Исследование проведено при финансовой поддержке посольства США в Латвии (грант s-lg750-04-gr-006). Отраженные в исследовании мнения не являются официальной позицией США
| Вид материала | Исследование |
- Методический материал, 601.15kb.
- Исследование проведено при финансовой поддержке ргнф (грант №01-02-00010а), 196.22kb.
- Исследование проведено при финансовой поддержке ргнф (грант №01-02-00010а), 196.45kb.
- Проект «Информационная открытость и прозрачность деятельности Николаевской городской, 22.94kb.
- И в России выполнен в рамках Программы поддержки гражданского общества «Диалог» (irex), 825.27kb.
- Н. А. Лопашенко грантовское монографическое исследование, 1934.9kb.
- Информационная служба Посольства США, 878.39kb.
- Исследование проведено при финансовой поддержке, 932.02kb.
- Информационная служба Посольства США, 368.12kb.
- Информационная служба Посольства США, 493.86kb.
Etnopolitiskā spriedze Latvijā: konflikta risinājuma meklējumi 2005
 Baltic Institute of Social Sciences ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ В ЛАТВИИ: ПОИСКИ ПУТЕЙ РАЗРЕШЕНИЯ КОНФЛИКТА РИГА 2005 |
Baltic Institute of Social Sciences
Авторы: Бригита Зепа, Инесе Шупуле, Эвия Кляве, Лига Крастиня, Иоланта Кришане, Ингуна Томсоне
Оформление обложки: Мартиньш Селецкис
Макетировщик: Мартиньш Селецкис
© Baltic Institute of Social Sciences, 2005
Ул. Элизабетес, 65 - 16, Рига LV-1050, Латвия
Тел: 371 7217553
Факс: 371 7217560
biss.soc.lv
СОДЕРЖАНИЕ
| ВВЕДЕНИЕ................................................................................................................... | 5 | ||
| ОПИСАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ......................................................................... | 7 | ||
| ВЫВОДЫ................................................................................................................ | 10 | ||
| ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ............................ | 19 | ||
| ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЯ..................................................................................... | 24 | ||
| | РАЗЛИЧНОЕ И ОБЩЕЕ ........................................................................... | 24 | |
| | Социально-экономическая характеристика латышей и нелатышей..... | 24 | |
| | Латвийское общество сегодня: актуальные вопросы и проблемы..... | 26 | |
| | Родной язык и этническая идентичность............................................. | 28 | |
| | Знание языков........................................................................................... | 30 | |
| | Религиозная принадлежность.................................................................... | 31 | |
| | Самые популярные праздники.................................................................. | 32 | |
| | Этническая принадлежность и медиа-пространства............................. | 33 | |
| | Мнение о вступлении Латвии в НАТО и ЕС........................................... | 37 | |
| | Поддержка партий на выборах ............................................................ | 37 | |
| | Мнение о государственном языке............................................................. | 39 | |
| | Мнение о реформе образования............................................................... | 39 | |
| | Оценка этнических отношений и различия в образе жизни .......... | 40 | |
| | Причины этнического раскола............................................................ | 44 | |
| | Тенденции размежевания........................................................................... | 49 | |
| | ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О БУДУЩЕМ................................................................... | 53 | |
| | Мнение о модели латвийского общества в будущем.............................. | 53 | |
| | Желание уехать из Латвии......................................................................... | 54 | |
| | Ощущение принадлежности и гражданская идентичность................... | 55 | |
| | Развитие этнических отношений в будущем................................... | 58 | |
| | СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ЛАТЫШСКОЙ И РУССКОЙ ПРЕССЫ...... | 60 | |
| | Введение...................................................................................................... | 60 | |
| | Характеристика социально-политического контекста........................... | 60 | |
| | Итоги анализа........................................................................................... | 62 | |
| Ссылки .................................................................................................................. | 74 | ||
Введение
События последних лет в контексте проводимой этнополитики, наряду со словами «интеграция общества», все чаще вызывают предположения о возможности в нашем обществе этнического конфликта.
Цель исследования «Этнополитическая напряженность в Латвии: поиски путей разрешения конфликта» — с помощью различных исследовательских перспектив дать представление о том, как общество понимает этническую ситуацию в Латвии, в какой мере оно настроено на интеграцию и этническое согласие, считает ли конфликт неизбежным и в какой мере взгляды и поведение людей могут способствовать его углублению. В исследовании тесно переплетаются макро- и микроподход, что, с одной стороны, дает возможность получить общую картину настроений и позиций в обществе, а с другой — делает для людей из различных социальных групп происходящее наглядным.
Данное исследование в известной мере можно считать продолжением двух исследований BISS 2004 года — «Интеграция нелатышской молодежи в латвийское общество в контексте реформы образования» и «Этническая толерантность и интеграция латвийского общества». Там было много вопросов, оставшихся без ответа, и кажущихся противоречий. Одно из них касается общего представления жителей о том, каким должно быть латвийское общество в будущем. Так, по результатам исследования этнической толерантности 84% латышей, 79% русских и 89% представителей других национальностей убеждены, что надо добиться, чтобы Латвия стала единым, однообщинным государством, в котором живут люди разных национальностей. Только 6% латышей, 10% русских и 5% других национальностей считают, что Латвия должна быть двухобщинным государством, где латыши и русскоязычные живут изолированно и мало контактируют между собой. Выходит, большинство настроено на создание дружественного и единого государства, а не на размежевание или конфликты. Однако при этом исследование продемонстрировало явное обособление со стороны латышей (Zepa, Šūpule et al., 2004), а исследование об интеграции нелатышской молодежи, в свою очередь, показало столь же явное недовольство, даже агрессию со стороны русскоязычных как в отношении проводимой государством этнополитике, так и в отношении к латышам как проводникам этой политики (Zepa, Kļave et al., 2004).
Исследование «Этнополитическая напряженность в Латвии: поиски путей разрешения конфликта» позволяет шаг за шагом проследить позиции и поведение различных групп общества и сделать вывод, что было бы ошибочным считать ситуацию стабильной и неизменной. Скорее, ее следует рассматривать как чувствительный процесс, где одни факторы содействуют равновесию и этническому миру, а другие — напротив, провоцируют конфликт (так называемые факторы риска).
Основная разделяющая грань между латышами и нелатышами, как показало исследование, обнаруживается в отношении к вопросам этнополитики, по этому поводу дискуссий возникает больше всего. И есть риск, что из конфликта этнополитического, при котором существуют расхождения только во взглядах на решение конкретных проблем, может вырасти конфликт этнический — когда недовольство одной социолингвистической группы выливается на другую. Дальнейшее развитие ситуации в большой мере зависит от решений и действий политической элиты.
Большое внимание в исследовании уделяется роли политиков — с использованием мнений разных авторов. Например, П. Брасс (1985), анализируя этнические отношения, подчеркивает именно роль политиков в манифестации и мобилизации этнической принадлежности и считает, что этнические группы — это артефакты политического процесса. Он доказывает, что конкуренция между группами элиты является главным катализатором развития этнических конфликтов, этническая принадлежность используется как средство, чтобы мобилизовать как можно большее количество людей, и служит одним из главных ресурсов политических партий и этнических элит.
Перемены в обществе вызывают большую неопределенность во всех его группах, это рождает коллективный этнический страх (Rothschild, 1982). Его используют политики, чтобы поляризовать общество, тем самым способствуя распространению недоверия и подозрительности, что становится опасным в ситуации, когда государство уже не в состоянии обеспечить защиту конкретных групп. Вместе с тем для новых демократий характерна слабость государственных структур, неумение искать способы разрешения конфликтов демократическим путем.
Возникновению этнического конфликта способствуют и резкое изменение статуса какой-либо группы, и взаимная конкуренция групп (Horowitz, 1985). Это мы наблюдаем и в Латвии, ибо процесс смены иерархии социолингвистических групп еще не завершился и латыши как основная нация государства по-прежнему чувствуют себя подверженным угрозе меньшинством.
Раскол в общество вносят и масс-медиа. Участники дискуссионных групп признают, что в случае с Латвией есть основания говорить не только о различных информационных пространствах для латышей и нелатышских жителей из-за лингвистического фактора, но и о содержательно различных информационных полях. По их мнению, подаваемая в прессе на латышском и русском языках информация, интерпретация событий и мнения различны, причем нередко тенденциозно отрицательно настроены против одной или другой социолингвистической группы. «Я здесь сказал, что у меня нет ощущения национальной принадлежности, но когда читаю подобные статьи, охватывает чувство, что «своих бьют». При всей моей нейтральности — я все-таки ощущаю какие-то удары» (Нелатыши, молодежь).
Параллельно факторам, которые можно считать факторами риска этнического конфликта, существуют и ослабляющие кризис. Прежде всего к ним следует отнести то, что в Латвии этнические группы не сконцентрированы однородно в конкретных регионах и хозяйственных отраслях, а представлены во многих и разных сферах деятельности, выполняют разные экономические функции и рассеяны по разным регионам, образуя сетевидную смешанную модель. В соответствии с концепцией Ротшильда, сетевидная смешанная модель — лучшая предпосылка для постепенного и спокойного разрешения этнических конфликтов (Rothschild, 1982).
Фактором равновесия в обществе можно считать и то, что как латыши, так и русскоязычные в основном являются христианами и количество верующих во всех национальных группах примерно одинаково.
Такие бытовые традиции, как празднование различных праздников, у латышей и людей других национальностей тоже общие. Как одни, так и другие отмечают, например, Новый год, Рождество, Пасху и Лиго, но латыши, в отличие от нелатышей, почти не отмечают такие праздники, как 8 Марта, 1 Мая и День победы. Стабилизируют этнические отношения также сходства в образе жизни и доходах, желание поддерживать дружеские отношения.
Исследование рассматривает различные стратегии разрешения конфликтов и пытается найти наиболее подходящую для латвийской ситуации.
Описание исследования
Цель исследования — с точки зрения теории конфликтологии оценить процессы этнической интеграции латвийского общества и предложить возможные методы разрешения этнополитической напряженности. В рамках этого проекта особое внимание уделяется влиянию этнополитики, а именно реформы образования в школах национальных меньшинств, на интеграцию общества.
Целевые группы исследования — латыши и нелатыши, граждане и неграждане Латвии, особое внимание уделяется анализу СМИ, где внимание сфокусировано на крупнейших газетах, которые издаются на латышском и русском языках.
Задачи исследования: 1) получить сравнительную информацию о политических взглядах и отношении, чувстве принадлежности и лояльности среди латышей и нелатышей; 2) изучить разницу представлений по вопросам этнополитики, создаваемых СМИ, а именно — крупнейшими газетами, выходящими на латышском и русском языках; 3) оценить, какие факторы содействуют интеграции в Латвии, а какие, наоборот, тормозят интеграционные процессы и способствуют возникновению конфликта между латышами и нелатышами.
Описание методологии
В рамках исследования использовались как качественные (фокусные группы, анализ СМИ), так и количественные (опросы) методы, ибо применение нескольких методов повышает достоверность и соответствие результатов исследования.
Количественные опросы:
Чтобы выявить самые главные различия в социально-демографических показателях латышей и нелатышей, их поведении, политических взглядах и отношении, были проанализированы результаты опроса среди жителей Латвии, говорящих на латышском и русском языках. Общая величина выборки — 1000 респондентов, из которых 500 — латыши, 500 — нелатыши. Выборки обеспечивают репрезентативное представительство как проживающих в Латвии латышей, так и проживающих в Латвии нелатышей. Время проведения опроса: март-апрель 2004 года. Дополнительно использовалась и информация, полученная в ходе других исследований, например исследований BISS «Этническая толерантность и интеграция латвийского общества» (Zepa, Šūpule et al., 2004), «Язык» (BISS, 1996—2004).
Фокусные группы
В рамках исследования проводились дискуссии фокусных групп, целью которых было получить углубленное понимание взгляда латышей и нелатышей на латвийское общество сегодня и в будущем с точки зрения межэтнических отношений, их формирования и перспектив дальнейшего развития. Одной из главных задач было узнать, какие стратегии ослабления этнической напряженности применяют и поддерживают представители обеих крупнейших социолингвистических групп Латвии, чтобы обозначить возможные пути разрешения конфликта в более широком масштабе.
В целом было проведено 4 дискуссии фокусных групп (при отборе респондентов учитывались возрастные, половые квоты и квоты гражданства (в группах нелатышей):
1-я группа — латыши, молодежь в возрасте от 18 до 30 лет;
2-я группа — латыши, среднее и старшее поколение в возрасте от 31 до 74 лет;
3-я группа — нелатыши, чей родной язык — русский, молодежь в возрасте от 18 до 30 лет;
4-я группа — нелатыши, чей родной язык — русский, в возрасте от 31 до 74 лет.
Время проведения дискуссий: 28, 30 сентября (латышские группы) и 5, 7 октября (нелатышские группы). Средняя продолжительность дискуссии: 120 минут.
В дискуссиях фокусных групп применялось несколько методов, в том числе проективные, целью которых было получить как можно более глубокое и разностороннее мнение респондентов по изучаемым вопросам. Методологически каждая дискуссия состояла из трех частей, трех блоков заданий — ответов.
1-е задание: коллаж латвийского общества сегодня и в будущем (спустя 10 лет).
Участников дискуссии разделили на две подгруппы: одна подгруппа создавала из снимков коллаж, характеризующий латвийское общество сегодня (какое оно, каковы его главные проблемы, какие люди его образуют и т.д.); вторая группа создавала из снимков коллаж, отражающий латвийское общество через 10 лет (каким оно будет, какими будут доминирующие проблемы, актуальные события и т.п.). Для создания коллажей респондентам всех групп были предложены одинаковые комплекты журналов — три издания на латышском и три издания на русском языке. Главная цель метода: определить ключевые вопросы повестки дня жителей и понять, какое место в ней отводится межэтническим отношениям и этнополитическим вопросам.
2-е задание: блок из 10 вопросов на тему межэтнических отношений в латвийском обществе. Вопросы формулировались очень конкретно и кратко. Например, каковы мои отношения с латышами/нелатышами сегодня? Что может произойти в будущем в лучшем/худшем случае? Что я/другие могу сделать, чтобы произошел/не произошел лучший/худший случай? и др. Главная цель метода: определить нынешние и желаемые индивидуальные стратегии ослабления межэтнической напряженности.
3-е задание: анализ фрагментов статей. Респонденты ознакомились с двумя фрагментами статей — одним на латышском языке, вторым на русском языке — из выходящих в Латвии дневных периодических изданий. В их содержании отразились радикальные мнения авторов по главным этнополитическим вопросам: о латышском языке, гражданстве, реформе образования. Задача участников: комментирование и анализ статей. Главная цель метода: выяснить роль средств массовой информации в формировании этнополитического отношения.
Анализ СМИ:
Чтобы изучить различные реальности, конструируемые средствами массовой информации (СМИ), а именно — выходящими на латышском и русском языках крупнейшими газетами, формируемые газетами разные представления по вопросу реформы образования в школах нацменьшинств, были проанализированы шесть газет, из которых три издаются на латышском, три — на русском языке: Diena; Neatkarīgā Rīta Avīze; Latvijas Avīze; «Час»; «Телеграф»; «Вести Сегодня».
Анализ сфокурсирован на периоде времени, когда по всей Латвии проводилась активная кампания протеста против реформы образования в школах нацменьшинств. Совокупность единиц анализа ограничена, для анализа выбран период с 1 по 29 февраля и с 15 августа по 15 сентября 2004 года. Были просмотрены и изучены все выпуски перечисленных газет, вышедшие в указанные периоды. В процессе анализа применялись методы критического дискурса.
С помощью метода анализа критических дискурсов Ван Дейка были выявлены и сравнивались главные темы (пропозиции) и способ их подачи в русской и латышской прессе. Опираясь на подход анализа дискурса Н.Ферклафа (Fairclough, 2003), в газетных текстах выделялись и анализировались процессы и участники.
Выводы
Структура этнической стратификации в Латвии
Анализируя структуру этнической стратификации жителей Латвии, можно сделать вывод, что в Латвии наблюдается сетевидная смешанная модель, согласно которой каждая этническая группа представлена во многих и разных сферах деятельности и выполняет различные экономические функции, но система не симметрична. Об этом говорит тот факт, что в Латвии есть определенные сферы, в которых больше заняты латыши (государственное управление, образование, сельское хозяйство), и есть сферы, где выше доля нелатышей (транспорт, промышленность, строительство), но существенных различий в доходах латышей, русских и представителей других национальностей не наблюдается. Согласно концепции Ротшильда (Rothschild, 1982), сетевидная смешанная модель — наилучшая предпосылка для постепенного и спокойного разрешения этнической напряженности. В случае с Латвией ситуация, когда каждая этническая группа представлена в разных видах деятельности и нет существенных отличий в доходах по этнической принадлежности, оценивается как фактор, который снижает возможность эскалации этнического конфликта.
Отношения этнических групп с государством
Поскольку государство влияет и на возможность политического участия, и на экономические возможности, и на статус группы, отношения конкретной этнической группы с государственной властью являются весьма важным условием в динамике конфликтов. В Латвии переломная точка в отношениях государства и этнических групп наступила в конце 80-х — начале 90-х годов, когда после обретения независимости очень большое внимание уделялось определению статуса латышей и латышского языка в Латвии. В результате проводимой этнополитики в Латвии резко изменился и статус латышей как этнической группы, и статус русских и русскоговорящих жителей Латвии. Это обусловила, во-первых, проводимая Латвией языковая политика, согласно которой единственным государственным языком был объявлен латышский, а также политика в области гражданства, в соответствии с которой латыши получили гражданство автоматически, а большей части русских и русскоязычных жителей Латвии была предложена возможность получить гражданство Латвии путем натурализации. В соответствии с теорией языкового конфликта (Nelde, 1986, 1998), в обществе, где доминирующая группа (большинство) выдвигает основанием для интеграции остальной части общества (меньшинства) свой язык, возникает почва для политического языкового конфликта, который по мере развития может перерасти в этнический. В случае с Латвией важно и то, что после восстановления государственной независимости произошла смена иерархии социолингвистических групп. Качественный анализ данных показывает, что этот процесс по-прежнему продолжается, и в случае с обеими группами это в большой мере определяет их модели формирования этнических отношений и стратегии ослабления этнополитической напряженности. Как указывает Д.Горовиц (Horowitz, 1985), резкое изменение статуса какой-либо группы — одна из причин, которая может вызывать этнический конфликт, и в случае с Латвией это можно считать одной из главных причин этнической напряженности.
Хотя проводимая в Латвии этнополитика направлена не только на защиту латышей и латышского языка и на уровне установок предусматривает также соблюдение прав национальных меньшинств, результаты исследования показывают, что в целом нелатыши по сравнению с латышами склонны негативнее оценивать государственную власть. Самое большое недовольство русских и представителей других национальностей вызывает именно проводимая в Латвии этнополитика. Так, большая часть латышей поддерживает реформу образования в школах нацменьшинств (поддерживают 77%), а большая часть русских и нелатышей против нее (поддерживают 26% русских и 35% представителей других национальностей). Конфликтующие отношения иллюстрируют и распределение ответов по вопросу второго государственного языка: большинство латышей против введения второго государственного языка, в частности русского (поддерживают 19%), а большинство нелатышей поддерживают эту идею (поддерживают 87% русских и 75% представителей других национальностей). Итоги дискуссий фокусных групп показали, что знание латышского языка и проблемы общения на латышском языке — один из главных факторов, способствующих возникновению конфликта социолингвистических групп. Следует добавить, что этот вывод относится главным образом к латышам. Нелатыши в этом смысле не видят проблем, что, с одной стороны, объясняется растущим уровнем знания латышского языка в этой группе, а с другой стороны — самодостаточностью русского языка в Латвии и по-прежнему наблюдаемой в обществе привычкой в межэтническом общении использовать русский язык. Исследования об употреблении языка показывают, что в последние годы в межэтнических отношениях как в публичном, так и в частном пространстве (кроме работы) в употреблении латышского языка наблюдается тенденция к снижению («Язык», BISS, 1996—2004).
С этой точки зрения, конфликтообразующим фактором можно назвать и долю латышей в государственном управлении (83% всех занятых в этой сфере), ибо государственная власть ассоциируется с латышами как этнической группой, поэтому формируется отчужденность и отталкивающее отношение к проводимой государством политике. Этот вывод подкрепляют как ранее проведенные BISS исследования (Zepa, Šūpule et al., 2004; Zepa, Kļave et al., 2004), так и анализ качественных данных этого исследования. Применение принципов дискурсного анализа показывает, что доминирующий дискурс нелатышей об отношениях с латышами таков: отношения хорошие, дружественные, основанные на взаимном понимании. Вместе с тем в этой группе царит негативное и критическое отношение к государственной этнополитике, проводники которой чаще всего принадлежат к латышам как этнической и лингвистической группе. Таким образом, на уровне дискурса неприязнь к правящей политической элите и ее решениям проецируется на латышскоязычную общину в целом, что способствует развитию конфликта отношений в обществе.
Поскольку отношения этнических групп с государственной властью считаются очень важным фактором в динамике конфликтов (Esman, 1990, 1994; Horowitz, 1985), ради ослабления этнической напряженности в государственных структурах следует больше применять стратегию, направленную на сотрудничество, согласно которой доминирует конструктивный подход, и создаются структуры, целью деятельности которых является обеспечение равноправия и разрешения конфликтов. После создания Секретариата министра по особым поручениям в делах общественной интеграции в Латвии появились хорошие предпосылки для реализации такой стратегии. Но их следует совершенствовать и в работе других государственных учреждений, а также желательно привлекать в органы государственного управления больше нелатышей, чтобы, приблизив их к принятию решений, повысить у них чувство ответственности за выполнение.
Конкуренция между группами элиты как катализатор этнических конфликтов
Как свидетельствует проведенное авторским коллективом исследование «Этнополитика в Латвии» (Apine et al., 2001: 58), «в 2000 году политические партии популяризацией своих взглядов и публичными действиями в сфере этнополитики не способствовали интеграции общества». Наше исследование показало, что в последние годы не наблюдалось существенных изменений в этой области — политические партии по-прежнему продолжают конфронтацию по вопросам этнополитики и не содействуют, а, наоборот, тормозят интеграцию общества, усиливая этническую напряженность. В случае с Латвией представители политической элиты по-прежнему продолжают эксплуатировать этническую принадлежность, чтобы мобилизовать поддержку своей группе на выборах, таким образом, становясь одним из главных катализаторов усиления этнической напряженности.
Результаты исследования показывают, что раскол латвийских партий по этническому признаку продолжается. Латыши в основном поддерживают такие партии, как «Новое время», Народная партия, Союз зеленых и крестьян, «ТБ»/ДННЛ. Русские и представители других национальностей — «ЗаПЧЕЛ» и Партию народного согласия. Анализ качественных данных показывает, что поддержка политических сил по признаку этнической принадлежности политиков — одна из стратегий формирования этнических отношений. Особенно это касается латышей среднего и старшего поколения. Цель этой стратегии — изоляция русскоязычной общины от пространства политического управления, чтобы содействовать принятию этнополитических решений, благоприятных для своей этнической группы. Это же следует расценивать как фактор, тормозящий политическое соучастие русскоязычной общины, что способствует этнической сегрегации и усилению напряженности. Результаты опросов показывают, что поддержка русскими «ЗаПЧЕЛ» в результате акций протеста 2004 года даже несколько возросла1. Это говорит о том, что именно данная партия среди русскоязычных воспринимается как партия, отстаивающая их интересы, и другие партии не способны или не хотят привлекать этот сегмент избирателей, ибо в своей деятельности больше сфокусированы на защите интересов латышей.
В соответствии с теорией и анализом П.Брасса (Brass, 1985), в значительной части этнических конфликтов политическая элита виновата в манифестации и мобилизации этнической принадлежности и конкуренция между группами элиты — один из факторов риска возникновения этнических конфликтов. В случае с Латвией именно представители политической элиты ответственны за усиление этнической напряженности, и от их действий зависит, спадет ли эта напряженность или будет дальше нарастать. В контексте теории П.Брасса следует указать, что изучение представлений о современном и будущем обществе Латвии в ходе групповых дискуссий позволяет сделать вывод: этнополитические события и вытекающий из этого конфликт отношений между латышами и нелатышами — навязанная повестка дня. Поэтому этнополитический конфликт сейчас в значительной мере можно считать политической и социальной конструкцией, два главных создателя которой, как свидетельствует анализ данных групповых дискуссий, — это политическая элита и средства массовой информации. На повестке дня респондентов стоят такие вопросы, как социальное и экономическое расслоение общества, вступление в Европейский союз и его последствия, проблемы среды.
Коллективный этнический страх и его роль в динамике конфликтов
Как указывают исследователи этнических отношений, одной из причин обострения этнических конфликтов являются радикальные и резкие социально-политические изменения в обществе, ибо перемены вызывают большую неопределенность во всех группах общества и коллективный этнический страх (Rothschild, 1982). Ранее проведенные BISS исследования (Zepa, Šūpule et al., 2004) показали, что в Латвии коллективный этнический страх, или ощущение угрозы, присутствует как среди латышей, так и среди нелатышей. Однако среди латышей это ощущение более выражено, и оно проявляется также как обособление от других этнических групп. Результаты дискуссий фокусных групп показали, что обособление от другой этнической или лингвистической группы — одна из самых типичных стратегий ослабления этнической напряженности, и она особенно характерна для латышей. Это одна из стратегий, которая применяется, чтобы устранить угрозу развития прямого конфликта.
Коллективный страх, или ощущение угрозы, как среди латышей, так и среди нелатышей — то, что в своей политической деятельности эксплуатируют политики, тем самым способствуя поляризации общества. Такая тенденция в определенный момент может стать опасной, ибо в результате в обществе нарастают недоверие и подозрительность. Поэтому политики должны иметь в виду: что касается использования коллективного страха какой-либо этнической группы ради получения политических дивидендов — то эксплуатация этого чувства может стать катализатором развития этнического конфликта.
_________________________
Baltic Institute of Social Sciences. Jaunais Baltijas Barometrs. 2004.gada novembris — decembris. Nepublicēti dati.
Этнополитическая напряженность в Латвии: оценка ситуации
Опираясь на использованную в исследовании дефиницию, согласно которой этнический конфликт есть ситуация, когда две или более этнические группы не единодушны по какому-либо важному политическому, экономическому, социальному, культурному или территориальному вопросу (Brown, 1993), можно сделать вывод, что в Латвии наблюдаются признаки этнического конфликта и основой этого этнического конфликта является несогласие по вопросам этнополитики, а также недовольство нелатышей проводимой государством этнополитикой. С точки зрения анализа динамики конфликта, согласно типологии Аклаева (1999), сегодня в Латвии наблюдается «стадия конкуренции», для которой характерно то, что обостряется конкурирующий характер отношений. Произойдет ли эскалация конфликта и перерастет ли он в «стадию прямого конфликта», когда направленные на сотрудничество отношения рушатся и с обеих сторон институционализуются конфликтующие отношения и поведения, в наибольшей мере определит именно поведение политической элиты — то, в какой степени политическая элита будет эксплуатировать этнические вопросы.
Следует заметить, что при определенных условиях — например, если в одной или другой группе ощущение этнической угрозы существенно усилится — в Латвии возможно обострение конфликта и возникновение этнополитического кризиса. Среди факторов, которые снижают вероятность такого сценария, — то, что в Латвии этническая напряженность проявляется скорее как лингвистический конфликт, который не способствует дальнейшей эскалации конфликта и насилия, ибо культурные различия невелики, а в этнической стратификации не наблюдается выраженной вертикальной иерархии. Фактором, который увеличивает вероятность такого сценария, является поляризация политической элиты. Поляризация взглядов латышей и нелатышей на государственную этнополитику оценивается как фактор, способствующий кризису этнических отношений, который отражает восприятие и формирование отношений к власти у обеих языковых групп.
Далее дается краткое изложение различного и общего в характеристике и отношениях двух лингвистических групп Латвии, а также в представлениях обеих групп о будущем.
Различное и общее в характеристике и отношениях двух лингвистических групп Латвии
При анализе социолингвистических особенностей латышей и нелатышей видно, что среди нелатышей в Латвии доминирует русский язык: 58% тех представителей других национальностей, которые не считают себя русскими, указывают, что их родным языком является русский, и 82% дома в основном используют русский язык. Таким образом, доминирование русского языка среди представителей других национальностей является основой социально-лингвистического деления — латыши и русскоязычные.
Привычки употребления языка и знание латышского языка, в свою очередь, — один из факторов, способствующих возникновению конфликта социолингвистических групп, ибо спустя более 10 лет после восстановления независимости Латвии в стране по-прежнему сохраняется ситуация, когда коммуникация между латышом и представителем другой национальности чаще всего происходит на русском. Среди русских и нелатышей знание латышского языка в целом значительно хуже, чем знание русского языка среди латышей: более или менее свободно латышским языком владеют 47% нелатышей, а русским языком более или менее свободно пользуются 73% латышей2.
Различия, которые вырисовываются при анализе социально-демографических параметров латышей и нелатышей, относятся к месту жительства и структуре занятости. Русские и представители других национальностей в Латвии главным образом сконцентрированы в крупных городах — Риге, Даугавпилсе, Резекне, Елгаве, Юрмале, Лиепае и Вентспилсе. Латыши составляют основную долю сельских жителей. Это отчасти объясняет и различия в структуре занятости. Латыши больше заняты в сельском хозяйстве, нелатыши — в транспортной сфере, промышленности и строительстве. Доля латышей в государственном управлении и образовании объясняется влиянием государственного языка и политики в области гражданства на сферу занятости. Анализируя доходы латышей и нелатышей в Латвии, можно сделать вывод, что в доходах латышей, русских и представителей других национальностей нет статистически значимых различий. В целом можно заключить, что в Латвии наблюдается сетевидная смешанная модель, согласно которой каждая этническая группа представлена во многих и разных сферах деятельности, и с точки зрения теории конфликтов (Rothschild, 1982) эта модель оценивается как фактор, снижающий вероятность эскалации этнического конфликта.
Если рассматривать религиозную принадлежность и поведение латышей и нелатышей, можно отметить, что конфессиональная принадлежность в группах латышей, русских и представителей других национальностей различна: латыши в основном относятся к лютеранской и католической конфессиям, русские — в основном к православной, а представители других национальностей — к православным и католикам. Однако следует указать, что все это — христианские конфессии, которые на территории Латвии не вступают в конфликт друг с другом и религиозное поведение жителей (доля верующих, частота посещения богослужений) очень схоже.
Больше общего, нежели несхожего, можно отметить и при анализе других вопросов, которые определяют различия в образе жизни латышей и нелатышей. Большинство латышей (61%) и русских (74%), а также представителей других национальностей (67%) считают, что нет особых различий в образе жизни латышей и представителей других национальностей в Латвии. О схожем образе жизни свидетельствует и то, что у обеих групп — латышей и нелатышей — общие праздники, такие, как Новый год, Рождество, Пасха и Лиго. То, что латыши, в отличие от нелатышей, почти не отмечают такие праздники, как 8 Марта, 1 Мая и День победы, говорит уже скорее о разной интерпретации истории, а не о различиях в образе жизни.
Самые большие разногласия между латышами и нелатышами наблюдаются по вопросам, которые касаются аспектов проводимой государством этнополитики: латыши поддерживают реформу образования в школах национальных меньшинств, тогда как большинство нелатышей против нее. В свою очередь, нелатыши поддерживают введение второго государственного языка в Латвии, на что большая часть латышей не согласна.
Среди нелатышей доминирует такая позиция, что, государственное законодательство, особенно по вопросам этнополитики (язык, образование, гражданство), благоприятно для латышей, в результате чего у них больше жизненных возможностей, чем у нелатышей. Позиция латышей диаметрально противоположна: критическое отношение русскоязычных к государственной этнополитике необоснованно, ибо законодательство предусматривает для всех жителей Латвии возможность освоить латышский язык, получить гражданство и образование.
Оценка этнических отношений латышами и нелатышами различается. В результате анализа качественных данных выяснилось, что нелатыши позитивнее оценивают межэтнические отношения в обществе, чем латыши. Причем если негативное отношение латышей направлено непосредственно против членов русскоязычной общины, то у нелатышей — против этнополитических решений. Хотя мнения обеих общин о причинах этнического раскола различны, главная из них — государственная этнополитика. Однако здесь каждая из групп фокусируется на разных аспектах проблемы. Латыши называют проблематичными такие аспекты, как употребление и статус латышского языка, а также интерпретация исторической действительности, тогда как нелатыши указывают на «несправедливую», на их взгляд, политику в области гражданства и образования.
Разные мнения у латышей и нелатышей по вопросу вступления Латвии в ЕС и НАТО. Если латыши в основном поддерживают вступление Латвии в обе организации (поддерживают 65% и 71%), то русские и представители других национальностей — чаще против (вступление в ЕС поддерживают 32% русских и 37% представителей других национальностей, вступление в НАТО поддерживают 22% русских и 35% представителей других национальностей).
Существенные различия наблюдаются также в потреблении средств массовой информации и поддержке политических партий. В целом аудитория потребителей масс-медиа в Латвии делится на тех, кто читает, смотрит и слушает на латышском, и тех, кто читает, смотрит и слушает на русском языке. Партии делятся по такому же принципу: на те, которые поддерживают латыши, и те, которые поддерживают нелатыши.
Результаты дискуссий фокусных групп показали, что есть основания говорить о содержательно различных информационных пространствах латышского и русского языка. Информация, интерпретация событий и мнения, которые даются в прессе, выходящей на латышском и русском языках, весьма различаются, причем они нередко тенденциозно и негативно настроены против одной или другой социолингвистической группы. Использованная в исследовании качественная методология, а также соответствующая дискурсному анализу интертекстуализация (сравнение дискурсов разных агентов — СМИ и респондентов как членов общества) позволяют сделать вывод, что есть основания говорить о разных доминирующих в латышской и русскоязычной общинах этнополитических дискурсах, которые в большой степени соответствуют дискурсам, распространяемым СМИ. Это, в свою очередь, указывает на роль СМИ как создателей и распространителей этнополитических дискурсов в обществе.
Вопреки существенным различиям в этнополитических отношениях, а также отношении к участию Латвии в ЕС и НАТО позитивным фактором можно назвать то, что среди нелатышей Латвии не актуальны стратегии «отделения» (автономия, присоединение к России, отъезд из Латвии) и представления о будущем среди латышей и нелатышей схожи. 84% латышей, 79% русских и 89% других национальностей считают, что надо добиться, чтобы Латвия стала единым, однообщинным обществом, где вместе живут люди разных национальностей. Это говорит о том, что большинство населения настроено на формирование дружественного и единого общества, а не на сепаратизм.
Это подтверждает и анализ идентичности латышей и нелатышей: среди латышей свою принадлежность к Латвии выразили 82%, а среди русских и представителей других национальностей — 74% опрошенных. В целом это говорит о том, что большинство нелатышей, проживающих в Латвии, ощущают свою принадлежность к ней и связаны с этим местом. Сравнительно совсем небольшая доля русских и представителей других национальностей Латвии указали, что ощущают свою связь с Россией (соответственно 25% и 18%).
Сравнительный анализ латышской и русской прессы
Сравнение русской и латышской прессы позволило убедиться в наличии явно различных информационных пространств, в которых получают информацию аудитории, читающие по-русски и по-латышски. Прежде всего эти различия проявляются в «повестке дня»: например, если в центре внимания русской прессы находится реформа образования, то в латышской прессе эта тема появляется сравнительно гораздо реже, обычно в связи с каким-нибудь важным событием (изменения в Законе о гражданстве, акции протеста и т.п.).
При анализе характерных тем и способов их подачи нередко наблюдаются совершенно разные картины в латышских и русских газетах. Реформа образования в латышской прессе в основном подается с точки зрения государственной политики, подчеркивается важность изучения латышского языка и обоснованность реформы образования, осуждаются протесты русскоязычных.
В русской прессе упор делается на освещение акций протеста против реформы образования, и это движение прославляется как Атмода, как борьба за свои права, против несправедливости. Протесты в русской прессе широкого отражаются с использованием образного языка, насыщенного лозунгами, читателям предлагаются и красочные фотографии. Следует подчеркнуть, что русская пресса не только информирует. Отдельные издания, такие как «Час», берут на себя не характерную для современных СМИ функцию организатора, лозунгами и призывами мобилизуя русскоязычную общину на протесты против реформы образования.
Таким образом, СМИ создают раскол между этнолингвистическими группами, поддерживая в своих читателях ощущение угрозы. Если в латышской прессе деление на «мы» и «они» скорее ощущается в подтекстах и ориентации на читателя латышской национальности, то русские газеты довольно четко указывают, что в обществе существуют две обособленные группы и их читатели — русскоязычные.