Рецензия на книгу Л. С. Клейна «Другая любовь»

Вид материалаДокументы

Содержание


2.5. Сухой остаток: 3-я глава
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   13

2.5. Сухой остаток: 3-я глава


Глава носит обзорный характер. Автор перечисляет типы классификаций гипотез: «… прежде всего разделяют эти гипотезы на биологические (медицинские), и социально-психологические. Первые рассматривают гомосексуальность как инверсию - извращение нормы, патологию, болезнь, вторые - как уклонение от стандарта, злостное или навязанное, вынужденное, необычный выбор ориентации… Некоторые кладут аксиологические характеристики в основу деления - хороши ли гипотезы для гомосексуалов, оправдывают ли их поведение или, наоборот, неблагоприятны для них, осуждают их… Мне представляется более рациональным иное деление - по степени предполагаемой внедренности гомосексуальных особенностей в организм и времени их проявления у индивида».

Первая гипотеза о происхождении гомосексуальности - это гипотеза приобретенной гомосексуальности. По ней, гомосексуальность способна овладеть человеком постепенно или внезапно. Особенно загадочна смена ориентации во взрослом состоянии. Клейн пишет: «В науке это, пожалуй, самая старая гипотеза… Или от злого умысла не самого человека, а кого-то другого: на человека навели порчу, подсунули ему какого-то зелья. Или совратили - воспользовались недомыслием, задурили и приохотили… главная идея конкретизировалась и обросла доказательствами, простонародный стереотип трансформировался в научную гипотезу». Один из вариантов - это сознательное преступление, на которое люди идут от пресыщенности, злонравия и асоциальных настроений. Второй вариант – «В организме произошел какой-то сбой. Какие-то органы стали действовать ошибочно, какие-то процессы пошли не так, как положено. Нужно найти эти изменившиеся, больные органы или группы клеток, обнаружить изменения в них (если в клетках, то это работа для микроскопа), определить, излечимая ли это болезнь. Возможно, что какой-то неполадок в половых органах, возможно - в мозгу. Если болезнь излечимая, надо изобрести лекарство или открыть другие способы лечения, может быть даже хирургические». Так медицинская гипотеза конкретизировалась и оформилась как гормональная или эндокринная (то есть связанная с деятельностью желез внутренней секреции). Клейн как будто без эмоций пишет: «Задержанным гомосексуалам предлагали "добровольную" кастрацию как альтернативу судебного процесса и тюремного заключения. За несколько десятилетий (30-е - 60-е годы) в маленькой Дании было кастрировано 1012 человек». Третий вариант – «гомосексуальность образуется в ходе становления психики, преимущественно в детском возрасте, под воздействием различных внешних обстоятельств - неудачного воспитания или совращения, - а затем закрепляется привыканием. Вроде курения или алкоголизма, только более цепко. Чем раньше это произошло и чем дольше закреплялось, тем труднее от этой привычки избавляться». Автор, конечно, скептически относится ко всем версиям этой гипотезы.

Большее сочувствие у него вызывает психологическая гипотеза, увязанная с именами Зигмунд Фрейда, Ивана Павлова, Конрада Лоренца и Джона Мани. Фрейд в 1906 г. высказал идею о первоначальной нейтральности или бисексуальности мальчика, который с возрастом должен приобрести психологию мужчины. По Павлову и Бехтереву, бывает, что в раннем возрасте, когда еще сексуальные предпочтения не очень четко определены, сложатся ситуации, в которых впечатления от мужского тела будут сопряжены у мальчика со сладострастными ощущениями (например, при совращении). Если эта связь закрепится повторением или окажется прочной из-за очень сильного впечатления, то может возникнуть условный рефлекс, в котором реакция, обычно возникающая на женское тело, окажется направленной на мужское. Так, на основе работ Павлова и Бехтерева, сформировалась кондиционная (условно-рефлекторная) гипотеза гомосексуальности, которая долго господствовала в советской науке. Лоренц впервые ввел в этологию понятие «импринтинг». «Пол Гебхард, возглавивший Институт Кинзи после смерти основателя, предположил, что и сексуальные предпочтения формируются в порядке импринтинга. Во-первых, в возрасте от года до четырех в человека впечатывается его половая самоидентификация - с этих пор он мыслит себя принадлежащим к мужскому или женскому полу и ведет себя соответственно. Затем, таким же образом человек получает образ того, в кого влюбляться. Критический период для этого импринтинга, по мнению Гебхарда, наступает в подростковом возрасте, когда человек приближается к половому созреванию… Джон Мани считает, что гомосексуальность получается в результате импринтинга случайно - просто с сексуальным возбуждением в критический период совпала близость с мальчиком, парнем или мужчиной… Ведь если всё было бы так, то гомосексуальность была бы распространена шире, чем гетеросексуальность… Тут, видимо, действует инстинкт, пригашающий сексуальные чувства по отношению к людям, с которыми человек длительно проживает вместе (этот инстинкт эволюция выработала, чтобы подавить в зародыше инцест, кровосмешение)». Джон Мани изучал гермафродитов и пришел к заключению, что «половая принадлежность человека закладывается несколькими этапами. Этапы эти… следуют друг за другом неуклонно в одной и той же последовательности. Если какой-либо этап пропущен или на нем произошел сбой, это необратимо и неисправимо. На дальнейших этапах упущенное уже не создать, каким бы простым оно ни было. Организм уже запрограммирован на другие вещи, и работает только над ними». Клейн также, ссылаясь на Мани, указывает, что «пол, определяемый при рождении ("акушерский пол") может не совпасть с хромосомным и гонадным. А от акушерского пола зависит воспитание и соответственно тот пол, к которому будут относить ребенка окружающие».

Автор подытоживает психологическую гипотезу: «Это подтвердило начальную идею Фрейда о важности детского периода для половой ориентации индивида. Конечно, никто в этом возрасте не выбирает сексуального партнера, и ориентация оказывается завершенной лишь в некой своей части - это половая самоидентификация и формирование соответствующего полу поведения (выбора игр, одежды, бытовых ролей и т. п.). Но у многих исследователей осталось подозрение, что и последующий выбор партнера как-то от этой основы зависит, а значит окажется ли этот выбор гетеросексуальным или гомосексуальным, уже предопределено какими-то особенностями этого раннего формирования. То есть тем, как, в какой обстановке, с какой интенсивностью и с какими оттенками проходило это раннее воспитание. И что отсюда проистекает неподатливость гомосексуальной ориентации к изменению. С другой стороны, всё-таки будущий выбор партнера не просматривается ясно в этот период. Поэтому другие исследователи, признавая важность воспитания навыков и даже импринтинга, считают, что есть свой критический период и для выбора партнера - только попозже». Собственно, такой взгляд Клейна на причины гомосексуальности и определяет все последующее содержание книги.

Итак, раннее детство. Силверстайну представляется совершенно удивительным, «с каким упорством гомосексуальные мальчики избегают атлетического соревнования. Причины непонятны". Есть геи-спортсмены, но обычно ген лучше реагируют на индивидуальное совершенствование в физических упражнениях, чем на состязания. По Сэгиру и Робинсу, 67 % гомосексуальных мужчин вели себя в детстве, как девочки - играли с куклой, избегали мальчишеских игр, и т. д. Из гетеросексуальных мужчин так вело себя только 3 %. К таким детям Бибер применяет термин "прегомосексуальный ребенок", а Грин говорит о "синдроме пай-мальчика, неженки, девчонки в штанах" ("sissy boy syndrome"). Многие исследователи отмечают, что особо близкие отношения мальчика с матерью тормозят у него развитие мужских свойств и способствуют появлению гомосексуальных склонностей. Клейн ехидно подмечает: «Что бы родители ни предприняли, как бы себя ни вели - это неизменно ведет к гомосексуальности ребенка. Просто диву даешься, как еще умудряются иногда вырасти гетеросексуалы... При всей весомости статистических обоснований, остается непонятным, приучение ли мальчика к женской социальной роли привело его к гомосексуальности или наоборот, его природная гомосексуальность привела к освоению женской половой роли».

Теперь подростковый период. Цитируется Харитонов: «Знаете, есть такой возраст, когда им хочется ласкаться, а как-то девушки еще нет под рукой, и он поневоле сидит в обнимку с другом или растянется у него на коленях, но это нет, не гомосексуализм. Это некуда деть свое тепло. И хочется временно облокотиться на друга. А я из этого временно больше не захотел выйти. А я в этом дивном временном страстно захотел остаться навсегда». Цитируется Юкио Мисима: «Со временем я стал прислушиваться к игрушке более спокойно, желая понять, куда она меня зовет. И тогда я обнаружил, что у нее есть свои определенные склонности, свое внутреннее устройство. Склонности эти постепенно выстраивались в единую цепочку: детские фантазии; загорелые тела юношей на пляже; пловец, которого я видел в бассейне; смуглый жених одной из моих кузин». По прошествии времени общее восприятие таких игр окружением как чего-то гомосексуального начинает беспокоить и заботить подростков. Одни так же легко бросают сексуальные забавы с приятелями, как легко в них вступали, другие застревают на этом и бросить уже не могут. По крайней мере это налагает неизгладимый отпечаток на их психику. Здесь, как, пожалуй, и во всей книге, Клейн приводит массу заимствованных статистических данных.

Решающий пубертатный период (около 13 лет). Мастурбация, взаимная мастурбация и фантазии при мастурбации, когда в сознании возникают мужские формы. Клейн замечает, что сексуальные игры могут и прямо вести к осознанию гомосексуальности, и задается вопросом: «Можно ли по каким-либо признакам еще в раннем возрасте отличить гетеросексуальных участников генитальных игр от ориентированных на гомосексуальное развитие?». Силверстайн выделяет три таких признака. Первый парадоксален. Будущие гомосексуалы не больше других, а меньше вовлечены в генитальные однополые игры. Дело в том, что те подростки, которые начинают в глубине души беспокоиться относительно своих чувств к людям собственного пола, может быть, даже не вполне осознанных, воспринимают эти игры гораздо более серьезно, чем их обычные сверстники. Развивающиеся в гомосексуальном направлении подростки видят и изучают мужское тело более внимательно, чем их гетеросексуальные партнеры. Их возбуждают не только гениталии; если бы они могли, они любовались бы всем телом как источником наслаждения. Тут тоже есть известный парадокс: гомосексуалов, разумеется, влекут мужские гениталии, но, в отличие от гетеросексуалов их сексуально возбуждает и другие части мужского тела. И третий признак. Обычные парни, занимаясь гомосексуальными играми, никогда не говорят любовных слов и никогда не целуются. Но тяга к любовным признаниям и поцелуям в сношениях с партнерами того же пола - это уже признак гомосексуальной ориентации.