Міністерство внутрішніх справ україни Академія внутрішніх військ мвс україни науково-дослідний центр академіі вв мвс україни
| Вид материала | Документы |
СодержаниеВоробьёва И.В., Мацегора Я.В. Реконструкция жизненного опыта как способ диагностики устойчивости к слухам (опыт применения матри |
- Міністерство внутрішніх справ україни академія внутрішніх військ мвс україни Збірник, 5737.51kb.
- Академія внутрішніх військ мвс україни Збірник тез доповідей ІІІ науково-практичної, 1092.32kb.
- Історична довідка про Академію внутрішніх військ мвс україни, 51.69kb.
- Фальсифікованих алкогольних напоїв, 424.14kb.
- Міністерство внутрішніх справ україни концепція реформування системи Міністерства внутрішніх, 526.69kb.
- Міністерство внутрішніх справ україни н А К А З, 776.01kb.
- 20 років на варті правопорядку. Створення, становлення та розвиток внутрішніх військ, 164.03kb.
- Мвс україни університет внутрішніх справ адміністративна відповідальність в україні, 1331.91kb.
- Міністерство внутрішніх справ україни національна академія внутрішніх справ положення, 1492.96kb.
- Академія внутрішніх військ мвс україни, 2919.27kb.
Воробьёва И.В., Мацегора Я.В.
Реконструкция жизненного опыта как способ диагностики устойчивости к слухам (опыт применения матриц Келли)
Радикальные преобразования украинского общества, происходящие в последнее время в политической, экономической и социальной сферах, в значительной мере способствуют возникновению и распространению разнообразной недостоверной или частично достоверной информации об определенных событиях.
Тем не менее, слухи рассматриваются не только как стихийное коммуникативное явление, но и как технология влияния на общественное сознание, эффективный способ информационно-психологического воздействия.
Проблема слухов издавна привлекает внимание как зарубежных, так и отечественных исследователей и освещается в роботах таких ученых, как: Р. Кнэпп, Г. Оллпорт, Л. Постман, Г. Бакнер, П. Лайнбарджер, Р. Росноу, П. Бордиа и Н. Дифонзо, Ю.Шерковин, Г. Почепцов, Л. Орбан-Лембрик, А. Караяни, А. Лактионов, Д. Горбатов, М. Клочко, А. Назаретян.
Известный русский историк и социальный философ А.С. Ахиезер, предлагает социокультурную трактовку феномена слухов: „Слухи – постоянно действующая система интерпретации событий массовым сознанием в соответствии с исторически сформированным менталитетом. Слухи – неофициальная форма связи в большом обществе, постоянный процесс освоения событий в дуальной оппозиции: комфортное-дискомфортное состояние, тайный шепот широких масс, формирующий общую духовную атмосферу в обществе, против которой бессильны как система массовой информации, так и самые крайние методы массового террора. Слухи, достигая определенной степени интенсивности, порождают страх, фобии, дискомфортное состояние, могут превратиться в массовые действия, в неповиновение власти, в погромы и т.д.” [1, с 339].
По определению известного социального психолога Т. Шибутани, слухи – это „циркулирующая форма коммуникации, с помощью которой люди, находясь в ситуации неопределенности, объединяются и создают возможную интерпретацию этой ситуации, используя для этого свой интеллектуальный потенциал” [8].
Г. Почепцов отмечает, что слухи принадлежат к категории сообщений, которые самотранслируются. Они циркулируют благодаря действию таких факторов: во-первых, по всей вероятности, слухи отражают определенные коллективные представления, установки и стереотипы; во-вторых, слухам присущий исключительно устный механизм функционирования (попадая в СМИ, они дают повод для опровержения или подтверждения, но при этом перестают быть самостоятельным источником информации); в-третьих, слухам присуща содержательная яркость (с их помощью часто транслируется ожидаемая той или иной аудиторией информация. Это не противоречит тому, что такие сообщения могут содержать как положительные, так и отрицательные новости. Главное здесь другое: эти новости воспринимаются как вероятные) [4].
Таким образом, в определении слухов можно выделить четыре ключевых аспекта, а именно: слухи, во-первых, – это весть, новость, сообщение, информация. Во-вторых, сообщение, которое недостаточно отражает реальное положение дел или искажает их. В-третьих, слухи – это показатель массового сознания, с их помощью создается и передается общественная мысль, насторение, социальные стереотипы и установки аудитории, информационная ситуация в регионе. В-четвертых, они являются способом психологического влияния (изменения мыслей, отношения, настроения, поведения отдельных людей и социальных групп).
Очерчивая функциональное поле слухов в информационно-психологическом пространстве, один из главных специалистов в этой сфере Л. Фараго отмечал, что они могут использоваться для укрепления авторитета их распространителей, инициации недоверия людей друг к другу, порождения сомнения в справедливости собственного дела [2].
Среди причин возникновения слухов, по мнению А.Г. Караяни, не менее значимой является возможность удовлетворения с их помощью актуальных потребностей людей. Известный специалист в области военной психологии и психологии пропаганды Э. Боринг подчеркивал: „Люди повторяют слухи только тогда, когда они способствуют удовлетворению какой-либо их потребности” [2]. К перечню основных потребностей, которые удовлетворяются с помощью слухов, принадлежат [5, с. 179]: утилитарные потребности; потребности в престиже; познавательные потребности; емотивные потребности.
Еще одним важным аспектом, влияющим на интерес к слухам, как отмечает В.В. Латынов, является уровень тревожности индивида: более тревожные люди чаще обсуждают и передают слухи [3].
Учитывая все вышеперечисленное в литературе рекомендуют следующие правила противодействия слухам, а именно: чтобы руководить слухами, нужно или уменьшить их значимость для аудитории, или устранить неопределенность в их содержании.
Целенаправленное использование слухов, как технологии влияния на общественное сознание делает актуальными исследование устойчивости к слухам работников правоохранительных органов. Однако трудности работы в данном контексте возникают не только и не столько в формировании устойчивости к слухам, сколько в диагностике отношения к ним, так как последние имеют выраженную социальную нагрузку.
Таким образом, цель данного исследования – реконструкция личного опыта обследуемых и на его основании определение их устойчивости к слухам.
В качестве процедуры исследования использовалась техника репертуарных матриц.
В исследовании приняли участие 47 человек, обучающиеся в ВУЗах МВД Украины.
Методика репертуарных матриц позволяет реконструировать индивидуальный опыт человека. Ее достоинство в том, что каждое рассматриваемое с помощью этой техники явление оказывается взаимосвязанным с другими явлениями, определяется через них, выступает в контексте всех отношений обследуемого человека. Благодаря такой структуре матриц более точно прогнозируется поведение обследуемого. При этом последнему становится практически невозможно преднамеренно изменить результат в сторону социальной желательности. Это делает репертуарные решетки очень привлекательными для исследования явлений, которые имеют выраженную социальную окрашенность.
Так, создавая перечень объектов, позволяющих реконструировать систему отношения к слухам, мы проанализировали литературу и выделили такие аспекты этих отношений как: нравственность, информированность, эмоциональная устойчивость, успешность и значимость для других. Данные категории были представлены дихотомически, то есть, как позитивными, так и негативными полюсами. Таким образом, список ролей составили:
- „Знающий человек”;
- „Харизматический человек”;
- „Тревожный человек”;
- „Высоконравственный человек”;
- „Аутсайдер”;
- „Эмоционально устойчивый человек”;
- „Циничный (безнравственный) человек”;
- „Авторитетный человек”;
- „Недалекий (глупый) человек”.
Как видим, некоторые роли включают несколько аспектов выделенных отношений. Кроме того, в список вошли две контрольные роли: первая – „Человек, подверженный влиянию слухов”, и вторая – „Человек, устойчивый к слухам”. Кроме того, в матрицу введена такая роль как „Я сам”, которая является, по сути, точкой отсчета при обработке и интерпретации результатов исследования.
Как и положено, при работе с матрицами, обследуемым зачитывался список ролей. Им предлагалось выбрать и вписать в матрицу конкретных людей из своего окружения, которые ассоциируются с данными ролями. В дальнейшем, обследуемые работали именно с перечнем этих людей из своего окружения. Благодаря этой процедуре происходит реконструкция индивидуального опыта обследуемого, который, порой, противоречит усвоенным общественным эталонам должного, правильного и не всегда полностью осознается. Так, в ментальном опыте отражены свойственные человеку картина мира, положение его самого в нем, отношение между людьми. В этом ментальном опыте представлены взаимосвязи явлений и объектов, не описанные наукой, а найденные личностью в ежедневном собственном познании действительности, критерием истинности которых являются успехи и ошибки индивидуального развития в обществе [7].
Следующий этап работы с матрицей предполагает воссоздание системы конструктов, посредством которых обследуемый воспринимает (видит, оценивает, анализирует) окружающий мир. Так как нас интересовала именно система отношения к слухам, то для выделения конструктов мы предлагали сравнить все роли с контрольными („Человек, подверженный слухам” и „Человек, устойчивый к слухам”). Далее выделенные конструкты, которые представляют собой оценочные оси (дихотомии), использовались для ранжирования людей, ассоциированных с заданными ролями. В результате каждая роль, в том числе и контрольные, получили оценку по каждому из конструктов. При обработке и интерпретации мы исходили из того, что чем сильнее совпадают оценки ролей, тем ближе они находятся в индивидуальной структуре сознания.
Кроме того, сравнение ролей производилось опосредовано через ассоциирование с цветами теста Люшера. Данная процедура впервые была предложена А.Г. Шмелевым и показала неплохие результаты в его исследовании. Эта процедура позволяет реконструировать систему отношений на глубинном, слабо осознаваемом и вербализуемом (неосознаваемом) уровне.
По предварительным результатам были сформированы две группы исследования. Так, в первую группу вошли лица, у которых и на осознаваемом и на неосознаваемом уровне было отмечено сближение (позитивная корреляция) „Я сам” с ролью „Человека, устойчивого к слухам”, и удаление (отрицательная корреляция) с ролью „Человека, подверженного слухам”. Во вторую группу вошли лица, у которых наоборот установлена положительная корреляция между „Я сам” и ролью „Человека, подверженного слухам”, и отрицательная – с ролью „Человека, устойчивого к слухам”. Составляя группы, мы отобрали лица, у которых сложилось однозначное отношение к слухам, которые осознавали себя либо, как устойчивых, либо как подверженных влиянию слухов. Для анализа отбирались результаты только тех лиц, у которых сложившаяся оппозиция (дихотомия) „устойчивость-подверженность”, проявлялась и на осознаваемом и на неосознаваемом уровнях. Оценки людей и событий через систему оппозиций максимально информативны для целей предсказания. Категория дихотомии сознания признается Келли одной из наиболее важных для анализа. Отсутствие дихотомии означает, что человек в своем сознании исключает саму возможность иного осмысления явления, события, обстоятельства, что связано с травмирующим опытом, действием вытеснения. Поскольку в небольшом пилотажном исследовании трудно учесть все особенности опыта, то матрицы лиц, у которых дихотомия «устойчивость-подверженность» слухам не сформировалась, исключались из анализа.
Далее мы реконструировали систему отношения к слухам в каждой группе, как на осознаваемом (вербализуемом), так и на неосознанном (через ассоциации с цветом) уровне. Нас интересовало с какими из предложенных ролей ассоциируются контрольные роли. Технически в качестве показателя близости ролей брался коэффициент ранговой корреляции. Результаты данного этапа исследования представлены в табл. 1-4. Кроме того, нами была проанализирована система используемых каждой группой конструктов.
Как видим из данных представленных в табл. 1, в обеих группах наблюдается большой разброс данных (диапазон) корреляции между ролью „Человека, подверженного слухам” и ролями „Знающего”, „Тривожного”, „Высоконравственного”, „Эмоционально устойчивого” и „Авторитетного человека”. Показатели корреляции между контрольной ролью и ролями „Аутсайдера”, „Циничного” и „Глупого человека” образуют в исследуемых группах дихотомии. Так, обследуемые первой группы ассоциируют „Человека, подверженного слухам” с „Аутсайдером”, „Безнравственным” и „Глупым человеком”. В группе, которую составили лица, подверженные слухам, дается противоположная характеристика. Правда, здесь надо внести некоторое уточнение. Так, в первой группе показатели корреляции между ролью „Человека, устойчивого к слухам”, и ролями „Аутсайдера” и „Глупого человека” полностью приходятся на позитивный диапазон корреляционных связей (0,30±0,21 и 0,43±0,37 соответственно). Показатели же корреляции контрольной роли с ролью „Циничного (безнравственного) человека” хотя и сдвинуты в сторону позитивной корреляции, но затрагивают и негативный диапазон корреляционной связи (0,23±0,35). Таким образом, в первой группе „Человек, подверженный слухам” воспринимается однозначно как слабо приспособленный к жизни, имеющий трудности адаптации. По параметру нравственности, единого мнения в группе нет. Смещение корреляции между контрольной ролью и ролью „Циничного (безнравственного) человека” к позитивному полюсу скорее является следствием восприятия их как слабо адаптированных к жизни в обществе, плохо ориентирующихся в нормах социального взаимодействия, чем как однозначно аморальных.
Таблица 1
Показатели корреляции между ролями, отражающими различные аспекты отношений и ролью „Человека, подверженного слухам”, в исследуемых группах (вербализуемый уровень)
| Роли | Группа 1 «устойчивые к слухам» | Группа 2 «подверженные слухам» | t | p |
| Знающий человек | -0,11±0,47 | 0,14±0,72 | 0,61 | - |
| Харизматический человек | -0,21±0,38 | 0,04±0,29 | 1,18 | - |
| Тревожный человек | 0,23±0,49 | 0,19±0,57 | 0,11 | - |
| Высоконравственный человек | -0,16±0,46 | -0,08±0,41 | 0,28 | - |
| Аутсайдер | 0,30±0,21 | -0,26±0,56 | 1,91 | 0,1 |
| Эмоционально устойчивый человек | -0,44±0,23 | -0,27±0,47 | 0,86 | - |
| Циничный (безнравственный) человек | 0,23±0,35 | -0,45±0,21 | 3,83 | 0,05 |
| Авторитетный человек | -0,25±0,41 | -0,02±0,47 | 0,79 | - |
| Недалекий (глупый) человек | 0,43±0,37 | -0,49±0,33 | 4,11 | 0,05 |
Внимательный анализ результатов второй группы показал, что в этой группе однозначно к негативному диапазону корреляции относится взаимосвязь между контрольной ролью и ролями „Циничного (безнравственного)” и „Недалекого (глупого) человека” (-0,45±0,21 и -0,49±0,33 соответственно). То есть, в данной группе не допускается возможность оценки „Человека, подверженного слухам”, как „Глупого” и „Безнравственного”. Однако с противоположными ролями („Знающего” и „Высоконравственного человека”) „Человек, подверженный слухам”, не имеет однозначно позитивных корреляционных связей. Подобная ситуация наталкивает нас на мысль о действии в структуре самосознания этих лиц описанного В.В. Столиным механизма предохранительного клапана, который можно сформулировать следующим образом: „Из того, что я не хорош, еще не следует, что я плох”. О том, что не все из данной группы обследуемых верят в благополучие „Человека, подверженного слухам”, говорит диапазон корреляционных связей между контрольной ролью и ролью „Аутсайдера” (-0,26±0,56). Таким образом, несмотря на видимую позитивную оценку в данной группе роли „Человека, подверженного слухам”, в структуре сознания этих лиц существует защитный механизм, препятствующий проникновению в их сознание негативной оценки. Эта ситуация является следствием противоречия личного опыта успешного использования слухов и общественного мнения о целесообразности и возможности использования такого рода информации. Возникающие в этой группе чувство вины, стыда и стремление оправдать себя позволяют предположить их нормальную первичную социализацию, знание и ориентацию в нормах общества.
Рассмотрим, с какими ролями в исследуемых группах идентифицируется „Человек, устойчивый к влиянию слухов”. Результаты данного этапа исследования представлены в табл. 2.
Таблица 2
Показатели корреляции между ролями, отражающими различные аспекты отношения и ролью „Человека, устойчивого к слухам”, в исследуемых группах (вербализуемый уровень)
| Роли | Группа 1 «устойчивые к слухам» | Группа 2 «подверженные слухам» | t | p |
| Знающий человек | 0,42±0,31 | -0,41±0,27 | 3,46 | 0,05 |
| Харизматический человек | 0,12±0,36 | 0,17±0,55 | 0,16 | - |
| Тревожный человек | -0,26±0,42 | -0,36±0,37 | 0,39 | - |
| Высоконравственный человек | -0,09±0,50 | -0,002±0,18 | 0,39 | - |
| Аутсайдер | -0,54±0,21 | 0,14±0,53 | 2,44 | 0,05 |
| Эмоционально устойчивый человек | 0,24±0,29 | 0,20±0,21 | 0,25 | - |
| Циничный (безнравственный) человек | -0,41±0,27 | 0,36±0,23 | 4,83 | 0,05 |
| Авторитетный человек | 0,32±0,25 | -0,05±0,43 | 1,55 | - |
| Недалекий (глупый) человек | -0,54±0,23 | 0,27±0,33 | 4,27 | 0,05 |
Как видим из данных представленных в табл. 2, обследуемые, и устойчивые, и подверженные к влиянию слухов, имеют большой разброс данных корреляции контрольной роли с ролями „Харизматического”, „Тривожного”, „Высоконравственного”, „Эмоционально устойчивого” и „Авторитетного человека”. Данный разброс говорит об отсутствии универсального опыта. Взаимосвязи между ролью „Человека, устойчивого к слухам” и ролями „Знающего”, „Аутсайдера”, „Циничного” и „Глупого человека” образуют дихотомию в исследуемых группах. Так, в первой группе роль „Человека, устойчивого к слухам” ассоциируют с ролью „Знающего”, не-„Аутсайдера”, не-„Глупого”, не-„Циничного человека”. В этом отношении лица, устойчивые к действию слухов проявляют достаточное единодушие. Так, все корреляционные связи между контрольной ролью и ролями „Знающего” (0,42±0,31), „Недалекого (глупого)” (-0,54±0,23), „Циничного (безнравственного) человека” (-0,41±0,27) и „Аутсайдера” (-0,54±0,21), имеют выраженный полюс. Кроме того, в данной группе существует и выраженная дихотомия в оценке „Человека, устойчивого к слухам”, по параметру ума (прямая связь с ролью „Знающего” и обратная с ролью „Глупого”), и по параметру социальной значимости (прямая связь с ролью „Авторитетного человека” и обратная с ролью „Аутсайдера”). По параметру нравственности дихотомия отсутствует, по эмоциональной устойчивости – слабо выражена.
Таким образом, в данной группе „Человек, устойчивый к слухам”, воспринимается как знающий, социально успешный и небезнравственный, то есть хорошо приспособленный (адаптированный) к жизни в своем социальном окружении.
В группе лиц, подверженных слухам, можно говорить скорее не о выраженном, а умеренном противоположном полюсе указанных корреляционных связей. Так, диапазоны корреляционных связей лишь несколько сдвинуты от нуля к позитивному полюсу между контрольной ролью и ролями „Аутсайдера” (0,14±0,53) и „Глупого человека” (0,27±0,33). Только по показателям корреляции роли „Человека, устойчивого к слухам”, и ролями „Знающего” (-0,41±0,27), и „Циничного человека” (0,36±0,23) позиции обследуемых данной группы более сходны. В данной группе из-за такой умеренности связей, можно достаточно условно говорить о дихотомии по параметру ума (прямая связь с ролью „Глупого человека” и обратная с ролью „Знающего”) и по параметру эмоциональной устойчивости (прямая связь с ролью „Эмоционально устойчивого человека” и обратная с ролью „Тревожного человека”»).
Таким образом, во второй группе роль „Человека, устойчивого к слухам” воспринимается как нечувствительного к информации (обратная связь с ролью „Знающего” и „Тревожного человека” и прямая с ролью „Глупого” и „Эмоционально устойчивого человека”). Такая невосприимчивость к информации, по-видимому, и приводит к грубости (прямая связь с ролью „Циничного человека”) и социальной неуспешности (прямая связь с ролью „Аутсайдера”).
Обследуемые первой группы роль „Человека, подверженного слухам”и роль „Человека, устойчивого к слухам” практически по 50-70% конструктам оценивают противоположно. Они используют крайние позитивные (12, 11, 10) и крайние негативные (1, 2, 3) ранги. В то же время, во второй группе только 15-20% конструктов становятся дихотомической осью. По остальным конструктам оценки очень близкие. То есть, обследуемые первой группы оценивают мир по принципу „или-или”, а второй – „или-и”. Первые категорически уверенны в выбранной жизненной позиции, вторые хотя и уверены, но не исключают возможности, что их позиция может быть не эффективной, а противоположная не такой уж бесперспективной.
Мы уже отмечали, что оценки групп различны, в первую очередь, по параметрам знания и социальной значимости. Но если для первой группы это не просто отдельные критерии, а критерии, либо занимающие ключевое место в системе оценки, либо настолько тесно связанные с другими оценками, что их изменения приводят к изменениям во всей системе оценок. То во второй группе это лишь один из способов оценки, наряду с другими. Так, в этой группе только 15-20% конструктов оказываются задействованы для дифференциации „Человека, устойчивого к слухам”, от „Человека, подверженного слухам”. Еще столько же конструктов используется от середины позитивного полюса (диапазон от 6 до 12 рангов), без какого-либо использования негативного полюса (диапазон от 1 до 6 рангов). Возможно, поэтому признавая не сто процентную эффективность своего опыта, они отрицают идентификацию своей роли „Человека, подверженного слухам” с ролью „Глупого” и „Безнравственного человека”. Оценивая противоположную роль, они вводят параметр эмоциональности. На наш взгляд, это не только оценка „Человека, устойчивого к слухам”, как не чувствительного к информации, как не способного стать харизматическим лидером, но и следствие ощущения эмоционального отвержения со стороны таких людей. Подверженные слухам ощущают негативную оценку со стороны общества в целом, они чувствуют, что оказываются в изоляции и пытаются защититься от этого негатива.
Приведем примеры конструктов, которые используются в первой группе: (не)суетливый, (не)справедливый, (не)добрый, спокойный (тревожный), (не)коммуникабельный, (не)надежный, (не)эмоциональный, веселый (грустный), (не)сильный волей, (не)цепкий, защищает (унижает) других, (не)требовательный, влиятельный (полный «нуль»), (не)трудолюбивый, (не)решительный, (не)уверенный, (не)ответственный, раскованный (замкнутый), (без)инициативный, принимает (отвергает) других и их синонимы.
Хотя это список и длинный, в нем хорошо читаются три блока – контроль над эмоциями, ответственность (волевые качества, контроль над собственными поступками), и коммуникативная компетентность (контроль над отношениями). Интересно, что в данном списке ни разу не встретились конструкты, связанные с оценкой мышления, информированности.
Список полюсных конструктов второй группы намного меньше: (не)наивный, (не)целеустремленный, остроязычный (тупоязычный), открытый (замкнутый), эмоционально возбудимый (спокойный), (не)надежный, умный (глупый), (не)доброжелательный, (не)коммуникабельный, (не)ответственный, (не)отзывчивый, (не)влиятельный.
В половину диапазона (только позитивным полюсом) используются конструкты: хороший человек, легко общаться, дружелюбный, доброжелательный, исполнительный, веселый, добрый и их синонимы.
Отметим, что в отличие от первой группы, где конструкты относятся к характеристикам отдельного человека, во второй – конструкты больше характеризуют отношение человека с социальным и предметным миром.
Как видим, применение репертуарных матриц в полной мере позволяет диагностировать неоднократно описанную в психологической литературе связь подверженности слухам с нехваткой информации и эмоциональностью, тревожностью. Однако, результаты нашего исследования демонстрируют, что в отличие от мнения Л. Фараго, усиление авторитета связано не с распространением, а с устойчивостью к слухам.
Результаты исследования, полученные на осознаваемом уровне, подтверждаются данными полученными на неосознаваемом (невербальном) уровне (табл. 3-4).
Таблица 3
Показатели корреляции между ролями, отражающими различные аспекты отношений и ролью «Человека, подверженного слухам», в исследуемых группах (неосознаваемый уровень)
| Роли | Группа 1 «устойчивые к слухам» | Группа 2 «подверженные слухам» | t | p |
| Знающий человек | -0,38±0,18 | 0,28±0,61 | 2,10 | 0,05 |
| Харизматический человек | -0,36±0,52 | -0,18±0,22 | 0,75 | - |
| Тревожный человек | 0,05±0,58 | -0,38±0,47 | 1,29 | - |
| Высоконравственный человек» | -0,25±0,42 | 0,07±0,47 | 1,10 | - |
| Аутсайдер | 0,36±0,35 | -0,26±0,62 | 1,87 | 0,1 |
| Эмоционально устойчивый человек | -0,26±0,30 | -0,25±0,16 | 0,10 | - |
| Циничный (безнравственный) человек | 0,17±0,36 | -0,62±0,29 | 3,83 | 0,05 |
| Авторитетный человек | -0,15±0,57 | 0,25±0,70 | 0,93 | - |
| Недалекий (глупый) человек | 0,44±0,23 | -0,30±0,62 | 2,28 | 0,05 |
Как видим из данных представленных в табл. 3, корреляционные взаимосвязи между ролью „Человека, подверженного слухам”, и ролями, отражающими различные аспекты человеческих отношений в исследуемых группах, на неосознаваемом уровне практически такие, как и на осознаваемом. Так, по показателям корреляции между ролью „Человека, подверженного слухам” и ролями „Харизматического”, „Тривожного”, „Высоконравственного”, „Эмоционально устойчивого” и „Авторитетного человека” значимых различий между исследуемыми группами установлено не было. В обеих группах данные показатели корреляции имеют большой диапазон, сосредоточенный вокруг нуля, что говорит об отсутствии универсального, типичного опыта. Как и на осознаваемом уровне в исследуемых группах установлены противоположные направления корреляционных связей между ролью „Человека, подверженного слухам”, и ролями „Аутсайдера”, „Недалекого (глупого)”, „Циничного (безнравственного) человека”. На неосознаваемом уровне к этому перечню добавилась связь контрольной роли с ролью „Знающего человека”.
Отметим, что на неосознаваемом уровне у обследуемых первой группы при оценке „Человека, подверженного слухам”, еще более оказалась выраженная дихотомия по параметру ума (выраженная обратная связь с ролью „Знающего человека” и выраженная прямая связь с ролью „Глупого человека”). А вот дихотомия по параметру социальной успешности стала менее выраженной. Так, увеличился диапазон корреляционных связей между контрольной ролью и ролью „Аутсайдера”, и снизилось среднее значение корреляционной связи между ролью „Человека, устойчивого к слухам”, и ролью „Авторитетного человека”. Как и на осознаваемом уровне в данной группе невыраженной остается дихотомия по параметру нравственности, однако на неосознаваемом уровне акцент смещается в сторону менее негативной оценки (ослабевает связь с ролью „Безнравственного человека” и усиливается с ролью „Высоконравственного”). Таким образом, на неосознаваемом уровне у обследуемых первой группы „Человек, подверженный слухам”, воспринимается достаточно категорично в параметрах ума (как не-„Знаючий” и „Глупый”) и несколько более мягко в параметрах социальной успешности и нравственности. То есть, в этой группе на неосознаваемом уровне, как и на осознаваемом, критикуется (воспринимается как неприемлемый для себя) способ мышления, работы с информацией „Человека, подверженного слухам”, однако ослабевает уверенность в его слабой адаптивности к своей социальной группе.
В группе лиц, подверженных слухам, на неосознаваемом уровне контрольная роль получает более позитивную оценку по параметру ума. Так, в данной группе средние показатели корреляции между ролью „Человека, подверженного слухам” и ролью „Знающего человека” усиливаются, а с ролью „Глупого человека” ослабляются. Во второй группе на неосознаваемом уровне более категоричными становятся показатели корреляции между ролью „Человека, подверженного слухам” и ролью „Циничного (безнравственного) человека” (-0,62±0,29). Хотя эта категоричность и не приводит к формированию нравственной дихотомии, так как средние значения корреляции контрольной роли с ролью „Высоконравственного человека” практически равны нулю. В данной группе на неосознаваемом уровне практически такие же показатели взаимосвязи между ролью „Человека подверженного слухам” и ролью „Аутсайдера”. Таким образом, во второй группе на неосознаваемом уровне „Человек, подверженный слухам” еще более позитивно воспринимается в параметрах ума, знания и еще более отрицается его безнравственность. Как видим, рассматриваемые выше защитные механизмы, наиболее хорошо проявлюется именно на неосознаваемом уровне. Эти результаты показывают возможность диагностировать с помощью матриц такой часто описываемой в психологической литературе характеристики лиц, подверженных слухам, как наличие у них состояния дискомфорта, тревожности.
Рассмотрим отношение к роли „Человека, устойчивого к слухам” на неосознаваемом уровне.
Таблица 4
Показатели корреляции между ролями, отражающими различные аспекты отношений и ролью «Человека, устойчивого к слухам», в исследуемых группах (неосознаваемый уровень)
| Роли | Группа 1 «устойчивые к слухам» | Группа 2 «подверженные слухам» | t | p |
| Знающий человек | 0,25±0,64 | -0,50±0,18 | 2,71 | 0,05 |
| Харизматический человек | 0,17±0,35 | -0,33±0,47 | 1,81 | 0,1 |
| Тревожный человек | -0,24±0,41 | -0,18±0,44 | 0,22 | - |
| Высоконравственный человек | -0,05±0,40 | -0,11±0,59 | 0,18 | - |
| Аутсайдер | -0,45±0,43 | 0,54±0,17 | 5,07 | 0,05 |
| Эмоционально устойчивый человек | -0,09±0,67 | 0,23±0,53 | 0,84 | - |
| Циничный (безнравственный) человек | -0,06±0,66 | 0,26±0,27 | 1,06 | - |
| Авторитетный человек | 0,10±0,57 | 0,11±0,39 | 0,03 | - |
| Недалекий (глупый) человек | -0,39±0,40 | 0,22±0,44 | 2,23 | 0,05 |
Как видим из данных представленных в табл. 4, как и на осознаваемом уровне не установлены значимые различия и выраженные направления корреляционных связей между ролью „Человека, устойчивого к слухам” и ролями „Тривожного”, „Высоконравственного”, „Эмоционально устойчивого” и „Авторитетного человека”. К этому списку на неосознаваемом уровне добавились также показатели корреляции между контрольной ролью и ролью „Циничного (безнравственного) человека”. Отметим, что в первой группе на неосознаваемом уровне при оценке „Человека, устойчивого к слухам”, несколько ослабла дихотомия по параметру ума. Так, в этой группе ослабла сила связи между контрольной ролью и ролью „Знающего” (0,25±0,64) и „Недалекого (глупого) человека” (-0,39±0,40). В то же время, в группе лиц, подверженных слухам, данная дихотомия усилилась в большей мере за счет снижения позитивности, чем за счет усиления негатива. Так, взаимосвязь роли „Человека, устойчивого к слухам”, и роли „Знающего человека” стала выраженной негативной (-0,50±0,18).
Отметим, что на неосознаваемом уровне наметилась тенденция к значимым различиям между показателями взаимосвязи роли „Человека, устойчивого к слухам” с ролью „Харизматического человека” (t=1,81, p≤0,1). Хотя в обеих группах средние показатели по данной взаимосвязи и невысокие, но в первой группе они смещены к позитивному полюсу (0,17±0,35), а во второй – к негативному (-0,33±0,47).
Еще одна взаимосвязь обращает на себя внимание. Так, в первой группе на неосознаваемом уровне несколько уменьшились средние значения и увеличился диапазон показателей корреляции между ролью „Человека, устойчивого к слухам” и ролью „Аутсайдера” (-0,45±0,43). Во второй группе отмечается полностью противоположная тенденция. Здесь данная связь не только резко усилилась, но и сузился ее диапазон, оценка приобрела черты универсальности (0,54±0,17).
Противоположные тенденции в направлении связи в исследуемых группах между контрольной ролью и ролью „Аутсайдера” и между контрольной ролью и ролью „Харизматического человека”позволяют говорить о наличии дихотомии по параметру эмоционального лидерства.
Таким образом, на неосознаваемом уровне, в отличие от осознаваемого, роль «Человека, устойчивого к слухам», первой группой оценивается менее категорично и, как следствие, менее позитивно. На неосознаваемом уровне, не поддерживаемая социальной желательностью, привлекательность данной роли несколько блекнет. Во второй группе снижается позитивная оценка «Человека, устойчивого к слухам» по параметру ума и усиливается негативная (с одновременным снижением позитивной) по параметру эмоционального лидерства.
Таким образом, мы видим, что на неосознаваемом уровне у первой группы несколько снижается негативность оценки роли „Человека, подверженного слухам” и несколько снижается позитивность в оценке „Человека, устойчивого к слухам”. У второй группы, напротив, оценка „Человека, подверженного слухам” становится более позитивной, а „Устойчивого к слухам” – менее позитивной, а по некоторым параметрам (эмоционального лидерства) более негативной. Анализ данных тенденций позволяет предположить, что снижение влияния социальной желательности приводит к некоторой переоценке имеющегося опыта. Так, лица, устойчивые к слухам, на уровне подсознания (где нет поддержки социальной желательностью) могут несколько сомневаться в эффективности стратегии полного отрицания непроверенной информации. А лица, подверженные влиянию слухов, на неосознаваемом уровне более доверяют своему опыту, диктующему необходимость использования всей доступной (в том числе и непроверенной) информации.
Анализируя, какие из цветов, выполняющих роль оценочного конструкта, стали дихотомическими осями для сравнения „Человека, подверженного слухам” с „Человеком, устойчивого к слухам” отметим следующее. В первой группе все цвета достаточно часто выступают в качестве дихотомии, но наибольшее число противопоставлений приходится на дополнительные цвета. Таким образом, и на неосознаваемом уровне наиболее значимой для первой группы являются особенности адаптации (ее успешность-неуспешность).
Во второй группе дихотомию наиболее часто составляют желтый и синий цвета, которые сами находятся в дихотомических отношениях по параметрам интернальности, активности и когнитивных (лево- правополушарных) стилей. Интересно, что если различия по интернальности и активности хорошо соотносятся с содержательным анализом конструктов на осознаваемом уровне, то различия в когнитивных стилях – с формальным (используемые ранги, количество конструктов-дихотомий при оценке контрольных ролей) анализом конструктов на осознаваемом уровне. Так, для первой группы характерна аналитичность, однозначность, стремление к определенности, а для второй – целостность, синтетичность, эмоциональность.
Проведенное нами исследование позволило сделать следующие выводы.
Оценка „Человека, подверженного слухам” и „Человека, устойчивого к слухам” зависит от позиции оценивающего, от его жизненного опыта.
Не только значимость информации, потребность в ней, но и оценка информации как „слух”/”не слух” влияет на отношение к ней и способ работы с ней. Это отношение к информации и способ работы с ней так же зависят от принимаемой по отношению к слухам роли (зависимого/устойчивого к слухам человека).
Снижение влияния социальной желательности приводит к некоторой переоценке имеющегося опыта. Так, лица, устойчивые к слухам, на уровне подсознания могут несколько сомневаться в эффективности стратегии полного отрицания непроверенной информации. А лица, подверженные слухам, на неосознаваемом уровне более доверяют своему опыту, диктующему необходимость использования всей доступной (в том числе и непроверенной) информации.
Применение репертуарных матриц в полной мере позволяет диагностировать неоднократно описанную в психологической литературе связь подверженности слухам с нехваткой информации, эмоциональностью, тревожностью. Однако, результаты нашего исследования демонстрируют, что в отличие от мнения Л. Фараго, усиление авторитета связано не с распространением, а с устойчивостью к слухам.
Матрицы позволяют также диагностировать описываемые в психологической литературе состояния дискомфорта, проблемы адаптации лиц, подверженных влиянию слухов.
Использование репертуарных решеток позволяет предположить, что лица подверженные и устойчивые к влиянию слухов различаются по интернальности, активности и когнитивному стилю. Так, для устойчивых к слухам более характерна аналитичность, однозначность, стремление к определенности, а для подверженных – целостность, синтетичность, эмоциональность.
Восприятие аналитического (левополушарного) стиля как „правильного” связано с существующей системой обучения, направленного на формирование последовательного, логичного мышления. Вместе с тем, в современной системе образования отмечается тенденция к развитию не только интеллектуальных, но и креативных способностей (более связанных с функциями правого полушария). Отметим, что творческие способности включают в себя умение оперировать не четко определенными понятиями, сомнение в общепризнанных истинах, способность перешагнуть через привычные рамки. Возможно, что перенесение акцента в обучении с развития интеллектуальных способностей на развитие креативных, уберет негативную оценку со слухов, как источника информации и сделает их использование более осознанным, критичным. На наш взгляд, формирование рефлексии отношения к слухам может стать еще одним средством противодействия манипулятивным целям использования слухов в правоохранительной деятельности.
Литература.
- Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: В 3 т. / Ахиезер А.С. – М.: Философское общество, 1991. – Т. 1. – 471 c.
- Караяни А.Г. Слухи как средство информационно-психологического противодействия / Караяни А.Г. // Психологический журнал. – 2003. – Т. 24. – № 6. – С. 47-54
- Латынов В.В. Слухи: социальные функции и условия появлення / Латынов В.В. // Социологические исследования. – 1995. – № 1. – С. 12-17
- Почепцов Г.Г. Теория коммуникации / Почепцов Г.Г. – М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 2001. – 656 с.
- Социальная психология. Краткий очерк / [Под общ. ред. Г.П. Предвечного и Ю.А. Шерковина]. – М.: Политиздат, 1975. – 319 с.
- Франселла Ф. Новый метод исследования личности: Руководство по репертуарным личностным методикам: Пер. с англ. / [Общ. ред. и предисл. Ю.М. Забродина и В.И. Похилько] / Ф. Франселла, Д. Баннистер. – М.: Прогресс, 1987. – 236 с.
- Холодная М.А. Когнитивные стили как проявление своеобразия индивидуального интеллекта / Холодная М.А. – Киев: УМК ВО, 1990. – 75 с.
- Шибутани Т. Социальная психология / Т. Шибутани; [пер. с англ. В.Б. Ольшанского]. – М.; Ростов н/Д: АСТ: Феникс, 1999. – 544 с.