(Хайдеггер). .Владение языком означает скорее «говорение», а не «высказывание», свидетельствует об относительной взаимной автономии языка и опыта личного проживания индивидов: «я» индивида молчит в языке. Он прежде всего участвует во внешних взаимодействиях людей, является их совместной деятельностью и в качестве своих агентов имеет «говорящих» и «слушающих»: внешняя сторона языка доминирует над внутренней. Языковое бытие людей воссоздается совокупной речью индивидуальностей, участвующих в языковом процессе как актуальные, потенциальные и ушедшие создатели устных и письменных текстов: язык осуществляется речью и текстом. В языковой форме находят выражение, способ организации как сознательные, так и бессознательные реальности человеческого бытия, включая интуиции будущего: по знаменитой формуле Лакана, не только сознание, но и бессознательное структурировано как язык.
Речь. В большинстве определений она выступает феноменом индивидуальной жизни, а ее основным субъектом является конкретный человек: через речь индивид приходит к самовыражению. Способность к речи изначально представлена в виде бессознательной готовности индивида воспользоваться средствами языка, реализовав возможности своего тела: речь как потенциальная связь с языком имманентна индивиду. Поэтапно овладевая речью во всех ее жизненных функциях, мы осуществляемся в мире языка и в мире в целом: в речи совершается «путь к языку». Речь существует не только как акт о-значения, или «сигнификации» чего-либо, но и как последовательность жизненных событий, в которых словом выражаются и в слове совершаются мысль – представление – переживание – побуждение – интенция к действию. То, что в мышлении и проживании бессознательно и симультанно, речь превращает в длящееся, сукцессивное, формируя, таким образом, осознанное психологическое время личности: речь – это «текст жизни» индивида, ее хронология и топология. Для речевого события значимы и внутренний, и внешний планы. В нем имплицитное психическое содержание должно объективироваться в оптимальной для данной ситуации вербальной форме, которая в этом процессе становится содержательной и либо прямо указывает на свой внутренний план, либо умело намекает на него: по афористичному замечанию Мамардашвили, в речи происходит выворачивание внутреннего и овнутрение внешнего. Содержание речи, или ее значения и смыслы, психологически преобладают над ее формой: слово используется индивидом, чтобы речевым путем изъявить свое знание и субъективное отношение к означаемому предмету и собственной связи с ним. Сущность речевого события – это «высказывание», позволяющее сохранять главным, хотя и далеко не всегда явным, героем жизненного текста «я» индивида или его неосознанную «самость»: речевое событие пробуждает в индивиде авторское начало. Чтобы речевое событие состоялось, субъекту необходимо прямое или косвенное присутствие других, достигнутая внутренняя идентичность с другими и возможность рефлексивно отнестись к себе как обладающему психологическим сродством с другими: речь диалогична в смысле удержания ее субъектом другого-перед-собой. В речевых отношениях с другими или «дискурсе» субъект исполняет специфические речевые роли, выступая высказывающимся, слушающим, молчащим, умалчивающим, не--слышащим, ускользающим в не-сказанность: речь многообразно проявляет и скрывает себя среди говорящих с субъектом, говорящих друг с другом в присутствии субъекта и когда субъект говорит с собой. В полноценном речевом событии сменяют друг друга активные процессы слушания, понимания, принятия – непринятия сказанного другими, генерирования модели ответного высказывания, собственно высказывания, частичного умолчания, речевого влияния, контекстного понимания своего высказывания и реакции на него собеседников: речь как деятельность непрерывна и вездесуща в общении и самоопределении индивида.
Намеченные отличительные характеристики речи указывают на то, что сама ее исходная индивидуальность выявляется и подчеркивается многосторонним единством с языком. Действительно, индивидуальные принадлежность и специфичность речи возможны только в социально – культурной среде языка, потенцирующей речевые события. Импульсы коллективного бессознательного выносятся в неповторимую речевую жизнь индивида путем языка. Осознанная в содержательном плане речевая активность имеет своей «тенью» неосознаваемые структуры языка. Определенные содержания личного бессознательного, получая языковое о-значение, пополняют и обогащают значения и смыслы сознательной речи. Язык, превращенный в речь, определяет исключительно важное для индивида субъективное проникновение во всеобщее поле сознания и мысли, из которого он, продуктивно сознающий и мыслящий возвращается к себе и своей жизни. Мировоззрение общности, воплощенное в языке, оживляясь в речевом процессе, становится личным,
я-опосредованным видением мира, которое М. Мамардашвили, подчеркивая общественную зависимость индивида, назвал «областью сращений человека с отношением к самому себе.» ( 93, с. 47). Обращение к языку как непревзойденному по возможностям инструменту моделирования реальности позволяет субъекту, создавая тексты, сделать авторские вклады в ментальный мир, в мир языка, в мир продуктов человеческого творчества.
Общегуманитарные определения речи требуют упоминания о структуре речи в ее развивающемся и зрелом состояниях. .Можно основываться на понимании речевой структуры в качестве индивидуальной кодовой системы, организующей опыт познания и проживания, состоящей из различных по величине единиц психолингвистического кодирования. Структурное укрупнение единиц обусловливается онтогенетическим развитием речи (от отдельных слов в раннем детстве к продуцированию сложных текстов в пубертатный период и далее), а также закономерностями генерирования речевых продуктов в фазе вербального акме индивида, когда в отдельном создаваемом тексте незаместимы каждое слово и каждая фраза, а за любым из этих элементов прочитывается контекст всех его ставших значений и смыслов, своеобразно влившихся в новое целое текста.
