Введение

Вид материала

Доклад

Содержание Положение заключенных Положение военнослужащих срочной службы Положение душевно больных

Подобный материал:

• Джон Р. Хикс. "Стоимость и капитал", 4314.44kb.
• Введение глава психологизм как особенность характерологии в рассказах Всеволода Иванова, 12.47kb.
• Лабунец Ольга Юрьевна мытищи 2009 г. Оглавление Введение 3 Использование видеофильмов, 263.17kb.
• Анализ и планирование трудовых показателей Аудит и контроллинг персонала Введение, 12.45kb.
• Программа курса. План семинарских занятий Методические рекомендации Новосибирск 1999, 340.75kb.
• Учебной дисциплины (модуля) Наименование дисциплины (модуля) Введение в спецфилологию:, 83.08kb.
• 1. Целеполагание в процессе менеджмента Введение, 49.78kb.
• Пояснительная записка. Особенностью курса «Введение в языкознание» является высокая, 305.75kb.
• Курносов Владимир Анатольевич Волжск 2007 Оглавление Введение 3-5 Глава I. Юродство, 355.39kb.
• Целевые программы и непрограммная деятельность Распределение расходов по целям, задачам, 396.48kb.

Светлана П. проживала с больной матерью и двоими несовершеннолетними детьми (12 и 13 лет), один из которых инвалид детства по психическому заболеванию, другой туберкулезно– инфицированный. Жилье находится в ветхом фонде, в полуподвальном сыром помещении без удобств. Согласно акту обследования жилищной комиссией санитарно-технические нормы полностью нарушены.²³⁷

Ситуация с жильем в области одна из самых острых. Социального жилья практически нет. Нового строительства почти не ведется. В качестве подтверждения этого можно привести пример с той же Светланой П, которой все же предложили «новую» квартиру: в старом доме с газовым отоплением, в квартире без удобств.


Анализ работы комиссий по делам несовершеннолетних²³⁸

На конец 2000 г. на учете в комиссии по делам несовершеннолетних г. Н. Новгорода состоит 2371 (1999 г.–2307) семей, не обеспечивающих надлежащих условий для воспитания детей, количество детей в этих семьях 3538. Всего на учете состоит 4492 (1999 г.–4228) несовершеннолетних подростков, в том числе: 92 (1999 г.–25) – освобожденных из мест лишения свободы после отбытия срока наказания; 268 (1999 г.–721) – освобожденных условно или с отсрочкой исполнения приговора; 10 – вернувшихся из специальных учебно-воспитательных учреждений; 1187 – употребляющих спиртные напитки и наркотики.

Работа комиссии в 2000 г. осуществлялась по следующим направлениям:

– защита прав и восстановление законных интересов несовершеннолетних во всех сферах жизнедеятельности: 315 подростков возвращено в учебные заведения; 15-ти возвращено имущество, жилье; 6014 (1999 г.-11262) трудоустроены временно или постоянно;

– проверка воспитательной и профилактической работы в образовательных учреждениях, в клубах, в учреждениях культуры и спорта, в отделах профилактики правонарушений несовершеннолетних в воспитательных колониях -176;

– рассмотрение дел на родителей: всего 1061 дело, из них 380 передано в суд, в т.ч. 5 - об ограничении в дееспособности, 344 – о лишении родительских прав, 10 – об отобрании детей у родителей без лишения родительских прав, 4 – о восстановлении родительских прав;

– рассмотрение дел в отношении несовершеннолетних: всего 6144 дел, в т.ч. 4317 административных правонарушений, 370 представлений об исключении несовершеннолетних из образовательных учреждений, 424 представления об отказе в возбуждении или прекращении уголовного дела.

Представленные сведения работы комиссии по делам несовершеннолетних свидетельствует о том, что в 2000 г. сохранилась тенденция роста числа семей, не обеспечивающих надлежащих условий для воспитания детей, и, соответственно, числа детей, не получающих должного воспитания. Растет количество несовершеннолетних, попавших в сферу деятельности данной комиссии.


Сведения о преступности несовершеннолетних²³⁹

В 2000 г. в Нижегородской области несовершеннолетними было совершено 4719 преступлений, из них 82,3% – тяжкие и особо тяжкие. В целом по сравнению с 1999 г количество преступлений уменьшилось на 1,8%, а вот доля в них тяжких и особо тяжких увеличилась на 2,3%. 60% – преступления групповые, 32,2% – повторные. В 2000 г значительно (на 18,18%) выросло число рецидивных преступлений.

Удельный вес преступлений, совершенных несовершеннолетними, в общем числе преступлений составляет 9,5%.

Всего несовершеннолетних участников преступлений – 4072. Это на 1,2% меньше, чем в 1999 г. Из них 51,2% (в 1999 г. –53,9%) – учащихся школ и профтехучилищ, 6,8% – работающих.

В целом ситуация с преступностью среди несовершеннолетних в 2000 г. такая же как и в 1999 г., но наметившаяся с 1998 г. тенденция увеличения числа преступлений, совершаемых учащимися школ и профтехучилищ не сохранилась, а, наоборот, в этом году наблюдалось снижение на 2,7%.


Положение заключенных


По данным Главного управления исполнения наказания (ГУИН) по Нижегородской области в колониях области отбывают наказание 15 тысяч заключенных.²⁴⁰ На начало 2000 г. в СИЗО находилось более 5000 человек, к осени численность сократилась до 4200, в основном, за счет амнистии. А к концу года численность почти достигла прежнего уровня. В 2000 г. из мест лишения свободы по амнистии было освобождено 6598 человек, 2114 – были освобождены от уголовной ответственности органами предварительного следствия.²⁴¹


Условия содержания заключенных в СИЗО

Условия содержания в Нижегородском следственном изоляторе (СИЗО) уже давно считаются пыточными. На каждого взрослого человека в камере приходится менее одного метра площади, спят по очереди, воздух в камерах постоянно затхлый, закрыты листами железа окна, высокая влажность, отсутствуют элементарные санитарные условия. Одна из женщин, пришедшая в НОПЧ на прием, узнав, что в случае удовлетворения жалобы в порядке надзора и принятия решения о направлении дела на повторное рассмотрение в суд, ее сына снова вернут из колонии в СИЗО, отказалась от подачи жалобы. Причина была в том, что сын как-то раз сказал ей на свидании: «Если меня снова отправят в СИЗО, то я наложу на себя руки».²⁴²

В конце этого года наконец-то завершилось строительство корпуса СИЗО для несовершеннолетних. Его начали строить еще в 1993 г. По свидетельству журналистов, побывавших на открытии нового корпуса, камеры рассчитаны на четырех человек, по площади не больше вагонного купе, нары в два этажа. У двери находится унитаз, причем никаких перегородок между сортиром и «жилой зоной» не предусмотрено.²⁴³


Условия содержания заключенных в местах лишения свободы

В колониях санитарно-технические условия содержания заключенных лучше, чем в СИЗО. Но по сравнению с положением заключенных в прошлом году, в 2000 г. изменений практически никаких нет. По-прежнему, в колониях имеются специальные камеры, в которых нет ничего кроме бетонных стен. Заключенные называют их «шершавками».²⁴⁴ Имеются случаи заболевания туберкулезом. Медицинская помощь не всегда предоставляется вовремя или не предоставляется вовсе.²⁴⁵ Жалобы заключенных на условия содержания или на неправомерные действия администрация колонии не отправляет.²⁴⁶

По данным ГУИН по Нижегородской области из общего числа отбывающих наказание осужденных только половина трудоустроена на оплачиваемые работы. Но на свой заработок они не могут прокормить даже себя. Среднемесячный заработок всего 243 рубля, а содержание одного заключенного обходится федеральному бюджету в 484 рубля. Да если бы еще эти рубли из бюджета доходили до заключенных. Практически те колонии, которые не имеют собственных подсобных хозяйств, живут впроголодь.²⁴⁷


Условия содержания арестованных в спецприемнике

Об условиях содержания в местах лишения свободы пишут в НОПЧ довольно часто, а вот об условиях, в которых находятся административно арестованные, очень редко. По-видимому, это в первую очередь связано с тем, что отбывать наказание в спецприемнике человеку приходится не месяцы и годы, а всего то максимум две недели. Поэтому и не жалуются. А, во-вторых, отбывают там наказание граждане, в основном, за нарушение общественного порядка, которые во время совершения административного правонарушения, как правило, были в нетрезвом состоянии. Многие из них не имеют ни места работы, ни места жительства. Тут уж не до жалоб. А условия содержания в спецприемниках, судя по поступившей в НОПЧ жалобе от юриста-правозащитника из г. Дзержинска М., которому в ноябре 2000 г. пришлось пробыть там 10 суток, просто «нечеловеческие».²⁴⁸

Так, он пишет, что в нарушение п. 5 Приказа МВД РФ 06.06.00 за № 605дсп (в спецприемник не должны приниматься лица, подозреваемые в совершении преступлений), в камере находились 6 человек, неоднократно судимых, в отношении которых были возбуждены уголовные дела по признакам состава преступлений: грабеж, разбой, умышленное причинение тяжких телесных повреждений и других.

В нарушение п. 6 Приказа лица принимались в спецприемник без постановления суда. Судьи Дзержинского городского суда каждое утро в рабочие дни рассматривали материалы о привлечении граждан к административной ответственности в судебных заседаниях, которые проходят в спецприемнике (закрытом учреждении) с нарушением принципа публичности судопроизводства. Личный досмотр и изъятие вещей проводился без понятых, квитанции об изъятых вещах на руки арестованным не выдавались.

Камеры спецприемника рассчитаны на 5-6 человек. Фактически же в камерах находилось от 10 до 20 человек, а 6 ноября в камере № 1 было более 40 человек. Люди стояли, сидеть или лежать места не было. Дышать было нечем. Зарешеченное окно было закрыто. В камере – полумрак. Камера № 7 кишела клопами и вшами, в стенах и в полу – дыры, из которых по ночам выходили крысы и бегали по камере в поисках еды. Требование М. о проведении санобработки осталось без ответа. Арестованные спали все вместе на голых деревянных нарах, постельное белье не выдавалось, каждый укрывался своей верхней одеждой. На просьбу М. разрешить передать ему из дома теплую куртку администрация ответила отказом.

Кстати, видимо по традиции, так же как и в колониях, в спецприемнике есть своя камера «шершавка». Называют ее здесь «подводная лодка». Это камера №11, которая раньше была душевой комнатой. Отопления в ней нет. Зарешеченное окно открыто, сильная сырость и температура воздуха около 4 градусов. Интересно, что когда М. заявил начальнику спецприемника о его содержании в ней, то тот сказал, что в спецприемнике такой камеры нет. Действительно – подводная лодка.

На седьмой день пребывания в спецприемнике М. попросил мыло, т.к. переданное ему мыло съели крысы. В ответ работник спецприемника заявил, что «мыло ему выдадут демократы». На просьбу о помывке в бане или душе капитан, дежурный по смене, ответил: «Здесь вам не Нидерланды». А если бы он знал, что в Дании каждый арестованный содержится в отдельной камере и каждый день может принимать душ²⁴⁹, то сказал бы, наверное, что здесь не Дания.

Ежедневно по утрам проводился личный досмотр арестованных и осмотр камеры. Всех выводили в коридор, приказывали раздеться до трусов, а некоторых заставляли снять и трусы. И в таком виде держали в холодном, продуваемом сквозняком коридоре до получаса. Следует заметить, что в упомянутом выше Приказе личный досмотр не предусмотрен. Право на прогулки арестованным не предоставлялось. Горячая пища выдавалась один раз в день: суп, каша, макароны или картошка. Чай или компот не выдавались. Нормы выдачи очень маленькие. Фактически пребывание в спецприемнике, как считает М., это пытка голодом. В заключение своей жалобы М. пишет. «Перед задержанием я был элегантно одетый, чисто выбритый деловой человек. Из спецприемника я вышел в изодранном пальто, пропахший нечистотами, в одежде, кишащей клопами и вшами, небритый человек, от которого шарахались прохожие…Это учреждение, которое уродует психику людей, приучает их к мысли, что с любым человеком можно сделать все, что угодно, если он попадает в «распоряжение» милиции»²⁵⁰. Для сведения следует сказать, что М. считает свое задержание и привлечение к административной ответственности незаконным и необоснованным и обжалует эти действия в установленном порядке.


Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающее достоинство виды обращения и наказания в местах лишения свободы

Все представленные в данном разделе сведения о применении пыток и других жестоких, бесчеловечных и унижающих достоинство способов обращения и наказания в местах лишения свободы взяты из жалоб заключенных, присланных в НОПЧ. Проверить достоверность представленных сведений общественностью практически не представляется возможным из-за отсутствия правового регулирования, которое бы позволяло на законных основаниях осуществлять общественный контроль мест лишения свободы. Также как и раньше проверкой жалоб заключенных занимаются сотрудники спецпрокуратур и, как правило, факты не подтверждаются. Приведем стандартный пример. Заключенный жалуется на причинение ему вреда здоровью в результате избиения сотрудником колонии и просит возбудить по этому факту уголовное дело. В ответ на это из прокуратуры сообщают, что «оснований для возбуждения уголовного дела по факту избиения нет, так как нет подтверждения (медицинского заключения и очевидцев избиения)»²⁵¹. Вполне очевидно, что без согласия на то администрации колонии, заключенный не может быть освидетельствован на предмет получения побоев. Кроме того, как пишет в своем обращении в НОПЧ осужденный Э. В. Суворов, «в случае избиения держат в штрафном изоляторе, пока не сойдут все синяки и побои». Было бы также странным, чтобы кто-то из очевидцев (даже, если они и есть) согласились дать показания, поскольку сами они могут сразу же оказаться на месте потерпевшего. А если даже и есть показания, то на них просто не обращают внимания, как будто бы их и нет вовсе. Так, осужденный И. В. Волков, отбывающий вместе с Э. В Суворовым наказание в колонии УЗ-62/1, в объяснительной от 27 апреля 2000 г. на имя прокурора по надзору подтверждает, «что осужденного Суворова избивали представители администрации»²⁵². В данном случае все, о чем сообщал Суворов, касалось положения в колонии УЗ-62/1. Но аналогичная обстановка и в колонии УЗ-62/7 (Варнавинский район, п. Восход), в которой он отбывал наказание до этого. В декабре 2000 г. от НОПЧ в Генеральную прокуратуру РФ было направлено обращение, в котором содержалась просьба о проведении эффективной проверки всех изложенных в жалобах фактов²⁵³. Ответ на обращение был получен незамедлительно, но не из Генеральной прокуратуры, а из прокуратуры Нижегородской области. В нем сказано, что по жалобам осужденного Э. В. Суворова и его отца В. И. Громова проверки проводились ранее с выездом в указанные учреждения. «Изложенные в заявлениях Суворова и Громова факты применения к Суворову спецсредств, физического насилия и фактов избиения со стороны представителей администрации и осужденных в ходе проверки не нашли своего подтверждения»²⁵⁴.

Однако НОПЧ считает, что в связи с неполнотой расследования нельзя довольствоваться только результатами прокурорских проверок жалоб. Подтверждением того, что осужденный Суворов не один подвергался со стороны администраций колоний УЗ-62/7 и УЗ-62/1 жестокому обращению и наказанию, являются еще три обращения в НОПЧ, поступившие в 2000 г.

Так, в феврале 2000 г. на личном приеме Е. А. Шадрина сообщила, что по информации, полученной ею от брата С. А. Байдецкого, отбывающего наказание в колонии УЗ-62/1, он был избит, помещен в помещение камерного типа (ПКТ) и объявил из-за этого голодовку.²⁵⁵

18 сентября 2000 г. уже сам С. А. Байдецкий, придя на прием после освобождения, подтвердил сведения в отношении себя и Суворова.²⁵⁶

31 августа 2000 г. в НОПЧ лично обратился А. П. Макась, который отбывал наказание в колонии УЗ-62/7 и был освобожден по амнистии как инвалид 2 группы. Он сообщил, что с 23 мая 2000 г., т.е. с первого дня пребывания в колонии, и до освобождения в августе по амнистии он непрерывно подвергался пыткам и избиению. «После избиения меня поместили в камеру, так называемую «шершавку». Вся камера из бетона. Я был раздет до нага. Находился в ней 7 суток. Все это время меня периодически били и не кормили»²⁵⁷. И это только один из эпизодов многочисленных издевательств, которым подвергся Макась. Он противник жалоб в государственные надзирающие органы, т.к. на основании собственного опыта убедился, что пользы от этого нет никакой, а вред может быть причинен существенный. Вред заключается в том, что после жалоб администрация начинает применять к осужденному еще более изощренные способы физического воздействия и морального унижения. И нередко не только своими силами, но и силами самих осужденных, согласившихся, опять-таки по принуждению, на эти действия. Об этом же свидетельствует и осужденный И. В. Волков в своей объяснительной прокурору по надзору²⁵⁸, который сам издевался по указанию администрации над своими же собратьями по несчастью. По просьбе Макася была проведена пресс-конференция для средств массовой информации, на которой он рассказал о творящемся в местах лишения свободы произволе. Его выступление было показано практически по всем местным телеканалам и имело широкий общественный резонанс. Впервые бывший заключенный, неоднократно судимый, решился лично и публично обнародовать сведения о бесправном, бесчеловечном, ужасающем положении заключенных. И трудно не поверить в это. Ведь человек теперь находится на свободе и, казалось бы, непосредственно не заинтересован в прекращении неспровоцированного насилия. Тем более, что перед освобождением сотрудник оперативного отдела требовал от него письменного заявления, в котором Макась должен был написать, что никаких претензий к администрации колонии он не имеет.

После показа по телевидению пресс-конференции с Макасем, в НОПЧ обратилась Р. В. Галкина, мать осужденного А. Л. Галкина, отбывающего наказание в той же колонии, что и он. Ее сын Алексей находился в колонии УЗ-62/7 с 1998 г. И за время его пребывания там она неоднократно убеждалась в том, что он неоднократно подвергался избиению и издевательствам. На ее многочисленные жалобы никакой реакции не было. В довершении ко всему Алексей заболел туберкулезом, и его отправили в специализированную колонию УЗ-62/10. Через год его вновь вернули в колонию УЗ-62/7, как говорит Раиса Васильевна, «в этот ад». В конце июля 2000 г. должно было состоятся длительное свидание с сыном, но по неизвестной причине оно не состоялось. Ей удалось только передать сыну посылку. А 11 августа к ней домой по просьбе сына приехали двое бывших осужденных, освободившихся по амнистии. Они сообщили матери, что свидание не состоялось из-за того, что Алексея не пропустила медицинская комиссия, т.к. перед этим он был избит капитаном Ш., и в таком виде показывать его матери не решились. Они также рассказали, что половина посылки, которую она передала сыну, исчезла. Оставшаяся же часть была отдана Алексею в виде «поросячьего месива», т.е. сотрудники колонии переломали и перемешали лапшу, какао, сухари, печенье, баранки и сигареты²⁵⁹.

В докладе за 1999 г. были представлены сведения, полученные из колонии УЗ-62/15 (п. Анненково, Вадского района, Нижегородской области), о том, что 27 сентября 1999 г. по приказу зам. начальника колонии М. из пожарного шланга залили помещение камеры №8 ПКТ (помещение камерного типа). При этом намокли постельные принадлежности, личные вещи, одежда, продукты, сигареты. Потом осужденных вывели из камеры в коридор и избили. Об этом случае в НОПЧ написали более 10 осужденных. Выдержки из их писем (без комментариев) были опубликованы в газете «Право-защита», издаваемой НОПЧ. Статья, в которой приводились выдержки, называлась «Мокрое» дело подполковника Малова». Причем слово «мокрое» было взято в кавычки. Подполковник Малов посчитал, что этот заголовок унижает его честь, достоинство и деловую репутации, и подал на редакцию газеты в суд, запросив в качестве компенсации морального вреда 50000 рублей. К сведению следует сказать, что в результате проверки прокуратурой Нижегородской области жалоб из колонии УЗ-62/7, факт залива водой из пожарного шланга помещения камеры и порчи личных вещей осужденных установлен. Правда случилось это, оказывается, во время пожарных учений, которые, как считает прокуратура, были проведены не совсем квалифицированно, о чем в адрес администрации колонии было направлено соответствующее предупреждение²⁶⁰.


Положение военнослужащих срочной службы²⁶¹


По данным Нижегородского областного комитета солдатских матерей (НО КСМ) в 2000 г. сохранилась тенденция увеличения количества нарушений прав призывников и их родителей со стороны работников военкоматов, врачей – специалистов, призывных комиссий и других государственных органов и должностных лиц, так или иначе, причастных к призыву в Вооруженные Силы, и к службе в армии.

Достаточно сказать, что по сравнению с 1999 г., количество призывников и их родителей, обратившихся в НО КСМ, увеличилось на 15% и составило 789 человек. В Дзержинский Комитет солдатских матерей в 2000 г. по вопросам, связанным с призывом, обратилось 250 человек.

Рост нарушений прав призывников и их родителей, а соответственно увеличение количества обращений в НО КСМ обусловлено целым рядом объективных причин.

Во-первых, план по призыву, который обязан выполнить глава субъекта Федерации или глава местного самоуправления, спускается из Министерства обороны без учета реальных возможностей каждого административного образования по количеству молодых людей, которые без нарушения их прав или прав их родителей подлежат призыву в армию. Во-вторых, личная заинтересованность руководителей исполнительной власти субъектов Российской Федерации в количественном, а не качественном составе призывников, поддерживается Постановлением Правительства № 436 от 5.06.00, предусматривающем награждение должностных лиц, ответственных за организацию и проведение призыва на военную службу, занявших по итогам конкурса первое, второе и третье места, денежными премиями Министерства обороны. К причинам увеличения нарушений можно также отнести и войну в Чечне, требующую все больше человеческих ресурсов, а также практически полную правовую безграмотность подавляющего большинства призывников и их родителей, которая «поощряет» чувство абсолютной безнаказанности у должностных лиц, занимающихся призывом.

Нарушения при призыве, которые констатировал КСМ в 2000 г. также разнообразны, как и в предыдущие годы. Начиная от незначительных (таких как, введение в заблуждение и явный обман призывников и их родителей относительно нормативных положений о призыве, имеющих почвой правовую безграмотность) до вопиющих (неправомерное задержание, отправка в войска с заболеваниями, не совместимыми с военной службой, или без учета семейных обстоятельств, усугубляющих положение членов семьи призывника).

В качестве традиционных нарушений прав человека со стороны должностных лиц военкоматов и призывных комиссий можно привести следующие примеры.


Призыв в армию лиц, не годных для прохождения строевой службы по состоянию здоровья или имеющих право на отсрочку.

В 2000 г. в НО КСМ обратились 82 человека, в отношении которых было принято решение о призыве или о годности к военной службе без учета заболеваний не совместимых с военной службой.

Так, Олег Б. имел заболевание гипертония II степени, подтвержденное неоднократными обследованиями, которое не захотела признавать областная призывная комиссия, обвиняя Олега в том, что медицинские справки «куплены». Работники военкомата заставили Олега взять повестку на отправку в армию в пограничные войска. Олег обжаловал в суд решение призывной комиссии.

Роман Л. имел ряд заболеваний: плоскостопие II степени с артрозом II степени, гипертоническую болезнь I степени, ожирение, эндокринное заболевание. Призывная комиссия вынесла решение о призыве, так как все врачи-специалисты, несмотря на имеющиеся заболевания, признали его годным к военной службе. После обжалования решения районной призывной комиссии в областную призывную комиссию военком района угрожал расправой, грубо разговаривал с матерью Романа. Роман обжаловал решение призывной комиссии в суд.

Сергей К. имел заболевания: энурез, вегето-сосудистая дистония, астено-невротический синдром. Врачи-специалисты не усмотрели в его заболеваниях причины для признания его права на освобождение от военной службы. Решение призывной комиссии о призыве обжаловано в суд.

Имеются случаи отказа в праве на медицинское обследование. Так, Михаилу Т. была вручена повестка на отправку в армию без медицинского обследования (страдает мочекаменной болезнью, сколиозом II степени и рядом других заболеваний); Алексей Ш. получил повестку на отправку в армию без медицинской комиссии (после вмешательства КСМ прошел обследование – выявлено заболевание сифилис); Андрей Ж. не проходил медицинское освидетельствование в военкомате, так как потеряли его личное дело, однако домой принесли повестку на отправку в армию.

Не редки случаи занижения степени нарушения здоровья врачами медицинских учреждений, обследующими призывников по направлению районных военкоматов (РВК). Например, Алексей У. имеет заболевание «язвенная болезнь желудка», подтвержденное в нескольких медицинских учреждениях. По направлению военкомата прошел обследование в гарнизонном госпитале, где язвенную болезнь не подтвердили, а поставили диагноз «эрозивный бульбит». Владимир Б. имеет заболевание плоскостопие III степени, диагностированное в Нижегородском исследовательском институте травматологии и ортопедии (НИИТО). Военный комиссар сказал, что председатель городской призывной комиссии распорядился не принимать заключения НИИТО. По направлению военкомата в поликлинике поставлен диагноз плоскостопие II степени. Алексей С. имеет заболевание гипертоническая болезнь II ст. При обследовании в военном госпитале диагноз снят.

Не редки подобные нарушения и в г. Дзержинске. В 2000 г. отстаивали свое право на отсрочку от призыва по состоянию здоровья призывники Жуковец, Стешов, Святов, Сухарев, Трубилов, Шлягин, Шмыров и многие другие.

Следует отметить, что юношам призывного возраста в период призывной компании, нарушая ст. 31 Закона РФ «Основы законодательства об охране здоровья граждан», врачи поликлиник и больниц по месту жительства отказывают в приеме, в предоставлении консультаций и лечения без разрешения военкомата. Так, Дмитрий М. в период осеннего призыва заболел и ему был выписан больничный лист. По распоряжению из военкомата больничный лист в поликлинике был закрыт до окончания излечения. В больнице отказали в госпитализации Димы без разрешения военкомата. Подана жалоба в прокуратуру.

Только благодаря разъяснительной работе среди призывников и их родителей со стороны Нижегородского областного комитета солдатских матерей была предотвращена отправка в армию нескольких десятков молодых людей, которые не подлежали призыву в армию по состоянию здоровья. Было констатировано, что практически все врачи-специалисты призывных комиссий не желают признавать диагнозы, поставленные независимыми врачами и диагностическими центрами. Подобные действия доходят до абсурда, когда врачи военкомата, зачастую не являясь большими специалистами по отдельным заболеваниям, не признают диагноз авторитетных лечебных заведений, таких, как Нижегородский исследовательский институт травматологии и ортопедии, областная больница им. Семашко, кардиологический центр и др. Тогда как в обязанности врачей-специалистов призывных комиссий по Положению о военно-врачебной экспертизе входит только лишь определение годности к военной службе каждого призывника на основании представленных медицинских документов.

В результате в армию отправляются заведомо больные молодые люди, которые в лучшем случае будут комиссованы, а в худшем станут предметом издевательств со стороны сослуживцев. В итоге государство получает тысячи самовольно оставивших воинские части, массовые случаи убийств в армии и суицидов.

Родители военнослужащих, призванных с нарушениям права на отсрочку по состоянию здоровья, обращаясь в НО КСМ отмечают, что в армии здоровье их детей значительно ухудшилось.

Алексей Б. был призван на военную службы, несмотря на диагноз, поставленный в НИИТО (плоскостопие III степени) и не мог в полной мере исполнять обязанности военной службы, предусматривающей как многочасовое стояние в карауле, так и физические упражнения. Леонид Г. призван в армию 16 мая 2000 г., а уже 6 июня мать получила уведомление, что ее сын лежит в госпитале в психиатрическом отделении. Дмитрий Д. был призван 14 июня 2000 г. Через 4 дня он вскрыл себе вены. Владимир Б. был призван с заболеванием бронхиальная астма, о котором он сообщил в военкомате. После призыва Владимир оказался в госпитале с приступом удушья. Александр А. призван в армию с дистрофией (вес 60 кг. при росте 190 см). Через неделю был госпитализирован с диагнозами: язва желудка, плоскостопие, заболевание сердца.

Таких примеров можно было бы привести очень много.

В 2000 г. в НО КСМ обратились 15 человек, в отношении которых было принято решение о призыве без учета права на отсрочку.

Например, Алексей С. имел отсрочку для получения образования (защита диплома в училище назначена на 26 июня). Военкомат вручил ему повестку на отправку на 15 июня 2000 г. Алексей написал жалобу в областную призывную комиссию и в прокуратуру. После этого он был вызван в военкомат, где майор А.Г. Кузьмин пригрозил Алексею, что в случае обжалования им решения призывной комиссии, он его посадит. Сергей К. также имел отсрочку для получения образования до конца весеннего призыва. Врачи призывной комиссии для решения вопроса о годности к военной службе заставляли его проходить длительное стационарное обследование во время работы над дипломным проектом. Виталию А., который являлся студентом правового колледжа, учеба в котором заканчивалась в конце июня, работники военкомата 12 мая без медицинского обследования и учета права на отсрочку по учебе вручили повестку на отправку в армию.

27 марта 2000 г. губернатором Нижегородской области подписано распоряжение № 76-р о досрочном до 10 июня выпуске граждан, подлежащих призыву, из образовательных учреждений среднего и начального, профессионального образования, которое нарушает право на получение образования, предусмотренного программой, и противоречит закону РФ «Об образовании» (п. 2 ст. 15).

Также нарушается право на отсрочку призывников, имеющих нетрудоспособных родителей, нуждающихся в помощи и заботе.

Евгений П. единственный трудоспособный сын матери – пенсионерки по старости, которая, кроме него, одна воспитывала еще ребенка-инвалида с детства. Призывная комиссия вынесла решение о призыве. Дело рассматривалось в районном суде, который признал право Евгения на отсрочку.

Попытки призвать молодого человека в армию любой ценой приводят к тому, что работники военкоматов и призывных комиссий подключают к этому и правоохранительные органы, которые в свою очередь не утруждают себя тем, чтобы усомниться в правомерности своих действий. Дмитрию У. в 2000 г. исполнилось только 17 лет. Работники военкомата совместно с работниками милиции предприняли попытку ворваться к нему в квартиру и забрать его в военкомат.

Александр Т. намеревался обжаловать решение призывной комиссии, так как не было учтено его право на отсрочку по состоянию здоровья. Военкомом было отказано ему в выдаче копии решения призывной комиссии для обжалования. Более того, сотрудники военкомата и милиции с понятыми пытались вручить Саше повестку на отправку в армию, угрожая возбуждением уголовного дела.

Данный вид нарушений был и остается системой. При этом милиционеры, которым поручается миссия принудительного привода, нарушают и право неприкосновенности жилища, и право на невмешательство в частную жизнь.

В этом году УВД г. Дзержинска по заранее отработанной совместно с военкоматом стратегии стали направлять призывникам ложные повестки с требованием явиться в качестве свидетеля в УВД. Эта акция была проведена при явном поощрении со стороны исполнительной и представительной местной власти, которая не отреагировала не только на индивидуальные жалобы, но и на публикации в прессе.

Явившихся в УВД призывников заталкивали в машины, везли в военкомат. В военкомате им незаконно, без медицинского освидетельствования и решения призывной комиссии вручались повестки на отправку. Некоторых после ночи, проведенной в милиции, направляли на сборный пункт для отправки в войска. На других незаконно налагали штраф за, якобы, неявку на призыв, причем сумма штрафа превышала установленный законом размер.²⁶²

На основании приведенных примеров можно сделать вывод, что должностные лица военных комиссариатов и призывных комиссий не стоят на страже закона, а правоохранительные органы не только не пресекают подобную деятельность, а, наоборот, прикрывают и даже пособничают ей.


Лишение возможности обжаловать решение призывной комиссии

Принудительный призыв молодых людей на военную службу всегда сопровождается внезапностью, что лишает их возможности воспользоваться правом на обжалование действий призывных комиссий. В связи с тем, что для обжалования решения призывной комиссии необходимо получить на руки копию этого решения, серьезным препятствием для обжалования также становится упорное нежелание работников военкоматов и призывных комиссий выдавать эти документы, что нарушает п. 6 ст. 28 Закона РФ «О воинской обязанности и военной службе». Должностные лица не только отказываются выдавать на руки копии решения призывной комиссии, но и отказываются принимать заявления от призывников с требованием выдать данный документ.

Игорь В. написал заявление о выдаче ему копии решения призывной комиссии для обжалования в суде, так как решение о призыве было принято без учета его состояния здоровья. Вместо выдачи копии решения призывной комиссии Игоря заставили взять повестку на отправку.

Евгений М. был отправлен на сборный пункт и возвращен домой в связи с наличием заболеваний, не совместимых с военной службой. После возвращения со сборного пункта он написал заявление о выдаче на руки копии решения призывной комиссии, в чем ему было отказано.


Право на судебную защиту

В некоторых случаях призывникам, надеющимся на справедливое судебное разрешение жалобы на неправомерные действия призывной комиссии, отказывают в этом.

Так, Сергей А. направил жалобу в суд на незаконное решение призывной комиссии. В военкомате его матери было сказано, что у них «все схвачено», и от армии он не «открутиться». И действительно, районный суд дважды признавал решения призывной комиссии о призыве Сергея на военную службу законными. Однако, Нижегородский областной суд решения районного суда отменил. Александр С., имея заболевание гипертония II степени, обжаловал решение призывной комиссии в районном суде. Суд назначил судебно-медицинскую экспертизу, по заключению которой установлен диагноз гипертония I степени. Согласно Положению о военно-врачебной экспертизе это заболевание так же должно служить основанием для признания Александра не подлежащим призыву. Однако, суд оставил жалобу Александра без удовлетворения, признав его годным для военной службы.


Пребывание военнослужащих срочной службы в воинских частях

Принудительный призыв молодых людей, которые по закону не должны служить в армии, усугубляет и без того сложную обстановку в воинских частях. Обращений по вопросам прохождения военной службы в 2000 г. в НО КСМ было 964, это на 30 % больше, чем в 1999 г., в Дзержинский КСМ обратилось 80 человек. Ниже приведен перечень основных вопросов, с которыми обратились в НО КСМ:

– самовольное оставление воинской части, в связи со сложившимися тяжелыми обстоятельствами (избиения, издевательства, семейные обстоятельства, состояние здоровья) – 118;

– смерть в армии в мирной обстановке – 12;

– смерть на войне в Чечне – 71;

– ранение на войне в Чечне – 17;

– пленение на войне в Чечне – 2;

– попытки совершить самоубийство – 10;

-письменные жалобы (родителям) на избиения, издевательства, вымогательство, подстрекательство к преступлению – 43;

– ухудшение здоровья до комиссования – 39, из них комиссовано 8 солдат после жестоких избиений, 15 – призванных с заболеваниями, не совместимыми с военной службой, остальные получили травмы и заболевания в армии. При этом 23 военнослужащих были комиссованы с психическими заболеваниями;

– длительное (более трех месяцев) неполучение писем из армии – 370. На запросы военных комиссариатов командиры воинских частей не считают нужным отвечать;

– отказ воинской части в выдаче денег уволенным в запас, участвовавшим в боевых действиях в Чечне –55.

Единичные обращения связанны с несвоевременным увольнением после окончания военной службы, жалобами на неоказание медицинской помощи и др.

Обращения в Комитет солдатских матерей, в основном, вызваны, как невозможностью получить у чиновников, ответственных за призыв и прохождение военной службы, достоверной информации о законах и правах, так и их нежеланием исправить ими же самими допущенные ошибки и нарушения.


Пытки и другие жестокие бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания в армии, «дедовщина»

Безнаказанности военных и гражданских начальников, от которых зависит судьба солдата, способствует сокрытие ими преступлений, совершаемых, часто, с их ведома, или при их участии. А также нежелание военной прокуратуры, вызванное корпоративными интересами, расследовать эти преступления в полном объеме. В «отписках» военной прокуратуры, как правило, говорится о проведенном расследовании, не выявившем состава преступления.

Так, например, Евгений В. вынужден был самовольно покинуть расположение воинской части в Чечне. В объяснительной записке в военную прокуратуру он пишет: «…Меня заставляли вымогать деньги, воровать продукты и совершать другие преступления. За отказ был сильно избит. В медицинской помощи отказано. В санчасть не отпускали. Избивали прикладами от автоматов, ногами, руками… В результате побоев на теле появились кровоподтеки, ссадины, гематомы. При виде меня командир роты капитан Концедалов цинично заметил, что я не умею правильно ходить и все время падаю. При этом распорядился прятать меня от прибывшей в полк комиссии на складе. Прятали в течение 15 дней. Самостоятельно передвигаться не мог три дня…Далее оставаться в полку я боялся, так как не выдерживали нервы. А т.к. автомат был всегда со мной, то я думал, что или убью кого-то, или себя».

Кирилл С. вынужден был самовольно оставить часть из-за постоянных унижений и избиений. Был задержан милицией и возвращен в часть. Из объяснительного заявления Кирилла в военную прокуратуру: «…Меня привезли в часть, приковали наручниками к горячей батарее и держали три дня. Меня заставляли писать, что я не хочу служить в армии, но я отказался. После трех дней в наручниках у батареи меня перевели в клетку, где в течение 8 дней избивали, унижали и не кормили. В течение всего этого времени ко мне подсаживали солдат, которые меня избивали. Я жаловался на головные боли, на головокружение, на тошноту, но медицинской помощи мне не оказывали. У меня началась апатия и депрессия, тряслись руки и ноги, я просил помощи, но все без толку. Я просил сообщить матери, но мне отказали…мать случайно приехала 17 января и тогда с меня сняли наручники и отправили в медпункт… До призыва имел заболевания не совместимые со службой в армии. Я даже не успел сдать анализы, все направления остались у меня на руках. В военкомате были все документы о моих заболеваниях». На основании заявления Кирилла можно с уверенностью сказать, что все издевательства над ним учинялись с ведома командования, а возможно, и поощрялись им. Все военнослужащие должны два раза в день (утром и вечером) вставать на построение, где старший докладывает обстановку в своем подразделении: сколько в строю, сколько в отпуске, сколько болеет и т.д. Беспричинное отсутствие солдата на построении в течение нескольких дней не должно было остаться командованием не замеченным.

Владимир К. был комиссован по причине ранения плеча и головы. Однако, ранение он получил не в боевой обстановке, а во время ночного отдыха в казарме, лежа на своей кровати. А стрелял в него пьяный, потерявший над собой контроль, старший лейтенант Завальный. Пуля прошла на минимальном расстоянии от жизненно важных органов, чудом не задев мозг. Как выяснилось потом, командование воинской части срочно велело привести казарму в порядок до прибытия туда следственной бригады, т.е. следы и улики были сразу уничтожены. Мать Володи присутствовала на суде, рассматривавшем дело по обвинению Завального в совершении преступления. Из ее рассказа следует, что и судья, и заместитель прокурора, и представитель воинской части были явно на стороне обвиняемого Завального. После суда, вынесшего Завальному по статье 349 УК РФ «неосторожное обращение с оружием» минимальное наказание в виде ограничения по службе сроком на один год, они, смеясь, вместе обсуждали это, не обращая внимание на мать, которая вошла в кабинет за копией приговора суда. Это показательный пример того, что жизнь и здоровье солдата в армии ценится меньше, чем ложно понимаемая должностными лицами «честь мундира» офицера и корпоративные интересы.


Факты убийств или подозрительных смертей в армии

Убийство в армии Сергея Крупенникова сослуживцами было скрыто командованием воинской части и представлено как смерть «от острой сердечной недостаточности», которую констатировали и судебные медики. Из показаний сослуживцев, однако, следует, что Сергей зашел ночью в туалет, а за ним вошел Садыков, который, избивая его, ударил рукой в грудь, отчего Сергей упал. Были и другие участники этого убийства, путаные показания которых есть в деле. Один свидетель, который сначала дал правдивые показания, под угрозами и давлением адвоката Садыкова изменил их, другой свидетель в объяснительной записке написал: «Я сознательно отказываюсь говорить, что там было, так как я боюсь, что со мной будет то же самое, что с Крупенниковым».

Такая обстановка в армии толкает солдат, оставивших воинские части на то, что они готовы скрываться сколь угодно долго и даже идти в тюрьму, лишь бы не возвращаться в свою воинскую часть.

В 2000 г. была отмечена тенденция со стороны командования воинских частей, во что бы то ни стало вернуть солдата на прежнее место службы, толкая его тем самым на новые побеги, так как возвращенный в часть солдат испытывает на себе весь арсенал пыток, избиений и издевательств от солдат и офицеров. Таким образом, солдат ломается, выполняет все прихоти «казарменных баронов» и становится их слугой, или, не видя другого выхода, совершает самоубийство.

Ивана М. сослуживцы нашли повешенным на березе. Он совершил самоубийство, спасаясь от неуставных отношений. Виновник в доведении Ивана до самоубийства после того, как узнал о его смерти, испугавшись наказания, сам совершил суицид.

Таким образом, ни один военнослужащий, даже тот, у которого служба протекает относительно благополучно, в армии не застрахован. Например, от того же пьяного офицера, для которого он не человек, обладающий всеми правами, а неодушевленный предмет, с которым можно сделать все, что угодно. Не застрахован солдат также от отправки в район боевых действий, откуда он не только не может сообщить домой, что он жив и здоров, т.к. отсутствуют практически все средства связи, а письма отправляются не регулярно (с нарочными), но откуда может вернуться инвалидом или совсем не вернуться. Изменения в Указе Президента № 791 не только снизили срок службы с одного года до полугода, после которого можно отправлять солдата в район боевых действий, но и отменили принцип добровольности такой отправки.

Анализируя приведенные выше сведения, можно сделать следующие выводы. Армия давно уже находится вне правовых отношений. Армия закрыта для гражданского контроля. В ней действуют свои, неписанные, жестокие законы, направленные на подавление человека, изменение его психики, выбивание из него гуманных человеческих качеств: доброты, отзывчивости, сострадания. А в конечном итоге, это приводит к изменениям в обществе, направленным на поощрение жестоких безнравственных межличностных отношений.


Положение душевно больных


В настоящее время в Нижегородской области функционируют 7 психоневрологических домов на 3291 человек и специальными отделениями на 150 мест; 3 детских дома-интерната для глубоко умственно отсталых детей на 710 мест.²⁶³

Поскольку психоневрологические учреждения закрыты для общественного контроля, а люди находящиеся там, как правило, больные или престарелые, а им не до жалоб, то получить сведения о ситуации с правами человека в этих учреждениях, а тем более проверить имеющиеся факты бывает очень сложно.

В 2000 г. в НОПЧ поступили жалобы от граждан, проживающих в Городецком психоневрологическом интернате. Так, М. С. Комова пишет²⁶⁴, что на протяжении многих лет она получала пенсию. По неизвестным причинам в этом году ее лишили пенсии, «причину объяснить отказались». При этом она сообщает, что все это время она работала в прачечной, но деньги за это не получала. В. С. Таланова пишет: «Я понятия не имею, когда и кто меня лишил дееспособности. Здесь узнать ничего невозможно, да и говорить со мной никто не хочет».²⁶⁵ Бывшая работница данного учреждения М. Н. Осина сообщила еще о 16 случаях лишения в 2000 г. дееспособности граждан, проживающих в интернате, которые также не знали, кто и когда их признал недееспособными. Кроме того, Осина сообщила о том, что не всем проживающим в интернате выплачивается положенная им часть пенсии для удовлетворения личных нужд и потребностей. Руководство интерната, пользуясь беспомощным состоянием граждан, допускает случаи вымогательства денег у больных в качестве благотворительной помощи на нужды интерната. Куда потом идут эти деньги - неизвестно.

По указанным фактам НОПЧ направило письмо Уполномоченному по правам человека РФ с просьбой оказания помощи в проверке изложенных фактов и принятию соответствующих мер²⁶⁶.

Он, в свою очередь, обратился к губернатору с просьбой организовать проверку. Официальных результатов проверки НОПЧ не известно. Но по информации проживающих, проверка была проведена и, как они поняли, факты нарушений администрацией интерната установленного законодательством порядка признания граждан недееспособными подтвердились.