Св. Галлен, март 24, 1991 г. Джон Кюнзли фон Фиммелъсберг

Вид материала

Документы

Содержание Царство минералов 2. История этой книги Первые шаги Приоритет психических и общих симптомов Центральное нарушение Компоненты: рубрики, объединенные ситуацией Корни заболевания Делюзия — что она в реальности означает Понимание психического состояния Высшая цель жизни Выздоровление — восстановление здоровья. Оно достигается осознанием больным фальшивого восприятия реальности Поделиться взглядами 3. Что такое болезнь Характерные симптомы позволяют дифференцировать лекарства Психические и общие симптомы как характерные Если разум наш будет открытым, то подобный опыт будет для нас правилом Болезнь: от центра к периферии Психическое состояние Болезнь как установка 4. Несоответствующая установка ... Полное содержание

Подобный материал:

• Установочная лекция вткс, 212.41kb.
• Устройство персональных компьютеров, 333.26kb.
• Информационные технологии и вычислительные системы, №3, 2002, 558.37kb.
• Каталог некоторых усадеб, имений, владений дворян и помещиков Тульской губернии, 2533.43kb.
• Реферат «Истоия вычислительной техники» тема Вычисления в доэлектронную эпоху, 13.95kb.
• Галактический Ковчег о проекте Наука Искусство Сказки, 367.36kb.
• Программы 86 Джон фон Нейман. "Повивальная бабка" компьютера 97 Морис Уилкс и Том Килбурн., 51.87kb.
• Лекция №2 Функциональная схема ЭВМ, 156.78kb.
• Введение в 1945 г, 229.91kb.
• Семиричного Круга Вике фон Бер. 24. 04 пт. 19. 00. Встреча с главой Семиричного Круга, 10.73kb.

Царство минералов

Сульфур (сера)

Калькарея карбоникум (карбонат

кальция)

Нитрик ацидум. (азотная кислота)

Натри ум муриатикум (поваренная

соль)

Здоровые ткани и выделения (саркоды) Щитовидная железа Гипофиз

Невесомые Рентген

Магнит


Увлекательное путешествие

Рассказанное выше — лишь беглый взгляд на систему гоме­опатии. Теперь мы глубже рассмотрим каждый из аспектов и с точки зрения гомеопатии посмотрим на здоровье, болезнь и ле­чение. Мы увидим, что значит разобрать случай и как понять личность каждого отдельного пациента, как рассматривать ле­карства и как принимать их на практике. Давайте начнем это увлекательное путешествие.

2. ИСТОРИЯ ЭТОЙ КНИГИ

Когда мы были студентами гомеопатического колледжа, то находили гомеопатическое лекарствоведение очень сухим, реперториум механистичным, а философию весьма теоретической и устаревшей. Реально философия была для нас наихудшим предметом, мы не могли как-либо применить ее на практике. Мы считали эти лекции столь занудными, что нас приходилось буквально затягивать туда. Но это было лишь начало трудно­стей. Когда мы начали практиковать, то обнаружили школы с различными воззрениями, различными взглядами на гомеопа­тию. Некоторые врачи назначали комбинацию лекарств, дру­гие — специфические средства, третьи обращали внимание только на патологию. Иные базировали свои назначения на ключевых моментах, другие использовали реперториум. В по­следней группе одни применяли метод Кента, другие работали но Bogеr, а избранное меньшинство следовало Boenninghausen. Некоторые придавали значение миазмам, в то время как иные критиковали их. Ситуация только усиливала путаницу.

Первые шаги

По окончании колледжа я начал работать с реперториумом. Я и ранее знакомился с ним, но реперторизировал случаи меха­нически. В основном я пытался использовать характерные и

странные симптомы, потому что в этих рубриках было меньше лекарств и это облегчало работу с реперториумом. Я выбирал несколько характерных симптомов, смотрел в соответствующие рубрики реперториума и выписывал общее для них лекарство. В некоторых случаях это срабатывало, но во многих — нет. Я вспоминаю один из моих ранних случаев: у моей бабушки были затруднения при глотании, и я взял ее симптомы — «Potatoes disagree» (картофель вредит) и «Choking, oesophagus, on swallow­ing» (удушье, пищевод, при глотании), и отсюда я пришел к ле­карству Alumina, которое ей прекрасно помогло. Однако во мно­гих случаях этот подход терпел неудачу, и я направил всю свою энергию на поиски метода, который бы оказался успешным в каждом случае. Я знал, что иншика — наилучшая из существу­ющих лабораторий, а разум ученого — наилучший инструмент. Один принцип, которого я придерживался повсюду — это ис­пользование только одного лекарства или одного терапевтичес­кого метода в данное время. Я старался придерживаться его по­стоянно, насколько это было возможным. Это очень помогло в моих наблюдениях.

Приоритет психических и общих симптомов

Совместно со своим коллегой доктором Gayesh Shah я начал изучать наши удачные и неудачные случаи. И стало совершенно очевидно, что те случаи, в которых мы делали назначения, опи­раясь на психические и общие симптомы, оказались наиболее успешными по сравнению с теми, в которых мы опирались на локальные симптомы или использовали патологию как основу нашего назначения.

Мы рассматривали эту идею с чисто практической точки зрения, не осознавая реальную причину этого явления, и осто­рожно исследовали ее в ряде случаев. Я вспоминаю ранний слу­чай «Витилиго» (подробно приведенный в главе «Центральное нарушение»). Я не смог добиться никаких симптомов у дамы и не имел ничего кроме собственных наблюдений, что она облада­ла немалым чувством юмора и была весьма разговорчивой. Она любила прохладу, любила прогуливаться на свежем воздухе. Репсрторизация этих симптомов: a) loquacity with jesting (разговор­чивость с насмешкой); б) walking in open air ameliorates (прогул­ки нa свежем воздухе облегчают) и в) warmth in general aggravates (тепло в общем ухудшает состояние), я нашел лекарство Kali Iodatum. Но Kali lodatum даже не упоминался в рубрике «Skin Dis­coloration, white spots» (кожа, нарушение цвета, белые пятна).

Передо мной встала дилемма — сработает ли это лекарство? Подбирая лекарство на основании психических и общих симп­томов, мы были уверены в том, что данное лекарство перекры­вает и локальную (имеющуюся налицо) проблему. Это был один из первых случаев, когда патология не перекрывалась. Я решил использовать шанс, и, игнорируя локальную патологию, дал этой даме Kali lodatum. Лекарство сработало прекрасно.

Я начал задавать вопросы. Почему оно сработало? Как может лекарство исцелить то, в чем его влияние неизвестно? В чем здесь дело? В этот же период я внезапно осознал, что в лекарстве с разведением свыше 12С не остается ни одной моле­кулы исходного вещества, остается лишь его энергия. Поскольку нет материальной субстанции, то и лекарство не может вызвать какие-либо материальные изменения в организме непосредст­венно. Оно не сможет вызвать физические, физиологические или химические изменения; оно способно вызвать только дина­мические изменения. Фраза, пришедшая мне на ум, была тако­ва: «Потенцированные лекарства оказывают только динамичес­кий эффект».

Эта фраза стала толчком к совершенно новому взгляду на гомеопатию и моему первому шагу к реальному пониманию бо­лезни. Что в точности представляет собой динамическое нару­шение? Эго был вопрос. Мы увидели на практике, что лекарст­во, включающее в себя психические и общие симптомы, выле­чивает патологию, даже если она не упоминается при описании данного средства в лекарствоведении. Мы обнаружили, что пси­хические и общие симптомы, присущие отдельному лекарству, встречаются достаточно часто у большинства пациентов, в то время как «местные» или локальные симптомы различны.

Центральное нарушение

Итак, общее нарушение (представленное в основном психи­ческими и общими симптомами) или, как мы его назвали, цент­ральное нарушение, возникает первым, за ним следуют измене­ния в различных системах органов в зависимости от патологи­ческих тенденций индивидуума. Патология прорастает на цент­ральном нарушении как вьюн на стержне-опоре. Что же необхо­димо сделать, чтобы ликвидировать центральное нарушение?

Компоненты: рубрики, объединенные ситуацией

Мое понимание продвинулось, когда я задал вопрос: что же представляет собой психическое состояние? Ответив на него, я понял, что психическое состояние личности отлично от описы­ваемых психических симптомов. Первоначально я пытался по­нять психическое состояние пациентов и лекарств в рамках сущности или ядра, но обнаружил, что это ядро, как оказалось, не .покрывает всего лекарства. Я пришел к идее понимания ле­карств в рамках компонентов. Возьмем, например, симптом «predicts the time of death» (предсказывает время смерти) в ле­карстве Aconitum. Тотчас же становятся ясными два компонен­та: один — у Aconitum есть страх смерти, и второй — способ­ность предсказывать (ясновидение). Оба эти компонента вместе

составляют симптом «предсказывает время смерти». Я стал изу­чать лекарства как характерную комбинацию компонентов. Эта идея очень помогла мне на практике, но затем возник вопрос: являются ли эти компоненты просто бессвязными феноменами или в их основе есть нечто связующее?

Намек на существование основы, объединяющей симптомы, можно увидеть при изучении Fluoricum Acidum. У Fluoricum Acidum есть компоненты, подобные «indifference to loved ones, yet talks pleasantly with strangers» (безразличие к любимым осо­бам, однако говорят любезно с посторонними). Другой компо­нент «increased sexual desire» (усиленное половое влечение) и третий «lack of morality» (аморальность, дефицит моральности). При первом взгляде на эти три аспекта, они кажутся несвязан­ными. «Как? — можем мы спросить,— повышенное половое влечение связано с безразличием к любимым особам?» Одна си­туация может объяснить все эти компоненты, а именно — когда мужчина обнаруживает, что женился на женщине, совершенно неподходящей ему, и должен расторгнуть брак. В такой ситуа­ции у него должно появиться безразличие к своей семье, безот­ветственность, повышенное половое влечение и связанная с этим общительность. Я посмотрел в реперториум и нашел руб­рику «delusion, marriage, must dissolve» (дслюзия: брак должен быть расторгнут) и единственное лекарство, которое там дано — это Fluoricum Acidum!

Такие наблюдения определили для меня новое направление мышлсния: я предположил, что компоненты состояния не бес­связны; связь состоит в том, что все они становятся необходи­мыми в определенной ситуации. И тогда пришли естественные выводы: данное лекарство представляет отдельную ситуацию, состояние каждого пациента также исходит из особой ситуации в прошлом, где компоненты настоящего состояния были необ­ходимы. Из этих наблюдений становится ясной идея болезни как механизма выживания в особой ситуации. Так родилась концепция ситуационного лекарствоведения.

Корни заболевания

Развивая это направление, я увидел, что и у детей (при от­сутствии особой ситуации в прошлом), и у взрослых встречают­ся состояния, которые нельзя объяснить на основании прошлых жизненных ситуаций... Я пришел к заключению, что эти состо­яния должны быть унаследованы от предыдущих поколений. Увидев подобные случаи с этой новой точки зрения, я обнару­жил поразительное сходство между состоянием матери во время беременности и состоянием грудного ребенка. Я также нашел сходство между состоянием родителей во время зачатия и состо­янием ребенка. Вот так возникла идея корней заболевания. Корни и тенденции, будучи возбуждены, проявляются как спе­цифические состояния болезни. Эти тенденции являются впе-

чатлениями специфических ситуаций в прошлом (или предыду­щих поколений) и заставляют человека чувствовать и реагиро­вать так, словно он и сейчас находится в этой ситуации (делю-зия).

Делюзия — что она в реальности означает

Я также понял значение раздела delusion (делюзия), так как делюзия — это фальшивое восприятие реальности, а болезнь также является фальшивим восприятием настоящего. Общее психическое состояние человека — это выражение такого фаль­шивого восприятия (делюзия).

Понимание психического состояния

Поняв все это, я попытался найти другие возможности для понимания психического состояния человека и разработал для этого ряд методик. Одна из них — использование сновидений, поскольку тема сновидений обнаруживает наиболее выраженные компоненты состояния спящего. Я также изучал способ самовы­ражения пациента, то как он контактирует с окружающими. Эти методики стали неотъемлемой частью моей практики. Новое восприятие порождало много идей в моей практике. Это вклю­чало идею о взаимосвязи лекарств, ситуационном лекарствове­дении некоторых лекарств и идеи о патологии и гомеопатичес­ком прогнозе. И что гораздо более важно — я смог увидеть про­блему: что означает по-настоящему быть здоровым? Эго пробле­ма не только гомеопатии, но философии в целом.

Высшая цель жизни

Здоровье, как я понял,— это свобода человека в данный мо­мент, его способность выполнить цель жизни. Теперь я могу оценить мысль Ганемана, что человек, подобно другим сущест­вам — инструмент духа и предназначен им для специальной цели (параграф 9 из «Органона»). Заболевание возникает на пути возможности организма достичь этой цели и рано лишает человека возможности адекватно реагировать на настоящее. Оно заставляет его реагировать в соответствии с ситуацией в про­шлом.

Выздоровление — восстановление здоровья. Оно достигается осознанием больным фальшивого восприятия реальности. Это становится возможным при предъявлении ему его делюзии. Таков базис закона подобия, на котором основана гомеопатия. Практика стала проще; лекарствоведение ожило, рубрики реперториума приобрели новый смысл. Философия, как дисциплина, на которую раньше нас нужно было затягивать,— стала вопло­щением духа жизни.

Поделиться взглядами

Каждая глава затрагивает специальный вопрос. Каждая из идей, представленных в этой книге, на сегодняшний день ка­жется мне вполне ясной, но дорога к ней требовала борьбы. На практике каждая из идей или вопросов возникали словно вспышка. Затем приходили бессоные ночи, когда разум пытался разрешить проблему. Приходило какое-то решение, и оно тотчас должно было быть проверено на последующих случаях. Практи­ка — строгий и беспристрастный судья, безжалостно разбиваю­щий вдребезги любые сконструированные теории. Идеи, выдер­жавшие испытания практикой, подвергались дальнейшей тща­тельной проверке; проводились последующие наблюдения, по­зволявшие осуществлять дальнейшие шаги... Я походил на ска­лолаза, который обязан был удостовериться в опоре, прежде чем лезть выше. С трудом, шаг за шагом, я все ближе подходил к пониманию гомеопатии.

Я хотел поделиться этими взглядами со студентами, которые могли оказаться перед лицом встреченных мною трудностей.

Именно с этой целью я провел ряд семинаров в Европе и в Индии с 1989 по 1990 гг. Заметки по этим семинарам я объеди­нил с некоторыми недавними воззрениями и положил в основу .этой книги. Возможно, то, что я говорю, может оказаться не новым, но одно дело — обладать теоретическими знаниями, другое — опытом и ощущением чего-то правильного и точного: это разные вещи.

Большинство гомеопатов, придерживающихся принципиально классической гомеопатии, согласны с идеями, сформулированны­ми в этой книге. Ряд идей ранее не были сформулированы так четко еще где-либо. Это идеи о корнях заболевания, компонентах психики, о значении и использовании делюзий и сновидений, о компенсированных и некомпенсированных ощущениях, о гомео-психотерапии и ситуационном лекарствоведении. Мой взгляд на лекарства, состояния и понимание их сквозь призму ситуаций, из которых они происходят, обещает лечь в основу нового лекарст­воведения, начало которого я изложил в этой книге.

Если Вы прочтете все главы, то, я полагаю, достаточно точно уясните мои мысли и подходы. Поскольку каждая глава писалась независимо от других, то возможны некоторые повторения и не­достаточная последовательность. Должен добавить, что хотя мое восприятие гомеопатии стало намного яснее, но ощущение, что я увидел лишь вершину айсберга, сохраняется у меня до сих пор. Я не претендую на то, чтобы считать эту книгу полной и оконча­тельной. В лучшем случае — это честная попытка рассказать всю историю — насколько это возможно. Я сделал это с целью стиму­лировать читателя к собственным, наблюдениям и развитию соб­ственного воззрения. Я уверен, что если Вы будете поступать по­добным образом, чудесный дух Гомеопатии коснется Вас. Истине свойственно глубинное проникновение.


3. ЧТО ТАКОЕ БОЛЕЗНЬ

Аллопатическая точка зрения

В обиходной речи под словом «болезнь» подразумевают диа­гностический ярлык, который дают больному. Мы говорим: «У нее диабет»,— или: «Его заболевание — ревматоидный артрит». Современная медицина классифицирует заболевания таким об­разом, и сейчас имеются специалисты по каждому «заболева­нию». Огромные деньги выбрасываются в поисках разрешения этих проблем и время от времени появляется многообещающее лекарство, которое вскоре сходит со сцены или отвергается в связи с опасным побочным действием. Повсеместно, особенно в хронических случаях, единственный результат подобныых иссле­дований — создание лекарств, временно облегчающих состояние и потому требующих приема на протяжении всей жизни в на­растающих дозах, несмотря на побочные явления.

Идея, лежащая в основе такого лечения, состоит в следую­щем: болезнь — это локальная проблема, которая будет разре­шена после приведения в порядок данного участка организма. Диабет — недостаточность клеток островкового аппарата подже­лудочной железы, ревматоидный артрит — нарушение функций иммунной системы, эпилепсия — наличие очага возбуждения в головном мозге и так далее. Исходя из этого, естественны по­пытки найти лекарство, стимулирующее клетки островкового аппарата, подавляющее иммунный ответ или седативно воздей­ствующее на мозг. Неудача этих методов в попытках исцеления или хотя бы временного уменьшения проблемы говорит о том, что в процесс вовлечены другие, более важные и основательные факторы. Молодому гомеопату легче идти в ногу с современны­ми медицинскими «открытиями», и он может быть искушен по­пыткой найти «гомеопатическое лечение» для таких состояний, как диабет и ревматоидный артрит. Пытаясь найти специфичес­кое лекарство или группу лекарств для разрешения проблемы, он попадает в ловушку. Сужая свое видение до «пораженной» части — натыкается на неудачу.

Не всякий гомеопат, знакомый с принципами гомеопатической философии, способен отвлечься от диагностического ярлы­ка, с которым приходит пациент. Мешает чрезмерное благогове­ние перед диагнозом. Понимая, от чего хочет избавиться паци­ент, гомеопат, вооруженный знанием медицинских наук — этиологии, патологии, прогноза болезненного состояния,— при выборе лекарства зачастую не способен отодвинуть понятие диа­гноза. Он пытается найти лекарство, которое может быть полез­ным для лечения такого патологического состояния.


Характерные симптомы позволяют дифференцировать лекарства

В любом случае гомеопат должен сделать выбор между ле­карствами, т.к. известно несколько лекарств, применяемых при лечении каждого патологического состояния. Эти сведения по­лучены не в результате испытаний лекарств (так как испытания приостанавливались на уровне функциональных нарушений), а позже, из клинических наблюдений. Изначально лекарство применялось в клинике не по названию болезни, а на основании симптомов, и когда отдельное заболевание вылечивалось или значительно облегчалось, то лекарство включалось в список как одно из средств, применяемых при данном заболевании.

Выбор лекарства из списка перечисленных для данного со­стояния основан на различии симптомов каждого пациента. Такая разница очевидна для любого, кто видел двух пациентов с одинаковым диагностическим ярлыком. У двух пациентов с диа­бетом будет совершенно различные анамнезы, разное начало за­болевания, объективные и субъективные симптомы, осложне­ния, течение, реакция на терапию и т.д. На самом деле, кроме нескольких общих для диабета симптомов — таких, как повы­шенная жажда, учащенное мочеиспускание и повышение уровня сахара в крови,— у них не будет почти ничего общего.

Очевидно, что не эти общие симптомы помогут нам в выбо­ре лекарства (так как они будут у большинства лекарств, пере­численных в списке), решающими будут индивидуальные разли­чия. Эти различия включают в себя время обострения жалоб и Другие модальности, особенности локализации, сторону пораже­ния, направление нарушений, точные ощущения, испытываемые пациентом, и сопутствующие отклонения от имеющегося нару­шения. Гомеопат пытается дифференцировать лекарства из списка средств, используемых при лечении данного болезненно­го состояния в соответствии с этими факторами.

Психические и общие симптомы как характерные

Медленно, но верно гомеопат приходит к тому, что наиболее явное различие между двумя индивидуумами, страдающими от одного и того же нарушения, находится в их психическом состо­янии и в общих симптомах — таких, как предпочтение опреде­ленной температуры и пищи, тип аппетита, потливости и сна. Все это довольно далеко от места локализации патологии, но гораздо важнее для дифференциации лекарств, т.к. эти сведения являются наиболее характерными для пациента. Например, два пациента страдают ревматоидным артритом, общими симптома­ми у них будут боль в суставах, деформация суставов, положи­тельный R.А.-тест и ускоренная СОЭ. Чтобы найти лекарство, подходящее случаю, гомеопат выясняет локализацию, ощуще­ние, модальность и симптомы, сопутствующие боли. Например,

он может обнаружить, что у первого пациента боль больше справа, усиливается она с 4 до 8 часов вечера, что он теплокров­ный, у него отмечаются в характере особенности диктатора, он испытывает тягу к сладостям и к теплой пище. У другого паци­ента может быть жгучая боль в суставах с улучшением от тепла, непереносимость холода, а сам он может быть чрезмерно недо­верчивым, тревожным, с жаждой, утоляемой частыми глотками воды.

Лекарства Lycopodium и Arsеnicum можно легко отличить на основании странных локальных, психических и общих симпто­мов пациента. Оба лекарства известны тем, что используются при лечении рсвматоидного артрита.

Пока что это все еще «твердая» почва. Гомеопат выписывает лекарство, применяемое при лечении данного болезненного со­стояния, которое учитывает и особенности пациента. Постепен­но опыт учит его, что, если лекарство подобрано без учета пси­хических и общих симптомов и локальных особенностей, оно обычно не срабатывает. Он придает значение этим симптомам при подборе лекарства, но хочет быть уверен, что выбрал лекар­ство из перечня препаратов, применяемых при данном болез­ненном состоянии.

Затем приходит случай, когда психические и общие симпто­мы замечательно вписываются в лекарство, не входящее в спи­сок применяемых при данном заболевании. Если врач испытает шанс и даст это лекарство, он увидит удивительные результаты.

У меня была пациентка, женщина лет 40, у которой, среди прочего, была обнаружена опухоль — фиброма матки. Она была стройная, худощавая, чрезвычайно тревожная и педантичная. Лекарство, которое напрашивалось само в соотвестсвии с ее эмоциональной и конституциональной природой, было Arsenicum Album. Однако, просмотрев книги, я нигде не нашел Arscni­cum Album, в перечне лекарств для лечения фибромы матки. Несмотря на это, я его назначил, и через несколько месяцев УЗИ подтвердило, что фиброма ликвидировалась.

Лечение пациента, а не патологии

Если разум наш будет открытым, то подобный опыт будет для нас правилом, а не исключением. Я вылечивал пациентов лекарствами, которые даже отдаленно не связаны с жалобами, предъявляемыми при обращении. Я вспоминаю случай артрита, успешно вылеченный Helleborus (лекарство, о котором даже и подумать нельзя при таком состоянии); случай витилиго — пре­паратом Capsicum; боль пяточной шпоры — Aconitum, случай стенокардии, обусловленной блокадой сосудов,— Bryonia. Ни одно из этих лекарств обычно не предлагалось в соответствую­щих состояниях, но психические и общие состояния пациентов соответствовали лекарству, а мой разум был достаточно открыт, чтобы назначить его.

Сейчас я редко утруждаю себя проверкой, находится ли вы­бранное на основании психических, общих симптомов и локаль­ных особенностей лекарство в перечне препаратов, применяе­мых при данном состоянии. Исходя из опыта, я совершенно уверен, что если я выбрал лекарство на основе выше изложен­ных критериев, этот препарат будет благотворен для пациента и патология, безусловно, регрессирует. С другой стороны, если ле­карство выбрано только на основе патологии, без учета психи­ческих и общих симптомов, оно, по всей вероятности, не срабо­тает.

Что показывают эти наблюдения? Каждый пациент имеет специфическое психическое состояние с сопутствующим специ­фическим общим состоянием, и, если мы лечим это соответст­вующим лекарством, патология автоматически регрессирует.

Болезнь: от центра к периферии

Это состояние появляется первым и фактически является ре­альным заболеванием отдельного пациента. Таким образом, бо­лезнь не является чем-то локальным, поражением отдельных частей: это состояние существования всей личности в данный момент, способ ее ощущения, мышления, поведения, того, что она любит и не любит, что она терпит и что не может вытерпеть совсем. Это именно то состояние, которое нужно лечить, а не отдельная часть организма. Отдельные части будут функциони­ровать нормально, если это состояние будет приведено к норме. Если мы попытаемся сделать это другим путем, т.е. лечить от­дельные части, результат обещает быть как временным, так и вредным.

Вся концепция болезни таким образом трансформировалась от чего-то локального в нечто общее, от диагностического ярлы­ка к состоянию существования личности. Понимание этого ме­няет весь наш подход к лечению. Мы больше не будем искать специфическое лечение для всех пациентов с одним и тем же диагнозом. Теперь мы постараемся понять, что индивидуально в каждом пациенте. Мы должны понять, что же представляют собой психическое и общее состояния пациента — и как вы­явить их в каждом случае.

Психическое состояние

Неудивительно, что Учитель писал: «Правда состоит в том, что состояние духа пациента часто главным образом определяет выбор гомеопатического лекарства» (Параграф 211).

В гомеопатическом лекарствоведении прекрасно представле­ны психологические симптомы различных лекарств, которые об­легчают выбор. Состояние пациента сравнивается с психичес­ким и общим состоянием различных лекарств в лекарствоведенин, чтобы выбрать одно — максимально точно соответствую­щее.

«Не существует в мире сильного лекарства, которое не меня­ет состояние предрасположения и психику у здорового индиви­дуума; испытывающего его, и каждое лекарство делает это от­личным способом» (Параграф 212). Когда я начал изучать пси­хическое состояние пациентов, я видел лишь конгломерат пси­хических симптомов. Например, психическое состояние дамы с фибромой представляло для меня группу психических симптомов, включавших педантичность и беспокойство. Я даже не мог проследить какой-либо связи между этими симптомами, но по­скольку они оба были выражены максимально, то я решил, что оба они принадлежат к психическому состоянию. Полное значе­ние того, что представляет собой психическое состояние, при­шло ко мне позже, оно открыло мне глаза на истиное значение болезни.

Мое внимание привлек странный случай 8-летнего мальчи­ка, который убирал столы в столовой нашего колледжа. Маль­чик был немой. Несмотря на это, он был полным жизни, очень активным, улыбчивым, добродушным, вечно занятым, легко контактировал с помощью жестов и развлекал других своими поступками и танцами. Один из моих студентов испытывал ис­креннее сочувствие к нему и попросил моего коллегу посмот­реть, можно ли вылечить немоту гомеопатически. Трагичная ис­тория мальчика была воспроизведена с помощью нескольких выразительных жестов. Его мать умерла, когда мальчику было три года. Отец его алкоголик, продавший все, кроме единствен­ной принадлежавшей семье коровы. Благодаря этой корове ре­бенок выжил. В пятилетнем возрасте мальчик упал с небольшой высоты и потерял речь. За год до нашего разговора его отец продал корову, затем посадил спящего мальчика в поезд, иду­щий в Бомбей. Благодаря своей немоте мальчик нашел сочувст­вующих, его устроили на работу лакеем и, в конце концов, он оказался в столовой колледжа.

Странность, выявленная в его анамнезе, состояла в том, что мальчику часто повторялось видение, словно Бог приходит и го­ворит с ним, берет его с собой во вселенную и возвращает об­ратно. Мальчик был очень религиозным, никогда не пропускал ежедневные молитвы, которые он проводил с многочисленными танцами и тихим пением.

Мой коллега подозревал, что немота истерического проис­хождения. Он дал мальчику несколько порошков плацебо. Через неделю мальчик упал с небольшого дерева, а после того к нему вернулась речь!

Примерно в это же время несколько докторов, посещавших колледж, заинтересовались им, стали учить его читать и писать.

Состояние, возникшее из ситуации

Этот случай заставил меня задуматься. Лекарство, которое бы я выписал мальчику, было бы Veratrum Album, так как у него были следующие симптомы:

(1) Религиозность (Religious)

(2) Думает, что он контактирует с Богом (делюзия)

Thinks, he is in communication with God (delusion)

(3) Думает, что он немой (делюзия, говорить не может) ' Thinks, he is dumb (Del. talk cannot)

(4) Активный, занятый, двигательное беспокойство, трудолюби­вый

Active. Busy. Restless. Industrious

(5) Пение (Singing)

(6) Танцы (Dancing)

(7) Улыбка. Смех. Веселье. (Smiling. Laughing. Mirth.)

(8) Великодушный (Generous)

(9) Разговорчивый. «Болтливость» (Talkative. «Loquacity») (10 Бодрый (веселый) (Cheerful). )

Снова это выглядело как группа разрозненных симптомов. Но несколько более глубокий взгляд позволил мне проникнуть в то, что я искал.

Я видел, как мальчик получал сочувствие и внимание, в ко­торых так нуждался. Симптомы, перечисленные выше, помогли ему пережить серьезный кризис. Немота привлекала сочувствие, ощущение контакта с Богом давало мужество и силу, активность и веселый нрав делали мальчика полезным, его полюбили. Но эти качества исчерпали себя, так как ситуация к настоящему моменту была уже не столь мрачной. Он был в надежных руках, в окружении заботливых людей, которые хотели и дальше помо­гать ему, а сохранявшаяся немота только мешала. Вот почему немота исчезла с помощью плацебо.

Я вовсе не имею в виду, что мальчик делал это намеренно. Все происходившее, по-видимому, было в подсознании. Но факт ос­тается фактом: все его симптомы были удобным механизмом вы­живания в конкретной ситуации. Когда потребность в этом состо­янии уменьшилась, оно автоматически регрессировало.

Этот случай произвел революцию в моем мышлении и в моей концепции болезни. Я понял, что болезненное состояние — это установка, принятая организмом для выживания в особой ситуации. Пока существует эта ситуация, пока установка адекватна и пропорциональна ситуации, нельзя помочь никаким лече­нием.

Я начал изучать свои случаи и выявил, что психические симптомы составляли определенную картину. Каждая картина — это установка, соответствующая особой ситуации.

Для примера, возьмем случай трехлетнего мальчика, в пси­хике которого выделялись следующие симптомы:

(1) Страсть к музыке

(2) Страсть к танцам

(3) Страсть к цвету

(4) Страсть к рисованию

(5) Очень активный

(6) Очень трудолюбивый

(7) Хитрый

(8) Обманщик

(9) Озорной

(Desire for music) (Desire for dancing) (Desire for colours) (Desire for painting) (Very active) (Very industrious) (Cunning) (Deceitful) (Mischievous) >

Физически мы находим сходные черты:

(1) Двигательное беспокойство, особенно конечностей

(Restlessness, especially of limbs)

(2) Постоянные танцевальные движения (Chronic dance-like movement)

(3) Повышенная энергия (Increased energy)

Гомеопат использует Tarеntula в качестве лекарства для па­циентов с такими симптомами. Я задался вопросом: как взаимо­связаны эти симптомы? Меня поразило то, что многие из них направлены на привлечение внимания (представляют собой по­ведение, привлекающее внимание). Человек, нуждающийся в привлечении внимания, может развить в себе любовь к музыке и танцу, краскам (цветам) и рисованию. Когда у человека воз­никает потребность в привлечении внимания? Естественно, когда его недостаточно. Это может возникнуть в ситуации безот­ветной привязанности или любви. Подобная ситуация потребует и такие качества, как шаловливость, озорство, обман, особая энергичность и особая деятельность для привлечения внимания и привязанности. Я понял, что это психическое состояние в целом представляет собой установку, соответствующую ситуации человека с неразделенной любовью. До тех пор, пока эта ситуа­ция существует, лечение будет бесполезно. А у этого ребенка уже не было ситуации, которая требовала бы такой установки.

Болезнь как установка

Итак, установка может быть пропорциональной и непропор­циональной ситуации.

Например, когда человека преследует лев, установка на бы­стрый бег, боязнь и т.д. пропорциональна, поскольку от нее зави­сит в данный момент выживание. Но если подобное состояние возникает у человека, которого не преследует лев, или та же уста­новка возникает, когда за ним бежит маленькая собачка, развива­ется паника, парализующая всякую способность мыслить (т.е. ре­акция чрезмерна по сравнению с требуемой в данной ситуации). Вот тогда это состояние требует лечения.

Итак, мы видим, что болезнь — это состояние психики и тела, представляющее собой установку, адекватную определен­ной ситуации. Эта установка требует ликвидации, когда:

(1) ситуация не существует (нет льва);

(2) ситуация изменилась (есть только собака);

(3) Реакция непропорциональна

ситуации (чрезмерная паника).

Таким образом, болезнь рассматривается как поражение личности в целом, как принятая установка, механизм выжива­ния, соответствующий определенной ситуации, в данный мо­мент не существующей. Эта установка заставляет реагировать на существующую ситуацию несоответствующим образом согласно неверному восприятию ее. Такая несоответствующая и диспро­порциональная реакция на ситуацию, естественно, приводит к постоянному стрессу в организме. Этот стресс усиливает уже имеющуюся патологию, или же создаст тенденцию к активиза­ции определенной патологии. Излечивая такую реакцию, мы уменьшаем общий стресс, активизирующий патологию, что ведет к автоматической регрессии патологии.

Это приводит нас к вопросу: почему мы реагируем несоот­ветствующим и диспропорциональным образом? Чтобы ответить на это, мы должны рассмотреть каждый из этих пунктов отдель­но:

(1) Несоответствующая; установка.

(2) Непропорциональная реакция.

Мы проследим эти два аспекта в следующих двух главах.

4. НЕСООТВЕТСТВУЮЩАЯ УСТАНОВКА

Мы понимаем болезнь как состояние психики и тела — оп­ределенное состояние психики, связанное с определенным со­стоянием тела. Болезнь не является чем-то внешним (наруж­ным); она не привнесена извне. Это установка, принятая орга­низмом, чтобы выжить в воспринимаемой ситуации. Состояние, которое организм принимает, и есть болезнь. Итак, это не есть нечто, подлежащее удалению: это приспособление к определенной ситуации, и она должна вернуться к своей изначальной форме.

До тех пор, пока существует ситуация, и до тех пор, пока эта установка пропорциональна ситуации, она не может быть и не должна быть удалена. Например, если Вы поднимаете тяжелую сумку, и Вы вынуждены идти с этим тяжелым грузом,— чтобы не сломать себе позвоночник, Вы должны согнуться в сторону, противоположную направлению силы тяжести сумки. Итак, Ваше тело принимает осанку (установку), чтобы пережить эту ситуацию. Эта установка здоровая, она благоприятна для Вас, в этой ситуации она необходима; и до тех пор, пока сумка тяжела, осанку (установку) нужно сохранять.

Отсюда мы видим, что установка — приспособление. До тех пор, пока это приспособление пропорционально существующей ситуации, или до тех пор, пока эта ситуация или возбуждающий фактор сохраняется, это приспособление не может и не должно коррегироваться.

В своей практике мы видим, что большую часть времени это приспособление, эта реакция на существующую ситуацию несо­ответствующая. Несоответствующие установки можно часто встретить у людей. Взгляните на скрягу — женщину, не дове­ряющую никому и тщательно подсчитывающую свои деньги до последнего пенни. Она кладет их в сейф, однако не чувствует безопасности и может почти видеть воров, ночью крадущихся вокруг дома. Двигательное беспокойство и тревога присущи этой худощавой женщине с холодными руками, нервно пьющей глотками воду, живущей в состоянии постоянной тревоги. Не­большая боль в груди — и она уверена, что смерть на пороге. Она беспорядочно бегает по врачам и все равно не чувствует себя в безопасности. Даже когда она посещает самое прекрасное место, она пересчитывает свои деньги, словно скрывает (защи­щает) их от воров, позабыв о красоте вокруг себя. Ей дарят лю­бовь, а она отвечает недоверием. В ее сердце мало места для любви и еще меньше для впечатлений, не связанных с ее ны­нешним состоянием.

Происхождение несоответствующих установок

Откуда происходит такое несоответствующее состояние? Ло­гически кажется, что некоторое время назад (в прошлом) эта женщина должна была находиться в ситуации, в которой она была окружена ворами, и таким образом эта установка стала не­обходимой для ее выживания. Похоже, что она была сильно об­манута лгунами, и поэтому не может никому верить. Эта ситуа­ция оставила в ней свой след, и она реагирует несообразно на­стоящей ситуации из-за этого впечатления в прошлом.

Если человек подвергается чему-либо длительное время, это накладывает отпечаток, остается в памяти. Это и заставляет дан­ного человека реагировать несоответственно или нспропорцио-

налыю на малейшую провокацию. Например, человек, живущий на территории, где свирепствует террор, где много насилия и убийств, остается чрезвычайно пугливым; в нем поселяется чув­ство страха. Если ему нужно вечером выйти из дома по какой-либо жизненно важной причине, то он, предельно испуганный, дрожит от страха, смотрит назад и вперед, у него возникает ощущение, что кто-то причинит ему вред; кто-то готов напасть на него. А если кто-либо слегка коснется этого человека, он сильно вздрагивает.

Такое состояние было необходимостью в обстановке боль­шого террора. Но если человек живет в такой ситуации длитель­ное время, то все это накладывает на него отпечаток или то, что я называю «корень». И даже когда он уже в безопасности, внутри него все еще сохраняется корень страха, и если где-то воз­никли незначительные беспорядки, он погружается в ужасную панику. Он прошел через большой террор, и малейшая сходная ситуация вызывает в нем непропорциональную реакцию.

Корни могут передаваться

Когда я начал рассматривать свои случаи в этом свете, то не нашел среди них тех, где можно было бы проследить происхож­дение нынешнего состояния пациента от какой-либо ситуации в прошлом. В большинстве случаев я не мог обнаружить какую-либо ситуацию, проходящую сквозь весь жизненный путь паци­ента. Более того, я мог видеть наличие таких состояний у детей и новорожденных. Таким образом, возникла необходимость вы­яснить, откуда исходят эти состояния. Я заметил, что дети очень часто находятся в состоянии, идентичном тому, в котором нахо­дилась мать во время беременности. У других детей я замечал поразительное сходство до мельчайших деталей между их состо­янием и состоянием одного из родителей. Вот показательный в этом отношении случай.

Это случай 10-летнего мальчика, направленного ко мне на лечение коллегой по поводу тяжелого хронического заболевания кожи. У мальчика были чрезвычайно болезненные зудящие фу­рункулы на конечностях. В последний месяц он не мог ни си­деть, ни стоять. Его внесли в мою приемную плачущим, с фу­рункулами, наполненными гноем.

Из анамнеза известно, что фурункулы появились, когда мальчику было 4 месяца. С тех пор его лечили несколько разных врачей, в том числе гомеопат, но безуспешно. Описывая зуд, мать рассказывала, что он был настолько сильным, что мальчик хотел сорвать с себя кожу. Сжимая руки, он кричал, как сума­сшедший, от нестерпимого зуда. Он просил: «Убей меня, я не могу выдержать это, я не хочу жить».

Когда зуд был слишком сильным, он говорил: «Дай мне нож, я хочу проколоть свои руки». Мальчик был очень зависим от некоторой богини. Он сочинял песни во славу ее. Из-за зуда

он рассердился на свою богиню: «Я столько сделал для нее, и вот чем она мне отплатила». Произнеся это, он разорвал изобра-

^ЖСН01/с³1рх"увствителсн психически, и у него чувствительна кожа. Он не выносит даже капли воды; он не любит купаться, у

^ИеГ°Зуд^Тс^Жспровождающей его агрессивностью - непродолжи­тельный, но приступообразный. Отмечается жестокое поведение. Он говорит: «Я сойду с ума».

Физически - отвращение к овощам, тяга к шоколаду и отвращение к солнечному теплу.

В этом случае мы можем увидеть следующие симптомы на психическом и общем уровне:

Агрессивность

Оскорбляющий

Дерущийся

Жестокость

Разорвать, импульс

Разрезать, расчленить, желает

Импульс колоть мышцы

Чувствительный, духовной музыке, к Тяга к шоколаду Отвращение к овощам Отвращение к воде

(Violence)

(Abusive) ,

(Striking), ,

(Ciucliy)

(Tear, impulse lo)

(Cut, multilatc, desire to)

(Impulse to stab the flesh)

(Sensitive, facred music, to) (Desire chocolate) (Aversion to vegetables) (Aversion to water)

Основные чувства, связанные с этим состоянием:

(1) Покинутость (Богиней) (Рубрика: дслюзия, оставленный, покинутый)

Forsaken (by Goddess) (Rubric: Delusion, deserted)

(2) Ощущение, что измучен (Богиней) (Рубрика: делюзия изму­чен) Tormented feeling (by Goddess) (Rubric: Delusion, tormented)

(3) Чувствует, что страдает несправедливо (Рубрика, делюзия, несправедливые представления, он страдает)

Feels he has suffered wrong (Rubric: Delusion, wrong fancies he has suffered)

Это чувство порождает реакции агрессивности.

У мальчика высыпания на коже, а он реагирует так, словно находится в ситуации, где его мучают, где он покинут челове­ком, которому служит и от которого зависит (богиня).

Лекарство, подходящее для такого состояния — Lyssin (Ну-drophobinum).

Это было странное состояние. В прошлом у мальчика не было ситуации, которая могла бы объяснить ее наличие. Факти­чески, проблема возникла у мальчика в 4-х месячном возрасте. Я проанализировал историю матери во время беременности и получил следующее.

Во время беременности у матери была сильная зубная боль. Это была ее вторая беременность. Первый ребенок был мертво­рожденный. С появления второй беременности мать постоянно ощущала, что должно произойти нечто ужасное. Она все время молилась. Ребенок родился на 10 дней позже. Это повергло ее в панику и чрезмерное напряжение. «Я стояла перед изображени­ем той самой богини со сжатыми руками и кричала: «За что ты делаешь мне это?» Она боялась собак, у нес была потребность в шоколаде. Основные симптомы матери были следующие:

(1)

(2)

(3) Н)

(5)

(6)

(7)

Зубная боль во время беременности (Toothache during

pregnancy)

Страх во время беременности Страх зла Молящаяся Страх несчастья Страх, что что-то случится

Ощущение измученносги Потребность в шоколаде

(Fear during pregnancy)

(Fear of evil)

(Praying)

(Fear of misfortune)

(Fear as if something will happen) (Tormented feeling) (Desire to chocolate)

Ощущение то же самое — «попала в беду по вине того, от кого зависит, чувство несправедливости, чувство покинутости» («troubled by someone she is dependent on, a sense of injustice, for­saken feeling»). Лекарство при таком состоянии — Lyssin.

Для меня было прекрасным экспериментом увидеть то же самое состояние у матери во время беременности в мельчайших деталях. Мальчик очень хорошо отреагировал на Lyssin.

Вероятно, одна из возможных причин, по которой это ле­карство никогда не прописывалось мальчику коллегой, напра­вившим его, или другими гомеопатами, которые его смотрели, состояла в том, что Lyssin совсем неизвестен в применении при кожных заболеваниях. В лекарствоведении не упоминают фурун­кулы или другие жалобы со стороны кожи. Этот случай — еще один блистательный пример необходимости понимать, что пред­ставляет собой болезнь: это состояние бытия индивидуума, а не локальная проблема.

Я стал замечать этот феномен в некоторых случаях.

Одно из моих первых заключений было:

Если у матери отметилось сильно выраженное состояние во время беременности, у ребенка почти всегда имеется то же самое состояние.

Как только эта мысль передачи болезненного состояния от одного поколения другому пришла ко мне, я начал исследовать другие пути, кроме состояния во время беременности, по кото­рым эти предрасположения к болезни, или корни, могли бы передаться.

Я стал замечать, что состояния родителей в период зачатия, если они были интенсивно выражены, передавались в качестве корней ребенку.

Формирование корней

Корни формируются следующими путями:

1) Наличием у человека интенсивно выраженного состояния в течение длительного времени.

2) Интенсивно выраженное состояние матери во время бере­менности передается в виде корня младенцу.

3) Доминирующие болезненные состояния отца и матери во время зачатия также становятся корнями младенца.

4) Корни отца и матери во время зачатия также станут корнями ребенка.

Порядок, в котором я упомянул эти четыре источника, явля­ется и той последовательностью, в котором корни возбуждают­ся, что означает: первый легче всего приводится в активное бо­лезненное состояние.

Шутка гласит:

После брака воровки с карманником у них родился краси­вый ребенок. Но сразу же после рождения он стал сжимать кулак и никак не хотел разжать его. Позже, когда его принесли домой, он разжал кулак, и оттуда выпало кольцо акушерки!

Почему дети одних и тех же родителей демонстрируют различные заболевания, даже если у них могут быть одни и те же корни?

Болезненное состояние, от которого мы в конечном итоге будем страдать, зависит от того, какой из корней возбужден, и от характера возбуждающих факторов.

Возбуждающие факторы играют очень большую роль в опре­делении заболевания, от которого мы страдаем. Если имеются два корня одинаковой возбудимости, то специфический возбуж­дающий фактор будет иметь тенденцию к усиленному проявле­нию одного из них. Ситуационными различиями обоих родите­лей во время зачатия их разных детей можно объяснить разли­чие в корнях у детей. Это объясняет, почему дети одних и тех же родителей имеют разные корни или корни различной силы.


С этой точки зрения необходимо понимать различие между силой и возбудимостью корня. Сила корня (или глубина) зависит от того, насколько долго сохраняется состояние, включая нали­чие его у предыдущих поколений. Если болезненное состояние сохраняется длительно (у нескольких поколений), формируется сильный (глубокий) корень. Возбудимость корня зависит от него, насколько легко его можно возбудить внешними фактора­ми, чтобы создать активную болезнь — состояние. Она зависит от того, как давно активизировалось болезненное состояние. Чем ближе по времени активизировалось болезненное состоя­ние, тем более возбудим корень. Я обнаружил, например, что состояние матери во время беременности формирует наиболее возбудимый корень у младенца. Например, до беременности женщина была Calcarea, но во время беременности се сильнб испугали и развилось очень сильное состояние onium; по всей вероятности, у нее вовсе не было корня onium. У ре­бенка наиболее возбудимым корнем будет не Calcarea, a onium. 'Ото Пило ишсстно лргппмм, ио-п'ому они пистшшмлп, чтобы мать была счастлива и спокойна в период беременности; тогда и ребенок приобретет эти черты. Идея корней показывает нам и то, почему определенные лекарства чаще показаны опре­деленным нациям. Например, я понимаю, что в Англии onium (с ужасом и молитвой) показан очень часто. Одной из вероятных причин того могла быть мировая война, которая по­сеяла панику и ужас по всей стране, и корень этого состояния передавался поколению людей, родившихся в это время.

Мы часто обнаруживаем, что близнецы нуждаются в различ­ных лекарствах. Это происходит потому, что хотя они и унасле­довали одни и тс же корни, но их воспитание и отношение к ним возбуждало различные корни и создавало различные состо­яния.

Итак, воспитание не формирует корни, но метод воспитания человека будет возбуждать определенный корень. Например, если с одним из сиблингов (братьев и сестер) обращались лучше, чем с другими, и у обоих есть корни ревности,— только у того, с кем плохо обращались, возбудится этот корень.

Латентное и доминирующее состояния

Я заметил, что у ряда пациентов одно из состояний акценти­ровано. Во время лечения это состояние становится менее выраженным, а другое состояние манифестируется. После лечения этого второго состояния третье проявляется более четко. Когда и оно пролечивается, первое состояние возникает вновь, но оно будет менее интенсивным: здоровье пациента будет лучше, его симптомы пойдут в направлении выздоровления. Один первич­ный случай, когда я это четко пронаблюдал, касался женщины, которая пришла с многочисленными жалобами: болями в спине и грудной клетке, гипертонией и т.д. Собирая анамнез, я смог усмотреть состояние лекарства Kali Bichriomicum. После назна­чения ей Kali Bichromicum се состояние улучшилось, но появи­лись новые симптомы, которые указывали на другое лекарство, а именно Kali Carbonicum, которое облегчило ее состояние даль­ше, но теперь появилась картина третьего лекарства: Sulphur. Sulphur произвел прекрасное действие, но вскоре я вновь увидел Kali Bichromicum. Таким образом, она проходила циклы, и каж­дый цикл ее здоровье становилось на одну ступень лучше.

Это напоминало спуск по спиральной лестнице. С каждым витком мы приходим в ту же самую точку, но на уровень ниже. Подобные циклы лекарственных состояний хорошо известны в гомеопатической литературе. Наиболее известное Sulphur — Calcarea Carbonica — Licopodium цикл. Другое трио состоит из Causticum — Colocynthis — Staphisagria. He обязательно должно быть три состояния: может быть любое количество. Идея: суще­ствование нескольких состояний в одном человеке, и одно из них доминирует в определенное время.

Это можно представить схематично следующим образом:

С
остояние 2 и 3 во время выраженности состояния I я на­звал латентным состоянием, а состояние 1 — доминирующим состоянием (Рис. А). На рисунке Б состояние 2 становится До­минирующим состоянием. Это можно сравнить с палатой наций в парламенте. Партия, получившая большинство, будет править и проводить свою политику в массах. Другие партии существу­ют, по сути без власти. Когда сила партии большинства убывает и становится меньше, чем у следующей крупной партии, то вто­рая партия берет верх и доминирует. Когда и ее сила иссякает,третья партия появляется на поверхности. В конечном итоге, первая партия вновь наберет силу (придет к иласти). Нo всякий раз в результате каждого цикла сила партий уменьшается и их возможность совершать значительные изменения уменьшается

также.

Различие между «латентным состоянием» и «корнем»

Е

го можно объяснить следующим образом. Если основным Вашим психическим состоянием является беспокойство о здоро­вье, то в настоящее время — это доминирующее состояние. Вдруг Вы услыхали шум и почувствовали, что в Вашем доме вор. Теперь состояние беспокойства о здоровье стало латентным, а новое состояние стало доминирующим. Итак, беспокойство о здоровье есть, но его не видно. Далее: в то время, как Вы зво­ните в полицию с просьбой схватить вора, Вы вдруг обнаружи­ваете дым и думаете, что в доме пожар. И тогда страх перед вором становится латентным, а страх перед пожаром — домини­рующим.

П
осле того, как Вы вызвали пожарную команду и пожар погас, страх перед вором вновь стал доминирующим. Беспокой­ство из-за вора и беспокойство о здоровье были все время, но они были заслонены. Вот почему их можно было назвать «латентными состояниями».

«Латентные состояния» — это не «корни», потому что если бы они были «корнями», а не «состояниями», то с уходом «стра­ха пожара» не осталось бы никакого болезненного состояния без

возбуждающего фактора. Но если без возбуждающего фактора состояние уходит, оно не может быть корнем.

Давайте возьмем другой пример. У человека есть желание стать врачом, юристом и фермером. В нем имеются эти три та­ланта. У него есть корни одной из этих трех профессий, но в настоящее время в его местности более всего нужны врачи; воз­буждающий фактор для него — стать врачом. Итак, он стано­вится доктором и практикует некоторое время.

Затем в стране возникает война, и каждого призывают в армию. Доктор становится солдатом. «Солдат» становится его доминирующим состоянием в настоящий момент, а «доктор» становится латентным состоянием.

Как мы видим, в этом случае состояние «доктор» становится латентным, так как после окончания войны этот человек снова становится врачом; это состояние сохранялось в нем все время латентно.

Различие между «корнем» и «латентным состоянием» заклю­чается в том, что в случае, когда «латентное состояние» как «до­минирующее состояние» уменьшается по интенсивности, болез­ненное состояние проявляется вновь без всякого возбуждающего фактора. «Корню» же для создания болезненного состояния тре­буется специфический возбуждающий фактор.

Если мы представим корень следующим образом:






то тогда можно будет найти схему для каждого отдельного

человека.


Модель болезненного состояния и корня у человека

Теперь мы в состоянии понять схему заболеваний и корней. У нас могут быть:






5. НЕПРОПОРЦИОНАЛЬНЫЕ РЕАКЦИИ

В двух предыдущих главах мы рассматривали болезнь и по­няли, что это установка, принятая организмом для приспособле­ния к определенной ситуации. Если эта установка не соответст­вует или непропорциональна настоящей ситуации, тогда это требует лечения. Мы рассмотрели в деталях причины развития несоответствующих установок, и мы увидели, что они исходят из памяти о прошлых ситуациях; такую память мы назвали корня­ми.

В этой главе мы попытаемся понять причины непропорцио­нальных реакций. Непропорциональные реакции можно встре­тить несколько раз в день. Можно даже сказать, что реакция, пропорциональная стрессу,— скорее исключение, чем правило. Возьмите любой стресс; например, пожар в доме или даже дым, выходящий из комнаты. Многие ли из нас отреагировали про­порционально на это? Наша паника, спутанность и беспокойст­во будут гораздо сильнее, чем требуется, и это всегда приносит больше вреда, чем пользы. Такая сверхреакция создает в орга­низме намного более сильный стресс, чем это необходимо, и, как мы увидим позже, избыток стресса в некоторых случаях может привести к витальному изменению.

Возьмем знакомый пример человека, преследуемого львом. Мы можем видеть, что до тех пор, пока лев продолжает пресле­довать его, человек будет в панике, не позволяющей ему думать. Это создаст еще большую панику, и этот порочный круг дойдет до той степени, когда его состояние станет непропорциональ­ным. Это вызовет в нем такой сильный стресс, от которого он сможет умереть скорее, чем от льва. Такое раздувание за пределы пропорционального может быть уменьшено большой силой воли. Человек, паникующий из-за наличия дыма, может умень­шить свою неадекватную реакцию, если добровольно остановит себя и скажет: «Я должен прекратить гиперреакцию». Тогда его стресс может быть до некоторой степени уменьшен.

Весь этот феномен может быть приостановлен следующим об­разом. Под действием возбуждающей причины (стрессового фак­тора) состояние стремится выйти за пределы пропорционального, но эта реакция иногда может быть снижена большой силой воли.

Работа этого феномена слегка отличается при заболеваниях с корнем от таковых без корня, и мы рассмотрим оба эти случая отдельно.

Заболевания без корня

Некоторые заболевания без корня возникают благодаря чрез­вычайно интенсивному возбуждающему фактору. Так, крупные эпидемии вспыхивают благодаря наличию максимально патоген­ных организмов, которые независимо от состояния индивидуума преодолевают его защиту и навязывают свое собственное состоя­ние. Обычно при таких эпидемиях состояние большинства лиц, страдающих от данного заболевания, будет одним и тем же.

Одна из таких эпидемий холеры была при жизни Ганемана, и он сумел найти специфические лекарства, потребовавшиеся при этой эпидемии. Эти лекарства смогли успешно вылечить множество пациентов, страдавших от этой болезни.

Аналогичный феномен, напоминающий эпидемию, мы можем видеть при некоторых острых состояниях — таких, как ожоги, дегидратация, потеря крови, массивная травма, тяжелый эмоциональный шок и т.д. Здесь опять сила стрессового факто­ра вызывает одинаковую реакцию. У большинства людей под действием этих факторов разовьются подобные состояния, и они будут соответствовать подобным лекарствам. Эти лекарства очень часто могут осуществить витальное различие между жиз­нью и смертью.

Возникает вопрос: как гомеопатическое лекарство произво­дит различие в такой ситуации? Мы уже упоминали, что если болезненное состояние пропорционально стрессовому фактору, то оно не подлежит лечению. Это вполне очевидно. Итак, если лекарство снижает интенсивность реакции, то это означает, что реакция чрезмерна по отношению к стрессовому фактору и, снижая реакцию до пропорциональной, гомеопатическое лекар­ство делает витальное различие и предотвращает смерть, обу­словленную чрезмерной реакцией. Если стрессовый фактор слишком интенсивный и организм не может справиться, то ес­тественным результатом станет смерть. Однако во многих случа­ях стрессовый фактор не настолько интенсивен, но непропорци­ональная реакция вызывает ужасное напряжение, которое орга­низм не в состоянии вынести.

Такая чрезмерная реакция возникает благодаря феномену, описанному ранее, а именно: «Под влиянием стрессового факто­ра состояние стремится выйти за пределы пропорционального».