Теме, в которой глобализация и фрагментирование обществ выступают как две стороны сложного процесса, характерного для целого ряда стран в прошедшее десятилетие
| Вид материала | Документы |
- Учебно-методический комплекс по дисциплине: «Элементоорганическая химия» для студентов, 602.47kb.
- Реферат на тему: Этика делового общения, 235kb.
- Вопросы к экзамену по синтаксису сложного предложения Сложное предложение как единица, 29.6kb.
- А. В. Ряховский Директор гоу спо «Чашинский государственный аграрно-технологический, 67.83kb.
- 1. организация процесса исследования систем управления, 247.88kb.
- Глобализации стала очень популярной. Однако, несмотря на обилие публикаций, работ, 355.81kb.
- Доклад внастоящее время индустрия туризма является одной из наиболее динамично развивающихся, 88.22kb.
- Модернизация и глобализация, 164.54kb.
- Новое тысячелетие, новый век, новое время, новая история… Что же прошедшее столетие, 171kb.
- Воробьева Валентина Константиновна курс лекций, 476.31kb.
Книжная критика
Штефан Бирлинг
Новая угроза
Распад государства как глобальная угроза безопасности
Robert I. Rotberg (Hrsg.). State Failure and State Weakness in a Time of Terror. Washington, D.C.: World Peace Foundation/ Brookings Institution 2003, 354 S.
Теракты 11 сентября 2001 года отчетливо показали, что распад государств представляет собой проблему, которая серьезно угрожает безопасности и благосостоянию других обществ. Так, только отсутствие легитимного государственного авторитета позволило движению “Талибан” в союзе с организацией “Аль-Каида” захватить власть в Афганистане и превратить его в оплот исламской тирании и в базу фундаменталистского террора. Однако Афганистан – это не единичный случай. Хотя число национальных государств – а Организация Объединенных Наций насчитывает 193 членов (в 1950 году их было только 69) - достигло сегодня своего апогея, мы в то же время видим, что все больше стран теряют признаки суверенной государственности и даже находятся под угрозой распада или распадаются.
В результате этого в большинстве случаев не только соседи, но и западные государства оказываются перед серьезными вызовами. Так, в конце “холодной войны” никто, пожалуй, не мог бы предсказать, что на протяжении последующих 13 лет германские солдаты будут участвовать в операциях по стабилизации и восстановлению порядка в Камбодже, Сомали, Боснии, Косове, Афганистане и (косвенно) в Конго – все это в государствах, которые распались или находились под угрозой развала. Наконец, феномен распада государства подрывает также традиционный подход к международной политике и делает непригодным понятие “международный”, поскольку мы вынуждены иметь дело с кланами, военными диктаторами (Warlords), группами мятежников, мародерствующими бандами, детьми, используемыми в качестве солдат, религиозными фанатиками и террористическими группировками.
Поэтому в книге “State Failure and State Weakness in a Time of Terror”, изданной Президентом Всемирного фонда мира (World Peace Foundation) Робертом И. Ротбергом, запала взрывоопасности предостаточно. Она выросла из начатого еще в 1998 году в Гарвардском университете проекта, посвященного исследованию причин, по которым государства терпят фиаско и распадаются.
Книга начинается с весьма продуктивного различения слабых государств, государств, потерпевших фиаско, и государств в состоянии коллапса. “Слабым” является то государство, которое может лишь в ограниченных или во все уменьшающихся масштабах осуществлять свои важнейшие функции (такие, как обеспечение внешней и внутренней безопасности) или выполнять основные социальные обязанности, например, в области образования или здравоохранения. Потерпевшие фиаско государства характеризует, как правило, полная неспособность исполнять эти функции современного национального государства. Симптомами государств, потерпевших фиаско, являются: вспышка затяжных гражданских войн, неспособность защищать границы и эксплуатация граждан господствующей кастой. Наконец, “государство в состоянии коллапса” - это, по определению Ротберга, редкая и крайняя форма государств, потерпевших фиаско, в которых рухнула всякая форма общественного порядка и действуют “законы джунглей”. В качестве примеров государственного коллапса он называет Сомали в конце 80-х годов, Боснию, Ливан, Афганистан в начале 90-х, а также Нигерию и Сьерра-Леоне в конце 90-х годов.
Далее следуют одиннадцать исследований, посвященных отдельным странам и анализирующих по идентичными критериями недееспособные государства и государства, находящиеся в состоянии коллапса (Конго, Сьерра-Леоне, Судан, Сомали), слабые государства, которым грозит большая опасность (Колумбия, Индонезия, Шри-Ланка, Таджикистан), и слабые государства, которым грозит меньшая опасность (Фиджи, Гаити, Ливан). Так как анализ стран осуществляется признанными специалистами и все отдельные исследования строятся по идентичной схеме, то книга способствует значительному приросту знаний.
При этом Конго и Сьерра-Леоне, несомненно, представляют собой самые ужасающие примеры государственного коллапса. Причиной в обоих случаях явилось систематическое разрушение государственных структур тамошними деспотами, находившимися у власти много лет (Мобуту Сесе Секо и Сиака Стивенс). Оба относились к государству как к своей “добыче” и обеспечивали свое господство при помощи системы распределения доходных мест. Когда иссякали иностранные пособия, оба путем подрыва существующих институтов создали условия, в которых они частным образом могли предоставлять, а также продавать безопасность и услуги за деньги или преданность. Оба видели в современном государстве врага своей личной жажды власти и наживы. Когда разрушительная работа была успешно завершена, группы мятежников, в большинстве случаев опиравшиеся на клановую или родовую основу, захватили власть и тем самым - возможности использовать богатства страны для себя. Они были поддержаны иностранными диктаторами, которые хотели обеспечить себе долю при эксплуатации полезных ископаемых. В Конго были дислоцированы и/или находятся до сих пор, в частности, войска из Руанды, Уганды, Анголы и Зимбабве.
Что можно сделать для того, чтобы предотвратить распад государства и государственный коллапс, по крайней мере, противодействовать им? Авторы не оставляют сомнения в том, что в самых крайних случаях должно также приниматься в расчет иностранное военное вмешательство. Например, в Сьерра-Леоне западноафриканским миротворческим силам, британским десантникам и большому контингенту “голубых касок” ООН удалось, по крайней мере, предотвратить сползание страны в состояние коллапса и вернуть ее к состоянию государства, потерпевшего фиаско. В настоящее время в Либерии, равно как и в Конго, предпринимаются подобные усилия. Однако хватит ли мировому сообществу, в первую очередь американцам и европейцам, силы и воли для того, чтобы изменить что-то в корне, - это ввиду масштабов проблемы остается сомнительным. При этом европейцы, прежде всего британцы, французы, португальцы и бельгийцы, но также и немцы, из-за своей колониальной политики в значительной мере разделяют вину за то, что в Африке возникли управленческие конструкции и были созданы структуры, драматичным образом затруднявшие строительство дееспособных, нормально функционирующих государств. Во времена “холодной войны” Советский Союз и США также поддерживали диктаторов, не проявлявших никакого интереса к современной государственности с ее функционирующими институтами и к соблюдению фундаментальных правил политической игры.
Тем не менее, положение не безнадежно. Государства распадаются, поскольку этого хотят группы внутри стран или определенные силы за рубежом. На примере Ливана, Таджикистана, а также - с оговорками - Сомали авторы показывают, что государства в состоянии коллапса вполне поддаются стабилизации и медленному восстановлению. Недостаточно было бы надеяться только на то, что конфликты когда-нибудь да “обескровят” сами себя, утверждают специалисты-страноведы. Требуются решительные, осуществляемые с использованием значительных ресурсов совместные действия ООН, международного сообщества и “уполномоченных” государств для того, чтобы вернуть эти страны в нормальное состояние или предотвратить их крушение.
В своем сборнике Ротбергу и его соавторам удается не только систематично подвести читателя к проблеме распада государства и разъяснить ему значение этой проблемы для XXI века. Более того, исследования столь блестяще подготовлены, что даже проявляющий интерес дилетант, который знает, например, о трудностях Фиджи или Шри-Ланки только из газет, зачитается посвященными отдельным странам главами. Даже если чтение настраивает скорее на пессимистичный лад, сборник можно рекомендовать безо всяких ограничений.
Новая литература по международной тематике
Дирк Наберс
Новая архитектура безопасности
Harald Müller. Amerika schlägt zurück. Die Weltordnung nach dem 11. September. Frankfurt: Fischer Taschenbuch Verlag 2003, 288 S.[Харальд Мюллер. Америка наносит ответный удар. Мировой порядок после 11 сентября. Франкфурт: изд-во “Фишер ташенбух”, 2003, 288 с.]
День 11 сентября 2001 года не изменил в корне мирового порядка. Уже и до того США были единственной сверхдержавой. Они располагали превосходящей мощью своих вооруженных сил, глобальным радиусом действия своих служб безопасности и не в последнюю очередь - как самое крупное народное хозяйство мира - всем спектром властных ресурсов, действующих в мировом масштабе. Приблизительно так можно резюмировать исходный тезис новой книги Харальда Мюллера. Председатель правления известного Гессенского Фонда исследования проблем мира и конфликтов (Франкфуртского института проблем мира), как никто другой в Федеративной Республике Германия, способен обозначить отличительные признаки международной архитектуры безопасности. Его анализ касается вопросов, дающих импульс дискуссии о структурах международной политики со времен падения Берлинской стены и крушения Советского Союза: Как можно охарактеризовать “новый мировой порядок”? И какая роль отводится при этом США? Какую позицию занимает ЕС в международной системе? Как нужно регулировать отношения между “Западом” и “остальным миром”, чтобы был возможен устойчивый мирный процесс? И как можно интегрировать в этот процесс борьбу против терроризма?
Книга приобретает тем самым явно нормативный характер. На основе трезвого анализа она ищет альтернативы пути, заданному США, не закрывая при этом глаза на огромные возможности американского унилатерализма. Поэтому Мюллер предлагает прежде всего провести “инвентаризацию” структур международной политики до 11 сентября. Затем следует рассмотрение причин и последствий религиозного фундаментализма и вездесущей террористической угрозы. От введения теоретических концепций автор по преимуществу отказывается, однако обсуждение популярного тезиса о разгосударствлении и четкий призыв к рассмотрению государства как центрального субъекта в этом процессе задают рамки для самых важных глав книги: для исследования “военизированной гегемонии” США и альтернативы, представленной несколькими европейскими государствами, - миропорядка, где центральная роль отводится ООН, и наконец, взгляд на политических вассалов, соперников и противников Америки.
Не обойдена здесь и “гражданская держава” Германия. В Германии, согласно Мюллеру, во время ввода войск в Афганистан “правильные вопросы” почти не поднимались. Только в преддверии интервенции США в Ирак во внешнюю политику были внесены давно назревшие коррективы, и прозвучал отказ слепо следовать за “большим братом” по ту сторону Атлантики. Исследование заканчивается отрезвляющим суждением о превосходстве Соединенных Штатов и о непригодности доктрины Буша. Вместо этого Мюллер указывает на роль гражданского общества в умиротворении конфликта как на предпосылку примирения между Западом и исламским миром.
В целом, это чрезвычайно интересный и информативный труд, книга, которая по причине своей хорошей читабельности должна вызвать интерес также и вне академических кругов. Это - монография не о внешней политике, а о структуре международной системы в новом столетии. Читатель не узнает много нового о позиции Азии, Африки, Латинской Америки, а также Ближнего и Среднего Востока в этом миропорядке, где доминируют США; в центре внимания однозначно находится Вашингтон. Китай, Индия, а также самый верный партнер США в Восточной Азии, Япония, заслужили бóльшего внимания. Возможно, прошло то время, когда в штабах планирования Пентагона первостепенное внимание еще отводилось Европе и “трансатлантической оси”. В будущем самые важные конфликты будут возникать за пределами Европы, и “коалицию желающих”, которой добиваются США, нужно будет формировать на других континентах.
Хеннинг Шредер
Войны нового типа
Matthew Evangelista, The Chechen War. Will Russia Go the Way of the Soviet Union?, Washington, D.C.: The Brookings Institution Press 2002, 244 S.
Kemal Kurspahic, Prime Time Crime. Balkan Media in War and Peace, Washington, D.C.: United States Institute of Peace Press 2003, 261 S.
Henryk J. Sokalski, An Ounce of Prevention. Macedonia and the UN Experience in Preventive Diplomacy, Washington, D.C.:United States Institute of Peace Press 2003, 306 S.
В настоящее время война между государствами все больше уступает место новому типу войн, где ввиду недееспособности государственной системы борьба за ресурсы разворачивается между конкурирующими этническими или социальными группами. И даже после победы той или другой стороны конфликт продолжает тлеть, приобретая террористические или криминальные формы. Столкновения в бывшей Югославии, в Либерии, а также обе войны в Чечне - это примеры нового типа войн. При анализе этой формы конфликта традиционный инструментарий предмета “Международные отношения” помогает только отчасти. Скорее, более успешным будет региональный научный подход, при котором исследуются социальные, этнические и культурные рамочные условия, идентифицируются действующие лица и изучаются их мотивы. Сюда же относится и анализ поведения групп элиты, которые порой осознанно разжигают конфликты и позиционируют себя при помощи этнических или национальных мифов. Только с учетом подобных факторов можно обсуждать то, каким образом международное сообщество способно ограничивать или вообще предотвращать войны нового типа.
Что касается войн в Чечне, то Мэтью Евангелиста представил сегодня исследование, которое воссоздает историю этого конфликта и показывает его последствия для политической жизни Чечни и России. Для автора важно установить, кто несет политическую ответственность за обострение противоречий в 90-е годы и за преступное ведение войны в настоящее время. Так, Евангелиста опускает исторический аспект - русско-чеченскую вражду в XIX и XX веках - и концентрируется на генезисе конфликта после 1991 года. Он интерпретирует его как составную часть перестройки отношений между центром и периферией, породившей после развала СССР “асимметричный федерализм”, в результате которого Российская Федерация, собственно говоря, и конституировалась как государство. Однако в Чечне - в отличие от Татарстана и Башкортостана - не удалось включить формирующуюся этническую и национальную идентичность в правовые рамки переговорного процесса. Автор описывает, как московское руководство во главе с Борисом Ельциным, потеряв терпение из-за сложных и требующих много времени переговоров и растущей агрессивности чеченского руководства, сделало ставку на военные методы. Попытка насильственно включить регион обратно в Российскую Федерацию привела в период между 1994 и 1996 годами к первой кровавой войне. Шанс для политического решения, созданный в 1996 году Хасавюртовским перемирием, был упущен в 1997 и 1998 годах, поскольку вместо укрепления позиций вновь избранного чеченского правительства и начала экономического восстановления республики Москва отвернулась от региона. Денежная помощь сгинула в болоте российско-чеченской коррупции, попытки решения проблемы чеченской государственности были подрезаны на корню.
Развал порядка, рост преступности и появление военизированных групп, которые больше не контролировались избранным чеченским правительством, - все это руководство во главе с Президентом Владимиром Путиным использовало в сентябре 1999 года в качестве повода для возобновления военной операции. Тем самым Путин, который явно исключил политическое решение, вовлек Россию в продолжительную колониальную войну, конца которой в настоящее время не видно. Евангелиста разъясняет, как искаженное восприятие и властные интересы действующих лиц способствуют эскалации конфликта. И он показывает, что в Чечне речь идет не о “международном терроризме”, а об имеющем исторические корни, регионально ограниченном, отягощенном националистическими предубеждениями конфликте, переросшем в войну.
Исследование роли средств массовой информации в гражданской войне в Югославии, представленное Кемалем Курспахичем, также ставит во главу угла специфические региональные причины конфликта. Автор, являвшийся с 1988 по 1994 год главным редактором ежедневной сараевской газеты, в деталях описывает, как националистические правительства Хорватии, Сербии и Боснии подчинили себе прессу, радио и телевидение и использовали их для того, чтобы манипулировать собственным населением и восстановить его против других этнических групп.
Курспахич делит свое изложение на семь глав. В первой описывается исходное положение - югославский ландшафт средств массовой информации в эпоху Тито, когда журналисты, несмотря на партийный контроль, пользовались порой явно большей свободой, чем их коллеги в государствах, находившихся непосредственно под советским влиянием. Вторая глава описывает развитие Сербии после прихода к власти Слободана Милошевича, когда новое руководство усилило индоктринацию национализма и осознанно насаждало этнический образ врага. После распада югославской государственной федерации и начала гражданской войны между сербскими и хорватскими группами населения СМИ осознанно разжигают – это рассматривается в третьей главе - взаимную ненависть. Националистическая радикализация боснийских средств массовой информации и их роковая роль в насильственной борьбе за Сараево подробно описываются в следующей главе. Пятая глава останавливается на развитии событий после Дейтонского соглашения и рассматривает срыв “интервенции международных масс-медиа”, шестая -начинающийся поворот в политике СМИ после отстранения от власти Франьо Туджмана в Хорватии и Милошевича в Сербии. В заключительной главе формулируются рекомендации для международной политики в отношении роли средств массовой информации в межэтнических конфликтах. Это изложение поведения СМИ в югославской гражданской войне позволяет взглянуть на “внутренний мир” войны и разъясняет его механизмы; это гораздо больше, чем просто книга о политической линии прессы, это - анализ поведения общественности в межэтническом конфликте.
В отличие от исследования Курспахича, представляющего балканский конфликт изнутри, книга Хенрика Й. Сокальского - это взгляд со стороны. Автор, польский дипломат, работавший в Организации Объединенных Наций, был с 1995 по 1998 год Специальным представителем Генерального секретаря ООН и осуществлял руководство UN Preventive Deployment Force (Силами превентивного развертывания ООН/ СПРООН) в Македонии. В данном томе Сокальский описывает историю этого ввода войск, когда ООН впервые превентивно направила свои войска, чтобы предотвратить сражения до того, как они начались. Автор начинает свое исследование с описания инструментария, которым располагает ООН для сохранения мира. К этому он присоединяет краткий обзор истории “Балкан” (он явно использует это отягощенное предубеждениями понятие совершенно сознательно) и формирования македонской государственности, чтобы подойти к внутриполитической ситуации после образования государства.
Затем Сокальский обращается к собственной миссии - превентивной интервенции. Он обрисовывает задание СПРООН, имеющиеся в распоряжении силы, командные структуры и политико-дипломатическое сопровождение ввода миротворческих сил. Особо он выделяет аспект, называемый им “человеческим измерением”, т.е. всю ту деятельность, которая должна открыть путь к гражданскому обществу, например, мероприятия по оказанию помощи в области образования, по борьбе с преступностью или по “разучиванию” ненасильственного образа действий при разрешении конфликта. Описания Сокальского дают наглядное представление о работе миссии ООН, которая находится в постоянном напряжении, пытаясь соответствовать требованиям ООН, диктуемым бюрократической реальностью крупного международного органа власти и необходимостью согласовывать мероприятия в международном плане, с одной стороны, а с другой - социальной и политической действительностью в районе боевых действий. В этом отношении его изложение весьма поучительно, так как оно показывает также, чего могут добиться международные организации при решении региональных конфликтов и где они с необходимостью терпят фиаско.
Юрген Турек
Стратегическая дальновидность
Wolfgang Schöuble. Scheitert der Westen? Deutschland und die neue Weltordnung, München: C. Bertelsmann Verlag 2003, 272 S.[Вольфганг Шойбле. Запад терпит неудачу? Германия и новый мировой порядок. Мюнхен: изд-во Бертельсманна, 2003, 272 с. ]
Политические события между 9 ноября 1989 года и 11 сентября 2001 года привели не только к критическому положению в государствах Запада, но и к новым разногласиям между ними. Ввиду кризиса социального государства, причем не только в Германии, подавленного настроения в трансатлантическом альянсе, зашедших в тупик переговоров в Европейском Союзе и новой угрозы международного терроризма перед многими встает вопрос о будущем западного мира в принципе. Это относится и к заместителю Председателя фракции ХДС/ХСС в Германском Бундестаге Вольфгангу Шойбле, который связывает этот вопрос с вопросом о судьбе Германии.
В других работах слишком часто умышленно не замечаются подчас невидимые связи глобализации и национальных явлений, или же они втискиваются в рамки слишком оптимистической или слишком пессимистичной картины. Шойбле не воспринимает мир только в черном или розовом свете. Он трезво раскрывает новую парадигму: “Успех Запада находится под угрозой тогда, когда его различные части не в состоянии решить свои собственные национальные проблемы. Если им это не удается, то последствия этой неспособности на глобальном уровне приводят к большему числу конфликтов и столкновений” (с.14). Для данной страны это означает: каждый внутриполитический и экономический кризис в конечном итоге блокирует всякую возможность формирования внешней политики. В этой связи проблемы в Германии и в западном мире видятся отчасти в ином свете.
Призывом к дальновидности и разуму и в то же время - к страстности и мужеству стала эта книга, с помощью которой автор пытается обрисовать обнадеживающую перспективу для Германии и Запада. Все стоящие перед нами проблемы решаемы для него, в сущности, путем обновления консервативного мышления и действия. Однако это не исключает масштабные реформы в Германии, скорее, связывает обновление и сохранение иным образом. При этом Шойбле последовательно разрабатывает стратегическую политику, которая должна систематически и быстро охватывать все проблемы. Суть его послания гласит, что речь идет в первую очередь не о технократической перестройке государства всеобщего благоденствия в Германии, а о том, что Федеративная Республика должна прежде всего раскрыть свою новую способность к действиям как во внутреннем, так и внешнем плане.
Сегодня ввиду заметной эрозии государственной власти нельзя не признать этого опыта, равно как и просветительской позиции в отношении современного положения нации, которую Шойбле высказывает тоном государственного деятеля. В некоторых деталях и кое-каких выводах с ним можно не согласиться, однако его книга, вне всякого сомнения, является доказательством ясного осознания проблем и стратегической дальновидности.