Geum.ru

Материалы 3-й региональной научной конференции, посвященной 780-летию крещения карелов (16–17 октября 2007 года, г. Петрозаводск)

Вид материалаДокументы
В. П. Ершов МОНАСТЫРСКАЯ ССЫЛКА В КАРЕЛИИ
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   36

В. П. Ершов

МОНАСТЫРСКАЯ ССЫЛКА В КАРЕЛИИ



В борьбе с инакомыслием на Руси издавна наряду с анафемой, жестокими пытками и казнями ― дыба, кнут, плаха, паление огнем существовала монастырская ссылка. Средства к покаянию еретика были традиционны: «жесточайшее заключение и максимальные утеснения». Церковь неосмотрительно взращивала религиозную нетерпимость и уничтожение инакомыслящих. Неосмотрительно потому, что впоследствии нетерпимость к инакомыслию обернется страшной трагедией для советского народа. Волна террора в XVI в. против собственного народа потопила в крови и саму церковь. Наследниками ее в этом отношении были большевики в первые десятилетия своей власти, и м. б., они даже превзошли в этом отношении своих учителей.

Роль монастырей в феодальную эпоху была не однозначной: это были экономические, политические, оборонительные (военные), культурные, религиозные центры. В то же время они выполняли самые безнравственные функции ― тюремные. Монастыри издавна были местами самой надежной изоляции, ссылки, особенно ― островные, откуда убежать было почти невозможно. Существовала целая система никем не контролируемого монастырского заключения. Ссылались за религиозные ереси, за участие в крестьянских восстаниях, политические противники монархии и церкви. В монастырские застенки попадали холопы, монахи, священники, архимандриты, митрополиты, князья, бояре, сенаторы, видные политические деятели и даже царские родственники.

В средневековом прошлом трудно было различить, где власть церковная, а где светская. Наиболее известными местами заточения были: цитадель иосифлян Иосифо-Волоколамский монастырь, где Максим Грек находился с 1525 г., в 1531 г. в оковах переведен был в Тверской Отроч-монастырь, где провел 22 года, в 1553 г. переведен в Троицкую Лавру, где умер в 1556 г.; митрополит Московский Даниил, враждебно относившийся к М. Греку, 1539 г. сам попал в заточение в этот монастырь, здесь и умер в 1547; Вассиан Косой ― князь Василий Патрикеев в 1531 г., уморен голодом; вольнодумец Матвей Башкин ― в 1553 г. за то, что освободил своих крепостных крестьян, а кабальные грамоты их «изодрал», сожжен; князь Иван Андреевич Хворостинин, вольнодумец, приближенный царя Лже-Дмитрия был сослан Василием Шуйским в 1606? ―1610, царь Михаил Романов воротил его. В 1623 г. патриарх Филарет, отец Михаила вновь отправляет Хворостинина в Кириллово-Белозерский монастырь на 9 лет. Одна из крупнейших монастырских тюрем со времен Ивана Грозного располагалась в Ивановском монастыре в Москве: княжна Тараканова, Дарья Салтычиха и мн. др. В Троице-Сергиевом монастыре томились: митрополит Московский Зосима-Брадатый, 1495 г.; князь Патрикеев-Гвоздь, 1499 г., в этот же год умер. В Чудовом монастыре: архиепископ Новгородский Феофил ― 1583 г., здесь и умер; архиепископ Новгородский Геннадий ― 1504 г., где умер через год; патриарх Гермоген ― 1611 г., уморен голодом в 1612 г.; здесь Даниила Костромского Никон собственноручно долго пытал, затем сослал в Астрахань, где его уморили в земляной тюрьме (1653 г.). Новодевичий монастырь: боярыня Феодора Морозова ― 1673 г.; царевна Софья Алексеевна ― 1689 г. Андроньев монастырь на Яузе (протопоп Аввакум ― 1653 г., позже, в 1666 г. ― его помещают в Боровский Пафнутьевский монастырь на цепь, откуда после суда, расстрижения и церковного проклятия везут в Никольский Угрешский: в «отдельную студеную палатку над ледником); Тверской Отроч-Успенский: в 1504г. ― митрополит Зосима, тайный и явный сторонник жидовствующих, позже переведен в Троице ― Сергиев монастырь; Максим Грек ― 1531; на «вечное заточение» был определен И. Грозным митрополит Филипп ― 1568 г., здесь задушен Малютой Скуратовым ― 1569 г.); Никольский женский в Чебоксарах (Шестова, теща Филарета, 1601 г.); Успенский монастыррь в г. Александрове (Владимирская губ.) сестра Петра 1 ― Марфа Алексеевна, Маргарита в пострижении, умерла в 1707 г.; Кириллово-Белозерский (Шуйский Иван Петрович ― 1587―1588 гг., задушен; архимандрит суздальского Спасо-Ефимьего монастыря Феодорит как согласник и товарищ Артемия, через полтора года освобожден; 1619 г. ― архимандрит Троице-Сергиева монастыря Дионисий Зобниновский, один из вдохновителей ополчения в Смутное время, вскоре переведен в Московский Новоспасский ― 1619 г.); Ферапонтов (Никон, 1666 г.). Пострижение в монастырь было традиционным способом расторжения брака в царских семьях. Царица Евдокия Федоровна Лопухина, первая жена Петра 1 была удалена в Суздальский Покровский монастырь в 1695 г., затем в Староладожский монастырь, 1698 г. ― пострижена в монахини, освобождена была при воцарении Петра П. Великое множество людей за политические и религиозные убеждения, противные государственной религии, а то и просто за безобидные рассуждения были сосланы в различные монастыри Российской империи, как, например, монах Авраамий, который вручил Петру 1 записку с советами царю оставить свои юношеские забавы (1695 г.).

Но наиболее древней и суровой была Соловецкая монастырская тюрьма, принимавшая не только религиозных вольнодумцев, но и противников политического строя, «воров и бунтовщиков» вплоть до XIX в. Соловецкий мартиролог насчитывает сотни человек. Находясь «на краю света» на острове, за могучей каменной стеной монастырь надежно вычеркивал своих арестантов из списка живых. Местами заточения служили каменные ниши в стенах, сделанные для хранения снарядов и пороха в военное время и потому совсем не приспособленные для жизни человека (от140 см до 280 см длины и до 2-х м ширины с маленьким окошком с решетками). Здесь был вечный полумрак, сырость и холод. Часто узника сюда бросали после пыток, с вырванными ноздрями, языком, скованного по рукам и ногам. Тюрьмы находились и под братскими кельями, в кладовых палатках, были и подземные (земляные ямы). Земляные тюрьмы были самыми страшными, ― это был погреб в земле глубиной в 2 метра, обложенный по краям кирпичом, сверху покрытый настилом с дверью, через которую опускали узника и давали ему пищу. Холод, тьма и крысы сводили несчастного с ума или в могилу. Что представляли эти «казематы» дают воспоминания узника Лавровского: «В каждом чулане, всегда почти запертом, трех аршин длины и двух ширины находилось по два арестанта». Здесь не было почти никакого притока воздуха, отчего атмосфера в чулане становилась «удушающей…» «Для естественной нужды не дозволялось выходить…» «Пища давалась убогая; арестанты восхищались от радости, когда им изредка приносили мягкий хлеб». «Арестантам не давали даже свечей или коптилок; ощупью употребляли они пищу. Многие в казематах от темноты слепли, сходили с ума»1. Соловки были местом несравнимой по жестокости тюрьмой и каторгой.

Согласно специальному Указу правительства от 1742 г. как несоответствующие духу просвещенного времени земляные тюрьмы должны были засыпать, но, тем не менее, еще долго продолжали функционировать. Последним узником земляной ямы был кн. Дм. Мещерский, помещенный сюда в 1739 г. «за некую важную вину». Правда, просидел он в земле менее 2-х лет и был определен на жительство среди монахов. В числе первых жертв соловецкой тюрьмы оказался игумен Троицкого монастыря, известный церковный деятель и публицист, один из идеологов нестяжателей Артемий (1554 г.), брошенный по решению духовного собора в один из каменных мешков Соловецкого монастыря за связь с известным еретиком Башкиным и рациональные взгляды, откуда ему, к счастью, удалось бежать в Литву. «Ненавидимые совершенной ненавистью» были осуждены на заточение и на казнь и его единомышленники и ученики Савва Шах, Порфирий Малый, монах Иона, поп Аникей Киянский и мн. другие, имена которых потонули в страшных репрессиях сер. XVI в.2. «Заточен бывает от него (Ивана IV) Селивестр презвитер, исповедник его… в монастырь Соловецкии, краи корелска языка, в лопи дикои лежащ», ― пишет Курбский о заточении политического и церковного деятеля, писателя, духовника Ивана Грозного Сильвестра в Соловецкий монастырь (1560 г.). Келарь Троице-Сергиево монастыря, Авраамий Палицин, один из героев народного ополчения в Смутное время, автор «Сказания», ценного исторического источника об этом времени, был сослан на Соловки в 1620 г., видимо, патриархом Филаретом, «припомнившим ему то время, когда он под Смоленском покинул посольство, поклонился Сигизмунду и, осыпанный милостями польского короля, вернулся в Москву». Здесь в 1626(27?) г. и похоронен у южной стены Спасо-Преображенского собора3 3. Иерея Сысоя сослали за то, что носил к Никону письма Никиты Зюзина, якобы написанные от имени царя Алексей Михайловича с приглашением Никона на перемирие с царем (1666 г.) За «еретичество» сидел на Соловках Арсений Грек, неоднократно менявший свое вероисповедание, где нашел его патриарх Никон и поставил справщиком книг. На Соловки были сосланы патриархом Никоном бывший стольник, князь Мих. Ив. Львов, глава печатного двора, близко стоявший к движению боголюбцев, а так же старец Герасим Фирсов, сосланный в 1653г. Петр 1 ссылает на Соловки своего духовника священника Ивана (Иова в пострижении)4. за какие вины ― неведомо, но там он и умер. В 1730 г. «за произношение на торгу непристойных и продерзостных» речей на Соловки был доставлен поп Венедикт, «за предерзостные вины» ― сержант Московского полка Алексей Советов и т. д. После смерти Петра I Соловецкий монастырь стал «местом жительства» бывших сподвижников царя, среди которых, прежде всего, надо назвать Петра Андреевича Толстого. Любимец Петра, его ближайший сотрудник, тайный советник, граф, президент коммерц-коллегии, кавалер редкого ордена Андрея Первозванного, глава Тайной канцелярии и прапрапрадед Л. Н. Толстого был на склоне лет лишен власти, чести и богатств и в 1727 г. стараниями А. Д. Меньшикова отправлен вместе с сыном Иваном на Соловки. Указ Всесильного гласил: «…велено Петра Толстого за многие вины, лиша всех чинов и чести, послать в ссылку в Соловецкий монастырь и с ним сына его Ивана… и содержать его Толстого с сыном под крепким караулом и писем ему не давать и никого к ним не допущать… токмо до церкви пущать». «Многие вины» заключались в том, что граф создал каолицию, стремившуюся посадить на престол одну из дочерей Петра I. 84-летний старик с сыном ― сенатором были брошены в обледенелую яму на монастырском дворе, позже их перевели в тюремное помещение. Государственный преступник вскоре вызвал симпатии монастырского начальства и Архангельского губернатора генерал-майора Измайлова. Первым умер Иван (1728 г.), а на следующий год и Петр Толстой (1729 г.). Похоронили его на самом почетном месте ― на западной стороне Преображенского собора, но вскоре засомневались в правильности этого и запросили губернскую канцелярию, откуда пришел ответ: «оному телу быть в том месте, где погребено…»5. Василий Лукич Долгорукий, князь, сенатор, член Верховного тайного совета, воспитатель Петра II в угоду Бирону был в1730 г. лишен всех чинов и вместе с прислугою! и скарбом сослан в Соловецкий монастырь, содержался в той же камере, что и П. Толстой, а в 1739 г. казнен. Жестокий XVIII в. поставлял колодников на Соловки бесперебойно. Это были знатные вельможи, с прислугой и деньгами и узники без средств и прав. К первым помимо Толстого и Долгорукого можно отнести дворянина-убийцу А. Жукова, сосланного за убийство матери и сестры на Соловки вместе со слугами, которыми он торговал в монастыре. Или помещика П. Салтыкова, сосланного в 1759 г. вместе с крепостным, который должен был служить при господине «безысходно». Однако «господина» его освободили через 3 года. Странно читать, что ссыльный камер-лакей А. Слитков, сосланный в 1748 г., пьянствовал, бил монахов и монастырское и караульное начальство ничего не могло с ним поделать, кроме как писать жалобы в тайную канцелярию. Подобно ему вел себя и подпоручик А. Теплицкий (1783 г.), определенный «в самые тяжкие работы». Но принудить его работать никак не можно, ― жаловался архимандрит. Зато он освоил ремесло фальшивомонетчика: лили оловянные рубли. В это же время (1752 г.) в монастырь «на пожизненную каторгу» был сослан крестьянин Василий Щербаков в кандалах, которых никогда не снимали, в «тяжелые кузнечные работы». Неизвестно, как выполнял крестьянин кузнечные работы, но вскоре (1759 г.) у него обнаружили тетрадь с сочинениями «суеверного и богопротивного» содержания, за что били кнутом, однако, через 5 лет у арестанта снова нашли несколько тетрадей, снова допрос с пристрастием и запись в ведомости соловецких арестантов за 1769 г. ― «умре». В 1744 г. за политический памфлет был сослан 18-ти летний матрос Никифор Курицын «на вечные неисходные монастырские работы», они продолжались 22 года, в 1765 он умер. Многие узники томились в заточении десятки лет. Известно имя попа-расстриги Ивана Буяновского, сосланного Указом Петра Первого в 1722 г. в земляную тюрьму «навсегда», последнее упоминание о живом «мертвеце» относится к 1751г. (почти 30 лет!) «Ведомость соловецких колодников» епископа Варсонофия, посланная в синод в 1742 г., сообщает имена Ивана Буяновского, (с 1722), Ивана Непеина (с 1725 г.), раскольника Авраама Иванова (1733 г.), томящихся в земляных тюрьмах Головленковой башни, монаха Подвинского в Корожанской подземной тюрьме. Земляные тюрьмы использовались монастырем вплоть до конца ХVIII в. Ссылали на Соловки по распоряжению канцелярии тайных розыскных дел, по резолюциям синода. Ссылка в Соловецкий монастырь становится обычным явлением: «за великоважную вину», «за злодейственные поступки», «за непристойное его монашескому чину непорядочные поступки и сказывания за собою слова и дела ложно», «за предерзостные вины и в нераскаянии состоящего», «за буйство», «за явное его с женским полом грехопадение», конечно, и «за раскол». «Раскольника» Ивана Яковлева закованного в ручные и ножные кандалы направили в сопровождении капрала и солдат на Соловки с подробнейшей инструкцией из тайной конторы ― как везти колодника, и как его кормить и содержать под караулом… Были на Соловках и «секретные», безымянные арестанты, присланные с предписанием, «чтобы ни они кого, ни их кто видеть не могли». Содержали их специально присланные команды с особой инструкцией. Ссылали чаще всего бессрочно ― «послать до кончины живота его никуда не исходно», «навечно». Декабрист А. С. Горожанский просидел в одиночных камерах ― 19 лет, матрос Никифор Куницын находился в заточении 22 года, Петр Кальнишевский, последний атаман Сечи Запорожской просидел в одиночной камере 25 лет, есаул войска донского Евлампий Котельников ― 28 лет, Михаил Ртищев – 30, слепой крестьянин Василий Думнов – свыше 30 лет, крестьянин графа Головина Антон Дмитриев за оскопление себя и своего господина – по одним данным ― 37лет, по другим ― 62 г.; крестьянин Вятской губернии Семен Шубин за приверженность к старообрядчеству ― 43, по другим данным ― 63 года.

Начало XIX в. знаменовалось постройкой новой тюрьмы на Соловках. Этого требовало тревожное время: восстание декабристов, рост революционного движения. К 1828 г. строительство «тюремного замка» на 27 персон было закончено, но по-прежнему число арестантов превышало количество камер. В одиночных камерах размещалось по 3, а то и по четыре арестанта. В 1841―42 гг. здание тюрьмы было надстроено 3 этажом, что дало дополнительно еще 9 камер. 27 камер обогревались всего 4 печами, даже в летнее время они не прогревались, в полутемных, холодных и сырых казематах заключенные страдали от холода и болезней. В 1838 г. для охраны было построено новое тюремное двухэтажное здание на арестантском дворе. Соловецким казематом угрожали А. С. Пушкину. После восстания декабристов в 1831 г. на Соловки были сосланы штабс-капитан Щеголев ― 1826 г.; декабрист А. С. Горожанский, скончавшийся в 1846г.; 1828г. ― студент Московского университета Николай Попов и руководитель антиправительственного общества Михаил Критский, священник Андрей Степанович Лавровский, в 1850 г. ― сподвижник Тараса Шевченко, член Кирилло-Мефодиевского общества, студент Георгий Андрузский, отбывавший до этого ссылку в Петрозаводске (1847 г.); имеются сведения о Петре Лаврентьеве, просидевшего в соловецкой тюрьме 23 года за свободомыслие.

Состав заключенных в XIX в. был разношерстным. Среди заключенных было много сосланных за отпадения от православие или заподозренных в преступлениях против веры и церкви: «сектантов» ― «раскольников», духоносцев, скопцов и др., которых нередко помещали в одной камере для «нравственных утеснений». В ведомости соловецких арестантов за 1834 г. из 46 заключенных 30 были сосланы по религиозным делам. Иеромонах Тихвинского монастыря Иероним был сослан за «сварливый нрав» (1830 г.), хорунжий Оренбургского казачьего войска старовер Василий Шулепов ― «за нелепое толкование священного писания» (1830 г.). В 1830 г. по резолюции Николая 1 «Поместить Подшивалова в Соловецкий монастырь под наблюдением духовного начальства» на Соловки прибывает крепостной повар князя Лобанова Ростовского Федор Подшивалов. В книге «Новый свет и законы его», в письмах к царю он осуждает крепостное право, отвергает церковь и религию и выступает за создание нового справедливого общества без насилия и сословных привилегий, с гуманными законами.

«Безвыходно томился в чулане» арестант под № 13 известный беспоповец Популин, земляк писателя С. Максимова (1856 г.). В 1855г. 13 старообрядцев отказались от присяги новому царю Александру II. С 1870 по 1884 г. в казематах соловецкой тюрьмы томился магистр богословия Серафим. Узники подвергались не только физическим мукам, но и нравственным утеснениям: в одиночные камеры втискивали арестантов противоположных религиозных взглядов «для досады слуха и мучения сердца», или здоровых и психически больных, что приводило к психозам среди арестантов и смертельным случаям (Шулепов лишился рассудка и скончался, убийство Горожанским часового в состоянии умопомешательства и его смерть). Рост революционного движения во второй пол. XIX в. значительно увеличил число соловецких арестантов. В 1861 г. «под строжайший надзор» был сослан священник Федор Померанцев за неправильное толкование царского манифеста об освобождении крестьян. Священник И. Яхонтов в 1864 г. отслужил в Казани панихиду по жертвам Бездненского восстания и был заточен в одиночной камере Головленковской башни. На этой же панихиде историк Афанасий Щапов произнес революционную речь, за что был приговорен к ссылке «на смирение» в Соловецкий монастырь, благо по ходатайству приговор отменили. Политическими узниками на Соловках становятся молодые революционеры: Я. Потапов (1879―1882 гг.), Матвей Григорьев (1879―1882 гг.). Среди арестантов Соловецкой тюрьмы были даже дети. В 1829 г. на Соловки был сослан на 15 лет 10-летний «казачий сын» Иван Панасенко за убийство 8-и месячной девочки (видимо, убийство по неосторожности) и просидел здесь 6 лет. В 1814 г. на такой же срок сослали 12-летнего грузинского крепостного мальчика Симоника Ломатадзе за убийство помещика Шнеля. Посылались на Соловки и непутевые сыновья по просьбе родителей «впредь до исправления», например, купеческий сын Петр Опащиков «за непотребные и противомерзские его поступки». Этот контингент имел совершенно другое содержание и получал свободу по мере обращения их родителей к монастырскому начальству. Соловецкая тюрьма просуществовала вплоть до ХХ в. В 1886 г. вначале вывели воинскую команду, охранявшую заключенных, а в 1903 г. была упразднена и сама тюрьма. Но история ее на этом не кончается. Списки заключенных на Соловках значительно увеличатся в 1920―1930-е гг. Через соловецкие лагеря (СЛОН) пройдет цвет русской интеллигенции… Многие там останутся навсегда. Число жертв даже приблизительно неизвестно6.

Менее известны мелкие северные монастыри, куда ссылали неугодных церкви или самодержавию. Атониево-Сийский, (Арх. обл.), Борис Годунов ссылает сюда Федора Никитича Романова-Захарьина, будущего патриарха, 1601 г., здесь его постригли под именем Филарета; Филарет, будучи патриархом, не забыл северные монастыри в качестве тюрем: в Корельский монастырь на Белом море он приказывает сослать «за развратную жизнь» боярского сына Нехорошку Семичева, держать его скованного, «велеть сеять муку и выгребать золу из печи и кормить одним хлебом» до самой смерти7. Палеостровский монастырь (Заонежье): епископ Павел Коломенский, вместе с несколькими монахами был заточен по приказанию патриарха Никона, позже он был переведен в Хутынский монастырь, где и убит ― 1656 г. Монастырь располагался в уединенном месте. Опять-таки островное его расположение было удобным для духовных властей использовать этот монастырь как «исправительное учреждение». В статье Ю. Н. Кожевниковой «Заштатные монастыри Карелии…» конкретно названы имена монахов, клириков, мирян, отправляемых на протяжении XIX в. за разные вины (пьянство, бегство из монастыря, за блудодеяния и т.д.» под надзор палеостровского строителя (игумена), «в монастырские труды»8.

В 1653 г. в Спасо-Каменный монастырь (на Кубенском оз., Вологод. обл.) патриарх Никон ссылает своего противника, основателя боголюбческого движения Иоанна Неронова, через год еще дальше ― в Кандалакшский монастырь (1654 г.), откуда он бежит (1655 г.), в конце-концов он попадает под «строгий начал» в Иосифов Волоколамский монастырь. В Кожеозерский монастырь сослан игумен Моисей. В Кенский (на р. Кене, Арх. обл.) ― игумен Ошевенского монастыря; в 1877 ― 1879 г. – революционер, знаменосец Петербургской демонстрации 1876 г., Я. Потапов, позже отправленный в казематы Соловецкого монастыря. Крестный монастырь Онежского у. Архангельской обл. ссылается 23-летний рабочий Василий Тимофеев за участие в этой же революционной демонстрации 1876 г. Чуркинский монастырь (Матвей Григорьев ― участник этой же демонстрации и так же «за нераскаянием» переведен на Соловки). За революционную пропаганду был сослан в Суздальский монастырь протоиерей Г. Лекторский, здесь и умер в 1841 г.

Валаамский монастырь как жестокая тюрьма проигрывал Соловкам. Но и здесь были свои известные сидельцы. После разгрома кружка Башкина 1553 г. «еретика» Ивана Тимофеевича Борисова-Бороздина ссылают на Валаам, откуда ему удается бежать в Швецию На Валаам Иван Грозный сослал соловецкого игумена Паисия как противника московского митрополита Филиппа, несколько позже сюда был сослан епископ Крутицкий Валаам (какая любопытная игра слов!), обвиненный в заговоре против жены Федора Иоанновича Ирины, которую епископ в сговоре с боярами за бесчадие хотел постричь в монахини. В 1831 г. за революционную пропаганду (составление листовок с призывом к ликвидации крепостного права) Синод ссылает на Валаам либерала и вольнодумца дьякона Канакина, где он просидел до 1837 г. Среди ссыльных на Валааме выделяется имя архимандрита Никиты Яковлевича Бичурина, в монашестве о. Иоакинфа (1777―1853) ― крупного ученого востоковеда, чл.-корр. Петербургской Академии наук (1828 г.), автора научных исследований по истории и этнографии тюрко-язычных народов, истории, культуре и философии Китая, 5 лет «исправляли» ученого в монастыре, пока ходатайства общественности не изменили его судьбы: его перевели в Александро-Невскую лавру простым иноком. Бичурина высоко ценил А. С. Пушкин, в его библиотеке были книги с авторскими дарственными надписями. Умер о. Иакинф иноком, в нищете в 1853 г. На его могиле скромный камень с китайскими иероглифами. В очерке Н. С. Лескова «Монашеские острова на Ладожском озере» есть упоминание о «богомольцах поневоле». Автор не называет их имена, но это самые разные люди, попавшие на остров не по своей воле: сыновья-пьяницы, «сосланные» богатыми родителями на исправление, преступники, драчуны, пьяницы…9. В ХХ веке сослали на Валаам протоиерея Левашова: его объявили сумасшедшим, после того как, как он послал царю Николаю II всенижайшее «отеческое увещевание» освободить крестьян от разорительных столыпинских откупов10.


Ю. П. Бардилева