилей, различных дипломов, кончая даже партбилетами. Наряду с чистой подделкой, существовали подлинные бланки и документы, полученные в настоящих государственных организациях.

Предпочтение отдавалось обману, где государственные документы не фигурировали или являлись только рекламной наглядной агитацией, чтобы у жертвы на руках не оставалось никаких следов от аферы. Поэтому фиктивные документы вручались только тогда, когда существовала твердая уверенность, что обманутый клиент ни при каких обстоятельствах не пойдет жаловаться в соответствующие инстанции. Продумано было даже то, когда жертва оказывалась в состоянии постоять за себя. В таких случаях деньги с извинениями, даже с возмещениями морального ущерба возвращались. Система безопасности действовала четко и отлажено.

Наряду с этим, как и в любой криминальной системе, в этой существовало много различных изъянов и слабых сторон. Все было построено на обмане, поэтому, как ни старались организаторы шайки ввести строгий учет, конспирацию и дисциплину, все их намерения разбивались об излишнюю болтливость, безбожный обман не только своих жертв, но и друг друга, алчность, зависть и другие человеческие пороки. Но другого и не могло быть. Ведь ее активными членами становились люди, у которых такие добродетельные чувства, как совесть, честность или сострадание притуплялись, или вовсе отсутствовали.

Когда Ибрагим понял все это, он от всего сердца поблагодарил Бога за то, что тот вразумил, не позволяя делать опрометчивые поступки, в результате которых его бы раздавили, как козявку, даже не заметив.

Владислав же был доволен, что заимел довольно толкового и смышленого ученика. Кроме тщеславия, которое его распирало, как воздушный шарик, он, наконец, почувствовал реальную возможность подобраться к самому центру преступной организации, где для него открывались еще большие перспективы. И хотя у его молодого «друга» пока еще не получалось активно зарабатывать, тот очень даже успешно компенсировал это своими дельными советами. Все это было и понятно – неопытность, непродолжительное пребывание в России. Поэтому «старый» и опытный мошенник охотно делился с новичком всем, что знал сам, иногда даже подбрасывая небольшие ученические вознаграждения.

Очень скоро, благодаря излишней болтливости своего наставника, Ибрагим был знаком почти со всеми так называемыми руководителями центра и их подручными. Несколько раз он случайно сталкивался с одним очень приличным старичком с умными, злыми и пронизывающими глазами. Владислав однажды многозначительно намекнул, что это и есть сам шеф.

Собрав достаточную, по его мнению, информацию, Ибрагим понял, что настало время действовать.

Василий Степанович был крайне удивлен тем, что его молодой друг-студент самостоятельно разработал безукоризненный план разоблачения и ареста всей преступной организации. Предусмотрены было даже сроки заключения каждому из членов преступной шайки, действия адвокатов, а самое главное, участие в самой операции его отдела. Делами такого рода, как правило, занимался ОБХСС.

- Василий Степанович, - убеждал его Ибрагим. – Не все же им снимать лавры с этих денежных мешков. Почему бы их не потрясти и вашему отделу. У вас же все одни убийцы, да мертвецы, а тут жизнерадостные, жирные сволочи, которые за свои жизни, вернее, за сохранение хоть каких-то условий даже за колючей проволокой будут разбрасывать деньги налево и направо. Сами же видите, как работники ОБХСС жиреют на этих подачках. Обидно, что вы рискуете жизнью, а они только доят эту в какой-то степени безобидную братию и только посмеиваются над вами. Короче, предлагаю вам свою помощь вместе с благодарностью. Повторяю, деньги и все прочее оговариваю и беру только я, поскольку я - лицо неофициальное. Ваше дело задержать преступников и сдать их органам правосудия. Уверяю вас, что все протоколы и признания они напишут сами, никакого длительного следствия даже не потребуется. Они сами оплатят своих адвокатов, оговорят свои условия содержания под стражей без каких либо посредников. Единственное, что, возможно, не удастся совсем, так это их обезглавить. Тот, кто это придумал, может остаться на свободе. Увы, он незапятнан и ни один в мире суд его не осудит. Слишком умен, сволочь, но надо отдать должное его мудрости. Впрочем, может это и хорошо. Его армия будет сговорчивей. Но он все равно когда-нибудь расплатится за все сам. В этом я тоже уверен. Мы, конечно, не сможем помочь всем обманутым, но это даже хорошо. Это будет им хорошим уроком, как и мне. Не разевай рот на то, что не положено! Не скрою, хочу отомстить за обиду и вернуть деньги. В противном случае мне придется удовлетвориться одной местью, а я по натуре человек не мстительный. Более того я им даже благодарен за урок, но наказать их необходимо. Да и вам бы не мешало достойно встретить ваш праздник. Думаю, что руководство вас отметит и 10-го ноября по достоинству оценит раскрытие целой банды мошенников. Между прочим, их сеть составляет около ста человек, из которых солидные сроки получит почти половина. Да и масштаб приличный. Несколько крупных городов европейской части СССР, не считая Москвы и Подмосковья. У меня почему-то есть предчувствие, что они уже давно на подозрении. Значит, их кто-то уверенно покрывает, может, выпасает, а тут вы разом накрываете всю банду. Главное, без особых проблем и последствий. Ну, что возьмешь с того, кто пришел, увидел и победил? Это пусть потом разбираются и наказывают тех, кто такое упустил. Ваше дело действовать быстро и четко. А раз операцию провели вы, то вам и докладывать-то было некогда. Необходимо было действовать немедленно, иначе бы все сорвалось. Ведь их система безопасности не стала бы ждать и быстро уничтожила бы все улики. Победителей, как говорится, не судят, им воздают по заслугам. А за такое дело, я думаю, не только медали светят. Если вы все-таки сомневаетесь и не хотите в этом участвовать, я могу договориться и с вашими ребятами.