Любовь и секс как объекты социально-научного анализа
Дипломная работа - Социология
Другие дипломы по предмету Социология
?ошания по методике нарративных интервью, задавались общие вопросы в абстрактной форме: Что, по-Вашему, такое любовь?, Чем для Вас является секс?.
Не выходя за рамки главной задачи всего практического исследования (анализ представлений о любви и сексуальности), мы с помощью нарративного интервью расширили эти рамки. Так мы смогли проверить основные гипотезы. О том, что представления о любви и сексуальности имеют высокую степень свободы и раскрепощенности, автономности и независимости от каких бы то ни было условно директивных факторов (экономическая рентабельность, консервативные традиции, общественное одобрение/порицание, семейная преемственность представлений и т.д.). Кроме того, о том, что имеет место прагматизация представлений о любви и сексе, связанная с браком.
Естественно, что в результате интервью полученные данные расширили информационный круг гипотезы о взаимосвязи любви и секса, а также помогли тщательнее отследить гендерные различия представлений о взаимосвязи этих феноменов.
В дипломной работе представлены краткие истории любви, которые кажутся нам наиболее рельефными с точки зрения социальной действительности.
Начнем, пожалуй, с выразительной истории, ярко представляющей символику эротических отношений и любви на повседневном и следом институциональном уровнях. Речь пойдет о состоящей в браке 24-летней G.
На мою просьбу вспомнить и рассказать самую романтическую историю из своей жизни G ответила полушутливым тоном: Может лучше про самый романтический секс?. Вопрос был риторическим однозначно. Однако сам факт того, что он был задан, говорит о том, что данная тема не является для G чем-то бесконечно табуированным, и рассказ о самом романтическом сексе вполне может быть альтернативой истории любви.
С героем своей истории G была знакома с детства, но никогда не рассматривала его как мужчину. G поясняет: Он очень долго был для меня другом, вроде веселой подружки. Она вспоминает, что никогда в подростковом возрасте и даже став девушкой не влюблялась так, как пишут в книгах и показывают в кино. Поэтому, достигнув половозрелого возраста, G во всех своих ухажерах пыталась разглядеть будущего мужа. Культурные модели любви, связанные с романтическими представлениями о ней, оказались для G чем-то заоблачным, не познаваемым в рамках собственного опыта. Нет, конечно, как говорит G, была к кому-то быстро проходящая страсть, какой-то животный инстинкт, но все это воспринималось G как что-то сиюминутное и не вечное. У нее не было идеального образа мужчины, но были четкие, предъявляемые к кандидатам (прежде всего, к кандидатам в мужья, ибо в каком бы то ином качестве - любовника, любимого, бойфренда - ею не рассматривался ни один мужчина) требования: характер, сексуальная совместимость и кое-какая финансовая стабильность.
То есть то, что называется любовью не было необходимым компонентом ее жизненных планов, связанных с браком, потому что, по уверениям G, любовь - это что-то идеальное и на ней семью не построишь. G с детства имела представление об этикете ухаживания: Мама рассказывала мне как за ней ухаживал папа, как он это делал тонко, правильно и покорил ее. В наше время, считает G, очень мало людей знает правила ухаживания, которые являются необходимой преамбулой к отношениям. Будущий муж G привлек ее внимание как мужчина, когда начал, по ее словам, правильно ухаживать за ней. В этой связи нельзя не отметить семейную преемственность в представлениях о тех нормах, которые обуславливают возникновение у G чувственных оценок в интимной сфере. Можно говорить об определенной модели сексуальности мужчины, привитой G родителями.
G встречалась со своим молодым человеком 2 года, а затем они решили пожениться. G говорит, что она изначально подчиняла идею серьезных отношений между мужчиной и женщиной браку, и только она делала выбор партнера. Через год у G появился ребенок, началась новая пора. Внешняя романтика отошла на второй план, влечение и пыл сошли на нет. Для G главными в отношениях с мужем стали доверие и взаимное уважение. Если, что маловероятно, исчезнут и доверие, и уважение и вообще развод, то не проблема - сейчас масса женщин воспитывает детей самостоятельно, и я уверена, что потяну это. G говорит это с вызовом, будто кто-то - масс-медиа, родители, общественные директивы или ближайшее окружение - убеждает ее в обратном.
Тем не менее, G считает, что без мужа будет гораздо труднее, но быть с ним только из-за финансовых показателей - абсурд. Браки рушатся, если люди еще думают, что можно сходить с ума друг по другу постоянно, считает G. В ее представлении брак будет крепким, если оба супруга относятся друг к другу с пониманием и доверием, если они обеспечивают друг другу психологическую защиту и комфорт, ну и секс, разумеется, должен устраивать обоих, добавляет G с улыбкой. Очевидно, что для G любовь не играет никакой доминантной роли в ее представлениях и подчинена сексу, который в свою очередь подчинен браку. Сам брак не представляется ей как любовный союз, она прагматизирует его. G раскрепощена и уверена в себе, несколько раз в ходе интервью затрагивала тему секса и совместимости партнеров по этому признаку, однако на мой вопрос о возможности нескольких сексуальных партнеров, при наличии постоянного, она иронически шепотом сказала: Нет, ты что? Нам нельзя. Это парням из