А. Г. Войтов философия учебное пособие

Вид материала

Учебное пособие

Содержание Натурфилософия  филодоксия философия Западная филодоксия Советская филодоксия Российская философи Рост антинаучности на рубеже тысячелетий Истинность, теоретичность идей

Подобный материал:

• А. Г. Войтов философское основание теории (Осмысление проблемы) Учебное пособие, 8348.79kb.
• В. Г. Арсланов Философия XX века (истоки и итоги). Учебное пособие, 5619.95kb.
• Учебное пособие Книга первая философия древнего мира таганрог 2010, 1863.59kb.
• Учебное пособие Электронный вариант (без рисунков, картин и портретов) москва  2005, 1572.08kb.
• Товарищество материалистов–диалектиков, 2247.58kb.
• Планы семинарских занятий по курсу «философия», 302.23kb.
• Н. Г. Баранец Философская пропедевтика Учебное пособие, 8432.24kb.
• Учебное пособие для аспирантов и соискателей, 4242.33kb.
• Учебное пособие Издательство тпу томск 2007, 4388.01kb.
• Учебное пособие Житомир 2001 удк 33: 007. Основы экономической кибернетики. Учебное, 3745.06kb.

Натурфилософия  филодоксия философия

┌────────────┼───────────────┐

«первая философия»  метафизика  метанаука

┌──────────┼───────────┐

логика + онтология + теология

Вторая:

философия

┌─────┼───────┐

филодоксия  натурфилософия наука о науке

┌─────┼───┐

просто «первая»  метафизика

┌─────┼───┐

просто Вольфа метанаука

┌─────┼──────┐

диамат эпистемология теоретическая

┌─────┼────┐

1  2  3

Филодоксия не наука. Ее можно назвать и диалектикой, как порой делал Аристотель [12.1.123]. Затем философией назвали науку, поскольку ее считали мудростью, разумом и т.п. [там же, с. 102 136 и др.]. Впоследствии философией стали называть не любую науку, а только науку об основаниях науки [там же, с. 125]. У Сократа и Платона она свелась к методологии познания – науке о мышлении, диалектическом методе. В форме «первой философии» Аристотеля она уже включала все рациональные основания науки, в том числе и математику, и логику (диалектику) и онтологию. Но все это было в единстве (синкретически). «Мудрость есть наука о началах» [там же, с. 272]. Начала математики должна исследовать первая философия [там же, с. 278]. Так как наука философа исследует сущее как таковое [там же, с. 276]. В последующем ее стали называть метафизикой в широком смысле слова и относили к ней логику, онтологию, психологию и др. Высшей формы такая метафизика достигла у Вольфа. Ее неадекватность потребностям науки привела к ее отрицанию Кантом и требованию разработки новой ее формы, которую назовем метанаукой. На этой основе возник диамат как форма метанауки, а сейчас такую функцию отчасти выполняет эпистемология (синергетика). И общепринятое мнение – нужно нечто новое, что назовем теоретической философией или метанаукой. Она также не может не быть динамичной и многообразной. Уже существуют ее гипотезы и данная работа – одна из них.

Натурфилософия фактически не была философией. Так называли науку с древних греков до ХIХ века [330.389]. Она представляла собой множество конкретных наук в форме учений. Это была совокупность частных, разнохарактерных наук [181.21.316]. Образно это можно показать так:






Эта концепция исходит из отождествления философии и науки. Науку считали философией, и философия была наукой. Затем обособилась философия как особая наука. И философия все более становилась основанием науки. И хотя этому процессу 2500 лет, но он не завершен.

Пережитки натурфилософии сохраняются по настоящее время в форме частных форм философии: философия истории, философия техники, философия хозяйства, философия экономики, философия денег и т.п. Специальные исследования философии техники, философии экономики убедили в том, что нет ничего специфичного в этих формах философии. Их рациональные зерна составляют содержание общих теорий данных объектов.

Название философией какого-либо конкретного исследования представляет собой простую подмену понятий.

Филодоксия. Данное понятие известно с древних греков. Имеются категоричные суждения по ее поводу у Канта, но современные философы не «наступают на эту свою мозоль».

Любомудрие первоначально сводилось к умению говорить, чему учила риторика. Овладев приемами красноречия, риторы (ораторы) не становились философами. Они оказывались филодоксами – любителями мнений. Филодоксия состоит в высказывании необоснованных положений, т.е. мнений. Философия – поиск путей к истине. Философия спрашивает: «Что есть истина?» [181.1.101].

И. Кант отмечал фактическое превращение философии в филодоксию [123.3.35]. «Виртуоз ума или, как его называет Сократ, – филодокс …» [123.8.279]. Об этом пишут и современные философы: «Платон нашел и имя для любителя «Мнения»: философу он противопоставляет филодокса» [305.181].

Перефразируя Канта, философы остаются «виртуозами ума» [там же, с. 298] или «болтунами» [там же, с. 292] вместо того, чтобы быть законодателями теоретической науки при познании объектов. Для этого они сами должны осмыслить «достоинство философии» или «ее абсолютную ценность» [там же, с. 291].

Филодоксы стремятся, по И. Канту, только к тому, чтобы вообще сбросить оковы науки и превратить труд в игру, достоверность – в мнение, а философию – в филодоксию [см. 123.3.35].

С древности филодоксия является спутницей философии, и в наше время она стала главным ее врагом.

философия

филодоксия




Филодоксы не способны философствовать, не читают книг философов. Они возводят в абсолют свою неспособность применять диалектику, философию вообще. Они обычно используют свои философские степени и звания для того, чтобы с их помощью обеспечить себе любую карьеру вне философии. Филодоксия мафиозна – держится на личных связях в противоположность принципу – «Платон мне друг, но истина дороже».

Голословные утверждения филодоксов убедительны только некомпетентным людям, а поэтому их труды не вызывают интереса общественности, не привлекают к себе внимания. Поскольку филодоксия рядится в одежду философии, то философия и теряет престиж.

Филодоксия отражает также тот факт, что диалектика не стала нормой мышления, средством понимания всех объектов, а также, что не решены замыслы классиков философии по этому вопросу.

Филодоксичность философии была причиной трех форм ее вырождения:

┌── схоластика

┌─┴── эклектика

┌─┴──── софистика

Софистика – филодоксия, ориентированная на обучение мышлению. Софисты использовали приемы риторики, а также разрабатывали и свои приемы речи. Такие приемы рассуждения называют с тех пор софизмами. В целом, софистика просуществовала около половины тысячи лет. Не следует отрицать положительного вклада софистики в философию. Тем не менее, практика подтвердила недостаточность софизмов, в результате произошло вырождение этой формы философии. С тех пор софистика – факт вырождения попытки превратить философию в средство развития ума людей, их способности говорить, мыслить и т.п. И хотя ранее ее бичевали в качестве негативного философского явления, тем не менее, полтысячи лет ее существования свидетельствуют не просто о заблуждении, а о рациональном ее зерне.

В борьбе с софистикой происходило становление настоящей философии по мере ее разработки как основания научного познания. Решающий вклад в этот процесс внес Аристотель разработкой приемов мышления как содержания философствования, и принципов научного познания. Данные его труды назвали впоследствии логикой, метафизикой. Начальное состояние логики и метафизики не могло быть монистичным. Многообразие мнений свидетельствует о недостаточности существующих подходов в метафизике. Признавая рациональное у них, следовало выявить его и свести воедино в качестве более продуктивной философии. Так возникла эклектика.

Эклектика – попытки синтеза новой формы философии объединением достоинств разных философских школ. В начале нашей эры не получилось создания новой формы философии, а поэтому слово «эклектика» приобрело негативное значение. И сейчас порой данное слово используют плодотворно и не без основания в исходном значении слова, т.е. «объединение» рациональных идей противостоящих концепций. Такой факт имеется в учебнике менеджмента США.

Метафизическая философия, несомненно, была рациональной. Особенно ее элементы – логика и диалектика, воспринимавшиеся обычно как содержание философствования. И многие мыслители отстаивали необходимость обучения людей в школах умению философствовать, т.е. применять эти науки при познании ее объектов. В результате возникла школьная практика обучения молодых людей философии, метафизике, логике, диалектике. При этом многообразны соотнесения содержания этих слов.

Схоластика – третье вырождение филодоксии. Она существовала тысячу лет с V века новой эры. Ее суть – обучение в школах философствованию, т.е. умению мыслить. Но это было всего лишь средством для теологии (смотри лекции по философии Гегеля). Главным ее содержанием считали логику или диалектику. Тогда обычно эти слова были синонимами. Дискредитация данной функции философии произошла потому, что она не стала теорией, а поэтому обучение ей было малопродуктивным процессом. В связи с этим в средние века отринули (отбросили) данную практику обучения философии. Одновременно начался поиск новой ее формы. Последнему процессу примерно полтысячи лет. Многие выдающиеся мыслители внесли свой вклад в решение этой проблемы. Тем не менее, философия не стала нормой обыденной жизни, как, скажем, произошло с математикой. И историю этого поиска рассмотрим далее. Ограниченность достигнутых результатов усиливало негативное отношение к философии и укрепляло позиции филодоксов

Ограниченность современной филодоксии. Филодоксия – предшественница философии, сосуществующая с ней всю ее историю. И сегодня она «правит бал». Видимо, к ней можно применить в полной мере выражение «философское шарлатанство» [181.3.16]. К ней можно отнести и положение ХIХ века о том, что «чистые теоретики встречаются обычно в стане реакции». А поэтому надо специально остановиться на ее специфике. Большинство современных философских идей следует считать филодоксией.

Специфика филодоксии:

• рвет преемственность с классической философией;
  
• не понимает служебного значения философии для науки;
  
• отказывается от функции быть основанием науки;
  
• отстаивает ненужность философии обществу;
  
• не считает философию наукой;
  
• филодоксы сами изобретают себе проблемы, а не работают над общепризнанными проблемами [перифраз, см. 204, с. 185];
  
• отрицает положение о том, что «философия – наука наук».
  

Филодоксия отрицает существующий с древности принцип «философия – наука наук». Тем не менее, в этом суть философии. Следует восстановить эту терминологию, сведя ее содержание к тому, что философия – основание науки, которое определяет науку, или меганауку. Отказ от такой оценки философии как науки наук рвет преемственность, нарушает кумулятивность, эволюционность подхода, а без них не может быть и ее истинности. Философия – наука, и ее специфика состоит в том, что она служит средством или основанием для других наук. В этом смысле она является наукой наук. Другой вопрос, что философия не стала наукой наук и тем более не стала теоретической философией. Давно популярны лозунги:

«Обойдемся без…

┌──────┼───────┐

философии  философов филодоксии»

А.И. Герцен аргументировал присказкой о роли друзей: «Генрих IV говаривал: «Лишь бы провидение меня защитило от друзей, а с врагами я сам справлюсь»…» [71.1.85]. Присказка как нельзя лучше подходит к осознанию главной болезни философии – многие ее профессионалы стали ее «друзьями», которые фактически убили ее, превратив в филодоксию. И проблема не в том, что они не могут, а в том, что они считают себя носителями истины в последней инстанции и препятствуют развитию философии. Главная болезнь некоторых профессиональных философов – полузнание, что опаснее незнания. Не понимая истинной сути философии, они не могут быть экспертами философии, на что они претендуют.

Признаком филодоксов является то, что они не читают трудов даже друг друга, не считая неизвестных им исследователей. И это свидетельствует об истинности следующей идеи Дж. Локка: «Отвергать заранее мнения других людей, не ознакомившись с ними, – это значит не доказывать темноту последних, а только самому впадать в слепоту» [169.2.207].

Филодоксия стала средством жизни полузнаек, хотя и добившихся взаимного признания. Филодоксы самодостаточны и не обременены грузом преемственности с великими людьми прошлого и наукой. Они хотят быть авторитарным лидером общества, не давая взамен ему ничего. Им не нужны правила обработки сведений, общее понимание действительности и т.п. Они считают, что они никому ничем не обязаны (а общество им обязано) и свободны в своих мнениях. Высказываемые ими мысли имеют негативное значение хотя бы тем, что отнимают время на знакомство с их идеями. И чем авторитетнее они, тем обоснованнее принцип многих ученых «Обойдемся без философии».

Если оценивать в целом современную философию страны, то главное в ней не то, что она дает, а то, чего она не дает. Многие философы рвут преемственность с собственно философией. Они присоединяются к ретроградной форме псевдофилософии – филодоксии, считая ее «высшим достижением мировой философии». И если конкретных философов это устраивает, то общество нет. В таком случае наука остается без адекватного основания, т.е. без философской методологии, гносеологии, онтологии. Вне этого не построить системы науки – меганауки и не превратить ее в идеологию.

Вероятно, следует написать системно о филодоксии. Ограничимся только приведением некоторых идей ее представителей с тем, чтобы осмыслить ее суть.

«Конечно, у каждого человека свой способ мышления». [326.6]. Если признать данное положение, то философия не нужна вообще. Аналогично и следующее положение: «… И только лишь в ХIХ веке начинают становиться все более и более популярными мнения о том, что подлинная наука и философия не имеют между собой ничего общего» [160.38].

Конкретизируем важнейшие направления филодоксии в новейшее время:

┌── российская

┌─┴── советская

┌─┴──── русская

┌─┴────── западная

Западная филодоксия формируется в ХIХ веке как антипод диалектической философии. В связи с этим она вынуждена отвергать практически всю классическую философию, начиная с Аристотеля. Показательны в этом плане многие мнения признанного её представителя – Б. Рассела. Он заложил главные признаки западной философии, прежде всего идеологический нарратив, как средство монопольной претензии на истину в последней инстанции. Не являясь философом, т.е. не разрабатывая ее как систему или теорию, он раскрывает ее историю как основание претензии на абсолютную истину. Его история написана по законам «чтива» и проявляет надменность почти ко всем великим философам, которым естественно «ничто человеческое не чуждо». Акцент на черных пятнах великих философов – идеологическое средство увести от главного вклада их в интеллектуальный прогресс общества. Его не интересует эвристическое могущество философии, а она для него – средство самоутверждения. Например, он считал логику Аристотеля «тупиком в развитии логики, за которым последовало более двух тысяч лет застоя» [242.216]. Тем самым, он отбросил самое главное в философии. Или когда он не понимал сути категорий (а это норма для филодоксов) или считал ложным почти все учение Гегеля [там же, с. 667], а систему Маркса эклектикой [там же, с. 588], то все это фактически 100% филодоксии, с которой бессмысленно спорить. Филодоксы не слушают других, а «свинец разуму» по Бэкону им ни к чему.

Разработка главных проблем философствования как высшей формы исследований во всех науках, философского основания науки вообще все более отталкивала многих авторов от философии, превращая их в филодоксов. Особенно проявилась эта ее тенденция по отношению к идеям Гегеля. Шопенгауэр [319.39] полагал, что в гегелевской философии ¾ чистейшей бессмыслицы и ¼ нелепых выдумок. Тем самым он отбросил ее. И западная наука именно так оценивает философию Гегеля. Об этом хорошо сказано у Р. Рорти.

А.И. Герцен писал: «Философия Гегеля – алгебра революции …» [71.2.195]. Именно этот факт стал главной причиной отрицания Западом диалектики и Гегеля вообще. И неудивительны следствия такой науки – вместо движения вперед, она топчется на месте, и стала камнем преткновения для науки всего мира.

Филодоксизация философии ускорилась после Маркса. И причиной было то, что Маркс указал на конец буржуазной науки ввиду отрицания ею диалектики: «В своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам - идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели …» [181.23.22]. В результате произошла смерть буржуазной общественной науки, которая превратилась в апологетику. Апологетический характер буржуазной науки [см. 181.23.552] нагляднее всего проявляется в экономической науке. Против такой оценки выступили много именитостей, но, тем не менее, она истинна, что, в частности, проявляется в росте антинауки и т.п.

Боясь диалектики как идеологии преодоления капитализма, его апологеты развивают многообразные течения философии, которые сменяются калейдоскопично в результате взаимной борьбы. Часто они принимают благозвучные названия, содержание которых не соответствует им.

Р. Рорти – ведущий философ США ХХ века. Он раскрыл истину западной философии, дав нелицеприятную, но истинную оценку ее главного идеологического оружия – нарратива (дословно – повествование).

Среди современных философов США Р. Рорти занимает особое место. Его книга переведена на русский язык, как и ряд его статей. Институт философии РАН записал в свой отчет за 1998 год исследование философии Р. Рорти. Его позиция не выражает всего содержания философии США, а только ту ее ветвь, которая все более становится идеологией западнизма, американизма.

Мнение Р. Рорти важно как свидетельство господствующей парадигмы в философии. Используем его идеи для того, чтобы показать истинное состояние, проблемы и тенденции развития философии. Р. Рорти прав во многих оценках, прежде всего в том, что:

• Платон мечтал о совершенном знании [250.37];
  
• известной Рорти философии «пришел конец» [249.291];
  
• возможна новая форма философии, которая будет прагматичной [там же, с. 291];
  
• философия фактически сводится к эпистемологии – философия как эпистемология [см. там же, с.101], «эпистемология, или ее наследник, представляют собой центр философии...» [там же, с. 289], «сердцем» философии служит «теория познания»» [там же, с. 97];
  
• нет «философского метода» или «философской техники» [там же, с. 291];
  
• эпистемология как первая философия [там же, с. 98, 102, 125 и др.].
  

Интересен и ряд называемых им аспектов американской философии:

• ориентация философов США на «успех любой ценой»;
  
• философия в США не пользуется признанием [там же, с.111];
  
• философов США не учат иностранным языкам и это залог их бесполезности [250.110];
  
• запрещение («непоощрение») изучать труды Гегеля, а поэтому он остается «невидимым» в США [там же, с.112];
  
• изоляционизм англоязычной философии:
  

«... Современная англоязычная философия представляет собой самодостаточный остров, который не поддерживает связей с внешним миром, на нем обитает много умных людей, но с другими культурами он никаких отношений не поддерживает» [там же, с. 132].

Позиция Р. Рорти в последнем абзаце его книги изложена метафорически и требует «перевода» на язык здравомыслия. Ее можно представить следующим образом: «Философия нас не интересует сама по себе. Но мы понимаем, что ее нельзя игнорировать, поскольку в ней кроется то, что убьет монополию Запада на грабеж мирового сообщества. Поэтому мы и «повествуем» – пишем работы по философии с тем, чтобы обеспечить нам идеологическое господство в мире. Безразлично как называть наши разглагольствования, назовем их «повествованием» (выражение Рорти, а в философской литературе неоднократно встречал без перевода это английское слово русскими буквами – нарратив), главное, чтобы Запад имел право диктовать свои условия миру, так как он это делает сейчас».

Воспринимая философию как практическое орудие борьбы за лучшее состояние всего общества, следует ее теоретизировать. Для этого общество должно сделать философию инструментом спасения мира, а для этого освоить диалектику как «острейшее оружие и лучшее орудие труда», сделать науку объединяющей общество идеологией прогресса. Именно в этом – достоинство философии.

Интересно его положение о будущей замене эпистемологии герменевтикой.

Рорти провозглашает смерть философии ввиду того, что она, по его мнению, не состоялась. И он во многом прав в оценке современной философии. Тем не менее, он ошибается в оценке действительной философии. Философия не сводится полностью к филодоксии и плодотворна даже в таком виде.

Западный уклон по Хакену. «…Существует ярко выраженный уклон Восток – Запад в распределении научного внимания. В таких случаях, как Россия и Япония, замечаются и используются не только собственные результаты, но также и все те, которые получены западнее этих стран, т.е. в Европе и в США. В Европе воспринимаются и используются, надо сказать, к сожалению, только те результаты, которые достигнуты в США, частично также в Европе. И, наконец, ученые в США принимают во внимание только свои собственные результаты. Можно встретить и в США обвинение в адрес ученых, живущих на Западном побережье, разумеется, это делается cum grano salis, что они используют только свои результаты. Это, возможно, несколько преувеличенная картина» «… В США сложилось особая культура науки и поведения ученого, когда каждый, грубо говоря, набивает себе цену. Каждый отдельный ученый постоянно должен рекламировать свои достижения с тем, чтобы бороться за финансовую поддержку» [262.53].

Итак, «авторы Востока» читают труды авторов, расположенных западнее, а западные не читают трудов восточных по отношению к ним авторов. Поэтому «восточным авторам» не следует надеяться на признании западниками их подхода: «западники» просто не компетентны в данном вопросе по причине идеологической зашоренности, снобизма.

В целом, можно утверждать, что западные философы:

• не знают прошлых идей ввиду рыночного отказа
  

от преемственности;

• не читают работ других исследователей (отсутствует эрудиция);
  
• не овладели логикой и диалектикой из-за страха перед ними;
  
• подвержены мистике;
  
• стремятся не к истине, а к выгоде;
  
• не отдают всех сил исследованиям, а предпочитают
  

удовольствие досуга;

• не работают на пределе человеческих возможностей…
  

«Русская филодоксия». Все что называют «русской философией» на рубеже ХIХ и ХХ веков не было философией. В начале ХХ века А.Ф. Лосев указал на ее мистичность. Теология была довлеющим элементом русской философии. Благозвучие ее призывов было бесплодным из-за расхождения с интересами противоборствующих общественных сил. Её идеи сейчас стали аргументами самоутверждения филодоксии.

«Все ошибки революции – царство разума – и ее последователей … в философском невежестве» [117]. Однако суть философского невежества в понимании А.А. Фета является всего лишь филодоксией, что можно проиллюстрировать следующими его мнениями. «Необходимость философии при известном развитии народной жизни. Опыт указывает, что большинство людей и целые народы и государства живут и процветают в полном неведении философской и всякой иной науки…. Итак, отсутствие философской науки в большинстве случаев совершенно безвредно. На что философия пахарю, кузнецу и вообще профессору, пока он не берется за отвлеченные выводы из изучаемых фактов» [там же].

Нужна ли философия (диалектика) на кухне? Эта и ряд аналогичных постановок проблемы является всего лишь излюбленной филодоксами попыткой эмоциональной дискредитации философии. Ранее отрицательный ответ на такой вопрос был истинным, а сейчас – ложен. И пахарю, и кузнецу и повару (см. Похлебкин) диалектика (философия) нужна как средство профессионализма в третьем тысячелетии. Но не это главное. Жизнь в третьем тысячелетии возможна только в меру использования философии как средства овладения теоретической наукой. Каждый простой человек может выжить только на основе адекватного знания рынка и жизни вообще, что невозможно без философии и, тем самым, без теоретической науки.

Советская филодоксия возникла в результате иных причин и в качестве средства «добрых намерений, мостивших дорогу в ад».

С Древнего Египта известно положение Пта Готеп - «слово – самая трудная работа». Но слова субъективны и могут быть ошибочными. И тогда они теряют свое идеологическое значение для общества. И сейчас порой пишут: «Слово имеется, надо чтобы его услышали …». В противовес последнему мнению можно утверждать, что слово, которое не слышит народ, – абракадабра. Всему этому противостоит подход Сократа, выраженный им рефреном строки стихотворения: «Не верно было слово это …» [227.1.151]. Его смысл такой же как и последнего наставления Сократа в «Федоне» – меньше думайте о Сократе и т.п., а стремитесь к истине. И может оказаться, что ваши слова ошибочны…

В советской философии, остающейся вершиной философской мысли, было много неверных слов. Одним из них было отношение к диалектике.

«Научное жульничество». Советская философия придерживалась ряда философских аксиом, филодоксичных по существу. Некоторые факты приведены ниже. Они были написаны тогда, когда диалектика провозглашалась ядром официальной идеологии государства.

«Разве не издевательством над диалектикой является стремление превратить ее в некую универсальную отмычку, наличие которой (в виде одного-двух общих положений) дает возможность открывать любые тайники и двери любых областей знаний.

… Одно дело – применение диалектического метода в политической экономии, другое дело – его применение в математике, физике …

Показать беспартийным, как вести доменный процесс на основе марксизма-ленинизма или как писать картины или строить дома на основе материалистической диалектики, мы не можем. И тот, кто берется за это, тот шарлатан» [270, выделено мной – ВАГ].

«Натуралисты разочаровываются в философии и бранят ее именно потому, что рассчитывают получить от нее совсем не то, что она может дать.

В этом повинна и сама философия – больше всего гегелевская, которая провозглашала себя повелительницей других наук, а свои предписания – обязательными руководствами. Однако следовать заранее приготовленным диалектическим схемам – значит поступать догматически, а вовсе не диалектически, совершать насилие над действительностью, которое независимо от личных побуждений всегда оборачивается научным жульничеством» [58.134-135, выделено мной – ВАГ].

«Диалектика как методология не является простой системой общих формальных правил познания, применимых в неизменном виде к любой области науки» [289.26].

«Можно, по-видимому, утверждать, что развитие частных форм и приемов познавательной деятельности не подчиняется никаким общим и необходимым предписаниям и что поэтому бессмысленно говорить о законах развития одних частных форм знания в другие» [91.223].

«Диалектика (да и философия вообще) не предписывает ученому каких-либо конкретных решений» [там же, с.96].

«Однако было бы неправильно полагать, что диалектико-материалистический метод состоит из стандартных приемов, одинаково применимых к исследованию всех явлений действительности» [8.162-163]. Далее: «Однако диалектику как метод научного познания нельзя рассматривать в виде какой-то универсальной отмычки, такого ключа, с помощью которого и без особого труда, без усилий можно определить путь к любому конкретному научному открытию. Между тем в нашей философской литературе встречались попытки рассматривать диалектический материализм именно как всеобщий способ решения любого конкретного познавательного процесса».

Российская философия. Филодоксный задел советского периода расцвел пышным букетом в постсоветский период. В журнале «Вопросы философии» нет практически философии. Аналогично на РФК практически нет философии. Только несколько докладов можно считать философскими по проблематике. И все это происходит потому, что сохраняется традиция отказа от поиска истины.

Из множества некомпетентных оценок Маркса в постсоветский период приведу только одну: «Но роль Маркса в развитии политической экономии как науки, оказалась роковой. … Его единственной целью было доказательство эксплуататорской сущности капитализма и обоснования необходимости и неизбежности замены капиталистического строя социалистическим» [35.3].

Рост антинаучности на рубеже тысячелетий. Антинаука на рубеже второго и третьего тысячелетий стала ударной силой зла. Главная причина – не сила антинауки, а слабость науки.

В конце ХХ века антинаука сводится к пережевыванию «великих успехов» всех предшествующих филодоксов. В ней нет практически ничего оригинального. И она не делится дихотомно на восток-запад или по странам. Порой, философия и филодоксия уживаются мирно в воззрениях одного и того же исследователя, чему хорошим примером может быть судьба аналитической философии.

«Аналитическая философия» приобрела авторитет. Ее историю уже писали неоднократно, но это не повышает значимости ее идей. Превосходное ее обозначение (имя) не подтверждается содержанием ее идей – «король гол». Приходит на память самооценка философских усилий Сороса – по его мнению, в его труде самое лучшее было название («Бремя сознания»). В. В. Целищев [308.177] призывает к переводу большого числа работ данной школы для того, чтобы приобщиться к ней. В связи с этим следует иметь в виду, что на русский язык больше всего переведено трудов прошлых и современных философских школ. И не следует этим ограничиваться. Но и не нужна другая крайность – провозглашать необходимость перевода всех трудов западных философов. Оценки же этой философской школы современности Р. Рорти и особенно Патнэма более рациональны. Х. Патнэм писал: «Я вижу проблему аналитической философии в том, что она пуста» [221].

Современные философемы. Современные филодоксы пытаются присвоить себе право изрекать «истины в последней инстанции», а поэтому их идеологический монополизм опасен. Нужно выработать адекватный иммунитет против их безосновательных притязаний.

Считая себя носителями абсолютных истин, будучи некомпетентными в идеях других – не читая их из «принципиальных» соображений и т.п., они «изрекают идеи», которые не имеют никакого отношения к истине. Их, в принципе, лучше не знать. Другой вопрос, что исследователям следует знать работы всех «писателей».

Перестав стремиться к истине, западные исследователи, главным образом гуманитарии, переняли древнее теократическое отношение к идеям. Они дискредитировали предшествовавшие идеи, вне зависимости от их рациональности. «Настрой западного менталитета» хорошо показан А. А. Зиновьевым. Западные исследователи не признают научных истин, если они высказываются представителями трудящихся. Последовательные представители данной идеологии умалчивают обо всех идеях прошлого, которые ведут к научному обоснованию общественной жизни. Они препятствуют изучению философии Канта и Гегеля и т.п. Нечто аналогичное, но с иным подходом, было в советской науке, что и привело к ее гибели. Обскурантизм остается нормой, при том более жесткой. Обскуранты отказываются от любого диалога. Только интенсивное развитие науки породит опасность для них отстать, и только тогда обстоятельства вынудят их принять интеллектуальные инновации.

Истинность, теоретичность идей




Западный уклон

Закон сохранения указывает на то, что существуют все имевшие ранее формы философии. И философия нашей страны не отличается от состояния философии в других странах: безбрежный плюрализм, бесплодность, непрагматизм и т.п. В ней существуют и островки настоящей философии, и истинные высказывания у самых больших ее «друзей» и т.п. У нее имеются и достоинства, и недостатки.

Актуальные проблемы современной философии:

• синергетика;
  
• кладизм;
  
• эпистемология;
  
• обучения философствованию.