Geum.ru

Л. соболев его военное детство в четырех частях

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 73. Соль в спину
Часть четвертая. Мирная жизнь
Подобный материал:
1   ...   66   67   68   69   70   71   72   73   ...   85

Глава 73. Соль в спину



Ленькины приключения на ударе током не закончились. По ходу возрастания опыта фотографа, росли и желания улучшить качество снимков. Однажды Леньке понадобился то ли резак с особым рисунком, то ли какая-то тонирующая пластина, то ли защитные светофильтры, или сразу все вместе, упомнить невозможно, так как потребности все время росли. В городских магазинах этого ничего не было – все расхватывали, такие же, как он, любители. И Ленька уговорил Генку и двух Вовок – Посова и Подымова – пойти в Затоболовку, где, якобы, было это что-то, без чего Ленька уже никак не мог обойтись. Выпросив у мамы денег и нажарив на дорогу полные карманы семечек, Ленька повел своих друзей за город.

В ту сторону решили идти по городу, через мост, чтобы прийти в магазин сухими и опрятными. А назад, для сокращения пути, договорились идти через Тобол, бродом, то есть по знакомым местам. Дорога по городу до моста оказалась очень длинной, а от моста до магазина в Затоболовке – еще длиннее. Пришли они в магазин к самому закрытию, поэтому их и пускать-то уже не хотели. Уговорили продавцов слезливыми голосами, объясняя свое опоздание очень длинной дорогой из города. Когда над ними сжалились и все же в магазин пустили, Ленька что-то купил, хоть и не совсем то, что хотел. Он вынужден был это сделать под напором продавщицы. Дело в том, что он решил воспользоваться редким случаем, зная, что скоро сюда снова не придет, и изучить все, что было на витрине фотоотдела. Он долго все спрашивал, брал в руки посмотреть, а в результате решил ничего не покупать, так как нужных ему вещей не было. Вот тут продавщица и обрушила на них свой гнев, упрекая тем, что из-за них задержалось закрытие магазина, а они уходят ни с чем. Ну, Ленька и купил какую-то штуку, которую потом даже не использовал ни разу.

Когда их выгнали из магазина, на улице уже завечерело. Да еще как! Небо затянуло осенними тучами и создавалось впечатление, что уже наступил поздний вечер. Очередной сюрприз погоды! Для экономии времени друзья решили не ходить обратно по дороге, которая тянулась по поселку, и все шесть километров все время забирала влево, к мосту, далеко отклоняясь от прямой линии «магазин – брод». Чтобы выйти сразу на эту воображаемую линию, они нашли за магазином проход на зады поселка, где располагались огороды сельчан, и решили между ними пройти напрямую к Тоболу. Но сразу за частными огородами начались колхозные. Понимая, что в темноте им не найти никаких дорог, они пошли напрямик, спотыкаясь то о тыквы, то о кабачки, попадая в канавы и цепляясь за кусты.

Вдруг кто-то из них вскрикнул: «Огурцы!» Другой голос ответил: «Давай, наберем». Кто-то уже с волнением переспросил: «А во что? У меня нет ничего». Ему тут же ответили: «Набирай за пазуху, в карманы. Что ты спрашиваешь? И не останавливайся. На ходу надо это делать». Так, перебрасываясь пустыми фразами, которые всегда рождаются в атмосфере общего волнения и неуверенности в своих действиях, пацаны быстро двигались по колхозным посадкам, путаясь ногами в огуречных плетях, разрывая их на ходу и делая много шума. При этом они не забывали наклоняться к земле, нашаривать в темноте попадающие под ноги огурцы, срывать их и распихивать по карманам и за пазухой.

Ленька, которому меньше всего нужны были эти огурцы, поддаваясь общему настроению, тоже запинался за плети и срывал с них плоды, даже не пытаясь оценить их качество и зрелость, так как в темноте этого и сделать было невозможно. Смеясь про себя очередной глупости, в которую он попал, Ленька стремился только к одному – быстрее пересечь этот колхозный огород и вырваться в чистое поле. Дома у них были свои огурчики, вкуснее которых трудно было придумать, а он ворует неизвестно что и рискует за это вместе со всеми угодить в лапы сторожа. Зная, что сторож здесь точно есть, и вспомнив, что это он позвал и завел сюда ребят, Ленька поторопил своих спутников: «Давайте быстрее, а то сторож услышит. Не хватало еще, чтобы поймал кого-нибудь».

Не успел он сказать эти слова, как где-то слева и сзади раздался грозный голос: «Кто там шастает? А ну, убирайтесь! Вот сейчас спущу на вас собаку, порвет в клочья!» Парни рванули вперед, уже не разбирая дороги. Сзади залаяла собака. Все испугались осуществления угрозы сторожа. Схватит кого-нибудь собака, и не убежишь – не вырвешься. Сторожевая овчарка, да еще ночью, не дай бог с ней встретиться. Действительно, порвет. И штаны, и тело. Неслись так быстро, что голоса сторожа и собаки стали уже слабеть. Казалось, вот-вот и все страхи останутся позади. И совершенно неожиданно им вслед почти одновременно раздались два выстрела, произведенные явно из двустволки.

Кто-то из ребят дико заорал. Ленька на бегу скосил глаза влево, вправо и не увидел, чтобы кто-то упал. Несмотря на это, он все же громко спросил: «Кто кричит? В кого попали?» Дрожащий голос Вовки Подымова ответил: «В меня. Солью в спину. Все горит. Надо скорей к реке». Услышав эти слова, все только сильнее припустили к реке, боясь попасть под новый выстрел. Уже давно огороды остались позади, уже надвигалась темной массой прибрежная полоса тальника, когда сзади раздался еще один, уже бесполезный выстрел.

Не снижая скорости, Вовка быстро сорвал с себя ботинки, штаны и трусы и тут же голышом плюхнулся в воду. Он аж застонал от облегчения и сразу же начал возмущаться: «Ой, как хорошо! Вот гад, солью стреляет! Весь зад изрешетил! Ладно, что не в спину». Ленька слышал о таком изуверском способе отпугивания воришек с колхозных огородов и возмущался вместе с Вовкой: «Действительно, из-за каких-то огурцов стрелять в человека! А вдруг попал бы в лицо, в глаза? Тогда было бы делов! В темноте, он даже не видит, куда стреляет». Но тут вмешался Генка: «Да, ничего бы не было, если бы и в спину попал. Мой отец ведь охотник. Он говорил, что соль, которой набивают гильзы, крупная, неровная, летит не далеко, быстро теряет силу и редко даже одежду пробивает».

Его тут же перебил подстреленный Вовка: «Да, не пробивает. А как же у меня пробило?» Генка со знанием дела объяснил ему: «Ты очень близко был к сторожу. Днем он бы не стал стрелять сблизи. Не видно же ничего. Случайное попадание. А ранки у тебя от нее не глубокие, вот посмотришь потом. Может, только кожу и пробило. Чтобы прилично пожгло. Это делается для того, чтобы крупинки соли вошли в кожу и застряли. Пока соль растает, да выйдет из тела, а потом еще, когда ранки затянутся, человек помнить будет и больше в огород не полезет. Ты дня три будешь мучиться. А убить солью невозможно». Вовка возмущенно ответил Генке: «Ох, какой умный! Все знаешь! В тебя бы попали, не смеялся бы надо мной!»

Тут другой Вовка, Посов недовольно спросил: «Долго ты собираешься сидеть в воде? Расселся тут! Вставай и пошли. Дома в корыте посидишь. А то сейчас уйдем без тебя». Его пострадавший тезка прогнусавил из воды: «Да, тебе бы так, тогда бы узнал. Могло и в тебя попасть. Как будто я виноват. Все вы против меня и даже рады, что в меня попали». Тут решительно вмешался Ленька: «Ну, все, хватит. Чего вы над ним издеваетесь? А ты, Вовка, вставай и иди пока голышом, никого нет кругом, а возле скотобойни оденешь штаны. Ветерок будет тебе зад охлаждать. Можешь трусы намочить и натянуть их. Все легче будет, и соль будет выходить».

Довольные принятым решением, друзья сняли ботинки и штаны и пошли в брод через реку. Вовка шел, постанывая и морщась от разъедающей тело соли, но уже никому не жаловался и ни с кем не разговаривал, не ожидая ни от кого сочувствия. Так и добрались молча домой, пришибленные возбуждением и нервным напряжением. Через неделю все забыли об этом приключении. А огурцы, которые Ленька в темноте срывал и запихивал за пазуху, оказались переросшими, с желтой коркой и крупными кисловатыми семенами. Он их отдал корове. Стоило ли из-за них рисковать так?

Часть четвертая. Мирная жизнь