Geum.ru

М. А. Ляшко доц., канд физ мат наук; Т. Н. Смотрова доц., канд

Вид материалаДокументы
Культурные проекции образа князя Мышкина в романе Ф. М. Достоевского «Идиот»
Древнерусские причастия с суффиксами -уч-/-юч-, -ач-/-яч- (история и современное состояние)
Подобный материал:
1   ...   29   30   31   32   33   34   35   36   ...   45

Культурные проекции образа князя Мышкина
в романе Ф. М. Достоевского «Идиот»


В статье рассматриваются некоторые из многочисленных культурных проекций (Христос и Магомет), при помощи которых был создан образ главного героя романа Ф. М. Достоевского «Идиот».


Как известно, в своем романе «Идиот» Достоевский попытался изобразить тип человека, достигшего полного нравственного и духовного равновесия. К тому времени русские писатели уже выработали способы создания характера, которые можно определить как его социально-психологическую мотивировку. Однако при создании образа князя Мышкина подобный подход показался автору недостаточным, и он актуализировал ряд культурных проекций, из которых наиболее значимые Христос и Магомет.

Можно даже сказать, что роман «Идиот» словно бы моделирует второе пришествие Христа. Автор соотносит современность с идеями Христовой проповеди. И что же? Второе пришествие Христа оборачивается тем же распятием: князь сошел с ума и был отправлен назад в Швейцарию «лечиться от идиотизма». Не следует также игнорировать очевидную амбивалентность образа Мышкина: «положительно прекрасный» герой Достоевского… корчится от беснования «дьявольской болезни» — падучей, и впечатление этот, описанный писателем эпилептический припадок, производит зловещее. «В болезни Мышкина <…> заключена кощунственная двойственность или, иначе, двуликость: святость и телесное безобразие, красота Божьего лика и жуткая гримаса сатаны» [2, с. 323]. Отношение к эпилепсии и эпилептикам в различных социумах было существенно различным. Так, в Средние века больных эпилепсией считали проклятыми, одержимыми, саму болезнь называли «черной». Но эпилепсию иногда называли «священной болезнью», а на пораженных ею людей взирали
с благоговением и ужасом, как на избранников высших сил, приписывали им необыкновенные способности. Эпилепсией был отмечен «отец» ислама — пророк Магомет.

Картина припадков Магомета его древнейшим биографом: «Когда откровение Корана к нему снизошло, он имел те же припадки, которые были у него и раньше. Еще раньше у него появлялось нечто вроде обморочного состояния после сильных судорог; глаза его при этом закрывались, лицо покрывалось пеной, и он вскрикивал так, как вскрикивает молодой верблюд» [3]. Некое озарение снисходит и на Мышкина, в высшей точке (ауре) эпилептического припадка ему открывается истина: «Вдруг как бы что-то разверзлось перед ним: необычайный внутренний свет озарил его душу. Это мгновение продолжалось, может быть, полсекунды; но он ясно и сознательно помнил самый первый звук своего страшного вопля, который вырвался из груди его сам собой и который никакою силой он не мог бы остановить. Затем сознание его угасло мгновенно, и наступил полный мрак» [1, с. 195]. Таким образом, при помощи данных и других, не отмеченных нами культурных проекций, характер выводится за рамки намеченных сюжетных коллизий и воспринимается также в контексте мировой культуры.

Литература
  1. Достоевский Ф. М. Идиот // Полн. собр. соч.: в 30 т. Т. 8. Л., 1973. 509 с.
  2. Галкин А. Б. Образ Христа и концепция человека в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Роман Ф. М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения: сб. / под ред. Т. Касаткиной. М, 2001. С. 319—335.
  3. Сегалин Г. В. Эвропатология гениальных эпилептиков. Форма и характер эпилепсии у великих людей. Магомет [Электронный ресурс]. URL: ссылка скрыта

Е. С. Руднева

г. Балашов, БИСГУ

Древнерусские причастия с суффиксами -уч-/-юч-, -ач-/-яч-
(история и современное состояние)


В статье описывается специфика функционирования действительных причастий настоящего времени в текстах древнерусского
периода и современном русском языке.


По мнению Б. А. Успенского, языковую ситуацию в Древней Руси можно определить как диглоссийную. Диглоссия — это языковая ситуация, при которой два разных языка воспринимаются (в языковом коллективе) и функционируют как один язык [2, с. 4]. Поэтому исследование памятников древнерусской литературы в рамках истории русского языка включает рассмотрение характера взаимодействия церковнославянских
и древнерусских языковых элементов. Данное исследование связано не только с изучением языкового материала памятников, но и также отчасти
с когнитивной парадигмой языкознания, когда организация языка рассматривается в зависимости от принципов восприятия и отражения действительности языковой личностью. Одна из целей исследования — анализ функционирования действительных причастий настоящего времени
в текстах различных жанров древнерусской литературы XI—XIV вв. Объектом исследования с этой точки зрения выступают тексты древнерусских памятников, помещенные в хрестоматии по истории русского языка [1].

Общей чертой употребления причастий является то, что они составляют принадлежность книжной речи. Это объясняется их историей. Основные разряды причастий относятся к элементам литературного языка, заимствованным из старославянского, что сказывается на ряде их фонетических особенностей, например, звук -щ- в суффиксах действительных причастий настоящего времени типа текущий, горящий, которым соответствуют прилагательные текучий, горячий, представляющие собой по происхождению древнерусские аналогичные причастия. В современном русском литературном языке исконно русские причастия с суффиксами
-уч-/-юч- и -ач-/-яч- вышли из употребления, а отдельные сохранившиеся слова теперь являются прилагательными (колючий, горячий). Причастия
с исконно русскими суффиксами находим в диалектах. Например, жители Пермской области в своей речи сохранили большое количество слов
с исконно русскими суффиксами: бодачий, вертячий, жалючий, клевачий и др.

В ходе исследования из текстов хрестоматии [1] было выписано 73 примера словоупотреблений действительных причастий настоящего времени. Их основную массу (57 словоупотреблений) составили старославянские по происхождению причастия, которые упоминаются в таких памятниках, как ПВЛ (Испытание вер), ПВЛ (Месть Ольги), Остромирово евангелие 1056—1057 гг., Синайский патерик конца XI в., Добрилово евангелие 1164 г., Мстиславово евангелие начала XII в., «Слово» Серапиона Владимирского и др. Например, БУДЕТЬ В НЕМ ИСТОЧНИК ВОДЫ ИСТЕКАЮЩЕЙ В ЖИВОТ ВЕЧНЫЙ (Остромир. евг., 1056—1057 гг.); НИ ЛИ РАЗУМЕВАЮТ ВЬСИ ТВОРЯЩИ БЕЗАКОНЬЕ («Слово» Серапиона Владимирского). Примеров с древнерусскими суффиксами -ач-/-яч-, -уч-/-юч- гораздо меньше (16). Они встречаются в таких памятниках, как Поучение Владимира Мономаха, Лаврентьевская летопись 1377 г., Торговый договор… с Ригой и Готским берегом, Ипатьевская летопись 1425 г., Изборник 1073 г., и др. Например: А К ВОДЕ НЕ ДАДУЧЕ ИМ ИТИ
И ПРИСПЕ К НИМ ДРУЖИНА ВСЯ (Лаврентьевская летопись 1377 г.). Количественное соотношение древнерусских и старославянских суффиксов демонстрирует языковой отбор средств носителями языка. Немногочисленные примеры слов с древнерусскими суффиксами действительных причастий настоящего времени были выписаны из памятников, которые относятся к светским и деловым. Напротив, примеры со старославянскими вариантами наиболее частотны в памятниках церковных.

Литература
  1. Хрестоматия по истории русского языка / авт.-сост. В. В. Иванов, Т. А. Сумникова [и др.]. М.: Просвещение, 1990. 496 с.
  2. Успенский Б. А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI—XIX вв.). М.: Гнозис, 1994. 240 с.

М. В. Рыльская

г. Балашов, БИСГУ