Диссертация на соискание ученой степени

Вид материала

Диссертация

Содержание Приложение 1: Оценка научно-технологического потенциала Российской Федерации Состояние после распада СССР Приложение 2: Оценка состояния человеческого капитала в РФ Таблица 10. Структура студентов государственных вузов в РФ по отраслевым группам

Подобный материал:

• Диссертация на соискание ученой степени, 3188.43kb.
• Диссертация на соискание учёной степени кандидата юридических наук, 1614.07kb.
• М. С. Тарков Математические модели и методы отображения задач обработки изображений, 17.1kb.
• Диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук, 2079.82kb.
• Диссертация на соискание ученой степени доктора психологических наук, 5248.42kb.
• Диссертация в форме научного доклада на соискание ученой степени доктора медицинских, 907.5kb.
• Диссертация на соискание ученой степени, 3924.03kb.
• Диссертация на соискание ученой степени, 2781.79kb.
• Диссертация на соискание ученой степени, 2577.32kb.
• Диссертация на соискание ученой степени, 2127.42kb.

5Заключение

Представленная работа посвящена вопросам определения оптимального пути развития экономики страны, аналогичной Российской Федерации, и анализа условий достижения этого пути с учетом интеллектоемкости производства, а также рассмотрению роли государства в выходе на оптимальный путь роста. Могут быть обобщены основные результаты данной работы.

Было продемонстрировано, что рост через интеллектоемкие отрасли является наиболее привлекательным путем развития для переходных экономик. Основные факторы, которые делают подобный вариант стратегии роста наиболее предпочтительным: (а) высокая значимость человеческого (или интеллектуального) капитала как фактора переходного процесса и как конкурентной компетенции страны; (б) растущая сравнительная компенсация за добавленную стоимость, создаваемую интеллектуальными ресурсами; (в) исходная высокая наделенность переходных экономик интеллектуальными ресурсами и, как следствие, возможность получения «интеллектуальной ренты».

В главе 2 представленной диссертации были рассмотрены вопросы моделирования социально-экономической динамики (в рамках обобщенной модели экономического развития) и учета структуры социально-экономической системы. На основании данного анализа были получены следующие результаты.

Продемонстрирована допустимость и необходимость использования холистического системного подхода при исследовании комплексных феноменов социально-экономической динамики, к которым можно отнести и рост за счет развития интеллектуальных ресурсов. Через рассмотрение базовой модели социально-экономического самовоспроизводства было показано, что процессы воспроизводства и развития социальной памяти оказывают принципиальное воздействие на динамику социума и его экономической подсистемы, как в части воспроизводства населения, так и в части производства и распределения искусственных ресурсов общества. Вопрос интеллектуальных ресурсов как формы социальной памяти в ее взаимодействии с экономической сферой человеческой активности представляется центральным для анализа социально-экономической динамики.

В главе проведено структурирование экономической подсистемы социума по нескольким ключевым признакам: технологическое структурирование (те типы технологий, факторов и продуктов производственно-распределительной деятельности, которые присутствуют в различных секторах экономики); социально-демографическое структурирование (те группы людей, которые участвуют в экономической жизни, и их роль для разных аспектов экономики); организационное структурирование (типы организаций, т.е. устойчивых систем отношений между людьми, участвующими в экономической деятельности, и их распределение по секторам экономики). Рассмотрены основные виды производственных ресурсов и технологий, группы экономических агентов и способы экономической организации, традиционно выделяемые и исследуемые экономической наукой.

Из рассмотрения доминирующих организационных форм современных экономических систем закономерно вытекает проблема переходных экономик – экономических систем, в которых осуществлялась переходная трансформация от планово-распределительной системы с преимущественно государственной собственностью, к рыночно-распределительной системе с преимущественно частной собственностью.

Рассмотрены особенности переходных экономик, в числе которых исследователями выделяется определенная наделенность ресурсами, наличие существенных структурных диспропорций и неизбежный кризис в начале перехода, во многом обусловленный этими диспропорциями. На настоящий момент можно считать переходный кризис преодоленным, а переходные экономики – в основном сформировавшими рыночные институты для дальнейшего развития. Таким образом, сама по себе проблематика «перехода» представляется соискателю имеющей скорее историческую, чем актуальную ценность. Поэтому термин «переходные экономики» в дальнейшем используется для обозначения группы стран бывшего социалистического лагеря, стоящих перед задачей быстрого «восстановительного» роста и полноценной интеграции в мировую экономику. Основной сохраняющейся особенностью таких экономик остается высокая наделенность интеллектуальными ресурсами, которая потенциально может быть использована для их экономического развития.

Соискателем рассмотрена история теории экономического роста как проблемы социально-экономической динамики от классических исследований, через неоклассические и до современной проблематики в данной сфере. Наиболее актуальной на данный момент проблематикой является учет в моделях роста интеллектуальных ресурсов (человеческий капитал, НТП и др.), а также рассмотрение внутренней (отраслевой) структуры экономики. В последующем моделировании соискатель следует обоим пунктам.

Наконец, рассматривается вопрос о возможностях управления экономическими процессами со стороны государства, в особенности концепция экономического государства Джессопа. Показывается, что государство может реализовать управляющие воздействия во всех ключевых сферах экономической жизни (создание, распределение и перераспределение экономической ценности); при этом более тонкими являются структурные методы управления – регуляция параметров и правил деятельности в конкретных секторах и отраслях экономики. Задача соискателя – рассмотреть те типы структурной политики, которые позволяют экономике со сложной внутренней структурой развиваться наилучшим образом, как с точки зрения роста национального дохода, так и с точки зрения роста возможностей и конкурентных преимуществ страны.

В главе 3 диссертации рассмотрена модель роста в двухотраслевой экономике с учетом интеллектоемкости производимых продуктов. Простейшим случаем модели такого рода может служить двухотраслевая модель, аналогичная использованной в более ранней работе соискателя: агрегированная ресурсная отрасль и агрегированная обрабатывающая отрасль.

Данная модель отличается от неоклассических двухсекторных моделей экономического роста, поскольку в последних не рассматривались вопросы, связанные с отношением «поставщик-потребитель» между секторами, и не рассматривался вариант изучения «сырьевого» и «обрабатывающего» сектора. Кроме того, в неоклассических моделях не учитывался вопрос различающейся интеллектоемкости продукции различных секторов. Поэтому содержательно, предложенная модель наиболее близка модели роста с человеческим капиталом Манкива и др., однако отличается от нее двухотраслевой структурой экономической системы.

Выбраны следующие предпосылки построения модели. Во-первых, факторы объединены в три категории: физический капитал, интеллектуальные ресурсы и наемный труд. При этом интеллектуальные ресурсы включают в себя как человеческую квалификацию (т.н. «человеческий капитал»), так и уровень технологического развития (уровень НТП). Показана справедливость предпосылки об амортизации интеллектуального капитала и конвергенции стран к сравнительно сопоставимому уровню технологий (что называется исследователями «игрой Красной Дамы»). Во-вторых, рассмотрены две отрасли: добывающая и обрабатывающая; особенностью каждой из них является разный уровень использования интеллектуального и физического капитала в процессе создания добавленной стоимости. Кроме того, добывающая отрасль является поставщиком обрабатывающей (поставки сырья), а та, в свою очередь – поставщиком добывающей (поставки оборудования). Вопрос распределения национального богатства решается через единый «пул ресурсов» (национальный доход), часть которого направляется на потребление, а части на инвестиции в отрасли. Рассмотрен вопрос и о взаимодействии экономики с окружающим миром – в этом случае она может испытывать ограничения в связи с конкурентным давлением со стороны иностранных производителей.

В результате имитационного моделирования были получены четыре основных сценария поведения данной модели и идентифицировано соответствие экономической динамике различных переходных экономик. Тип I (баланс сырьевого и обрабатывающего сектора) реализуется в закрытых экономиках, и только искусственным образом (через плановое управление). В открытых экономиках данный тип поведения является нестабильным, и система переходит (и может далее колебаться между) либо к Типу II (доминирование сырьевого сектора, излишки продукта которого направляются на экспорт), либо к Типу IV (доминирование обрабатывающего сектора, продукция сырьевого сектора в основном потребляется обрабатывающим сектором, а излишки продукта обрабатывающих отраслей направляются на экспорт). Тип II также может переходить в Тип III (полное исчезновение обрабатывающего сектора и финансирование потребностей в продукте обрабатывающей отрасли за счет экспорта сырья). Аналогично, Тип IV может переходить в Тип V (полное исчезновение сырьевого сектора), хотя данный сценарий представляется наименее часто реализуемым.

В рамках аналитического исследования приведенной модели были получены следующие ключевые результаты.

Проанализированы возможные критерии оптимизации для приведенной модели. Целевая задача максимизации темпов экономического роста может приводить к экономическим решениям, не являющимся эффективными в долгосрочной перспективе. Для экономических планировщиков целесообразно ставить задачи, обеспечивающие высокий уровень роста национального дохода на больших временных промежутках (и такие задачи с определенного момента времени начали формулироваться правительствами некоторых стран, напр. правительством РФ).

В случае, если пропорции распределения национального дохода на цели инвестирования в отрасли и факторы производства являются фиксированными, то существует оптимальная пропорция распределения этих ресурсов; при этом доля инвестиций в каждый сектор является ненулевой.

Аналитически доказано, что система имеет равновесное состояние типа «устойчивый узел», к которому сходится из любого исходного состояния, имеющего экономический смысл (неотрицательные значения соответствующих экономических агрегатов); соответственно, имеется равновесный уровень национального дохода, к которому данная экономика приходит в долгосрочном периоде.

Проанализировано влияние ограничений (возникающих из-за взаимодействия страны с мировым рынком: конкуренция со стороны импорта и ограничение возможностей экспорта) на динамику модели и показано, что существуют три основных типа воздействия: (а) отсутствие воздействий, (б) замедление процесса сходимости к «нормальному» равновесию (равновесию без ограничений), (в) отсутствие схождения к «нормальному» равновесию. В случае рассмотренной двухотраслевой экономики, наиболее частым следует признать вариант динамики (б) – и, таким образом, ограничения не оказывают принципиального влияния на основные выводы модели.

Найдено общее аналитическое решение для распределения инвестиций и для уровня накоплений в экономике, позволяющего достичь максимального уровня равновесного национального дохода, при предположении о постоянстве пропорций национальных расходов. Показано, что в этом случае оптимальное распределение инвестиций между факторами будет зависеть от параметров производственной функции в каждой отрасли, а пропорции инвестиций – от ключевых характеристик обоих отраслей (параметры производственной функции, распределение трудовых ресурсов между отраслями, темпы амортизации физического и интеллектуального капитала).

Найден оптимальный уровень нормы сбережения для рассмотренной экономической системы, который определяется параметрами производственной функции в отраслях. Данный результат представляет собой аналог «золотого правила накопления» Солоу для случая двухотраслевой модели (добывающий и обрабатывающий сектора) с учетом интеллектоемкости производства.

Кроме того, рассмотрен случай модели трехотраслевой экономики с учетом дополнительного сектора производства интеллектуального капитала (сектора НИОКР и высшего образования). Данная модель также демонстрирует динамику типа «устойчивого узла»; оптимальные пропорции инвестиционных ресурсов между отраслями в данном случае будут иными (хотя вид решения будет аналогичным) и будут также зависеть от параметров производственной функции в секторе НИОКР. Показано, что в случае наличия ограничений на экспортный потенциал продукции сектора НИОКР, при избыточном размере ресурсов данного сектора, происходит постепенное сокращение ресурсной базы до уровня, востребованного национальной экономикой.

Анализ модели на эмпирических данных не был производен по причине недостаточной длины временных рядов в переходных экономиках (напр. по РФ – не более 3х лет), а также по причине отсутствия адекватных индикаторов запаса интеллектуальных ресурсов в экономике. В перспективе данные проблемы представляются преодолимыми при распространении выводов исследования на другие (не переходные) экономики с развитыми сырьевым и обрабатывающим секторами.

В главе 4 рассмотрены вопросы достижения сбалансированного роста через реализацию структурной политики государства.

Поддержание необходимых пропорций инвестиций (балансировка) и поддержка интеллектоемких отраслей являются двумя условиями высокого уровня экономического роста в переходных экономиках. Однако некоторые переходные экономики с избыточными запасами природных ресурсов оказываются в ситуации, когда инвестиционные ресурсы распределяются неэффективно. Представлена формальная модель определения необходимых корректирующих мероприятий, опирающаяся на следующие предпосылки: (а) существует распределение инвестиционных альтернатив по доходности как в ресурсной, так и в обрабатывающей индустрии, (б) общая потребность в инвестициях сопоставима для агрегированной ресурсной и агрегированной обрабатывающей отраслей, (в) ожидаемая доходность проектов ресурсной отрасли выше, а дисперсия проектов в каждой из отраслей одинакова.

Как показано в модели, в этом случае оптимальной политикой корректирования инвестиционных потоков является введение дополнительного налога на производителей в ресурсных отраслях и одновременно - предоставление дополнительных субсидий производителям в обрабатывающих отраслях. При этом размеры налоговых сборов и субсидий будут определяться уровнем ожидаемой доходности в обоих отраслях. Система корректирующих налогов и субсидий может стать эффективным инструментом структурной экономической политики в том случае, если иные корректирующие меры (напр. решения о перераспределении прав собственности) нежелательны.

Поскольку эффективность вложений в наукоемкие отрасли существенно зависит от усилий правительства по формированию институциональной внутренней среды экономики, то усилия государства по поддержке интеллектоемких отраслей промышленности de facto являются еще одним (и чрезвычайно важным) производительным фактором, создающим добавленную стоимость. Соискателем введено понятие «институционального капитала», описывающего внутренние инфраструктурные характеристики социо-экономической системы, позволяющие ей эффективно развиваться как интеллектоемкой. Фактор «институционального капитала» тесно связан с продуктивностью работы национальной инновационной системы - совокупности политических мер в области промышленности и инноваций, научно-исследовательской активности и инновационного поведения фирм и госучреждений.

В случае, если фактор институционального капитала учитывается в модели, распределение инвестиционных потоков, дающее оптимальный уровень экономического роста, существенно изменится – определенная доля национального продукта должна быть направлена в создание институционального капитала, в первую очередь, в обрабатывающей промышленности. Поскольку основные инвестиции в институциональный капитал осуществляются органами государственного управления, соответствующая часть национального продукта может извлекаться в виде налогов (напр. из прибыли корпораций) и направляться на цели развития необходимой институциональной инфраструктуры.

Вопрос формирования институциональной инфраструктуры рассмотрен на примере возможной государственной политики в РФ. Рост через наукоемкие отрасли – это длинная цепь согласованных процессов: с одной стороны, должен существовать постоянный спрос со стороны самих отраслей на инновации и технологии; с другой стороны, должен присутствовать рыночно ориентированный научно-исследовательский сектор, готовый к исполнению заказов со стороны промышленности и способный предложить коммерциализируемые жизнеспособные технологии. Идентификация «недостающих звеньев» инновационной экономики может помочь в определении целевых зон, в отношении которых должны быть в первую очередь направлены инвестиции правительства в «институциональный капитал». К числу таких зон относится развитие законодательной базы, поддержка развития управленческой и технической квалификации, а также проведение реформ в секторе НИОКР (формирование институтов, напр. агентств развития, которые помогут сектору реагировать на сигналы с рынка). Только гармоничная взаимосвязанная работа всех сфер производства интеллектуального капитала (потенциал НИОКР внутри компаний, прикладные отраслевые исследования и академические исследования) позволит поддерживать интеллектуальный потенциал в долгосрочной перспективе.

Приложение 1: Оценка научно-технологического потенциала Российской Федерации

Состояние к моменту распада СССР

В плане научно-технического потенциала Российской Федерации досталось от Советского Союза весьма двусмысленное наследство, который наблюдатели описывают как «одновременно передовое и устаревшее» ([Gonchar, 1997], P.71).

Вне всякого сомнения, советская научная мысль являлась передовой во многих видах фундаментальных исследований и инженерных разработок. Советская система сумела достичь мирового уровня во многих весьма конкурентных областях научного и технического знания (физика, астрономия и космические исследования, химия и материаловедение, науки о жизни, науки о земле, математика и компьютерные науки, и пр.), создать различные принципиально новые технологии (от гидравлики и газовых турбин до лазеров и высокочастотной плазмы). СССР имел очень высокий уровень общественных расходов на НИОКР, высокообразованное население и большую когорту элитных ученых и инженеров, многие из которых концентрировались на фундаментальных исследованиях. В 1990 г. число занятых в научной сфере СССР превышало 2,8 млн. чел., из них более двух млн. трудилось в самой Российской Федерации. В этот момент времени в России было свыше 4600 научно-исследовательских институтов, а на цели научных исследований тратилось 2,03% ВВП, что сопоставимо с уровнем расходов в странах ЕС (данные на основе [Gokhberg et al., 1999], Chapt. 3).

Вместе с тем, советская научная система эффективно работала именно в рамках командно-административного устройства общества и была ориентирована на потребности руководителей этого общества (напр. поддержание обороноспособности или быстрая индустриализация). Попытки реформировать хозяйственные отношения в советской науке в 1980-х гг. закончились неудачей, и она не смогла трансформироваться в эффективную, гибкую и инновационную институциональную структуру, необходимую для современной высокотехнологичной экономики. Кроме того, научная среда была очень жестко стратифицированной; контакты между научными организациями разных подразделений (напр. институты Академии наук и отраслевые институты) часто были минимальны или вообще отсутствовали.

Однако наиболее существенен тот факт, что потенциал научно-исследовательских разработок практически не находил воплощения в реальных товарах, производимых в экономике. Если в развитых капиталистических странах инновационные процессы финансируются, регулируются и определяются в первую очередь частными производственными компаниями (которые и предъявляют спрос на услуги сектора НИОКР), то в Советском Союзе предприятия играли в НИОКР пассивную роль – как тестовые и производственные площадки. Соответственно, распространение инноваций было самой слабой стороной советской науки. Даже если ученые создавали инновационный продукт, его внедрение в производстве происходило медленно и с большими трудностями (см. [Gokhberg et al., 1997], P.3).

Научный потенциал страны можно разделить на три основных сферы (соответствует [Gokhberg et al., 1997]):

• фундаментальные исследования, в т.ч.
  
  • академический сектор. В 1990 г. Академия наук состояла из 535 институтов, которые выполняли 10% совокупных и около двух третей фундаментальных исследований в РФ.
    
  • сектор высшего образования. Во второй половине 1980-х этот сектор получал примерно 10% бюджетного финансирования, предназначенного на науку; вместе с тем, в нем была занята одна треть всех ученых-специалистов и почти 50% высококвалифицированного персонала. Поскольку финансирование этой сферы было явно недостаточным, институты пытались работать в контакте с промышленными предприятиями, выполняя по их заказу различные научно-исследовательские работы. Тем не менее, к 1990 г. финансирование этого сектора оставалось на уровне 6%, его доля в совокупных исследованиях также не превышала 6%.
    
• прикладные отраслевые исследования (научно-исследовательские институты, исследовательские центры и пр.). Практически все отраслевые инновации в СССР происходили на уровне соответствующих отраслевых институтов; однако при отсутствии каких-либо стимулов на предприятиях к внедрению инноваций большинство разработанных отраслевыми институтами технологий осталось неиспользованными. Тем не менее, в 1990 г. сектор отраслевых исследований выполнял 75% прикладных исследований, 88% разработок и 78% совокупных исследований в РФ,
  
• научный потенциал внутри компаний (инженеры и исследователи на заводах и предприятиях, занятые модернизацией текущей продукции и разработкой новых продуктов, как правило, в рамках традиционного продуктового ряда).
  

Тем не менее, тот факт, что в период социалистической экономики основные научно-исследовательские достижения имели прикладное значение, показывает, что значимая часть научных результатов имеет потенциал коммерциализации.

Состояние после распада СССР

После распада Советского Союза научно-исследовательская система претерпела достаточно серьезные изменения, однако эти изменения оказались недостаточны для ее полноценной интеграции в рыночную экономику. Накопленный ресурс российской науки не сумел найти реализации в реальной экономике, и, как следствие началась быстрая эрозия сектора, сопровождаемая тем, что можно назвать «выживанием неприспособленных»: лучшие ученые покидали российскую науку, и оставались только те, кто не смог найти себе применения в других секторах экономики или эмигрировать ([WB Report, 2002], P.10).

Расходы на научные исследования сократились с 2.03% ВВП в 1990 г. до 0.93% ВВП в 1998 (в дальнейшем наблюдался небольшой рост, но финансирование не превышало 1.1.% ВВП). С учетом значительного уменьшения ВВП, в абсолютных величинах размер финансирования сократился еще больше, на 70-80%³⁷.

Существенной проблемой стало то, что, по мере того, как сокращалось государственное финансирование, российская наука не сумела заместить его финансирование со стороны промышленности. Напр., в 1999 г. российское правительство продолжало финансировать 54% научных исследований (средний показатель по ЕС – 35%), а промышленность финансировала не более 35% исследований (средний показатель по ЕС – 62%)³⁸. В 2000 г. примерно 70% государственного финансирования направлялось, фактически, на поддержание существующей материальной базы научно-исследовательской системы, только 22% было направлено на финансирование приоритетных научных разработок, и около 8% распределялось на конкурсной основе. Очевидно, что такая система является чрезвычайно неэффективной.

Произошло существенное старение персонала, занятого в сфере научных исследований, в первую очередь, из-за падения престижа профессии ученого. Менее 8% выпускников высших учебных заведений решают продолжить карьеру в научной среде. Число ученых старше 50 лет составляет свыше 35% всего персонала, тогда как численность в самой продуктивной группе (ученые от 30 до 40 лет) резко сократилась.

Произошло и падение общего числа научно исследовательских институтов (с 4646 в 1990 г. до 4089 в 1999 г.). Не произошло и структурной перестройки, необходимой для возникновения эффективной инновационной структуры: в развитых государствах большая часть научного потенциала сосредоточена в высших учебных заведениях и в институтах при корпорациях, тогда как в России лидерство сохраняют отраслевые институты, напрямую не связанные с промышленностью. Этот фактор является одним из ключевых в низкой утилизации инновационного потенциала российской науки [WB Report, 2002].

Спрос на услуги научного сектора со стороны российской промышленности продолжает быть достаточно низким. Поскольку развитие сектора малого и среднего бизнеса также было достаточно слабым, то спрос на НИОКР с его стороны также был незначительным. Основные инновации осуществлялись в двух секторах – химия/нефтехимия и машиностроение, т.е. сектора с высокой концентрацией промышленного капитала.

Можно утверждать, что в 1999-2001 гг. спрос на услуги научно-исследовательских институтов несколько увеличился, в первую очередь, в силу того, что промышленность вынуждено начала замену основного капитала. Девальвация 1998 г. оказала положительное влияние на состояние обрабатывающих отраслей, создав в них некоторую «финансовую подушку». Многие предприятия направили образовавшиеся средства на модернизацию продуктового ряда и внедрение новых технологий производства.

Тем не менее, в целом следует констатировать, что утилизация научно-технического потенциала России находится на очень низком уровне. Так как в развитых странах инновационные процессы в период 1990-х гг. не замедлялись, то сейчас происходит непрерывное увеличение технологического отставания России и потеря ею всех лидерских позиций (данный результат в теоретическом моделировании экономической динамики получен в разделе 3.4.2). Вопрос корректировки государственной политики по отношению к интеллектоемким отраслям и научно-исследовательской среде должен стоять в числе приоритетных вопросов политики российского правительства.

Приложение 2: Оценка состояния человеческого капитала в РФ

Состояние сферы высшего образования

За десятилетие рыночных реформ российская система образования претерпела значительные изменения, которые осуществлялись в первую очередь в следующих направлениях (см. напр. [Добрынин и др., 1999]).

Во-первых, произошел отказ от монополии государства как в общем, так и в профессиональном образовании. Наряду с государственными появились частные школы и ВУЗы, берущие на себя не менее 10-15% обучаемого контингента. Кроме того, идет процесс коммерциализации и в самих государственных ВУЗах, где число студентов, принимаемых на коммерческой основе, составляет до 30% общего контингента.

Во-вторых, система образования втягивается в рыночные отношения. С одной стороны, услуги образования массово предлагаются населению как общественное благо. С другой стороны, спрос на услуги профессионального, а отчасти и общего образования в конечном итоге определяется тенденциями на рынке труда. Однако такая же ситуация наблюдается практически во всех развитых странах, где система образования финансируется в основном за счет государства. Этот разрыв обусловлен эффектом, который был описан в работе Лукаса [Lucas, 1988] – социальные выгоды образования превышают индивидуальные выгоды (см. также раздел 2.3.3).

В-третьих, интенсивно меняется содержание стандартов образования. В них растет удельный вес дисциплин, связанных с информационными технологиями, и снижается доля гуманитарных дисциплин при значительном изменении их содержания. К последним следует отнести дисциплины, имевшие сильное идеологическое наполнение в СССР (напр. экономисты, социологи и историки), а также связанные с иным общественным устройством в период Советского Союза (напр. юристы).

Данные (Таблица 10) показывают, что абсолютная численность студентов по сравнению с дореформенным периодом не только не уменьшилась, но даже возросла на 25,6%. Этот рост начался после спада, имевшего место в 1993-96 гг., когда популярность высшего образования среди молодежи резко снизилась. Больше всего выросло число учащихся в педагогических вузах – на 63%, их удельный вес в общей численности студентов увеличился с 26% до 34%. Более чем на 60% возросло число студентов экономических и юридических вузов, достигнув 10% в общей численности. Однако данные ([Климов, 2002], С. 151) свидетельствуют, что резкий рост потребности в данных специальностях после начала реформ и самостоятельной хозяйственной деятельности предприятий уже достиг своего «потолка». В структуре подготовки студентов по-прежнему доминируют технические специальности, составляющие 37% общего числа студентов (рост на 6,9% по сравнению с периодом до начала реформ); по всей видимости, в дальнейшем (по мере роста экономики) потребность в специалистах данных направлений будет только увеличиваться.

Таблица 10. Структура студентов государственных вузов в РФ по отраслевым группам

Отраслевые группы	1985/86 г.		1990/91 г.		1995/96 г.		1999/2000 г.
	тыс. чел.	% к итогу	тыс. чел.	% к итогу	тыс. чел.	% к итогу	тыс. чел.	% к итогу
Всего	2966,1	100	2824,5	100	2655,2	100	3728,1	100
Промышл. и строительство	1276,7	43,0	1130,1	40,0	943,6	35,5	1365,1	36,6
Сельское хозяйство	275,4	9,3	260,9	9,2	256,6	9,7	328,3	8,8
Транспорт и связь	192,5	6,5	174,2	6,2	151,2	5,7	203,4	5,5
Экономика и право	230,8	7,8	198,0	7,0	221,1	8,3	372,4	10,0
Здравоохране-ние, физиче-ская культура и спорт	203,4	6,9	214,4	7,6	178,3	6,7	173,9	4,7
Просвещение	766,0	25,8	825,9	29,3	877,0	33,0	1249,8	33,5
Искусство	21,3	0,7	21,0	0,7	27,5	1,0	35,3	0,9

Источник: [ЦИСН, 2000]

Информация о структуре и динамике системы высшего образования говорит о том, что процесс воспроизводства интеллектуального потенциала в Российской Федерации не прекратился. Однако приведенные данные не могут оценить качественные аспекты образовательного процесса. Формальное обучение еще не означает полноценного формирования необходимых интеллектуальных навыков, которые зависят не только от передачи студенту некоторого объема данных, но и от тесного (в т.ч. личностного) взаимодействия между учеником и учителем [Кусжанова, 1998]. К сожалению, необходимо констатировать, что деградация научно-технологического потенциала (см. раздел 5) оказала свое негативное влияние и на систему высшего образования: кризис начала 1990-х привел к «вымыванию» наиболее талантливых и квалифицированных специалистов и преподавателей среднего возраста – либо к их эмиграции в развитые страны, либо к внутриэкономической миграции в сферу бизнеса. Оставшиеся же в системе российского образования (особенно в бюджетной сфере) преподаватели в силу низких доходов вынуждены концентрироваться на деятельности, не имеющей прямого отношения к их внутривузовской преподавательской работе (и, в силу сложившейся совокупности рыночных стимулов, не поддерживают связей типа «учитель-ученик»). Таким образом, образовался «разрыв», характеризующийся отсутствием качественных преподавательских кадров наиболее активного возраста (30- и 40-летние). Пока этот разрыв компенсируется наличием старых кадров (в основном, преподаватели «старой школы» пенсионного возраста), однако уже в ближайшие годы (к концу первого десятилетия 21 в.), после ухода данного преподавательского контингента из вузовской системы, его эффект может сказаться со всей остротой как резкое снижение качества высшего образования в РФ.

Оценки состояния человеческого капитала с аналогичными выводами делаются и в других работах, напр. [Zhylyevskyy, 2002]