Управление культурой

Вид материала

Реферат

Содержание International Network for Cultural Diversity Что такое развитие? Marsovszky magdolna

Подобный материал:

• Конференция «Управление корпоративной этикой и деловой культурой: методы, проблемы,, 64.52kb.
• В. В. Петрик управление культурой сибири в условиях советской системы, 2532.38kb.
• Наша миссия: Поддержка семьи в вопросах воспитания с целью гармоничного развития ребёнка, 826.59kb.
• С. В. Сатикова Управление организационной культурой 2010 Пояснительная записка, 159.83kb.
• История и культура, 153.09kb.
• Для жизни и деятельности в информационном обществе необходимо обладать информационной, 128.82kb.
• Фрейд З. Недовольство культурой, 1017.66kb.
• Конспект лекций по курсу «управление качеством», 1507.97kb.
• Конспект лекций по курсу «управление качеством», 1487.57kb.
• Использование фразеологизмов на уроках страноведения, 41.49kb.

International Network for Cultural Diversity

Cape Town Conference.

11-13 October 2002


Международная конференция в Кейптауне, посвященная проблемам культурного развития, подготавливалась в течение нескольких лет в ходе ряда встреч на острове Санторино (в 2000 г.) и в г. Люцерне (в 2001 г.). Такая тщательная подготовка была необходима, по мнению организаторов, в связи с заявленными целями конференции. Одна из них состояла в разработке постоянно действующего международного законодательства для поддержки правительственных инициатив в сфере культурной политики.

В целом в рамках проведенной конференции было принято новое глобальное Соглашение по культурному развитию, которое могло бы гарантировать, что международное сотрудничество в области культуры происходит на основе взаимоуважения к культурным и историческим особенностям развития различных стран и народов. В частности, предполагалось принятие мер по пресечению культурной экспансии со стороны промышленно развитых наций, а также по поддержке движений за сохранение культурного своеобразия и традиций малых народов, по сохранению памятников, имеющих общекультурное значение и т.д. Большое внимание предполагалось уделить возможностям позитивного использования культурного богатства стран для активизации экономического развития. Еще в 2001 г. на встрече в Люцерне был предложен механизм, позволяющий оценивать культурный потенциал государства и его возможное влияние на экономику. В основе предложенного механизма лежал тот же способ, с помощью которого оценивались экологический потенциал страны и его влияние на глобальную экологию.

В целом многие ученые соглашаются с тем фактом, что практическая интеграция культурного потенциала в социально-экономические структуры позволяет достичь весьма впечатляющих результатов как для отдельной страны, так и в рамках всего мирового сообщества. Принятие международного Соглашения, как полагает ответственный Комитет конференции, может послужить катализатором для направления этой теории в практическое русло.

Ниже приводится краткое изложение основных вопросов и предложений, которые обсуждались на встрече на уровне министров в Кейптауне в октябре 2002 г.

Пожалуй, невозможно оспорить тот факт, что каждый индивидуум приходит к пониманию своего места в мире через призму тех идей, традиций, особенностей быта того сообщества, в котором вырос и живет. Такие понятия как: самоидентичность, чувство собственного достоинства, принципы морали и этики, формируются у человека на основе того окружения, в котором он родился и воспитывался. При этом культура является неотъемлемой частью того сообщества, в рамках которого происходят постижение мира и поиск своего места в нем. Постигая культурные ценности, человек сам становится творцом, действующей частичкой культурной сферы общества. Каждый человек, принимая те или иные культурные ценности, вносит в их восприятие что-то свое, что-то новое, постоянно обогащая и развивая общечеловеческий культурный потенциал.

Однако существует и другой уровень культурного взаимодействия между индивидуумами. На этом уровне происходят сражения за лидерство идеологий, ценностей, верований как в рамках отдельных обществ, так и в глобальном масштабе. Уничтожение местной культуры – это отнюдь не побочный эффект таких явлений как апартеид, колониализм, но одна из главных целей, служащей скорейшего приобщения местного населения к новому порядку. Поощряются те традиции и верования, которые служат или могут использоваться для “приручения” местного населения. Параллельно идет процесс тщательного уничтожения тех культурных возможностей, с помощью которых местные общины могли бы сохранить свою особую идентичность, индивидуальное и общественное тождество в столкновении с экспансией чуждой культуры. Жизнеспособные ценности и обычаи высмеиваются, рассматриваются как низший, доцивилизационный уровень развития. Особое внимание придается истреблению языка. Уничтожение языка означает, что народ – как особая, отличная от других группа людей на грани уничтожения. Поэтому в процессе колонизации язык колонизаторов объявлялся официальным. Кроме того, весьма существенную роль в процессе ассимиляции играла религия.

Развитие местных форм искусства также никогда не поощрялось колониальным начальством. Однако, несмотря на довольно жесткую политику ассимиляции, местные формы искусства прорывались на глобальный уровень.

На современном этапе общественного развития культурные битвы захватили самый первый уровень культурного развития – процесс социализации. Контроль над средствами массовой информации позволяет весьма эффективно внедрять те ценности, верования, идеи, культурные предпочтения, которые отражают вкусы меньшинства. Утрачивается культурное многообразие, сокращается общечеловеческий культурный потенциал.

В постколониальном мире средства массовой информации служат мощным инструментом для новой волны информационного колониализма. Средства массовой информации не могут только информировать, они всегда комментируют, дают собственную трактовку событий, отражающую специфические интересы их владельцев. По этой причине необходимо уделять большое внимание роли культуры в глобальных экономических процессах и во властных отношениях и возможных последствиях для отдельных наций и государств.

Что такое развитие? Подобно понятию “культура”, строгого определения понятия “развитие” тоже не существует. Это слишком объемные термины, чтобы было возможно уложить все многообразие их смысловых значений в несколько предложений. Тем не менее, исследователи раз за разом стараются найти толкование для них. По крайней мере, для результативного диалога необходимо определить их терминологические рамки.

Развитие – сложный процесс, который стремится к преодолению неблагоприятных социальных, экономических, бытовых условий человеческой жизнедеятельности. В рамках процесса развития отдельные страны или общины желают получить доступ к необходимым ресурсам, информации, технологиям.

В зависимости от историко-социальных условий каждая развивающаяся страна определяет собственные приоритеты и потребности процесса развития. Универсального рецепта быстрого развития не существует. В каждой стране слишком велико влияние субъективных историко-культурных факторов, искажающих стратегию развития.

Процесс развития не всегда совпадает с интересами всех задействованных сторон. К примеру, для транснациональных корпораций развитие в странах третьего мира подразумевает создание таких условий жизни, которые обеспечивали бы им дешевую, но относительно квалифицированную рабочую силу, быстрый и свободный доступ к природным ресурсам. Или ситуация, при которой развивающиеся страны являются рынками сбыта для иностранных товаров. Интересы политических элит, пришедших к власти в развивающихся странах, также часто направлены на получение краткосрочных политических и экономических выгод, которые не совпадают с интересами большинства граждан.

Безотносительно причин, которые служат катализатором процесса развития, невозможно рассматривать этот процесс в нейтральных понятиях общего блага, общего интереса. Развитие, в том числе культурное развитие – это всего лишь еще один участок борьбы за власть, за право собственности, за получение специфических выгод для отдельных групп и т.д. Поэтому в основе стратегии культурного развития должна лежать прежде всего практическая выгода, дающая реальные результаты. В противном случае эта сфера останется невостребованной.

Авторы выдвигают следующие тезисы:

1. Культура находится в наиболее устойчивом состоянии, если общество максимально изолировано от внешних воздействий.

2. Сама природа процесса развития нацелена на прорыв изоляции, формирование таких условий, в которых развитие как объективное усовершенствование будет иметь максимальный эффект.

Здесь возникает сразу несколько вопросов, которые нуждаются в обсуждении.

1. Возможно ли сохранение культурного статус-кво при активизации процесса развития?

2. Необходимо ли поддерживать культурный статус-кво, если это препятствует повышению общего уровня жизни общества или отдельных его групп (например, детей, женщин и т.д.)?

3. Если развитие обусловлено трансформацией культурных обычаев и традиций, необходимо ли внешнее вмешательство, ускоряющее процесс тех изменений в общественной жизни, которые все равно произойдут?

4. Кто должен решать все вышеозначенные вопросы, за кем должно оставаться последнее слово?

Следует отметить, что, несмотря на существование крупных международных организаций, наблюдающих за процессами культурного развития, насчитывается слишком много случаев нарушения культурного своеобразия отдельных общин, уничтожения культурной идентичности, разрушения памятников общекультурного и общеисторического значения и т.д. Можно выделить несколько наиболее частых злоупотреблений.

1. Приоритеты развития часто разрабатываются по самой очевидной схеме – жилье, здравоохранение, образование, создание рабочих мест, но практически без учета культурного своеобразия той страны, для которой эта стратегия будет использоваться. Пункт взаимодействия и воздействия культурных особенностей на внешнюю программу развития практически никогда не включен в повестку дня. Между тем доказано, что адекватность стратегии развития позволяет культурным особенностям значительно повысить шансы на успешные результаты в социально-экономической сфере.

2. Культурные проблемы редко связываются с решением первичных социальных потребностей, так как они расцениваются как роскошь, на которую нет средств в трудных условиях выживания государства.

3. Практически ни одна из развивающихся стран не имеет стратегии культурной политики или даже концепции.

4. Однако те страны, которые имеют концепцию культурной политики, не находят ресурсов для ее осуществления.

5. Даже в тех случаях, когда культурные отрасли активно развиваются и вносят значительный вклад в общий доход страны, это происходит по инициативе и при инвестициях неправительственных организаций и международных организаций, но не местных властей.

В заключение встречи на общее обсуждение были вынесены некоторые вопросы, которые участники конференции сочли наиболее актуальными на сегодняшний день.

1. Действительно ли проблемы культурного развития являются одинаковыми для развитых и развивающихся стран?

2. Действительно ли культура развивающихся стран уничтожается развитыми странами в борьбе за приоритет развития собственных культурных отраслей?

3. Можно ли обращаться к проблемам культурного развития, не затрагивая при этом проблемы демократии и свободы самовыражения?

4. Кто должен проводить в жизнь культурную политику – правительство или гражданское общество?

5. Является ли процесс развития угрозой для культурного многообразия человеческого общества?


Реферат подготовлен Н.П. Араповой

М.МАРШОВСКИ




К ВОПРОСУ О КУЛЬТУРНОЙ ПОЛИТИКЕ

MARSOVSZKY MAGDOLNA

A kultúrpolitika védelmében.¹


Термин “культурная политика” бытует в Венгрии почти как ругательное слово, по сей день (ошибочно) подразумевая государственное, патерналистское вмешательство в культурные ценности. Прежде государство, а теперь правящие партии монопольно диктуют общественности, что и о чем думать, что ей должно или не должно нравиться. Неприязнь к понятию “культурная политика” столь велика, что даже министр культуры избегает употреблять этот термин, постоянно акцентируя, что речь идет не о “культурной политике”, а о “политике в области культуры”. Но поскольку семантическое значение альтернативного термина не уточняется, смущение и конфуз ни на йоту не проходят. Так как при социализме культурная политика служила стратегическим инструментом “воспитания социалистической личности”, это понятие вызывает стойкую антипатию, и все прогрессивные устремления и веяния обходят стороной эту тему, с сожалением отмечает автор статьи, венгерский культуролог М.Маршовски.

Сегодня очень многие хотели бы видеть культуру свободной от политики сферой. В этом благом намерении, по мнению автора, заложены три момента: во-первых, под политикой отчетливо и однозначно подразумевается партийная политика; во-вторых, в данной интерпретации понятие культуры ограничивается искусством; в-третьих, утверждается, что существует по крайней мере одна сфера жизни, из которой может быть исключена политика.

В противовес этому М.Маршовски пишет, что, прежде всего, следует признать: данная культура всегда является продуктом определенных общественных рамок и исторических взаимосвязей. Это означает, что культура может быть свободна от партийной политики, но не может быть абсолютно аполитичной, ведь само стремление к аполитичности, “защита” особого статуса культуры уже есть очевидная политика. Кроме того, политика способна облегчать или осложнять жизнь культуры, и наоборот: культура может воздействовать на политические механизмы. Признавая правомерность политики в культуре, мы тем самым расширяем понятие последней. И хотя искусство служит опорой, столпом культуры, оно лишь часть ее. В широком, антропологическом смысле культура – это совокупность человеческих деяний и проявлений, многообразных и теснейшим образом взаимосвязанных форм выражения человеческой общности. К таковым относятся язык, моральные убеждения, образ жизни, экономические связи и т.д. По этой причине культура в огромной степени способствует усилению восприимчивости, рефлективности в таких вопросах, как укрепление демократии, защита прав человека, обеспечение мира и безопасности, борьба с бедностью, сохранение природных ресурсов и, особенно, формирование идентичности, самосознания общества.

Первым после смены строя в стране общественно-политическую задачу культуры осознало правительство Орбана. Оно начало формировать свою политику в области культуры в духе национально-консервативной системы ценностей, в соответствии со стратегическим маркетингом, отводя культуре решающую роль в формировании идентичности. С этой целью культура была напрямую подчинена главе правительства. Данный факт сам по себе не является негативным и, как считает М.Маршовски, не обязательно означает непосредственное вмешательство в культурные ценности. Культурно-политический курс, целеустановка – объемные (в идеале) понятия, это своего рода рамочное условие, задающее направление, в русле которого открывается “зеленый свет” разнообразным инновациям.

Правительство Орбана справедливо исходило из факта, что имидж Венгрии не адекватен, не соответствует действительности, изобилует старыми клише, а внутреннее состояние страны отличается сильной поляризацией. Чтобы преодолеть это, была разработана внешняя и внутренняя (взаимодополняющая) коммуникационная политика, которая, однако, не дала результатов. Сегодня венгерское общество разобщено как никогда. Духовная пропасть между двумя противоборствующими лагерями продолжает углубляться, к тому же обе стороны – за редким исключением – ориентируются каждая на собственные средства массовой коммуникации, что усугубляет сегментацию идентичности. Половина страны пребывает с другой ее половиной в состоянии культурной войны, подлинный диалог отсутствует. А специфика такой войны заключается в том, что со временем она перерастает в открытое насилие. Признаки этого уже имеются, пишет М.Маршовски, уже звучат конкретные угрозы, в той или иной форме проявляется антисемитизм, что еще больше отравляет атмосферу.

В чем просчет политики правительства Орбана и последовавшего за ним правительства Меддьеши (после 2002 г. ситуация не улучшилась), есть ли возможность сгладить остроту культурного противостояния? Эти и другие вопросы, связанные с сутью и функциями культурной политики, автор анализирует во второй части статьи.

Правительство Орбана, на взгляд М.Маршовски, допустило серьезную ошибку в маркетинге страны: внешняя и внутренняя коммуникация не дополняли друг друга. Внешняя коммуникационная политика, ориентированная на европейскую интеграцию и повышение престижа страны, не гармонировала с целями внутренней коммуникации, националистическими по сути и означавшими исторический шаг назад. Так вместо позитивного имиджа возникли новые, ностальгические клише. Пиаровские технологии внутренней коммуникации оказались не перспективными инвестициями в культурную идентичности, а популизмом, породившим некое квази-общество. Орбан и его соратники проводили политику быстрых дивидендов, легкого успеха на выборах. Повседневной темой стал не только печально памятный венграм Трианон, но и муссирование угрозы поглощения венгерской культуры культурой и стилем иноземных держав, необходимость отстоять “исконную” отечественную культуру. Это привело в действие веками складывавшийся механизм (в значительной части общества), который интерпретировал идентичность, оперируя в первую очередь конструкциями внешнего порабощения и образом врага. Когда последний советский солдат покинул Венгрию, причин для страха не стало, но сам страх не исчез. Культура должна была притупить этот страх, и ее воздействие на идентичность усилилось, но вновь “против”, а не “ради” чего-то.

Не действовал и контролинг, который в идеале мог бы скорректировать выбранный курс. Правительство Орбана ссылалось на т.н. древние венгерские традиции тем сильнее, чем активнее становилась критика вокруг их возрождения.

Правительству Орбана не удалось удержаться на уровне обеспечения необходимых рамочных условий для функционирования культуры, от искушения прямого вмешательства в управление культурными ценностями (по образцу социалистических структур и практики). Так, например, для действующих за рубежом венгерских культурных центров был сформирован “единый пакет мероприятий”, чтобы отдельные руководители не “экспериментировали”; осуществлялось непосредственное вмешательство в работу СМИ, прежде всего государственных; фильмы, героизирующие венгерский народ и его историю, делались чуть ли не под контролем главы государства.

Но самым большим заблуждением правительства Орбана, по мнению М.Маршовски, было определение цели культурной политики, в которой логически переплетаются все нити маркетинга страны и которая служит основой, фундаментом всех производных концепций. А если фундамент с изъяном, то выстроенные на нем конструкции неизбежно рухнут.

В чем же заключалась цель культурной политики правительства Орбана? В укреплении единой национальной идентичности венгров (в том числе живущих за пределами государства). В этой модели основой национальной идентичности служила этническая интерпретация понятия “народ”, восходящая к понятию “этнос”, а не “демос”. “Этнос” - это общность, консолидирующая сила которой заключается в происхождении, культурной принадлежности, тогда как “демос” состоит из свободных и равноправных граждан общества. Вопрос о том, как определяет себя общество – как “этнос” или как “демос”, автор считает чрезвычайно важным. Множеством научных исследований на эту тему доказано, что концепция народа как “этноса” может привести к национализму, благоприятствует формированию культурного этноцентризма. Последний, в свою очередь, неизбежно порождает группы “интегрированных” (ingroup) и группы “изолированных” (outgroup), т.е. изгоев, враждебных гомогенной культуре “интегрированных”.

Из этого автор статьи делает вывод, что культурный этноцентризм представляет собой опасность с трех точек зрения. Во-первых, он благоприятствует мифу “великой империи”, т.к. в ingroup входят венгры, живущие за рубежом и нуждающиеся в т.н. культурной интеграции. Во-вторых, поскольку внутри страны могут существовать свои “изгои”, культурный этноцентризм провоцирует культурное противоборство. В-третьих, он служит благоприятной почвой для разного рода изоляционистских течений, в частности для оживления антисемитизма.

Этническая концепция народа подпитывает иллюзию гомогенного национального государства, а также стремление к гомогенизации культуры и, тем самым, идентичности. Однако, отмечает М.Маршовски, гомогенизация имеет негативные следствия, т.к. всё чужое или иное воспринимается при этом как чуждое и даже опасное. Чтобы компенсировать опасность, используется возвеличивание, идеализация собственного народа. В этом случае отправной точкой служит не строгая эмпиричность, а клише, легенды, мифы, с помощью которых ведутся попытки обосновать многовековую культурную гомогенизацию народа, героизировать его и поставить выше остальных.

При этническом определении народа и культуры правительство Орбана считало главным импульсом культуры некий органичный, имманентно присущий венграм специфический характер, благодаря которому рождаются подлинные национальные культурные ценности. Этой идее была подчинена вся внешняя и внутренняя коммуникация. Но поскольку такое понятие культуры не интегрирует, а изолирует (т.е. нацелено на вовлечение не всех, а лишь некоторых и на отторжение остальных), это во многом спровоцировало обострение культурной войны и рост расизма.

Итак, резюмирует автор, этническое определение культуры, составляя основу культурной политики государства, ведет к гомогенизации культуры, патернализму, “культурной чистке” и, наконец, к культурной войне. Главной характеристикой этого процесса является антидемократизм, что несовместимо с идеей Европейского союза, с его политическими, культурными и экономическими принципами, опирающимися на одинаковые этические основы.

Настоящее правительство Венгрии, с сожалением констатирует автор статьи, в своей культурной политике не имеет четко сформулированной цели. Суть стратегии правящих левых сил кратко можно выразить в двух словах: остаться во власти. Правительство словно опасается, что т.н. “организующая культурная политика” может быть воспринята как патерналистская, как государственное вмешательство в культурную жизнь. Но это не так, пишет М.Маршовски. “Организующая культурная политика” есть ни что иное, как ориентация на культурные ценности, даже если прежнее руководство страны своим откровенным, прямым вмешательством окончательно дискредитировало это понятие. В конечном счете, речь идет лишь о том, что правительству следует проводить политику, которая определяется исключительно демократической ценностной системой. Вместо этого венгерские “левые” предпочитают отказываться от “организующей политики”, то делая уступки правым силам, то отдавая культуру на откуп рынку. Проблематично и их нежелание решительно отмежеваться от этнической концепции культуры и общества.

Таким образом, в современной Венгрии на одной чаше весов – чрезмерно раздутая идея этнической солидарности, а на другой – отодвинутая на задний план, но единственно возможная, обеспечивающая нужный баланс, демократическая концепция общества и культуры, которую периодически подменяют концепциями рыночной экономики. Следствием такого подхода к культуре, по мнению М.Маршовски, может стать драматическое развитие событий в обществе.

Заключительная часть статьи посвящена культуре демократии.

Преимущество культурной политики заключается в том, что она способна оказывать эффект там, где к определенным проблемам невозможно подойти с точки зрения юридических параграфов или политических мер – на стадии формирования сознания. За прошедшие годы многие в Венгрии убедились на опыте, как можно использовать культуру в политике, например, изолировать политического противника, не нарушая при этом действующие в стране правовые нормы. Но с помощью той же культуры можно нивелировать или даже повернуть вспять этот процесс. Так, например, ксенофобские выступления следует искоренять, не усекая свободу слова или печати, а укрепляя процесс демократизации с помощью культурной политики.

При таком подходе к культурной политике в перспективе культура может стать стабилизирующим фактором в обществе и способствовать возникновению демократических структур. Одновременно это означает интегративную культурную политику, которая не нацелена на формирование одной идентичности (национальной, т.е. венгерской), а сочетает в себе различные идентичности с учетом актуальных политических, социальных и экономических процессов в обществе (например, миграция, растущая общественная дифференциация, индивидуализация).

Для того чтобы культура не превращалась в инструмент власти, самое время осуществлять активные капиталовложения в культурное самоопределение гражданского общества, ибо только стабильная идентичность позволяет устоять перед вызовами модернизации, конфликтами и противоречиями. Кроме того, только автономная от рынка и политики культура способна проявить значительный интеграционный эффект, стабилизировать общество и обогатить его множеством разнообразных нюансов.


Реферат подготовлен Л.А. Кутеповой