Категориальное мышление в праве: его значение Акашкин А. Ю
| Вид материала | Документы |
СодержаниеИспользованные источники О.В. Гладышева Использованные источники |
- Предмет, метод и функции гражданского права, 751.43kb.
- В. А. Якушин Субъективное вменение и его значение в уголовном праве, 5419.54kb.
- Понятие «критическое мышление» и его характеристики, 304.37kb.
- Мышление и его патология Мышление, 686.03kb.
- Экзаменационные вопросы по дисциплине «римское право», 19.48kb.
- «Проблема формализма в праве: к вопросу о моменте возникновения права собственности, 44.82kb.
- «Языковое мышление» и его анализ, 266.61kb.
- Значение института юридического лица в современном российском праве и перспективы его, 242.69kb.
- Мышление, его виды и свойства. Мыслительные процессы; суждения и умозаключения, 144.6kb.
- План: Понятие мышления в психологии. Виды мышления, 126.54kb.
Использованные источники
Система уголовно-процессуальных средств возмещения вреда, причиненного потерпевшему от преступления Петросьян Д. В. Кубанский государственный университет, Россия Науч. рук.: О.В. Гладышева, к.юрид.н. На протяжении последних лет происходило формирование и закрепление международно-правовых принципов, касающихся прав потерпевших от преступлений на возмещение вреда, причиненного им противоправным деянием и способов их осуществления. Результатом этого процесса стало принятие международно-правовых актов, провозглашающих гарантии права потерпевших от преступлений на возмещение вреда.
Имплементацией международных норм, касающихся прав потерпевших от преступлений, в российское право является ст. 52 Конституции РФ, которая предусматривает, что «права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба». В качестве одной из основных целей уголовного судопроизводства в ст. 6 УПК РФ провозглашается защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Определение процессуального статуса потерпевшего от преступления и объем его прав конкретизированы в ст. 42 УПК РФ. Согласно п. 3 ст. 42 УПК РФ, потерпевшему обеспечивается возмещение имущественного вреда, причиненного преступлением, а также расходов, понесенных в связи с его участием в ходе предварительного расследования и в суде, включая расходы на представителя, согласно требованиям статьи 131 УПК РФ. В связи с этим, нельзя не отметить, что п. 1 раздела «А» Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью дает более широкое определение понятию «жертва», чем УПК РФ понятию «потерпевший». В качестве жертвы преступления указанная Декларация рассматривает любое лицо, пострадавшее от преступления. Согласно же УПК РФ, потерпевшим признается лишь лицо, в отношении которого дознавателем, следователем, прокурором или судом принято соответствующее постановление. Как справедливо заметил Уполномоченный по правам человека в РФ: «Когда конкретно будет принят этот акт, неизвестно. Срок, в течение которого пострадавшее от преступления лицо должно быть признано потерпевшим, законом не установлен... Пока же этого не произошло, лицо, потерпевшее от преступления, остается фактически бесправным». [2] Некоторые авторы в содержании права на возмещение вреда от правонарушителя или лиц, несущих ответственность за его поведение, выделяют: право на возврат собственности; право на возмещение стоимости утраченного имущества; право на возмещение расходов, понесенных в результате виктимизации; право на получение упущенной выгоды; право на компенсацию морального вреда; право на предоставление услуг (восстановление имущественного положения или здоровья жертвы силами причинителя вреда); право на восстановление в правах. [3] Между тем, в действующем законодательстве РФ можно выделить систему уголовно-процессуальных средств возмещения имущественного вреда, причиненного преступлением. Ее элементами являются следующие уголовно-процессуальные институты: а) возвращение потерпевшему предметов и имущества, признанного вещественными доказательствами по делу (п.п. 4 и 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ) (так называемая процессуальная реституция); б) добровольное возмещение виновным имущественного ущерба и морального вреда, причиненного в результате преступления (п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ, ст.ст. 75, 76 УК РФ); в) заявление гражданского иска (ст. 44 УПК РФ). Уголовно-процессуальная реституция, предусмотренная п.п. 4 и 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ выражается в возврате потерпевшему предметов и имущества, признанного вещественными доказательствами по делу, и возможна тогда, когда имущество потерпевшего было обнаружено во время предварительного расследования и приобщено к материалам дела в качестве вещественных доказательств. Впоследствии суд, постановляя приговор, принимает решение о возвращении вещественных доказательств законным владельцам. При этом, например, п. 8 Декларации 1985 г. в качестве реституции предусматривается возврат жертвам преступлений собственности или выплату за причиненный вред или ущерб, возмещение расходов, понесенных в результате виктимизации, предоставление услуг и восстановление в правах. Добровольное возмещение виновным имущественного ущерба и морального вреда, причиненного в результате преступления, является одним из условий освобождения обвиняемого от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием и в связи с примирением с потерпевшим, а также смягчающим обстоятельством, учитываемым судом при назначении наказания. В большей степени последствия возмещения вреда касаются лишь положения обвиняемого и учитываются судом при вынесении приговора. При этом, позиция и мнение потерпевшего о полноте удовлетворения его требований судом не оценивается, хотя потерпевший является полноценным участником уголовного процесса со стороны обвинения. В остальных случаях, когда вред, причиненный преступлением, не был возмещен добровольно, либо имущество было уничтожено, утрачено или повреждено, лицо, потерпевшее от преступления, вправе заявить гражданский иск о возмещении причиненного имущественного вреда и/или о компенсации морального вреда, как в порядке гражданского судопроизводства, так и при производстве по уголовному делу, с тем, чтобы он был рассмотрен одновременно с последним. Ранее действовавший УПК РСФСР в качестве еще одного способа возмещения причиненного преступлением вреда предусматривал право суда при постановлении приговора по собственной инициативе разрешить вопрос о возмещении материального ущерба, причиненного преступлением, в случае если гражданский иск остался непредъявленным (ст. 29 УПК РСФСР). В связи с этим Уполномоченный по правам человека в РФ отметил, что «в этом отношении УПК РФ - шаг назад по сравнению с действовавшим ранее УПК РСФСР». [4] Однако, по нашему мнению, такая точка зрения представляется не бесспорной. В том случае, если суд разрешает вопрос о возмещении материального вреда потерпевшему по собственной инициативе, неминуемо нарушаются такие фундаментальные принципы уголовного судопроизводства как беспристрастность суда и состязательность сторон. Согласно п.п. 2, 3 ст. 15 УПК РФ, функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. В случае же проявления собственной инициативы о взыскании материального вреда, суд тем самым принимает на себя функцию стороны обвинения. В связи с этим, мы полагаем, что законодатель, принимая УПК РФ, обоснованно исключил право суда проявлять инициативу в вопросе возмещения вреда потерпевшему. Вместе с тем, нельзя признать, что перечень предусмотренных уголовно-процессуальным законом способов возмещения вреда является достаточным для эффективной компенсации. Мы считаем, что отраслевое законодательство не в полной мере соответствует конституционному положению о том, что государство гарантирует потерпевшим от преступлений возмещение причиненного вреда. Фактически инициатива государства выражается лишь в одном – это уголовно-процессуальная реституция. В остальных случаях стороны обязаны действовать самостоятельно. Остается совершенно не урегулированным вопрос о тех случаях, когда преступление остается нераскрытым. В этих ситуациях потерпевшие лишены возможности предъявить гражданский иск. Их права остаются полностью не восстановленными. В этой связи мы считаем необходимым дополнить уголовно-процессуальный закон институтом обязательного возмещения материального вреда в случае приостановления производства по уголовному делу в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. Суммы, выплаченные государством потерпевшим в указанной ситуации, впоследствии должны быть взысканы с обвиняемого. Таким образом, можно сформулировать некоторые выводы: 1. действующий уголовно-процессуальный закон РФ в качестве назначения уголовного судопроизводства провозглашает защиту прав потерпевших от преступлений, что дает основание к развитию институтов возмещения вреда причиненного преступлением; 2. в настоящее время существует система уголовно-процессуальных средств, позволяющих возмещать вред причиненный преступлением. К их числу относятся: гражданский иск, уголовно-процессуальная реституция, добровольное возмещение вреда; 3. законодатель справедливо отказался от еще одного процессуального способа возмещения вреда – по инициативе суда; 4. действующий уголовно-процессуальный закон должен включать институт возмещения вреда из государственного бюджета в случае приостановления производства по уголовному делу вследствие неустановления лица, совершившего преступление. Использованные источники
Проблемы реализации основных принципов уголовного процесса Печерский В.В. Минский институт управления, Беларусь При определении типа уголовного процесса на первом месте должна стоять Идея, формирующая все исходные начала, касающиеся цели процесса, его задач, полномочий участников (субъектов), содержания процессуальных институтов (в том числе института доказывания, как основополагающего, которому подчинено содержание основных стадий и этапов). Базовая Идея действующего уголовно-процессуального законодательства – состязательность, предполагающая, в противовес ранее действовавшей, разделение функций процесса на обвинение, защиту и правосудие. Обращаясь к содержанию действующего уголовно-процессуального законодательства необходимо отметить, что многие процессуальные институты обладают значительными количественными и качественными противоречиями, оказывающими существенное влияние на достижение поставленных целей и задач. И это естественно, поскольку новеллы принимают в свое содержание многие из ранее действовавших положений, и законодательство не может одномоментно освободиться от них. В философской науке принцип характеризуется не только как исходное начало, но и представляет собой фундаментальное отношение как основу реальной действительности, в смысле объективной реальности. Принцип должен одновременно являться и фундаментальным отношением (то есть связью и отграничением между двумя и более явлениями), которое существует даже в условиях дальнейшего исчезновения одного или нескольких исходных начал в процессе естественного осуществления какой-либо деятельности. Совокупность принципов не являет собой произвольный перечень фундаментальных отношений, они должны находиться во внутренней связи и дополнении и не противоречить друг другу. Поскольку они раскрывают сущность одного явления, их не может быть много. Принципы не должны иметь исключений, они не правила, которым такие исключения присущи. Законность это исторически сложившаяся форма отношений между людьми, выражающаяся в правовом равенстве и обусловленная исторически определенной формой общественных отношений. Законность при первом приближении кажется вполне очевидным принципом уголовного процесса, в соответствии с которым все органы и должностные лица обязаны соблюдать законодательство. Нарушение закона при производстве уголовному делу признается недопустимым и влечет для нарушителей установленную уголовным кодексом ответственность и соответственное признание таких решений не имеющими юридической силы. Доказательства, полученные с нарушением установленного законом порядка, не имеют юридической силы и не могут являться основанием для привлечения в качестве обвиняемого и постановления приговора. Данные положения являются безусловно правильными, разумными. Но при всем этом необходимо отметить, что законодатель не обозначил и не разработал механизм их реализации. Автоматического признание доказательства не имеющим юридической силы не происходит. Одна из сторон уголовного процесса должна быть инициатором процесса признания доказательства, полученного с нарушением закона, не имеющим юридической силы, и требовать его исключения из материалов уголовного дела. Естественно наличие и второй сторона, отстаивающей противоположный интерес. Разрешение возникшего спора невозможно возложить ни на сторону защиты, ни на сторону обвинения, необходима третья, независимая, сторона, способная беспристрастно взглянуть на спорную ситуацию и принять решение о признании доказательства не имеющим юридической силы и исключить его из материалов дела или оставить имеющийся статус доказательства без изменения. Для данного процесса правосудия необходимо формирование отдельного этапа, с определением цели, задач, участников, процедуры рассмотрения ходатайства о признании доказательства (совокупности доказательств) не имеющего юридической силы, порядка и критериев принятия судом решения. Данный этап применим в отношении оспариваемых по юридической силе доказательств, полученных в ходе предварительного расследования как непосредственно в присутствии представителя защитника, так и выявленных стороной защиты в ходе ознакомления с материалами предварительного расследования и должен предшествовать основному судебному разбирательству. Оспаривание юридической силы доказательств, представленных сторонами непосредственно в судебное заседание, должно происходить в ходе судебного следствия, с вынесением соответствующего решения (определения) суда по каждому заявленному ходатайству в отношении каждого спорного доказательства. Содержание рассматриваемого принципа не предусматривает возможности для состязающихся сторон исключить из состава собранных и /или представленных доказательств выявленное недоброкачественное доказательство самостоятельно. При этом следует провести дифференциацию полномочий по исключению недоброкачественного доказательства. Если выявление недоброкачественного доказательства произошло в процессе предварительного расследования, для должностного лица, осуществляющего данное расследование, исключение доказательства должно быть определено в качестве обязанности. Если недоброкачественное доказательство было обнаружено лицом, осуществляющим прокурорский надзор за расследованием уголовного дела, данное лицо самостоятельно своим процессуальным решением должно исключить его из состава материалов уголовного дела, или обязать на это действие следователя или дознавателя. Отсутствие закрепленного процессуального порядка выявления, собирания, фиксации доказательств стороной защиты не позволяет возложить на нее аналогичную обязанность. Представитель данной стороны должен обладать правом самостоятельно исключить подобное доказательство, которое может быть реализовано в том числе его неиспользованием в судебном заседании. Принцип состязательности является для действующего уголовно-процессуального законодательства исходным началом и фундаментальным отношением, образующим, определяющим весь тип процесса. Вместе с тем его реализация затруднена несколькими системными противоречиями. Остановимся на содержании одного из них. Речь идет о необходимости передачи в суд всех материалов предварительного расследования. Суд, входя в процесс судебного разбирательства, имеет перед собой все материалы дела, предоставленные стороной обвинения. Следует при этом особо отметить, что у лица, производящего предварительное расследование, отсутствует обязанность приобщать к материалам уголовного дела или сохранять в нем все полученные документы. Обычно перед направлением уголовного дела в суд следователь или дознаватель проводят соответствующую «ревизию» материалов дела, исключая по своему субъективному усмотрению документы, «не имеющие отношения к расследуемому преступлению». Зачастую это материалы, оцениваемые как имеющие противоречия с основной версией расследования, но кто может поручиться, что «вместе с водой из ванночки не выплескивают и ребенка»? Сторона защиты со своей стороны не может представить ничего суду, кроме, пожалуй, переходящих со стадии предварительного следствия ходатайств и жалоб. Следует безусловно акцентировать факт, что суд предварительно знакомится с представленными материалами предварительного расследования, с материалами только одной стороны процесса – обвинения, создавая у себя тем самым заранее (как бы не хотелось от этого уйти, но с психологией не поспоришь), общее и конкретное представление о событии преступления, обвиняемом, потерпевшем, свидетелях, других обстоятельствах и доказательствах. Как в таких случаях суд может сохранять беспристрастность и непредубежденность при рассмотрении материалов уголовного дела, как того требует Закон – статья 18 УПК? Ранее действовавшее процессуальное законодательство закрепляло, что суд для проведения судебного разбирательства предварительно знакомился с материалами уголовного дела, давая как бы предварительную оценку относимости, допустимости и достаточности доказательств, собранных в ходе предварительного следствия. Изучение материалов дела было необходимо суду и для ведения судебного разбирательства, поскольку по старому процессуальному законодательству суд был наделен правами не только руководить, но и непосредственно проводить судебное следствие. Напомним, участие государственного обвинителя не было обязательным, сам суд принимал решение об обязательном участии прокурора в рассмотрении определенного уголовного дела. Судья (в отсутствии защитника и обвинителя) совмещал в себе три процессуальные функции – правосудия, обвинения и защиты. Поэтому оконченное предварительным расследованием уголовное дело с необходимостью должно было поступать для изучения суду. Из наличия и содержания принципа состязательности в действующем уголовно-процессуальном законодательстве необходимо сделать главный вывод – у суда должна быть исключена ответственность за всесторонность и полноту рассмотрения уголовного дела в ее былом содержании. Выход из ситуации в условиях невозможности стороне защиты проводить параллельное расследование и вместе со стороной обвинения представлять материалы своего «дела» может быть следующим – в суд должно поступать не уголовное дело целиком, а отдельные материалы, содержащие в себе сущность предъявленного обвинения, причем без доказательственной базы. Только в этом случае в суде действительно будет происходить состязание стороны обвинения и стороны защиты под руководством суда, который в соответствии с ч.2 ст.18 УПК РБ сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечит сторонам обвинения и защиты необходимые условия для реализации их прав. А сторона обвинения должна будет на основе материалов, полученных от органа уголовного преследования (который принял все предусмотренные законом меры по всестороннему, полному и объективному исследованию обстоятельств уголовного дела, собрал доказательства, как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, установил обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, защиты прав и законных интересов участвующих в уголовном деле лиц), исполнить свою обязанность доказывания предъявленного обвинения. Логическим продолжением преодоления обнаруженных противоречий и высказанных предложений может стать еще одно – только суд формирует материалы уголовного дела, на основании которых им выносится итоговое решение – приговор. В число этих материалов должен входить протокол судебного заседания и материалы, исследованные в суде и приобщенные к протоколу судебного заседания. Никаких других документов в уголовном деле, рассмотренном в суде быть не должно. При этом протокол судебного заседания должен быть составлен до удаления суда в совещательную комнату. В вышестоящие судебные инстанции (апелляционную, кассационную, надзорную) в случаях обжалования и/или опротестования приговора должны направляться не материалы объединенного уголовного дела (в состав которых в настоящее время входят материалы предварительного расследования и судебного разбирательства), а только материалы уголовного дела, исследованные судом в процессе судебного разбирательства. В их состав включается полный протокол судебного заседания с материалами, приобщенными сторонами, прошедшими соответствующее исследование и признанными судом в качестве доказательств. Материалы предварительного следствия должны оставаться у государственного обвинителя для случаев, предусмотренных разделом XIII УПК Республики Беларусь «Производство по уголовным делам по вновь открывшимся обстоятельствам». |