Модернизация и глобализация

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Модернизация и глобализация, 132.9kb.
• Глобализация и глобальные проблемы мировой экономики часть 1 глобализация, 493.34kb.
• 2 Глобализация мировой экономики, 793.65kb.
• Основные характеристики модернизации, 252.46kb.
• Доклад на IX международной научной конференции «Модернизация экономики и глобализация», 114.3kb.
• 25 января 2007 года, 62.59kb.
• Е. А. Баллаева гендер и глобализация: теория и практика международного женского движения, 1090.2kb.
• Глобализация: понятие, этапы, противоречия, оценки, 325.76kb.
• «Глобализация мировой экономики: проблемы и последствия», 233.29kb.
• Эдуард Азроянц глобализация: катастрофа или путь к развитию?, 7072.72kb.

Чернавский М.Ю.

МОДЕРНИЗАЦИЯ И ГЛОБАЛИЗАЦИЯ

В современных политологических, философских и экономических исследованиях, осмысляющих существующую систему международного развития и перспективы взаимоотношений между государствами тема глобализации прочно вышла на первый план, а количество соответствующих работ о глобализации и антиглобализме в последнее время растет лавинообразно ¹. Феномен глобализации осмысливается в рамках политической футурологии в плане дальнейших судеб западной цивилизации ² и России ³. Делаются даже попытки переосмыслить методологические подходы к анализу политических процессов с учетом глобализационного развития современного мира ⁴. Глобализацию характеризуют как господствующую тенденцию мирового развития, некий новый мировой порядок, призванный определить политико-экономический и социально-культурный облик планеты на столетия вперед. Проблема глобализации пришла на смену фигурировавшей ранее теории модернизации. Как взаимосвязаны процессы модернизации и глобализации ? Является ли глобализация логичным продолжением модернизационного развития, или это два совершенно разнонаправленных процесса ? В рамках данной статьи мы попытаемся предложить собственный вариант ответов на эти чрезвычайно актуальные для текущего времени вопросы.

Под модернизацией в широком смысле слова принято понимать исторически детерминированный процесс контроля людей над протеканием природных процессов. В более узком смысле под модернизацией подразумевается процесс изменения социально-экономической и политической составляющей всех государств планеты в соответствии с типом западного общества эпохи модерна, то есть общества, построенного на принципах либерализма и использующего достижения индустриального производства. Этот тип общества воплотился в ряде государств Европы к концу XIX века.

Глобализация (от фр. – global – всеобщий) трактуется как процесс охватывания экономическими, политическими, социальными и культурными взаимоотношениями всего человеческого сообщества. Глобализация понимается в трех смыслах – во первых, как постоянно идущий исторический процесс расширения пространств взаимодействия между людьми, государствами и культурами ; во вторых, как всеобщая универсализация мира через усиление черт всеобщности и гомогенизация как постепенное движение к однородному политико-экономическому и культурному миру ; в третьих, как открытость национальных границ от прозрачности в сфере экономических взаимодействий.

Итак, мы видим, что оба этих понятия иллюстрируют процесс развития человеческого общества, но формы протекания этого процесса характеризуется в рамках теории модернизации и глобализации различным образом.

Модернизационные теории появились вскоре после окончания Второй мировой войны и были связаны с движением государств по пути научно-технического прогресса, в авангарде которого стояли страны Запада и Советский Союз. Модернизация ассоциировалась с поступательным развитием человечества по пути прогресса, поэтому и капиталистическим, и социалистическим странам естественно хотелось этот процесс возглавить. Именно эти передовые, развитые в производственно-техническом отношении страны определяли стандарты развития для всей планеты, на них должны были ориентироваться развивающиеся страны. При этом, если в западных гуманитарных науках упор в трактовке модернизации делался на постулирование западно-либеральных ценностей, то в Советском Союзе и социалистических странах под модернизацией понимали прежде всего процесс индустриализации и развития производственных мощностей с учетом достижений научно-технической революции.

Принципиально разной была и мотивационная ориентация внешней политики стран капитализма и социализма. Для Европы и США главным было вполне естественное и сугубо прагматичное расширение своего экономического влияния в странах третьего мира, который предусматривал также экспорт американо-европейских либеральных ценностей. Однако в 1970 е гг. прозападная трактовка модернизации потерпела крах в части постулирования существования причинно-следственной связи между либерально-демократическими процессами в развивающихся государствах и реальным экономическим подъемом этих стран. Оказалось, что демократизация не является необходимым условием экономического роста. В связи с этим для ряда стран была рекомендована политическая диктатура в сочетании с максимальной экономической открытостью. На деле это вылилось в форму диктатуры западного капитала, который при помощи своих местных политических ставленников выкачивал из этих стран ресурсы. На теоретическом уровне подобные процессы получили в среде западных политологов название авторитаризма, которым характеризовались режимы в Чили, Филиппинах, Южной Корее, Малайзии, Нигерии и в ряде других стран Азии, Африки и Латинской Америки, находящихся в сфере американского влияния.

Страны, идущие по не западному, антибуржуазному пути развития были заклеймены насквозь идеологизированным термином «тоталитаризм». Однако, ввиду невозможности отрицания объективных экономических успехов этих стран, идущих по собственному пути модернизации, для экономического развития СССР были придуманы такие формулировки как «насильственная модернизация», «диктатура развития», политический режим Китая именовался «новым авторитаризмом». Таким образом, западными исследователями признавалась возможность при отсутствии политической модернизации провести модернизацию экономическую ⁵, и в этом случае, по сути дела, признавалась возможность не западного пути развития в рамках модернизационного процесса.

Более того, согласно теории Самюэла Хантингтона, Европа пережила в своей истории три волны модернизации, каждая из которых характеризовалась не только вовлечением стран в демократическое русло развития, но и последующим откатом к той или иной форме авторитарной диктатуры. Черты того, что называется сегодня глобализацией, С. Хантингтон пытался различить еще в процессе западного модернизирования мира, выделяя в нем тенденции к однородности и сходству современных обществ из-за появления у них «одинакового набора основных качеств» в результате урбанизации, индустриализации, распространения грамотности, появления СМИ.

При этом Хантингтон указывает на своеобразные «подводные камни» на пути модернизации и приходит к выводу о существовании качественно иных тенденций, появившихся в процессе мирового модернизационного развития. Раскол между странами проходит уже не по линии идеологического противостояния, но выражается в форме цивилизационных отличий. Хантингтон насчитывает девять таких цивилизаций (западная, конфуцианская, японская, исламская, индуистская, православно-славянская, латиноамериканская, африканская и буддистская) и предрекает будущее столкновение и противоборство между ними. Волны модернизации подчиняют себе независимые государства, унифицируют специфику их развития, что, по Хантингтону, катализирует естественную реакцию отторжения и приведет к «столкновению цивилизаций».

Хантингтоновский мир, расколотый по цивилизационному основанию оставляет, таким образом, открытым вопрос о единственности западного пути развития. Сомнения в универсальности западно-модернизационного пути развития высказывают и другие исследователи. Так, Данкварт Растоу указывает на то, что в процессе модернизации, наряду с преимуществами, наблюдаются также и негативные явления, связанные с опасностями и лишениями, кроме того, последствия модернизации не определены в моральном плане.

Советский Союз в процессе осуществления собственного проекта модернизации во многом оставался заложником коммунистической идеологии, поэтому насаждение модернизационных процессов в дружественных странах «третьего» мира, как правило, не преследовало целей экономической выгоды, а носило в основном идеологически детерминированный характер. Объективные успехи социализма в области освоения космоса, в военной сфере, в фундаментальных науках способствовали немалой популярности и привлекательности СССР в мире, а концепция модернизационно-прогрессивного движения стран по пути социализма на равных конкурировала с прозападным пониманием путей модернизации. Более того, Советский Союз успешно использовал и популяризировал многие исторически «приватизированные» западным сознанием либеральные ценности, такие как свобода и демократия. Страны социализма открыто провозгласили принцип демократического социализма и в коммунистическом ключе понимаемой свободы как реальную альтернативу мнимой западной демократии и либерально трактуемой свободы, оборачивающейся для народов планеты новой формой экономического колониализма.

Существовало даже, ныне подзабытое, теоретическое обоснование советской политики 1970 80 х гг. по осуществлению своеобразного советского варианта модернизации для стран Западной Европы. Идеологическая пропаганда социалистических ценностей и советского образа жизни подкреплялась реальным вбиранием западных стран в орбиту советского внешнеэкономического влияния, замешанного в основном на энергетической зависимости Европы от СССР. Образцом для данной политики служил опыт сотрудничества Советского Союза с Финляндией, которая получала по сниженным ценам советские энергоресурсы в обмен на лояльно-дружественное отношение к советской системе и к социалистическим ценностям. Появился даже соответствующий термин, характеризующий советское влияние – «финляндизация Европы».

Можно спорить о степени эффективности и стабильности подобного процесса, но факт остается фактом – Советским Союзом предпринимались попытки противопоставить модернизационным процессам «американизации Европы» (то есть тому, что впоследствии получило наименование глобализации) собственную модель «советской модернизации». Таким образом, наметившиеся в современном мире процессы глобализации явились закономерным следствием краха проекта социалистической модернизации в условиях видимой безальтернативности прозападного пути мирового развития. То есть, поражение одной теории стало следствием абсолютизации принципов противоположной ей теории ⁶.

Главные признаки глобализации исследователи усматривают в развитии новых информационных технологий, в формировании единого общемирового финансово-информационного пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий ; в слиянии национальных экономик в единую общемировую систему (А.И. Уткин) ; в потере государствами национальной идентичности, что подрывает монополию государства на насилие (Хейко Шрадер) ; в связывании структур, культур и институтов всего мира, когда общества не являются больше первичными единицами анализа (Маргарет Арчер) ; в глобальной массовой культуре. Процесс глобализации приводит к появлению наднациональных политических, военных, экономических и финансовых структур (ООН, мировой банк, международный валютный фонд и пр.).

Факт того, что традиционная западная цивилизация, а вслед за ней и весь мир, в процессе глобализации эволюционируют к качественно иному состоянию признается многими исследователями. Наименования формирующееся общество получает самые разные. Ряд исследователей, стремясь идеологически обосновать неизбежность и благотворность процесса глобализации планеты, буквально изощряются в бравурно-оптимистических названиях нового формирующегося типа общества – «поздний капитализм» (Ф. Джеймсон), «постиндустриальное общество» (Д. Бэлл), «постсовременное общество» (Э. Гидденс), «новое индустриальное», «справедливое» общество (Д.К. Гэлбрейт), «организованное общество» (С. Крук), «конвенциональное общество» (М. Уотерс), «активное общество» (А. Этциони).

Менее оптимистично на этом фоне смотрятся дефиниции антикапиталистически и антиглобалистски настроенных исследователей, для которых вползание мира в принципиально иное состояние есть не что иное как «новый мировой порядок», своеобразный род политико-экономической и манипулятивной диктатуры ряда государств над населением планеты – «программируемое общество» (А. Турен), «виртуальное общество» (А. Бюль), «тоталитарная демократия» (Дж. Тэлмон), «технократический тоталитаризм» (Ж. Эллюль), «общество спектакля» (Ги Дебор), «глобальный человейник» (А. Зиновьев), «виртуализированное общество» (Ж. Бодрийар, Д.В. Иванов).

К концепциям, в которых вскрывается экономико-политическая суть процесса глобализации следует, на наш взгляд отнести теорию «игр обмена» Ф. Броделя и доктрину «мир-экономика» И. Уоллерстайна. Ф. Бродель был одним из первых мыслителей, который обозначил принципиальную разницу между капитализмом и рыночной экономикой. По мысли Броделя, рыночная экономика предусматривает принцип свободной конкуренции и эквивалентного обмена, в то время как современный капитализм стремится к неравномерному перераспределению ресурсов и несправедливому товарному обмену, нивелируя при этом свободное ценообразование и конкуренцию через повсеместное распространение монополизации. Соответственно, рыночная экономика ориентирована на равноправно-горизонтальные связи субъектов рынка и стремится действовать в рамках локализованных национальных экономик. Капитализм же тяготеет к вертикально-властным формам регулирования экономических процессов с задействованием политических рычагов и механизмов государственного воздействия, что приводит на мировом рынке к неравномерному обмену в пользу политически сильного государства. Капитализм тем самым стремится к максимально большему вскрытию границ национальных экономик, что приводит к созданию единого мирового рынка, то есть, к глобализации.

Иммануил Уоллерстайн рассматривает современный капитализм с его стремлением к непрерывному и безграничному накоплению капитала сквозь призму созданной им концепции «мир-экономики», в рамках которой он различает так называемое «центр» («ядро») – совокупность индустриально развитых государств планеты, «полупериферию» и «периферию» – недоиндустриализованные страны-поставщики ресурсов для «ядерных» государств (куда исследователь относит и Россию). Таким образом, на основе жесткого разделения труда между тремя группами государств и неравного экономического обмена наблюдается навязывание странами-гегемонами своей воли другим, что приводит к колоссальному экономическому дисбалансу между передовыми странами и государствами третьего мира. Более того, с позиции выдвинутой им «теории зависимости», Уоллерстайн приходит к мысли о нарастании структурной экономической отсталости недоиндустриализованных стран, когда в их экономиках одни отрасли модернизируются, а другие продолжают оставаться архаичными ⁷.

Отмеченый пропастийный дисбаланс в экономическом развитии и уровне жизни разных стран мира получает и официальное подтверждение. В частности, в докладе ООН за 1999 год под названием «Глобализация с человеческим лицом» было показано, что контраст между развитыми и развивающимися странами катастрофически усиливается ⁸. На признании колоссальной диспропорции в уровне жизни населения планеты базируется, в частности, так называемая концепция «золотого миллиарда», согласно которой, в современном мире наблюдается неравномерное перераспределение ресурсов в пользу стран Европы, США, Канады и Австралии за счет ущемления интересов остального населения земного шара. Сцементировать данное несправедливое распределение ресурсов на теоретическом уровне призвана политика глобализации, с той лишь разницей, что перераспределение будет усилено в пользу США с использанием американских финансовых и военных рычагов давления. Вполне объяснимо и то, что данная концепция получает распространение и поддерживается не только в странах-аутсайдерах процесса глобализации, но и в Европе, являясь одной из теоретических составляющих движения антиглобалистов ⁹.

На сегодняшний день в мировой политике, в условиях складывающегося однополярного мира, когда диктат одной сверхдержавы лишен сдерживающих факторов, в политике наблюдается возрождение дарвинистско-ницшеанского принципа борьбы за выживание в условиях так называемой рыночной экономики. В этой борьбе на карту поставлена судьба народов и государств с их национальными культурами, религией, историей. Однако ход этой борьбы протекает в изначально неравных условиях социально-экономической стратификации человечества, то есть, в эпоху наступающей глобализации.

На наш взгляд, на скрытом, закадрово-закулисном уровне процесс глобализации выступает как новая форма планетарного тоталитаризма. Унификация и стандартизация распространяется не только на товары и услуги, но и на ценности, взгляды, мировоззренческие ориентации человека. Глобализация ведет к контролю не только за политической, социальной и идеологической сферами, но и за сознанием и мотивационной сферой человеческой деятельности (изощренные манипулятивные технологии воздействия на сознание и подсознание человека) ¹⁰, за процессом потребления (скрытая и явная реклама товаров и услуг). Одним из явных признаков глобализации является популяризация идеи вживления в человеческое тело микрочипов, что приведет к возможности тотального контроля за перемещением людей.

Препоны на пути глобализации как вестернизации выстраивают объединения государств, придерживающихся политики, которую условно можно обозначить как экономический регионализм. К таким объединениям относится, в частности, Европейское сообщество (ЕС). Внутри передовых западных стран, являющихся своеобразным локомотивом в развитии глобализаци, наметилась трещина, которая имеет тенденцию к разрастанию и подрыву единства Запада. Европейские страны все более осознают опасность тотальной глобализации, которая ассоциируется с американизмом, вестернизацией, макдональдизацией, то есть с пропагандой американских ценностей и американского образа жизни. Объективно-экономически для Европы все более очевидным становится тот факт, что в политике глобализации заинтересованы в основном США, так как в конечном счете, глобализация призвана удовлетворить в первую очередь растущие аппетиты американской экономики.

Европа является на сегодня, пожалуй единственным политико-экономическим образованием на планете, способным реально противостоять ползучей тоталитарной американизации. В экономическом плане это иллюстрирует введение единой европейской валюты (евро), в политическом – попытки Европы придерживаться международной политики, отвечающей ее интересам. Особенно ярко политическое противоречие между США и Европой наметилось в последние недели в связи с отказом ряда стран блока НАТО (Бельгии, Франции и Германии) поддержать американский план военной агрессии против Ирака.

К другим регионально-экономическим образованиям следует отнести союз России и Белоруссии, к идее необходимости присоединения к которому, по сути дела, пришли также лидеры Украины и Казахстана, провозгласив создание единого экономического пространства по схеме Россия – Белоруссия – Украина – Казахстан. Сюда же можно отнести исламские страны, тем более, что ислам иногда рассматривается не просто как препон американскому влиянию в мире, но и как вариант своеобразной «исламской глобализации». Этот взгляд на ислам подтверждается и выступлением ряда исламских идеологов в поддержку политики планетарной глобализации. За этим не без оснований рядом аналитиков угадывается стремление идеологов исламизма расчистить национально-государственные барьеры для облегчения процесса всеобщей исламизации. Китай и Индия как потенциальные сверхдержавы, влияние которых резко возрастет во второй половине и в конце XXI столетия соответственно.

Таким образом, процесс модернизации естественен и связывается с позитивно-прогрессивными процессами индустриализации в развитии государств мира. Глобализация же носит насильственно-управляемый характер, ассоциируясь с американизацией, вестернизацией и со всеобщей унификацией. Современная глобализации есть, таким образом, абсолютизированная трактовка прозападно пониманиемой модернизации в планетарно развернутой проекции, предполагающая дозированно-сдерживающий контроль развитых стран за экономическим развитием других государств. Глобализацию, таким образом, следует рассматривать как монополию на совершенствование, как развитие одних за счет стагнации и деградации других. С позиции этих немодернизированных стран глобализация означает антимодернизацию, в то время как для экономически развитых стран, включенных в число «постиндустриально избранных», глобализация тождественна экономико-технологическому совершенствованию и в этом смысле является продолжением поцесса модернизации.