Валерий Паульман
| Вид материала | Реферат |
- Паульман валерий кризисы, мораль, 5785.63kb.
- Валерий Паульман, 14258.02kb.
- Валерий Всеволодович, 582.44kb.
- Заместитель Председателя Государственной Думы РФ валерий Язев выступил с доклад, 179.99kb.
- Градобоев Валерий Валентинович Москва 2008 программа курса, 1080.91kb.
- Программа курса лекций (3 курс, 6 сем., 32 ч., диф зачет) Профессор Киричук Валерий, 72.05kb.
- Валерий Афонасьевич Язев. Среди основных доклад, 120.61kb.
- Контактная информация: Рохин Валерий Валентинович, 236.5kb.
- Практикум в ифтт для кафедр физики и технологии наноструктур и физики твердого тела,, 47.17kb.
- Слайд приветствие добрый день, уважаемый Валерий Александрович, уважаемые члены Правительства, 377.77kb.
При этом следует иметь в виду одно важное обстоятельство, а именно: поскольку капитализм основывается на господстве капиталистической частной собственности на средства производства и соответствующих ей системах политических, идеологических и нравственных ценностей, то владеющие этой собственностью вряд ли добровольно откажутся от своего права на присвоение принадлежащих им средств производства, несмотря на всю очевидность того факта, что производство уже несколько десятилетий носит не частный, а общественный характер и совершается благодаря общественной кооперации труда наемных работников всех уровней.
Опыт Парижской Коммуны и всех последующих революций (не только в России, но и в Финляндии, Германии, Венгрии, Китае, Чили и т.д.) показал, что свое право на частную собственность буржуазия готова решительно защищать всеми доступными ей средствами. Блестящую характеристику политике буржуазии в этом вопросе дал Л.Троцкий. Он писал: «Капиталистическая буржуазия рассчитывает: «До тех пор, пока в моих руках земля, заводы, фабрики, банки, пока я владею газетами, университетами, школами, пока – и это главное – в моих руках управление армией, до тех пор аппарат демократии, как бы вы его не перестраивали, останется покорен моей воле. Я духовно подчиняю себе тупую, консервативную, безвольную мелкую буржуазию, как она подчинена мне материально. Я подавляю и буду подавлять ее воображение могуществом моих сооружений, моих барышей, моих планов и моих преступлений. В моменты ее недовольства и ропота я создам десятки предохранительных клапанов и громоотводов. Я вызову в нужный час к жизни оппозиционные партии, которые завтра исчезнут, но сегодня выполнят свою миссию, дав возможность мелкой буржуазии проявить свое возмущение без вреда для капитализма. Я буду держать народные массы при режиме обязательного общего обучения на границе полного невежества, не давая им подняться выше того уровня, который мои эксперты духовного рабства признают безопасным. Я буду развращать, обманывать и устрашать более привилегированные или более отсталые слои самого пролетариата. Совокупностью всех этих мер я не дам авангарду рабочего класса овладеть сознанием большинства народа, доколе необходимые орудия подчинения и устрашения останутся в моих руках».1287
Чтобы преобразовать капитализм в социализм, нужен волевой акт в сфере политики, нацеленность большей части общества на преодоление противоречий капиталистической системы, а точнее, нужен захват политической власти; а в случае отчаянного вооруженного сопротивления буржуазии – установление диктатуры рабочего класса и вообще всех лиц наемного труда, восставших против гнета эксплуататоров. Это доказано всем опытом ушедшего ХХ века. Короче говоря, если политика не вмешается в естественный процесс воспроизводства отношений собственности, то и впредь будут с неизбежностью воспроизводиться в обществе капиталистические экономические отношения.
Кстати, совершенно не логично, что власть во многих государствах сегодня принадлежит классу, который практически ничего не делает, кроме того, что пожинает плоды труда наемных работников, паразитируя на теле общества.
Итак, кардинальные преобразования в экономических отношениях, т.е. в отношениях собственности (а именно это отличает один способ воспроизводства от другого) могут быть осуществлены только в результате политической революции (контрреволюции, как это произошло в СССР), т.е. путем радикальных преобразований государственной власти. Этот качественный скачок (революция, контрреволюция) может произойти только на основе кардинальных изменений в системе политических отношений. Здесь мы не рассматриваем методы и формы (мирные, насильственные) революционных (контрреволюционных) преобразований в обществе (об этом речь пойдет ниже), а лишь констатируем действие закономерности, актуальной в современную эпоху и выражающейся в зависимости радикальных преобразований в экономических отношениях от качественных изменений в политических отношениях в обществе. Именно в этом проявляется обратная связь между надстройкой, производительными силами и экономическим базисом. И наоборот, само содержание надстройки благодаря революции приводится в соответствие с общественным характером производства. Процессы, происходящие в экономике, формируют лишь предпосылки и создают условия для трансформации, для качественного скачка; отсюда идут импульсы в сферы нравственности, идеологии и политики. Однако для перехода из одного качественного состояния в другое, от капитализма к социализму (и наоборот) необходимы целенаправленные политические действия.
Таким образом, разрешение всех отмеченных противоречий (социальных, экономических, экологических и безопасности), ежедневно порождаемых капиталистическим способом производства, возможно только на основе революционных действий в сфере политики. Осознание этой истины не только учеными и политиками, но и широчайшими массами населения ставит на повестку дня вопрос о сознательном переходе к новой системе политических отношений, которая в принципе несовместима с идеологией капитализма.
Однако, к сожалению, не все так просто. До сих пор многие ученые и политики, да и простые граждане убеждены в том, что только капиталистический способ производства является единственно рациональным с точки зрения обеспечения жизнедеятельности и прогресса человечества.
В этом драматизм ситуации, насыщенной не только острейшими, чудовищными глобальными противоречиями, ставящими под вопрос само существование рода человеческого, но одновременно, к счастью, таящей в себе возможность разрешения назревших проблем. Эта возможность состоит в том, что постепенно созревают субъективные условия для качественного скачка (отрицание отрицания), когда революционный гуманистический разум, несмотря на ожесточенное и хорошо организованное сопротивление, сможет в силу объективно развивающихся процессов и абсолютной истинности своих аргументов завоевать достаточно сильные позиции, чтобы устремить человеческое сообщество по пути демократического социализма. Предстоит гигантская битва идей.
Вот тут-то мы и подошли вплотную к рассмотрению роли революционного гуманистического разума (общественного сознания) в современном историческом процессе, т.е. третьего фактора критерия готовности к социальной революции, включающего в себя нравственный, идеологический и политический аспекты. Этот фактор такой же объективный, как и два предыдущих – производительные силы и производственные отношения.
Широко распространена точка зрения о том, что людям вообще не следует вмешиваться в движение истории – она сама движется по единственно правильному пути. А.Панарин так характеризует позицию противников вмешательства в ход истории: «Вдохновленный амбициями Просвещения субъект задумал подчинить стихию истории своему плановому замыслу. Отсюда – все эти прометеевы замыслы, направленные на преобразование общества в соответствии с определенным идеалом. Этот исторический титанизм, связанный с подчинением жизни грандиозному проекту и во имя стройности последнего готовый ломать и калечить жизнь, во всем зловещем блеске проявил себя в ХХ веке. Так не пора ли нам обойтись с историческим проектированием так же, как современный рыночный либерализм обошелся с бюрократическим государственным планированием – выбросить его на свалку...».1288
В связи с высказанной А.Панариным позицией, естественно, возникает вопрос: а должны ли люди быть покорными рабами стихии и пешками в Истории, не пытаясь противопоставить «стихии истории» свои знания, ум и волю?
Историю делают не роботы, а люди. При этом они исходят из своего понимания тех событий, в которых они участвуют, из своих кровных интересов. Люди действуют сознательно, а не вслепую. Это означает, что они совершают свои поступки в соответствии с определенными целями, согласно какому-то плану. Люди в обществе действуют не врозь, а сообща, вступая друг с другом в определенные отношения (политические, идеологические, нравственные, религиозные и т.п.), организуясь в общественные структуры. В первой главе мы обозначили девять уровней человеческого сообщества, которые между собой взаимосвязаны. И каждый из этих уровней функционирует не вслепую, а целесообразно.
Роль каждого из девяти уровней в процессе развития человеческого сообщества, естественно, неодинакова. Основной структурной единицей, где совершаются сегодня кардинальные преобразования, являются государства, выступающие на международной арене в качестве самостоятельных субъектов. Поэтому вполне логичной представляется точка зрения, что переход от капитализма к социализму может происходить только в масштабах государства. Другими словами, накапливающиеся изменения качества на уровне семей, предприятий и общин не могут привести к смене способа производства. Накопление потенциала нового качества (объективных и субъективных предпосылок), созревание противоречий происходит в масштабах страны, хотя сами процессы, приводящие к фундаментальным изменениям, протекают не в каком-то безвоздушном пространстве, а в сознании и образе жизни индивидов, в семьях, на предприятиях и в общинах. Несмотря на процессы межгосударственной региональной интеграции, а также немалого влияния на жизнь в отдельных государствах цивилизационного аспекта и глобализации, основной силой, главным действующим субъектом международных отношений и исторического процесса являются в настоящее время государства.
С учетом сказанного, видимо, методологически обоснованным является рассмотрение проблемы о путях и способах перехода от капитализма к демократическому социализму в двух плоскостях – во-первых, на уровне отдельно взятых стран и, во-вторых, в масштабах всего мирового сообщества; при этом определяющим, на мой взгляд, является государственный уровень. Учитывая различный уровень экономического и социального развития между странами, вероятнее всего, что сначала демократический социализм установится в отдельно взятых странах или в группе стран, а затем в глобальном масштабе. При этом нельзя сбрасывать со счетов существование КНР и других социалистических стран, где социализм находится в процессе своего развития.1289 И только с наступлением эры демократического социализма, когда новый строй утвердится в подавляющем большинстве государств, мы сможем говорить об изменении существа отношений между ними во всемирном масштабе.
Какова обстановка сегодня?
Например, мнение Д.Сороса таково: «Апостол геополитики Генри Киссинджер считает родоначальником геополитического реализма кардинала Ришелье, заявившего, что «у государств нет принципов, у них есть только интересы.» Эта доктрина имеет нечто общее с доктриной laissez-faire: в обеих интерес провозглашается единственным реальным мотивом действий субъекта. В доктрине laissez-faire субъектом является индивидуальный участник рынка; в геополитике его место занимает государство. Очень близка к этим двум доктринам вульгарная разновидность дарвинизма, которая объявляет законом природы выживание наиболее приспособленных. Общий знаменатель всех трех доктрин: они в основание расчетов кладут эгоистический интерес и исключают все моральные и этические соображения».1290 Однако все три доктрины даже в современном мире, где господствует глобальный капитализм, не представляют ни порознь, ни вместе взятые абсолютную истину; они лишь схватывают одну из сторон действительности, на сегодняшний день, к сожалению, доминирующую. Существует, к счастью, и другая сторона международной жизни, состоящая в стремлении государств сообща находить решения тех или иных региональных или глобальных проблем (в их же собственных интересах). Другими словами, наряду с противостоянием и жесточайшей конкуренцией отношения между государствами характеризуются и сотрудничеством. Такова противоречивая картина современного мира.
Объективная необходимость в разрешении острейших глобальных проблем породила целую систему международных институтов. Постепенно накапливается опыт партнерства, проведения согласованных действий государств на международной арене. В этом, пожалуй, можно видеть также созревание предпосылок для образования в будущем мирового социалистического сотрудничества между народами.
Для перехода от глобального капитализма к общемировому социалистическому устройству, очевидно, необходимо будет преодолеть негативные стороны процесса капиталистической глобализации. Каковы они? Достаточно обстоятельный ответ на этот вопрос дает тот же Д.Сорос: «Глобальная капиталистическая система обладает рядом врожденных недостатков. Ее экономические и политические структуры пребывают в состоянии хаоса. Развитие глобальной экономики не сопровождается развитием глобального общества. Базовой политической и общественной единицей по-прежнему остается национальное государство. Оно в состоянии предоставлять гражданам определенные социальные услуги, но его возможности в этом отношении ограничены конкуренцией на международных рынках и тем, что капитал плохо поддается налогообложению. При этом государство по-прежнему остается первичным источником власти, оно перестало быть основным источником богатства <…> Отношения между центром капиталистической системы и ее периферией также совершенно неравноправны <…> Однако проблемы этим не ограничиваются. Международные институты, призванные обеспечивать мирное сосуществование государств и гарантировать верховенство закона внутри каждой отдельной страны, не отвечают стоящим перед ними задачам. Отсутствие адекватной институциональной структуры может привести к дезинтеграции системы глобального капитализма. Если же глобальная экономика столкнется с трудностями, начнут действовать политические механизмы, ведущие к ее распаду».1291
В этом анализе Д.Сороса, во-первых, также подчеркивается определяющая роль национальных государств в международной жизни и вообще в существовании мирового сообщества; во-вторых, указывается зависимость периферийных государств от стран «золотого миллиарда»; в-третьих, отмечается нестабильный характер глобального капитализма, раздираемого противоречиями; в-четвертых, выражается опасение, что из-за отсутствия адекватной институциональной структуры глобальная капиталистическая экономика может развалиться.
Рассмотрим эти вопросы по порядку.
Может ли в результате региональных интеграционных процессов измениться базовая роль государств как в регулировании жизни внутри стран, так и в международных делах? Или государства останутся базовыми субъектами человеческого сообщества, процессы в которых будут определять его будущее?
В ХХ веке состоялись два эксперимента интеграции государств. Первый – это образование СССР (правда, в усеченных рамках Российской империи), завершившийся распадом. Второй – это появление Европейского Союза, в котором до сего времени процессы делегирования государствами своих суверенных полномочий и сосредоточения их в едином центре набирали силу. Несмотря на то, что до сих пор каждое государство в Европейском Союзе пытается тянуть одеяло на себя, но центростремительные силы в Европе пока побеждали силы центробежные. Не исключено, что в опыте Европейского Союза таится прообраз будущей структуры мирового сообщества, 1292 хотя, вероятнее всего, в обозримом будущем сохранится базовая роль государств. Вряд ли международные институты (региональные или глобальные) заменят собой суверенные государства. Этого, вероятнее всего, не произойдет. Во всяком случае в ближайшие десятилетия, а, возможно, и столетия базовая роль государств в жизни мирового сообщества, несомненно, сохранится.. Вместе с тем нет никакого сомнения в том, что интернационализация, принимающая, в частности, постоянно развивающиеся и совершенствующиеся формы региональных и глобальных институциональных структур, будет постепенно сосредотачивать все большее число функций регулирования всех сфер общественной жизни, в первую очередь, в экономике, в надгосударственных органах власти. И процессы, происходившие во второй половине ХХ века, это убедительно доказали. 1293
Как отмечал Д.Сорос, одной из основных причин нестабильности в мире являются неравноправные отношения между высокоразвитыми государствами Запада и остальными государствами планеты, находящимися на периферии глобальной капиталистической системы. При этом главными субъектами этой несбалансированной системы эксплуатации выступают ТНК, крупнейшие банки и финансовые корпорации, которые, как правило, действуют заодно с коррумпированными и диктаторскими правительствами. Именно действия названных сил являются источником политических конфликтов. Однако противоречия существуют не только между государствами «центра» и «периферии», но и между государствами самого ядра глобального капитализма. Во второй половине ХХ века эти противоречия удавалось разрешать мирным путем, может быть, в немалой степени благодаря противостоянию капитализма и социализма, требовавшего консолидации сил западного мира. В новой ситуации, отличающейся гегемонией США, возможно, и не сформируется коалиция, которая была бы ей столь враждебной, чтобы развязать новую мировую войну.
В настоящее время наибольшую остроту приобрели межцивилизационные отношения, однако в условиях, когда у противостоящих сил имеется в наличии ядерное оружие, вряд ли возможен акт массового самоубийства.
В каком же случае может оправдаться прогноз Д.Сороса о развале мировой капиталистической экономики? Наверное, только в одном, а именно, когда в мире начнется необратимый процесс смены капиталистического способа производства на социалистический, обусловленный внутренними противоречиями глобального капитализма, которые не могут быть разрешены различными международными институтами (МВФ, G-7 и др.) или США, как мировым «держимордой», когда одно государство за другим будет выпадать из системы глобального капитализма. И в этом отношении чрезвычайно большой интерес представляют прогнозы о возрастающей роли Китайской Республики в мировой экономике и международной жизни. Может быть, именно в Китае рождается модель демократического социализма, которая станет эталоном для народов мира и о которой достаточно подробно рассказано в данной главе? 1294
Жизнь любит преподносить сюрпризы! И теоретически совершенно не исключен такой вариант развития событий, когда эпицентром кризиса глобльного капитализма может стать его сегодняшний оплот и ведущая сила - США – самая могущественная страна мира, ибо именно здесь собираются в единый тугой «гордиев узел» все противоречия отживающей свой век формации и предстоящий кризис будет больнее всех бить не европейцев, африканцев, азиатов и представителей других перефирийных народов, а самих американцев, которые уже привыкли быть хозяевами на этой планете, как в свое время англичане. Кстати, очередной, шестнадцатый по счету общемировой экономический кризис, начавшийся в США, пока больнее всех именно пор ее экономике, которую не смогли спасти стоявшие долгие годы республиканцы – приверженцы идеологии рейганизма. Теперь за дело взялись демократы. Посмотрим, что из этого выйдет.1295
Итак, для того, чтобы в обществе произошел переход из одного качественного состояния в другое, должна созреть революционная ситуация. А для этого должны сформироваться наряду с объективными также и субъективные условия. Под объективными условиями я понимаю комплекс предпосылок становления нового общественного устройства, а также кризисы, ставящие под угрозу существование капиталистического общества; под субъективными условиями – созревание нравственной атмосферы, общественного мнения и совокупности организационных факторов (наличие партий марксистской ориентации, готовых взять власть в свои руки). Не противоречит ли такая позиция моему же утверждению о том, что у людей сегодня нет никакой возможности выбора путей исторического развития? Ответ на этот вопрос элементарно прост. Все дело в том, какую позицию занимают те или иные политические силы. Если политические партии и движения действуют в полном согласии с объективными законами истории, учитывают их, считаются с ними, тогда усилия могут дать желаемый результат, привести к намеченной цели. А если политики не считаются с объективными законами, действуют вопреки им, то их действия являются ничем иным, как чистейшей воды волюнтаризмом и обречены на провал.
Теперь обратимся к рассмотрению нравственного аспекта проблемы влияния субъективного фактора на исторический процесс.
Я часто в анализе пользуюсь не политэкономическими, а этическими терминами – «достоинства», «недостатки», «справедливость», «порядочность» и т.п. Насколько употребление этих и аналогичных им этических терминов оправдано? Поскольку история – это естественно-исторический процесс, то вроде бы неуместно и не к чему рассуждать о достоинствах или недостатках той или иной общественно-экономической формации, о справедливости или несправедливости. Как сказал один ученый-эколог, зачем применять в отношении природных явлений такие слова с эмоциональной окраской, как «катастрофа», «катаклизм», ведь мы имеем дело с обычными нормальными процессами жизни Земли. Наше дело – научиться жить на этой планете и делать так, чтобы минимизировать потери от различных неизбежных и естественных стихийных явлений. Так же обстоят дела и с общественными процессами. Капитализм – это очередной этап в естественном развитии человечества. Ему свойственны определенные объективные черты, явления, процессы. Они совершенно неизбежны – нравятся они кому-то или не нравятся. Так зачем же их еще как-то оценивать с точки зрения норм нравственности? Тем более что любое общественное явление можно и нужно рассматривать как единство противоположностей, т.е. в силу присущих внутренних свойств ему можно давать диаметрально противоположные оценки – и все они будут верными, истинными. Например, объективным законом капитализма является стремление предпринимателей к получению максимальной прибыли в условиях ожесточенной конкурентной борьбы на рынке. Как можно оценить этот объективный закон, существующий независимо от воли и сознания людей, хотя его реализация требует, разумеется, и сознания, и воли? С одной стороны, он способствует наращиванию производства товаров и услуг, повышению их качества, снижению себестоимости, является мощным двигателем постоянного обновления и совершенствования техники и технологии, а, следовательно, стимулятором научно-технического прогресса. С другой стороны, этот же закон действует на основе создания прибавочной стоимости в результате эксплуатации наемной рабочей силы; нередко погоня за наживой приводит к хищническому использованию природных ресурсов, вызывая нарушение экологического равновесия в природе. Погоня за прибылью способствует развитию индивидуализма, расцвету преступности и т.д. Словом, никакой однозначной оценки данному общественному явлению дать невозможно.
Аналогично можно рассуждать не только об отдельных явлениях той или иной общественно-экономической формации, но и о самих формациях в целом. Кстати, и сами критерии оценок могут различаться и быть не только нравственными, религиозными, политическими, но и экономическими. Словом, сам процесс выбора критериев является субъективным. Например, капитализм и социализм можно сопоставлять с точки зрения соблюдения правил христианской морали, наличия демократических свобод, соблюдения экологических норм, способности развития человеческого общества, в частности, роста экономики или повышения жизненного уровня населения и т.д.
Согласно способности обеспечения роста экономики и капитализм, и социализм заслуживают в целом положительной оценки. Но развитие капиталистической экономики обладает врожденным недостатком – оно с неизбежностью сопровождается спадами и кризисами, т.е. воспроизводственный процесс цикличен, что приводит к растранжириванию материальных и людских ресурсов. Развитие же социалистической экономики может быть бескризисным благодаря научному планированию. Но при нарушении принципов демократии при социализме существует реальная угроза бюрократизации управления и проявления волюнтаризма в проведении экономической политики, что также может вызвать кризисные явления.
Однако насколько такие оценки приемлемы для научного исследования сущности того или иного общественного явления? Могут ли они быть абсолютными или же всегда при любом наборе критериев они относительны? Думается, ответы на эти вопросы лежат в такой плоскости – способствует ли данная формация или данный процесс развитию фундаментальных основ бытия человеческого общества, его прогрессу или же представляют для них угрозу. Другими словами, эти критерии должны покоиться на гуманистическом мировоззрении