Цви Цамерет

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Мэк 60270, 1102.75kb.
• Цви Ганин Отношение США к созданию Государства Израиль, 1945-1948, 1992.83kb.
• Хасидизм, еврейское народное мистическое движение, проникнутое пафосом религиозного, 214.67kb.

⁷⁸.


Проанализируйте, каким образом позиция Д. Бен-Гуриона могла повлиять на развитие высшего образования в стране.

• Почему было важно принять закон, который защищал бы автономию высших учебных заведений и их академическую свободу?
  

11. Неформальные образовательные структуры


Помимо различных признанных образовательных структур, в Израиле в первое десятилетие государственной независимости существовали и организации, формально не относящиеся к системе образования, но вносившие значительный вклад в ее развитие. Среди них можно выделить Армию обороны Израиля, молодежные движения, организацию «Молодежная алия» и Дома культуры, молодежи и спорта в лагерях репатриантов.


11.1. Армия обороны Израиля как воспитательная и образовательная структура


Д. Бен-Гурион видел в армии воспитательную структуру чрезвычайной важности. Эта позиция была отчетливо выражена им в речи, произнесенной с трибуны Кнессета 15 августа 1949 года во время обсуждения Закона о военной службе: «Мы должны искоренить и уничтожить то ошибочное воззрение, которое мы унаследовали от отсталых стран, что армия по самому своему существу есть нечто оглупляющее, унижающее и опошляющее. Такие армии в мире есть, но они являются плодом отсталого и низменного режима в государстве, который, естественно, создает и низменную армию. Армия в нормальной нации может быть, а наша армия быть обязана, воспитательным, возвышающим и оздоровляющим фактором. Армия не выполнит свою миссию в Государстве Израиль ни внешнюю, ни внутреннюю, если армейская служба не будет направлена на поднятие физического, культурного и морального состояния молодежи. Нужды нашей безопасности, как и нужды построения нашей нации, не будут удовлетворены, если армия не превратится в оплот боевой активистской молодежи, здоровой телом и духом, инициативной, сильной, готовой к действиям, легкой на подъем и работоспособной, которую не остановят никакие трудности и опасности»⁷⁹.


В выступлении перед командным составом Армии обороны Израиля 6 апреля 1950 года Д. Бен-Гурион выразил свою позицию по поводу задач, возложенных на армейских командиров в сфере воспитания молодежи, прибывшей в Израиль в период массовой алии: «Одна тяжелая задача лежит на армии, … и это – воспитание новой алии… Командир в Армии обороны Израиля, который не будет видеть ценность собирания евреев диаспоры для нашей безопасности и нашего будущего, … который не будет стремиться … прежде чем делать из человека гранатометчика, стрелка, снайпера или пилота, сделать из него еврея и сына Израиля, гражданина государства и гражданина Родины, товарища, наконец, не вырвет из него его «немецкость», или «марокканскость», или «йеменскость» и не посеет в нем ценности наследия еврейской нации и новые ценности, которые мы создаем, не добьется успеха, даже если он будет самым лучшим воином и самым преданным командиром… Командир должен знать, что всякая работа, которой он верен и предан, будет только верхушкой айсберга воспитательной деятельности, общечеловеческой и националной, ей предшествующей, без которой особое военное воспитание не имеет никакой ценности»⁸⁰.

• Какую воспитательную функцию, по мнению Д. Бен-Гуриона, должна выполнять Армия обороны Израиля? Какие задачи в области воспитания молодежи он ставил перед армейскими командирами?
  

С момента своего создания Армия обороны Израиля вела, помимо прочего, разнообразную воспитательную деятельность в самом широком смысле слова. Сотни военнослужащих, владеющих ивритом, обучали этому языку репатриантов, знакомили их с географией, историей и современными реалиями страны, стремились развивать в них чувство гражданской ответственности за свое новое государство. Они также занимались организацией культурной деятельности; помогали работникам сферы социального обеспечения и социальной помощи и даже консультировали новых репатриантов по вопросам семьи и ухода за детьми. Без преувеличения можно сказать, что офицеры и солдаты израильской армии в этот период взяли на себя задачу формирования нового общества.


Свидетельство такой деятельности армии можно найти в статье «Армия и школа», опубликованной тогдашним начальником Генерального штаба Игалем Ядином^* в газете «Давар» 12 апреля 1950 года: «Наши командиры, хотя у них и нет преподавательского диплома, занимаются преподаванием иврита, истории, знаний о стране. В некоторых местах они даже становятся воспитателями в детских садах. … Мы знаем, что формально наша функция – защищать государство. Знание страны – это важное оружие для защиты Родины, и поэтому мы не можем остаться в стороне от выполнения этой трудной задачи».


Особым вниманием в те годы пользовались так называемые «молодежные отряды» (на иврите – гдудей ноар), более известные по своей аббревиатуре – ГАДНА. Это была разветвленная структура начальной военной подготовки, как бы государственное молодежной движение в военной форме, в которое входили десятки тысяч молодых людей в возрасте 14–18 лет. В речи, произнесенной на съезде командиров ГАДНЫ 29 ноября 1951 года, Д. Бен-Гурион сказал, что из ста тысяч юношей и девушек в возрасте 14–18 лет, которые в то время жили в Израиле, только двадцать тысяч обучались в какой-либо структуре формального образования. Гражданское воспитание остальных восьмидесяти тысяч Д. Бен-Гурион возложил на организацию ГАДНА.


Путь ГАДНЫ был во многом определен ее первым командиром, подполковником Эльхананом Ишаем, преданным сторонником Д. Бен-Гуриона. Э. Ишай подчеркивал, что основная миссия ГАДНЫ заключается в воспитании у молодежи любви к Родине, в организации просветительской деятельности в рабочих поселениях, короче говоря – в развитии «нового израильского сознания». В рамках деятельности ГАДНЫ тысячи молодых людей, в большинстве своем – новых репатриантов, посещали киббуцы и мошавы, сельскохозяйственные выставки, писали сочинения, посвященные сионизму и сельскохозяйственному труду, занимались посадкой деревьев, прополкой полей, устанавливали ограждения на границе.


Вторым командующим ГАДНЫ был полковник Акива Ацмон. В конце 1950 года по инициативе А. Ацмона была создана ферма, расположенная в Беэр-Ора, недалеко от Эйлата. Целью создания этой фермы, по определению А. Ацмона, было «зародить в душах десятков тысяч представителей молодежи новое отношение к Негеву, этой все еще пустынной части нашей земли». Тысячи молодых людей со всей страны, которые приезжали на эту ферму на несколько недель, проходили здесь предвоенную подготовку и производственную практику. А. Ацмон мечтал, что ферма в Беэр-Ора станет основой для «государства молодежи в Негеве»: структуры, которая будет включать в себя семь-восемь ферм, от Эйн-Геди на берегу Мертвого моря до Красного моря, в которых и между которыми бойцы и воспитанники ГАДНЫ проложат шоссейные и железные дороги, посадят деревья, будут развивать сельскохозяйственное производство и т. д. Мечта А. Ацмона осуществилась лишь частично, а весь проект просуществовал всего несколько лет. Фактически была создана лишь еще одна ферма в Эйн-Яхев, но и она просуществовала всего год, а база в Беэр-Ора так и осталась маленьким населенным пунктом.


[И л л ю с т р а ц и я 2 1]

Давид Бен-Гурион на базе ГАДНЫ в Беэр-Оре, июнь 1957 года.

• Могли ли отряды ГАДНА служить заменой молодежным движениям? Возможно ли было в те годы создание государственного молодежного движения?
  

В 1950 году в организации ГАДНА решили оказать помощь репатриантам, проживающим в маабарот, – барачных поселках, разбросанных тогда по всей стране. В рамках этой операции во многих маабарот были созданы клубы ГАДНЫ, а ее бойцы помогали репатриантам в различных областях: от простой физической помощи (в особенности в дождливые и снежные дни) и до организации групп обучения для детей и молодежи. При этом деятельность этих скаутских отрядов нередко сопровождалась жалобами репатриантов, которые утверждали, что члены отрядов нарушают традиционные религиозные нормы: объединяют в одной группе мальчиков и девочек, поощряют срезание пейсов и так далее.


В 1952 году в стране разгорелась острая дискуссия вокруг предложения начальника Генерального штаба Игаля Ядина добавить к существующим учебным направлениям, принятым в средних школах (реальное, гуманитарное, биологическое и сельскохозяйственное), еще и военное направление для подготовки требующихся армии командиров и профессиональных военных. Учащиеся в учебных заведениях военного направления должны были получать особую военную подготовку и одновременно изучать общие дисциплины с учетом их дальнейшей военной службы. Например, И. Ядин предлагал, чтобы английский язык изучался бы не по произведениям У. Шекспира и Ч. Диккенса, а на материалах дневников и мемуаров генералов и адмиралов. Аналогичным образом, на уроках математики следовало заниматься расчетами, связанными с пушками и ракетами, а не с торговлей и денежными операциями.


Ярым противником этого предложения был Акива Эрнст Симон^*. В серии статей, опубликованных им в газете «Хаарец» в сентябре–октябре 1952 года, А. Э. Симон весьма резко полемизировал с подобными предложениями и утверждал, что эти идеи уже выдвигались в различных тоталитарных странах в предвоенные годы. А. Э. Симон говорил о том, что перед Израилем стоит выбор – развиваться по примеру Афин или же уподобиться Спарте – и что надо решить, какой путь избрать. Мнение А.Э. Симона получило широкую поддержку в обществе, после чего И. Ядин снял свое предложение.


11.2. Молодежные движения


Особую роль в процессе интеграции детей новых репатриантов в израильское общество в первые годы после создания государства играли молодежные движения. Правда, в них входила лишь меньшая часть молодежи, но как в период ишува, так и в первые годы существования государства это меньшинство занимало доминантную позицию в израильском обществе. Участники и бывшие участники молодежных движений воспринимались как первопроходцы, они определяли нормы поведения для всего израильского общества. Их влияние на образ жизни в стране и на формирование руководства государством ощущалось еще долгие годы после прекращения их деятельности.


На обсуждении, состоявшемся спустя много лет, поэт и писатель Хаим Гури так объяснял роль и значение молодежных движений в первые годы после создания государства: «Характерным для молодежных движений было ощущать себя элитой, находящейся на службе общества… Во время сионистской революции мы были ее солдатами, мы верили в нее. Мы верили в основные цели сионистского движения и чувствовали, что боремся за правое дело, что путь нам ясен. … Было чувство, характерное для «авангарда», чувство того, что мы делаем нужное дело»⁸¹.


Во время Войны за независимость члены молодежных движений вели активную деятельность среди подростков, призывали вступать в вооруженные отряды и идти добровольцами на самые опасные задания. Активисты молодежных движений считали, что молодые люди должны покинуть школы, отказаться от учебы и от карьеры и присоединиться к общенациональной борьбе. При содействии активистов молодежных движений была даже создана организация школьников, выступавшая за прекращение занятий и срочную мобилизацию подростков.

• Почему именно молодежные движения были «авангардом» израильского общества накануне провозглашения Государства Израиль и в первые годы его существования?
  

Через некоторое время после создания государства сила и значение молодежных движений постепенно пошли на убыль. Помимо прочего, говорили о «кризисе успеха», поразившем молодежные движения после воплощения мечты о создании государства и победы в Войне за независимость. Так как многие активисты и члены молодежных движений были киббуцниками, на них не могли не повлиять также процессы, происходившие в то время в киббуцном движении, которое по большей части осталось в стороне от приема и абсорбции массовой алии 1950-х годов.

• Были ли, с Вашей точки зрения, еще какие-то причины упадка статуса и значения молодежных движений после образования Государства Израиль?
  

В официальной публикации в 1952 году руководство Министерства образования и культуры подчеркивало большое значение молодежных движений в те годы: «Из всех структур, которые были созданы для руководства молодежью за пределами школы, молодежное движение является самой проверенной и эффективной структурой. Эта структура доказала свою силу в создании норм и стиля жизни среди молодежи, в формировании ее духовного и культурного облика, в мобилизации молодежи для реализации национальных проектов и в превращении ее во влиятельный фактор в воспитании подрастающего поколения. … Еврейское молодежное движение … превратилось с течением времени в освобождающую и конструктивную силу, возможно, в наиболее конструктивную силу, которая появилась в нашем народе в этом столетии. Великий идеал воплощения сионизма и социальные идеи построения новой жизни на основе физического труда и самореализации, соединившись вместе, дали еврейскому молодежному движению динамичность и жизненную силу, присущие только ему. Еврейское молодежное движение связало себя с активистским проектом объединения народа на его возрождающейся Родине. С преданностью и воодушевлением, присущими молодым людям, оно создало новые поселения и защищало их, не жалея жизни. Из него вышли отряды ПАЛЬМАХа и лучшие части Армии обороны Израиля» ⁸².


Несмотря на многочисленные протесты, в 1958 году правительство решило запретить официальную деятельность молодежных движений в государственных школах. Это решение основывалось на параграфе 19 Закона о государственном образовании, который гласил: «Учителя или другие сотрудники учебного заведения не должны вести пропаганду в пользу какой-либо партии или иной политической организации среди учащихся этого учебного заведения». Спустя год это решение было изменено, причем только движению скаутов (цофим) как неполитическому движению разрешили проводить свою деятельность в школах. Остальные молодежные движения получили разрешение вернуться в школы только в начале 1960-х годов, но к этому времени молодежные движения уже были в упадке.

• Какими аргументами руководствовалось правительство, запрещая деятельность молодежных движений в школах?
  

Самым крупным и разнообразным молодежным движением было Движение рабочей и учащейся молодежи. Это движение вело свою деятельность под эгидой Гистадрута, пользуясь поддержкой доминировавшей в Федерации профсоюзов Рабочей партии. В это движение входили работающие молодые люди (которые составляли в нем большинство), а также учащиеся. Всего в этом движении в конце 1940-х годов состояло около двадцати тысяч юношей и девушек⁸³. Деятельность Движения рабочей и учащейся молодежи, как, впрочем, и других молодежных движений, среди новых репатриантов в лагерях и барачных поселках была практически незаметна. Основным направлением деятельности участников Движения рабочей и учащейся молодежи было основание новых киббуцев в пограничных районах.


[И л л ю с т р а ц и я 2 2]

Сельскохозяйственная школа «Гиват алия», январь 1953 года.


Вторым по величине молодежным движением было движение Цофим. Хотя это движение и считалось нейтральным с политической точки зрения, многие его руководители и педагоги были членами киббуцного движения и принадлежали к левой части политического спектра. По различным оценкам, в движении Цофим в первый год существования государства состояло около семи тысяч участников. Как и остальные молодежные движения, движение Цофим также считало главным результатом своей деятельности реализацию потенциала своих участников в рамках рабочих поселений. Во время раскола в движении Ха-киббуц ха-меухад в начале 1950-х годов⁸⁴ возник кризис и в движении Цофим, и оно было сильно ослаблено. До этого времени члены движения создали семь сельскохозяйственных поселений, а впоследствии были организованы еще два киббуца: Гонен – недалеко от Кирьят-Шмона и Магель – около Нетании.


Два других молодежных движения были связаны с партией МАПАМ (до ее раскола в 1954 году): Ха-шомер ха-цаир («Юный страж» – пер. с иврита), дочернее движение объединения Ха-киббуц ха-арци, и Маханот ха-олим («Лагеря репатриантов» – пер. с иврита), молодежное движение объединения Ха-киббуц ха-меухад. Члены движения Ха-шомер ха-цаир воспитывались в духе «сионизма, социализма и братства народов». В первые годы существования государства активисты Ха-шомер ха-цаир были настроены прокоммунистически и даже в период антисемитской кампании конца 1940-х – начала 1950-х годов продолжали безоговорочно поддерживать политику И. В. Сталина. После создания государства в Ха-шомер ха-цаир насчитывалось около шести тысяч воспитанников, половина из них жили в киббуцах этого движения, а другая половина – в городах и мошавах. Маханот ха-олим было более мелким движением, и даже в период подъема, в 1951 году, в нем состояло лишь около двух с половиной тысяч участников. Многие бывшие члены этих движений обосновались в киббуцах, по крайней мере на некоторый период времени. Период пребывания в числе участников молодежных движений и работа в киббуце были для многих определяющими моментами в формировании их личности.


[И л л ю с т р а ц и я 2 3]

Молодежный ансамбль деревни Бен-Шемен, июнь 1949 года.


Движение «Бней Акива» («Сыны Акивы» – пер. с иврита^*) было крупнейшим движением религиозных сионистов. Как и другие активистские молодежные движения, «Бней Акива» направляло своих участников в поселения, созданные движением религиозных киббуцев. В момент создания государства у движения насчитывалось тридцать четыре отделения по всей стране, в которых состояли около трех тысяч человек. К концу первого десятилетия уже существовало приблизительно 100 отделений движения «Бней Акива»: примерно половина из них располагалась в районах сосредоточения репатриантов и в мошавах для репатриантов, а общая численность детей и подростков, состоявших в этом движении, превышала десять тысяч.


Другим молодежным религиозным движением, существенно менее влиятельным, чем «Бней Акива», было движение «Ха-эзра» («Помощь» – пер. с иврита^*), которое, с точки зрения мировоззрения было ближе к ультрарелигиозным кругам. Даже в период своего расцвета это движение насчитывало всего несколько сотен членов.


У центристских и правых партий также были свои молодежные движения, но они были гораздо более слабыми и гораздо менее организованными, чем левые молодежные движения: движение БЕЙТАР, действовавшее при поддержке ревизионистских кругов и движения Херут; движение Ха-Маккаби ха-цаир, которое было связано, по крайней мере до 1956 года, с Общими сионистами. В первые годы после создания государства в каждом из этих движений состояло всего несколько сотен человек. В отличие от активистских молодежных движений, БЕЙТАР и Ха-Маккаби ха-цаир не придавали особого значения работе в сельскохозяйственных поселениях, и лишь немногие бывшие их члены занялись этим видом деятельности. С другой стороны, в период массовой алии участники движения БЕЙТАР пытались вести работу среди новых репатриантов, что с опасением и недоверием воспринималось властями, видевшими в этом угрозу доминантному положению Рабочей партии.


Костяком молодежного движения были подростки в возрасте 14–16 лет. В этом возрасте, когда формируется личность подростка, тысячи юношей и девушек были вовлечены в деятельность, сопряженную с ответственностью за судьбу общества и государства. Этот факт имел решающее влияние на формирование политических и идеологических позиций многих из них на долгий срок и часто определял их выбор на всю жизнь.

• Чем отличается уровень ответственности, лежащей на подростках, обучающихся в рамках формального образования, от уровня ответственности подростков, проходящих этот этап развития в рамках молодежных движений? Как Вы думаете, могли ли школы использовать опыт воспитательной работы и методы образования, принятые в молодежных движениях?
  

11.3. «Молодежная алия»


В первые годы после создания государства десятки юношей и девушек, в подавляющем большинстве своем – новые репатрианты, воспитывались в школах организации «Молодежная алия», которая была основана в январе 1933 года с приходом Гитлера к власти в Германии в целях спасения еврейской молодежи от фашистской угрозы. После создания Государства Израиль «Молодежная алия» занималась в основном помощью в абсорбции молодых новых репатриантов. За первые десятилетия своего существования она участвовала в воспитании более чем 54 тысяч детей и подростков в Израиле. Абсолютное большинство среди них составляли новые репатрианты, прибывшие в Израиль без родителей: как пережившие Катастрофу европейского еврейства, так и выходцы из мусульманских стран. Большинство воспитанников «Молодежной алии» направлялись в различные, по большей части светские воспитательные структуры, созданные в рабочих поселениях, в киббуцах и мошавах. Остальные учились в молодежных деревнях и интернатах, как светских, так и религиозных, которые были созданы Молодежной алией специально для приема детей-репатриантов.


На деятельность воспитательных структур «Молодежной алии» выделялись огромные средства: в определенный период времени они превышали бюджет всей системы образования в стране (не говоря уже о бюджете, отпущенном на образование новых репатриантов в обычных классах). Основными источниками финансирования «Молодежной алии» были Еврейское агентство, организация «Хадасса» и различные еврейские фонды за пределами страны.


[И л л ю с т р а ц и я 2 4]

Ученики в сельскохозяйственной школе «Аянот», созданной организацией «Молодежная алия» возле Нес-Ционы, апрель 1948 года.


Во многих отношениях «Молодежная алия» представляла собой как бы «государство в государстве», ее воспитательные учреждения пользовались относительно большой автономией. Организация «Молодежная алия» сама готовила своих сотрудников, назначала воспитателей и учителей, определяла свои образовательные программы и сама контролировала свои воспитательные структуры, стараясь поддерживать высокий образовательный уровень. В то время как в системе образования по всей стране ощущалась сильная нехватка учителей и воспитателей, на «островках» «Молодежной алии» преподавали лучшие педагоги.


Справедливость требует отметить, что эта автономия «Молодежной алии» раздражала руководителей Министерства образования. Например, на съезде педагогов «Молодежной алии» в 1950 году глава одного из отделов этого министерства доктор Барух Бен-Йехуда сказал: «...Пришло время, когда две параллельные прямые должны слиться воедино. Нет никакого оправдания тому, что два образовательных проекта в целом, – а я не хочу сравнивать их по величине, – будут жить отдельно, не встречаясь друг с другом». Однако это выступление Б. Бен-Йехуды не повлияло на автономию «Молодежной алии». Более того, в декабре 1952 года было достигнуто официальное соглашение между министром образования Бен-Ционом Динуром и Моше Колем, председателем правления «Молодежной алии», о том, что полный контроль над образованием в молодежных деревнях, киббуцах и мошавах останется в ведении «Молодежной алии».

• Как Вы считаете, было ли правильно сохранять педагогическую автономию «Молодежной алии»?
  

Основной целью «Молодежной алии» как сионистской образовательной структуры было превратить «галутных» подростков в «новых евреев». В статье, опубликованной в 1953 году, профессор Цви Адар охарактеризовал позицию «Молодежной алии» следующим образом: «Если мы зададимся вопросом, каков характер воспитания в «Молодежной алие», мы увидим прежде всего, что это было «перевоспитание» (re-education), перевод подростков из одной культуры в другую, из европейской или немецкой культуры или из культуры восточных стран в еврейскую израильскую культуру»⁸⁵.


[И л л ю с т р а ц и я 2 5]

Практический урок ботаники в молодежной деревне Бен-Шемен, июнь 1949 года.


Меир Гутсман, один из руководителей «Молодежной алии», впоследствии ставший генеральным директором этой организации, перечислил некоторые элементы «иной культуры» подростков, прибывших из мусульманских стран, которые в 1950-х годах составляли основную часть воспитанников структур «Молодежной алии¹: «Культурная основа воспитанников – выходцев из мусульманских стран … и по своему характеру, и по образу жизни отличалась от культуры педагогов «Молодежной алии». Впервые учителя и воспитатели стояли перед новыми для них душевными и социальными качествами: отчуждение от теоретического образования и демократического общества, стремление к авторитарному воспитанию, активное сопротивление равенству женщины в обществе, трудности в восприятии труда и образования как самодостаточной общественной ценности, двойственное отношение к семье (глубокая связь с ней и при этом – тенденция к отторжению от нее), религиозные чувства, пронизанные суевериями»