Welcome to the real world   Автор: IamtheLizardQueen, jmcej @ telusplanet net Перевод

Вид материала

Документы

Содержание Глава 7. запоздалые новости

Подобный материал:

• Лекция Visual Studio. Net, Framework. Net, 158.46kb.
• Программа круиза 1 день. 30 декабря 2011 08: 00 14: 00 Начало обзорной экскурсии, 96.13kb.
• Урал Журнал «Commercial Real Estate ural», 50.45kb.
• Честь израэля гау, 1808.36kb.
• Лесли Кэмерон-Бэндлер Майкл Лебо Заложник эмоций Как спасти вашу эмоциональную жизнь, 3123.39kb.
• Установка и настройка программы. 6 Лицензия на число клиентов. 49 Регламентное тестирование, 734.62kb.
• Miss World Fashion 2011 на сайте; Интернет конкурс, 85.61kb.
• К. Г. Юнг Основные вопросы психотерапии, 578.07kb.
• Программа дисциплины Логика и алгоритмы для направления 010100. 62 «Математика», 160.89kb.
• Автор программы: кандидат философских наук, профессор кафедры общей социологии Филиппов, 178.82kb.

ГЛАВА 7. ЗАПОЗДАЛЫЕ НОВОСТИ

- Эй, Драко, помоги же мне, наконец! - крикнул Гарри из коридора. Развалившийся на кушетке Драко поднял голову, потянулся и с протестующим вздохом покинул удобное лежбище. Он толкнул дверь и придерживал ее, пока Гарри прилагал титанические усилия, чтобы приподнять тяжеленную растрепанную картонную коробку. Наконец дно коробки оторвалось от пола, и Гарри со всеми предосторожностями понес ее в зал, придерживая одной рукой расходящиеся в стороны края крышки.

Темноволосый юноша втащил разваливающуюся коробку в зал и с огромным облегчением обрушил ее на пол. Картон, как и следовало ожидать, лопнул, и содержимое рассыпалось по всему полу. Поток аккуратно сложенных газет и журналов хлынул на ковер, и вскоре глянцевые обложки и печатные листы закрыли его полностью.

- Знаешь, когда ты сказал, что мы будем читать газеты, я думал, что ты имеешь в виду одну газету - свежую. А не полное собрание сочинений за последние несколько месяцев, - усмехнулся Драко.

Гарри покраснел, смутившись:

- Да, ты прав, здесь набралось за два месяца, не меньше. Газеты приходят дважды в неделю, и я складываю их в коробку, чтобы прочитать когда-нибудь попозже, а потом... Ты сам видишь, что из этого выходит.

Драко улыбнулся и принялся раскладывать газеты и журналы в хронологическом порядке. Затем он аккуратно вытащил самую раннюю и принялся за чтение, нимало не смущаясь тем, что эта газета вышла еще до того, как он прибыл сюда. «Интересно, что там происходило, пока я был в заточении?» - подумал он про себя. Гарри, пренебрегая всякой хронологией, вытаскивал любые приглянувшиеся ему газеты и журналы и делал вид, что не замечает осуждающих взглядов Драко.

Серьезные аналитические материалы его не интересовали, Гарри сразу перескакивал на спортивные страницы. Профессиональный квиддич был забыт на протяжении всей войны. Огромные толпы болельщиков, без которых невозможно себе представить ни одно крупное соревнование, были слишком привлекательной мишенью для нападения. Теперь квиддич переживал мучительный период восстановления. В газетах подробнейшим образом описывались бурные дебаты о составе возможных команд и ход тренировок. Терпения Гарри с трудом хватило на то, чтобы пробежать глазами несколько подобных статей. Очень скоро чтение ему надоело, и он переключился на гораздо более увлекательное занятие - наблюдение за Драко.

Длинные тонкие пальцы осторожно переворачивали страницы, он был полностью сосредоточен. В зависимости от прочитанного Драко то озабоченно хмурился, то выглядел откровенно встревоженным. Но при этом каждый его жест поражал отточенным изяществом. Даже его манера медленными глотками отпивать кофе из чашки, перелистывая страницы, была достойна самого пристального внимания. Вот Драко сделал еще один маленький глоток и полностью погрузился в чтение. Гарри показалось, что он даже моргать перестал. Драко и кофе - какая изысканная комбинация!

- Вынужден признать, я впечатлен, Поттер, - сухо сказал Драко, глядя поверх бумаг.

- А? - растерянно пробормотал Гарри, вернувшись к реальности из состояния молчаливого созерцания. Он обнаружил, что незаметно для себя почти заснул, опустив голову на газету, и от жирного шрифта у него на скуле остался грязный след.

- Ты - первый из известных мне людей, кто может читать газеты во сне, - отметил Драко, слегка ухмыляясь.

- Заткнись, - пробурчал Гарри. - Что это ты там читаешь такое интересное?

- Да, это действительно интересно, - с воодушевлением откликнулся Драко. - Согласен, сейчас в самом деле неудачное время для вкладывания денег в торговлю, но экономические теории, которые пытаются объяснить механизм этого кризиса материального благосостояния общества, мягко выражаясь... - Драко замолчал, заметив, что Гарри прилагает все мыслимые усилия, чтобы сохранить серьезное выражение лица. - Но тебе ведь наплевать на все это, ты просто насмехаешься надо мной. А тебе известно, что сарказм - это самая низшая форма юмора?

- Где уж мне, это ты у нас специалист по насмешкам, я просто жалкий дилетант по сравнению с тобой, - не задержался с ответом Гарри. - Скажи мне лучше, у тебя самого есть сбережения?

- Конечно, как и у всех.

- Боже, я живу с долбаным магнатом, - закатил глаза Гарри.

- Помолчал бы ты! Иди лучше, принеси мне еще кофе, - властно сказал Драко, снова погружаясь в биржевые новости и полностью игнорируя торжествующее хихиканье темноволосого юноши.

Спустя некоторое время, когда были просмотрены еще несколько газет и выпит кофе, Гарри лениво пролистывал уже более свежую корреспонденцию, не вдумываясь особо в содержание, а просто разглядывая движущиеся картинки. Забавно, что его внимание привлек как раз неподвижный снимок. Это была женщина, блондинка. Ее холодные голубые глаза смотрели прямо в объектив камеры, словно она не хотела утруждать себя даже легким поворотом головы. На бесстрастном лице не было даже намека на улыбку. Но, несмотря на все это, ее лицо оставалось прекрасным - тонкое, надменное, холеное. Множеством неуловимых черт она напомнила Гарри Драко. Не было никаких сомнений, что на фотографии изображена его мать, Нарцисса Малфой. Умершая Нарцисса Малфой.

Ну почему именно он должен был первым наткнуться на эту статью?! Если бы Драко обнаружил ее сам, Гарри не пришлось бы теперь ломать голову, как поделикатнее сообщить другу о том, что его мать умерла. Но, с другой стороны, может быть, для Драко как раз лучше услышать об этом от кого-то, чем случайно напороться на эту заметку самому.

Гарри взял себя в руки и несколько раз глубоко вдохнул. Он поднял глаза и обнаружил, что Драко смотрит прямо на него, вопросительно приподняв тонкую бровь.

- Это... Ох, Драко, мне так жаль, но... - заикаясь, выдавил из себя Гарри, тщетно пытаясь подобрать верные слова. Светловолосый юноша выхватил газету из его оцепеневших пальцев.

Драко пробежал статью глазами, а потом стал перечитывать, уже гораздо медленнее и внимательнее. Каждый раз, дойдя до конца коротенькой заметки, он снова возвращался к ее началу, словно надеялся, что пока он продолжает чтение, как бы силой удерживая неопределенность, она не превратится в реальность. Его мать мертва. Он давно подозревал это и мысленно уже смирился, что никогда не увидит ее больше, но часть его сознания все же была потрясена. До получения этого неопровержимого доказательства в глубине его души еще оставалась слабая надежда на то, что мать жива и здорова, хоть и безразлична к нему, как всегда. Теперь эта надежда исчезла, уступив место боли. Он не ожидал, что это известие причинит ему боль, но понимал теперь, что она неизбежна даже при столь странных отношениях, как у них. Боль и мучительные сожаления.

Он сожалел, что они так ни разу и не поговорили о Люциусе, а ведь в этом вопросе они обязательно пришли бы к согласию. Сожалел, что почти вся ее жизнь, не считая редких проблесков радости, была одним сплошным разочарованием. Сожалел, что она умерла намного раньше положенного ей времени, и рядом с ней никого не было. Никто не заслуживает смерти в одиночестве.

- Я догадывался, что она умерла. Но это все равно шок. И боль. Неужели любое чувство причиняет боль? - прошептал Драко. Он вдруг осознал, что рука Гарри - на его плече, и удивился, что не заметил, когда тот успел обнять его.

- Догадываться и знать наверняка - это всегда не одно и то же. Есть вещи, к которым мы никогда не сможем себя подготовить, как ни старайся, - мягко произнес Гарри. - Может быть, я могу чем-нибудь помочь?

- Нет... Я… - Драко не смог закончить предложение. Он и в самом деле не знал, что сказать. - Я ненавижу эту ее фотографию. Она здесь совершенно не похожа на себя. Наверное, и мать терпеть ее не могла, во всяком случае, она никогда не позволяла публиковать ее, - сказал Драко, неожиданно приходя в ярость. Он мог поспорить, что отец потому и выбрал именно эту фотографию, чтобы лишний раз вызвать в обществе неприязнь к Нарциссе. Даже в смерти Люциус Малфой оставлял последнее слово за собой. Драко принялся методично рвать газету на мелкие клочки.

Гарри встал и открыл свой старый школьный чемодан, который стоял в углу комнаты, покрытый дешевой накидкой, и до поры до времени играл роль импровизированного столика. Он поднял крышку и некоторое время копался в своих старых пожитках, пока не нашел на дне чемодана стопку альбомов с фотографиями. Он тут же схватил один из них, с четвертого курса Хогвартса, мысленно поблагодарив Гермиону за то, что она расклеила фотографии строго по порядку и снабдила каждую из них соответствующей надписью, и принялся лихорадочно перелистывать страницы.

Вот несколько фотографий с Мирового Чемпионата по квиддичу, на которых снялись вместе он, Гермиона, Рон и остальные члены семейства Уизли. Он искал одну определенную фотографию, ту самую, на которой фокус слегка сместился, и вместе с улыбающимися рожицами его и друзей хорошо были видны Нарцисса и Драко, сидевшие в следующем ряду. Этот снимок хорошо запомнился Гарри, потому что с тех пор, как Рон впервые его увидел, он множество раз пытался вынуть его из альбома и запрятать куда подальше. Но Гарри сохранил фотографию, сам толком не зная почему, несмотря на то, что на ней был изображен один из его злейших врагов. И теперь он горячо благодарил судьбу за это.

- Вот. Боюсь, у меня нет других ее фотографий. Но здесь она выглядит довольной, по-моему. Возьми ее себе, - сказал он, протягивая снимок Драко.

Блондин осторожно провел пальцами по глянцевой бумаге. На этом снимке Нарцисса удобно расположилась в кресле, закинув ногу на ногу, руки спокойно сложены на коленях, в одной из них - свернутая в трубку программка чемпионата. Миссис Малфой провожает взглядом пролетающих над полем игроков. Вот Драко поворачивается к ней и начинает что-то оживленно говорить. Нарцисса слегка наклоняет голову в его сторону, внимательно слушает и удовлетворенно кивает, а затем возвращается в свое изначальное положение.

Драко хотелось бы сейчас вспомнить, что он сказал ей тогда, порадовав ее на мгновение, но он не мог. Поэтому он просто смотрел, как картинка движется снова и снова: вот Нарцисса наблюдает за игрой, на ее лице выражение спокойствия и умиротворения, а затем она склоняется к нему.

Они никогда не относились друг к другу с теплотой и любовью, ничего подобного не было в помине, и даже сейчас Драко не собирался идеализировать их отношения. Ее уже нет, но эта фотография... Она была так хрупка, так проста, и в то же время полна скрытого смысла. Драко хотелось бы, чтобы именно такой мать осталась в его памяти.

- Спасибо! - растроганно сказал он.

- Я понимаю, это мало чем поможет. И мне действительно очень жаль, Драко, - ответил Гарри, встревоженно вглядываясь в лицо друга. Он надеялся увидеть хоть какую-нибудь реакцию, пусть даже гнев или озлобление, но вместо этого Драко полностью ушел в себя, отгородившись от остального мира, почти не разговаривая. Казалось, он вообще забыл, что не один в комнате и Гарри все еще остается с ним.

- Ты не против, если я немного побуду один? - спросил, наконец, светловолосый юноша.

Брюнет кивнул, и Драко, не отрывая взгляда от фотографии, медленно прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Гарри остался в зале. Он отчаянно желал облегчить боль Драко, но понимал, что это не в его силах.

Чтобы хоть чем-то занять себя и отвлечься от грустных мыслей, Гарри присел у чемодана и начал перебирать старые вещи, сохраненные в память о Хогвартсе. Несколько комплектов квиддичной формы были аккуратно уложены почти на самом дне рядом с искусно выполненной копией снитча, которую кто-то подарил ему на Рождество несколько лет назад. Здесь же хранились остальные альбомы с фотографиями и ежегодные выпускные альбомы. Не задумываясь, он первым делом обратил внимание на фотографии Драко, и ничуть не удивился, обнаружив, что тот криво усмехается почти на каждом снимке. Однако на фотографиях пятого года обучения Драко выглядел гораздо мрачнее, а за шестой год альбома не было вообще - война положила конец подобным легкомысленным занятиям.

Гарри просмотрел фотографии друзей и остальных учеников и убедился, что Драко был отнюдь не единственным, кто сильно изменился за прошедшие годы. Симус, Рон, другие мальчишки, жившие с ним в одной комнате - каждый из них вырос, возмужал и, несомненно, сформировался как самостоятельная личность. Даже он сам - это нельзя не отметить - сильно изменился, и далеко не во всем - к лучшему. Одно очевидно - на его лице уже никогда не появится тот отсвет восторженности и невинности, который ясно читается на всех фотографиях его первого, такого далекого сейчас, года в школе.

Поэтому, если бы Гарри сегодня спросили, как он может простить Драко Малфоя, несмотря на бесчисленное количество учиненных им в прошлом гадостей, Гарри ответил бы, что в прощении нет необходимости. Потому что маленького гаденыша, совершившего все эти бесчестные поступки, больше не существует, так же как не существует и пострадавшего от них наивного мальчика. Гарри усмехнулся, обнаружив свидетельства злобных выходок Малфоя - дыры и несмываемые пятна на старых школьных мантиях. Он бережно вынул другие памятные сувениры: обертки от сладостей, сохранившие необычайный аромат; карточки с портретами знаменитых волшебников, утративших за прошедшие годы окружавший их ранее ореол тайны; учебники; склянки с давно пришедшими в негодность ингредиентами для зелий, с пожелтевшими полустертыми наклейками. А вот и самый первый из подаренных ему миссис Уизли свитеров, печально известных своим уродством. Он был небрежно скомкан и засунут в угол чемодана, и, вытащив его на свет, юноша поразился, каким до смешного маленьким он кажется теперь. Гарри вынул свитки пергамента и, улыбаясь, узнал нацарапанные второпях каракули своих друзей. В пергаменты были завернуты несколько сломанных перьев и две чернильницы с давно высохшими чернилами. Здесь же оказались три прекрасных белых пера, перевязанные черной шелковой лентой - память о сове Хедвиге. И, наконец, его руки замерли над тонким футляром, в котором хранилась его волшебная палочка.

Гарри аккуратно уложил обратно в чемодан все вынутые вещи. Все, кроме футляра с палочкой. Юноша долго смотрел на изящную узкую коробочку, не осмеливаясь прикоснуться к ней, словно ждал, что она сама по себе совершит сейчас какое-нибудь волшебство. Трудно было поверить, что она просто пролежала в чемодане без движения столько времени, как самая обычная деревяшка. Решившись, наконец, он осторожно взял футляр в руки, надавил на маленькие золотые зажимы и открыл крышку. Гарри с трепетом провел пальцами по палочке, но не вытащил ее из бархатного ложа. Перо феникса в ее сердцевине обратилось в пепел, когда Гарри выстрелил Авадой Кедаврой в Вольдеморта. Он точно знал это, потому что палочка переломилась пополам, когда он вонзил ее в горло корчащемуся в агонии Темному Лорду. Эта подробность знаменитой дуэли никогда не освещалась в прессе. Мир желал видеть безупречного героя, а не человека, позволившего слепой ярости и всепоглощающей ненависти одержать над собой верх. Гарри не знал наверняка, способна ли палочка хоть на что-нибудь, или она безнадежно испорчена. Но сейчас он не собирался это проверять. Может быть, настанет день, когда он будет готов вернуться в эту часть своей жизни, но не сейчас. Он решительно закрыл футляр, убедился, что зажимы защелкнулись, и убрал палочку обратно в чемодан.

Чувствуя себя совершенно разбитым после всех сегодняшних потрясений, Гарри вспомнил вдруг, что время обеда давно прошло, а есть почти совсем не хотелось. Он вошел в кухню, огляделся по сторонам и отметил про себя многочисленные свидетельства пребывания здесь Драко. Например, выстроенные в безупречно ровную линию на столике у плиты баночки со специями (в алфавитном порядке, разумеется) или свежайшие фрукты в круглой вазочке. Гарри потянулся к сушилке для посуды и достал две больших керамических кружки. Он сварил густое, темное, ароматное какао и разлил дымящийся напиток по чашкам.

Осторожно поддерживая поднос, юноша вошел в спальню. Сначала ему показалось, что в комнате никого нет, но как только глаза привыкли к полумраку, он заметил Драко на узком балконе с железными перилами. Тот стоял неподвижно, устремив взгляд в вечернее небо. Стеклянная балконная дверь раскачивалась на ветру, и Гарри придержал ее рукой.

- Я подумал, что тебе захочется попить чего-нибудь горячего, - сказал он. Драко посмотрел на него и взял предложенную чашку. Он с удовольствием втянул в себя напиток, согревая горячей чашкой ладони, а Гарри в нерешительности топтался на пороге, не будучи уверенным, что его присутствие сейчас уместно. Драко заметил его сомнения и милосердно прервал их:

- Садись, Гарри.

Тот обрадовался приглашению, но постарался не выказывать этого слишком явно. Балкончик был маленьким и тесным. В длину он едва достигал человеческого роста, и несколько шагов - в глубину. Гарри неуклюже присел на корточки у перил возле ног Драко. Поза ужасно неудобная, но юноша не жаловался, хотя его уже начало колотить от холода, особенно когда пронизывающий ночной ветер вздувал пузырем футболку у него на спине.

Две сильные руки неожиданно обхватили его за талию, и он оказался приподнят и прижат к теплой груди, прежде чем сообразил оказать сопротивление. Гарри понял, что он находится между ног Драко, опираясь спиной ему на грудь. Сам же Драко прислонился к стене дома, опустил голову и уткнулся подбородком Гарри в плечо. Словно извиняясь за свою решительность, Драко несмело произнес:

- Ты же совсем замёрз...

- А мне показалось, что ты замёрз ещё сильнее.

- Я не из тех, кто боится холода, - ответил Драко. Гарри напряжённо замер в объятиях друга. Он всем сердцем желал погрузиться в приятное тепло, но никак не мог расслабиться. Усмехнувшись, Драко спросил:

- Почему ты всегда делаешь это?

- Делаю что? Мёрзну?

- Нет, я имел в виду, почему ты всегда напрягаешься и нервничаешь, когда до тебя дотрагиваются?

- Потому что это так странно... - тихо ответил Гарри. - Незнакомо.

- Тебе неприятно, когда к тебе прикасаются? - прошептал Драко. Его голос проникал в уши и словно обволакивал сознание.

Гарри помолчал минуту, обдумывая ответ: - Нет, мне приятно. Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне, - выговорил он, наконец, и накрыл ладони Драко своими, словно подтверждая эти слова. - Просто все это так неожиданно для меня, так необычно... Наверное, когда-нибудь это покажется мне вполне естественным, нужно только немного времени, чтобы привыкнуть.

- Я никуда не тороплюсь, - успокаивающе сказал Драко, заметив нотки волнения в голосе Гарри.

И Драко терпеливо ждал, приучая Гарри к этим новым отношениям, не говоря ничего, довольный и смущенный одновременно. Было удобно и приятно просто сидеть вот так на балконе. Уткнувшись подбородком в ямочку у ключицы Гарри, Драко мог вдыхать запах его волос. Его правая рука обнимала друга за талию, поднимаясь и опускаясь вместе с его дыханием. В левой руке он держал чашку с горячим какао. Сладкий, бархатистый напиток, вкус которого казался еще более изысканным оттого, что он был приготовлен руками Гарри специально для него. Тепла, излучаемого телом друга, вполне хватало и для того, чтобы противостоять холодному воздуху, и для того, чтобы растопить ледяные оковы сомнений и страхов, до сих пор не отпускавшие душу Драко. Даже само молчание успокаивало, ласкало, и Гарри, очевидно, тоже это почувствовал и незаметно для себя расслабился. Он прижался плотнее к груди Драко, откинул голову ему на плечо, и Драко расценил этот жест как подтверждение полного доверия между ними. Тогда он еще крепче обнял темноволосого юношу, ничуть не меньше него нуждаясь в контакте.

- Так лучше, - сказал он.

- Да, - отозвался Гарри. - Прости, я... Я убедил себя, что не нуждаюсь ни в ком, что могу обходиться без всех этих нежностей. Из-за этого дурацкого шрама, который все рвались потрогать, я привык шарахаться от любого прикосновения.

- Хмм... Эта привычка мне совсем не нравится, - шепнул Драко.

- И почему меня это не удивляет? Ты же никогда не упускал случая сцепиться со мной, слизеринская заноза! - шутливо поддел его Гарри.

- Я всегда был очень чувствителен к прикосновениям. Мне необходимо дотронуться до каждой вещи, чтобы поверить, что она настоящая, - продолжал Драко. Он медленно и почти неосознанно водил большим пальцем по руке Гарри. Неожиданно он рассмеялся: - Это сводило моих родителей с ума. Я всё и всюду обязан был потрогать руками - в музеях, в магазинах, в гостях... Я всё хватал, рассматривал, разбирал на части, чтобы проверить, как это работает, и чем ценнее и недоступнее была вещь, тем больше мне хотелось дотянуться до неё и завладеть ею. Моя мать говорила, что, по крайней мере, это доказывает, что у меня хороший вкус.

Это воспоминание заставило Драко снова вытащить фотографию матери. Он держал её перед собой, вытянув руку вперед, чтобы было видно им обоим - и ему, и Гарри.

- Расскажи мне о ней, - попросил тот.

- В сущности, я мало что могу рассказать. Мы так редко бывали вместе, что почти не сохранилось воспоминаний - ни хороших, ни плохих.

- Всё равно расскажи мне, - настаивал Гарри.

Драко замолчал ненадолго, и вдруг в его памяти начали всплывать картины, жесты, события, о которых он ни разу не задумывался на протяжении многих лет:

- Я помню: когда я был совсем маленьким, мать разрешала мне смотреть, как она собирается на вечерние рауты и балы. Я сидел посредине огромной кровати, а она гордо восседала перед высоким полукруглым трюмо, окружённая бесчисленным количеством баночек с кремами, помадами, пудрой и другой всевозможной косметикой; лёгкими прикосновениями пальцев поправляла прическу, добавляла последние штрихи к макияжу. Она была так уверена в себе, так образованна, так полна достоинства и величия, переданных ей многими поколениями знаменитых предков, что я гордился правом с благоговением наблюдать за каждым её движением, словно за выходом великой актрисы, который она совершала специально для меня. Потом она замечала, что времени почти не осталось, вызывала домового эльфа и приказывала увести меня прочь. Но перед самым уходом она обнимала меня, и я пьянел от исходящего от неё тепла и смеси ароматов духов и пудры. Потом, уже лежа в постели, я старался представить, что облако удивительных запахов всё ещё окружает меня, и это придавало мне сил и уверенности в себе.

- Как красиво... Расскажи еще! - вошёл во вкус Гарри. И потекла ночь воспоминаний. Драко рассказывал все новые и новые истории о своей матери, по мере того как они всплывали у него в памяти. Иногда рассказ прерывался, и воцарялось молчание; и Гарри терпеливо ждал, пока Драко не нарушит тишину следующей историей. Наконец настал момент, когда рассказывать было больше нечего, но они всё ещё медлили. Стояла холодная ночь, но они не чувствовали холода, и если в мире и оставался еще кто-нибудь, они решительно ничего не желали об этом знать. Ничего не существовало, кроме них двоих, обнимающих друг друга.

Драко пришёл к удивительному заключению, что, несмотря на всё случившееся сегодня, он чувствовал умиротворение и покой. Боль утраты не уменьшилась, но словно отошла на задний план, и он был сейчас в удивительной гармонии с самим собой и окружающим миром.

- Гарри? Спасибо, что выслушал меня. И что позволил мне вначале побыть одному, - искренне поблагодарил он. Не услышав ответа, Драко осторожно отодвинулся от друга и внимательно взглянул на него. Гарри заснул, всецело отдавшись тёплым и надёжным объятиям Драко. Его сон казался таким хрупким, что любое неосторожное движение могло прервать его, и светловолосый юноша замер, не смея дышать. Он легонько провёл пальцами по тёмным волосам и погладил шрам у Гарри на лбу. Он и сам не знал, что способен на подобную нежность. Но, как бы то ни было, а встать всё же необходимо, и Драко осторожно разбудил Гарри, не полностью, конечно, а только чтобы довести его до кровати, где тот сразу же уснул снова. Драко аккуратно подоткнул вокруг Гарри одеяло и прилёг сам с другой стороны. Едва его голова коснулась подушки, как он провалился в спокойный и глубокий сон без всяких сновидений.

~*~

А завтра был понедельник. Гарри недолюбливал понедельники. «Нет, - подумал он, когда нашарил на тумбочке очки, и вместо того, чтобы водрузить их себе на нос, неловким движением сбросил и их, и настольную лампу на пол с оглушительным грохотом, - я ненавижу понедельники!» Вдобавок ко всему будильник решил растрезвониться именно в этот момент. Обычно Гарри выключал его сразу, как только просыпался (а просыпался он, как правило, за несколько минут до установленного времени), чтобы избавить себя от неумолкающего трезвона, но сегодня он совершенно забыл об этом, и теперь подскочил от неожиданного резкого сигнала. Он уже не сомневался, что сегодня будет один из тех самых «особо удачных» понедельников.

Отшвырнув будильник подальше и нимало не заботясь о нём, словно тот обладал способностью зависать в воздухе в минуты опасности, Гарри повернулся на другой бок и спрятал голову под подушку. Но в следующую секунду подушку грубо сорвали у него с головы.

- Не вздумай снова заснуть, - не терпящим возражений тоном сказал Драко.

Гарри попробовал протестовать, используя для этого хорошо отрепетированный и весьма действенный прием - он жалобно захныкал:

- Мне так не хочется идти на учебу! Не заставляй меня!

- Неправда, ты хочешь. Тебе же нравится учиться. А если не пойдёшь, то тебе придется остаться на целый день здесь со мной, и наблюдать, как я буду расставлять по алфавиту содержимое твоих книжных полок...

- Звучит не так уж плохо, - пробурчал Гарри, натягивая одеяло на голову.

- ...рассортировав их предварительно по жанрам и темам; и завершу каталогизацию составлением подробного списка, который будет включать в себя расположение каждой книги, а именно - кодовый шифр полки и места книги на ней, а также краткое описание степени её потрёпанности...

- Ладно, чёрт с тобой, я пойду! Психопат несчастный, - крикнул Гарри. Это тихое монотонное перечисление планов Драко на день совершенно вывело его из себя. Всё ещё сонный, и люто завидуя Драко, который, в отличие от него, мог себе позволить проваляться в постели хоть целый день - было бы желание - Гарри встал, и только сейчас обратил внимание, что полностью одет со вчерашнего вечера. Он вопросительно посмотрел на Драко.

- Извини, я собирался вчера раздеть тебя, когда ты заснул как убитый, но побоялся, что не смогу себя контролировать, - невинно ответил Драко.

Гарри густо покраснел, но недоверчиво покачал головой:

- И почему у меня такое ощущение, что ты завираешься?

- Ну ладно, скажу правду - мне было лень, и я сам засыпал на ходу. Согласись, что ложь звучала гораздо более лестно для нас обоих, - усмехнулся Драко.

Гарри возвёл глаза к потолку и поплёлся в душ. Когда он вернулся, спальня была пуста, а кровать аккуратно заправлена. Одевшись, он принялся разыскивать на полу свои очки и обнаружил, что лампа свалилась точно на них, раздавив их на мелкие кусочки. К счастью, сама тяжеленная лампа оставалась невредимой. Выругавшись, Гарри был вынужден вернуться в ванную и вставить контактные линзы. Всё ещё моргая от неприятных ощущений в глазах, он вошёл на кухню и увидел раздражающе жизнерадостного Драко.

- Ну, что на завтрак? - хмуро спросил Гарри.

- Ничего, если ты собираешься продолжать в таком тоне, - парировал Драко.

- Драко, дорогуша, ты не только умнейший, элегантнейший, хитрейший... ну и так далее, из всех знакомых мне людей, но и лучший повар во всей Вселенной, так что могу я нижайше попросить подать мне мой завтрак? - приторным голоском пропел Гарри, взмахивая длинными ресницами (последнее главным образом потому, что глаза никак не могли привыкнуть к линзам, но Гарри надеялся, что это придаст его речи большую проникновенность).

- Ох, так и быть, я накормлю тебя, но только если ты пообещаешь никогда больше так не делать, - ответил Драко, скорчив капризную гримасу. Он поставил перед Гарри поднос с едой и добавил к нему чашку кофе, которую Гарри схватил с такой жадностью, словно это было вожделенное сокровище. - И ты забыл одну очень важную деталь: что я великолепно смотрюсь в пижаме.

- Драко, ты дал мне кофе! За это ты удостоишься моей вечной преданности, - промурлыкал Гарри с набитым ртом.

- И что же? - не унимался Драко, угрожающе наставив на Гарри нож, при помощи которого он только что намазывал маслом булочки.

- И ты просто великолепно смотришься в пижаме, - со вздохом закончил Гарри.

- Ценю твою искренность, - невозмутимо кивнул Драко.

~*~

Фатальное невезение преследовало Гарри и после ухода из дома. Для начала он опоздал на первую лекцию, и преподаватель был вынужден ждать, кипя от возмущения, пока Гарри беспомощно озирался вокруг в поисках свободного места. Наконец место нашлось в полном соответствии с законом подлости - точно в середине ряда - и Гарри пришлось протискиваться к нему, принуждая всех сидящих сторониться и поджимать ноги, чтобы пропустить опоздавшего. Шарканье, хихиканье, переглядывания, грозные взгляды преподавателя - Гарри был готов сквозь землю провалиться. Весь следующий час он провёл в раздумьях, зачем его вообще угораздило прийти сюда, если он все равно не способен сосредоточиться? Наконец он бросил бесплодные попытки понять, о чем идет речь, и принялся рисовать на полях тетради шаржи на своих приятелей, перемежая их особо выспренними и нелепыми цитатами из речи профессора.

Следующую лекцию почему-то отменили, и он уже собирался пойти позаниматься в библиотеку, но, к несчастью, столкнулся нос к носу с одним своим знакомым. Несчастье заключалось в том, что этот тип, Дейл, мягко выражаясь, не относился к числу людей, с которыми Гарри мечтал поболтать наедине. Сам же Дейл совершенно не подозревал о полном отсутствии у Гарри восторга от этих «случайных» встреч в коридорах и вцепился в юношу мёртвой хваткой. Гарри был вынужден выслушать от начала до конца сбивчивый рассказ о его последнем приключении, закончившемся грандиозной попойкой, и смог распрощаться с назойливым собеседником только за несколько минут до начала следующей лекции. Впрочем, Дейл тащился за ним до самой двери в аудиторию.

Следующая лекция, по древнегреческой мифологии, была, к счастью, довольно интересной - во всяком случае, Гарри надеялся не заснуть до её окончания. На этот раз он решил подготовиться к началу лекции заранее, и вслед за бумагой вынул из портфеля свою любимую ручку. Но она выскользнула и покатилась по полу, пока не исчезла из виду. Гарри пришлось ползать по ступеням, разыскивая ее, путаясь под ногами у десятков студентов, быстро заполняющих аудиторию. Отчаявшись, он бросил это бесполезное занятие, с горем пополам досидел до конца этой лекции и поплелся на следующую в другое крыло здания.

К концу дня Гарри чувствовал себя совершенно разбитым и с горечью задавался вопросом, зачем он вообще решил поступить в университет, если никакой пользы от такой учебы не было. О, вначале он раздувался от гордости от одного слова «университет», но теперь сама мысль о количестве проектов и курсовых работ, которые он был обязан сдать в самое ближайшее время, заставляла его подвергнуть сомнению и само это решение, и свое пребывание в здравом рассудке в момент его принятия. Прямо скажем, его абсолютно не привлекала необходимость написания аналитического реферата «О роли поэзии в XXI веке».

По дороге домой Гарри переполняла жалость к самому себе. Ну посудите сами: его желудок бурчал от голода, все мышцы ныли от многочасового сидения скрючившись за возмутительно неудобными столами на жестких пластмассовых стульях, резь в глазах сводила с ума, ведь он не привык носить линзы несколько часов подряд, не имея возможности вытащить их хотя бы ненадолго. Плюс ко всему, он только сейчас спохватился, что забыл получить в университетской аптеке новую пару очков, хотя заранее оформил заказ по всем правилам. Гарри был почти готов вернуться назад, но он уже подошел так близко к дому, что мог разглядеть окна своей квартиры. Да и время довольно позднее, так что он велел себе не расклеиваться и поспешил домой.

Замок упорно не желал подчиниться его ключу, и Гарри пришлось стучать, причем довольно долго, пока Драко не открыл ему.

- Мда... Спрашивать, как прошёл день, похоже, не стоит, - задумчиво произнёс Драко, когда темноволосый юноша хмуро прошёл мимо него, задев и даже не оглянувшись. Гарри направился прямиком к дивану, на ходу швырнув на пол портфель, сбрасывая с себя пальто и туфли. Он тяжело опустился на диван, лёг на живот и испустил стон облегчения, благодаря богов за то, что он наконец-то дома и этот невыносимый день приближается к долгожданному концу.

- С тобой всё в порядке? - обеспокоенно спросил Драко.

Гарри лежал, уткнувшись лбом в диван, и ответ его прозвучал глухо, потому что он старался не поворачивать лишний раз голову:

- Все нормально. Просто день сегодня такой...

Гарри почувствовал, как ладонь Драко нежно погладила его по плечу. Как приятно...

- О, как мы напряжены! - воскликнул Драко. Он положил и вторую ладонь на плечо Гарри и принялся осторожно массировать окаменевшие мышцы.

- Так легче, или мне прекратить? Я ведь раньше никогда этого не делал.

- Ммм... Да, так хорошо. Не останавливайся, - задыхаясь, прошептал Гарри.

Поняв, что более осмысленную фразу Гарри сейчас просто не в состоянии произнести, Драко усмехнулся и удвоил свои усилия. Контроль над ситуацией был сейчас полностью в его руках, и эта мысль ударила ему в голову как шампанское. Драко наклонился ближе к распростертому на диване телу, его пальцы ласкали нежную бледную кожу на шее Гарри, в том потаенном местечке, которое обычно было скрыто под черными волосами. Видя, что Гарри не думает сопротивляться, Драко воодушевился и провел обеими руками вдоль позвоночника друга, одновременно поглаживая и исследуя каждую мышцу его спины. Его собственная спина тем временем уже начинала побаливать от неудобной позы. Решение проблемы пришло в голову моментально, но неизвестно, как Гарри к этому отнесется. Впрочем, он выглядит совершенно расслабленным, так что, может быть...

Не прерывая ни на секунду нежный ласкающий массаж, Драко приподнялся и уселся на Гарри сверху, крепко сжав ногами его узкие бедра. Гарри распахнул глаза от изумления и попытался приподняться и оглянуться назад, чтобы рассмотреть получше, чем там занимается Драко, но потом смирился и отказался от этой идеи - слишком больших усилий она требовала. Вместо этого он лишь нерешительно спросил:

- Драко?

- Я... Я устал стоять, но если ты настаиваешь, я могу подняться.

Затаив дыхание, Драко ждал ответа. Наконец Гарри заговорил, вернее, почти прошептал смущенно:

- Нет, ничего... То есть, я хотел сказать, если тебе так удобнее...

Драко улыбнулся и возобновил равномерные поглаживания спины и плеч Гарри. Постепенно дыхание Гарри стало глубже, ровнее, он опустил голову на диван и закрыл глаза. Движения Драко становились все сильнее, увереннее, жёстче, ему доставляло острое наслаждение чувствовать, что Гарри всецело в его руках, под его телом. Внезапно возникло непреодолимое желание дотронуться до обнажённой кожи, ощутить её. И поскольку он никогда не прикладывал особых усилий, чтобы отказать себе в удовольствии прикоснуться ко всему новому, его руки осторожно потянули за край рубашки и быстро скользнули под неё. Гарри слегка вздрогнул от неожиданного вторжения, но вскоре успокоился и позволил Драко продолжать.

Кожа Гарри была тёплой и нежной под изучающими руками Драко. Иногда попадались шрамы - небольшие зигзагообразные отметины, почти незаметные глазу, но чуткие пальцы не могли пропустить их. Драко воздал должное каждому из них. Он нежно и обстоятельно разминал каждую мышцу, медленно продвигаясь вверх по спине. Когда его руки достигли плеч Гарри, рубашка уже почти полностью задралась наверх, обнажив белые полосы от давно затянувшихся ран, кое-где пересекающие пространство ровной золотистой кожи, приятно контрастирующей с бледными ладонями Драко. Гарри задрожал, почувствовав, как горячее дыхание Драко скользнуло вверх по его спине, когда тот пересел повыше, чтобы удобнее было массировать плечи.

Эта лёгкая дрожь окончательно лишила Драко самообладания, и он прижался пылающими губами к шее Гарри. Повторяя уже пройденный пальцами путь, Драко ласкал ртом его вздрагивающее тело. Когда дыхание темноволосого юноши снова стало частым и прерывистым, эта дрожь чувствовалась особенно отчетливо. Целая гамма неизведанных доселе ощущений обрушилась на Драко. Мягкая податливая плоть Гарри под его губами, ставшими вдруг необыкновенно чувствительными, тепло его кожи... Он обвел языком каждый из наиболее заметных шрамов, пытаясь определить их происхождение и пообещав себе обязательно выяснить это позже. Драко уже добрался до рельефных мышц на плечах, нетерпеливо отодвигая все выше совершенно неуместную здесь сейчас рубашку, опускаясь всё ниже и ниже, пока не лёг полностью на спину Гарри. Он целовал нежную кожу за ухом, жадно вылизывал ушную раковину, затем двинулся ещё дальше, покрывая поцелуями линию челюсти и неумолимо приближаясь к губам.

С того самого момента, когда прохладные ладони Драко впервые прикоснулись к его телу, Гарри утратил связь с реальностью. Его кожа сделалась вдруг чувствительной настолько, что каждое прикосновение к ней сухих и горячих губ Драко словно посылало по нервам заряд электрического тока, заставляя Гарри вздрагивать и почти вскрикивать. Он несколько раз попытался перевернуться, и Драко, обратив, наконец, внимание на неловкие движения друга, приподнялся и дал ему такую возможность. Теперь они лежали рядом, друг напротив друга - щека к щеке, нос к носу.

- Эй, - растерянно пробормотал Гарри, глядя в потемневшие от возбуждения серые глаза.

- Вот тебе и «эй»... - мечтательно улыбаясь, прошептал в ответ Драко.

- Ничего себе массаж, - голос Гарри приобрёл некоторую уверенность. Теперь он мог себе позволить даже немного пошутить. - Не думал, что он включает в себя поцелуи.

- Я же говорил, это новая область для меня. Я просто следовал своим инстинктам.

- Хорошие инстинкты, - сказал Гарри. Они одновременно потянулись друг к другу, соприкоснулись губами, и принялись целоваться - долго, глубоко и страстно. Руки Драко с удвоенной жадностью шарили по обнажённой спине Гарри, пока не наткнулись на скатавшуюся в жгут рубашку. Жёсткая ткань неприятно контрастировала с нежной и тёплой кожей и казалась сейчас абсолютно неуместной. Драко с раздражением прервал поцелуй и прошептал:

- К чёрту эту рубашку!

Гарри вспыхнул, но без колебаний помог Драко, который резкими нетерпеливыми движениями потянул рубашку вверх, пока не снял окончательно и не отшвырнул прочь. Драко охватил голодным взглядом открывшуюся грудь Гарри и замер, заметив блеснувшее золото. Он прищурился и произнёс, усмехаясь:

- О, какой сюрприз ... Ты вставил золотое колечко в сосок, Поттер? Выглядит интригующе!

Гарри сделался пунцовым от смущения:

- Я сделал это, когда мне исполнилось восемнадцать. Так сказать, подарок самому себе ко дню рождения.

- Это больно?

- Ты даже не представляешь себе, насколько! Но уже давно не болит. С тех пор он такой невыносимо чувствительный... - Гарри прервался на полуслове и издал нечленораздельный писк, когда Драко не удержался и слегка потянул за маленькое золотое колечко. Видя такую реакцию, Драко прошептал, задыхаясь:

- Ооо, мне это определенно нравится! - и, не дожидаясь, пока Гарри ответит, снова впился в его губы жадным требовательным поцелуем. Пока их языки сплетались в горячей глубине ртов, руки Драко исследовали каждый сантиметр обнажённой груди Гарри. Он так возбудился от всего происходящего, что в шоке дёрнулся и едва не закричал, почувствовав, как Гарри довольно грубо сжал кожу на его спине. Гарри отметил эту его реакцию с некоторой долей злорадства, впервые с удовлетворением осознав, что он тоже может довести другого до безумия одним своим прикосновением.

Они обнимали друг друга с неизведанной доселе страстью, соприкасаясь уже не только руками, но и животами, бёдрами, ногами, испытывая острую необходимость вжаться один в другого всем телом. Неосознанно, они оба двигали бёдрами навстречу другу другу, всецело утонув в жарком море нарастающего вожделения, которое уже невозможно было игнорировать. Лишь изредка они прерывали ненасытные поцелуи, только на миг, чтобы сделать судорожный глоток необходимого кислорода и снова прикипеть друг к другу с ещё более дикой и безрассудной страстью. Драко провёл ладонью по соскам Гарри и сразу почувствовал, как они наливаются и твердеют от его прикосновения. Он обвёл ногтем окружность кольца, прежде чем потянуть за него снова, рассчитывая на еще более сильную реакцию.

И он получил её. Одновременно произошло несколько событий: Гарри громко застонал, а Драко почувствовал бедром безошибочный толчок пробуждающейся плоти, которую ни с чем невозможно спутать. Это стало ещё очевиднее, когда Гарри инстинктивно вскинул бёдра, стукнувшись ими о бедра Драко.

- О Боже! Я не хотел... - вырвалось у него. Гарри начал отчаянно извиваться, стараясь выбраться из-под блондина и отодвинуться подальше.

- А? Что? - пробормотал Драко, с трудом приходя в себя. Но как он ни пытался успокоить темноволосого юношу, удержать его, заставить объяснить, в чем дело, Гарри не поддавался никаким уговорам.

- Пожалуйста, оставь меня в покое, - жалобно просил он. Драко не мог отказать в такой просьбе, несмотря на всю боль, которую она ему причинила. Он отвернулся к стене, а Гарри скатился с дивана и бросился в ванную, хлопнув дверью.

Драко лежал, уставившись в потолок, и терпеливо ждал, пока его дыхание окончательно выровняется. Это оказалось легче всего, гораздо труднее было привести хотя бы в какое-то подобие порядка лихорадочный вихрь мыслей. Словно все его ощущения, догадки, эмоции размело в разные стороны, и Драко уже устал собирать их. Почему он должен чувствовать себя виноватым за то, что сделал? Гарри хотел этого ничуть не меньше, он абсолютно уверен в этом. Расстроенный и возмущенный такой несправедливостью, Драко решительно встал с дивана. Он громко и требовательно постучал в дверь ванной.

- Гарри, ты здесь? Я захожу внутрь, - сказал он и толкнул незапертую дверь. Гарри скорчился на крошечном круглом резиновом коврике, обняв руками колени и опираясь спиной на холодную стенку ванны. - Что, чёрт возьми, произошло?!

- Я знаю, я один во всем виноват! Прости! Это никогда больше не повторится.

- Гарри, хотя бы для разнообразия, попытайся рассуждать как нормальный здравомыслящий человек, и объясни мне, наконец, что, по-твоему, ты сделал неправильно?

Гарри вспыхнул до корней волос, сжался ещё больше, опустил глаза в пол и принялся сосредоточенно обводить пальцем контур плитки:

- Я... Он пошевелился.

- Он пошевелился, - холодно повторил Драко. Он присел на край раковины и скрестил руки на груди. - Кто пошевелился?

- Ну, что ты, в самом деле... Он! - в отчаянии выкрикнул Гарри.

Драко передёрнуло. Ему ещё никогда не приходилось бывать в дурацком положении взрослого, вынужденного объяснять зажатому подростку, что в действительности представляет собой секс. Он несколько раз провёл пальцем по переносице, чтобы облегчить пульсирующую головную боль, и раздражённо спросил:

- Ты что, не в курсе, что это иногда случается с мужчинами, когда они возбуждаются?

- Конечно, я в курсе, идиот! - крикнул Гарри, взбешенный снисходительным тоном Драко. - Мы же просто целовались, и всё! А мне, как всегда, понадобилось загореться до потери разума, облапать тебя и всё разрушить.

Так вот в чём всё дело! Теперь Драко заговорил уже гораздо более мягким тоном:

- Гарри, тебе ни разу не приходило в голову, что, может быть, это я приложил некоторые усилия, чтобы довести тебя до такого состояния?

- Но... Но ты же считаешь секс отвратительным. Я хорошо помню, как ты говорил об этом, и единственное, о чём я подумал, когда всё это случилось, что это я превратил нечто такое... изумительно прекрасное в... мерзость.

Драко оттолкнулся от раковины и присел на пол рядом с Гарри:

- Если ты имеешь в виду мои утверждения, что секс грязен, ты должен помнить и то, что я все равно хотел им заниматься - при условии, что найдется такой человек, которому я смогу по-настоящему довериться. Это ты, Гарри. Я доверяю тебе полностью. Хотя совершенно не понимаю, почему я это делаю, раз ты способен на представления вроде этого.

Гарри посидел некоторое время молча, а потом робко спросил:

- Значит, я опять раздул из мухи слона?

- И ещё какого! - подтвердил Драко, обнимая Гарри за плечи.

- Извини, - убитым голосом прошептал Гарри.

- Давай определим кое-что для себя прямо сейчас. Для меня эта форма взаимоотношений так же нова, как и для тебя. Впрочем, у меня, наверно, ещё меньше опыта. Так что когда ты так реагируешь, я не всегда могу правильно распознать настоящую причину, побудившую тебя к этому. В такие моменты, как сейчас, например, мне кажется, что это я насильно соблазняю тебя, принуждаю заниматься тем, что тебе на самом деле неприятно.

- Нет! - протестующе прервал его Гарри. - Мне очень приятно, всё, абсолютно. Я просто...

- Я понимаю, ты просто испугался. Но в том-то и дело, что ты не можешь вот так просто взять и убежать, рассчитывая, что я сам в одиночку со всем разберусь. Ты должен научиться объяснять мне, когда тебя что-нибудь смущает. Договорились? И то же самое буду делать я для тебя, всегда.

Гарри вздохнул: - Хорошо, я согласен. Тогда мне нужно кое в чем признаться тебе прямо сейчас.

- Сейчас? Я должен был сообразить, что этот план чреват некоторыми опасностями, - сказал Драко. Он сделал глубокий вдох и расправил плечи: - Хорошо. Я готов. Но если ты заявишь мне, что бросаешь меня, потому что потерял голову от близняшек Уизли, я не гарантирую, что не прикончу тебя на месте.

- Я думаю... Я хочу, чтобы мы немного повременили с этим. То есть, не то, чтобы я не хотел... просто мне кажется, что так надо. Только в прошлую субботу я впервые задумался о том, что ты мне нравишься, потом тебя избили, мы поругались, потом я тебя поцеловал, а потом... это известие о твоей матери, - здесь Гарри прервался, чтобы сжать руку Драко, а затем продолжил, - а тут еще моя работа и учёба. Если сразу пренебречь всем этим и нырнуть с головой в этот водоворот страстей, то существует серьёзная опасность не справиться и всё разрушить. Я не хочу, чтобы это случилось - ты стал мне по-настоящему дорог.

- Ах, Гарри, мне в самом деле стоит поучиться у тебя, как отвергнуть так, чтобы человек почувствовал себя избранным.

- Не отвергнуть, нет! Мне действительно понравилось все, чем мы занимались, - горячо повторил Гарри. - Но, по-моему, нам стоит ещё немного задержаться на этой стадии отношений, чтобы всё как следует обдумать и решить.

- Значит, пока мы будем держать себя на коротком поводке, мы сможем подготовить почву?

- Фигурально выражаясь, да.

- Но опустить планку я пока не смогу?

- Нет... А тебе в самом деле хотелось бы?

- Нет, - ответил Драко и увидел явное облегчение на лице у Гарри. - Пока ты не позволишь мне.

Гарри опустил глаза и поднялся на ноги.

- А что, если опустить планку совсем немножко, ну чуть-чуть? - настаивал Драко.

- Нет.

- Дружеский шлепок?

- Нет.

- Ладно, даже не шлепок, просто локтем иногда задеть походя?

- Ладно.

- Правда?

- Нет.

- А что, если я случайно поскользнусь и, падая, ухвачу тебя за задницу, пытаясь спасти свою драгоценную жизнь? Жизнь, не что-нибудь, понимаешь - тогда как?

- Жизнь, а?

- Ага, и твоё тело будет единственным, что отделит меня от жуткой, ужасной смерти?

- Нет.

- Какой ты холодный человек, Гарри Поттер! Очень холодный, - признал, наконец, Драко и покраснел.

Гарри улыбнулся одной из своих самых очаровательных улыбок и сжал Драко в объятиях.