Александр николаевич гвоздев очерки по стилистике русского языка
| Вид материала | Реферат |
- План мероприятий в Нефтеюганском районе по проведению Года русского языка I. Организация, 53.22kb.
- Методические рекомендации по использованию рабочей тетради по стилистике русского языка, 1322.05kb.
- Формирование коммуникативной компетентности студентов-переводчиков на занятиях по стилистике, 322.08kb.
- Библиотека филолога и. Р. Гальперин очерки по стилистике английского языка, 6420.74kb.
- Библиотека филолога и. Р. Гальперин очерки по стилистике английского языка, 6400.27kb.
- Примерные темы курсовых работ по стилистике русского языка, 28.41kb.
- Бюллетень новых поступлений за декабрь, 678.42kb.
- Упражнения по стилистике русского языка, 4138.99kb.
- Вопросы государственного итогового экзамена по русскому языку и методике преподавания, 78.49kb.
- Отражение особенностей родного языка в преподавании русского языка, 57.93kb.
ИДИОМАТИКА
ИДИОМЫ, ФРАЗЕОЛОГИЯ
§ 80. Идиомы представляют собой целые по значению обороты, смысл которых не может быть выведен из значений входящих в них слов: мелко плавать (не иметь большого значения), заморить червячка (слегка закусить), филькина грамота (поддельный, не имеющий значения документ). Характерным признаком идиом является наличие в них архаических, только в них употребляемых слов и форм: там и сям, бить баклуши, попасть впросак, не понимать ни бельмеса, часто совсем непонятных. Этим особенно усиливается неразложимость идиом, их целостность. Они и являются лексическими единицами наравне со словами.
Общее стилистическое значение идиом сводится к тому, что они, выступая синонимами к словам и сочетаниям слов, обогащают лексику. Кроме того, составляя характерную особенность русского языка, так как они не имеют буквальных соответствий в других языках (обычно идиомы не переводимы дословно на другие языки), они придают речи ярко выраженный национальный характер.
Но стилистическая роль идиом неодинакова, среди них имеются различные разряды, связанные с разными стилями речи и благодаря этому имеющие неодинаковый экспрессивный характер. В общем, в этом отношении выделяются пласты идиом, аналогичные лексическим пластам, о которых была речь выше.
Ввиду полной неразработанности этого вопроса нет возможности дать сколько-нибудь полный обзор этих пластов. Ниже приводятся лишь некоторые разряды, более заметно выделяющиеся по их стилистическому использованию (эти разряды не являются членами последовательно проведенной классификации; они до некоторой степени соотносительны с соответствующими разрядами лексики).
§ 81. 1) Очень разнообразна идиоматика и фразеология бытовой речи, в ней нередко встречаются образы с чертами комизма, придающими речи живописный характер, в ходу алогизмы и гиперболы, отражаются черты давно оставленных и забытых верований, нередко комически переосмысляемых. Они являются типичным элементом разговорного стиля, создавая живость и непосредственность, естественную художественность речи:
тянуть канитель
нужен до зарезу
на дню семь пятниц
без году неделя
типун на язык
мерить на свой аршин
не до жиру, быть бы живу
смотреть в кусты
чудеса в решете
свинью подложить
Широко использует такие идиомы Чехов в своих полных непосредственности и шутливости письмах:
Думаю, думаю, и хоть кол теши на голове (Лейкину).
Подтяните художников! К несчастью, их так мало и так они все избалованы, что с ними каши не сваришь (Лейкину).
Всё, имеющееся у меня, я ухлопал на семью и теперь сижу на бобах (Сав-ву).
Живет он у черта на куличках, куда птица не залетает и где извозчика не найдешь днем с огнем (Лейкину).
Темы есть, а остального прочего кот наплакал (А. П. Чехову).
Царапаю субботник, но с грехом пополам и на тему, которая мне не симпатична (А. П. Чехову).
...начинаешь жалеть публику, которая уходила из театра не солоно хлебавши (М. П. Чехову).
Как бы и где бы задamь храповицкого... (Лейкину)
Женщин в его труппе нет, и у меня две прекрасные женские роли погибают ни за понюшку табаку (Лейкину).
§ 82. 2) Особый оттенок сказочности сохраняет фольклорная идиоматика, заимствованная из произведений устной народной словесности, в первую очередь воспроизводящая привычные формулы сказок:
жить-поживать
за тридевять земель
в некотором царстве, в некотором государстве
три кита
по щучьему велению
сума переметная
сказка про белого бычка
§ 83. 3) Ряд идиом характеризует интеллигентское просторечие; они нередко имеют книжное происхождение, характеризуют непринужденную разговорную, литературную речь и отсутствуют в народной (диалектной) речи:
всеми фибрами души
без зазрения совести
великое переселение народов
танцевать от печки
хватать с неба звезды
маг и волшебник
на точке замерзания
§ 84. 4) Комически-архаическая идиоматика по большей части представляет переосмысленные и иронически сниженные выражения религиозных текстов. Лежащие в их основе образы теперь, разумеется, забыты:
благую часть избрать — уклониться от чего-нибудь, выбрать легкое и приятное
им же имя легион — несметное количество
притча во языцех — предмет общих пересудов
темна вода во облацех — полная темнота, непонятность
козел отпущения — лицо, на которое взваливается вина многих
избиение младенцев — расправа над беспомощными
вавилонское столпотворение — исключительный беспорядок, неразбериха
во время оно — давным-давно
иерихонская труба — неприятно громкий голос
§ 85. 5) Идиоматика и фразеология книжной речи включают ряд привычных оборотов, используемых обычно при изложении научных и литературных тем в качестве готовых формул, причем лежащая в их основе образность является стертой. Сюда относятся:
проходить красной нитью
поставить точки над "и"
привести к общему знаменателю
подготовить почву
лежать вне рамок
удельный вес
ведущая роль
животрепещущий вопрос
заколдованный круг
в первую голову
§ 86. 6) Характер литературности носят крылатые слова, связанные с теми или иными литературными произведениями и историческими событиями; почерпнутые по большей части из литературных произведений, они предполагают знакомство с литературой и историей. Таковы:
гордиев узел — неразрешимая задача
дамоклов меч — постоянная смертельная угроза
ахиллесова пята — уязвимое место
сизифов труд — тяжелый бессмысленный труд
гомерический смех — веселый, грубоватый хохот
аттическая соль — тонкое, изящное остроумие
лукулловский обед — роскошный обед
между Сциллой и Харибдой — между двумя страшными опасностями
рог изобилия — источник изобилия
§ 87. 7) Острым политическим содержанием насыщена употребляемая в советской публицистике фразеология (краткие и меткие образы и оценки).
Примеры:
генеральная линия партии
развернутое наступление социализма
зримые черты коммунизма
головокружение от успехов
дымовая завеса
гнилой либерализм
§ 88. 8) Риторическая фразеология, носящая характер торжественности и приподнятости с налетом архаичности:
властитель дум
краеугольный камень
выпить горькую чашу
лебединая песня
сжечь свои корабли
с открытым забралом
творимая легенда
§ 89. 9) Литературные реминисценции представляют яркие образные выражения из литературных произведений, причем употребляющие их отчетливо сознают, из какого произведения взята цитата и какое значение она имеет в этом произведении, благодаря чему используемое выражение вызывает в памяти сложный художественный образ и служит понятным намеком на этот образ. Например, словосочетание человек в футляре сразу вызывает представление о персонаже чеховского рассказа под этим заглавием со всеми его характерными чертами. Если говорящий или слушатель теряет представление о связи цитаты с произведением и художественным образом, то вместо литературной реминисценции получается крылатое выражение, не дополняемое контекстом произведения. Наиболее обычным источником литературных реминисценций служат общеизвестные произведения классической литературы:
не мудрствуя лукаво
очутиться у разбитого корыта
как не порадеть родному человечку
ври, да знай же меру
рожденный ползать летать не может
уж сколько раз твердили миру
а ларчик просто открывался
слона-то я и не приметил
Вот несколько примеров введения литературных цитат в авторскую речь из писем А. П. Чехова:
Что со мной подеялосъ, не ведаю. Вероятно, вещуньина с похвал вскружилась голова.
Зеленые деревья Садовой напоминают мне Бабкино, в котором я отшельником провел три года незаметных...
Скажите Я. А. Корнееву, что ему кланялся некий Похлебин — субъект с бакенами и с головой редькой хвостом вверх.
Псевдоним А. Чехонте, вероятно, и странен и изыскан. Но придуман он еще на заре туманной юности, я привык к нему, а потому и не замечаю его странности...
———————
В заключение обзора идиоматики следует отметить, что идиомы особенно широко используются во всех видах экспрессивной речи — в художественных произведениях, в публицистике и в бытовой речи. Наоборот, они очень редки в строго деловой речи, в ней отсутствуют идиомы, имеющие характер живописности, и находит место лишь фразеология книжной речи, представляющая ходовые обороты, потерявшие образность.
О РЕЧЕВЫХ ШТАМПАХ
§ 90. С использованием фразеологии связан ряд стилистических недочетов; к ним относятся злоупотребления трафаретами речи.
Трафаретами называются часто повторяемые выражения, которые не создаются говорящим, а используются в готовом виде. Нередко они возникают из образных выражений, ставших фразеологическими единствами, причем благодаря привычности они уже не создают образов, а только служат для обозначения известного значения. Когда мы говорим: Сочувствие страданиям угнетенных проходит красной нитью через произведения Некрасова, то выражение проходит красной нитью обозначает только занимает большое место, а самый образ красной нити на белом полотне стерт и обычно не возникает у слушателей. Традиционный, закрепленный характер этого выражения обнаруживается в том, что составляющие его слова не допускают замены: так, вместо красной нельзя сказать розовой, синей, голубой и т. д. Все же, несмотря на потерю образности, такие выражения в отдельных случаях допустимы и удобны как ходовые, привычные обороты для передачи известного значения, только не следует употреблять их в большом количестве, а также надо избегать тех из них, которые носят характер вычурности.
§ 91. Совершенно недопустимым является употребление ряда трафаретных выражений, когда в них фигурируют противоречивые образы, сочетание которых вопреки намерениям автора может производить комический эффект или создавать бессмыслицу. Это происходит вследствие того, что автор не учитывает заключенной в них образности, а читатель может уловить эту образность, хотя она стерта, и заметить противоречия между объединенными в одно целое несоединимыми деталями.
Такие промахи встречаются и в устной речи, и в печати. Вот несколько примеров сочетания противоречивых образов.
В выражении Беспечность директора привела предприятие к безвыходному краху имеется сочетание таких противоречивых элементов: безвыходным может быть тупик, который создает препятствие, но не вызывает разрушения, а крах обозначает именно разрушение, гибель, поэтому он не может характеризоваться безвыходностью; обычное определение полный крах подчеркивает степень и объем разрушения.
Комично прозвучала фраза одного из выступавших на собрании, который, говоря о желательности обсуждения имеющихся затруднений, выяснения "больных мест", выразился так: Мы будем делиться своими больными местами, т. е. фраза выражала предложение передавать друг другу свои болезни, недостатки.
В одной из статей о прибалтийских сланцах была такая фраза: Каждая иностранная фирма стремилась урвать более лакомый кусочек от эстонского сланцевого пирога. Конечно, здесь идет речь о прибыльности сланцевых предприятий, но "сланцевый пирог" трудно представить лакомым.
В "Севастопольской страде" Сергеева-Ценского есть фраза: Но от чего бы ни погибла армия, она прежде всего требовала замены ее другою, более боеспособной, — в этом таилась та крепкая стена, которую не смогли прошибить опытные парламентские болтуны своими речами. Здесь прежде всего неудачно сочетание таилась крепкая стена; стена не является таким препятствием, которое скрыто, незаметно, наоборот, образ стены служит для обозначения очевидной непреодолимой преграды; обычно "таится" опасность. Затем ходовым оборотом является пробивать стену лбом, а речами вообще нельзя пробить какого-либо, даже незначительного, препятствия.
§ 92. Речевые штампы теряют образность вследствие их привычности, вследствие того, что словесное выражение остается застывшим, примелькавшимся, в него перестают вдумываться; поэтому внесение тех или иных изменений в такое ходовое выражение освобождает его от трафаретности и делает его более свежим и выразительным. Такому обновлению трафаретов способствует, например, введение дополнительных деталей. Так, почти потеряло образность привычное сравнение силен, как лев, которое уже не вызывает представления о льве, но это сравнение становится гораздо ярче в таком виде: Он был силен и рыж, как лев.
Трафаретны и бледны такие выражения, как: Нить порвалась; Ветер воет, как собака. У Горького имеются такие выразительные варианты этих оборотов: Нить, скреплявшая меня с ними, как-то сразу перегнила и порвалась ("В людях"); Порывисто, как огромная издыхающая собака, воет ветер.
§ 93. Близко к такому обновлению трафаретов стоит переработка фразеологических оборотов, создание на их основе ряда образов, которые в затемненном виде заключены в этих оборотах. Нередко это делается в целях комизма.
Так, Чехов в одном из своих писем Киселевой шутит, используя выражение положить зубы на полку: Если я умру раньше Вас, то шкаф благоволите выдать моим прямым наследникам, которые на его полки положат свои зубы.
В другом письме к ней же он комически восстанавливает буквальное значение фразеологического оборота зарубить на носу, дополняя его рядом конкретных подробностей: Сим довожу до Вашего сведения, что моя пьеса пойдет в четверг 19 ноября, каковое число прошу зарубить на носу Лилиши с тем, чтобы Лилиша показывала Вам свой нос ежеминутно.
Брату, Александру Павловичу Чехову, он пишет: Никто не просил тебя выбрасываться за борт парохода. Зная, как плохо ты плаваешь, мог ли я, не свихнувшись с разума, дать тебе этот пагубный совет?
Комическое переосмысление названия четырехтрубный крейсер на основе сближения его с идиомой вылететь в трубу приводится в "Записных книжках" Чехова: Зовут антрепренера четырехтрубным крейсером, потому что он уже четыре раза в трубу вылетал.
Такие же приемы используют Горький и Маяковский:
Я, вообще, не боязлив, но "величие" пугает меня. Старый воробей, я хорошо знаю вкус мякины и к тому же немало видел и вижу людей, склонных величаться (Горький, О возвеличенных и "начинающих").
Рассказец, конечно, детский, наивный. Но наивность мой горб, его, несомненно, исправит могила, люди же не исправят, даже те двуногие верблюды, которые особенно усердно стараются исправить чужие горбы (Горький).
А теперь буржуазия!
Что делает она?
Она —
из мухи делает слона
и после
продает слоновую кость
(Маяковский.)
Такая переработка фразеологических оборотов показывает, что идиомы и фразеологические единства используются не только как цельные, неразложимые сочетания, но и обогащают речь, способствуя созданию говорящими, в полной мере владеющими русским языком, живописных образов, изобилующих ассоциациями и намеками, на основе заключенной в идиоматике образности, обычно скрытой и затемненной. Такие своеобразные обороты, развертываемые в русле фразеологии русского языка, сообщают речи самобытный характер. Их перевод на другие языки создает такие же трудности, как и перевод идиоматики.