Глава 1 устойчивое развитие императив современности

Вид материала

Реферат

Содержание М. Кеннеди Список литературы

Подобный материал:

• Курсовая система и профессиональная переподготовка, 94.46kb.
• Проект «Устойчивое потребление – устойчивое будущее», 34.07kb.
• Что такое устойчивое развитие, 1076.31kb.
• Устойчивое развитие (теоретико-методологический анализ), 339.96kb.
• Хасанова Гульжан Шариповна Вметодических указаниях изложен перечень вопросов, составляющих, 382.55kb.
• Книга учителя к курсу «Экология Москвы и устойчивое развитие», 5745.62kb.
• Устойчивое развитие стало понятием, официально признанным на международном уровне, 284.33kb.
• Обзор Доклада проон о человеческом развитии 2011 года «Устойчивое развитие и равенство, 157.32kb.
• Планирование работ и расходов, 853.69kb.
• Концепция самосознания Августина и Декарта: сравнительный анализ. Развитие атомистических, 18.44kb.

М. Кеннеди

Еще в 1921 г. В. И. Вернадский пришел к выводу, что человечество стало могучей геологической и геохимической силой, которая по мощности сравнима с естественными процессами и неумолимо меняет лик Земли. С тех пор эта сила многократно возросла и в связи с небывало бурным научно-техническим прогрессом, и в связи с демографическим взрывом, начавшимся во второй половине текущего столетия [1]. Глобальный экологический кризис современности имеет, прежде всего, техногенный характер: совокупная мощь производительных сил возросла настолько, что вызвала угрозу катастрофического нарушения баланса обмена веществ на планете Земля, связанного с необратимым разрушением ее биосферы. Следовательно, практическая проблема в первом приближении состоит в обеспечении равновесного природопользования, при котором антропогенные изменения окружающей среды будут компенсироваться естественными восстановительными процессами и специальной природоохранной деятельностью людей.

Расчеты показывают, что использование современных научно-технических достижений позволяет технологически решать эти задачи при обеспечении всего населения Земли материальными средствами жизни на уровне вполне достаточном для физического и духовного развития каждого. Промышленно развитые страны, утверждает У. Нитце, помощник администратора международного Агентства США по охране окружающей среды, располагают уже теперь большинством технологий, которые потребуются в ближайшие 50 лет для обеспечения устойчивого развития, а также современной техникой, необходимой развивающимся государствам для решения крупных экологических проблем в энергетике, промышленности, сельском хозяйстве, лесоводстве и для сохранения многообразия живой природы. Данная задача разрешима — аргументация в пользу этого утверждения прозвучала в докладе Римского клуба. Однако у стран «третьего мира», опускающихся во все более глубокую долговую яму, средств для приобретения всего этого нет, а безвозмездная передача ради общей пользы несовместима с логикой и духом буржуазного общества [2].

Трудовая жизнь, в которой люди затрачивают основные свои силы, энергию, является лишь средством достижения целей выживания, а не самореализации и раз вития личности, коммерческий дух лишает работу внутреннего смысла и ценности. Коммерциализм, пишет профессор П. Венц, это образ жизни и система ценностей, неизбежно ведущие также к разрушению окружающей среды. Поддерживающие их представители философской мысли не только наносят тяжелейший вред обществу, особенно тем, кого они учат, но и сами деградируют как личности [З].

«Современное использование биологических ресурсов на основе рыночных показателей неэффективно и несправедливо. Оно ведет к потерям в социальном благополучии, которые особенно тяжко ложатся на более бедных представителей нынешнего поколения и лягут на все будущее поколение» [4, 827]. В этом одном из самых фундаментальных трудов британских ученых по проблемам биологического разнообразия подчеркивается нерыночная ценность объектов природы, обусловленная их значимостью для здоровья и эффективности экосистем, а также с социально-гуманитарной точки зрения.

Проблематичность сохранения окружающей среды в условиях капитализма признает большинство западных исследователей. Однако решения предлагаются весьма различные. Одни прямо указывают на капитализм как главное препятствие для выхода из экологического кризиса и считают, что государство должно, как минимум, ограничить бизнесменов в стремлении эксплуатировать и разрушать природу и, как максимум, ликвидировать вообще капиталистические экономические отношения, пересмотрев «конституционное право на свободу» [5]. Другие, наоборот, считают возможным обеспечить разумное природопользование именно с помощью рыночного механизма.

Поскольку в общественном сознании на Западе, с одной стороны, довольно прочно утвердился идеологический штамп буржуазно-либерального понимания свободы, связанного прежде всего с возможностью беспрепятственных финансовых операций, в том числе чисто спекулятивных, независимо от того, какой, ущерб они наносят большинству других людей и окружающей среде, а с другой — слово «свобода» неразрывно связано с традициями гуманизма, постольку радикальные требования некоторых авторов, считающих капиталистическую систему «основной причиной деградации окружающей среды и глобального самоубийства» [б], не встречают достаточно широкой поддержки.

Вместе с тем большинство ученых и политиков стремятся дистанцироваться от крайних апологетов свободного рынка, категорически осуждающих экологические движения как угрожающие основам американского образа жизни [7]. Защитники свободного рынка, как отмечают Д. Коллинз и Д. Баркдалл, чаще всего не отрицая необходимости защиты окружающей среды, изобретают многочисленные отговорки, требуя обусловливать решение экологических проблем соблюдением принципов экономического благоприятствования бизнесу, права собственности, кредитами государства на борьбу с загрязнением и компенсациями со стороны государства издержек, которые предприниматели будут нести в результате дополнительных расходов на экологические цели. Принятие подобных предложений сделает невозможным реализацию каких-либо эффективных природоохранных программ.

Разногласия носят особо острый характер по наиболее фундаментальному вопросу: является ли рынок эффективным инструментом охраны окружающей среды или же угрозой глобальному экологическому здоровью? [8]. Большинство западных исследователей пока склоняются к паллиативному решению — капитализм и рынок должны быть в ближайшей перспективе сохранены, но существенно реформированы, чтобы соответствовать современным экологическим требованиям. Однако такой подход, как будет показано далее, связан с внутренними фундаментальными противоречиями.

Наиболее дальновидные и политически не ангажированные ученые признают рыночные механизмы в принципе неспособными решать вопросы окружающей среды в достаточно широких масштабах. «Если же погоня за прибылью останется единственной движущей силой нашего общества, битва за окружающую среду будет проиграна, так как любые меры по ее защите стоят денег»,— утверждает У. О. Дуглас [9]. «Рыночный механизм не является подходящим средством обеспечения всех коллективных или общественных товаров или услуг, таких как социальное обслуживание, дешевое жилье, транспорт, образование, здравоохранение, необходимое качество окружающей среды, возможности отдыха», — делает вывод английский экономист У. Дженкс [10]. «Приходится признать, — пишет французский доктор права, профессор Ф. Сент-Марк, длительное время работавший в правительственных структурах, — что в западном мире коммунальная собственность оказалась более надежным стражем природных богатств, чем частная собственность. Коммунальная собственность лучше обеспечивает пользование этими богатствами для страны в целом» [II].

«Рынок способен адекватно и эффективно реагировать на кратковременные сигналы. Но в долгосрочной перспективе, в том, что касается общественных потребностей и глобальных проблем, его сигналы могут привести к ложным выводам и непредсказуемым последствиям. Мы пришли к выводу, что человечество либо погибнет, либо создаст новую модель общества с новыми ценностями и стимулами», — утверждает Почетный президент Римского клуба А. Кинг [12]. «Рыночная экономика, мотивируемая сиюминутной прибылью, не обеспечивает население дешевым жильем, не гарантирует всем медицинское обслуживание и образование, разрушает окружающую среду», — утверждает Нобелевский лауреат Дж. К. Гэлб-рейт [13]. Э. фон Вайцзэкер и его соавторы в уже упоминавшемся докладе Римско­го клуба [с. 154] также подчеркивают: «...рынок — это инструмент, а не религия, средство, а не цель ... он не всесилен и опасно полагать, в частности, что рынок может заменить этику или политику».

В 1976 году были опубликованы результаты исследований по проблемам мирового развития, проведенных по линии ЮНЕСКО, содержащие, по сути, аналогичные выводы: «Сам факт, что ресурсы, возобновляемые или невозобновляемые, ограничены, показывает, что «модель западного развития» не может быть обобщена ни в пространстве, ни во времени. Прогресс, основанный на этой модели, рассматриваемый до сих пор в некоторых кругах как потенциально универсальный, в настоящее время ставится под сомнение в результате его фундаментальных противоречий» [14]. Этот вывод, как известно, был подтвержден на конференции ООН по окружающей среде и развитию (июнь 1992 г.), указавшей, что традиционная модель производства и потребления, ориентированная на неограниченный экономический рост, уже исчерпала свои прогрессивные возможности, поскольку разрушает природную среду обитания людей, а следовательно, путь, которым пришли к своему благополучию развитые страны, неприемлем для человечества в целом: «Следование по этому пути может привести нашу цивилизацию к краху». Иначе говоря, капитализм как общественно-экономическая формация исторически уже изжил себя.

Происходит неуклонное нарастание противоречий между наиболее развитыми, «благополучными», государствами, в которых проживает так называемый «золотой миллиард», и остальным миром. Разрыв по доходам между наиболее богатой группой стран (20%) и наиболее бедной (20%), который в начале века оценивался как 10:1, в 1960 г. составлял 30:1, а в 1990 г. — 60:1. Каждый житель на севере планеты (исключая, конечно, Россию) потребляет в 20-50 раз больше ресурсов, чем на юге, и во столько же раз больше производит отходов. Трудовая же продуктивность (без учета крайних случаев) в целом отличается не более чем в 3-4 раза. Следовательно, разница в доходах обусловлена в основном присвоением результатов чужого труда.

Именно богатые страны являются главными разрушителями и загрязнителями окружающей среды, хотя природные богатства, в основном, приходятся на остальной мир, в том числе треть мировых ресурсов, по экспертным оценкам, принадлежит России. Разрыв в уровнях жизни между наиболее и наименее развитыми странами в первой трети XXI века возрастет, по прогнозам, сделанным на основе вычислительного эксперимента с глобальными моделями второго поколения, в 11-14 раз. Столь высокий диспаритет означает высокую взрывоопасную неустойчивость, чреватую не только острейшими вооруженными столкновениями, но и возрастающей опасностью экологической катастрофы.

Еще быстрее увеличивается дифференциация между социальными группами населения планеты. Так, если в 1970 г. отношение совокупного дохода 10% богатейших людей мира к доходам 10% беднейших выражалось цифрой 13, то в середине 90-х гг. превысило 60. Если в развитых странах в последние десятилетия происходило некоторое «сглаживание», связанное с увеличением средних слоев, то в странах «третьего мира» и в странах бывшего социалистического содружества этот разрыв неуклонно увеличивается. В СССР, например, соотношение групп населения (10%) с наивысшими доходами к 10% с наименьшими доходами в 70-х годах составляло 3:1, тогда как в США оно выражалось в отношении 9:1. В результате горбачевской перестройки в нашей стране оно поднялось к концу 80-х годов до 5:1, а теперь оценивается независимыми экспертами как 65:1 (по официальной статистике в 1994 г. — 17:1). Общемировое производство продуктов питания, несмотря на некоторое снижение производства в расчете на одну душу, пока с избытком покрывает потребности в калориях и белках всех жителей Земли. Тем не менее в мире до 1,5 млрд. человек (среди которых 70% — дети), в основном жители «третьего мира», страдают от голода. В то же самое время в развитых странах, и в частности в США, потребление приобретает столь гипертрофированные формы, что вице-президент А. Гор в своей книге «Земля на чаше весов» сравнивает его с навязываемой миру наркоманией, которая требует с течением времени все больших доз. «Но почему мы решили,— спрашивает он,— будто ежегодный рост потребления большинства природных ресурсов на душу населения — это естественное и нормальное явление? Потребление нескончаемого потока новых сверкающих товаров стало в западной цивилизации лучшим способом преуспеть в гонке за счастьем и комфортом, в которой люди предают забвению свои истинные чувства и оставляют поиски подлинной цели и смысла жизни» [15].

Вряд ли можно, например, признать разумной потребность американцев иметь почти 150 млн. легковых автомобилей, которые, передвигаясь по дорогам США, поглощают атмосферного кислорода вдвое больше того количества, которое создается на территории этой страны всеми естественными системами. Будучи основным источником загрязнения атмосферы, эти машины наносят колоссальный экологический ущерб, оцениваемый еще в 1970 г. в 16,1 млрд. долларов. Тем не менее, отмечает А. Гор, большинство людей и теперь не считают угрозу окружающей среде достаточно серьезной.

«Потребительство, возможно, самая главная экологическая проблема» — так озаглавил свою статью А. Уэллс. Средний американец, пишет он, потребляет в 18 раз больше, чем жители развивающихся стран, а его зарплата за счет безвозмездного использования мировых природных ресурсов намного превышает реальную стоимость, обусловленную эффективностью собственной производственной деятельности. В статье отмечается тесная связь между ростом национального долга США и безудержным потребительством, с особой силой захватившим американцев начиная с 80-х годов [1б]. Между тем уже в начале 60-х гг. до 56% валового национального продукта в этой стране было произведено без учета действительных нужд общества [17].

Рост производства продовольствия за последние десятилетия значительно опережал, вопреки утверждениям современных мальтузианцев, увеличение численности населения на нашей планете, но общее количество голодающих ежегодно росло и в течение последних тридцати лет удвоилось. Для сотен миллионов людей, уровень жизни которых так низок, что они обречены на неисчислимые страдания и медленное умирание, судный день, или апокалипсис, уже наступил. Материальное благополучие большинства жителей развитых стран и «избранных» компрадорских групп других стран достигается за счет усиливающегося ограбления и обнищания пяти шестых населения Земли.

Обостряющиеся социально-политические противоречия — основная причина того, что, несмотря на растущую озабоченность мировой общественности и увеличивающиеся затраты на природоохранные цели, глобальная экологическая катастрофа неуклонно приближается и может разразиться уже в ближайшие десятилетия. Еще в начале 70-х годов некоторые идеологи, выражая интересы транснациональных корпораций, стали усиленно проводить идею необходимости «нового мирового порядка», якобы способного обеспечить баланс мировой экономики и экологии. «Система национальных государств поощряет безответственную политику в области окружающей среды на общемировом уровне», — утверждал американский профессор Р. Фолк [18]. Однако уже тогда многие ученые, видя бесперспективность тоталитаристского | решения глобальных проблем экологии, обосновали необходимость демократических подходов. Так, супруги Блумфильд писали, что наши экологические и другие конфликтные проблемы требуют не международного руководства, а международного планирования, мониторинга, прогнозирования, а также раннего оповещения и предупреждения с целью сохранения природы и обеспечения экологического баланса [19].

Однако в результате распада советского блока международная ситуация круто изменилась. Как признает И. Валлерстайн — директор Броделевского исследовательского центра в Нью-Йорке — создана единая капиталистическая миросистема — единый механизм, направленный на бесконечное накопление капитала, которое достигается посредством извлечения прибыли («избытка») из «периферии» системы (малоразвитые страны, куда попали республики Советского Союза и страны Восточной Европы) и перекачки ее в «ядро» системы (высокоразвитые страны). В наиболее выигрышном положении оказываются страны, где производство, торговля и финансы в данный момент времени — гегемоны мироэкономики. Гегемония означает возможность продать на чужих рынках свою продукцию дешевле, чем местную, обеспечив себе таким образом торговое, а затем финансовое, и следовательно, экономическое и политическое преимущество.

«Все прекраснодушные лозунги ... на деле средство навязывания оруэлловского принципа: «В торговле все равны, но некоторые равнее всех остальных». Экспорт идеи универсальных «прав человека» и «прав меньшинств» — средства установления в мире идеологии, выгодной только некоторым», — пишет в статье, опубликованной в израильской ежедневной газете «Окна», Р. Нудельман. Гегемон, заявляет он, навязывает и свою «культурную гегемонию» — максимальное распространение своего языка, религии, обычаев, своего образа жизни и мировоззрения. Все то, что многими российскими политологами, идеологами, журналистами отрицается, как видим, вполне открыто признается и обсуждается в других странах.

Автора, однако, беспокоит то, что в силу цикличных процессов мироэкономики гегемония не может быть вечной. Капитализм, по его мнению, не «загнивает», а как никогда активен, но «именно эта безумная активность ведет к все более быстрому исчерпанию восстановительной способности системы и обострению кризиса... К середине XXI в. у капиталистического мира не будет новых «периферий» для освоения, а следовательно, он исчерпает свои «восстановительные способности» и вступит в ... «структурный» неизлечимый кризис. Капиталистическая миросистема по мере своего подъема — именно благодаря ему — приблизится к исчерпанию своих восстановительных ресурсов — географических, экономических, научно-технических и социальных» [20]. Об этом же пишет и Дж. Сорос [21].

Обостряющийся глобальный экологический кризис, несомненно, ускорит общий кризис «миросистемы». На присвоении природных ресурсов других стран наживается не все население, а лишь его верхушка. Декларации о всеобщем благополучии в странах «золотого миллиарда» весьма далеки от действительности. Теперь, когда господствующей элите Запада нет надобности доказывать преимущества своего строя в экономическом соревновании, она начала широкое наступление на социальные завоевания трудящихся.

Благополучная Европа (имеется в виду Западная), свидетельствует директор центра Парижской Школы высших социальных исследований И. Сакс, «богата» 40 миллионами бедных и 3 миллионами бездомных. В Германии в 80-е гг. ВНП вырос на одну пятую, но реальная заработная плата осталась на том же уровне, хотя доходы буржуазии удвоились. В мировом же сообществе около 30% рабочей силы — вне сферы занятости. «Похоже, что бедные больше не нужны богатым. Каждый пятый страдает от голода... Каждый третий живет в условиях крайней нищеты» [22].

Разрыв между богатым и бедным населением продолжает быстро увеличиваться. Так, в 1992 г. 20% самых богатых людей мира потребляли 82,7% товаров и услуг, а 20% наиболее бедных — всего 1,4%. В 1997 году это распределение материальных благ уже характеризовалось цифрами 86% и 1,3%. Это означает, что верхняя группа стала еще богаче не только за счет самой низшей группы, но главным образом за счет так называемого «среднего класса». Причем Россия по этим взрывоопасным показателям выходит в число мировых «лидеров».

Осложнение экологической ситуации в мире вызывает обострение геополитичес­ких проблем. На Всемирном Киотском форуме в декабре 1997 г. США, увеличившие вопреки решениям Конференции ООН выбросы диоксида углерода, были вынуждены взять обязательство сократить их к 2010 г. на 7% по сравнению с 1990 г., но и это довольно скромное обещание вызвало недовольство конгрессменов из республиканской оппозиции, которые расценили его как «политическое и экономическое фиаско, угрожающее национальной безопасности». В то же время Китай, Индия и другие развивающиеся страны отказались брать на себя какие-либо обязательства, аргументируя это тем, что их доля в загрязнениях атмосферы, особенно в расчете на одного жителя, несравненно меньше, чем в развитых странах, которые пока никакой действенной помощи в этом деле остальному миру, вопреки решениям ООН, оказывать не хотят.

Весьма интересный и глубокий анализ причин современной неустойчивости мирового развития дал И. В. Лобарев, разделив их на внешние, порождаемые воздействием человечества на природу (по сути дела, производственно-технические факторы), и внутренние, которые выражаются в социальной неустойчивости отдельных обществ и мирового сообщества в целом. Из последних он выделяет три, по его мнению, самых существенных: концентрацию в руках узкого круга лиц Денег, Власти и Информации, что порождает сильную неустойчивость внутри человечества.

Действительно, в современной рыночной «миросистеме» тот, кто владеет основной массой денег, кто регулирует и контролирует их потоки, тот фактически является хозяином мировой экономики и получает возможность вполне «законно» грабить остальной мир. Только за счет того, что «цивилизованная» семерка и Международный валютный фонд каждый год печатают на 10% валюты больше, чем выпускается этими странами реального продукта, владельцы печатного станка получают ежегодно доход до 1000 миллиардов долларов, а человечество оплачивает эту всемирную авантюру — по 200 долларов с каждого жителя планеты [23]. За счет того, что США выбрасывают в другие страны, в том числе и в Россию, долларовую массу, они получают возможность безвозмездно присваивать богатства других стран, потребляя услуг и товаров в два-три раза больше, чем сами производят.

Включение России в долларовую зону, при подчинении ее финансовой системы требованиям МВФ в условиях явной неконкурентоспособности большинства российских товаров, означает не что иное как экономическое подчинение, которое позволяет иностранным государствам и транснациональным корпорациям использовать в своих интересах природные и трудовые ресурсы нашей страны.

Презренное в докапиталистическую эпоху ремесло ростовщика, осуждаемое православием, католичеством и мусульманством, буржуазия превратила не только в самое доходное, но и самое престижное занятие. И. В. Лобарев, опираясь на данные из книги М. Кеннеди «Деньги без процентов и инфляции», убедительно доказывает, что процентные деньги являются основной причиной расслоения стран по уровню доходов и скрытой формой эксплуатации внутри каждой из стран, позволяющей 10% людей жить за счет 80% остального населения. Механизм процентных денег является основным средством порабощения «золотым миллиардом» других стран мира и главным фактором внутренней (социальной) неустойчивости, обусловливающей вне­шнюю неустойчивость — между природой и обществом.

При парламентарно-демократической системе деньги, подчеркивает И. В. Лобарев, устанавливают и политическую власть: президент любой парламентской республики часто является марионеткой при денежных мешках, а парламентарии, за редким исключением, являются не представителями народа, а лоббистами 10% самых богатых людей [24]. Деньги определяют и деятельность средств массовой информации, владея которыми олигархи делают основную массу народа слепой, глухой и немой. «Уже не раз говорилось о трудности сочетать свободное осуществление коммуникации с требованиями демократии, звучали требования уважать право народа на высказывание своих мыслей без помощи посредников, которые их искажают», — констатирует Генеральный директор ЮНЕСКО Федерико Майор Сарагоса. Оказывается, небольшая группа развитых стран генерирует 80% общего объема мировой информации, приходящегося в основном на пять крупных агентов [25].

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Яншин А. Л. Человек и природа // Наука в Сибири. № 16. 1996.

2. Goodland R. and Daly H. Why-Northern Jncome Growth is Not the Solution to Southern Poverty // Ecological Economics. № 8. 1993. P. 85-101.

3. Wenz P. Philosophy Class as Commercical //Environmental Ethics. Vol. 19. N 2. 1997. Р. 205-216.

4. Global Biodiversity Assement. Cambridge University Press. 1995.

5. Drown L. R., Lavin C. and Postel S. Saving Planet: How to Shape an Environmentally Sustainable Global Economy. N. Y.,Norton & Company. 1991; Enrich P. R. and Ehrich A. H. Healing Planet: Strategics for Resolving the Environmental Crisis. N. Y., Addison-Wesley Publishing Company. 1991.

6. Collins D. and Barkduul J. Capitalism, Environmentalism and Median Structures: From Adam Smith to Stakeholder Panels // Environmental Ethics. Vol. 17. N 3. 1995. Р. 227-229.

7. Rand A. The New Left: The Antil-Industrial Revolution. N. Y., Pengin, 1970.

8. Collins D. and Barkdull J. Capitalism... // Environmental Ethics. Vol. 17. N 3. 1995. Р. 227-229.

9. Дуглас У. О. Трехсотлетняя война. Хроника экологического бедствия. М.: Прогресс, 1975. С. 224-225.

10. La technique au service de la liberte. L'home et son milieu.

Geneve: BIT, 1972. P. 25.

11. Сент-Марк Ф. Социализация природы. М.: Прогресс, 1997. С. 887

12. Кинг А. Мироощущение цивилизации на грани веков // Интернеделя. Новосибирск, 1993. С. 9.

13. Гэлбрент Дж. У капитализма нет перспективы // Вечерний Ленинград. 1994. № 14(19508).

14. Мир в становлении. ЮНЕСКО. 1976. С. 115.

15. Гор Эл. Земля на чаше весов. М.: ППП, 1993. С. 243.

16. Wallace A. Consumerism, perhaps our biggest environmental problem. Commun. Soil Science and Plant Anal. 25. N 1-2. 1994. Р. 159-160.

17. Современный мир глазами «зеленых». М.: Международные отношения,1987.

18. Falk R. Study of Future Worlds. N. Y., 1975. P. 46.

19. Bloomfield L. and I. The USA, Interdependence out World Order. N. Y., 1975. P. 57-58.

20. Нудельман Р. Гуд бай, Америка! Новое руководство к пони­манию и предвидению // Знание—Сила. 1996. № 12.

21. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. М.: ИНФРА-М, 1999.

22. Сакс И. Прежние модели исчерпаны, нужны новые // Социс. 1995: № 8. С. 91-93.

23. Кузнецов П. Проектология // Россия-2010. 1994. № 5. С. 192.

24. Лобарев И. В. Будущее России — будущее человечества. Стратегия и тактика устойчивого развития: Приложение-.№ 1 // Русская Сибирь. Новосибирск,1996.

25. Сарагоса Ф. М. Завтра всегда поздно. М.: Прогресс, 1989. С.173.


3.2. Альтернативные социально-политические парадигмы устойчивого развития

Постановка, осмысление и решение любой научной проблемы начинается с отбора относящихся к ней фактов и их систематизации. Причем исходная стадия, отмечает А. Уайтхед, есть философский процесс собирания фактов. Именно философия позволяет вырабатывать понятия «большей адекватной всеобщности, которые выходят за рамки отдельных научных дисциплин, охватывая сложные комплексные проблемы, одной из них является, например, проблема перехода на путь устойчивого развития.

Другая сторона методологической функции философии состоит в критике всеобщности методами научной классификации фактов. Поскольку знание всех фактов, вносящихся к теме, невозможно да и бессмысленно, А. Пуанкаре справедливо поставил вопрос о критериях и принципах отбора их, полагая, что между ними существует некоторая иерархия [1, 289]. А. Уайтхед решает его с помощью двух противо-1ложных понятий, лежащих в основе всякого опыта — фактуальности и значимости, которые, будучи антитетическими, в то же время предполагают друг друга [2, 338-340].

Большой «разнобой» в трактовках устойчивого развития в значительной мере обусловлен различным пониманием и разной оценкой одних и тех же фактов. «Все заблуждения, в которые впадают люди, — отмечал Р. Декарт, — исходят именно из плохо понятых фактов» [З]. Постановка вопроса о значимости различных фактов делает очевидной ограниченность рационализма и необходимость отвлеченного мыш­ления, связанного с интуицией, идеологическими и ценностными ориентациями. Хотя некоторые авторы вообще не видят в этом какого-либо эвристического смысла. «Есть философский метод, который вообще ничего хорошего не дает — это анализ значений», — пишет, например, американский методолог Р. Рорти [4]. С таким утвержде­нием можно согласиться лишь в том случае, если под «значением» понимать сугубо субъективную оценку фактов. Мы считаем и можем при необходимости доказать, что в подавляющем большинстве случаев разная значимость, придаваемая людьми различным фактам, имеет объективную основу.

Значимость, как справедливо указывает А. Уайтхед, невозможна в вакууме и предполагает существование различных ее степеней, а потому опять-таки требует обращения к фактуальности. Он вводит понятия фундаментального факта, то есть имеющего наибольшее значение для понимания всех других фактов и существа проблемы.

Применим эти методологические подходы к анализу социально-политических аспектов устойчивого развития.

Первый фундаментальный (исключительный по значимости и вытекающим из него следствиям) факт современной действительности — это быстрое сокращение жизненных ресурсов нашей планеты по отношению к лавинообразному увеличению численности людей и к еще более быстрому росту их потребления. Однако человечество продолжает потреблять все больше и больше. Это противоречие так или иначе обусловливает все другие глобальные проблемы современности: катастрофическое загрязнение окружающей среды; дефицит удобных для обитания пространств, продовольствия; моральное и физическое вырождение человечества и т. д. Вероятность мировой термоядерной войны таит в себе опасность полного разрушения планеты.

Заметим, данные утверждения, представляющиеся сегодня очевидными, еще полвека назад воспринимались бы, скорее всего, как сомнительные или даже как необоснованные. Это обстоятельство указывает на исторический характер значимости социальных фактов. Другими словами, объективное значение того или иного факта и, тем более, субъективная его оценка людьми зависят не только от онтологического содержания фиксируемой в сознании реальности, но и от всего конкретного социо-культурного контекста.

Второй фундаментальный факт — мировое сообщество уже создало технико-экономические предпосылки для позитивного разрешения этого противоречия, но практическое использование этих возможностей наталкивается на несоответствие социально-политического мироустройства такой глобальной задаче.

Третий фундаментальный факт заключается в том, что мир из двухполюсного превратился в однополюсный, но это не сделало его более устойчивым. В докладе Американского фонда национального совета обороны, в частности, утверждается:

«Жесткое противостояние двух блоков, как ни парадоксально, реально предотвращало взаимоуничтожительную ядерную войну. После распада двухполярного мира, он не стал безопаснее. В 1995 году произошел 71 вооруженный конфликт — в 2 раза больше, чем в 1989 году, знаменитом падением Берлинской стены, началом развала Варшавского блока и СССР».

Четвертый фундаментальный факт — разделение мирового сообщества на две части: привилегированные страны (развитые капиталистические и, по-видимому, примыкающий к ним ряд небольших государств «третьего мира» — Кувейт, Арабские Эмираты и др.) с населением около 1 млрд. человек — так называемый «золотой миллиард» — и остальные, непривилегированные, страны, население которых к 2000 г. превысило 5 млрд.

Пятый фундаментальный факт — капитализм как формация в глобальном масштабе исчерпал свой прогрессивный потенциал. Во-первых, основной его принцип — обеспечение максимально возможной прибыли — пришел в непримиримое противоречие с императивом устойчивого развития. Во-вторых, если бы бедная часть мира жила так же как в привилегированных странах, то загрязнение окружающей среды увеличилось бы в 50 раз, а потребление ресурсов — примерно в 100 раз, тогда как природа не сможет выдержать даже десятую долю такой нагрузки.

Следует подчеркнуть, что эгоистические расчеты на «избранность» большинства из тех, кого сегодня судьба благословила жить в наиболее развитых странах, весьма сомнительны. «В настоящее время в футурологической и политологической литературе стали модны разговоры о «золотом миллиарде будущего». Однако простые расчеты показывают, что и эти разговоры представляют собой блеф для «общественного мнения» Запада. Реальность такова, что существование общества даже при доступном уровне потребления, но с использованием только воспроизводимых ресурсов возможно максимум на уровне двадцати-тридцати миллионов элиты и от 300 до 500 миллионов, их обслуживающих (воспроизводимый ресурс «цивилизованного» существования «золотых миллионов»). Это и есть новый мировой порядок, который планируют «архитекторы будущего». Так что большей части населения «цивилизованной» Европы и Америки не следует рассчитывать на место под солнцем при новом мировом порядке», — делает вывод М. П. Бурлаков [5].

В сентябре 1995 г. состоялась первая конференция Мирового Форума — одного из главных «мозговых центров», созданного на основе слияния Фонда Горбачева (США) и Международной ассоциации иностранной политики, возглавляемых Д. Гаррисоном. В ней участвовали многие представители Бильдербергского клуба, Трехсторонней комиссии. В речах Д. Буша, 3. Бжезинского, М. Горбачева, М.. Тэтчер, Т. Тернера, К. Сагана и других известных общественных деятелей ключевыми словами были: «новый мировой порядок», «мировое правительство», «глобальное управление». 3. Бжезинский заявил, что «глобализация мирового управления — не акт доброго желания или доброй воли, но неизбежный процесс», который необходимо контролировать, для чего и создается Мировой Форум. М. Горбачев предложил национальным государствам отказаться от своего суверенитета в пользу так называемого «Глобального мозгового треста», или «Совета мудрецов», состоящего из 100 человек «новаторов-мыслителей», управляющих глобальными процессами. Именно они, по мнению бывшего генсека ЦК КПСС, должны диктовать всем жителям планеты «общие верования, ценности, стандарты, образ жизни». Конференция выработала также общую линию на всемерное ограничение возможностей ООН и превращение ее в технический аппарат претворения в жизнь принятых решений. М. Тэтчер выразила общее мнение собравшихся, заявив, что самые важные мировые проблемы не следует оставлять на усмотрение ООН — их будет решать более подходящая для этого организация.

В октябре 1996 г. без особой огласки прошла вторая конференция Мирового Форума, которую открыл президент корпорации Карнеги Д. Гамбург. В его докладе был выдвинут тезис о том, что западная система ценностей должна рассматриваться как точка отсчета для всего человечества, а всякое противостояние ей — как реакционное. На конференции в рамках общей программы под названием

«Стратегическая инициатива Мирового Форума» рассматривались вопросы создания мирового правительства и глобального управления. В докладах раввина. Герцберга, бывшего главнокомандующего войсками стратегического назначения США Л. Батлера, сенатора А. Крэнстона говорилось о необходимости конструирования «новой архитектуры Глобальной Безопасности», под которой понимается обеспечение устойчивого паразитического существования иудейско-протестантской цивилизации за счет потребления природных ресурсов всего человечества и подавления всех, несогласных принимать такой порядок. Религиозный философ С. Кин так выразил суть парадигмы «устойчивого развития»: «Если мы урежем население земного шара на 90%, не останется людей для того, чтобы наносить экологический ущерб». Предложение это было встречено бурными аплодисментами присутствующих [6].

Из перспективы исчерпания материальных ресурсов Земли вытекает необходимость глобальной стратегии перехода из режима экстремальных ситуаций «выживания» в режим устойчивого развития, предусматривающий равновесие между природоразрушительными и природовосстановительньтми процессами. Такой переход технически осуществим, но для этого, наряду с внедрением ресурсосберегающих, безоходных, экологически чистых технологий, необходимо существенно изменить потребление, сократив его для одной части населения (проживающего в основном в промышленно развитых странах) и одновременно увеличив для другой. Однако такое решение, как было показано ранее, предполагает необходимость самого радикального изменения социального и политического мироустройства.

Придерживающиеся экофильной парадигмы духовности, гуманистических и демократических принципов ученые, общественные и политические деятели с трибун ООН и других международных организаций предлагают, чтобы развитые страны во имя сохранения природы и мира на Земле передавали безвозмездно часть своих материально-технических ресурсов и технологий другим странам, помогли создать высокоэффективные, экологически чистые производства. Они считают необходимым обеспечивать наряду с устойчивой экологической ситуацией устойчивые тенденции повышения благосостояния масс, сокращение разрыва в уровне обеспеченности населения развитых и развивающихся стран. Эта позиция четко выражена, например, в книге Федерико Майора Сарагосы: «Привычная схема человека-производителя, человека-рабочего, homo faber должна быть дополнена и защищена схемой homo sapiens — человека, который думает, творит, полностью раскрывает свои уникальные качества. Разнообразие культур есть достоверное выражение человека-творца».

Государства с большим научным и техническим потенциалом должны помогать странам, находящимся на низших ступенях развития. Но при этом необходимо соблюдать этические требования. Чтобы реализовать эти принципы, считает Ф. Майор Сарагоса, нужно научиться «противостоять экономическим и технопромышленным моделям и в особенности не допускать вторичных последствий, которыми зачастую сопровождается передача технологии, — подавления культурной самобытности и упадка культуры принимающей помощь страны. Наряду с неоспоримыми достижениями имеется немало примеров, показывающих, как губительно воздействует на культуру импорт (нередко навязываемый) орудий труда и продукции техноиндустрии. Еще более худшими, однако, являются последствия насильственного внедрения информации, а также сознательного навязывания чужих культурных ценностей ... Согласовать экономическое развитие и технический прогресс развивающихся стран с уважением системы ценностей общества-получателя — такова главная задача се­годняшнего международного сотрудничества» [7].

Однако такое согласование оказывается крайне трудным и, вероятно, при существующей международной ситуации принципиально невозможным, поскольку рыночная миросистема, как показывает практика, неспособна в сколько-нибудь существенных масштабах поступаться мотивом извлечения максимальной и скорейшей прибыли.

Поэтому демократической парадигме противостоит тоталитарная парадигма устойчивого развития, предполагающая обеспечить в мире равновесное природопользование на основе сохранения или увеличения потребления «благополучной» 1/6 населения за счет сокращения остальной части (5/6) землян в 3-4 раза. Как уже отмечалось, предполагается доведение «золотого миллиарда» до 20-30 миллионов при 15-20-кратном сокращении населения планеты. Принципы этой глобальной стратегии выживания меньшинства за счет геноцида большинства, конечно, широко пока не рекламируются, но довольно явно и все более жестко реализуются практически.

Поскольку прямое военное подавление большинства населения Земли не только сложно, но крайне опасно для самих подавляющих, применяется тактика опосредованного геноцида. Предполагается, во-первых, не сокращать, а всемерно увеличивать разрыв в научно-техническом, экономическом, военном и культурном потенциалах привилегированных стран и остальных государств; во-вторых, установить тотальный контроль за использованием природных ресурсов во всем мире, обеспечив их приоритетное потребление привилегированными странами путем навязывания неравноправных договоров, так называемой «помощи», кабальных займов, «совместных» предприятий и т. п.; в-третьих, сократить население непривилегированных стран в перспективе до 1,5-2 млрд. (или даже до 300-500 млн.) главным образом за счет неявно организованного самогеноцида (формирование паразитической спекулятивно-мафиозной экономики, дорогостоящих медицинских услуг и лекарств, неограниченное распространение алкоголя, табака и более сильных наркотиков, разрушение семей, дошкольных учреждений, провоцирование гражданских войн и т. п.); в-четвертых, ограничить потребление населения непривилегированных стран до минимума, достаточного для его использования как рабочей силы; в-пятых, всемерно увеличивать в этих странах социальную дифференциацию между богатым меньшинством и нищающей массой населения, формировать компрадорскую мафиозно-бюрократическую элиту, обладающую абсолютной экономической и политической властью, чтобы ее руками осуществлять геноцид народа и, опираясь на нее, бесконтрольно хозяйничать во всех непривилегированных странах; в-шестых, охватить весь мир одним рынком и единой финансовой системой, ввергнув непривилегированные страны в неограниченную рыночную стихию, взять ее под контроль и осуществить валютную оккупацию этих стран; в-седьмых, установить тотальный контроль за средствами массовой информации и психологический прессинг, используя их для управления умами и душами людей в интересах элиты привилегированных стран.

При этом не исключается, а предполагается использование и самых жестких методов прямого военного подавления. «Очевидно, — признает Дж. Шелл, — война против Ирака в 1991 г. была войной за американскую гегемонию и сохранение существующего американского образа и уровня жизни». Другой вариант — провоцирование и разжигание «вялотекущих», самоистребительных гражданских (как, например, в Анголе) войн.

Таким образом, сегодня сталкиваются две социально-политические стратегии глобального выживания, основанные на диаметрально противоположных парадигмах устойчивого развития, которые для наглядности можно представить в таблице.