Старовойтенко Е. Б. Современная психология: формы интеллектуальной жизни издательство «Академический проект» Москва 2001

Вид материала

Реферат

Содержание Восприятие будущего Осознанная перцепция прошлого Общие свойства перцепта.

Подобный материал:

• Старовойтенко елена борисовна культурная психология личности монография издательство, 3608.26kb.
• А. В. Брушлинского и О. К. Тихомирова и современная психология мышления. Тезисы, 507.63kb.
• Международная научно-практическая дистанционная конференция «Современная психология:, 13.06kb.
• Общая психология, 288.18kb.
• Программа дисциплины «Психология творческой личности» для направления 030300. 62- «Психология», 535.66kb.
• Пособие для логопедов Москва 2001 бек 74. 3 Удк 371. 927, 514.36kb.
• «Академический Проект», 5943.67kb.
• Текст взят с психологического сайта, 4864.55kb.
• 117279, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, д. 55а; тел, 171.2kb.
• Психология лидера издание третье, исправленное и дополненное ннбф "Онтопсихология", 2605.04kb.

образ длящегося настоящего. Это текущее или теперь протекающее время, ощущаемое и сознаваемое, не отделено в проживании от ожидаемого и уже-протекшего времен, то есть длящееся с его «теперь» нераздельно с его «прежде» и «после». В «Феноменологии внутреннего сознания времени» Э. Гуссерль так определяет роль первичной интуиции прошлого или «ретенции» в восприятии настоящего:

«К сущности интуитивного опыта времени принадлежит то, что в каждой точке своей длительности это есть сознание только что бывшего, а не только сознание Теперь-точки предметности, являющейся в качестве длящейся... Ретенциальное сознание (тона мелодии) реально содержит сознание прошлых тонов, но его нельзя разлагать на ощущаемый тон и схватыване в качестве памяти.» ( 44, с. 33)

Перцептивная интуиция ближайшего будущего совершается как подхватывание наплывающих временных впечатлений, угасающих в восприятии настоящего, но при этом впускающих новое ожидание. Временное новое приходит, актуально определяет себя и указывает на другое новое.

Проживаемое настоящее дается во временном образе в виде сложного многомерного события, включенного в непрерывный жизненно-временной поток. Событийность как принцип выделения временного плана жизни, позволяет допустить, что наше актуальное действие, или процессы, в которые мы включены, или наши состояния даются в зрелом временном «образе настоящего» в качестве наступающего - наступившего - осуществляющегося - уже совершившегося - сменившегося момента бытия. Эта протяженность-длительность воспринимаемого события существенно задается развернутым процессом восприятия, а следовательно. собственной длительностью восприятия, и при этом является его эффектом - образом времени события. В формулировке Гуссерля данный феноменологический закон восприятия времени звучит следующим образом:

«Восприятие временного объекта само обладает временностью; восприятие самой длительности предполагает длительность восприятия; восприятие любой временной формы само обладает своей временной формой.» ( Там же, с. 25)

Восприятие времени неразрывно связано с актуальным сознанием времени, и эта связь придает временному событию качество я-присутствия внутри события. Сознательное восприятие времени события может быть субъективно продлено или прервано, или переведено в форму опосредованного, «абстрактного» временного слежения. В последнем случае сознание отнимает у субъекта ощущение реальности, непосредственность проживания, чувство сейчас-течения события. Отвлеченное уловление времени нарушает, по М. Хайдеггеру, единство трех мер временного присутствия субъекта в текущей жизни и, как следствие, репрезентирует жизнь не в ее непрерывном протяжении, а, например, в жестком рефлексивном расчленении на «теперь», «было» и «будет».

«Как в наступлении еще-не настоящего, так и в осуществленности уже-не настоящего, и даже в самом настоящем разыгрывается каждый раз свой род присутствия. ..Единство трех измерений времени покоится на игре каждого в пользу другого. Эта взаимная игра оказывается особенным, в собственном времени разыгрывающимся протяжением, то есть как бы четвертым (временным - авт.) измерением.» ( 140, с. 400)

К числу закономерностей восприятия настоящего относят возможность «растягивать» воспринимаемое время за счет продления сознательной фиксации актуального события, продления активного взаимодействия субъекта с ситуацией, вовлечения массивов прошлого опыта и увеличения на этой основе временной перспективы осуществляющегося здесь-и-сейчас. В противоположность этой характеристике интуиции настоящего, восприятие прошлого обладает свойством воссоздания сжатости, слитости, концентрированности, сгущенности, которые приобретает временной объект при ускользании, погружении и уходе из состояния актуальности- для- субъекта.

«Когда временной объект движется в прошлое, он сжимается и становится одновременно смутным.» ( 44, с. 29)

Воспринимающий прошлое должен преодолеть сопротивление свертывания и угасания временных впечатлений, оставленных ушедшими событиями. Возможность изменения направления субъективного времени - превращения бывшей длительности в настоящую - свидетельствует о несравнимом ни с чем свойстве обратимости человеческого внутреннего времени. Обращение к прошлому требует особого опыта сознания и проживания, который может вывести субъекта за рамки схватывания только текущей длительности. Обычные формы сознания, соотнесенные в основном с наличной ситуацией, обнаруживают свою беспомощность, пытаясь установить связь «я» сразу с несколькими временными направлениями.

«Цепь минувших дней бежит мимо сознания, и оно цепляется уже за конец цепи, а конец цепи часто бывает не из того же металла, что и звенья, исчезающие в ночи, а в нашем странствии по жизни оно признает действительно существующим только тот край, где мы находимся в настоящее время.» ( 105, с. 439 )

Как крайнее выражение развитой перцепции прошедшего известна та ее форма, которая наблюдается при неординарных состояниях сознания, подобных напряженным «прорывам» в прошлое или «расширениям его горизонтов». Трансцендентальная психология связывает доступность этих состояний со способностью субъекта жить в настоящем, непрерывно «вспоминая себя». ( 127)

Восприятие будущего, отличающееся от «ожидания» как момента перцепции настоящего, также полагает особенное, специфическое время. Вновь прибегая к пространственным аналогиям, можно сказать, что перцептивное отношение к будущему состоит в постижении разноудаленных в направлении «вперед» временных «горизонтов», открывающихся «расширений», «перспектив» или, напротив, «схождений» и «обрывов», а также в чувствовании стремительных или замедленных «приближений» и «наступлений» грядущего. Интуицию отдаленной временной перспективы традиционно связывают с феноменами предвидения, предугадывания, прозрения, предсказания, прорицания, По-видимому, в этих сложных духовных состояниях перцепция временного предстояния, условно отделенная от постигаемого содержания ожидаемых событий, имеет первичное, устанавливающее и направляющее субъекта в «чистом времени» назначение.

Первичный образ временного объекта - события имеет эмпирические характеристики, которые частью соотносятся с внешне-предметным, а частью - с внутри-психическим планом индивидуальной жизни, выражены в параметрах объективного или субъективного времени, присущи преимущественно восприятию настоящего, или прошлого, или будущего. В философско - психологических исследованиях по проблеме времени упоминаются следующие из них:

1. локализация объекта во времени;
   
2. различенность элементов временного объекта;
   
3. последовательность действия элементов объекта;
   
4. одновременность действия элементов объекта;
   
5. слияние в единство нескольких временных объектов или событий;
   
6. встроенность событий;
   
7. наполненность события временными элементами;
   
8. временная близость - дальность соотношения элементов события;
   
9. быстрота течения события и его временных составляющих;
   
10. длительность или протяжение события во времени;
    
11. направленность восприятия события: как захватывающего будущее или уходящего в него; как теперь-происходящего; как погружающегося или углубляющегося в прошлое; как всплывающего из прошлого и проступающего в настоящее и т. д.
    

Рационально и интуитивно уловленные, эти характеристики издавна находили в сознании и творчестве людей метафорические выражения, неизменно сближающие время с пространством. Безусловно, метафорические формы представлений о времени, даже в их укорененности в «объективном», рождаются прежде всего как символы качеств воспринятого субъективного времени. Общеизвестны поэтические образы мелькнувшего события или промелькнувшей жизни; дольше века длящегося дня; недавнего, но далеко ушедшего; бывшего, будто вчера; забвенья времени; томительно тянущегося времени; жизни-в-ожидании; растворения во времени; стремительно убегающего времени; сплошного потока времени; растяжимого времени; текучего времени; просачивающегося времени; времени «моего» и времени «чужого»; времени, уносящего жизнь; густого, полного времени и т. д.

Особо значима символика «застывшего времени». Она связана с распространенным в европейской культуре представлением о существовании времени в форме свойства, скрытого в созданных человеком вещах, то есть о времени, как бы ставшем пространством. Отсюда символический ряд: остановленное время, отвердевшее время, окаменевшее время, овеществленное время. Дворцы, храмы, остатки городов, старинные рукописи, древние одежды и украшения являются в нашем понимании хранителями тайны длившихся и протекших когда-то событий творения и использования этих вещей. Мы знаем, что возможно и развоплощение скрытого времени, и вновь возвращаем ему длительность, воображая себя создателями или причастными к созданию старинной вещи, реально реконструируя ее или проживая ее возникновение в сновидениях. Иными словами, наше восприятие прошлого возможно и как интуиция чистого времени прошедшего, и как активный процесс извлечения временного плана рождения и существования предметов, метафорически указывающих на заключенное в них время.

Субъективное начало захватывает не только то, что метафорически воспринимается, но и сам процесс этого восприятия, в том его моменте, когда субъект пытается влиять на собственное время. Он стремится организовать, спланировать свое время, придать его восприятию то направление, которое в наибольшей степени отвечает его жизненным задачам: извлечению опыта прошлого, интенсивному проживанию настоящего, прогнозированию будущего.

Иногда субъектная активность осуществляется в форме напряженной рефлексии воспринимаемого и проживаемого времени. Узнав «свое время», мы надеемся упорядочить темпоральный строй нашей жизни, представить его как гармоничный, ритмичный, равномерный, событийно плотный и разнообразный, подобный великолепному музыкальному произведению в хорошем авторском исполнении.

Рефлексии жизни в литературном наследии великих (3; 17; 45;152) полны обращений к теме времени. Самосознание времени жизни воплощается в абстрактных идеях времени, как у Августина, в описаниях трансцендентных видений, как у К. Юнга, или в психологических самоотчетах, как у С. Дали. Появляются интимно звучащие выражения субъективных отношений ко времени: непостижимое для меня время; ускользающее от меня время; враждебное мне время; неподвластное мне время; я - неподвластный времени; преодоление мной времени; несущее меня время; время, грозящее мне концом; творимое мной время; утраченное мной время и т. д.

В попытках осознать субъективный временной план жизни, мы стараемся проникнуть мыслью в воспринимаемое бессознательное время. Эффекты осознания существенно определяются способностью мышления различать, измерять временные единицы, силой рефлексивной настройки субъекта на «работу» со временем, массивом событий, активно проживаемых субъектом и выделяемых им как относительно самостоятельные моменты жизни. Кроме этих факторов, психологи отмечают влияние на сознательную перцепцию времени и ее характеристики эмоционального тона проживания событий, разнообразия событий, интенсивности действий субъекта внутри события, объективного масштаба и личной значимости происходящего в жизни субъекта.

Сложный ансамбль выделенных условий осознания восприятия внутреннего времени задает эмпирические закономерности этого восприятия. С. Л. Рубинштейн обозначает их как «законы отклонения психологического времени от объективного». ( 114, с. 294)

Так, сознанию воспринимаемого настоящего присущи следующие закономерности:

- чем беднее событиями текущая длительность, чем однообразнее ее событийное наполнение, чем тусклее и неприятнее она переживается, тем более тягучей и растянутой она осознается;

- чем богаче, содержательнее, разнообразнее событийное наполнение настоящего, чем приятнее оно переживается, тем меньшей кажется его длительность, тем сильнее порыв продлить его;

- чем менее сознательно различено текущее время, но чем больше оно при этом заполнено внешними действиями субъекта и извне привнесенными событиями, тем более длительным оно кажется; возникает эффект «детского растянутого настоящего»;

- чем более интенсивным и напряженным является внутреннее психическое реагирование на настоящее с установкой избегать грозящего истощения, тем вероятнее феномен сведения текущего времени в «точку», в мгновенье, когда внимание смещается на «убегание» времени в прошлое;

- настоящее воспринимается как особенно долго длящееся, когда присутствие в нем проникнуто для нас сильным и нетерпеливым ожиданием приятного предстоящего или когда мы погружены в проживание удовольствия при сниженном контроле сознания.

Осознанная перцепция прошлого улавливает бессознательное внутреннее время иначе:

- чем более заполненным событиями являлся некий период жизни, тем более длительным он выступает в перцептивном погружении в прошлое;

- чем беднее событийно, чем однообразнее прожитое, чем менее протекшие события сопровождались эмоциональными подъемами, самостоятельными действиями и личными достижениями, тем более свернут в осознанном восприятии временной план ушедшего;

- прошедшая жизнь в целом, даже если она была интенсивной и разнообразной, при осознании неисполненных намерений воспринимается быстротечной, унесшей многие возможности;

- чем больше творчества, фантазии, рефлексивных усилий вовлечено в восприятие прошлого, чем больше мы захвачены «поиском утраченного времени», тем длительнее становится для нас ушедшее, тем длиннее ретенциальный след в настоящем.

Но «по мере того, как в переживаемом ( воспринимаемом - авт.) времени выступает на первый план установка на будущее, снова видоизменяются закономерности, определяющие переживаемую длительность.» (Там же, с. 295)

В перцептивном отношении к будущему отмечены следующие закономерные особенности:

- будущее воспринимается в зависимости от «знака» переживаний, наполняющих его ожидание: время ожидания желательного события кажется наступающим слишком медленно, а наступление нежелательного события проживается как ускоренное;

- если мы в настоящем тщательно строим планы на предстоящее, мысленно наполняем его событиями, связанными причинными или иными зависимостями, будущее воспринимается нами как длительное, наступающее замедленно, издалека, и иногда в нетерпении мы торопим его;

- если в своем отношении к будущему мы испытываем чувство зависимости от извне приходящих событий, которые растворят и подхватят нас, будущее воспринимается как близкое, надвигающееся и способное катастрофически оборваться для нас;

- если отношение к предстоящему выходит на уровень предвидения или прорицания конкретных событий, непосредственное восприятие будущего приобретает характер трансцендирования, преодолевающего временное деление на «сейчас», «до» и «после»

В итоге рассмотрения пространственно - временных характеристик перцепта видим, что эффектом восприятия обычно выступает сложный динамичный образ пространственного объекта, имеющего объективное и субъективное время, меняющего свои положения и свои состояния, приобретающего и утрачивающего эмпирические качества, претерпевающего внешние метаморфозы, изменяющего свое место в наблюдаемой предметной обстановке и непосредственно проживаемом событии. Помним, что перцепт соотносится с особенностями или единичного изолированного предмета, или предметной группировки, или непосредственно доступного предметного пространства, или отдельного события, или встроенных, последовательных событий и т. д.

Репрезентативной моделью многообразия воспринимаемого служат результаты наблюдения за происходящим на театральной сцене. Видимая сцена с элементами ее декорации и пустотами между ними образуют воспринимаемое внутреннее пространство того, что происходит перед нами и для нас. Взаимное расположение предметов, их соответствие и притяжение или рассогласование и отталкивание, их действие друг на друга образуют сферу воспринимаемых предметных отношений во внутреннем пространстве. Действующие лица во всех деталях их облика и внешних взаимодействий дополняют и интегрируют воспринимаемое внутреннее пространство. Сценическая ситуация, кроме того, дается нам в своем временном срезе: в одновременности, последовательности и длительности того, что сливается для нас в образы «моментов» происходящего, например появления героя, его приближения к героине, ее движения навстречу и внезапного замирания лицом к лицу. На чувственно-перцептивном или первичном интуитивном уровне нами улавливаются нюансы незримых психических событий, разыгрывающихся на «сцене» душевных взаимодействий героев. В качественный контекст воспринимаемого включаются и черты динамического я-образа зрителя. Это его место по отношению к сцене, параметры субъективного времени проживания и понимания спектакля, выражения в жестах, позах. словах я-отношения к нему.

Но как бы ни были полно представлены качества, моменты, фрагменты, отдельные события пространственно-временной развертки спектакля, основная тенденция нашего восприятия - не различение, дробление, разделение воспринимаемого, а его организация, объединение в целое. Целостные образы или «структуры» предметного пространства сцены, внешних межпредметных и межперсональных отношений, завершенного рисунка видимых событий, связи «я» со сценическим целым образуют основные феноменальные результаты зрительского восприятия.

«Восприятие не желает, да и не может, анализировать, разграничивая четыре измерения. Вспомним о мученических усилиях при попытках ликвидировать цельность и единство движений актрисы, исполняющей на сцене свой танец. Во время непосредственного исполнения сделать это невозможно, оно не допускает никакой редукции. Вместо этого танцовщица стоит вертикально или наклонившись, она поворачивается налево или направо, нагибается и выпрямляется, двигается и останавливается в едином, нерасчлененном действии.» ( 7, с 96)

Целостность, структурность образа восприятия являются важнейшими из его общих свойств, к рассмотрению которых мы переходим.

5. Общие свойства перцепта.
   

Целостность образа восприятия.

В обосновании указанного свойства уместнее всего обратиться к гештальт-психологии.( 27; 28; 36 ) Согласно предлагаемой ею теории восприятия, образ-структура или образ-гештальт порождается воспринимающей активностью, объединяющей, упорядочивающей чувственные впечатления о предметных структурах внешнего мира. Причем, структуропорождающая перцептивная деятельность может стать столь совершенной, что привносит в эффекты восприятия синтезы, изменяющие для созерцателя привычное видимое пространство и проживаемое время: разделенное вдруг становится единым; бессвязные последовательности внезапно оказываются текущими в общем ритме; в новом целом совершенно преобразуются хорошо знакомые вещи. Но и не достигая такой силы наступления на реальность, восприятие неизменно, повинуясь присущей нам способности воссоздавать изоморфные отношения между упорядоченной предметной действительностью и психической реальностью, ставит нас перед фактом относительной устойчивости, строгой оформленности окружающего.

Расположение субъекта к психическому структурированию действует в текущей жизни естественно и бессознательно как врожденная перцептивная установка, может развиться как фиксированная установка, может, наконец, достичь уровня дарования великого художника или исследователя, которые везде находят элементы для установления новых зависимостей.

«Целое» - основной атрибут, сущность перцепта. Составляющие его детали, как однородные, так и разнородные, со всеми их сенсорными признаками выступают внутри целого взаимодействующими элементами, преобразующимися под влиянием структурных связей. Перцептивная структура дана индивиду отдельно от всего иного, непосредственно присутствующего в его жизненной ситуации. Эта отделенность и изолированность перцепта объясняется структурной психологией наличием контура, или границы, или граней у воспринимаемого объекта, превращающими его в «фигуру» на слабо расчлененном перцептивном «фоне». Признаками данности автономной фигуры являются четкость, резкость, интенсивность проступания из фона, замкнутость - незамкнутость контура, слияние и соотносительная стабильность ее деталей.

Принцип границы, изоляции объединяет в класс перцептивных структур множество различных феноменов. К ним относятся образы единичной вещи или живого существа, группировок внешне подобных предметов, того, что вместе и одновременно оказалось выхваченным светом из окружающей тьмы или тени, сочлененных или прикрепленных друг к другу предметов, наконец, того, что оказалось в предельно раздвинутом поле восприятия человека, стремящегося свести воедино все присутствующее. Возможно, увлеченность идеями структурной психологии побудила Марселя Пруста многократно описывать опыты своего видения текущей жизни, внезапно рождающего необычные визуальные гештальты.

«Часто освещенные окна какого-нибудь дома надолго останавливали меня в темноте, являя моим глазам правдивые и таинственные черты недоступной мне жизни. Вот здесь гений огня показывал мне на картине в пурпурных тонах кабачок торговца каштанами, где два унтер-офицера, положив портупеи на стулья, играли в карты, не подозревая, что некий волшебник выхватывает их из темноты, как на сцене, и представляет такими, каковы они сейчас на самом деле, глазам остановившегося прохожего, который им не виден.» ( 107, с. 84)

Перцептивные структуры в их отношении к подвижным - неподвижным и устойчивым - изменчивым образованиям предметного мира имеют следующие формы:

- постоянные, с одним и тем же набором стационарных элементов;

- находящиеся в неустойчивом «равновесии», то есть изменяющиеся и возвращающиеся в прежнее состояние;

- испытывающие постепенные необратимые качественные трансформации;

- динамические, формирующиеся при регулярных изменениях и сменах их частей;

- относительно устойчивые, допускающие перемены положений и ограниченные движения своих элементов.

Так