Geum.ru

9) [Текст]: научно-аналитический журнал (издаётся с 2007 г.)

Вид материалаДокументы
Л. Л. Мехришвили РОЛЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Ключевые слова
Подобный материал:
1   ...   10   11   12   13   14   15   16   17   ...   35

Л. Л. Мехришвили




РОЛЬ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В СИСТЕМЕ
СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ



Аннотация: В статье рассмотрены субъектно-объектные отношения в социальной политике, обращено внимание на новых субъектов социально-политичес-кой деятельности; выделены пассивные субъекты социальной политики, выполняющие при её проведении инфраструктурные функции. Автор утверждает, что практическая деятельность субъектов социальной политики и, прежде всего интел-лигенции, должна быть направлена на реализацию конституционных принципов социального государства, основных прав и свобод гражданина.

Ключевые слова: социальная политика, субъекты социальной политики, интеллигенция, социально ориентированное государство, объекты социальной политики.


Социальная политика системна по своему характеру, т.е. представляет упорядоченную целостность взаимосвязанных элементов. Системное понимание социальной политики важно как в аспекте её теоретической разработки, так и в аспекте её практической реализации. Будучи системной, социальная политика включает: объект, субъект, объект-субъектные отношения, постановку целей, принципы, осуществление соответствующих функций, вычленение приоритетов. В понятие системы социальной политики входят также нормы, средства, методы, т.е. механизм реализации её целей и задач.

При определении социальной политики важно чётко представлять, на кого она направлена, кто в ней нуждается, т.е. выделить объект социальной политики.

В существующих научно-теоретических подходах в качестве главного объекта социальной политики выступает всё население (с особым акцентом на социальную защиту малообеспеченных граждан и лиц, находящихся в трудной жизненной ситуации). Имеют место другие точки зрения, согласно которым главными объектами социальной политики названы социальная сфера, социальные отношения, социальные группы, общности, слои и классы, общество в целом.

В качестве объекта современной социальной политики практически не рассматривается конкретный человек в его индивидуально-личностном бытии. Именно человек должен стать главным объектом, главным составляющим, системообразующим элементом сложной социально-политической системы.

При определении субъектов социальной политики в научно-теоретической литературе мы не находим подобного авторского единогласия. Не вызывает сом-нения, что главный субъект социальной политики – государство, которое должно обеспечивать:
  • движение к достижению в обществе социальной справедливости;
  • ослабление социального неравенства;
  • предоставление каждому работы или иного источника существования;
  • сохранение мира и согласия в обществе;
  • формирование благоприятной для человека жизненной среды [2, с. 12-13].

В социальной политике постпереходного периода нарушается монополия государства в регулировании социальной сферы, появляются новые субъекты социальной политики. В этот период субъектами социальной политики выступают:
  • государственные ведомства и учреждения социальной защиты населения;
  • общественные, религиозные благотворительные и другие негосударственные объединения;
  • сами граждане (гражданские инициативы, например, группы самопомощи);
  • органы местного самоуправления;
  • внебюджетные фонды;
  • коммерческие структуры и бизнес;
  • профессиональные работники, занимающиеся разработкой и осуществлением социальной политики;
  • добровольцы [9, с. 54].

Постиндустриальный период развития общества, переход на социально-ориентированные рыночные отношения позволяют сегодня определить новых субъектов социально-политической деятельности, чьё влияние на социально-политические процессы становится всё более значимым. Это – частное предпринимательство; деловые круги; общественные фонды; семья; трудовые коллективы; политические партии и движения [7, с. 176-177].

Субъектом социальной политики, по мнению Н.А. Волгина, являются также ра-ботодатели. Разделим точку зрения автора, что, в большинстве случаев, их роль ограничена, поскольку они обязаны следовать тем общим социальным правилам, которые устанавливаются государственными властными структурами [8, с. 81].

Заслуживает внимания классификация субъектов социальной политики, предложенная Г.Я. Ракитской: первичными субъектами она признает социальные группы и общности, подчёркивая при этом, что чаше реальными субъектами выступают не они, а вторичные субъекты – субъекты – институты – «общественные движе-ния и организации, властно-управленческие и другие организационные структуры, которые претендуют на представительство интересов первичных социальных су-бъектов – групп и общностей». Эти институты могут быть:
  1. в правовом отношении:
    • государственными и негосударственными;
    • легитимными (законными) и нелегитимными (незаконными).
  2. в организационном отношении:
    • более или менее четко структурированными (политические партии, профессиональные союзы, общественные организации и движения, государственные властно-управленческие структуры);
    • малоструктурированными и или практически неструктурированными (неорганизованные социальные движения типа стихийных выступлений и бунтов) [6, с. 492].

Субъекты социальной политики, по мнению Б.В. Ракитского, – это участники взаимодействий социальных групп по поводу их положения в обществе. Субъекты социальной политики, уточняет автор, – это реально самостоятельные и притом, фактически действующие социальные группы и представляющие их органы, организации, институты, структуры.

Таким образом, субъекты социальной политики, с позиции автора, «раздваиваются» или «удваиваются»:
  1. «Первородные» субъекты – социальные группы:
    • активные участники – действующие социальные силы;
    • пассивные участники – неорганизованные, потенциальные, формальные социа-льные силы.
  2. Вторичные субъекты – представляющие их интересы органы и организации.

Импонирует попытка автора определить в качестве субъектов социальной политики – граждан и социальные группы, а также представляющие их институты, организации и органы власти, реально активно взаимодействующие в социальной сфере, представляющие и отстаивающие интересы граждан и социальных групп в этой сфере [6, с. 630].

В особую группу субъектов социально-политической деятельности В.И. Жуков включает современную социально-политическую элиту: политические лидеры; элита; управленцы; чиновники; госслужащие.

К сожалению, некоторые из них сегодня, по глубокому убеждению автора, «усугубляют свою отдаленность от народа созданием для себя особых условий..." [7, с. 83].

С.Н. Смирнов и Т.Ю. Сидорина разделяют субъекты социальной политики на:
  • резидентных, то есть тех, чья деятельность на территории страны на пос-тоянной основе определена её конституцией и другими законодательными актами;
  • нерезидентных, то есть международные финансовые организации, предос-тавляющие кредиты правительству страны под определённые, в том числе и социальные условия, а также иностранные работодатели, обязанные соблюдать требования социального законодательства страны, на территории которой они функционируют.

Ряд авторов не без основания отмечают, что в современный период социаль-но-экономического и социально-политического развития существует группа так называемых пассивных субъектов социальной политики, выполняющих при её прове-дении инфраструктурные функции. Это банковские и кредитные учреждения, ст-раховые общества, организации здравоохранения, культуры и так далее, отвечаю-щие за доведение финансовых, материально-технических, духовных и иных ценностей до объекта социальной политики – человека [5].

Авторитетный современный французский исследователь социальных и политических процессов в обществе Р. Дебре выстраивает оригинальную схему сов-ременной политики. Он считает, что политика – это треугольник: «государство – средства массовой информации – интеллигенция». Основным элементом этой триады Р. Дебре считает интеллигенцию – носителя информации, которая и должна выполнять в современном обществе роль гармонизатора отношений между людьми. Интеллигент есть человек коммуникации, а его функция – в основном быть политиком, то есть посредником, связывающим людей [3]. Автор фактически отождествляет политику с умственной интеллектуальной деятельностью, считая, что еще во время зарождения политики её логическим синонимом было понятие «знание». «Знание, конечно, стало политической силой, – утверждает Р. Дебре, – но весь этот символический мир ещё мало известен. Мир материального производства знают достаточно хорошо: услуги, продукты... Но очень плохо известен мир обращения ценностей, идей и представлений. А сегодня этот мир во многом определяющий» [4].

Определяя роль современной интеллигенции в системе социально-политиче-ских отношений, автор констатирует, что она «пытается захватить власть через со-бственные институты» и приходит к выводу: «мы находимся на корабле, где каюты первого класса отведены предпринимателям и финансистам, а так же мастерам средств массовой информации, второй – интеллигентам, третий – рабочим» [4].

Важную роль интеллигенции в данной социально-политической системе отмечают К.Г. Барбакова и В.А. Мансуров в книге «Интеллигенция и власть: динамика взаимодействия»: «Субъектом власти с доминантой этических принципов могла бы стать российская интеллигенция, которая…идеологически подготовила Февра-льскую и Октябрьскую революции…» [1, с. 204].

Феномен российской интеллигенции как субъекта политики, в том числе социальной, по мнению В. Миронова, заключается в том, что «в России изначально бытъ интеллигентом – это идти против власти. Феномен интеллигенции вообще может быть понят, если его рассматривать в контексте власти. Интеллигент – это тот, кто осознал репрессивную реальность, порождаемую властью. Но не просто осознал, но и восстал духовно против неё или по крайней мере, поставил себя в оппозицию к ней. При этом власть – самый мощный соблазн для интеллигента. Когда же интеллигент становится членом правительства, он перестаёт быть интеллигентом, ибо подчиняется тотальной логике власти. Он утрачивает эту сущностную для него способность к критической оценке реальности и себя, ибо власть императивна и не терпит рефлексий. Сегодня благодаря внедрению в СМИ интеллигенция располагает колоссальной властью, властью над умами, но сама при этом становится заложницей этой власти» (8). Данную проблему подробно анализируют в своей работе К.Г. Барбакова и В.А. Мансуров: «Интегрированная господствующим классом или господствующей системой интеллигенция, обменявшая свой интеллектуальный потенциал на комфортное материальное обеспечение и различного рода привилегии, не только лояльно относится к власти, но по мере своих во-зможностей поддерживает её» [1, с. 227].

Автор данного исследования убеждён, что при формировании современной социальной политики следует учитывать принцип неразделенности её субъектов и объектов, так как сегодня субъекты политики, в том числе социальной, усугубляют свою отдаленность от народа созданием для себя особых условий и привилегий, не только в социально-политической, но и, прежде всего, в социально-экономичес-кой сфере [7, с. 83]. Оставшиеся субъекты власти Советского Союза и после падения «горбачёвской перестройки» стремились войти в политическую элиту не сто-лько во имя «блага народа», сколько в собственных интересах [1, с. 204].

Практическая деятельность субъектов социальной политики и, прежде всего интеллигенции, должна быть направлена на реализацию конституционных принципов социального государства, основных прав и свобод гражданина. «Интеллигенция, если она еще осталась, несмотря на репрессии и эмиграцию, несмотря на постепенное перерождение её или в бюрократа или в узкого специалиста, должна найти своё место в современном российском обществе не только с позиции его критического осмысления, но, прежде всего, на принципах творческого, позитивного созидания» [1, с. 241]. В данном аспекте социальное значение и социальная роль интеллигенции заключается в формировании и реализации высокоэффекти-вной социальной политики, соответствующей современным требованиям российского общества и социально ориентированного государства.


Литература

  1. Барбакова К.Г., Мансуров В.А. Интеллигенция и власть: динамика взаимодействия. – Курган, Изд-во ООО ПК «Зауралье», 2007, 302 с.
  2. Григорьева И. А. Социальная политика и социальное реформирование в России в 90-х годах. СПб. 1998 – 150 с.
  3. Дебре Р. Лисец. Происхождения политики, 1980.
  4. Миронов В. Власть идей и идея власти. Реже Дебре: «Союз между русским обществом и новыми технологиями должен состояться» // Независимая газета. 1995.
  5. Смирнов С.Н. Региональные аспекты социальной политики – М., Гелиос АРВ, 1999.
  6. Социальная политика. Энциклопедический словарь / Под общ. ред. Н.А. Волгина – М. Академический проект, 2005 – 688 с.
  7. Социальная политика парадигмы и приоритеты / Под общ. ред. В.И. Жукова – М.: Изд-во МГСУ «Союз», 2000 – 312 с.
  8. Социальная политика / Под общ. ред. Н.Л. Волгина – М.: Изд-во Экзамен. 2002 – 736 с.
  9. Холостова Е.И. Социальная политика – М., СТИ МГСУ. 2000.