Теме, в которой глобализация и фрагментирование обществ выступают как две стороны сложного процесса, характерного для целого ряда стран в прошедшее десятилетие
| Вид материала | Документы |
- Учебно-методический комплекс по дисциплине: «Элементоорганическая химия» для студентов, 602.47kb.
- Реферат на тему: Этика делового общения, 235kb.
- Вопросы к экзамену по синтаксису сложного предложения Сложное предложение как единица, 29.6kb.
- А. В. Ряховский Директор гоу спо «Чашинский государственный аграрно-технологический, 67.83kb.
- 1. организация процесса исследования систем управления, 247.88kb.
- Глобализации стала очень популярной. Однако, несмотря на обилие публикаций, работ, 355.81kb.
- Доклад внастоящее время индустрия туризма является одной из наиболее динамично развивающихся, 88.22kb.
- Модернизация и глобализация, 164.54kb.
- Новое тысячелетие, новый век, новое время, новая история… Что же прошедшее столетие, 171kb.
- Воробьева Валентина Константиновна курс лекций, 476.31kb.
06/2003
===============================================================
Дорогие читатели,
предлагаемый Вашему вниманию номер журнала "Internationale Politik" на русском языке посвящен теме, в которой глобализация и фрагментирование обществ выступают как две стороны сложного процесса, характерного для целого ряда стран в прошедшее десятилетие. Речь идет об утрате государственного суверенитета вплоть до распада государства. В этом контексте глобализация, приобретшая форму мировой угрозы посредством террористических групп и сетей, которые действуют с территорий, где нет государственного контроля, - это новейший феномен. Он со всей очевидностью демонстрирует: проблемы стабильности и векторной направленности государства имеют последствия не только для его собственных граждан, они обладают и международным “измерением”. При этом колесо истории невозможно повернуть вспять, равно как и невозможно сдержать глобализацию, движимую техническим прогрессом. Форма государства, развитие государства и, в конечном счете, отношение к гражданам в каждом отдельном государстве все больше становятся темами для обсуждения международным сообществом.
Россия в своей недавней истории пережила такие периоды, когда последствия потери государственного авторитета приобретали актуальнейшее значение. Болезненные последствия, ощутимые на уровне отдельного человека, и в первую очередь среди наиболее уязвимых и социально слабых представителей общества, породили у многих граждан тоску по сильному государству и упования на него. Это вполне понятно и легитимно, если сила государства будет измеряться его способностью объединить интересы граждан в максимально широком консенсусе. Но сильное государство нельзя путать с авторитарным государством. Авторитарное поведение в значительной степени является феноменом, порожденным слабостью государства, - этот вывод можно сделать, прочитав некоторые статьи данного номера журнала. Надеюсь, что знакомство с точкой зрения авторов "Internationale Politik" по этой теме будет для Вас интересным и полезным.
Вольфганг Биндзайль,
зам. руководителя Отдела печати и связей с общественностью
Германского Посольства в Москве
АНАЛИЗы, эссе, точки зрения
Стр.
Роберт Ротберг
Вызовы миропорядку 4
После стремительной военной победы в Афганистане и Ираке страны западной коалиции допустили целый ряд серьезнейших ошибок, которых можно было бы избежать при лучшем планировании операции. Урок для США и их союзников состоит в том, что военные успехи не обеспечивают автоматически эффективное восстановление постконфликтных государств; оно требует больших денежных и временных затрат.
Ульрих Шнеккенер
Распад государства как глобальная угроза 17
Транснациональным террористическим группам интересны прежде всего те государства, которые ослаблены или находятся в стадии распада. Поэтому задача международного сообщества - воспрепятствовать разрушению государственных структур в этих странах и по возможности укрепить их.
Карл Кайзер
Балканы как модель 29
Хотя Балканы - это исторически и этнически особый регион Европы, но полученные там уроки - необходимость кризисного менеджмента на ранней стадии конфликта, новые подходы к сохранению мира, легитимность гуманитарных интервенций - имеют универсальное значение.
Дитер Рулофф, Михаэль Цемерин
Преждевременный финальный аккорд 39
Война в Ираке дает пищу для размышлений и военным, и политикам. В этой стране стал реальностью сценарий “катастрофического успеха”: вместо капитуляции противника произошел неконтролируемый развал иракского государства, и в финале наступил тотальный хаос.
Александр Рар
Борьба за власть в России 49
Арест Михаила Ходорковского вновь ставит вопрос о будущем России: развивается ли она в направлении рынка, демократии и правового государства или на самом Путин деле выстраивает новую авторитарную систему, в которой сохранится рыночная экономика, но будет ликвидирована демократия.
Франк Умбах
Северная Корея как ядерная держава – что делать? 51
Атомная программа Северной Кореи привела к обострению ситуации не только на Корейском полуострове, но и во всем мире. За отказ от своих ядерных амбиций Пхеньян требует установления дипломатических отношений с Вашингтоном, заключения с США пакта о взаимном ненападении и обширной экономической помощи.
Петер Глотц
Кто проиграл от создания единой сети? 55
Главная тема Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам общества знаний и информации (2003) - разрыв в цифровых технологиях. Но эта проблема существует не только в отношениях между Севером и Югом, Соединенными Штатами и Латинской Америкой, ЕС и Африкой, но и между самими промышленно развитыми странами. В частности, Германии предстоит немало сделать, чтобы не оказаться в рядах проигравших.
Крэг Кеннеди, Натали Ла Бальм
Новый глобальный игрок 65
Существуют два основных клише по поводу отношений между политиками и общественным мнением: первые рассматриваются либо как “рабы” опросов, либо как циничные манипуляторы. Однако реальные отношения между ними более комплексные и разнообразные.
Экхард Любкемайер
Проект “Европа” 75
У Европы есть необходимый экономический, политический и духовно-культурный потенциал, чтобы стать мировой державой, и только от нее самой зависит, сможет ли она сделать это.
Арнульф Баринг
Одинокая держава средней величины 83
В 1945 году Германия окончательно и бесповоротно потерпела неудачу со своей независимой великодержавной политикой на собственный страх и риск. Сегодня она в лучшем случае (всего лишь) держава-середнячок, поэтому для Германии нет никакой альтернативы тесному сближению с США.
Мари-Жанин Калик
Балканы: вызовы для Европы 90
ЕС видит одну из своих первоочередных внешнеполитических задач в том, чтобы стабилизировать западнобалканские государства (Албанию, Боснию-Герцеговину, Хорватию, Сербию-Черногорию, Македонию) и подготовить их к интеграции в Союз.
Ханс-Георг Вик
Европа на ложном пути в Беларуси 99
Запад, сделав ставку на диалог с режимом Лукашенко, который ограничивает свободу прессы и подавляет оппозицию, вступил тем самым на ложный путь. Необходимы немедленные действия по активной и целенаправленной поддержке демократических сил белорусского гражданского общества.
документы
“Европа и будущее трансатлантических отношений”
Речь Федерального министра иностранных дел Йошки Фишера в Принстонском университете, 19.11.2003 102
Книжная критика
Штефан Бирлинг
Новая угроза. Распад государства как глобальная угроза безопасности
Robert I. Rotberg (Hrsg.). State Failure and State Weakness in a Time of Terror. Washington, D.C.: World Peace Foundation/ Brookings Institution 2003, 354 S. 111
Новая литература по внешнеполитической тематике
H.Müller. Amerika schlägt zurück. Die Weltordnung nach dem 11. September. Frankfurt 2003; M.Evangelista, The Chechen War. Will Russia Go the Way of the Soviet Union?, Washington 2002; K.Kurspahic, Prime Time Crime. Balkan Media in War and Peace, Washington 2003; H.Sokalski, An Ounce of Prevention. Macedonia and the UN Experience in Preventive Diplomacy, Washington 2003; W.Schöuble. Scheitert der Westen? Deutschland und die neue Weltordnung, München 2003. 113
анализы, эссе, точки зрения
Роберт Ротберг,
Директор программы “Intrastate Conflict and Conflict Resolution” в
Kennedy School of Government,
Гарвард,
Президент World Peace Foundation
Вызовы миропорядку
Строительство государственности во времена террора
Строительство государственности - благородное предприятие. Однако сколь ни похвальны постановка цели и мотивация, но быстрое восстановление государств, потерпевших фиаско, дело очень сложное, если не невозможное, прежде всего если отсутствует сотрудничество с местным населением и если нет международных игроков, которые действительно заинтересованы в результате. К тому же успех усилий зависит от того, насколько правдоподобна и убедительна активность стороны, оказывающей помощь. Восстановление, возрождение и оживление политических, экономических и социальных основ обескровленной и опустошенной нации будут успешными только тогда, когда подобное предприятие рассматривается как однозначно легитимированное.
Позволят ли политические реалии в Соединенных Штатах вновь обрести утраченную легитимность деятельности коалиции в Ираке? Будет ли политическая Повестка дня в США способствовать более действенному и успешному стимулированию процесса строительства иракского и афганского государств, или замена пентагоновского руководства на руководство Белого дома означает, что здесь, скорее, готовится стремительный отход - вместо того, чтобы со всей тщательностью - так, как это необходимо, - осуществлять “nation building”?
Легитимность
Оккупационные силы обладают легитимностью, когда они изгоняют коррумпированного деспота, свергают насильственный режим, лишавший граждан основополагающих свобод, или кладут конец хаосу гражданских войн, препятствовавших нормальной жизни. Однако сколь быстро признается легитимность, столь же стремительно она исчезает вновь, если стабильность диктатуры сменяется анархией и беззаконием, а на место старых фаворитов режима приходят новые протеже. При таких условиях легитимность зависит прежде всего от признаваемых всеми успехов: она зависит от восстановления чувства личной безопасности, от ощущения стабильности и порядка, от эффективной предсказуемости, от обещаний лучшего будущего, от оживления торговли и экономического роста.
Эти проблемы не являются неразрешимыми до тех пор, пока существует возможность максимально быстро превратить первоначальное приятие местным населением сил извне в долгосрочное сотрудничество между бывшими угнетенными и прибывшими освободителями. Даже в чрезвычайно сложные времена подобное сотрудничество зависит от того, насколько процесс восстановления приводит в соответствие многообразные интересы местного населения с идеологиями и задачами интервенционистских сил. Ключом к подобной “смычке” и успешному партнерству являются совместные действия. Вновь прибывшие должны использовать все возможные каналы для того, чтобы услышать голос местного населения, и этот процесс должен быть искренним и очевидным. Только в том случае, если население освобожденной страны чувствует, что его потребности ясно и четко артикулируются, внешние силы могут установить полезные контакты “поверх” культурной пропасти. Только при помощи использования старых форм консультирования или новых дискуссионных платформ иностранцы смогут переубедить местных представителей “групп интересов” в том, что их точка зрения будет услышана, потребности учтены, а их положение и права будут по справедливости “встроены” в послевоенное общество.
Неважно, насколько благими намерениями руководствуются освободители и насколько ревностно и горячо приветствует их поначалу местное население: временная администрация оценивается на основе ее дел, а не торжественных заверений. Если бывшая автократия игнорировала любые права и амбиции имеющих специфические интересы локальных объединений, этнических группировок, языковых групп или религиозных общин, то после устранения автократического режима долгое время подавлявшиеся соперничества оживают вновь; свобода обнажает раскол в обществе и уничтожает тот склеивающий материал, который обеспечивался произволом, возведенным в степень господства. Если иностранцы упустят возможность заменить старый брутальный политический и экономический порядок на менее диктаторскую систему, которая способствует участию местного населения в политической жизни и одновременно демонстрирует политические успехи, то единственное, с чем они столкнутся, это с враждебностью и сопротивлением.
Можно однозначно сказать, что именно это произошло в случае с Афганистаном и Ираком - по большей части потому, что характер потенциальных проблем был понят недостаточно, а планирование (или, соответственно, его отсутствие) перед осуществлением оккупации определялось легкомысленными, нереалистическими представлениями. Наше руководство ослеплено американской особостью, необыкновенностью, в первую очередь представлением о том, что течение истории (т.е. что мы выиграли мировые войны ради свободы, а не ради материальной выгоды), определенную репутацию (что касается свободы и демократии) и чрезвычайную степень предсказуемости (что касается нашего уникального уважительного отношения к правовому государству и независимой системе юстиции) можно с легкостью превратить в симпатию и открытость. Этот вид высокомерия мешает многим американцам (прежде всего тем, кто ответственен за освобождение и последующее восстановление Ирака и Афганистана) верно оценить реальные интересы, которыми руководствуются народы обеих стран. Местное руководство меряет освободительные силы по тем же масштабам и критериям, по которым оно оценивает себя и своих местных конкурентов.
Ирак и Афганистан - это экстремальные примеры национальных государств, которые оказались подорваны вследствие человеческих действий, жители, ресурсы, предпринимательские инициативы которых как таковые были загублены режимами, ориентированными только на грабеж и подавление. Права и свободы человека были попраны, гражданское общество уничтожено. Что касается систем образования и здравоохранения, то здесь существовали четкие разграничения в зависимости от принадлежности к той или иной социальной группе и от политической лояльности. Стабильность устанавливалась за счет произвола и частых демонстраций государственной силы, нередко носивших весьма странный и превратный характер. Народное хозяйство служило власть имущему, а не отдельному гражданину. Но существовала некая “предсказуемая неопределенность”: в рамках всеобъемлющей небезопасности повышалась индивидуальная безопасность (т.е. уровень преступности был относительно низким и т.д.). Диктатура и бесчеловечность тем самым обретали свой смысл, в первую очередь, когда целями для нападок становились определенные этнические или религиозные группы или представители другого класса.
Отсюда следует, что освобождение вызывает к жизни беспорядок, что индивидуальная безопасность снижается, когда срывается занавес репрессий, и параноидальный режим, который давал работу целой армии шпионов и доносчиков, местных и региональных исполнителей, заменяется режимом ориентированного на демократию суверена, не имеющего ни связей на местном уровне, ни последовательной стратегии для завоевания “умов и сердец”, обладающего к тому же лишь слабыми знаниями языка. Проблема становится тем более сложной, когда наряду с недостатком легитимирующей стратегии отсутствует также убедительная концепция поддержания общественного порядка.
Так, в Афганистане было упущено первоначальное преимущество, которое давала непредвиденно быстрая победа. Вместо того чтобы использовать неожиданно легкий триумф над движением “Талибан”, эффективное многостороннее участие в восстановлении Афганистана и успешное формирование более или менее легитимной собственно афганской системы управления, Соединенные Штаты медлили с тем, чтобы обезопасить всю страну. Они не предоставили ни достаточных средств, ни войсковых соединений, чтобы распространить власть нового строя на весь Афганистан. Между тем местные вожди - предводители племен (так называемые “warlords”/ военные диктаторы) установили свой контроль над более чем двумя третями территории страны, “Талибан” и “Аль-Каида” перегруппировывают свои силы на юге и юго-западе Афганистана, а над процессом восстановления страны вновь нависла пелена страха.
Строительство государственности
Уроки успешного восстановления государственности по окончании конфликтов в Африке, Азии, Европе и Латинской Америке очевидны. Они объясняют, например, восстановление Ливана после долгой и безысходной гражданской войны в этой стране: Сирия предоставила рамочные условия для безопасности в Ливане - так, как сделала это Россия в Таджикистане, Великобритания в Сьерра-Леоне и США в Восточном Тиморе и Мозамбике. Эта гарантия личной безопасности и безопасности торговли - свобода от гражданских конфликтов и анархического насилия - придала местным игрокам мужество для активизации их собственных экономических и гражданских способностей. Кроме того, в каждом успешном случае (смотри, например, Мозамбик) обращают на себя внимание местные политические силы, которые трудились рука об руку с теми, кто обеспечивал безопасность извне, для разработки методов управления новым государством. Введение общинного управления (в Ливане и прежде всего в Таджикистане) сделало возможным восстановление страны, которое было кооперативным по развитию и форме - т.е. было настоящим сотрудничеством.
Урок, который можно извлечь из этих принципиально различных примеров (а существует еще множество других), гласит, что не может быть эффективного строительства государственности без высокой степени внутренней безопасности. Граждане, прежде чем они будут готовы поверить в лучшую жизнь, должны ходить на работу без страха, что на них могут напасть или похитить. Если вода и электричество прежде были доступны, то новое предоставление этих услуг распространяет соответствующую уверенность. Если предшествующий опыт позволяет надеяться на обладание конвертируемой валютой, доступ к системе здравоохранения и солидную правовую систему, то доверие к легитимности восстановления зависит не от того, как скоро будут реализованы эти и другие конкретные реальные прогрессивные шаги, а скорее, от того, верит ли местное население в то, что его - вне всякого сомнения - ждет общее улучшение условий жизни. Поэтому действенный процесс консультирования стоит на первом месте. Он является также основой того, почему при определенной степени легитимности можно вынести практически любую нужду. Без легитимности, напротив, ни одна акция, сколь бы грандиозной и широкой она ни была, не будет достаточно хорошей. Держава-освободительница завоевывает сердца людей и убеждает не при помощи рекламы и работы с общественностью, а только посредством реальных результатов.
Безопасность
Уроки, которые можно извлечь из опыта национальных государств в постконфликтной стадии, не достигших успеха в восстановлении государственности, столь же впечатляющи, и они служат предостережением для Ирака и Афганистана. Самое важное - реализация всеобъемлющей концепции безопасности. Центральным моментом при этом является демобилизация, разоружение и реинтеграция бывших боевиков. Если эти бывшие солдаты не будут вовлечены в процесс восстановления, то они могут доставить немало беспокойства и дестабилизировать ситуацию. США пришли в Сомали с лучшими в мире намерениями, но упустили возможность разоружить и демобилизовать повстанцев. Группе военных наблюдателей ЭКОМОГ (ECOMOG) тоже так и не удалось сделать этого в Либерии, что дало Чарльзу Тейлору и его легионам возможность создать абсолютный хаос в этом маленьком государстве. В соседней Сьерре-Леоне, напротив, небольшое количество британских десантников позаботились о безопасности и поддержали миротворческие силы ООН при разоружении, демобилизации и постепенной реинтеграции бывших боевиков в структуры гражданского общества довоенного образца.
В тех районах Ирака, в которых коалиционные войска занимались разоружением, демобилизацией и реинтеграцией (например, в Басре и Мосуле), они тем самым способствовали созданию более действенной ситуации в плане безопасности. В этих провинциях командующие на местах вышли за рамки выданного им мандата и установили контакты с ответственными лицами из местных жителей. Они даже передали определенную степень автономии собраниям общин, которые в ответ на это почувствовали, что их интересы соответствующим образом учтены. И они нашли пути, чтобы снова возвести мосты и проложить дороги с помощью местных подрядчиков. Другие части Ирака могут быть восстановлены только тогда, когда на них будет перенесена эта мосульская модель эффективного руководства коалиционных сил и гражданской активности.
В Афганистане - если не считать Кабула - модель, подобная мосульской, существует в Гардезе и нескольких (немногочисленных) провинциях в опасной юго-восточной части страны. Там иностранцы объединились с надежными местными представителями власть имущих, чтобы решить, как лучше всего обеспечить безопасность и расширить сферу своего действия, а также то, где и как поддерживать усилия местного населения по восстановлению. В Гардезе, как и в Мосуле, местные жители участвуют в выборе между альтернативными путями развития. Даже если, по всей вероятности, существует борьба за собственные привилегии, менее транспарентная для сторонних сил и тех, кто оказывает помощь развивающимся государствам, чем она должна бы быть, но, как минимум, наличествует процесс консультаций, который функционирует и который могут принять все (или почти все) новые локальные центры власти.
Путь к легитимности и активной деятельности, пользующейся доверием, “вымощен” именно таким намерениями. Но слова опять-таки не заменяют конкретных результатов. Эта азбучная истина имеет значение прежде всего там, где, как в Центральной Африке, произошла эрозия легитимности, где закралось чувство недоверия, где вместо глубокого убеждения в правильности решений иностранцев господствует голимый собственный интерес, и где неспособность создать существенные улучшения привела к недовольству и опасным столкновениям за лидерство и добычу.
Коалиционные силы в Ираке и Афганистане до тех пор не могут надеяться на то, что обе страны будут воссозданы на приемлемом уровне международной функциональности, пока они не обретут вновь своей легитимности - и, как в случае с Афганистаном, пока не помогут правительству Президента Хамида Карзая расширить его легитимность, которая сегодня практически не выходит за пределы Кабула. Безопасность и нейтрализация бывших боевиков (а также уничтожение их оружия) является главным делом. В качестве следующего шага необходимо создать предсказуемые национальные законные рамочные условия и уделить внимание обучению и переквалификации судей, а также снижению уровня коррупции в системе юстиции. Новые конституции важны, но гораздо важнее правовая система, которая транспарентна, понятна и служит всем.