Geum.ru

В. П. Малков Вмонографии исследуются сущность, социальная ценность в эффективность уголовно-процессуального принуждения. На мате

Вид материалаКнига
Глава i. сущность и социальная ценностьуголовно-процессуального принуждения
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9

ГЛАВА I. СУЩНОСТЬ И СОЦИАЛЬНАЯ ЦЕННОСТЬ
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРИНУЖДЕНИЯ


В одном из своих выступлений Л. И. Брежнев от-
мечал: «Для всех сфер жизни и развития нашего об-
щества все большую роль будет играть уровень соз-
нательности, культуры, гражданской ответственности
советских людей. Воспитывать в человеке устремлен-
ность к высоким общественным целям, идейную убежденность, подлинно творческое отношение к труду— это одна из самых первостепенных задач. Здесь проходит очень важный фронт борьбы за коммунизм, и от наших побед на этом фронте будет все больше зависеть и ход экономического строительства, и социально- политическое развитие страны» '. Успешное выполнение этой задачи предполагает широкоаспектное применение прежде всего метода убеждения как одного из основных способов воздействия всей системы социалистической демократии на сознание и волю советских людей с целью формирования у них взглядов и представлений о полезности и необходимости соблюдения выработанных обществом правил поведения. Механизм убеждения включает совокупность различных экономических, идеологических, политических, правовых, со-
циально-психологических факторов, организационную систему средств и форм воздействия на индивидуальное и групповое сознание (комплекс воспитательных,

5

разъяснительных, поощрительных мероприятий), ре-
зультатом которого является усвоение я принятие ин-
дивидуумом определенных ценностей.

Именно метод убеждения в истории существования
вашего государства всегда был и остается главным
методом государственного руководства обществом 2. Применительно к праву убеждение заключается в осознании членами общества необходимости следовать предписаниям социалистических правовых норм и организовывать в соответствии с ними как свое поведение. И так и поведение других лиц. Являясь «универсальным средством охраны правопорядка», убеждение «входит в содержание любого вида правоохранительной деятельности, в том числе и принуждения, осуществляемого в сфере уголовного судопроизводства»3.

Уголовно-процессуальное принуждение представляет собой разновидность государственного принуждения. Последняя есть не что иное, как применяемое компетентными органами и должностными лицами государства в форме специальных актов и в рамках правовых норм психическое, физическое или материальное воздействие на субъектов общественной жизни (личность) с целью подчинения их воли и поведения выраженным в законе интересам и воли социалистического общества и государства 4. Являясь не основным, а лишь вспомогательным способом обеспечения выполнения требований закона, государственное принуждение ни в какой сфере, в том числе и в сфере борьбы с преступностью, не может, как полагают иногда 5, оттеснить убеждение на второй план.

Исследованию существа и назначения уголовно-процессуального принуждения посвящен ряд работ 6.
Вместе с тем в процессуальной науке нет еще доста-
точно четкой теоретической концепции принуждения в сфере уголовного судопроизводства, что ведет к существенным различиям как в исходных позициях авторов, так и в определении тех или иных конкретных процессуальных мер в качестве принудительных. В силу этого представляется важным определить и рассмотреть признаки, характеризующие уголовно-процессуальное принуждение, те критерии, благодаря которым та или иная мера может быть отнесена к числу процессуаль-

6

но-принудительных, и вывести соответствующее опре-
деление (дефиницию).

При всей внешней разности выделяемых теми или
иными авторами систем признаков уголовно-процес-
суального принуждения7 они в действительности же,
как нам представляется, существенных различий в себе не содержат. Это и понятно, ибо в основе уголовно-
процессуального принуждения лежит один и тот же
специфический предмет и метод регулирования тех
общественных отношений, которые формируются в процессе производства по уголовным делам.

Отмечая, что уголовно-процессуальное принужде-
ние может иметь место лишь в сфере уголовного судо-
производства, мы тем самым прежде всего подчерки-
ваем государственно-властный характер действий и
отношений, складывающихся и развивающихся при применении конкретных мер уголовно- процессуального принуждения, выступающих в виде «властеотношений»8.Круг субъектов, облеченных полномочиями на применение уголовно-процессуального принуждения, точно определен в законе—это лицо, производящее дознание, следователь, прокурор, судья и суд (ст. ст. 3, 32, 33, 36 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик; ст. ст. 3, 89, 211, 260 УПК РСФСР) 9.

Законодатель называет я возможных участников
процесса, к которым может применяться уголовно-процессуальное принуждение. К их числу относятся, в
первую очередь, подозреваемые и обвиняемые. К ним,
при наличии соответствующего основания, может быть применена любая из числа предусмотренных в уголовно-процессуальном законе мер принуждения, в том числе и наиболее острые из них, как задержание и
меры пресечения. Применение отдельных мер уголовно-процессуального принуждения (обыск, выемка, освидетельствование, получение образцов для сравнительного исследования, привод) допускается и в отношении потерпевших и свидетелей.

По своей сущности уголовно-процессуальное при-
нуждение выражается в физическом, материальном,
психологическом или моральном воздействии; всегда
связано с определенными правовыми ограничениями –в виде лишений личного, имущественного или организа-


7

ционного характера, в том числе телесной неприкосно-
венности, свободы передвижения и выбора занятий,
неприкосновенности жилища, тайны переписки и теле-
фонных переговоров, возможности свободного распо-
ряжения находящимся в правомерном владении иму-
ществом и т. д. Именно правоограничительный крите-
рий и является, как правило, основным при отнесении
той или мной процессуальной меры к числу принуди-
тельных.

Однако определение сущности уголовно-роцессуального принуждения по одному такому критерию «не только необоснованно расширяет объем этого понятия, но и ведет к утрате того наиболее специфического, что характерно для принуждения в социалистическом обществе — быть дополнительным средством, вступающим в действие тогда, когда авторитета закона и убеждения в необходимости его неукоснительного исполнения оказывается недостаточно»10. Ограничения
правового статуса граждан возможны лишь при усло-
вии невыполнения ими тех или иных правовых предпи-
саний. Это и составляет другой, органически связан-
ный с первым, критерий уголовно-процессуального принуждения. При добровольном выполнении ими своих обязанностей принуждению нет места. Процессуальное принуждение обусловливается прежде всего .«к о н фликтной ситуацией (разрядка наша.—3. 3.),
возникающей в процессе осуществления уголовного судопроизводства, и обстоятельствами, вытекающими из сложности и необходимости обеспечения его задач»11. Речь идет о ситуациях, могущих возникнуть, как правило, после положительного решения вопроса о возбуждении уголовного дела. Отсюда факт возбуждения уголовного дела есть также одно из условий применения уголовно-процессуального принуждения. Кроме того, применение, к примеру, мер пресечения и отстранения от должности как мер уголовно-процессуального принуждения возможно, как правило, лишь при наличии сформулированного по делу обвинения (исключение составляют случаи применения мер пресечения к лицам, подозреваемым в совершении преступления). Вследствие сказанного факт привлечения лица к уголовной ответственности в качестве обвиняемого может также

8

рассматриваться как одно из условий применения уго-
ловно-процессуального принуждения.

Но, как отмечалось, конкретно взятая мера уголов-
но-процессуального принуждения может быть приме-
нена только при наличии ситуации, обусловливающей
необходимость её избрания. Наличие или отсутствие
такой ситуации определяются в каждом отдельном слу-
чае совокупностью данных фактического характера,
с которыми закон связывает использование той или
иной меры процессуального принуждения. Именно со-
вокупность фактических данных (доказательств), поз-
воляющих сделать вывод о необходимости применения
той или иной меры уголовно-процессуального принуждения, является достаточным основанием для ее применения.

По своему целевому назначению уголовно-процес-
суальное принуждение призвано содействовать успеш-
ному осуществлению стоящих перед советским уголов-
ным судопроизводством задач (ст. 2 Основ, ст. 2 УПК
РСФСР). Эта общая цель конкретизируется примени-
тельно к непосредственным целям отдельных видов и мер уголовно-процессуального принуждения. Так, непосредственными целями мер пресечения являются воспрепятствование уклонению обвиняемого (подозреваемого) от следствия и суда, устранение возможности с их стороны воспрепятствовать установлению по делу объективной истины, предотвращение возможности совершения этими лицами других преступлений, а также обеспечение исполнения приговора (ст. 33 Основ, ст. 89 УПК РСФСР). Достаточно определенные указания на непосредственные цели содержатся в нормах, определяющих основания и порядок производства задержания (во многом совпадают с целевым назначением мер пресечения), выемки и обыска, освидетельствования, получения образцов для сравнительного исследования и т. д. (ст. ст. 122, 167, 168, 181, 186 УПК РСФСР).

Как видим, в одних случаях меры уголовно-процес-
суального принуждения предназначены для обеспечения надлежащего, соответствующего предписаниям процессуально-правовых норм поведения определенных субъектов уголовно-процеосуальных отношений, в других — призваны обеспечить получение и исследование доказательственного материала. Вместе с тем конкретная форма проявления этих целей зависит в определен-

9

ной мере и от того, допущено тем или иным участни-
ком процесса какое-либо правонарушение или нет. Одни меры принуждения применяются преимущественно в целях предупреждения и пресечения правонарушений в сфере уголовно-процессуальных отношений (меры пресечения, отстранение обвиняемого от должности, наложение ареста на имущество и др.); другие же используются в тех случаях, когда такое нарушение уже произошло. Среди последних в свою очередь следует выделять меры принудительного исполнения не выполненных добровольно обязанностей (к ним могут быть отнесены, например, привод не явившегося по вызову в следственно-судебные органы лица; производство выемки после отказа выдать предметы и документы, имеющие значение для дела) и меры воздействия к нарушителям процессуального закона (изменение меры пресечения на более строгую и удаление нарушителя из зала судебного заседания). Тот факт, что в названных мерах содержатся в определенной степени и элементы утоловно-процессуальной ответственности особенно в мерах воздействия к нарушителям процессуального закона), не лишает их общего превентивнопринудительного свойства, характерного для всего уголовно-процессуального принуждения, в силу которого оно прежде всего и призвано способствовать устранению вредных для достижения задач советского уголовного судопроизводства явлений 12.

В силу специфики нашего исследования мы не можем подвергнуть глубокому анализу концепцию уголовно-процессуальной ответственности, требующую фундаментальной теоретической разработки. Отметим лишь, что в: своем ретроспективном аспекте она предполагает такой способ воздействия на правонарушителя, благодаря которому на него возлагаются юридические обязанности претерпеть лишения штрафного, карательного характера (возложение дополнительных обязанностей, лишение соответствующих процессуальных прав и т. д.) 13. Прослеживая же соотношение принуждения и ответственности в области уголовного судопроизводства, нетрудно заметить наличие элементов взаимопроникновения между ними.

В широком плане ответственность есть в то же время к принуждение. Объем выраженности (удельного

10



веса) ответственности (речь идет не о проспективной,
а о ретроспективной ответственности) в отдельных
видах и мерах уголовно-процессуального принуждения безусловно, различен. Если к примеру в осуществлении принудительного привода не являющегося по вызовам следственно-судебных органов при отсутствии для этого уважительных причин лица принуждение и ответственность по существу органически сливаются, то, видимо, этого нельзя усмотреть, например, в освидетельствовании лица с целью возможного обнаружения на его теле следов преступления, при производстве обыска и т. д., в том числе и при избрании мер пресечения. В последних случаях элемент процессуального принуждения с целью предупреждения нежелательных
последствий все же довлеет над ответственностью. В то же время, к примеру, при удалении нарушителя из зала судебного заседания (ст. 263 УПК РСФСР) или наложении денежного
взыскания на переводчи-
ка, личного поручителя,
специалиста или иное ли-
цо (ст.ст. 57, 94, 133',
263 УПК РСФСР) про-
цессуальная ответствен-
ность носит преобладаю-
щий характер.


Сказанное здесь схематически
представлено на рисунке, обозна-
чения на котором следующие:

I — меры, обладающие преи-
мущественно свойствами и объе-
мом уголовно-процессуального
принуждения; :

II — меры, сочетающие в себе
в равной мере свойства и объем
как уголовно-процессуалвного
принуждения, так и уголовно-нро-
цессуальной ответственности;

III—меры, обладающие пре-
имущественно свойствами: и объ-
емом уголовно-процессуальной
ответственности, i
Анализируя сущност-
ные свойства уголовно-
процессуального принуж-
дения, важно, наконец,
подчеркнуть, что закон-
ность и обоснованность
его применения обеспечиваются системой экономических, политических и правовых, в том числе уголовно-процессуальных,
гарантий.

Изложенное позволяет
сделать вывод о том, что
уголовно-процессуальное
принуждение есть метод

II

государственного воздействия, проявляющийся в право-
вых ограничениях личностного, имущественного или ор-
ганизационного характера участников уголовно-процес-
суальной деятельности вследствие применения к ним
при наличии определенных законом оснований следст-
венно-прокурорскими и судебными органами процес-
суально-правовых средств (мер) пресечения, представ-
ляющих угрозу интересам правосудия деяний, атакже
в целях .обеспечения условий успешного разрешения
задач уголовного судопроизводства.

В реальной жизни этот метод проявляется в применении предусмотренных уголовно-процессуальным законом конкретных мер принуждения. Образуя в целом единый институт мер уголовно-процессуального принуждения, вместе с тем сами такие меры не теряют своего качественного своеобразия и различаются по: характеру принуждения; степени наличия в них элементов уголовно-процессуальной ответственности; своей целенаправленности; субъектам, к которым возможно их применение; органам и должностным лицам, наделенным правом их применения и т. д. В зависимости от этого в процессуально-правовой литературе даются различные классификации мер уголовно-процессуального принуждения.

Понимая, что любая классификация носит оттенок
условности, в плане поставленной нами проблемы все
меры уголовно-процессуального принуждения необ-
ходимо классифицировать по характеру их назначения: а) на направленные главным образом на предотвращение ненадлежащего поведения участников уголовно-процессуальной деятельности и б) на связанные преимущественно с собиранием и исследованием средств уголовно-процессуального доказывания. При этом, ненадлежащим считается такое поведение, которое выражается в нарушении участником уголовно-процессуальной деятельности возложенных на него законом обязанностей, имеющих целью противодействие достижению задач советского уголовного судопроизводства.

При такой классификации первую группу составляют все меры пресечения: подписка о невыезде (ст. 93 УПК РСФСР); личное поручительство и поручительство общественной организации (ст. ст. 94 и 95 УПК

12

рсфср); заключение под стражу (ст. 96 УПК РСФСР); залог (ст. 99 УПК РСФСР); наблюдение командования воинской части (ст. 100 УПК РСФСР); отдача несовершеннолетних под присмотр родителей, опекунов, попечителей или администрации закрытых детских учреждений (ст. 394 УПК РСФСР); задержание
лица, подозреваемого в совершении преступления (ст.
122 УПК РСФСР); отстранение обвиняемого от долж-
ности (ст. 153 УПК РСФСР) 14; наложение ареста на
имущество (ст. 175 УПК РСФСР). К этой группе примыкают и случаи изменения избранной меры пресечения на другую (ст. 101 УПК РСФСР).

Во вторую группу входят такие меры процессуального принуждения, как обыск и выемка (ст. ст. 167, 168, 174 УПК РСФСР); освидетельствование (ст. 181 УПК РСФСР); получение образцов для сравнительного исследования (ст. 186 УПК РСФСР); помещение обвиняемого в медицинское учреждение для производства стационарного наблюдения (ст. 188 УПК РСФСР); привод в следственные и судебные органы свидетеля, потерпевшего, эксперта, подозреваемого, обвиняемого для допроса или выполнения иных процессуальных обязанностей (ст. ст. 73, 75, 82,, 123, 147 УПК РСФСР).

Особую группу составляют, как нам представляется, удаление нарушителей из зала судебного заседания и наложение на него, переводчика, личного поручителя или специалиста денежного взыскания. В них, как мы отмечали, уголовно-процессуальное принуждение органически сочетается с уголовно-процессуальной ответственностью; по своему же назначению они призваны как обеспечить надлежащее поведение соответствующих лиц, так и способствовать собиранию и исследованию средств уголовно-процессуального доказывания 15.

Познание сущности уголовно-процессуального принуждения как разновидности общественного явления предполагает выяснение, наряду с другими свойствами, и его социальной ценности. Если в недалеком прошлом возможность аксиологического (теоретико-ценностного) отношения16 к исследованию явлений общественной жизни либо полностью отрицалась17, либо проявлялась определенная осторожность с тем, чтобы не «нанести ущерб как науке права, так и практике социалистического правосудия» '°, то ныне такие исследования
13

стали значительными. Их истоки мы находим в выска-
зываниях философов древности (Сократ) и периода становления и развития капиталистических отношений
(Гегель), в произведениях русских просветителей прошлого столетия (А. И. Герцен, Ф. М. Достоевский,
Н. Г. Чернышевский), в трудах классиков марксизма-
ленинизма.

Применительно к правовым явлениям ценностная
характеристика дополняет сущностно-содержательную характеристику права обоснованием его значимости, полезности и пригодности в регулировании (быть ре-
гулятором) соответствующих общественных отношений, способствует тому, «чтобы важный инструмент нашего общества — право — функционировал с максимальной эффективностью в интересах коммунистического строительства» 20.

Яркий образец ценностной характеристики буржуазного права как действенного инструмента экономически господствующего класса дан К. Марксом и Ф. Энгельсом в знаменитом «Манифесте Коммунистической партии», в котором они, развенчав идеалистические представления буржуазных идеологов о праве как о якобы всеобщей воле, в частности, писали: «...Ваше право есть лишь воля вашего класса, воля, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса» 21.

Основанные на марксистско-ленинской методологии, исходные позиции исследователей социальной ценности явлений общественной жизни сводятся в основе своей к тому, «что категория ценности всегда выражает одну из сторон всеобщей связи и взаимозависимости явлений, что социальная ценность любого правового установления может определяться только в данной системе общественных отношений соответственно своей классовой природе и назначению, что подлинные ценности каждой общественно-экономической формации органически связаны с потребностями и .интересами передовых классов
и сил, выступающих в роли носителей исторического
прогресса»22.

Ведь действительно, «ценности суть предметы, яв-
ления и их свойства, которые нужны (необходимы, по-
лезны, приятны и пр.) людям определенного общества
или класса или отдельной личностям качестве средств

14

удовлетворения их потребностей и интересов, а также — идеи и побуждения в качестве нормы, цели или идеала»23. Именно «способность... предметов служить удовлетворению их (людей.— 3. 3.) потребности»24 и составляет основу такой категории, как «ценность». Марксистско-ленинская философия рассматривает ценность как общественно-историческое явление и момент практического взаимодействия субъекта и объекта25. Общественный мир не является чем-то посторонним материальному природному процессу. Продукт человеческого труда является продолжением природы, а поэтому ценность — это свойство предметов, возникающих в процессе развития общества, а вместе с тем и свойство предметов природы, включенных в процесс труда и быта и являющихся жизненным элементом человеческой деятельности»26.

Отсюда представляется верным утверждение о том, что «социальная ценность советского уголовно-процессуального права выражается... в том, что оно способствует (разрядка наша.—3. 3.) достижению за-
дач уголовного судопроизводства по быстрому и пол-
ному раскрытию преступлений, изобличению виновных и привлечению их к ответственности, ...создает процессуальные гарантии прав личности в области борьбы с преступностью, ...содержит систему процессуальных мер предупреждения преступлений, ...оказывает позитивное влияние на духовную жизнь общества, формирование его культуры» 27.

Применительно к нашему исследованию социальная ценность уголовно-процессуального принуждения заключается в способности составляющих его принудительных процессуально-правовых средств отражать объективные запросы социальной жизни в сфере советского уголовного судопроизводства и служить успешному разрешению стоящих перед ним задач. Такое понимание социальной ценности рассматриваемого нами правового явления полностью согласуется с марксистской концепцией о том, что «...закон должен основываться на обществе, он должен быть выражением его общих, вытекающих из данного материального способа производства, интересов и потребностей...»28. Характеризуя советские законы, отметим, что они в «обобщенной, концентрированной форме ...выражают волю народа,

15

основные направления политики партии и государства,
обеспечивают движение общества по заданному кур-
су» 29. Не является ислючением в этом плане и инсти-
тут мер уголовно-процессуального принуждения. Пра-
вовые нормы данного института направлены в целом
на выполнение программной задачи всего советского
общества — искоренения всяких нарушений правопо-
рядка, ликвидацию преступности, устранение всех при-
чин, ее порождающих30, а потому они имеют прогрес-
сивный характер.

В советском уголовном процессе меры процессуального принуждения используются для устранения возникающих на пути осуществления правосудия препятствий, в целях всестороннего,, полного и объективного исследования обстоятельств уголовного дела и обеспечения успешного выполнения стоящих перед ним задач: быстрого и полного раскрытия преступления, изобличения виновных, правильного применения закона с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию и ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден (ст. 2 Основ, ст. 2 УПК РСФСР).

Обслуживая свой непосредственный, более узкий
участок уголовно-процессуальной деятельности, связанный со спецификой достижения конкретных целей, каждая из мер уголовно-процессуального принуждения в целом способствует выполнению названных задач советского уголовного судопроизводства. Но значение мер уголовно-процессуального принуждения сказанным не исчерпывается. Уголовное судопроизводство, как отмечено в ст. 2 Основ (ст. 2 УПК РСФСР), должно, кроме того, способствовать укреплению социалистической законности, предупреждению и искоренению преступлений, воспитанию граждан в духе неуклонного исполнения советских законов и уважения правил социалистического общежития.

Правоохранительные органы советского государства выдвинуты на передовую линию борьбы за социалистическую законность. Применяя строгие меры ответственности к нарушителям советских законов, должностные лица таких органов должны всю свою деятельность строить строго в рамках требований социалистической законности, ибо, как образно отмечал В. И. Ленин,

16

малейшее беззаконие» малейшее нарушение совет-
ского порядка есть уже дыра, которую немедленно ис-
пользуют враги трудящихся...»31. Ныне, в условиях
дальнейшего укрепления социалистической демократии, когда партия делает все для того, чтобы каждый советский человек мог ощущать свою причастность к государственным делам, мог быть уверен в том, что его
мнение, его голос будут услышаны и учтены при вы-
работке больших я малых решений, особо «необходимо продолжить, сделать еще более активной решительную, бескомпромиссную борьбу с фактами нарушения законности, зажима критики, волокиты, формализма 'и бюрократизма» 32.

С особой силой и остротой встает вопрос о соблю-
дении социалистической законности при применении
мер уголовно-процессуального принуждения, тем более таких, которые связаны с существенным стеснением конституционных прав и свобод советских граждан
задержание, заключение под стражу, производство обыска и т. д. Каждый случай необоснованного привлечения советского человека к уголовной ответственности, незаконного его задержания и ареста, нарушения законности в деятельности правоохранительных органов должен становиться предметом специального разбирательства. Нужно давать им острую принципиальную оценку и делать необходимые выводы, не ограничиваясь только принятием соответствующих мер ответственности к виновным, а осуществляя комплекс практических мероприятий, направленных на устранение причин и условий, способствующих возникновению нарушений, создавая вокруг нарушителей законности обстановку нетерпимости и всеобщего осуждения.

Меры уголовно-процессуального принуждения уже в силу своего специального назначения оказывают общее и специально-превентивное воздействие на поведение лиц, имеющих к ним то или иное отношение.

Возможность использования государством специальных, в том числе и в значительной степени стесняющих личные права и свободы граждан, средств является для большинства советских людей серьезным стимулом для их правомерного поведения. В тех же случаях, когда имеет место правонарушение, тем более—преступление, вступает в действие специальная превенция,

17

В плане нашего исследования суть ее состоит в приму
нении конкретных мер уголовно-процессуального при-
нуждения в соответствии с их целевыми установками:

предупреждение совершения новых преступлений (при задержании, отстранении от должности, применении мер пресечения и т. д.), получение и сохранение необходимого доказательственного материала (.при производстве обыска, выемки, освидетельствования я т. д.). При этом следует отметить, что эффективное использование таких средств способствует тому, чтобы уголовное судопроизводство по конкретному делу осуществлялось в тот срок и в тех пределах, которые отвечают интересам социалистического правосудия.

Меры уголовно-процессуального принуждения имеют и большое воспитательное значение как в плане общей, так и специальной превенции. Сам факт существования и возможность практического применения таких мер являются серьезными сдерживающими средствами на пути ненадлежащего исполнения теми или .иными лицами своих обязанностей, в том числе и процессуальных. Каждый же случай законного, обоснованного и справедливого использования таких мер является наглядным свидетельством неотвратимости ответственности за содеянное, свидетельством того, что государство обладает достаточным арсеналом средств для изобличения виновных в совершении преступления лиц. Все это оказывает благотворное воздействие на волю, сознание, эмоции и поведение людей, побуждает их к критической оценке своих действий, убеждает в нецелесообразности какого-либо противодействия установленным социалистическим государством и обществом правилам поведения.

Таким образом, именно в способности не только отражать объективные запросы социальной жизни в сфере уголовного судопроизводства, но главным образом служить делу успешного выполнения стоящих перед ним задач и заключается сущность социальной ценности уголовно-процессуального принуждения. Мера же такого служения, его конкретные результаты определяются посредством такой социальной категории, как эффективность.

18