Старовойтенко Е. Б. Современная психология: формы интеллектуальной жизни издательство «Академический проект» Москва 2001
| Вид материала | Реферат |
- Старовойтенко елена борисовна культурная психология личности монография издательство, 3608.26kb.
- А. В. Брушлинского и О. К. Тихомирова и современная психология мышления. Тезисы, 507.63kb.
- Международная научно-практическая дистанционная конференция «Современная психология:, 13.06kb.
- Общая психология, 288.18kb.
- Программа дисциплины «Психология творческой личности» для направления 030300. 62- «Психология», 535.66kb.
- Пособие для логопедов Москва 2001 бек 74. 3 Удк 371. 927, 514.36kb.
- «Академический Проект», 5943.67kb.
- Текст взят с психологического сайта, 4864.55kb.
- 117279, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 55а; тел, 171.2kb.
- Психология лидера издание третье, исправленное и дополненное ннбф "Онтопсихология", 2605.04kb.
Старовойтенко Е. Б.
СОВРЕМЕННАЯ ПСИХОЛОГИЯ:
ФОРМЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ ЖИЗНИ
Издательство «Академический проект»
Москва 2001
Мысль должна замкнуться,
как замыкается круг жизни.
Поступок раз и навсегда.
М. Мамардашвили.
Введение. МОДЕЛИ КАК ПЕРСПЕКТИВА ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ.
Мы обращаемся к науке, которую принято называть «общей психологией». Занимая привилегированное положение теоретического основания современной психологии, она, по сложившейся традиции, отчуждена от проблем, решение которых естественно должно составлять ее главный и сокровенный смысл: проблем жизни конкретного человека. Но именно такое гуманитарное назначение общей психологии, выводящее ее далеко за пределы научных лабораторий и университетских аудиторий, представляется сейчас главным.
Как же соотнести абстрактное знание о психическом, о личности и о «я» с уровнем понимания душевных реалий индивида, который, к примеру, обращается к психологу-консультанту?
Возможно ли самим содержанием, структурой и стилем общетеоретического текста задать прямую перспективу его перевода в план заключений о феноменах индивидуальной психики?
Есть ли способы удержать лучшие многовековые традиции строгих научных подходов к психическому в авторских истолкованиях неповторимых душевных событий клиента ?
Полагаем, что общепсихологическое знание гуманитарного типа может строиться в форме исследовательских, объяснительных и интерпретационных моделей, представляющих собой концептуальные схемы, логики, когнитивные техники, структуры, типологии, многомерные классификации, и континуумы. Каждая из них выступит сгущением как устоявшихся, так и новых идей об определенном психическом феномене: ощущении, восприятии; воображении, мышлении, интуиции, переживании, побуждении, действии, сознании, личности, «я».
Идеи с максимальной полнотой должны определять индивидуальные варианты проявления, развития и регресса феномена. Модель создается как гипотетическая, обеспечивающая множество направленных проб изучения и прогнозирования любого индивидуального варианта. Основанный на моделировании теоретический синтез обобщит в себе ходы альтернативной существенной мысли, которые легко улавливаются и реализуются практикующим психологом..
В моделях найдут гармоничное соотнесение упорядоченность и завершенность рационального подхода, с одной стороны, и открытость, опора на вчувствование, я-проживание и эмпатию, свойственные интуитивному подходу - с другой. Последний предполагает использование моделей-символов, которые на опыте философствования о человеке, талантливых рефлексий, живописных и литературных изображений создают целостную репрезентацию индивидуальности обратившегося к психологу человека.
Отмеченное сочетание подходов коренится в давнем стремлении психологов добиться в своем деле единства научности и спонтанного творчества. Это великолепно выражено К.Г .Юнгом:.
«Интеллект - властелин в царстве науки. Но стоит науке коснуться области практического применения, как тотчас же получается совершенно иная картина. Интеллект, бывший до сих пор царем, становится не более как вспомогательным средством, инструментом, хотя и научно утонченным, но все-таки лишь ремесленным орудием, переставшим быть самоцелью и превратившимся в простое условие. Тогда интеллект и вместе с ним вся наука становится на службу творческого замысла И это еще «психология», однако уже больше не наука; это - психология в более широком смысле слова, психологическая деятельность, по природе своей творческая, в которой первенствующее значение принадлежит созидающей фантазии.» ( 157, с. 91)
Правомерным будет сомнение в том, следует ли превращать общую психологию, которая в структуре психологических наук имеет статус едва ли не метанауки или «философии индивида», в прямое руководство практической деятельностью психолога. Однако, ознакомившись с различными версиями университетских учебников и обобщающими монографиями по общей психологии, замечаем, что универсальность, синтетизм и научная беспристрастность теоретического знания, которой ожидают от метанауки практики, уступают односторонности избранных авторами парадигм либо соскальзыванию к эмпиризму..
Опора на такого рода источники, созданные профессионалами, может иметь большой обучающий и просветительский эффект, но при этом мало что дать психологу, который оказывается перед необходимостью «идти от феномена», усматривать в единичном общее и всеобщее, держать перед собой все известные психологии вариации существования и эволюции феномена.
Нужные практикующим психологам интерпретационные теоретические модели появляются как персональные, часто блестящие обобщения многолетних опытных изысканий авторов. На разных языках издается множество руководств и пособий для психолога-практика, имеющих сходное построение. Оно состоит в изложении схем понимания психики, извлеченных из психоанализа, бихевиоризма, когнитивной психологии, экзистенциальной, феноменологической психологии и т.д. Предполагается, что консультант может выбрать адекватную для индивидуального случая схему, переосмыслив и адаптировав ее, или свести несколько подходов в общую эклектичную гипотетическую модель. Данный способ теоретизации практической работы требует и научной креативности, и дара иррационального схватывания целого, исходя из немногих эмпирических данных. Однако, не имея корней в общепсихологическом синтезе, он имеет ограниченное применение.
Указанные проблемы особо остро ощущает практик, обладающий ответственным отношением к клиенту, стремящийся восстановить его индивидуальность во всей жизненной полноте, возводя его к уровню «человека человечества».. Именно здесь общая психология может вступить в свое уникальное право, предлагая быстрые, экономные модели прохождения мысли от нечетко определяемого вначале целого индивидуальной души к его разделению на общие, частные и единичные душевные феномены при удержании максимума их взаимных связей и отношений. Дальнейшее движение мысли - к выделению типологических особенностей феноменов и устойчивых феноменальных связей. Мысль завершается в содержательном логическом обобщении, которое вдруг начинает терять свои рациональные «леса» и переходит в интуитивное раскрытие индивидуальной целостности с отчетливым высвечиванием возможностей роста, тенденций регресса, центров внутренних противоречий и конфликтов.
Очень непростой является задача смыслового и текстового моделирования общепсихологического знания. Условия ее достойных решений следует искать в истории психологии
Прежде всего, необходима значительная эрудиция авторов моделей, выходящая за границы их основной науки в области философского, естественно - научного, художественно - символического понимания. Это, однако, не уводит от конкретного психологического факта, а позволяет увидеть в нем сложную иерархию свойств, определяемых с точки зрения разных наук, которые сведены к проблеме реальной психической индивидуальности. Такой метод построении знания и текста просматривается, например, в «Основах общей психологии» С.Л. Рубинштейна.
Важна также установка авторов на поиск единства противоположных принципов обращения с данными о психическом. Она, в частности, была присуща В. Дильтею при создании «Описательной психологии», в опыте соединения объяснительного и описательного подходов.. В появлении и существовании данных подходов как относительно автономных кроется естественное разделение двух возможных способов познания психического: мыслительного – рационального - аналитического и внемыслительного – иррационального - интуитивно целостного. Признавая силу первого способа, Дильтей тонко обозначает его пределы, за которыми действенен лишь метод опытного обращения и непосредственного представления «психической жизненности» .
«Мышление не может уйти по ту сторону своей собственной действительности, в которой оно возникает. Если позади этой последней данной нам действительности оно хочет конструировать рациональную связь, то она может быть составлена лишь из частичных содержаний, встречающихся в самой этой действительности. Это и имеет место во всякой рациональной, объяснительной и конструктивной психологии» ( 53, с 91)
С его точки зрения, рациональная конструктивная психология должна расширять свои возможности за счет движения к психическому: от поэтических интуиций о приобретенной связи душевной жизни, действующей не вполне осознанно и до всякого Ratio, к постепенному осознанию и логическому анализу ее составляющих.
Применяя самый изощренный аналитический подход, важно возвратиться к целому. Нужно особое мастерство усмотрения в тонкой структуре психической динамики актов «творческого синтеза», которые в своем сцеплении образуют ход развития души, личности, «я». На такую встречу творчества психолога с творческими силами исследуемой души как на метод построения общей психологии указывал В. Вундт в знаменитых лекциях «Душа человека и животного».
Действительная жизнь ожидает от психолога почтения к теории и благоговения перед фактом. Прагматизм В. Джемса сейчас по-новому интересен. для нас. Нынешнее проникновение в психологию метода категориального моделирования подготовили прагматические идеи об инструментальном назначении теории, ее проблемности, практичности, неокончательном характере, гибкости и пригодности к работе с фактами, об отношении теории к жизни и миру человека как к незавершенным и незавершимым.
«Мир стоит перед нами гибким и пластичным, ожидая последнего прикосновения наших рук....» ( 51, с.127)
Высокой ценностью обладает также рефлексивное присутствие автора в общепсихологическом тексте. Оно указывает на использование данных самопознания, признание автором значимости интроспективного метода, а также на ожидание активной рефлексии читателя благодаря, например, заложенным в текст приемам я-обращений. Подобный способ построения общей психологии находим в «Феноменологической психологии» Э. Гуссерля. Вновь и вновь, разбивая объективистские установки, в мире научной психологии актуализируются его оригинальные методологические идеи:
«Феноменологический опыт - это не что иное, как та рефлексия, в которой нам становится доступным психическое в его собственной сущности, причем рефлексия, которая мыслится в качестве осуществляемой в теоретических интересах и которая последовательно проводится так, что подвижно-текучая специфическая жизнь Я эксплицируется в созерцании в соответствии со своими собственными составными частями и ...во всех горизонтах.»
( 43, с. 66 )
Кроме напряженной я-связи, автор моделей должен держать доверительную связь с потенциальным адресатом, нуждающимся в профессиональной и личностной поддержке. Мелодия переживания, сопереживания, эмоционально насыщенной мысли должна звучать в них так же, как в текстах создателей экзистенциальной психологии. Тогда может установиться связь «взаимопроникновения» между психологом-методологом, психологом - практиком и его клиентом. Она не столько моделируется, сколько творится в двух реальных жизненных ситуациях: работе практикующего психолога с общепсихологическим текстом и работе психолога с объектом своих наблюдений. Приняв и реализовав экзистенциально ориентированную модель, практик придет к открытиям, подобным кьеркегеровским:
«Психолог-наблюдатель должен быть более ловким, чем плясун на проволоке, если он рассчитывает проникнуть внутрь людей и ставить себя на их место; его молчание в момент доверительных разговоров должно быть настолько соблазнительным и обольстительным, чтобы даже наиболее сокровенное могло выбраться наконец наружу, болтая с самим собой в этом искусно созданном невнимании и тишине.....» ( 77, с.155)
Моделирование является сравнительно молодым методом построения теоретической психологии, но его начала видны в древней и мощной философской рационалистической традиции. Гении рационализма разных времен создавали антропологические теории, упорядочивая знания о человеке и его жизни путем применения совершенных логических операций анализа, сравнения, обобщения, различения противоположностей, синтеза, классификации и типизации. Сошлемся на «Страсти души» Декарта, «Антропологию» Канта, «Субъективный дух» Гегеля. Завершенность определений, изящные дефиниции, содержательность категорий, полнота доказательств и обоснований, убедительность выводов, соответствие гипотез и заключений, свойственные данным трудам - уникальное наследие для современного мышления в стиле «модель».
Моделирование преодолевает присущий даже лучшим версиям «Общей психологии» разрыв между предельной обобщенностью теоретических положений и чрезмерной конкретностью примеров и иллюстраций, которые используются скорее для того, чтобы приблизиться к «неискушенному» уму читателя, чем поднять этот ум на уровень психологического понимания. Автор моделей, действуя в интересах развития мысли и рефлексии адресата, помнит, что иллюстрации и примеры нужны постольку, поскольку служат переводу высоко обобщенного знания из одной модельной формы в другие, например, из рационально - понятийной в метафорическую или образно - символическую. Сквозь приводимый факт должна сквозить полнота и целостность всех сделанных о нем теоретических открытий. Образ в контексте моделирования равен по значимости абстрактному понятию или даже вытесняет его. Конкретный пример, по выражению Ж. Лакана, становится неотделим от иллюстрируемой мысли.
Указанное соотношение логики и иллюстрации исключает у пользователя наивный ход мысли «от большой теории - к образцу и действию», который А. Камю иронически сравнил с попыткой «сделать из книг Руссо тот вывод, что нам нужно стать на четвереньки или вывести из Ницше, что мы должны грубить собственной матери». (65, с 61) Взаимовложение моделей-в-понятиях и моделей-в-образах выступает способом достижения автором особо ясного осознания опыта понимания предмета и вместе с тем условием эффективной миграции этого опыта в ментальный мир адресата. В форме понятийно – образного синтеза модели лишены императивности и не стремятся целиком осуществиться даже в искусно «поставленном» жизненном событии или практической деятельности. Открывая пути интерпретации психического, они ничего не утверждают в эмпирическом смысле, но помогают отыскать и корректно повлиять на наиболее вероятный жизненный порядок. При их освоении множество жизненных фактов перестает «невнятно лепетать» и начинает красноречивую исповедь о своих тайнах.
Модели рождаются в сложной поисковой работе, и в них одновременно ощутимы и движение бесстрастной науки к анонимному психологу, и стремление личностного знания автора к близкому по духу коллеге. Последний момент связан, как правило, с творческим интуитивным синтезом и потому трудно рефлексируется автором при построении и передаче моделей. Хотя только дискурсивные подступы к творчеству и его когнитивные результаты хорошо поддаются модельной организации, основным эффектом освоения моделей автор считает не чистую репродукцию его интеллектуальных техник и выводов, а выход психолога - адресата на новый уровень креативности в понимании психических феноменов.
Подчеркивая лишь относительную доступность процесса научного познания для превращения в строгий инструментарий мысли, Н. Бердяев отметил, что «никогда познающий не открывал истины при помощи того логического аппарата, которым он старается убедить других». (19, с.184) Но несомненно присущие познанию мистичность и магия влияний оказываются недостижимы для ученого, если его разум не упорядочен логическими усилиями, принимающими в настоящее время образ моделирования.
Коснувшись исторических предпосылок разработки общепсихологических моделей, перейдем к их свойствам, намечаемым современной методологией гуманитарных наук. ( 11; 25; 33; 60; 85; 87; 111; 150 )
Первое. Модели являются структурной репрезентацией индивидуальных реалий в их единых психо-практической, духовно–деятельностной, качественно – динамической формах. Модельная репрезентация относится к прошлой, актуальной и потенциальной индивидуальности, тяготеет к тому, чтобы стать собственным опытом индивидуальности. Индивидуальные случай, феномен, факт выступают исходным предметом и конечной целью психологического моделирования.
Второе. Модели сгущают и синтезируют актуальное научное знание об индивидуальности, а также делают явными, доступными логические и другие интеллектуальные операции, посредством которых психолог может использовать и развивать знание Таким образом воссоздается целостный содержательно-операциональный подход к психологическому объекту.
Третье. В операциональную структуру модели встроены разнообразные рефлексивные приемы, которыми могут воспользоваться как психолог - пользователь, так и личность, интерпретируемая и описываемая им с помощью модели. В последнем случае личность при поддержке психолога осваивает модель для самоинтерпретации.
Четвертое. Модели могут быть разных типов. Либо это относительно замкнутые логические конструкты, вылитые в терминологические формы, Либо это вербально-образные и вербально-символические построения, например литературно – поэтические. Возможны также образно-символические модели: живописные, графические, пластические. В психологическом моделировании особенно ценны взаимопереводы всех указанных репрезентаций.
Пятое. Модели, по выражению М. Вартофского (25), могут обладать разными «экзистенциальными притязаниями». Модель может служить гипотетическим объяснением индивидуальности. Она может быть инструментом нахождения новых свойств и отношений индивида как объекта репрезентации, т. е. способом творчества. У моделей, кроме того, может быть рефлексивное назначение: передача индивиду содержаний и техник самопознания и самопрезентации. Модель может создаваться и как средство идентификации с другими и одновременно средство автономизации и самоопределения. Наконец, модели могут быть ориентированы на общее развитие, совершенствование или частные позитивные изменения индивида и в этом смысле выступать развивающими и формирующими. Идеальной является модель, которая реализует все названные притязания..
Шестое. Необходимое свойство моделей - креативность. Несмотря на то, что по стилю построения и форме представления они «тугие», «плотные» и относительно закрытые, при развертке и последовательном применении они становятся прозрачны и проницаемы для новых идей, эмпирических данных и принципов собственной развивающей переструктуризации. Модели допускают множественные авторские вариации пользования, исключая упрощенные, репродуктивные.
Седьмое. Модель, как бы сложна и логически изысканна она ни была, не может быть богаче своего объекта-референта и не может считаться методом его исчерпывающего познания. И все же призвание моделей состоит в привлечении всех наилучших идей о референте и сведении в оригинальную версию методологии всех известных эффективных способов познавательных и практических действий с ним. Скромность исходных онтологических притязаний в сочетании с высоким статусом решаемых задач и установкой автора на «коллекционирование сильных идей» придает моделям элитарность, обусловливает интерес профессионалов.
Восьмое. Репрезентируя индивидуальность адресата, модель обнаруживает и свойства своего создателя, разработчика. Выявляется достигнутый им уровень теоретического понимания объекта как свидетельство реализованной интеллектуальной одаренности. Находят выражение активность мышления, сила воображения, творческая направленность и результативность моделирования. Такое личностное присутствие автора обусловливает коммуникативный смысл, диалогичность применения моделей даже при отсутствии прямого контакта с ним. Кроме того, автор обладает правом субъективных предпочтений в выборе персоналий, научных теорий, школ, направлений, литературных текстов, привлекаемых к построению моделей. Создается «пространство моделирования», в котором возникают, возвращаются, взаимодействуют, вторят друг другу немногие, особенно близкие автору Имена. Показывается определенный «срез» научной культуры и научного поиска, в котором отчетливы связи и преемственность идей выбранных персоналий. И в этом «срезе» нет старых и новых идей, а есть сквозная, непрерывная и поступательная логика сходных интерпретаций референта.
Девятое. Отрефлексированность и показ логических, образно- символических и вербальных операций, придающие моделям «техничность», предполагают некоторые преобразующие влияния на объект моделирования. Поскольку речь идет об особом объекте - индивиде, влияния на него моделей и стоящих за ними автора и пользователя обеспечиваются операциональным синтезом особых действий. Это понимание и взаимопонимание, толкование и самотолкование, исследование и самоисследование, изменение поведения и деятельности индивида, приведение его к новым для него жизненным результатам. Модели обосновывают и конструируют данные психологические действия, а также гарантируют их тройственную продуктивность: в отношении референта, в отношении модели, которая при работе с феноменом совершенствуется, в отношении автора и пользователя модели, переживших событие встречи с адресатом их профессиональных усилий.
Десятое. Действенность, динамизм, феноменологичность модели задают ее направленность на будущее. В ней заключено ожидание и вероятностный прогноз как естественно-жизненных перемен референта, так и перемен, детерминированных ее применением. Модель не изображает и не описывает конкретную перспективу, а создает возможность того, что при реализации модельного подхода объект превзойдет свою репрезентацию. (25, с.127)
Придавая указанные черты общепсихологическим моделям, следует уделить особое внимание их текстовой форме. Текст модели выступает, как правило, авторским выбором, реконструкцией и преобразованием существующих научных текстов, в том числе непсихологических. Гуманитарно ориентированные модели общей психологии могут структурировать и интерпретировать философские, культурологические, социологические, филологические, искусствоведческие тексты. Иногда текстовые фрагменты, если их содержательная организация очень близка общепсихологической, могут рассматриваться как готовые модели. В другом случае моделирование сопровождается авторском переосмыслением чужих текстов. Или автор осмеливается предложить свои версии понимания объекта, предлагая новые текстовые модели с полинаучным содержанием.. То же касается художественно-литературных иллюстраций, когда ими выступают отрывки выдающихся произведений, их психологически проинтерпретированные темы, психологический анализ их героев. Кроме того, модели общей психологии могут обобщать рефлексивный опыт автора, других психологов, философов, литераторов. Очень ценным для моделирования является также феноменология личного проживания талантливых ученых и писателей Стремясь к «сжатию» и «концентрации» лучших идей и наблюдений, общепсихологический текст создается как система культурных кодов, которая взрывается множеством креативных интерпретаций, когда на ней задерживается читательская мысль, открытая к расширенному знанию о психике.
Построение общей психологии нельзя рассматривать как угасающую академическую традицию или задачу обеспечения репродуктивного учебного процесса. Это не способ демонстрации эрудиции ученого, или путь повышения его статуса в научно-психологическом сообществе. Это всегда новая проблема совершенствования теоретической психологии и расширения ее жизненных возможностей, проблема повышения ее доступности и сохранения ее неисчерпаемости для практикующего психолога.
Время исповедовать проблемное видение общей психологии. Время создавать многие ее версии и относиться к ним как проектам улучшения техник и технологий психологической практики.