Geum.ru

Дьяконов, М. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси [Электронный ресурс] / М. Дьяконов. Электрон текст данные. Б. м., 1908

Вид материалаДокументы

Содержание


Международные договоры
Подобный материал:
1   ...   11   12   13   14   15   16   17   18   ...   30
Б. Периодъ второй

Политически быть во второмъ перюде представляется существенно изменившимся. Те три элемента, изъ которыхъ слагается поняие о государстве, являются теперь съ иными характерными признаками. На месте значительнаго числа. мелкихъ и неустойчивыхъ въ своихъ границахъ территорИ здесь возникаютъ две крупныя территории государству Московскаго и Литовскаго, мало но малу поглбтивния прежния княжения древней Руси. Среди свободнаго населеюя, на почве различныхъ общественныхъ классовъ, постепенно зарождаются сословныя группы. Наконецъ, въ составе государственной власти наблюдаются иныя сочетания образующихъ ее силы монархически элементъ делаетъ сравнительно быстрые успехи въ своемъ развитш, а элементы демократически и аристократически, наоборотъ, постепенно теряютъ ихъ прежний политически весъ, хотя и не уничтожаются соверииенно.

Все эти перемены происходятъ чрезвычайно медленно.. Новое наслояется мало по малу, годами, десятилетиями, полувеками, а старое продолжаетъ сказываться черезъ столепя. Но смена стараго новымъ выразилась, наконецъ, во вне, когда северовосточная Русь объединилась подъ властью великаго государя московскаго и всея Руси. Перемена стала очевидной. Но какъ она произошла? Хотя этотъ вопросъ поставленъ уже очень давно, онъ не наниелъ согласнаго ответа да сихъ поръ. Съ этого вопроса, можно сказать, началась обработка русской истории. Онъ привлекъ къ себе внимание русскихъ публицистовъ и историковъ уже на первыхъ шагахъ сознательной оценки прошлаго. Но при выяснеши того, какъ возникло единодержавие московскихъ государей, этогь вопросъ слился съ другимъ: почему это единодержавие отлилось въ известную политическую форму.

Первые московсюе историкипублицисты XVи в. старались разъяснить, откуда появились московское царисамодержатели. Эти попытки не могутъ не казаться теперь крайне несоверииенными и даже наивными. Людямъ той эпохи была совсЬмъ чужда и недоступна идея историческаго развит!я. Ихъ MиpoB 033 pиHиe складывалось подъ непререкаемымъ авторитетомъ прадЬдовскихъ завйтовъ, сЬдой старины. Передъ ними стояла задача не объяснить явление, а оправдать его право на существование, поскольку оно освящалось ореоломъ старины. И на поставленный вопросъ они ответили такимъ образомъ, что русскихъ самодержателей отыскали въ далекомъ прошломъ, начиная съ Владим1ра св. и Владим1ра Мономаха, самодержавную ихъ власть объявили дарованной изъ Византш, а родословное ихъ древо вывели отъ римскаго кесаря Августа. При всей своей странности, эта историкополитическая доктрина пмЪла глубокое влияте на умы послЬдующихъ поколыши: еще у Карамзина замйгна унаследованная отъ XVи в. историческая перспектива. Она даже дожила и до нашихъ дней и находить защитниковъ среди представителей университетской науки.

Методологически правильная постановка вопроса объ объединена Руси и рост власти московскихъ государей появилась лишь съ того времени, когда въ основу историчекихъ изыскатй была положена идея постепеннаго развитая вс/Ьхъ сторонъ жизни. Соловьевъ и Кавелинъ первые указали схемы этого развитая и отметили главные моменты въ развитш власти государей всея Руси. Они выводили ее изъ формъ родового бща и указали постепенное ея преобразование: одинъ подъ влиятемъ особыхъ усдовгё политической жизни на сЬверЪ, гд4 политическая жизнь самымъ своимъ существованиемъ была обязана князьямъ; другой—подъ влияниемъ закона распадения родового быта, при чемъ посредствующую стадою сыграть быть вотчинный. Кавелинъ уже въ Андрее Боголюбскомъ вид'Ьлъ типъ вотчинника, господина, неограниченна™ владельца своихъ владЬний,—типъ, который окончательно развивается въ Москве; Соловьевъ также видитъ въ немъ собственника своего княжения, хозяина полновластнаго, у котораго впервые появляются понятая о самовластий и о подручничестве — первые элементы понятий о государе и о подданстве.

Уже 60 лЬтъ протекло съ тЬхъ поръ, какъ высказаны эти взгляды, но и до настоящаго времени не выработано общаго ответа на одинъ изъ важетЬйшихъ вопросовъ русской истории. Обыкновенно указывается цЪлый рядъ причинъ, выввавшихъ единодержавие и самодержавие московскихъ госуи дарей: 1) иноземныя влияния, визаит1йское и монгольское; ! 2) содействие объединении Руси со стороны разныхъ класj совъ населения: духовенства, бояръ и земскихъ людей; 3) осо| быя бытовыя условия северовосточной Русп: роль новыхъ городовъ, вотчинное начало; 4) личныя качества московскихъ князей. Но въ относительной оценкЬ указанныхъ причинъ до сихъ поръ господствуетъ полное разногласие. На первомъ плане у историковъ фигурируютъ то личныя качества московскихъ князей, то монгольское иго, то сила земли, въ спещальномъ смысле низшихъ классовъ населения, то, наоборотъ, боярская инищатива и т. д. Такъ. одни все дЪло объединения Руси приписываютъ личной инициативЪ московскихъ князей, ихъ ловкости и способностями На этой точки зреЬния стоить, напр., Вешняковъ. Наоборотъ, проф. СергЬевичъ полагаетъ, что MocKOBCKиe князья сыграли въ этомъ дЬлЬ роль вовсе не положительную, а прямо отрицательную: объединение произошло вопреки ихъ стремлениямъ. Подобныя антитезы въ мн1>нияхъ можно указать почти о каждой изъ выниеуказанныхъ причинъ.

О монгольскпхъ вшнияхъ е ще Карамзин ъ сказалъ, что Москва обязана своимъ величиемъ ханамъ". Мнопе изслйдователи всецело приняли эту мысль, а Костомаровъ посвятилъ развитт этого положения особую монографда, гдЪ утверждалъ, что Русь, покоренная татарами, сделалась военною добычею хана, его собственностью; все население отъ князей до холоповъ стало его рабами. А загЬмъ, съ постепеннымъ ослаблениемъ ига, стар4йш1й русск!й князь замЗнияетъ собою хана со всЬми его аттрибутами государя и собственника русской земли. Значить, власть московскихъ государей явилась полной заменой ханскаго деспотизма. Народъ быль пр1ученъ къ безпрекословному повиновешю своему владыке подъ впечатлйниемъ татарскаго гнета, и московсиие князья во имя этой непреоборимой силы требовали и себе полной покорности и казнили непокорныхъ. „Исчезло чувство свободы, чести, сознания личнаго достоинства; раболепство передъ высииими, деспотизмъ надъ низшими стали качествами русской души". ВмЬстЬ съ гЬмъ, однако, Костомаровъ призналъ, что съ XиV в., съ постепеннымъ унпчтожениемъ уделовъ на Руси, должна была, казалось бы, развиться монархия, въ которой власть монарха была бы разделена съ боярами. Этого не случилось, и власть возросла до полнаго самодержавия, благодаря эгоизму и отсутствт корпоративной сплоченности среди боярства.

Еще дальние Костомарова пдетъ проф. Леонтовичъ. Справедливо замЬтивъ, что мысль о монгольекпхъ влиянияхъ хотя и давно высказывается, но нигде строго и документально не доказывается, онъ, на основаши сближении Чннгизовой Яссы и Ойратскпхъ уставовъ (ЦааджинъБичикъ), укавываеть ц'Ьлый рядъ заимствоване изъ монгольскаго права въ политической, общественной и административной жизни московской Руси. У монголовъ заимствованы: воззрЬние на государя, какъ верховнаго собственника всей территории государства; прикрЬпление крестьянъ н закрЬпощсте посадскихъ людей, идея объ обязательной службе служнлаго сосдовия и местничество; московегае приказы, скопированные съ монгольскихъ палатъ и пр! Автору, однако, не удалось найтп какихъ либо указаHиu на то, что въ рукахъ московскаго правительства действительно находились изученные авторомъ монгольсые уставы.

Воззрения Карамзина, Костомарова въ больнией пли меньнией Mtpи раздеЬляютъ проф.: Загоскинъ, Энгсльманъ, СергЬевичъ. Наоборотъ, друпе (Соловьевъ. БестужевъРюминъ, Забелинъ, В.Будановъ) не придаютъ монгольскому игу pиj шающаго значения. Содоаьевъ, напр., полагаетъ, что монголы, покоривъ Русь, остались жить вдали отъ нол и не вмешивались во внутреннюю жизнь страны, довольствуясь лишь сборомъ дани. Поэтому онъ нриравниваетъ значение ихъ вдяний влияниямъ иоловецкихъ хищниковъ. Признавая это Mntиииe слишкомъ крайнимъ, прочие призпаютъ, что въ московскомъ государстве отразились некоторый черты восточныхъ государству но приписываютъ это гораздо больние отрицательной стороне монгольскаго ига, хотя и допускаютъ незначнтельныя положительныя влияния въ области финансовой и военной администрацш.

Съ исключен(емъ монгольскаго ига или независимо отъ него, выдвигаются на первый планъ и друпе созидательные элементы въ дЬяе объединения северовосточной Руси. Такъ, И. Б. Забелишь полагаеть, что московское единодержавие развилось въ тесной связи съ народнымъ единствомъ, зерно котораго онъ видитъ въ мирныхъ и промышленныхъ стремленияхъ рабочаго посадскаго населения Суздальской земли. Эти стремления, поддержанныя северными князьями Юрьевичами, и породили борьбу посада съ дружинною боярскою силою, окончившуюся победой перваго. Татарская неволя разрушила правильный ходъ дальнёйпгахъ успЬховъ объединения, но московски князья усвоили себе народный завить объ устроении земскаго мира и тишины, а потому именно и оказались во главе объединяющейся Руси. Основною почвою для выработки типа самовластнаго государя въ его московской форме послужило черное или серое всенародное множество, которому некогда было думать о какихъ либо правахъ и вольностяхъ, въ постоянныхъ заботахъ о насущномъ хлЬб4 и о безопасности отъ сильныхъ людей. Это государево самовласие развивалось очепь постепенно на русской почве и, быть можетъ, не получило бы такъ скоро окончательной формы царскаго самодержавия, если бы не пришли ему на помощь греки и итальянцы при Иване иии .

Съ этой точки зрения боярство является силой, противодействующей общимъ стремлениямъ народа и князей, силой крамольной, нарушающей очень часто земсний миръ и тишину. Но еще со времени Погодина установилось иное возврате на историческую роль бояръ. Погодинъ приниелъ къ выводу, что свидетели духовной Донского были правителями государства во время его малолетства, вместе съ некоторыми старнами, оставшимися отъ временъ Калиты. Они же, следовательно. правили государством!е и во время малолетства сына Дмитр]'ева Василия и имели случай доверииить свои благодЬятя отечеству. Эти заслуги боярства рельефно отмечены и Ооловьевымъ. Согласно этимъ мнЬниямъ, бояре вовсе не враги •объединетя, а деятельные помощники московскихъ князей.

Выяснешю исторической роди боярства особенно посчастливилось за последнее время: ему посвящены труды проф. Ключевскаго и проф. Сергеевича. То, что Костомарову казалось лишь возможнымъ,—а именно, возникновете на Руси монархш, ограниченной боярскимъ правлетемъ, —по мнении Ключевскаго, оказывается исторической действительностью, •если не вполне, то въ яначительной мере. Московская Русь оказывается вовсе не въ такой мере неограниченно—самодержавной, какъ думали раньние, а скорее монархическибоярской, такъ какъ царь всея Руси править землею не единолично, а при посредстве и съ помощью боярской аристократа. Отдельные же случаи столкноветй монарха съ этою аристократией приводить даже къ попыткамъ спещальпой записью ограничить власть московскихъ самодержцевъ.

Не менее важны и выводы проф. Сергеевича. Вопреки 'Общепринятому мнешю о развиты Московскаго государства изъ удела московскихъ князей, онъ доказываете, что не изъ 4Ж)й вотчины выросла объединенная территория северовосточной Руси, а на обломкахъ стараго Владшпрскаго великаго княжения, после приибретения его Дмитриемъ Донскимъ въ наследственное владёние своего дома. Не уешпями московскихъ князей и даже вопреки ихъ стремлениямъ начато дело объединетя. Московсюе князья, начиная съ Калиты и до Дмитрия Донского, вовсе не были созидателями того порядка, который йривелъ Московское государство къ единовластию и величш, а были, наоборотъ, решительными проводниками взгляда на княжение, какъ на частную собственность, со всеми его противогосударственными последств!ями. Инищаторами и сторонниками возсоединения территории подъ властью одного князя были бояре, выступивпие защитниками этой идеи еще въ старой Ростовской земле. Съ Ивана Калиты за именами князей скрывается боярская рука, создающая «амень эа камнемъ Московское государство.

Нетъ соглаыя и въ относительной оценке византийскихъ влияний и политической роли духовенства. Соловьевъ давне замйтилъ, что съ приняпемъ хриспанства духовенство получаетъ важное политическое значение но своему вдияшю на кияжесния правительства н проводить въ жизнь византгёсюе идеалы, такъ какъ единственнымъ образцомъ государственна™ устройства для духовенства могла быть только Визанпя. Для выяспения отого вопроса сделано довольно много въ спещальной литература Но рядъ пзслйдователей смотритъ на вопросъ соверииенно отрицательно. Такъ, Костомаровъ, настаивая на. монгольскихъ влиятяхъ, утверждалъ. что Софья Палеолоп» могла только укрЬплять Ивана иии въ помыслахъ самодержавии а не зарождала ихъ въ немъ. Обстоятельства, къ которымъ приведена была Русь всей ея предниествующей судьбой, были достаточны для возбуждения р'Ьшительныхъ стремленй къ самодержавш безъ иостороннихъ чулсдыхъ влиеяний. Точно такъ же проф. СергЬевичъ хотя и признаетъ правильною мысль Соловьева. что для возвыниения московскихъ князей надъ другими нулсна была помощь прсданий империи, но въ то же время утверждаете, что власть московскихъ государей является результатомъ вЪковой работы нанией истории, а не позаимствоватемъ чего то изъ Византш.

Столь различныя, нередко исключающая другъ друга, мнения въ вон poet столь существенной важности ставятъ изучающаго въ весьма трудное положение. Чтобы разобраться въ «одобныхъ разногласзяхъ, необходимо овладеть главнейшими фактами и знать, по какой группЬ источниковъ они могуте быть проверены и обоснованы. „

Соловьевь. История отнониений между князьями Рюрикова дома, 1847; Соловьевь. Взглядъ на истории установления государственнаго порядка въ России до Петра В., 1851 и тгь Собр. соч. 1882; Кавслинъ. Взглядъ на юридически бытъ древней России, Соврем. 1847. № и , и въ Собр. соч., т. и , 1897; Вешняковъ. О причинахъ возвыниения Московскаго княжества, 185 v t Костомаровъ. Начало единодержавия въ России, Вестн. Евр., 1870, № 12, и Монографш, т. Xии ; Леонтовичь О. И. Къ истории права русскихъ инородцевъ: древнии мон голокалмыцюй или Ойратсюй уставъ взысканий, 1879; Забп>линъ И. Е. Взглядъ на развитее московскаго единодержав\я, Истор. ВЬстн., и 88 и , №№ 2—4; Погодинь. Древняя русская аристократа, 1847 и въ Истор.критич. отрывкахъ, кн. 2я, 1867; В. /{лючсвсмй. Боярская дума; В. Серг$ьевичь. Какъ и изъ чего возникла территор!я Московского государства, Новь, и 886, янв. кн. 2, февр. кн. и ; Вольные и невольные слуги московскихъ государей, Наблюд., 1887, №№ 2 и з; Юридич. Древн,, т. ии ; иыпинъ. Московская старина, B fecr . Евр., 1885, № и ; M . Дъяконовъ. Власть московскихъ государей, 1Й89. ДальнЬйпия указания на литературу см. въ отд. о власти государей.

и . Источники права.

Творчесния силы права или формы праваостаются rfe же и въ этомъ перюде: это—обычай, договоры и уставы или указы. Но отнониения между ними изменяются: указная деятельность государей мало по малу выдвигается на первое место.

Творческое значен!е обычая, однако, чрезвычайно обширно: имъ создаются новые институты и учреждения и регулируются вновь унаследованные отъ предниествующаго перюда. Но конкурирующимъ съ обычаемъ источникомъ права является воля государей, которая людьми той эпохи и современными из следователями рисуется весьма обширной и сильной. Она и действительно могуча, но темъ не менее не только не исключаете jfcftcTsиfl обычая, по и сама себя ставить подъ защиту и подъ санкщю обычая. Этимъ самымъ государи показываютъ, что свой авторитетъ они ставятъ ниже авторитета пошлины пли старины.

Когда вел. кн. Иванъ Васильевпчъ решилъ назначить своимъ преемникомъ внука Дмитрия и назначплъ торжественное его венчание, то сказалъ: „Божшмъ изволениемъ отъ нашихъ прародителей великихъ князей старпна наша, оттоле и до сихъ месть, отци велшае кпязи сыномъ своимь прьвымъ давали великое кпяженье: и язъ быль своего сына прьваго Ивапа при себе же благословплъ великимъ княжениемъ, Болая воля паки сталася, сына моего Ивана въ животе пе стало, а у него остался сынъ прьвой Дмитрей, п язъ его ныне благословляю при себе и после себя великимъ княжениемъ" (П. С. Л., т. Vи ., 241). Ссылка на прародительскую старину была туть не вполне правильна, такъ какъ назначение насл'Ьдникомъ внука при наличности другого сына случилось впервые. Къ тому же, и самъ Иванъ иии въ слЪдующемъ 1499 г. отвЪтилъ псковскимъ посламъ на ихъ просьбу держать свою вотчину въ старине: „чи не воленъ язъ въ своемъ внуке и въ своихъ Д'Ьтехъ? ино кому хочю, тому тамъ княженство а (тамъ же, т. иV , 271). Тотъ же Иванъ иии въ 1504 г. отказался выдать литовскому правительству перениедшаго на московскую службу Ивана Дашковича, мотивируя свой отказъ опять стариной: „и напередъ того при насъ и при нашихъ предкйхъ и при его (литовскаго князя) предкЪхъ межъ насъ на обе стороны люди •Ьздили безъ отказу а (Сб. Русск. Ист. Общ., т. XXXV , 470). Но изъ Москвы не только не допускали отъезда въ Литву, ио наказывали за это.

И ванъ Василье вичъ Грозный мотивировалъ свое намЬрение венчаться на царство опять ссылкой на исконный обычай: „хочу поискати нрежнихъ своихъ прародительей чиновъ: какъ наши прародители, цари и велите князи, и сродничь нашъ, вел. кн. Владимеръ Всеволодовичь Маномахъ, на царство на великое княжение садилися а (Цар. кн., 128). Въ чине вйнчатя весь обрядъ изображенъ „по отечеству древнему преданию" (Собр. Гос. Грам., т. ии , № 33). А между гЬмъ, это была полная новизна.

MocKOBCKиe государи всЬ свои новыя миры ставятъ подъ иокровъ старины. Но и недовольные этими мрами оппоненты правительства такъ же опираются въ своей критике на старину. Берсень Беклеминиевъ жаловался Максиму Греку: „выдаешь и самъ, а и мы слыхали у разумныхъ людей: которая земля переставливаетъ обычьи свои, и та земля недолго стоить; а зд4сь у насъ старые обычьи князь велики перем4нилъ; ино на насъ которого добра чаяти?" (Акты Эксп., и , е 172).

Ненарушимость старины была общимъ лозунгомъ правительства и всЬхъ общественныхъ слоевъ. Эта мысль ярко выражена въ наказе московскимъ посламъ при ведеши перегоиоровъ объ изб pa Hи и на царство королевича Владислава. На "гребовате пановъ рады устроить костелы въ Москве по примеру Польши и Литвы, где разрениено строить гречесиие и лоторсиие храмы, послы должны были ответить: „в Полние и в Литве то повелось издавна, а в Московскомъ государстве того не бывало; а толко где чево не бывало, а всчати которое дело вновь, и в томъ будетъ многимъ людемъ сумн4нье и скорбь великая и печаль" (Собр. Гос. Гр., т. ии , стр. 432).

Но при посхЬдовательномъ проведении этой точки зрения Московское государство не могло бы возникнуть. Событие, однако, произошло при деятельномъ сод+>нств1в правительства, которое не переставало подкреплять свои акты авторитетомъ старины. Изъ этого противоречия оно вышло только благодаря тому, что въ оправдание своихъ мЬръ ссылалось не на действительную, а на вымышленную, фиктивную старину. Стремление укрыться за выдуманной стариной, прикрыться фикщей— явление хорошо известное истории не только московскаго права; •это всем1рный фактъ. Онъ указываетъ, что въ данную эпоху идея творчества права еще не сознается, и новыя явлетя жизни подводятся подъ старыя формулы. Московсюе князья •и государи такъ же признаютъ, что но усмотрЬтю они не могутъ творить право. Весьма важное значение такого Mиpocosep дания проявилось въ томъ, что они не издаютъ никакихъ общихъ уставовъ для определения государственнаго быта на новыхъ начадахъ, а переделываютъ старый быть мало по малу: длиннымъ путемъ отдельныхъ Mиponpиflrиfи , правительственной практикой. На почве этой практики постепенно слагаются новые •обычаи, которые съ течениемъ времени могутъ попасть и въ указы или уставы.

Такой порядокъ выработки права даетъ изучающему важныя методологичесюя указания. Нельзя ознакомиться съ соестоятемъ права за данное время лишь по указамъ или усгавамъ этого времени, такъ какъ въ нихъ изучаюпцй не найдетъ всего действовавниего права. Къ указному праву всегда надо прибавить еще то право, которое применяется, но которое еще не успело найти отражения въ уставахъ. Мнопя части дЬй<твовавшаго права такъ и не попали ни въ кание государевы утавы. Это право можно изучать только путемъ тщательнаго наблюдения правительственной и бытовой практики. Подмеченныя въ ней единообразия и явятся единственно надежной почвой для установления руководящихъ нормъ. Съ другой стороны, не все указное право можетъ оказаться нравомъ дЬйствующимъ даже и бсзъ формальной его отмены: въ указахъ можетъ найтись и такая старина, которая отжила свой вЬкъ. Указы и уставы необходимо изучать параллельно съ изучениемъ практики, какъ неизбежнаго дополнения п корректива оффищальныхъ источниковь права.

В. Серггьевичъ. Опыты нзсл > Ьдования обычнаго права, Наблюдатель, 1882, № 2.

Договоры.

Согланиения продолжаютъ играть. роль источника права для опредЬления отношении между княжескими правительствами отдйльныхъ русскихъ кпяжений до окончательна™ объединения ихъ всЬхъ подъ главенствомъ Москвы, а такл;е для установления взапмныхъ отнониений Москвы съ сосЬднимд державами. Наоборотъ, въ области внутрениихъ государственныхъ OTuonиeuиft договоръ пе играетъ прежней ролл и теряетъ всякое значение въ этой сфер'Ь съ постепенною замЬпою службы вольной службою обязательной.

Междукняжесиие договоры за разсматриваемын перюдъ сохранились въ значительномъ числи, хотя, конечно, далеко не всЬ. ДревнЬйпий нзь дониедшихъ до насъ договоровъ заключеиъ между родными братьями, сыновьями Калпты, въ 1341 г.. а иосл'Ьдний—мелсду вел. кн. Василиемъ Ивавовичемъ и родпымъ его братомъ Юриемъ въ 1531 г. (Собр. Гос. Гр., и , №№ 23 и 160—161). За ототъ двухсотлЪттй псриидъ. между князьми состоялось, безъ сомнетя, огромное число мирныхъ и союзныхъ согланиений. Дониедппе лее до насъ договорныя грамоты (свыние 80) почти вс г Ь заключены московскими великими князьями преимущественно съ московскими же удЬльиыми или же съ великими князьями тверскими, рязанскими, суздальскими; грамотъ не московскаго лропехолсдения сохранилось ничтожпое число.

По содержании своему, эти грамоты представляют, богатЬйппй материалъ для нзучения отнониений между князьями великими и удельными, ихъ взаимныхъ правъ и обязательствъ относительно снониетй съ другими княжескими правительствами, порядка доставления военной помощи другъ другу, снониетй съ Ордой и платы татарской дани, порядка общаго суда, выдачи преступниковъ, рабовъ и должниковъ, ограждетя правъ вольныхъ слугъ, порядка торговли и правъ торговыхъ людей и пр. Изъ сличения договорныхъ грамотъ видно, какъ поаднЬйппя повторяютъ мнопя постановления предниествующихъ. Такъ возникаетъ договорная старина. Но эта запичканная старина молсетъ уже оказаться въ противорЬчш съ практикой, примЬры чему приведены ниже. Договоры, хотя и скрЪпленные крестнымъ 1гЬлованиемъ, не редко нарушались. Правильно замЬчено, что „договорное право представляетъ величайшую помЪху для образования единаго государства съ единымь государемъ во главйеИэто потому, что договорами обезпечпвалась внутренняя независимость влад4ний уд'Ьльныхъ князей. Московские велпюе князья во многихъ случаяхъ, •еще до окончательнаго присоединетя удЪловъ. действовали не по точному смыслу договорныхъ статей, а но праву сильнаго.

Большая часть между княжескихъ договоровъ напечатана въ прекрасномъ издания графа Румянцева: „Собрате Государственныхъ грамотъ и договоровъ", т. и , 1813 г., а также въ Актахъ Археографической Экспедиши, т. L Обработку ихъ см. ?. Чичеринъ. духовныя и договорный грамоты великихъ и удЬльныхъ князей въ Опытахъ по ист. русс. пр. 1858; В. Сергеевиче. ВЬче и князь, 122—265; Юрид. Древн., т. ии ., ид —229; //. Деболъскш. Древнеруссюя междукняжесюя отнониения по договорамъ. Ист. Об., т. иV .

Международные договоры продолжаютъ заключаться сначала отдбльпымп русскими княжениями, апотомъ объединеннымъ Московскимъ государствомъ съ соседними государствами по западной, югозападной и восточной границамъ. По мЬрЬ усиления Москвы, особенно послеЬ свержетя татар<екаго ига, расиииряется и область международных!» спониений московскаго правительства. Помимо ближайшпхъ сосЬдей — великаго княжества Литовскаго и королевства Польскаго, Тевтонскаго Ордева, Крымской и Ногайской Орды—возникаютъ дипломатичесюя снониения съ Германской HMnepиeft , Иапскимъ престоломъ, съ немецкимь орденомъ въ Пруссии,. Скандинавскими государствами, Голлаадцей, Аниией, иlepcиeft и пр. Акты этихъ снониений имЪготъ важное значение не только для изучен!я вегЬшнихъ политическихъ и торговыхъ связей Московскаго государства, но и для И8учения внутренняго государственнаго и административнаго строя страны. Заключающаяся въ этихъ актахъ подробныя сведЬтя о npиeMи иностранныхъ посольствъ, о переговорахъ съ ними, наказахъ русскимъ дипломатамъ, о статейныхъ спискахъ русскихъ пословъ и пр. рисуютъ нередко ярния картины правительственныхъ и общественныхъ обычаевъ и нравовъ, выясняютъ политичесюя и экономичесюя стремлеюя различныхъ общественныхъ классовъ, а потому являются важнымъ материаломъ для изучения правительственной и бытовой практики. Къ сожахЬшю, эти материалы еще очень мало изучены и до сихъ поръ не вполне доступны для изучения, такъ какъ далеко еще не век изданы.

Общимъ пособиемъ для ознахомлетя съ материаломъ можетъ служить трудъ Н. Н. БантышаКаменскаго: Обзоръ внЬшнихъ снониений России (по и 8 oo г.), части и — иV , 1894— 1902. ВажнЬйпия издания актовъ международныхъ снониений: и ) Съ Литвой и Польнией: Книга посольская метрики вел. княжества Литовскаго въ государствование королей Сигизмунда Августа и Батония, 2 тома, 1843; Акты западной России, т. и ; Сборникъ муханова, изд. 2, и 866; Памятники дипломатическихъ снониений Московскаго государства съ ПольскоЛитовскимъ за время 1487—157 1 гг въ Сборн. Импер. Русск. Истор. Общ., тт. XXXVT LиX и LXXи ; Переписка между Росаею и Польниею по 1700 г., сост. Н. //. БантыниемъКаменскимъ, ч. и — иии (1487 —1645)» и е6 2 2 ) Съ Германскою HMnepиeft , Папскимъ дворомъ и Итальянскими государствами: Памятники дипломатическихъ снониений древней России, изд. ии Отд. собств. Е. И. В. Канц., тт. 1Х. 3) Памятники дипломатическихъ снониений Московскаго государства съ Крымомъ, Ногаями и Турщей ( и 474 — х 5> 21 )> Сборн. Имп. Русск. Ист. Общ., тт. ХЫи ХС V ; е) Съ Англшю: Первые сорокъ л'Ьтъ снониений между России и Англиек> ( 1 553"~ 1 593)« Грамоты изд. Ю. Толстыми 1875; Памятники дипломатическихъ снониений Московскаго государства съ Антею (1581—1604), Сб. Имп. Русск. Ист. Общ., т. XXXVиии ; Статейный списокъ пргЬзда и пребывания въ России анЫйскаго посла Елизара Флетчера, Временникъ Общ. ист. и древн., кн. 8я; 5) Съ Скандинавскими государствами: Датсюй Архивъ. Матергалы по истории древней России, хранявдеся въ Копенгагене (1326—1690), Чт. Обш. ист. и древн. 1893» кн « е» PyccKиe акты Копенгагенскаго архива (1514— 1687), Русск. Ист. Библ., т. XVи ; Росая и Швещя въ первой половине XVии в., Сборникъ матешаловъ касающихся истории взаимныхъ отнониений России и Швещи въ и 6 и 6 —1651 гг., Чтен. Общ. ист. и древн. 1897» кн. з и 41 х 898, кн. и ; Приложения къ соч. //. Лыжина: Столбовсюй договоръ и Переговоры ему предниествовавине, 1857; Sverges Traktater med . frummande Magter , D . иll (1409—1520), 1895; D . иV (1521— 1571), 1888; D . V (1572—1632), 1903. 6) Памятники дипломатическихъ снониений Московскаго государства съ нЬмецкимъ Орденомъ въ Пруссии (1516—1520). Сб. Имп. Русск. Ист. Общ., т. Lиии .; 7) Донесетя посланниковъ республики Соединенныхъ Нидерландовъ въ Poccииo въ 1615— и 6 l 6 и 1630— 1631 гг., Сб. Имп. Русск. Ист. Общ., тт. XXиV и CXVи ; Посольство Кунраада фанъКленка къ царямъ АлексЬю Mиb хайловичу и ведору Алексеевичу; 8) Материалы для истории взаимныхъ отнониений России, Польши, Молдавш, Валахш и Туриии въ XиV — XVи вв., Чтен. Общ. ист. и древн., 1887, кн. и ; 9) Снониения России съ Кавказомъ (1576— и 6 и 3). Чтен. Общ. ист. и древн., х888, кн. 3; иO ) Памятники дипломатическихъ и торговыхъ снониений московской Руси съ Пераей, тт. и — иии ( и 5>88—1621), Труды Вост. Отд. Имп. Р} г сск. Археол. Общ., тт. XX , XXи и аХИ; и) Дипломатическое собрание дЬлъ между Росайскимъ и Китайскимъ государствами съ 1619 по 179 2 г » составленное Н. БантышъКаменскимъ, Казань, 1882.

Указы государей.

Московсиие велиние князья и государи издаютъ цЪлый рядъ распоряжений или указовъ сначала въ устной формЬ. а потомъ все чаще—въ письменной. Въ посл'Ьднемъ случай эти распоряжения носятъ название государевыхъ. грамогь. Число этихъ грамогь изъ года въ годъ возрастаетъ въ зависимости, отъ расииирения территории и усложнения управления. По характеру своему, указныя грамоты не заключаютъ общихъ npa v вилъ или общихъ нормъ. Московсиие государи еще не сознаютъ, что ихъ воля можетъ творить право. Въ ихъ глазахъ всякое право должно имЪть санкщю старины. Поэтому въ своихъ указахъ они даютъ частныя или мЪстныя распоряжения по гЬмъ или инымъ вопросамъ управления и суда. Но этими распоряжениями они создаютъ указную практику, на почве которой могутъ выработаться мало по малу обиця нормы. Только эти условия правообразования выясняютъ возникновение гЬхъ нлп другихъ институтовъ и учреждений въ московскомъ праве. Въ силу этого изучение указной деятельности правительства получаетъ первостепенное значение.

Но число сохранившихся правительственныхъ грамотъ весьма обширно. Мнопя изъ нихъ уже изданы, но еще больниее ихъ количество хранится въ архивахъ. Отсюда естественное желаnиe изслЪдователей установить какую либо классификацию грамотъ, разделить ихъ на группы по содержашю, чтобы изучать каждую группу въ отдельности. Изъ различныхь предложеыыыхъ классификащй грамотъ, едва ли не самою удачною является классификащя, предложенная проф. ВоЕудащвымъ, хотя ее надлежитъ дополнить некоторыми рубриками, а именно, кроме грамотъ жалованныхъ и уставныхъ, въ нее следуетъ еще включить грамоты духовныя и грамоты, адресованный на имя отдЬльныхъ должностныхъ лпцъ, какъ то: таможенныя грамоты, наказы воеводамъ и т. п.

Духовныя грамоты великихъ и удЬльныхъ князей и княгинь содержать распоряжения завещателей о распределене волостей п сель и движимаго имущества между наследниками. По своему значешю эти княжесюя завещания темъ только отличаются отъ духовныхъ завещаний частныхъ лицъ, что содержать распоряжения относительно раздела государственной территории и правительственныхъ доходовъ между сонаследниками. Но эти правительственныя распоряжения, стояния рядомъ и въ перемежку съ частнохозяйственными распоряжениями о разделе недвижимой и движимой собственности, всего отчетливее рисуютъ, насколько шатка еще граница между публичноправовыми п частноправовыми отнониениями. Въ качестве исторического источника, княжесюя завещания особенно важны при изучеши территориальнаго роста Московская) государства и для выяснения подробностей придворнаго управления. Начипая съ Калиты, сохранилось 14 духовныхъ отъ великихъ князей московскихъ, отъ некоторыхъ при томъ по две и даже три (Вас. Дмитр.); не дошла только духовная Васиипя Ивановича. KpoMt того, сохранилось до 20 духовиыхъ отъ удЬльныхъ князей и княгинь. Bet княжесюя духовныя изданы въ Собр. Гос. Грам. и Дог., т. и , а духовная Грознаго въ Доп. къ Акт. Ист., т. и , Л? 222.

Б. Чичеринъ. Духовныя и договорныя грамоты великихъ и уд'Ьльныхъ князей; В. Дебольскш. Духовныя и договорныя грамоты московскихъ князей, какъ историкогеографичесмй источникъ, 1901 и 1903 гг.

Жаловаяпыя грамоты составляютъ самую обширную группу различныхъ указовъ. Название „жалованпая грамота" указываете что данное распоряжение содержитъ какое то пожалованиееили какую то милость отдйльнымъ лицамъ, учреждениямъ или группе населения. Въ этомъ смысле всякое распоряжение, изданное по челобитью просителей, можеть быть назвало пожалованиемъ. Такъ, напр., уставный грамоты издаются но челобитьямъ заинтересованныхъ, а потому въ тексте ихъ обычно встречается выражение: „вел. князь пожаловалъ своихъ людей такихъ то и . Но по своему содержашю уставныя грамоты составляютъ особую группу грамотъ. Къ жалованнымъ грамотамъ въ родовомъ значении, по классификащи проф. В.Буданова, относятся трп вида грамотъ, различающихся по предметамъ пожалований: 1) жалованных грамоты въ тгьсномь смыслые которыми даруются частнымъ лицамъ, чаще нонастырямъ и духовнымъ властямъ, недвижимыя имуе щества или же укрепляются права на недвижимое имущество. Значение этихъ грамотъ сводится къ тому, что ими дополняется мaтepиaлъ для изучения вопроса о сосредоточены недвижимыхъ имуществъ въ рукахъ духовенства и монастырей. Нередко къ пожаловашю педвиясимаго имущества пли укрйилешю правь па него присоединяется пожалование какихъ либо льготъ; въ такомъ случай жалованныя грамоты перваго вида нереходятъ въ грамоты 2го вида.

2) Жалованныя грамоты льготный или привилегии ( prиva lex ) содержать кания либо изъяйя въ пользу получающаго пожаловате отъ общихъ порядковъ суда пли иодатныхъ обязанностей. Эти изъяпя могутъ быть весьма разнообразны. Въ области суда льготы заключались въ томъ, что население, проживающее въ имЪши получившаго льготу, освобождалось отъ подсудности областному правителю и судилось самюгь землевладЬльцемъ; послйдний же подлежалъ суду великагокнязя или его боярина введеннаго или дворецкаго; въ судиыхъ лее дЬлахъ васеления вотчины съ посторонними образовывался обчгй или емгьстный судъ. Освобождение отъ подсудности м4стнымъ властямъ можетъ быть полнымъ или ограниченными Съ половины XV в. вотчинный судъ землевладельца не распространялся на д4ла о разбое, дуниегубстве и татьбе съ поличнымъ, которыя остаются въ ведомстве. мЬстныхъ властей. Льг оты податн ыя могутъ быть еще разнообразнее. Прежде всего землевладельцу можетъ быть предоставлено право самому собирать все сборы съ населетя своего имения и доставлять эти сборы въ Москву. Въ этомъ случае всяние сборщики налоговъ не имЬютъ права въезда въ пределы имения. ДалЬе, льгота можетъ состоять въ томъ, что съ населения имения, вместо различныхъ колеблющихся по размерамъ сборовъ и повинностей, взимается одна определенная сумма подъ имеиемъ оброка. Наконецъ, населен!е даннаго имения можетъ быть освоболсдено отъ некоторыхъ или всгЬхъ податей и повинностей обыкновенно на какой либо определенный срокъ. Освободить отъ податей технически обозначалось терминовъ „ обелить u или татарскимъ словомъ „отарханить". Поэтому льготныя грамоты отъ податей назывались еще обгмъными или тарханными, или же просто тарханами. Льготы судебиыя и податныя нередко совмещались, особенно въ жалованныхъ грамотахъ монастырями, хотя встречаются и весьма разнообразпыя комбинащи льготъ. Полная льгота создавала и у насъ порядки и отнониения. весьма близкие съ западноевропейскимъ иммунитетомъ. Важное значение жалованныхъ льготныхъ грамотъ явствуегь уже изъ того, что оне представляютъ благоприятную почву для возникновения сословныхъ привилепй, какъ это было на западе Европы. Хотя у насъ почва для возникновения дословвыхъ привилепй оказалась менЬе благоприятпой, но все же некоторая ' изъ ножалований получили характеръ общихъ нормъ. Напр., предоставляемое по жалованнымъ грамотамъ землевладельцамъ право судить наседение своихъ имений и взимать съ него подати вошло готовымъ элемеитохъ въ составь крепостнего права на крестьянъ вотчинъ и помести. Съ другой стороны. укоренившаяся практика пожалований нередко оказывала
серьезное противодЬйсттае нротивоположнымъ мероприятиямъ правительства. Такъ. Судебникъ 2й, духовные соборы 1560 и 1584 гг. предписали уничтожение тарханъ; а на соборахъ категорически запрещепъ п дальнЬйппй ростъ монастырскаго землевлад'Ьния. Но выборные на соборе 1648 г. жаловались, что эти предписания не исполнены, и просили у духовныхъ властей и монастырей отобрать земли, которыя прюврйтены ими поеле 1580 г., такъ какъ въ „соборномъ дЬле уложенье написано, что съ тЬхъ мЬстъ въ моцаетыри вотчинныхъ земель отнудъ не давать, а власти къ тому приговору и руки свои приложили, что нмъ и впредь, кто по нихъ иные власти будутъ, никакихъ земель въ монастыри не имать" (Ак. Эксп.. т. иV , № 33). Хотя Уложение подтвердило запреть давать веяюя вотчины въ монастыри (ХУП, 42), но ни откуда не видно, чтобы челобитье выборныхъ объ отобрании земель было исполнено. Но помимо только что указаннаго значения, льготным грамоты имйюгь еще и въ другомъ отнониении огромную
важность при изучети юрндическаго быта. Установляя гЬ или иныя пзъяйя нзъ общаго порядка въ пользу получающихъ пожаловатя, эти грамоты косвенно рисуютъ картины общаго порядка, сохраняющего значение для всЬхъ не пользующихся привилегией. Такъ, напр.. при установлении податныхъ льготъ, грамоты подробно перечнеляютъ разные виды податей и повинностей, отъ которыхъ ооюСбадетсяе Благодаря этимъ косвеннымъ указаниямъ, можно выяснить, кания именно подати и повинности существовали за данное время, въ данномъ м'ЬстЬ. Точно такъ же можно делать заключения о порядке общей подсудности и т. п.

3) Жалованным грамоты охранительны я или заповпдныя выдавались заинтересованнымъ по ихъ просьбе въ ограждение принадлежащихъ имъ правъ, нередко съ угрозой навазаниемъ противъ нарушителей. Поэтому таюя грамоты называются еще опасными или бережелъными. Такъ, напр., проситель жаловался, что „вотчинишка его. бортной ухожей, на Унж!, и сторониие люди его обидятъ, въ вотчину его ходить насильствомъ. борти дерутъ и л4съ секутъ а ; онъ просилъ лротивъ обидчиковъ дать ему береженную грамоту, каковая и выдана (Ак.Юр. Л? 359). Удожение предписываетъ выдавать опасныя грамоты темь, кто будетъ о томъ просить, противъ похваляющихся смертнымъ убойствомъ съ заповедью въ 5—7 тысячъ рубл. ( X , 133). Отсюда отнюдь не слйдуеть, что безъ такихъ грамотъ нельзя было защищать своихъ правь судомъ; грамоты лишь подтверждаютъ за просителемъ такое право на судебную охрану. Но изъ этихъ подтверждений явствуетъ и то общее правило, которое должно быть применено и въ частномъ случай въ силу заповедной или опасной грамоты. Къ этому же типу грамогь могутъ быть отнесепы и правил грамоты, какъ содержался применение, въ силу судебнаго рЬниения, общаго правила къ частному случаю. ее

Уставный грамоты по форм г Ь своей нередко были пожалованиями, но по содержании гЬмъ отличаются отъ жалованныхъ грамотъ, что определяют!» устройство и порядокъ деятельности органовъ местнаго управления. По различт органовъ, учреждения которыхъ нормируются въ уставныхъ грамотахъ, опё разделяются на три вида.

Уставных грамоты намштничъяго управления имели въ виду поставить въ никоторый правомерный границы деятельность нам1»стппковъ и волостей п оградить население области отъ пхъ злоупотреблетй: наместники должны были „ходити и по уставнымъ грамотамъ. Оне писались поэтому на имя местныхъ л:ителей и явились въ ихъ рукахъ средством!» контроля падъ деятельностью наместника и его людей. Въ уставныхъ грамотахъ исчислялись все обязанности населения но отнониешю къ наместпикамъ, а именно: установлялись размеры уплачиваемых!» въ ихъ пользу судебныхъ пошлинъ, корма и иныхъ сборовъ и доходовъ, а также способъ взимания ихъ; определялся численный составь „пошлинныхъ людей" у наместника, т. е. т1уновъ ; доводчиковъ и пр.; порядокъ лсалобъ на наместняковъ; воспрещался самосудъ въ связи съ обязанностью даваться подъ судъ наместнику: указывались некоторый правила судопроизводства и т. д. Наместники же и волостели, въ ограждение ихъ интересовъ и для устранения споровъ съ жителями, получали „доходные списки", по которымъ и взимали съ населения всягае сборы. О назначении наместника население уведомлялось особой грамотой, въ которой указывалось, что государь пожаловадъ такого то татакимъ то городомъ или волостью въ кормление, „и вы вс1> люди чтите его и слушайте, а онъ васъ ведаетъ, и судить. и ходить, какъ было за прежними наместниками и пли „по старой пошлине", причемъ иногда прибавлялось такое разъяснение: „а доходь бы есте ему давали по своей уставной грамоте; а не будетъ у васъ уставной грамоты, и вы бъ ему доходъ давали по его доходному списку" (Ак. Юшкова, № 213). Отсюда видна та близкая связь, какая существовала между уставной грамотой и доходнымъ спискомъ. •  Губныя грамоты определяли составь и порядокъ деятельности учреждений, возникших!» въ 20хъ и SO хъ гг. XVи в., по челобитьямъ самого населения, для сыска и казни равбойниковъ и лихихъ людей. Ранее эти дела состояли въ ведомстве иамЬстниковъ, у которыхъ, однако, пе оказалось достаточныхъ средствъ для уголовнополицейскаго сыска. Поэтому жители отдЬльныхъ округовъ и хлопотали о разрениеши имъ самимъ „сыскивати промежь себя" лихихъ людей и выбрать для этой цели губпыхъ старость и целовальнпковъ. По этимъ челобитьямъ и выдавались губныя грамоты, въ которыхъ давались указания, кого и какъ выбирать въ составь губныхъ учреждсний, какъ выборныя лица должны были производить сыскъ п при наличности гакнхъ условш подвергать казни лихихъ людей. Губныя грамоты впервые выделили въ наниемъ старомъ праве уголовпую юстлщю (сыскъ) огь сюстязательнаго процесса (суда). •  Уставных земскгя грамоты появляются въ самомъ начале второй половины XVи в. и опять по челобитьямъ населения. На этотъ разъ население просило о полной отмен Ь наместничьяго управления съ передачей всЬхъ дклъ суда, поу датнато и полицейскаго управления въ руки излюблеиныхъ головъ и целовальниковъ. Въ грамотахъ и определялся составь, порядокъ избрания и ведомство новыхь земскихъ учреждений и отнониение ихъ къ губному ведомству.

О вида±ъ грамотъ и ихъ классификации см. В.Будановъ. Обзоръ, 217— 222 5 И. /7. Загоскинъ. История права Московскаго государства, т. и , 39—5$ Уставный грамоты XиV —XVи вв„ 10—24; ЛМ. Мейчикъ. Грамоты и дрз'пе акты XTV и XV вв. Московскаго Архива Министерства Юстищи, Опис. док. и бум. Москов. Арх. Мин. Юст., т. иV , 1884, и отд., 1—25; М. Липинскт. Рец. на соч. Мейчика, Ж. М. Н. Пр., 1885, № 9е М. Ясинскт. Уставный земсния грамоты ЛитовскоРусскаго государства, 1889, и —36

О жалованныхъ грамотахъ: А. Горбуновь. Льготныя грамоты, жалованныя монастырямъ и церквамъ въ Xиии , XиV " и XV вв., Арх. истор. и практ. св1>д., изд. Калачовымъ, и 86 o — 61 г., кн. и . V и Vи ; здfecb разсмотрЬны всfe изданныя до тЬхъ поръ 230 грамотъ, данъ ихъ сводъ съ указаниемъ актовъ, nrfc оне напечатаны; Мейчикъ въ назв. соч. указываеть еще но такихъ грамотъ. Жалованныя грамоты еще изданы въ прил. къ соч. проф. М. И. Горчакова: О земельныхъ владЬнияхъ всеросайскихъ митрополитовъ, 1871, и въ изд. А. Юшкова 4 . Акты Xиии — XVии вв., представленные въ Разрядный приказъ, Чтен. Общ. ист. и древн., 1898, кн. ии — иV . Ср. еще: Н. П. ПавловьСильванскт, Иммунитетъ въ удельной. Руси.ЖМ Н. Пр., 1900, дек., и отд.; Феодал ьныя отнониения въ зольной Руси, ЖМ. Н. Пр., 1901, ноль и 1902, янв., и отд.; Феодолизмъвъ древней Руси, 07; О. В. Тарановскш. Феодализмъ въ России,1902 г. В. Сергрьевичь. Древностирусск. нрава, т. иии , 291,~з°4 и 4е9—475» В.Будановъ. Обзоръ, 292—298.

Объ уставныхъ грамотахъ намЬстничьяго управления: //. иL Загоскниъ. Уставныя грамоты XиV — XVи вв., опредfe ляюшдя порядокъ местнаго правительственнаго управления, вып. и и 2, 1875—76 г.; во 2мъ вып. данъ сведенный текстъ всЬхъ 15ти грамотъ; Уставная грамота Устьянскимъ волостямъ 1539 г > Чтетя Общ. Ист. и др., 07, № и , смЬсь, 47—5 1 Двfe древнЬйшихъ уставныхъ грамоты—Двинская 1398 и БЬлозерская 1488 гг. напечатаны въ Христ. В.Буданова, вып. и и П. Доходные списки, изд. въ Акт. Юшкова, № 69, 75> 124, е94 и 22 9» тамъ же значительное число грамотъ, увЬдомляющихъ население о назначены намЬстниковъ. Еще Д. Самоквасовь. Архивный материалъ, М., о4, 177

Объ уставныхъ губныхъ и земскихъ грамотахъ: В. Ерлыковъ. Сличенный текстъ всЬхъ доселчЬ напечатанныхъ губныхъ грамотъ XVи и XVии вв., Чтен. Общ. ист. и древн., 1846, кн. 2я; H . Шалфее въ. Объ уставной книгfe Разбойнаго приказа, и 868; Н. Ретвихъ. Органы губнаго управления въ XVи и XVии вв., Сборн. правов. и обществ, знаний, кн. Vи ; С. Шумаковъ. Губныя и земсмя грамоты Московскаго государства, 1895; здЬсь и сводный ихъ текстъ. ВсЬхъ губныхъ грамотъ издано до сихъ поръ 13; древнейшая БЬлозерская 1539 г напечатана и въ Христ. В.Буданова, вып. П, тдfc данъ и полныГс ихъ указатель съ пропускомъ лишь граэготы жителямъ Слободскаго городкае на ВяткеЬ 154° г «» ИЗ Двъ Древн. актахъ Вятскаго края, № и 6. ВсЬхъ земскихъ грамопгъ издано 12; одна изъ бо.тЬе раннихъ, Важская 1 55 2 г > У В.Буданова, Христ.. вып. ии , гдfc и перечень грамотъ съ пропускомъ: и ) Уставной грам. Соли Иереяславчжой посадскимъ людямъ 1555 г авг 1Х » У Шумакова, стр. И2, и 2) Уставной Торопецкой грамоты 7°99 г » изд въ прил. къ соч. //. //. Побойнина: Торопецкая старина, 1902. Еще земская уставная грамота Усольскаго уезда отписной сошки Лункой Пермцы, подтвержденная, и 6 и 6 г., Чтения Общ. ист. и др., 07, Л6 и , смfecb , 4°—47

Mocковские законодательные сборники и указныя книги .

Судебникъ 1497 г. въ единственномъ сохранивниемся списке не носить такого названия, а имеетъ лишь следуюпцй заголовоке „Лета 7006 месяца септемвриа уложилъ князь велиюй Иванъ Васильевич!» всея Руси съ детмп своими и съ бояры о суде, какъ еудитн бояромъ и околничимъ". Въ двухъ летописиыхъ заметкахъ онъ иазванъ Судебипкомъ, и это назвате за нимъ упрочилось но аналопп со вторымъ Судебепкомъ. Объ обстоятельствахъ. вызвавшихъ издание nepeaft ) Судебника, и о порядке его составления ничего неизвестно. Лишь въ одной изъ летопнсныхъ заметокъ сказано, что вел. князь „уложилъ судъ судити бояромъ по Судебнику Володпмера Гусева а . Этотъ дьякъ въ следующемъ же году быль казпеиъ за участие въ заговоре против!» внука вел. князя, Дмитрия. Нулшо думать, что съ объединениемъ государства все более ощущалась недостаточность паличныхъ мЬстныхъ (указныхъ и иныхъ) нормъ. и это естественно навело па мысль иметь обпцй сборникъ правилъ для всей территории государства.

Первый опып> московскаго законодательства нельзя назвать удачпымъ: Судебникъ 1й очень кратокъ и беденъ содержаниемъ даже по сравнешю съ Р. Правдой, не говоря уже о Псковской" судной грамоте. Его содсржание почти исключительно процессуальное: наметить основныя начала отлравления правосудия и поставить ихъ подъ койроль центральной власти— воть главнейшая цель законодателя. Въ Судебнике идетъ речь сначала о суде центральному (судъ бояръ, окольничихъ, великаго князя и его детей), затЬмъ о суде наместниковъ въ городахъ; въ конце помещены немнопя случайныя нормы матеуриальнаго права, подъ особыми заголовками: „о займЗяъ", „о хриотанскомъ отказе", „о чюжеземцехъ", „о иэгородахъ" к проч. Такой порядокъ статей вызвалъмысль о системе Судебника, по которой его содержание распадается на три указанныхъ части, съ 4ою дополнительною. Едва ли, однакое уместно называть подобный порядокъ системою, гЬмъ более, что онъ далеко пе выдержанъ: среди статей о суде центральномъ помещена статья „о наместниче указе" п рядъуголовныхъ постановлене—„о татбе", „о татехъ", „о татиныхъ. Р'Ьчехъ", изъ которыхъ только одно первое дословно повторено въ "отделе о суде нам'Ьстниковъ, подъ заглав!емъ: „а татЬхъ указъ". Съ внешней стороны статьи въ подлиннике разделены заглавиями, писанными киноварью. Первые издатели памятника насчитали такихъ статей 3 6. Но не все статьи имеютъ заглавия; иныя лишь начинаются съ новой строки красною буквой; друпя писаны въ строку подъ общимъ заголовкомъ съ предниествующими, хотя не имеютъ къ нимъ никакого отнониения. Напр., подъ заголовкомъ „о чюжеземпехъ" сначала изложено правило о искахъ между чужеземцами, потомъ о подсудности духовенства, наконецъ, о порядке наследования безъ завещания. Впервые проф. В.Будановъ разделилъ иамятникъ на статьи по различт содержания и насчиталъ такихъ статей 68.

Источниками Судебника являются, главнымъ образомъ, прежние юрпдичесиие сборники—Р. П равда и Псковская судпая грамота, а также княжесния грамоты, определявши порядокъ местнаго управления и суда. Изъ Р. Правды несомненно взята статья „о займехъ" (55), определяющая последс/гая торговой несостоятельности почти буквально словами источника. Въ статье „о полной грамоте" (66) указываются источвикп холопства (йунство и ключничество), известные и ПравдЬ, по съ изменениями по существу и въ другой редакщи., Изъ Псковской грамоты взято до 9 статей, но съ измёнениями. Многое редактору Судебника казалось не яспымъ или осталось не понятнымъ: выражение „живота не дати и онъ поясняетъ другимъ—„казнити смертною казнии"; терминъ „истецъ" онъ понимаетъ по московски, въ смысле „ищеи", и иногда дополняетъ его выражениемъ: „или отвЪтчикъ", тогда какъ въ грамогЬ этимъ терминомъ обозначается вообще сторона въ процессе, и дополнение оказывается излишнимъ и затемняющимъ смыслъ нормы. Оригинальный ннстнтутъ послу щества московски рецепторъ соверииенно исказилъ: онъ знаетъ послуха—свидетеля, который обязанъ явиться въ судъ п можетъ нанимать за себя наймита на поединокъ, но въ тоже время береть изъ грамоты понятие о послухЬ—пособнике, который по самому существу долженъ былъ всегда действовать лично и не могт, заменить себя ник'Ьмъ другпмъ. Такое заимствоваHиe вовлекло редактора въ непримиримое протпворЬчие. Однимъ изъ важн'Ьйшихъ источниковъ Судебника были у ставныя г рамот ы нааг Ьстничьяго управлетя, хотя содержание ихъ Судебникомъ далеко не исчерпано. Поэтому онеЬ не утратили своей силы и поеле пздания Судебника, который предписываетъ въ иныхъ случаяхъ поступать по грамотамъ и лишь за отсутствиемъ ихъ применять содержапцяся въ немъ поотановления (ст. 38 и 44). Иаконецъ, немнопя нормы взяты изъ дбычнаго права, напр.. понятие о лпхомъ человЬкЬ. о давности, о крестьянском']» отказЬ и др.

Бедность содержания Судебника 1 гонеизбежно требовала его дополнетя. Изъ поздп'Ьйшихъ памятпиковъ известно, что вел. князь Васииий Ивановичъ издалъ, напр., уложешс о вотчинахъ и уставъ о слободахъ, которые пе сохранились. Въ 1550 г. пзданъ новый Судебникъ. Въ его заголовке сказано, что царь Иванъ Васильевичъ, „съ своею братьею и съ бояры, сесь Судебнпкъ уложи лъ и въшн г Ь 7058 лЬта. Но изъ рЬчи царя на Стоглавомъ соборЬ 1551 г. известно, что царь представши» собору новый Судебнпкъ и уставныя грамоты, просилъ прочесть ихъ и разеудить п, если д'Ьло будетъ признано достойнымъ, скрепить пхъ подписями для хранения въ казне. Значить, царь считалъ нужнымъ получить отъ собора санкщк» вновь составлеппаго Судебника. Какъ отнесся соборъ къ этому предложении, остается неизвЬстнымъ, а потому и нельзя скаэать, въ какой м'ЬрЬ точно переданъ въ заглавш Судебника порядокъ его издания. Изъ тойже речи царя раскрываются и поводы къ переиздашю Судебника. Царь вспомнналъ, что „въ предыдущее лито" онъ благословился у представителей церкви „Судебникъ исправити но старинЪ". Предыдущее л1>то—это 7058 годъ, обнимающие но наниему счпслетю, перюдъ времени съ 1 септ. 1549 г. по 1 сент. 1550 г. Къ этому году пр1урочивали созвание зсмскаго собора, на которомъ и могъ быть возбужденъ вопросъ объ исправлении стараго Судебника. Эта догадка находить косвенное подтверждение въ сопоставлеши краткихъ указаний объ этомъ соборе 1549 г., (можетъ быть, это былъ церковноземскш соборъ, пpиближaющийcя по составу къ Стоглавому собору), сохранившихся, впрочемъ, лишь въ поздн'Ьйниемъ и интерполировапномъ памятпикfc , съ некоторыми новниествами Судебника 2го. Царь говорилъ. между прочимъ, на соборе, что его бояре и вельможи впали во Maorи я корысти и хищения, называлъ ихъ лихоимцами, хищниками, творящими неправедный судъ; но въ то же время онъ призналъ, что всЬхъ обидъ и разоpeflиfl , происииедшихъ отъ безеудства и лпхоимания властей, исправить невозможно, и просилъ оставить „другъ другу вражды и тяготы". На Стоглавомъ соборе царь подтвердила что онъ заиовЪдалъ боярамъ „номпритися насрокъ" по всЬмъ деламъ „со всЬми хриитпаны" своего царства, п бояре, приказные люди и кормленщики „со всеЬмп землями помирилися во всякихъ jrfurbxb ". Это изроете толкуется въ томъ смысле, что въ виду массы жалобъ и исковыхъ требований, предъявленныхъ на наместниковъ, волостелей и иныхъ судей, правительство оказалось не въ сплахъ разобрать всЬ эти дела судебнымъ порядкомъ п предписало окончить ихъ полюбовнымъ согланиетемъ. Значительное же число псковъ на неправедный судъ слЪдуеть объяспить не только безпорядками боярскаго правлсния въ малотЬтство Грознаго, но иедедостаточностью установленныхъ въ ограждение нелццеприятнаго суда правилъ Судебника 1го. Въ немъ имЬются только три статьи (1, 2 и 67), которыми запрещено судьямъ дружить или мстить судомъ, брать посулы и отказывать въ нравосудш, а тяжущимся—давать посулы; но эти запреты не имЬли никакой санкщи. Отсюда постоянная трудность въ разр4тении дЬлъ по жалобамг» па памЬстниковъ. На этотъ существенный недостатокъ и было обращено, прежде всего, внимание при исправлеши Судебника. Царь увазалъ Стоглавому собору, что юнъ „Судсбникъ исправилъ и великие заповЬди иаписалъ, чтобы то было прямо и бережно и судъбы былъ праведен!» н безпосулпо во всякнхъ делехъ а Ото указание вполне подтверждается сравнетиемъ новаго Судебника со старымъ: въ немъ, вместо прелшпхъ трехъ статей безъ всякой санкщи, помещено до 10 статей (3—8, 11, 32—34), установляющихъ наказания за неправильныя обвинсния, посулы и отказъ въ правосудш, и до 5 статей (44, 47, 54. 66. 74), облагающих!» наказаниями различный неправильности въ судопроизводстве. Въ этомъ заключается одно изъ существенпыхъ отличи новаго Судебника.

Общее cpaBHeaиc его съ нрсжнимъ убЬждаетъ въ томъ, что последний положенъ въ основу новаго памятника и является важ1гЬйшимъ его источником!». Даже иорядокъ рас. положения статей удержанъ нрежний, но статьи правильнее! одна оть другой отделены и перенумерованы. Всего статей' въ Судебники 2мъ t 100, противъ 68 стараго. Нзлиниекъ статей содержптъ донолнения и новости. Ш.которыя доиолнения заключаются и въ параллельныхъ статьяхъ; напр., правило „о хриапанскомъ отказе", кромЬ условия о сроке и уплате пожилого за пользование дворомъ, установляетъ целый рядъ добавочныхъ нормъ—о плате за повозъ, о нраве крестьянина на оставленную въ земле роясь, о продажи крестьянином себя съ пашни въ холопство впе срока и безъ уплаты пожилого. Новыя статьи или обнимаютъ нормы, обезпечиваюпця праведный судъ (сюда, помимо выгаеуказаннаго, следуеть еще отнести обязанность наместнпковъ нести ответственность и за всехъ ихъ людей, а также установление годовой давности для псковъ на наместнпковъ, — знакъ, что правительство и впредь оясидало наплыва такихъ исковъ), или же касаются соверииенно новыхъ вопросовъ, не затронутыхъ въ старомъ Судебнике (правила о родовомъ выкупе, о служилой кабале, объ отмепе тархаиныхъ грамотъ и др.). Дополнительный правила и новыя статьи могли быть заимствованы или язь обычной практики, или изъ какихълибо песохранившихся до насъ указовъ.

И посяе всехъэтихъ дополнений Судебникъ 2й сохранилъ, однако, зпачете сборника праввлъ судопроизводства, съ сравнительно бЪднымъ содержаниемъ нормъ материальнаго права. Восполнетемъ этого недостатка по прежнему могъ служить живой обыч ай. Судебникъ 2й кладетъ впервые серьезное ограниче ние тако й ерактике: онъ предписываетъ всяюя дЬла судить и управу чинить „но тому, какъ царь и велиний князь въ семь своемъ Судебнике уложилъ" (ст. 97). Относительно дЬлъ новыхъ, которыя „въ семъ Судебнике не написаны% установленъ д окдадъ государю и боярамъ: „и какъ гЬ дела, съ государева докладу и со всЬхъ бояръ приговору, верииатся, и гЬ дЬла въ семъ Судебнике приписывати" (ст. 98). Правило о докладе новыхъ делъ едвали могло быть въ точности выполнено; иначе надо былобы допустить, что царь и его дума сейчасъ же поеле издатя Судебника были завалены огромнымъ числомъ законодательныхъ вопросовъ, о чемъ не сохранилось никакихъ указаний.

Судебникъ 1й найденъ въ 1817 г. Калайдовичемъ и Строевымъ н изданъ въ 1819 г. вместе съ Судебникомъ 2мъ (издание повторено въ 1878 г.). Ранее онъ былъ известенъ только въ неполныхъ выдержкахъ, помещенныхъ въ запискахъ Гербериитейна. Судебникъ 2й найденъ въ 1734 г. Татищевыме который подобралъ несколько дополнительныхъ къ нему указовъ, снабдилъ все это примечаниями и представилъ рукопись въ Лкадешю паукъ. Трудъ Татищева изданъ только въ 1768 г., когда появилось въ светъ издате Судебника Башиловымъ.

Списковъ Судебника 2го найдено несколько, тогда какъ Судебникъ и й до сихЪ поръ извЬстенъ въ одномъ лишь списке. Лучшм издания Судебниковъ въ Ак. Ист., т. и , №№ 105 и 153> и еще въ Христ. В.Буданова, вып. ии . Ср., однако, указания Н. П. Павлова—Сил ьванскаго въ ст. Погрешности Актовъ Археографической Экспедицш, 22—26, ЛЬт. зан. Арх. Комм., вып. XVии , 07. См. Загоскинъ. Истор!Я права, и , 58—7°5 В.Будановъ. Обзоръ, 222—226; H . Калачове. О Судебникее царя 1оанна Васильевича, Юр. Зап. РЬдкина, т. и ; И. /Кдановъ. ЦерковноземскШ соборъ 155 1 г > Ист. Вестн., и 88 o , № 2 и соч. и ; В. Ключевскгй. Составъ представительства на земскихъ сборахъ, Русск. Мысль, 1890, N° и ; С. Платонов г. РЬчи Грознаго на земскбмъ соборк 1550 г., Ж. М. Н. Пр., 1900, № з